Название: Ты только позови
Фэндом: Loveless
Автор: Тень полуночи
Пейринг: Соби/Рицка
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс/ангст
Саммари: Соби… умер?
Предупреждение: Deathfic
Статус: закончен
Отказ от прав: Взяла, попользовалась, положила обратно…
Размещение: Спрашивайте. Я обычно не возражаю, но хочу знать где.
Посвящение: Подарок для participante


- Рицка-кун! Идем с нами! – Юйко призывно машет рукой, но Рицка виновато улыбается и только отрицательно качает головой.

Яёи печально смотрит вслед худому, немного нескладному подростку, спешащему к остановке, но знает, что они ничего не могут с этим поделать. Вот уже год каждый день повторяется одно и то же – после школы их друг исчезает в неизвестном направлении. Они успели привыкнуть к этому. Рицка не желает говорить о своих «исчезновениях» и не позволяет сопровождать его, куда бы он там не ходил. Эти несколько часов окутаны тайной, которую не очень-то и хочется разгадывать, стоит только взглянуть в глаза Рицки, когда они расспрашивают об этом. Не то чтобы Яёи не был рад остаться с Юйко наедине, очень даже рад, но беспокойство за друга не дает насладиться медленной прогулкой и они с девушкой только поочередно вздыхают, плетясь домой…


Пальцы Рицки медленно скользят по равнодушному камню надгробья. Он стоит на коленях, зябко кутаясь в слишком большую для него куртку, и осторожно стирает с темной поверхности грязь и пыль, накопившиеся за осенние сутки. Тонкий всхлип звучит неожиданно громко, но некому его слышать, некому видеть слабость, которую он старательно прячет все остальное время. Юноша прижимается горящим лбом к холодному камню, обхватывая его руками.

- Лгун! Мерзкий, дрянной лгун! – слезы струятся по щекам и Рицка, сердито насупившись, вытирает их тыльной стороной ладони. – Ты обещал, слышишь?! Обещал, что всегда будешь со мной! Всегда! Ты солгал мне! Лгун! Ты всегда врал мне! – Обвинения сыплются градом, бессмысленно повторяясь, пока не превращаются в рыдания. Рицка прячет лицо в ладонях, по-прежнему вжимая лоб в надгробье, онемевшие от холода губы еле слышно выговаривают: – Я так скучаю… Мне так плохо без тебя… Я хочу, чтобы ты вернулся…

Первые мелкие капли быстро превращаются в толстые дождевые струи, которые прячут содрогающуюся фигурку от остального мира, оставляя наедине со своим горем.

Рицка поднимает лицо к небу, жмурясь то ли от слез, то ли от попадающей в глаза воды, и первый раз за прошедший год с его губ срывается ставшее запретным имя:

- Соби!!!

Когда он возвращается домой, в дверях его встречает Сеймей, равнодушно скользя взглядом по промокшей куртке и дрожащему брату. В ответ Рицка старается казаться таким же равнодушным, но ненависть – глухая, болезненная, словно нож, засевшая в сердце и заставляющая кусать губы и сглатывать комок в горле – прорывается во взгляде, и старший Аояги презрительно ухмыляется, дергая ухом.

В своей комнате Рицка запирает дверь и падает на кровать, небрежно бросив в угол промокший рюкзак. Куртку он скинул еще внизу, прямо на пол и можно не сомневаться, что, как только мать на нее наткнется, начнутся вопли. Но ему все равно. В памяти он вновь проигрывает тот день, год назад, который изменил его жизнь так, как он никогда не ожидал…


Когда Сеймей появился на пороге квартиры Соби, младший Аояги думал, что с ума сойдет от радости. Его брат, его любимый старший брат вернулся! Но первые же фразы разбили всю радость вдребезги:

- Рицка, - Сеймей едва удостоил его взглядом, тут же вперив глаза в Агацуму. – Соби, пойдем, ты мне нужен. Спасибо, что приглядел за Рицкой.

Рицка ошеломленно осел на пол. Приглядел? Пойдем? Он хочет забрать Соби? Но… но ведь Соби теперь его Боец! И у него есть на то доказательства! Он вскочил на ноги, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони. У него просто не было сейчас права на нерешительность и то, что он собирался спорить со своим когда-то боготворимым и теперь неожиданно воскресшим братом, ничего не меняло.

- Соби никуда не пойдет, - решительно сказал Рицка.

Сеймей только вопросительно изогнул бровь, наконец-то пристально взглянув на своего брата.

- Соби никуда не пойдет, - повторил Рицка, закусывая губу. Не так, совсем не так он в мечтах видел встречу с Сеймеем, когда представлял себе, что могло бы случиться, если бы тот не умер. Но Соби… он не мог отдать Соби.

- Соби мой Боец, Рицка, - мягко произнес Сеймей, - и он сейчас уйдет со мной. Собирайся, Соби, – в его голосе появились повелительные нотки.

- Нет, - Рицка упрямо мотнул головой. – Соби мой Боец. Покажи ему, Соби.

Агацума покорно закатал рукав и Сеймей ошарашено выдохнул:

- Не может быть…

На предплечье Соби ярко выделялись иероглифы, складывающиеся в слово «Нелюбимый»…


Что было дальше, Рицка помнит плохо. Кажется, они с Сеймеем кричали друг на друга, спорили, а Соби только стоял рядом и переводил взгляд с одного на другого, словно и не его судьбу они пытались решить. А потом… они тянули Агацуму каждый к себе, пользуясь властью Имени, иероглифы на предплечье и шее Соби пылали, он еле слышно стонал, но ни один из Аояги не хотел, да и не мог остановиться. Когда Соби упал, они даже не сразу поняли – что случилось.

