Взгляните на это простое крестьянское лицо. Нам с детства внушали, что Российская Империя была страной дворянской. Крестьяне же всей душой желали падения ненавистного государства.

На снимке фельдфебель лейб-гвардии Павловского полка, повторно пошедший на военную службу добровольцем.
Григорий Семенович Волковницкий. Из крестьян екатеринославских. Уроженец города Бахмут.

Кавалер Георгиевских крестов всех четырех степеней, а также Георгиевской медали и французской медали за отвагу.
Ветеран был убит в 1917-м во время солдатских беспорядков дезертирами.
Жена умрет спустя год от голода.
Двое его сыновей — прапорщик 22 лет и вольноопределяющийся 20 лет — также сражавшиеся во Вторую Отечественную в качестве добровольцев, погибнут в годы Гражданской войны. Выводы сделайте сами.

Найдено здесь: https://vk.com/veraivernost?w=wall-65370749_60159

https://foto-history.livejournal.com/16961016.html

https://foto-history.livejournal.com/16946013.html

Это один и тот же снимок февраля 1917 года (фотограф К. Булла), но в разных редакциях — до ретуши и после. :)

Вот те же фотографии крупнее. До ретуши:



И после:



И я не вижу в этом ничего удивительного. Согласно доктрине "ленина" о "партийности истины", истиной является не те факты и интерпретации, которые наиболее полно и адекватно отражают объективную реальность, а то что выгодно коммунистам. А если факты коммунистам не выгодны, то тем хуже для фактов.

Соответственно, разделяющие подобную философию существа не заслуживают доверия ни в малейшей степени — вплоть до того, что у них нельзя спрашивать "который час?" - на их часах всегда "час торжества коммунизма".

https://foto-history.livejournal.com/16937349.html

Небольшая подборка фотографий русских автомобильных дорог начала XX века.






И советских автомобильных дорог середины того же столетия:









В заключение небольшая статья о строительстве автомобильных дорог в Российской Империи из журнала "Автомобиль" 1916 года:






Нет сомнения, что уже к концу двадцатых годов у нас в России были бы асфальтированные автомобильные шоссе для многорядного движения, появились бы первые многоуровневые развязки. Число автомобилей приблизилось бы к миллиону, а может быть и превзошло его.
Если бы не большевики... :(

https://foto-history.livejournal.com/16931206.html

Утром 7 августа 1919 года штаб-сержант французской армии Шарль Годфруа на самолете Nieuport 11 под собственным именем "Бебе" пролетел через Триумфальную арку. Пролёт Триумфальной арки имеет ширину 14,5 метров, а небольшой биплан имел размах крыльев 7,52 метра.

https://foto-history.livejournal.com/16923206.html

Начало большевистского режима. В марте 1918 в Омске большевики сколачивают красные банды или т.н. "пролетарские отряды" численностью 1050 штыков. Из них 650 бандитов — это венгры, румыны, чехи, словаки, немцы.

Найдено здесь: https://vk.com/anti_soviet_coalition2_0?w=wall-131617902_384773

"Советская власть", а точнее власть коммунистов, для русского народа власть навязанная извне, чужими руками и вооружённой силой.

https://foto-history.livejournal.com/16910831.html

Убийство семьи Михайловых в Сулаке ленинским продотрядом за укрывательство трёх пудов просяной муки, во время продразвёрстки.

Я так понимаю, что не только укрывали, но и отдавать не хотели, оказали сопротивление, когда продотрядовцы нашли спрятанную еду. Может даже глава семьи и с топором на продотрядовцев кидался. Да на его месте так поступил бы каждый, когда дома дети голодные...

V.H.

https://foto-history.livejournal.com/16890467.html

30 августа 1918 года, кроме опасного, почти смертельного ранения В.И. Ленина двумя пулями в Москве, большевики получили ещё один тяжёлый удар в Петрограде: в этот же день был убит известный большевик Моисей Урицкий (1873—1918).


Моисей Урицкий

Председатель Петроградской ВЧК, именно он сдерживал, сколько мог, расстрелы в этом городе, за что соратники не раз обвиняли его в мягкотелости. «Ничуть я не мягкотелый, — отвечал он на подобные упрёки. — Если не будет другого выхода, я собственной рукой перестреляю всех контрреволюционеров и буду совершенно спокоен. Я против расстрелов потому, что считаю их нецелесообразными. Это вызовет лишь озлобление и не даст положительных результатов». По иронии судьбы, как раз убийство Урицкого развязало в городе на Неве ту стихию красного террора, которую он пытался удержать в узде.
А стрелял в него Леонид Каннегисер (1896—1918), которого по взглядам часто называют эсером, и он действительно писал восторженные стихи об эсере Александре Керенском, ещё в бытность того военным министром.

На солнце, сверкая штыками —
Пехота. За ней, в глубине, —
Донцы-казаки. Пред полками —
Керенский на белом коне.

Он поднял усталые веки,
Он речь говорит. Тишина.
О, голос! Запомнить навеки:
Россия. Свобода. Война.

Сердца из огня и железа,
А дух — зеленеющий дуб,
И песня-орёл, Марсельеза,
Летит из серебряных труб.

На битву! — и бесы отпрянут,
И сквозь потемневшую твердь
Архангелы с завистью глянут
На нашу весёлую смерть.

И если, шатаясь от боли,
К тебе припаду я, о, мать,
И буду в покинутом поле
С простреленной грудью лежать —

Тогда у блаженного входа
В предсмертном и радостном сне,
Я вспомню — Россия, Свобода,
Керенский на белом коне.
(27 июня 1917, Павловск)


Александр Керенский (1881—1970), которому Каннегисер посвятил восторженные поэтические строки

Между прочим, белый конь, на котором в июне 1917 года проводил военный смотр Керенский, принадлежал до этого царю Николаю II.


Леонид Каннегисер (1896—1918). Фотография, сделанная после ареста

А 1 сентября 1918 года, когда Каннегисер уже 2 дня находился в Чека под арестом, революционный поэт Василий Князев опубликовал в «Красной газете» стихи в ответ на покушение на Урицкого «Око за око, кровь за кровь». Отрывок:

Мы залпами вызов их встретим —
К стене богатеев и бар! —
И градом свинцовым ответим
на каждый их подлый удар.
Довольно миндальничать с ними,
Пора обескровить врага —
Топите в удушливом дыме
Враждебные нам берега!
Клянемся на трупе холодном
Свой грозный свершить приговор —
Отмщенье злодеям народным!
Да здравствует красный террор!

Дробите терпения чашу,
Довольно и жестов, и слов!
За каждую голову нашу
пусть скатятся сотни голов.
Друзья, не жалейте ударов,
Копите заложников рать,
Чтоб было кому коммунаров
В могильную сень провожать.
Прочь жалкие лепеты-речи,
Гнилого бессилия бред —
В кипеньи губительной сечи
пощады противнику нет!


Демонстрация в сентябре 1918 года в поддержку красного террора

Стихи Князева дали прочесть арестованному Каннегисеру, и они зажгли в нём огонь поэтического вдохновения. Его ответ, написанный в камере ВЧК:

Поупражняв в Сатириконе
Свой поэтический полёт,
Вы вдруг запели в новом тоне,
И этот тон вам не идёт.
Язык — как в схватке рукопашной:
И «трепещи», и «я отмщу».
А мне — ей-богу — мне не страшно,
И я совсем не трепещу.
Я был один и шёл спокойно,
И в смерть без трепета смотрел.
Над тем, кто действовал достойно,
Бессилен немощный расстрел…


Мемориальная доска на месте гибели Урицкого


Газета 1922 года памяти Урицкого и других большевиков, ставших жертвами покушений правых эсеров


Марка республики Бенин к 100-летию Октября с изображением Урицкого

https://foto-history.livejournal.com/16875891.html

31 августа 1914 года указом Николая II Санкт-Петербург переименован в Петроград.



Данный указ стал частью масштабной антинемецкой кампании, которая охватила русское общество в начале Первой мировой войны. Это название продержалось до 26 января 1924 года. В 1924 году Петроград был переименован в Ленинград.

https://foto-history.livejournal.com/16871711.html

Матильда Кшесинская (1872—1971)

31 августа — 150 лет со дня рождения Матильды Кшесинской (1872—1971), из-за которой всего несколько лет назад в России кипели нешуточные страсти. Поскольку г-жа Поклонская и её единомышленники требовали запретить кощунственный, как они считали, фильм о ней, который бросал некую тень на Николая II — как у цесаревича мог быть любовный роман с какой-то актёркой? «Это какой-то позор». Немыслимо! А потомки Романовых, ещё общавшиеся с балериной в эмиграции, настойчиво твердили: да был роман, был, чего там ханжествовать!



