Когда был открыт бар «Вечный странник» никто не мог вспомнить, казалось, он был всегда, а может, так и было? Но вот когда он превратился в байкерское заведение, знали все. Это случилось 25 лет назад, когда отец нынешнего хозяина бара усмотрел в своем любимом чаде склонность к неувядаемой дорожной романтике. Старый Джим, как все почтительно величали его, всегда полагал, что дети должны быть под присмотром, поэтому не нашел ничего лучше, как выкупить старый бар, чтобы создать место, где бы собирались все вечно жаждущие скорости, выпивки и тяжелой музыки. Место быстро приобрело известность в определенных кругах, и стало не просто популярным, но даже культовым, местный мотоклуб тут же окрестил себя вечными странниками и теперь, каждое знаменательное событие отмечалось в этом заведении, как впрочем, и не очень знаменательное тоже. Так что Билл, всегда был под присмотром отца. Старый Джим скончался со спокойным сердцем: мальчик вырос хорошим человеком, такому можно было не боятся оставить любимое детище. Сын сохранил дух бара, правда, обновления в клубе производил периодически, чтобы соответствовать «модным веяньям». Звание «старый» перешло к Биллу так же, как и бар. Перешагнув 40-летний рубеж, новый хозяин бара казался старше своих лет: пепельные, от природы, волосы перемешенные с белоснежными прядями, создавали эффект того, что мужчина уже полностью поседел, лицо быстро затянула сетка морщин. Старый Билл частенько повторял, что байкеры бывшими не бывают, поэтому он все еще носил длинные волосы, эспаньолку и раз в месяц «выезжал в свет» на своем железном коне, хотя, посмотрев на это статного ухоженного мужчину, трудно было представить его летящим на огромной скорости по шоссе, но хозяин все равно был непререкаемым авторитетом среди вечных странником.
Клуб сегодня переживал обычный рабочий вторник: несколько крупных детин с увеститыми косухами и животами гоняли бильярд, за несколькими столами сидели разнокалиберные байкеры, потягивая пиво и разговаривая о каких-то своих насущных проблемах. Официантка в кожаных штанах и черной футболке убирала стол. Надо отметить, что в баре было всего две официантки, и за каждую Старый Билл мог порвать пасть кому угодно, что, впрочем, он и сделал пару раз: один раз дебошир, выбравшись из больницы, долго умолял девушку простить его, после чего еще два месяца дожидался, когда простит его Старый Билл, допустив до своего заведения. Уже знакомый нам Ричард Бэнсон сидел вместе со своим приятелем Энтони, за стаканчиком виски, ну… если быть точными, то уже небольшая батарея из разнокалиберных стаканов образовывалась на столе:
— Эй, Билл, плесни еще, — крикнул Ричард
— И не подумаю, вам уже достаточно.
— Ну, Билл, у меня сегодня важный повод, мы празднуем мое освобождение.
— Эх, надо мне было брать на 10 центов больше с тебя каждый раз, когда ты освобождаешься, давно бы на второй бар накопил, — сказал хозяин. — Ну ладно, ключи мне сюда, домой пешком пойдете, и можете забирать добавку.
— Билл, ты над нами измываешься, — подал голос Энтони, который уже перебрал, потому что никто в трезвом состоянии никогда не перечил Старому Биллу — мы уже можем… икс.
— Знаете, детишки, я человек жадный и предпочитаю, чтобы деньги ваших родителей оказывались в моем кармане, а не у механика и уж тем более не у гробовщика. Если не устраивает, валите.
— Ну что ты, Билл, мы же тебя боготворим, как отца родного, как мы можем тебе перечить?
Очередная порция виски приятно обжигала горло:
— У Билла лучший вискарь в округе, — сказал Энтони
— И не только вискарь, у Билла все лучшее.
— Знаешь, я все думаю о той девушке.
— Герцогине-то?
— Да, о ней. Как она тебе отшила.
— Заткнись, — хмель ударил в голову Бэнсону, — еще ни одна девушка не отшивала Ричарда Бэнсона, ни одна. И эта не будет исключение. Я добьюсь ее во что бы то не стало, дай только срок.
— Ну не знаю, а может, Герцогиня другая?
— Спорим?
— Нееееее, с тобой, я бросил спорить с тобой еще в первом классе, дороже встанет, но вот с удовольствием понаблюдаю за этим.
— Тогда решено, — и Ричард залпом выпил виски.