Мой инстаграм заблокировали, когда началась война. Благодаря сотням жалоб на мои сториз с видео событий. От моих дорогих подписчиков.
А ещё каждый день мне сотнями приходили пожелания сдохнуть под бомбами. Думала боты. Открывала переписку. И понимала, что нет. Это люди, с которыми я общалась годами.

Штож, к чертям инсту и её выдуманный идеальный мир и форточки.

Сейчас я только в телеге.

Сейчас ловлю себя на том, жизнь поменяла правила без спроса.

Я бросаюсь из крайности в крайность
Нет спасенья мне в этом мире
Где осталась одна только жалость
Где чужое в своей квартире.

Лариса Черникова — Мысли-птицы

 Если описывать все происходящие тогда и сейчас эта незамысловатая композиция по прежнему будет лидером. Максимально приближенная к моему состоянию эмоциональному и физическому. Помню, как купила кассету исполнительницы и никак не ожидала среди задорных мелодий наткнуться буквально на крик души, помню как ее проходилось постоянно прокуручивать, так как она была такая одна и несла в себе слишком много негатива, помню как нашла ее годы спустя на просторах интернета и ревела в захлеб понимая только одна - это замкнуты й круг и это про меня. Снова про меня. Опять.

Доктор мой принес с собой
Наперевес штыком вопрос,
Беспечный праздный интерес,
Допрос.

Помню как менялись со временем вкусы, как сегодня в наушниках звучала поп музыка, а через год уже рок. Наш рок пришел правда гораздо позже - уже в университете. Помню как у каждого своего знакомого пыталась уцепить музыку. Подслушать. Случайно украсть и полюбить. И это не изменилось. Листаю список композиций и наталкиваюсь на период индийской музыки, турецкой, французкой. Там даже есть шансон. Он был прекрасен в годы после выпуска из школы - в нем была свобода и отражение того пути, что мне не нравился. По нему можно было ориентироваться в том, что такое хорошо, а что-такое плохо.

Позови меня, небо
Удиви меня правдой
Я, конечно, не первый
Кто летал и кто падал

«Позови меня, небо»

Я натыкаюсь на очередную жемчужину в коллекции и стискивую зубы или сжимаю кулаки, просто что бы собрать в целую силы , вообще наскрести их по

Сложно собирать себя по кускам, если хотя ы знаешь каким должен быть итоговый пазл. а если нет? Если в начале надо создать сам кирпичик, что ляжет в основу картинки? Попробовала вспомнить и пересчитать, что у меня осталось под руинами. Какие нити тянутся с начала времен и не оборвались под шквалом эмоций. 

Я ненавижу алкоголь. Эта фраза сопровождала всю мою юность. Потом был отпуск на море и курортный роман и я смягчилась. Позволяя себе бокал шампанского на праздники, позволяя другим самим делать выбор - пить или не пить. В 30 лет мама заливисто смеясь, рассказала, что начала спиваться в 34, а яблонька от яблоньки не далеко падает. В 35, когда я по прежнему придерживалась своего курса, она пожелала мне смерти. Что б у нее была возможность сплясать на моей могиле. А я все еще дышу, я все еще не исполняю ее желание. Ни первое, ни второе. Я не пью. Сейчас просто потому, что слишком велико искушение данного забвения. Слишком манит желание отпустить все и вся и больше не думать.

Я люблю музыку. Когда-то давно будучи ребенком, я просыпалась и включала радио на всю, просто что бы сердце билось в ритме мелодий. Когда-то засыпала под музыку в наушниках, что бы не слышать пьяные вопли в квартире. Когда-то измеряла время прослушенным и киллометры пройденного. Музыка лечила, утешала и уносила в новые лучшие миры. Мама ревновала к музыке и меня и папу, и периодически крушила в своей ненависти все - случайно роняла магнитофоны, портила пленку, заливала технику водой, водкой, пивом и всем что было в тот момент под рукой. Но как бы она не бесилась музыка выживала.

Книги. Вот что не вызывало споров на женской стороне. Но что активно презирал папа. И не понимал. Но хотя бы не портил бумажные страницы. Тексты разные, длинные, напечатанные и электронные. Созданные. Придуманные. Яркие. Много. Сейчас их в моей жизни очень много. Я не помню, когда бы столько читала. Я не помню, что бы раньше я совмещала чтение с прослушиванием музыки. Сейчас же заглушая мысли, притупляя эмоции я иду по этой скользкой, неровной дорожке и пытаюсь понять, как данные кирпичики сделать полноценным основанием для новых опор личности.

А по кирпичам ползут трещины... В моем плей-листе только жесткая иностранная музыка. Из 800 композиций было выбрано лишь 70 и то при первом же прослушивании часть была удалена. Я не выдерживаю. Тело скручивает судорога и вместо забвения проваливаюсь в пропасть боли. Я оставляю только вещи, в которых нет романтики, нет любви и нет намека на счастье, семью, дом и прочие жизнерадостные вещи. Для надежности предпочитаю зарубежные варианты, но даже их проверяю на соотвествие всем нынешним требованиям и отсеиваю. Я больше не читаю юмористическую и романтическую прозу, предпочитаю классику и драму. Мне стал не важен финал - если все умрут, так даже будет лучше. От позиции, что в жизни все слишком плохо - в книгах должно быть хорошо, я перешла к утверждению, что плохо везде - это хорошо. Недавно при прочтении произведения об эвтаназии, где героиня передумала внезапно умирать, я разозлилась на такой поворот.

Я чувствую себя злой ведьмой. Которую хочется убить.