В итоге Кшесинская спустя добрых полвека после своего ухода из жизни умудрилась рассорить между собой монархистов. И не впервые она послужила их противникам — помимо собственной воли, впрочем. Например, где располагался штаб большевиков после Февраля 1917-го? Все современники тех событий знали: с марта по июль он находился в особняке Кшесинской, в который в февральские дни ворвалась революционная толпа. Так балерина расплачивалась за свою «сладкую жизнь» до революции. Правда, сама Кшесинская была этим очень недовольна, и требовала вернуть дом в её распоряжение. Большевики разговаривали с ней вежливо, но слегка посмеивались, и особняк возвращать ей отказывались. С его балкона теперь выступал сам Ильич!


В.И. Ленин выступает с балкона особняка Кшесинской


А.М. Любимов. Выступление В.И. Ленина с балкона особняка Кшесинской. 1957

Тогда Кшесинская обратилась в суд. Процесс шёл в мае месяце 1917 года. Интересы большевиков в суде защищал литовский революционер, юрист Мечислав Козловский. Кадетская газета «Речь», внимательно следившая за ходом дела, так передавала доводы большевиков и их адвокатов: «Она (Кшесинская) сама оставила свой дом. Да и как можно говорить о законном и незаконном в революции? Ведь вся революция незаконна с точки зрения старого закона и напрасно здесь читали какие-то старые сенатские решения. Если бы броневики [солдаты броневого дивизиона], о выселении которых теперь говорят, не заняли дома Кшесинской, он бы был уничтожен толпой». «[Революционные организации] заняли его [здание] тогда, когда оно было пустым, когда разбушевавшиеся массы уничтожали дворец Кшесинской, считая его гнездом контрреволюции, где сходились все нити, связывавшие с царским домом Кшесинскую, которая, по разумению масс, была если уж не членом царской семьи, то, по крайней мере, фавориткой свергнутого царя», — доказывал на суде Козловский. Адвокат истицы Владимир Хесин твердил, что и во время революции есть закон. На доводы своего процессуального противника про разгневанную революционную толпу он едко возражал: «Мали ли что говорит толпа. Толпа говорит и о поездке в запломбированном вагоне через Германию, и о немецком золоте, привезённом в дом моей доверительницы. Я ведь всего этого не повторял перед судом».
В конце концов суд вынес решение в пользу балерины, вот только с исполнением его возникли некоторые сложности, поскольку большевики сдавать здание отказывались, а министр юстиции Керенский не хотел из-за интересов Кшесинской затевать маленькую гражданскую войнушку в столице.
Однако после стихийных волнений в Петрограде, вспыхнувших 3-4 июля, само правительство пришло в антагонизм с большевиками и 6 июля всё-таки силой заставило их покинуть особняк. Но самой балерине это нимало не помогло: 1-й самокатный батальон, обосновавшийся теперь в её доме, опять не захотел его освобождать...
Любопытно, что даже либеральная печать тех дней, с интересом следившая за её тяжбой с большевиками, относилась к самой Кшесинской с большой долей иронии. Характерная карикатура из журнала «Новый Сатирикон»:


Карикатура Ре-ми (Николая Ремизова). 1917. «Жертва нового строя. Матильда Кшесинская: — Мои близкие отношения к старому правительству давались мне легко: оно состояло всего-навсего из одного человека. А что же я буду делать теперь, когда новое правительство — Совет Рабочих и Солдатских Депутатов — состоит из 2000 человек?!»

Другая карикатура тех дней на Матильду Феликсовну:


«Несравненная балерина, поддерживаемая искусственными и опытными кавалерами, с неподражаемой грацией порхала по сцене»... от одного подряда к другому».

Разумеется, после разгрома корниловщины, а тем паче Октябрьского восстания, её шансы заполучить назад свой особняк, и до того весьма призрачные, и вовсе испарились... Какое-то время в 1930-е годы в нём располагалось Общество старых большевиков, а ныне здесь находится государственный Музей политической истории России. В 2009 году некие лениноборцы выставляли в нём на балкон, с которого выступал Ильич, вот такую фигуру «Нового оратора».



Но ничего нового, кроме того, что говорилось ещё во времена безмятежной жизни г-жи Кшесинской, этот «новый оратор» миру не поведал...

https://foto-history.livejournal.com/16868022.html

15 августа исполнилось 135 лет со дня рождения революционерки Ирины Каховской (1887—1960). Ознакомившийся с её мемуарами писатель Ромен Роллан оценивал их так: «Я отвергаю идею Каховской, но повесть эта имеет захватывающую человеческую (или нечеловеческую) ценность. Это — психологический документ высшего порядка».
Каховская доводилась правнучатой племянницей декабристу Петру Каховскому (1797—1826), тому самому, который застрелил в день восстания на Сенатской генерала Михаила Милорадовича и командира лейб-гвардии Гренадерского полка Николая Стюрлера и был за это повешен 25 (13) июля 1826 года. С детства Ирина впитала царивший в её семье культ этого казнённого предка-декабриста. Это немного помогает понять и её собственный жизненный выбор.


Василий Перов. Восстание декабристов. Пётр Каховский стреляет в генерала Милорадовича

Главной, так сказать, боевой мишенью Ирины Каховской стал фельдмаршал, наместник кайзера на Украине Герман фон Эйхгорн. Хотя Каховская осталась в тени непосредственного исполнителя покушения, Бориса Донского (1894—1918), казнённого за него.


Фельдмаршал, главнокомандующий германскими оккупационными силами на Украине Герман фон Эйхгорн, убитый в Киеве в 1918 году

Каховская писала о германском фельмаршале: «Эйхгорн обрисовывался в глазах трудящихся Украины и России как главный палач и душитель трудового крестьянства... На полях доклада об усмирении крестьян в одном из уездов, где было положено 8500 человек, где в одном только селе было 17 виселиц и крестьяне стояли в хвосте, ожидая очереди быть повешенными, Эйхгорн написал: "Хорошо"».


Ирина Константиновна Каховская, одна из руководительниц партии левых эсеров, дальняя родственница декабриста








Торжественная встреча на вокзале в Киеве фельдмаршала Эйхгорна. Апрель 1918 года. Маршал ещё не знал, что встретит на Украине свою смерть


Казнённый Борис Донской. 10 августа 1918 года. На табличке написано: «Убийца генерал-фельдмаршала фон Эйхгорна»

Ирина Каховская осталась жива тогда буквально чудом. Её тоже в сентябре 1918-го приговорили к смерти. После вынесения приговора председатель военного суда, германский полковник, сказал ей: «Повесить даму у нас не так легко...» Требовалось утверждение самого кайзера. «Это большая честь, — добавил судья, — о вас будет думать и знать сам кайзер». Однако у кайзера Вильгельма нашлись более неотложные дела, особенно после того, как Ноябрьская революция 1918 года сбросила его с престола.

Из воспоминаний подруги и сокамерницы Каховской Галины Затмиловой:
«Каким пыткам подвергали Бориса, сказать не могу, так как этого не знала и Ирина Константиновна, знала она только то, что к виселице он шел с трудом, говорили, что у него была сорвана кожа ног, но что это была только часть мучений, которым он подвергался. О Борисе ей рассказал спустя некоторое время немецкий солдат, он же дал ей фотографию уже повешенного Бориса.
Сама Каховская тоже после первого формального допроса была отдана в руки палачей, которые начали с того, что сорвали шомполами кожу со спины, а когда это не дало желаемых результатов, начали втыкать иголки под ногти. Должна сказать, что Ирина Константиновна неоднократно говорила, что только на Украине она увидела всю жестокость и низость белого офицерства. Это не потому, что они её подвергали пытке, а потому, что всё поведение офицеров и юнкеров было ужасным. Она рассказала, что однажды ей пришлось наблюдать следующую картину: на террасе небольшого домика сидела семья евреев и пила чай, на тротуаре играл ребёнок лет трёх, по всей вероятности из этой семьи.
Мимо проходила группа юнкеров, как всегда, с шомполами в руках; один из юнкеров отшвырнул ногой ребёнка с тротуара, на террасе вскрикнула женщина и бросилась к ребёнку. Может быть, она крикнула что-нибудь оскорбительное (кто бы мог удержаться!), во всяком случае, через полчаса от людей, сидевших на террасе, остались изуродованные трупы, а от мебели - поломанный стол и разбитая посуда. С особенным отвращением говорила она о юнкерах, которые отличались своей наглостью и жестокостью. Они так и ходили по городу по нескольку человек, подходили к какой-нибудь группе людей, собравшихся в силу каких-нибудь причин, и спрашивали: «А что, жидовским духом здесь не пахнет?»
На другой день после пытки в камеру Ирины Константиновны вошёл немецкий полковник. Может быть, он уже знал о ночном допросе, а может быть, внешний её вид обратил на себя его внимание, во всяком случае, он сказал: «Фрейлейн, это больше не повторится. Мы вас осудим и расстреляем, как полагается по нашим законам». Действительно, пыток больше не было... Приговор послали на утверждение, а пока он путешествовал, в Германии произошла революция, и кайзер отрёкся от престола. Немецкие войска были выведены с Украины, место Скоропадского занял Петлюра, который до этого сидел в той же тюрьме, что и Каховская, только в другом коридоре. Тогда Петлюра писал ей восторженные записки, восхищался её героизмом, а когда пришёл к власти, вместо того чтобы освободить, перевел её в Лукьяновскую тюрьму».