Приехавшая скорая констатировала инфаркт. У совершенно здорового и крепкого юноши. И только братья, смотрящие вслед увозившей его машине, знали – почему у него не выдержало сердце. Они собственными руками разорвали его надвое. Впоследствии врачи сказали, что они ничего не смогли сделать – Соби умер практически мгновенно.

Рицка переворачивается и утыкается лицом в подушку. Он слишком истощен накалом эмоций для того, чтобы даже раздеться, и проваливается в темное забытье, которое уже год называет сном. Ни одно видение обычно не нарушает его и Рицка благодарен за это, потому что не сомневается, что все, что он мог бы увидеть – это кошмары.

Так холодно… Рицка постоянно мерзнет, даже забываясь ночью. Он подтягивает колени к груди и обвивает их руками, чтобы хоть немного согреться, но холод все равно остается где-то внутри.

- Рицка… - тихий голос зовет его и первое, что чувствует Рицка, пробуждаясь, это теплую руку, которая гладит его кошачьи уши. – Рицка, - губы нежно прикасаются к его лбу.

- Соби? – Рицке кажется, что он все еще спит. Да может быть так и есть, потому что когда он открывает глаза, то видит Агацуму, склонившегося к нему. – Соби!

Он замирает, не в силах поверить собственному зрению, а потом обхватывает Бойца руками и ногами, вжимаясь в него всем телом.

- Соби… - слезы текут неудержимо, Рицка всхлипывает и прячет лицо на груди Соби. Агацума нежно гладит его плечи, спину, руки, хвост – все, до чего может дотянуться. Хочется спросить – как, откуда, что – но все слова куда-то неожиданно деваются и все, что он может, это только беспомощно жаться к Соби. Так тепло. Так хорошо. Рицка уже и забыл, что так может быть. Он дрожит, но уже совсем не от холода. Ему нужно, отчаянно нужно чувствовать Соби как можно сильнее, ближе.

- Соби, - Рицка выгибается под ласковыми руками, безмолвно предлагая себя. Он не может озвучить свои желания, но надеется, что Соби сам все поймет. Как всегда.

- Ты уверен? – шепчет Соби и теплое дыхание щекочет ему шею.

- Да, - выдыхает Рицка. Ему страшно, но он никогда еще не был так уверен в каком-то своем решении. Он не знает – сон это или явь, но намерен взять все, что может, от этих мгновений…


Когда все заканчивается, Рицка лежит на Соби и шумно дышит ему в грудь. Он никогда не думал… не представлял… у него нет слов, чтобы описать произошедшее. Не с чем сравнивать. Уши и хвост совсем не чувствуются и он даже не может сказать – на месте ли они еще или уже отвалились. Но это кажется таким несущественным, пока Соби рядом.

Когда тот осторожно выскальзывает из кровати и начинает одеваться, Рицка чувствует волну отчаянья и подступающей боли, которая грозит захлестнуть его с головой. Шестое чувство подсказывает ему, что если он сейчас отпустит Бойца, то больше никогда его не увидит. Даже во сне. Он вскакивает, не обращая внимания на собственную наготу, и обхватывает Соби руками.

- Возьми меня с собой, - молит Рицка, вцепившись пальцами в длинные пряди. Он мог бы приказать, он знает об этом, он помнит, но не этого он хочет.

Соби молча подхватывает его на руки, целуя макушку, непривычную и странную, без торчащих по бокам ушек. Рицка тихо урчит и вжимается носом ему в грудь, вдыхая такой знакомый и любимый запах. Соби усмехается, глядя, как его маленькая Жертва расслабляется и впервые за долгое-долгое время погружается в спокойный сон. Он что-то тихо шепчет, но Рицка улавливает только ласковый тон, не в силах сквозь накатывающую дрему разобрать слова. Все, что он понимает это то, что Соби никуда от него не уйдет. Больше никогда. И ему этого достаточно…


Когда госпожа Аояги стучит в дверь комнаты ее младшего сына, она раздражена и зла – Рицка совсем отбился от рук и она намерена вдолбить в его голову, как следует себя вести в родительском доме. Но когда он не откликается и после пяти минут настойчивого стука и окликов, она начинает беспокоиться.

Сеймей легко взламывает дверь, просто немного поковырявшись в замке, и она мимоходом удивляется – где ее любимый сын научился подобным уловкам. Впрочем, госпожа Аояги уверена, что он не делает ничего противозаконного, ведь Сеймей такой послушный и хороший юноша, в отличие от своего брата.

Когда они заходят внутрь то в первые мгновения кажется, что Рицка просто спит, раскинувшись на кровати. Госпожа Аояги недовольно хмурится – он не снял уличную одежду и теперь пачкает простыни. А ведь сам их не стирает! Но что-то неправильное не дает ей по-настоящему рассердиться. Она никак не может понять – что же не так в скрытом полумраком комнаты силуэте ее младшего сына, и приближается к нему маленькими шажками, окликая никак не реагирующего на их вторжение Рицку.

Осторожное прикосновение и голова Рицки безжизненно падает на бок. Госпожа Аояги прижимает ладони ко рту, глядя на ушки, легко отделяющиеся от волос, и оседает на пол, теряя сознание. Она уже не видит, как Сеймей сжимает в кулаке сиреневую бабочку, невесть как оказавшуюся на подушке Рицки, и его лицо искажается в гримасе ненависти…


- Такое впечатление, что парнишка видел перед смертью что-то очень хорошее, - говорит один санитар другому, когда они аккуратно упаковывают тело в пластиковый мешок, укладывая хвост и уши ему на грудь. Второй только пожимает плечами – у них еще пять вызовов и он очень хочет домой…