При петлюровцах в тюрьме Каховской пришлось не легче, а как бы не ещё солоней.
Галина Затмилова:
«Каховская сидела в камере, где были ещё три женщины, две какие-то белогвардейские дамы, а третья — коммунистка Галя. Красная Армия была в это время на подходе к Киеву, армия Петлюры разлагалась на глазах, и каждую ночь пьяные гайдамаки врывались в коридор женской тюрьмы и требовали у надзирательницы ключи от камер. Надзирательница, прятавшая предварительно ключи, божилась всеми богами, что ключи ей на ночь не оставляют и открыть камеры она не может. Тогда пьяная орда брала скамью, стоявшую в коридоре, и пробовала выбить двери, но скамьи оказывались менее прочными, чем двери старинной Лукьяновской тюрьмы, и гайдамаки, отчасти уговоренные надзирательницей, уходили. Так вот и жили заключённые женщины под страхом жуткой расправы.
Однажды Ирину Константиновну утром вызвали в коридор, где её ждал мужчина, который назвался помощником начальника тюрьмы. Он сказал ей, что после полудня её освободят, но он очень советует ей скрыться где-нибудь и на улицах не показываться. Придя в камеру, Ирина Константиновна рассказала всё Гале, но та, не поверив в освобождение, буквально умоляла её не уходить из камеры, уверяя, что её обязательно убьют. Всё же Каховская договорилась с Галей, что если у неё всё будет благополучно, то она принесёт Гале передачу: свою серенькую кофточку и пирожки.
После обеда Ирину Константиновну вызвали из камеры, тот же помощник начальника ждал её в коридоре, он же и вывел её из тюрьмы... Несмотря на настойчивый совет своего освободителя, Ирина Константиновна сходила по адресу, данному ей Галей, где встретила [большевика] Косиора, которого она убеждала любой ценой извлечь Галю из тюрьмы. Косиор ей отвечал, что освобождение Киева — вопрос нескольких дней, максимум недели, тогда все будут свободны. После взятия Киева Ирина Константиновна пошла к тюрьме, но в ней уже никого не было, — отступая, войска Петлюры позаботились об «освобождении» заключённых. Повинуясь тяжёлому предчувствию, Каховская пошла в морг и среди массы трупов разыскала Галин. Он был очень изуродован, но узнать Галю было можно, к тому же она была одета в серенькую кофточку Ирины Константиновны».

Большевики, освободившие Киев в 1919 году, чествовали погибшего Бориса Донского как героя. Его именем была названа одна из киевских улиц, Липский переулок, а вскоре революционный трибунал уже судил палачей Донского. 8 апреля 1919 года трибунал вынес уголовнику Линнику, который взял на себя исполнение казни, и надзирателю тюрьмы Боровчуку смертные приговоры, которые и были исполнены в течение 24 часов. Ну, а вся партия левых эсеров с её позицией укладывается в одну фразу Ирины Каховской: «Представитель нашей партии энергично протестовал против расстрела жалкого арестанта, действовавшего по приказу германского начальства». Для полноты картины стоит добавить, что как раз в этом же году, вдобавок в разгар деникинского наступления на Москву, левые эсеры стали устраивать покушения на жизнь руководителей РСФСР, самым крупным из которых был взрыв в Леонтьевском переулке, унесший жизни 12 человек.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что дальнейшая жизнь Ирины Каховской в 20-50-е годы протекала большей частью в ссылках и под арестом. Очередной поворот к ухудшению наметился в 1936 году, когда началась «ежовщина». Г. Затмилова: «Летом 1936 года я ездила в дом отдыха. Вернувшись, застала дома много народа. Почувствовав, что что-то неладно, я спросила: «Почему у вас такие лица?» — «А что, ты ничего не знаешь? — ответила Лида. — Ведь идёт процесс». Речь шла о зиновьевском процессе. Как все отнеслись к этому судилищу? Все были в полной растерянности. Как объяснить поведение обвиняемых? Илья Андреевич [Майоров, один из лидеров левых эсеров, муж М.А. Спиридоновой. — А.М.] сразу сказал, что Гриша Зиновьев никогда не был порядочным человеком, и ждать от него чего-нибудь порядочного было нечего. — Ну Зиновьев, а другие? - возражала Ирина Константиновна. — Все, что ли, оподличались до того, чтобы поливать себя такой грязью? Но может быть, это гипноз?..»
И всё-таки если Майоров и Спиридонова были расстреляны в сентябре 1941 года, то Ирина Каховская дожила до реабилитации. В 1950-е она писала в письме о себе: «Я уже старуха древняя. Мне 65 лет, а дают 75-80, но живу своим трудом... Интереса к жизни я не потеряла. Люблю природу, детей, хорошие книги, музыку, свежий воздух, волнуюсь газетами, — а ведь казалось, что после пережитого, после непереносимых потерь и свет солнца погаснет для меня. Но всегда саднит, всегда болит прошлое, всегда оно живёт и снится, снится. Помогает неустанная работа и для хлеба, и так...»
Из написанного выше может показаться, что Ирина Каховская была прямо стальным, железным человеком. Это и так, и не так... Каховская была типичной эсеркой, со всеми «нравственными» метаниями, свойственными людям этой партии. Соратнице по партии Надежде Терентьевой она признавалась: «У меня, Надя, карамазовские, ужасные мысли были обо всем, и страшно, невероятно мучило убийство, и повесившийся извозчик. Революция, акт куда-то отошли на задний план — перед глазами были два человеческих страдальческих лица. — Старик [фон Эйхгорн. — А.М] и молодой [его адъютант], одиноко мечущийся по камере повесившийся мужик-извозчик; замученная, прекрасная, ценная жизнь Бориса, — стоял в душе один вопрос: Господи, что я наделала, что я наделала? Если б меня не арестовали, не мучили, я бы на воле, верно, не выдержала бы этого вихря, — а тут как искупление какое-то пришло. Видишь, Надя, какая я террористка. Полезла с суконным рылом в калашный ряд, и вся нравственная ответственность за провал, за невыполненный второй акт [несостоявшееся покушение на гетмана Скоропадского. — А.М.] падает только на меня... Я себе кажусь часто каким-то Смердяковым».
Такие дела...
Умерла Ирина Константиновна 1 марта 1960 года.

https://foto-history.livejournal.com/16778548.html

"В связи с поднятием на крейсере «Память Меркурия» украинского флага состоялся официальный уход с крейсера всех матросов-неукраинцев, к которым присоединились все офицеры. Совершилось перенесение единственного во всем русском флоте Георгиевского Андреевского флага, полученного бригом «Меркурий» за геройские дела с турками и унаследованного крейсером.

К борту крейсера была подведена баржа, на которую перешли все великороссы и офицеры, за исключением одного мичмана. Развернули Георгиевский флаг и под звуки музыки отчалили на буксире катера. Съехав на берег, направились в казармы. Сцена была потрясающая, матросы и офицеры плакали. По прибытии на берег флаг, простреленный неприятельскими снарядами, был перенесен в Морское собрание."
Русское слово. 23.11.1917 г.

https://foto-history.livejournal.com/16773533.html

Экипаж эсминца "Донской казак" Русского Императорского Флота стоит в очереди на получение положенных чарок водки, 1910 год.

https://foto-history.livejournal.com/16771727.html

Квартира рабочей семьи на Нарвском проспекте. Санкт-Петербург, 1910-е годы.

А это интерьер жилья для рабочих (барака) сталинских тридцатых годов:



Фото взяты из открытых источников

https://foto-history.livejournal.com/16771258.html

11 июля 1918 года в Литве была принята резолюцию, которая провозглашала Литву конституционной монархией. Её приняла Литовская Тариба : исполнительный орган власти в Литве из 20 человек. На престол был приглашен немецкий принца Вильгельм фон Урах: он был провозглашён королём



Литовского королевства под именем Миндаугаса (Миндовга) II. Это была бы конституционная монархия при наличии парламента, мнение котрого король должен был учитывать, как и мнение министров.
Но Вильгельм фон Урах согласился, но он не был представителем династии Гогенцоллернов. В Литве в то время находились оккупационные власти Германии, чьи войска тогда занимали страну и они были недовольны этим решением.
Поэтому в Тарибе 2 ноября 1918 года решение о монархическом строе было отозвано.

https://foto-history.livejournal.com/16739921.html

5 августа — 103 годовщина расстрела монахов Мгарского мужского монастыря Красной Армией. (1919 г.)

..."После переворота 1917 года озверевшие «строители новой жизни» расстреляли ни в чем не повинных мгарских монахов во главе с игуменом Амвросием. Архивы свидетельствуют о том, что братия Мгарского монастыря не поддавалась революционным и националистическим веяниям и стояла на стороне канонического Православия, за что не раз обвинялась в реакционности. В августе 1919 года Лубны многократно переходили из рук в руки. Когда власть захватили красные, то они взяли под строгую охрану мост через Сулу. Монахи помогли деникинцам переправиться через реку возле монастыря, и те, неожиданно ворвавшись в город, захватили власть.

Но на следующий день в город снова вошли красноармейцы. Вечером, когда в монастыре шла подготовка к службе, сюда прибыли большевики и под видом переписи забрали 17 монахов и под конвоем погнали в Лубны, прихватив с собою пару волов, груженных 100 пудами зерна.

Сначала их собирались сжечь: арестованные по приказу сами принесли по две охапки дров и сложили на площади. Но после допроса игумена Амвросия почему-то передумали и из военного комиссариата погнали в сопровождении двух верховых и трёх пеших красноармейцев по Пирятинской дороге этапом на железнодорожную станцию.
Уже в сумерках по дороге их нагнал отряд красноармейцев.
Монахов разделили на три партии. Амвросий умолял комиссара пощадить братию. К настоятелю подошел командир и с криком: "Довольно вам морочить людей", - игумен был убит выстрелом в упор. Братию расстреливали спешно, 17 монахов приняли смерть, 8 были ранены, но выжили.
С убитых снимал одежду и шапки - это ценилось выше человеческой жизни.



Рассказал об этом иеродиакон Исаакий, который один случайно остался в живых. После залпа он тоже упал, но в темноте не заметили, что он живой.

Когда деникинцы снова захватили город, тела монахов сначала привезли в часовню при земской больнице, а потом — в монастырь. Похоронили на монастырском кладбище, возле скита… На месте погребения новомучеников за алтарем скитской церкви в настоящее время установлен крест.

"...1919 года сентября 22 дня судебный следователь Лубенского окружного суда по важнейшим делам в присутствии ниже подписавшихся понятых, производил осмотр теплой церкви в Мгарском мужском монастыре с целью выяснения, какие повреждения были произведены большевиками, причем оказалось следующее: теплая церковь помещается под одной крышей с архиерейскими покоями, на площади, вблизи собора. Внутри церкви имеются следующие повреждения:

Северные врата, находящиеся в левой половине иконостаса, сорваны с петель;
в иконе Божией Матери, помещающейся в левой половине иконостаса, на шее Божией Матери имеется след от удара штыком;
в иконе св. Афанасия, помещающейся в правой боковой двери иконостаса, имеется возле глаза след от удара штыком;
в киоте перед правым клиросом с иконы Благовещения Божией Матери сорван венчик. На сем протокол осмотра окончен..."
(Государственный архив Полтавской области Ф.755, оп.1, спр.3)

Расстреляны тогда были следующие монахи:
Игумен Амвросий,
иеромонахи Аркадий,
Иоанникий,
Иона,
Иосиф,
Никанор,
Афанасий,
Феофан,
Серапион,
Никострат,
иеродиакон Иулиан,
монахи Иоанникий,
Герман,
Назарий,
Парфений,
Патапий,
Доримедонт

Святые новомученики Мгарские, молите Бога о нас..

В 20-е годы на территории полностью разграбленного монастыря был создан Патронат, где содержались дети «врагов народа».
С 1937 года здесь дислоцировался дисциплинарный батальон,
с 1946 — войсковые склады.
В 1985 году в монастырских сооружениях разместился пионерский лагерь.

В мае 1993 года монастырь был возвращен Православной Церкви".

http://www.mgarsky-monastery.org/history.php?hid=1
https://archiv.livejournal.com/168514.html

Найдено здесь: https://vk.com/anti_soviet_coalition2_0?w=wall-131617902_373553

https://foto-history.livejournal.com/16729956.html

25 июля — день смерти лидера обновленческого движения в Русской православной церкви, митрополита Александра Введенского (1889–1946). Это была неудавшаяся (или, по другим оценкам, удавшаяся, но не так, как хотели сами обновленцы) попытка реформации православия.

1. Первое, чем удивлял Введенский — это своим внешним обликом. Выглядел он вот так:


Александр Введенский. 1941 год

Чисто выбритый церковный иерарх, пусть и обновленческий – одно это, конечно, уже поражало воображение. Иногда он, впрочем, носил небольшую бороду.
Церковные противники Введенского и других обновленцев, для сравнения, выглядели так:


Деятели патриаршей церкви во главе с митрополитом Московским Сергием. 1941 год

Даже другие деятели обновленческого Синода на фоне Введенского выглядели довольно патриархально.


Заседание обновленческого Священного Синода, 1926 год

Писатель Варлам Шаламов описывал его внешность: «Высокий, черноволосый, коротко подстриженный, с чёрной маленькой бородкой и огромным носом, резким профилем, в чёрной рясе с золотым крестом, Введенский производил сильное впечатление. Шрам на голове дополнял картину. Какая-то старуха при выходе Введенского из храма Христа Спасителя ударила его камнем, и Введенский несколько месяцев лежал в больнице. На память Введенский цитировал на разных языках целые страницы». «Дважды на него совершалось покушение, дважды ему разбивали лоб камнями, как антихристу, какие-то черносотенные старушки».

2. Конечно, ещё больше поражались современники, узнавая, что у главы обновленческой церкви имеются жена и дети. Да более того, у него было последовательно две (а по другим данным – даже три) жены, которые вместе провожали его в день похорон в 1946 году!
В июне 1941 года в Москву приехала фотокорреспондент американского журнала «Life» — Маргарет Бурк-Уайт. Её пребывание совпало с началом Великой Отечественной войны. Она пробыла в СССР два месяца и сделала уникальные фотографии, в том числе и на церковные темы.


Александр Введенский со своей женой. 1941 год. Как видим, глава Обновленческой церкви митрополит Александр также не чуждался некоторого щегольства в быту и жизни на широкую ногу




Александр Введенский со своим сыном от первого брака, с женой и сыном, у себя дома, 1941 год

3. Но, конечно, это было первое внешнее впечатление. Гораздо больший и глубокий эффект Введенский производит своим даром красноречия. Поскольку сторонников обновленчества можно обвинить в небеспристрастности, вот свидетельство с другой стороны, баронессы Врангель (матери командующего белогвардейской Русской армией).


Баронесса Мария Дмитриевна Врангель (1856—1944)

Она писала о периоде 1918-1920 годов, когда жила в РСФСР:
«Особенно выделяется теперь отец Александр Введенский. Он пользуется громадной популярностью, за ним ходят толпы народа. Приезд его для служения в какую-нибудь церковь производит сенсацию. Из него уже сделали фетиш: рассказывают даже о целом ряде его чудес. Это молодой человек 32 лет, с университетским образованием, окончил два факультета, с большой эрудицией, увлекательный оратор. Так как собеседования, устраиваемые им по разным частным учреждениям, собирали такое скопление народа, что залы не могли вместить, и вокруг здания были большие сборища толпы, рвавшейся его послушать, то власти запретили ему собеседования. Он перенёс их в церковь. Все его речи чужды всякой политики; мне случилось присутствовать на двух из бесед. Темы были: «Об унынии», а вторая: «Что такое счастье?». Я вынесла глубокое впечатление, громадная эрудиция, глубокая вера и искренность. Проповеди его совсем своеобразные. Много тепла, сердечности, дружественности, я бы сказала: под впечатлением его слов озлобление смягчается. Чувствуется его духовная связь с паствой. Богослужение его — экстаз. Он весь горит и всё время приковывает внимание, наэлектризовывает вас... Популярность и деятельность этого священника уже у властей на примете. Я знаю несколько прежде равнодушных к религии лиц, которые, под впечатлением его служения и проповедей, обратились в глубоко верующих».



Введенский был умелым проповедником и полемистом, он быстро и точно находил меткий и остроумный ответ на любой вопрос. Например, о модном в 20-е годы лозунге «Религия — опиум для народа» Введенский говорил: «Мы можем принять этот лозунг Маркса. Да, религия — опиум. Лекарство. Но кто из вас, — следовал обводящий зал жест, — может сказать, что нравственно здоров». А каламбур Вольтера о том, что «верующий лавочник обманет меньше, чем неверующий лавочник» Введенский комментировал так: «Если это так, одного этого достаточно, чтобы оправдать существование религии».
Из воспоминаний другого слушателя диспута и участника обновленческого движения (а потом, в 60-е годы — советского диссидента и политзаключённого) Александра Краснова-Левитина: «Введенский не укладывается ни в какие рамки, ни в какие правила школьной гомилетики. Амплитуда его как оратора поистине беспредельна. Иногда он — лектор. Однажды против него выступало 11 специалистов (это был диспут на тему « Наука и религия »). Он оперировал точными данными из высшей математики, биологии, физики. Оперировал теорией относительности, астрономическими терминами. Его оппоненты возражал ему, заикаясь от волнения, выглядели школьниками. Другой раз перед вами был трибун, Савонарола, который обличал, громил, а потом голос вдруг смягчался, и он, как бы всматриваясь в даль, говорил о весне, приходящей в мир, об обновлении мира тихостью Святого Духа. А иногда его речь была тихой исповедью, лирическим раздумьем о судьбах мира, о судьбах церкви. Тихая грусть как бы овевала слушателей. И тем неожиданнее был взрыв в конце. Призыв к вере, восторженное исповедание веры в Бога. Особенно впечатляюще он говорил о Христе, о Его любви. Христос — это единственная светящаяся точка в истории, в этом мире, в котором царствует хаос страстей. «Какой ужас, какая гибель в душе без Христа!» — восклицал он, и всех охватывал ужас...»



4. Заметный след в истории оставили публичные диспуты наркома просвещения Анатолия Луначарского и Александра Введенского.


Обложка журнала «Смехач». 1925 год. Рисунок Бориса Антоновского (1891—1935). «Парад алле. По поводу серии диспутов «Есть бог или нет бога». Глас с небеси: «Чемпион Наркомпроса, тяжеловес Луначарский! Богатырь Нового Афона, Александр Введенский! Борьба решительная — до результата!»

Варлам Шаламов описывал свой единственный разговор с Введенским перед таким диспутом:
«Из самых высоких ораторских зрелищ того ораторского века были безусловно диспуты Луначарский — Введенский. Их было много: «Бог ли Христос?», «Христианство и коммунизм!». Попасть на эти диспуты было очень трудно, не потому, что они были платные, - это ограждение пройти было совершенно невозможно даже таким специалистам, как я и мой ближайший друг, студент того же курса и факультета МГУ, что и я. У нас сорвались все попытки хоть какой-нибудь бумажкой заручиться. Оставался день до диспута, и я решился на крайнюю меру. Шапиро пришла мысль пойти и попросить контрамарки, но не у Луначарского и его многочисленного окружения — а у Введенского. «В этом есть что-то — комсомолец МГУ у архиепископа — обязательно даст», — рассуждал Шапиро. Но кто пойдёт? Кто будет говорить? И что? Но у меня сразу же сверкнул в голове план, и мы помчались в Троицкое подворье отыскивать Священный Синод, а там получить домашний адрес епископа.
По узким, заставленным шкафами коридорам, мы добрались до канцелярии Священного Синода. Одна единственная комната с единственным столом. Сидевший за столом человек встал и сказал, что архиепископа сейчас нет.
— А где он живёт?
— Да тут и живёт, — сказал канцелярист, — вот тут за дверью. Что ему сказать, если он дома? Кто его спрашивает?
— Скажите, что его спрашивает сын священника Шаламова из Вологды.
Закрытая дверь сейчас же распахнулась, и Введенский вошёл в комнату, очевидно, стоял за дверью и слышал наш разговор. Дома он был в вельветовом пиджаке и полосатых каких-то брюках.
Я изложил нашу просьбу.
— Охотно, — сказал Введенский, сел к столу и, выдвинув ящик стола, взял тонкий листок с типографским адресом и написал: «На два лица, А.В».
— С удовольствием выполняю просьбу, — сказал Введенский. — Прекрасно помню вашего отца. Это слепой священник, чьё духовное зрение видит гораздо дальше и глубже, чем зрение обыкновенных людей.
Я, разумеется, написал об этом отцу и доставил ему большое удовольствие».


Тихон Николаевич Шаламов (1868—1933), священник-обновленец

А вот как происходил сам диспут, по рассказу того же Варлама Шаламова:
«Диспут «Бог ли Христос?» — Луначарский — Введенский. Быстро работая локтями, мы добрались до первого контроля и попали во внутреннюю цепь — добровольцев, которые сами, каждый вызвался на эту работу, чтобы послушать двух знаменитых ораторов.
Мы постарались проникнуть в партер, и нам это удалось. Хотя, конечно, всё время пришлось стоять. Но это не имело никакого значения. ... Александр Введенский вышел в чёрной рясе, перекрещенной цепями креста и панагии, черноволосый, смуглый, горбоносый. Вышел и сел за длинный красный стол без всякой застилки, где в президиуме уже сидели лица разного революционного калибра — от народовольца вроде Николая Морозова до социал-демократов вроде Льва Дейча. ... Взрывы аплодисментов, требующих начала — существует такой вид аплодисментов, становились всё чаще. Наконец, Луначарский встал и пошёл к трибуне, разложил на ней листки и начал свой доклад — одно из тех пятидесяти выступлений Луначарского, которые довелось слушать мне, тогдашнему студенту. Луначарский был нашим любимцем. Это был культурный, образованный человек, чуть-чуть злоупотреблявший этой культурой, почему недруги из нашей же среды звали его «краснобай».


Анатолий Луначарский (1875—1933) и его жена Наталья Розенель (1900—1962) в Берлине. 1930

Краснов-Левитин: «Воодушевление овладело оратором [Введенским], он ничего не слышал и не видел. Оно передалось в зал. Половина публики повскакала с мест. Луначарский на эстраде, видимо, тоже нервничал, менял места. После окончания — минута тишины. Потом взрыв аплодисментов. Антракт. В антракте сплошной гомон. Спорящие голоса. Взволнованные лица. Звонок. Речи ораторов-безбожников. Их никто не слушает. Но вот на трибуне снова Луначарский. Начал речь признанием: «Я не собираюсь конкурировать с высококвалифицированным религиозным гипнотизёром» (крики: «Ещё бы!»). Речь в юмористическом тоне, через который, однако, прорывается раздражение. Ссылка на Ленина. Аплодисменты, но холодные, официальные. Конец.
Верующие взволнованы. Выхожу на улицу. Помню обрывки реплик: «...но ведь женатый!» «Ну и пусть! Я ему ещё десять приведу! Пусть только проповедует!» Я прихожу домой в совершенно восторженном состоянии. Поля, которая тоже была со мной на диспуте, хотя и не всё поняла, но тоже в восторге. Долго не могу заснуть. Всё раздаётся в ушах чудесный тенор великого проповедника. С тех пор я не пропускал ни одного диспута».
Самый эффектный удар по оппоненту, оставшийся в истории, Введенский приберёг на конец диспута.
— Анатолий Васильевич считает, что человек произошел от обезьяны. Я же держусь другого мнения. Ну, что ж, каждому его родственники лучше известны.
Шаламов: «Буря аплодисментов приветствовала эти слова. Зал встал и аплодировал целых пятнадцать минут. И мы ждали, как же ответит Луначарский на такой удачный удар противника. Обойти этот вопрос было нельзя — по законам диалектических турниров того времени. Промолчать — значит признать поражение. Но Луначарский не промолчал. Всё заключительное слово он посвятил разбору аргументов содокладчика и казалось, что он уже от ответа уходит. Но Луначарский не ушёл, и мы удовлетворённо вздохнули.
— Вот архиепископ Введенский упрекнул меня за такое родство с обезьяной. Да, я считаю, что человек произошёл от обезьяны. Но в том-то его гордость, что на протяжении сотен тысяч поколений он поднялся от пещеры неандертальца, от дубинки питекантропа до тонкой шпаги диалектики участника нашего сегодняшнего турнира, что всё это человек сделал без всякой помощи бога, а сам».

5. Разумеется, основное место в деятельности Александра Введенского занимала борьба за обновление в церкви — то, что и получило название «обновленчества». Шаламов считал: «Обновленческое движение погибло из-за своего дон-кихотства — у обновленцев было запрещено брать плату за требы — это было одним из основных принципов. Обновленческие священники были обречены на нищету с самого начала; и тихоновцы, и сергиевцы как раз брали плату — на том стояли и быстро разбогатели». «Радикальное крыло православной церкви, которое возглавлял Введенский, называлось «Союзом древле-апостольской церкви» (или более кратко — «Живая церковь»)... Христос в понимании Введенского – земной революционер невиданного масштаба. Толстовскую концепцию о непротивлении злу Введенский высмеивал многократно и жестоко. Напоминал о том, что евангельскому Христу более подходит формула «не мир, но меч», а не «не противься злому насилием». Именно насилие применял Христос, изгоняя торгующих из храма... Идея союза с передовой наукой, борьба со всякой магией, колдовством, понимание обрядности в свете критического разума — тоже было идеей Введенского».


А в красной печати в 20-е годы обновленцам доставалось почти столь же крепко, как и их церковным оппонентам. И. Малютин. «Крокодил». 1923. Карикатура на «красную церковь». «Среди некоторых церковных служителей возникла мысль об организации «красной церкви». „Если есть краскупы (красные купцы), — рассуждают они, — то почему же не могут существовать краспопы?"».
Много нынче развелось у нас церквей:
Есть «живая», есть «живой» ещё живей!
Есть живейшая, и есть совсем «антик» —
Церкви новые пекутся каждый миг.
Церковь красную выдумывает поп,
Церкви новые заткнуть за пояс чтоб!
Рядом с Марксом — лик «божественный»
Христа, На иконе — серп и молот... Кра-со-та!

Краснов-Левитин описывал и диспут января 1928 года, где Введенский состязался со своими оппонентами по тихоновской или, как её тогда насмешливо называли, «мёртвой» церкви. И этот диспут блестящий полемист Введенский, по мнению Левитина, проиграл.


Анатолий Краснов-Левитин (1915—1991), обновленец, позднее диссидент и политзаключённый

«От обновленцев выступал митрополит Введенский, от староцерковников — бывший ректор Петербургской Духовной Семинарии, в это время настоятель храма Волкова кладбища, прот. Кондратьев. Сначала говорил Введенский. Первая часть его доклада была посвящена порокам церкви. Он говорил о цезарепапизме, процитировал слова Юстиниана, обращённые к епископам, «бессмертные по цинизму»: «Моя воля — вот ваш канон». Рассказал о том, как в ризнице Пантелеймоновской церкви он нашёл старинную икону «Семь Вселенских Соборов». Посредине император Константин, а по бокам семь маленьких кружков — семь Вселенских Соборов. «Древний иконописец здесь графически изобразил значение в церкви императорской власти и вселенских соборов!» Он затем говорил о традиционном консерватизме церкви. Процитировав слова Канта, что верующие люди всегда идут в арьергарде научных достижений человечества», Введенский с жаром заявлял, что назначение верующих христиан — идти впереди человечества, нести горящий факел мудрости и справедливости среди кромешной тьмы. Он заявил, что церковь не должна быть музеем, где всё тщательно запротоколировано, проинвентаризировано и покрыто вековой пылью. «Откройте окна, впустите свежий воздух, пусть ворвётся в церковь солнечный свет», — исступленно требовал он.
Затем говорил отец Кондратьев, старик с большой белой бородой. Он весьма ехидно заявил, обращаясь к Введенскому: «Вы не отказались от политики, а переменили политику. Спросите любую из наших женщин, кто вы такие. Она вам ответит кратко: «красные попы». (Смех, аплодисменты. Улыбается и Введенский.) «Вы не отказались от подчинения государству, а лишь переменили хозяина»... Наконец, отец Кондратьев огласил сенсационный документ: секретный циркуляр, подписанный Введенским как заместителем председателя Синода, обращенный к епархиальным архиереям, в котором рекомендовалось (в случае необходимости) обращаться к органам власти для принятия административных мер против староцерковников. «Вот Ваш факел, который Вы хотите нести человечеству», — говорил отец Кондратьев, потрясая злополучным циркуляром в старческой руке. Взрыв аплодисментов одной части зала. Обновленцы смущённо молчат, впечатление потрясающее. Слово берёт Введенский, который говорит, что он всегда боролся с Красницким и всегда был против административных мер, но впечатление не в его пользу: тут и всё его красноречие бессильно. Затем выступают комсомольцы, сектанты. Наконец, слово предоставляется молодому, энергичному батюшке — отцу Борису (староцерковнику) из храма Бориса и Глеба на Калашниковой набережной. Краткое, но сильное выступление. О Введенском говорит: «Какой оратор, какие знания, какие способности. Но иногда от небольшой ошибки инженера может рухнуть грандиозный мост. Не случилось бы этого с Введенским! Он допустил одну, как будто и неважную, как будто только тактическую, ошибку: пошёл на временный союз с безбожниками. И от этой ошибки рухнет всё его сооружение». И заключительные слова отца Бориса: «Обновленчество, староцерковничество — это всё только эпизоды. Главное в другом: это арена расчищается для последнего смертного боя между вами, безбожниками, и нами, божниками». Гробовая тишина. Все ошеломлены смелостью священника...»


И. Малютин. Карикатура на «Живую церковь». «Уголок мол. Костюм № 1 — „Живая церковь". Костюм выходной: брюки по последнему берлинскому фасону (можно перешить из синей шёлковой рясы), пижама с широкими рукавами и с вышивками, воротник из малинового креп-де-шина с бейками. Шляпа-цилиндр. Костюм № 2 — „красная церковь". Костюм служебный: юбочка из парчи, манто с кокеткой, отороченное крестовидным шитьём, на ногах высокие дамские ботинки. Шляпа комбинированная.
Выкройки прилагаются». («Крокодил». 1923 г.).


Рисунок Ивана Малютина. 1923. «Падшие ангелы. «Неужели епископ Введенский — это полпред господа бога на земле?» (Из речи т. Ивенина на религиожном диспуте).
Курьер. — Ну и полпред! Целый день бегаешь к нему с бумагами, под ангелочка работаешь, а денег третий месяц не платит! Придётся в профсоюз небослужащих обратиться!..»


Рисунок Николая Радлова. 1925. «Нашла коса на камень. Арх. Введенский, по слухам, изобрёл аппарат, названный им монометром богореальности, определяющий степень религиозности исследуемого человека. (Из газет).
— Господи помилуй, на целых 30% ниже нормы показывает!
— Чудак, да ведь это ж редактор «Безбожника»!
(Справа изображён руководитель движения воинствующих безбожников СССР большевик Емельян Ярославский, 1878—1943)

6. Александр Введенский умер в 1946 году, так и не примирившись с церковью патриарха Сергия (с которым, кстати, был хорошо знаком ещё по тем временам, когда тот сам был обновленцем, и вместе, в одном вагоне, ехал в эвакуацию в 1941 году). В 1944 году в газетах появилась переписка Введенского с И.В Сталиным. Это была, возможно, последняя попытка Введенского улучшить положение Обновленческой церкви. Введенский написал, что «желая принять посильное участие во всенародном подвиге, внёс 4 марта в Московскую городскую контору Госбанка мой драгоценный архиерейский наперсный усыпанный изумрудами крест». В ответе (опубликованном в «Известиях» 21 апреля 1944 года) Сталин вежливо благодарил Введенского от лица Красной Армии и передавал свой привет, однако именовал его не «первоиерархом», а «Александром Ивановичем».
В июне 1945-го Введенский начал переговоры о своём возможном покаянии и возвращении в лоно патриаршей церкви. Однако его согласились принять лишь мирянином и в должности рядового сотрудника «Журнала Московской Патриархии». Краснов-Левитин: «При характере Александра Ивановича, при его потребности в триумфах, при его жажде разнообразия — это был смертный приговор». Свои дни Введенский закончил главой Обновленческой церкви. Но с его кончиной она перестала существовать...

7. О похоронах Введенского вспоминал церковный деятель Анатолий Свенцицкий (1921—2007):
«Храм Св<ятого> Пимена Великого был переполнен, но странные были похороны. Я пришёл в храм к 10 утра. Заупокойная литургия ещё не началась. Пожилые женщины в народе высказывались об Александре Ивановиче крайне резко: «Да какой же он митрополит! Смотрите — три жены у гроба, все тут…». Народ почти не осенял себя крестным знамением. Служба всё не начиналась, кого-то ждали. Очевидно, архиерея, подумал я. Но кто же будет отпевать Введенского? Распорядители попросили народ расступиться, и в храм вошла и медленно пошла ко гробу… Александра Михайловна Коллонтай... Чёрное платье, орден Ленина на <…> груди, в руках огромный букет красных и белых роз. Стала А.М. Коллонтай у гроба рядом с женами А.И. Введенского».


Александра Коллонтай (1872—1952)

Так христианский революционер получил последнюю и немного неожиданную дань уважения от поколения революционеров-марксистов...
Вывод В. Шаламова: «Александр Введенский и был тем церковным реформатором, — их очень много в истории и не только России — чьи идеи одержали победу, отстранив и уничтожив самого новатора. То, что в русской церковной истории называется наследством патриарха Сергия — это и есть идеи Введенского, принятые на вооружение при отстранении их автора и главного идеолога».

Стенограмма диспута Введенского и Луначарского «Христианство или коммунизм» 20 сентября 1925 года:
http://www.runivers.ru/philosophy/chronograph/436128/

https://foto-history.livejournal.com/16718269.html

1918, 2 августа. Архангельск. День высадки десанта Антанты. Председатель правительства Северной области старый народник Николай Чайковский приветствует американских солдат

2 августа 1918 года — день свержения англо-американскими войсками и местными белогвардейцами Советской власти в Архангельске. При этом возглавивший правительство «Дедушка русской революции», старый народник Николай Чайковский (1850—1926) умудрился соорудить такой режим, при котором, по некоторым данным, через арест по подозрению в «симпатиях большевизму» прошёл каждый шестой житель области. Условия в лагерях были чудовищные. Хотя он собирался лишь «восстановить попранное (большевиками) народовластие». Но благими намерениями известно, какая дорога вымощена. И «восстановить народовластие» против воли подвластного народа — нелёгкая задача! Опираясь на иностранные штыки, конечно, что хочешь можно «восстановить» (до поры до времени), но крови при этом придётся пролить немеряное количество. Сам Чайковский уже после поражения белых, находясь в эмиграции, оправдывался: «Вы не можете представить себе, какая глубокая печаль охватывает меня, когда я вижу, что ещё до сих пор серьёзно говорят, что какой-то «левый курс» мог бы спасти положение тогда. Левого пути тогда не было. Тогда была революция или сопротивление этой стихии... Всё было тогда в расплавленном состоянии. Точек опоры в массах не было. Общественность, демократия — одна развалилась и была в полной растерянности, другая ещё не сложилась. Среди стихии царила демагогия. Большевизм, вышедший из стихии революции, пожинал жатву».
Короче говоря, массы хотели революции, старый «народник» и «социалист» Чайковский выбрал «сопротивление этой стихии» (спасибо, что он хотя бы честно признаёт это, а не обманывает себя и других фальшивыми словами), но опереться против народа было не на кого и не на что, кроме штыков интервентов, всё было «в расплавленном состоянии», и иного пути не было. Кроме тюрем, лагерей, расстрелов... и всё это в обрамлении благообразной бороды старого «социалиста» Чайковского.


Под властью этого благообразного старичка-«социалиста» Николая Чайковского в тюрьмах и лагерях побывало в 1918-1919 годах более 10% подвластного ему населения. Никакому Сталину такое и не снилось!

Однако мне пришло в голову, что стихи русского советского поэта Сергея Городецкого (1884—1967) «Формуляр идеалиста» (1922) прямо-таки по пунктам излагают биографию Чайковского. А заодно — и всю историю русской интеллигенции — точнее, той её части, которая считала себя ужасно передовой и прогрессивной, хотя на самом деле таковой не являлась. Так сказать, тогдашних «людей с хорошими лицами». Судите сами:

Формуляр идеалиста

В восьмидесятые года
Он справедливость и добро
В косоворотках, бородах,
Шёл проповедовать в народ.

У Чайковского это началось даже ещё раньше — в шестидесятые годы. Из биографии: «Ещё будучи студентом, в 1869 году вступил в революционный кружок М.А. Натансона — В.М. Александрова, который с 1871 года, после расширения состава стал более известен как кружок «чайковцев». В 1871 году арестован, три месяца провёл в заключении».

Он в девяностых «Капитал»
Решил читать в чаду невзгод,
Но до конца не дочитал,
Лишь переплёт понёс в народ.
Для баррикад он нёс дрова,
Шкафы и стулья в пятый год.
Четырёххвостку добывал.
Чтобы пустить её в народ.

Из биографии: «С 1904 года в партии эсеров. В конце 1905 года в качестве делегата присутствовал на I съезде эсеров в Финляндии. Участвовал в операции по доставке оружия в Россию на пароходе John Grafton... В 1907 году вернулся в Россию. Чайковский хотел поднять большую партизанскую войну против правительства на Урале... Для этого Чайковский вызвал из США некого полковника Купера, участника гражданской войны в США, который приехал и нашёл местность подходящей для партизанских действий».
В 1906 году Чайковский, между прочим, встречался с американским писателем Марком Твеном. Писатель записал об этой встрече: «Мы беседовали с ним. Он выглядит постаревшим, побитым, но в душе это бушующий Везувий! Он непреклонно верит в победу революции в России, а также в то, что Америка с её идеалами поддержит его родину. И почти убедил меня в этом».


Марк Твен (1835—1910)

Из письма Твена Чайковскому: «Несомненно, мои симпатии полностью на стороне русских революционеров. Я очень надеюсь на то, что некоторые из нас — седых старцев — всё же доживут до того благословленного дня, когда царей и великих князей можно будет встретить на земле столь же редко, сколь и в раю».

В седьмом взяла его тоска,
Проблемам пола дал он ход.
В девятом бога он искал,
Чтоб не взбесился вдруг народ.

Эпоху разочарования и богоискательства Чайковский пережил ещё раньше. Из биографии: «С 1874 года в эмиграции в США, увлёкся идеями богочеловечества. Основал земледельческую коммуну «богочеловеков» в штате Канзас».

Четыре года в карты дул.
Набрав воды (нет, водки) в рот,
Чтоб в четырнадцатом году
На бойне ублажить народ.

Из биографии: «С 1910 года Чайковский жил в России на легальном положении. Во время Первой мировой войны призывал к единению все классы общества для войны до победы».

В семнадцатом под красный флаг
Вёл человеческий он род.
Когда ж октябрьская пришла
Пошёл он дальше за народ
С Деникиным и Колчаком,
Сбирая в шайки всякий сброд,
В руках с антантовским ружьём
Шёл за народ, всё за народ.

Из биографии: «Резко враждебно отнёсся к захвату власти большевиками. Член «Всероссийского Комитета спасения родины и революции». Дальше смотрим на заглавную фотографию поста... «В 1918—1919 годах возглавлял правительство Северной области в Архангельске».

В двадцатом он взрывал мосты
И франки занося в доход,
Всех жуликов и всех святых
Сзывал спасать родной народ.
В двадцать втором, надеждой пьян.
Когда настал голодный год,
Он европейский блюл карман,
Чтоб хлебом не сгубить народ.
Под нэпским солнцем стал садить
Он милюковский огород.
Чтоб белой репкой угостить
Им столь возлюбленный народ.
Теперь и дурень разберёт,
Куда он гнул, куда он гнёт.
Всю жизнь стоял он за народ.
Но только задом наперёд.

Такие дела... Стоит всё же отметить, что упомянутый в начале поста Марк Натансон (1850—1919) — тоже старый народник и ровесник Чайковского, родившийся с ним, между прочим, с разницей всего в 1 день, избрал для себя совсем другую траекторию судьбы. Он поддержал и Октябрь, и разгон Учредиловки, защищать «народовластие» силой иностранных штыков не стал. Из воспоминаний Л. Троцкого: «Надо, конечно, разогнать Учредительное собрание, — говорил Ленин, — но вот, как насчёт левых эсеров?
Нас, однако, очень утешил старик Натансон. Он зашёл к нам «посоветоваться» и с первых же слов сказал:
— А ведь придётся, пожалуй, разогнать Учредительное собрание силой.
— Браво! — воскликнул Ленин, — что верно, то верно! А пойдут ли на это ваши?
— У нас некоторые колеблются, но я думаю, что, в конце концов, согласятся, — ответил Натансон».
Восстание левых эсеров Натансон также осудил, создал в сентябре 1918-го новую народническую партию — ПРК (Партию революционного коммунизма), которая какое-то время входила в Коминтерн вместе и наряду с РКП(б). В.И. Ленин проводил Марка Андреевича в могилу уважительными словами: «Натансон умер в 1919 году, будучи вполне близким к нам, почти солидарным с нами «революционным коммунистом»-народником».
Так что всё зависит в конечном счёте от человека...


Марк Натансон. Какие похожие бороды лица — и какие разные судьбы

https://foto-history.livejournal.com/16702710.html

22 июня 1941 года для СССР началась Вторая мировая война.
1 августа 1914 года для Российской империи началась Первая мировая война.
Стоит сравнить эмоции, владевшие людьми на улицах в эти два дня.
22 июня мы их хорошо знаем:


1941, 22 июня. Москвичи слушают по радио речь В.М. Молотова. Фото Евгения Халдея

Попробуйте найти здесь хоть одно весёлое или радостное лицо.
Если одной фотографии мало, то вот другая:

22 июня 1941. Рабочие завода «Серп и молот» слушают по радио объявление о начале войны



Эмоции, владевшие толпой 1-2 августа 1914 года, я здесь подробно описывал в одном из предыдущих постов в соо: восторг, ликование, радость, предвкушение победы. Но вышел облом-с. Как ни странно, но точно такой же облом-с вышел и для толп в Берлине и Вене, которыми владели точно такие же чувства.


«И в воздух чепчики бросали». Ликующая толпа в Берлине в августе 1914 года по случаю объявления войны

«История — суровая мамаша» в данном случае справедлива. Она не дарует победу тому, кто воспринимает войну как праздник и ликует по случаю начала работы мировой мясорубки. Радоваться началу войны могут либо идиоты, либо мерзавцы, либо — в лучшем случае — самоубийцы. Но разве они заслуживают победы? А вот люди, которых мы видим на фотографиях 22 июня 1941 года, которые с первого часа восприняли войну как бедствие и страдание, уже в этот час Победу определённо заслужили.
Кстати, 22 июня тоже были радующиеся началу бойни. Например, известная цитата писателя Ивана Шмелёва (1873—1950): «Я так озарён событием 22.VI, великим подвигом Рыцаря, поднявшего меч на Дьявола... Господи, как бьётся сердце моё, радостью несказанной». Он тоже победу не заслужил...


Памятник Ивану Шмелёву в одном из московских скверов

https://foto-history.livejournal.com/16696713.html

Демонстрация в Петербурге по случаю объявления Первой мировой войны

1 августа 1914 года Германская империя объявила Российской империи войну. На следующий день, 2 августа (20 июля старого стиля) Российская империя ответила тем же.
Популярная дореволюционная писательница Лидия Чарская описывала радость по случаю вступления России в Первую мировую войну:
«И в тот же миг дрогнула вся площадь от неудержимого, громового, бесконечно-ликующего, безгранично восторженного крика. Лавина-толпа дрогнула, подалась вперед, шарахнулась вправо, влево. Затихли выстрелы, и из широко раскрытых дверей дворцового балкона показалась хорошо знакомая и бесконечно дорогая каждому русскому сердцу фигура Государя. За ним следовала Государыня Императрица Александра Феодоровна. Вся площадь, затихшая было перед выходом на балкон Императорской четы, теперь разразилась снова не поддающимся описанию буйным, стихийным криком, сплошным гулом безудержного восторга, говорившего о преданности и любви к Царю-Отцу его сына-народа. Казалось, этот ликующий стихийный крик огласил весь город. И вот под эти звуки, под возбуждённо-радостное многоголосное громовое «ура» все находившиеся на площади люди опустились на колени.


1914 год, 2 августа. Император Николай II объявляет войну с балкона Зимнего дворца

Государь склонил голову. Торжественным и взволнованным казался Он в эти минуты. Какие слова произносили Его губы, никто из присутствующих не знал, не слышал. Ликующие крики восторженной многотысячной толпы заглушали всё. Но и в самом молчании этом между обожаемым монархом и коленопреклоненным народом шла, казалось, немая беседа, немой договор, который лучше всяких слов служил высшим доказательством их взаимной любви друг к другу, Державного Русского Царя и его славного народа.



И долго ещё не стихали приветственные крики толпы. Долго не расходился народ с Дворцовой площади. Сияющими глазами смотрели люди в глаза друг другу. Незнакомые казались друзьями, чужие — приятелями. Пожимали друг другу руки, поздравляли один другого, как родные братья и сёстры. Падали, как искры, в толпу взволнованные, зажигательные фразы об уверенности в победе, о скором возмездии немцам за их предательскую выходку против нас».




Площадь перед Зимним дворцом в день обнародования Манифеста. Плакат времён Первой мировой войны


Лидия Чарская (1875—1937)

А вот что писал другой писатель, австрийский, Стефан Цвейг:
«Нам выпало жить в эпоху массовых чувств, массовой истерии, силу которых на случай войны нельзя предугадать.
Постепенно в эти первые военные недели войны 1914 года стало невозможным разумно разговаривать с кем бы то ни было. Самые миролюбивые, самые добродушные, как одержимые жаждали крови.
Друзья, которых я знал как убеждённых индивидуалистов и даже идейных анархистов, буквально за ночь превратились в фанатичных патриотов, а из патриотов — в ненасытных аннексионистов. Каждый разговор заканчивался или глупой фразой, вроде «Кто не умеет ненавидеть, тот не умеет по-настоящему любить», или грубыми подозрениями.
Давние приятели, с которыми я никогда не ссорился, довольно грубо заявляли, что я больше не австриец, мне следует перейти на сторону Франции или Бельгии. Да, они даже осторожно намекали, что подобный взгляд на войну как на преступление, собственно говоря, следовало бы довести до сведения властей, ибо «пораженцы» — красивое слово было изобретено как раз во Франции — самые тяжкие преступники против отечества.


Стефан Цвейг (1881—1942)

Как никогда, тысячи и сотни тысяч людей чувствовали то, что им надлежало бы чувствовать скорее в мирное время: что они составляют единое целое.
Город в два миллиона, страна в почти пятьдесят миллионов считали в этот час, что переживают исторический момент, неповторимое мгновение и что каждый призван ввергнуть своё крохотное «я» в эту воспламенённую массу, чтобы очиститься от всякого себялюбия.
Тогда народ ещё слепо доверял своим авторитетам… Если уж дело дошло до войны, то это могло случиться лишь против воли их государственных деятелей: они не виноваты ни в чём, никто во всей стране не несёт ни малейшей вины. Следовательно, преступники, поджигатели войны должны были быть по ту сторону, в другой стране: мы вынуждены защищаться от подлого и коварного врага, который без всякой причины «напал» на мирную Австрию и Германию».


1914, 1 августа. Жители Мюнхена слушают сообщение о начале войны на площади Одеон. Среди слушающих на фото в увеличенном кружке... да, вы не ошиблись, он самый, тоже радуется началу войны вместе со всеми. Хотя его время ещё страшно далеко, и ему ещё придётся самому побывать в окопах

https://foto-history.livejournal.com/16693928.html

Ко дню ВМФ. Лента, конечно, раскрашена в наше время. Но вот озвучка немого фильма — выше всяких похвал! :)
На видео боевые действия русского флота в Первую Мировую войну на Черноморском театре. В числе прочего показан захват турецкого крейсера.

Найдено здесь: https://www.youtube.com/c/KirillMityugin/featured

https://foto-history.livejournal.com/16687308.html

Крейсер был заложен на заводе "Руссуд" в 1913 году, городе Николаев. К июню 1916 года корабль довели до 48% готовности. Достроен в конце 1920--начале 1930-х годов. Вступил в строй в начале 1930-х годов.
В годы Великой Отечественной войны совершил 64 боевых похода. Выведен из состава флота в начале 1950-х годов.

Найдено здесь: https://vk.com/nick2ru?w=wall-104157862_73827

К этому надо добавить, что при Сталине в СССР не было построено ни одного боевого корабля первого ранга. Хотя планировали линкоры не меньшие чем "Бисмарк" или "Ямато", но замах был на рубль, а удар — на копейку...

https://foto-history.livejournal.com/16671795.html

Это обычная школьная тетрадь, а не официальный документ, написанный профессиональным писарем. В эту тетрадь школьник (гимназист?) Российской Империи списывал себе стихи и песни. Обратите внимание на почерк. :) Кто сейчас так напишет? Это к вопросу о добротности школьного образования в Российской Империи.


Автор стихов — Плещеев Алексей Николаевич, "Её мне жаль" (у переписчика ошибка). Впервые опубликовано - "Иллюстрация", 1845, № 24. Запись же в школьной тетрадке датирована 1912 годом — скорее всего ученик списал к себе в тетрадь это стихотворение из книги. Или ученица? Автор записей неизвестен — эту тетрадь в одной из деревень жители подарили фольклористке, которая собирала и записывала народные песни по сёлам и деревням.
Обратите также внимание, что переписчик по большей части пропустил "Ёры" — твёрдые знаки в конце слов с окончанием на твёрдую согласную. Так многие писали "для себя", (плюс как раз в 1912 году вышло постановление особого совещания при Академии наук о необязательности твёрдого знака в конце слов).
То есть текст явно черновой, автор никак не старался его украсить. Но почерк при этом потрясающий.

https://foto-history.livejournal.com/16665898.html

Судьба императоров в ХХ столетии была, надо признать, не особенно весёлой. В России эталоном несчастья, вероятно, назовут последнего русского императора Николая II, расстрелянного в ночь на 17 июля 1918 года в Ипатьевском доме вместе со своей семьёй и домочадцами.



Но даже его судьба выглядит, пожалуй, не самой прискорбной, если сравнить её с судьбой последнего императора Эфиопии Хайле Селассие I (1892—1975). Есть широко распространённое мнение, что его тайно казнили, придушив подушкой. Правда, официально новый глава Эфиопии Менгисту Хайле Мариам отрицал факт казни. Он говорил: «Ему было 80 лет и он был слабым человеком. Мы старались всеми своими силами спасти его, но мы не смогли сохранить его». «В этом [казни] не было нужды. Он был старый, больной, и его никто не любил. Думаю, что он умер естественной смертью».



Однако о действительном отношении Менгисту Хайле Мариама к экс-монарху больше говорит такой красноречивый факт: он распорядился положить скелет императора под пол своего туалета. Таким образом, восседая на толчке и справляя нужду, он попирал ногами кости бывшего императора. Именно оттуда эти кости были извлечены после свержения самого Менгисту. Это к тому, что никто из казнённых монархов не опускался бывшими подданными так низко... Вместе с Хайле Селассие в 70-е годы были казнены министры и сотни придворных, а также и его родственников.

Сложно сказать, можно ли на этом фоне считать более отрадной судьбу последнего китайского императора Пу И (1906—1967).



Его не казнили, а заставили отбыть тюремный срок в Китайской Народной Республике. Он прошёл курс перевоспитания, причём ему, вероятно, первому из императоров Китая, пришлось самому зашивать свою одежду.



Он мог бы быть первым и в другом смысле — ранее, ещё находясь в советском плену, он просил разрешить ему вступить в ВКП(б). Экс-император писал, что знакомство с трудами Маркса и Ленина в тюремной библиотеке глубоко его впечатлило и изменило его мировоззрение, вызвав желание вступить в партию большевиков. Он также спросил, были ли когда-либо прежде императоры в Коммунистической партии, получил ответ, что нет, и горько вздохнул: «Я мог бы стать первым». Но не случилось...
Впрочем, после освобождения в КНР экс-император стал депутатом Всекитайского собрания народных представителей, так что в каком-то смысле всё-таки стал первым...


Пу И в конце жизни. 1960-е годы

На этом фоне судьба других императоров ХХ века, свергнутых революциями со своих тронов и закончивших дни в изгнании, выглядит сравнительно бледно.
Император Германии Вильгельм II (1859—1941). Свергнут Ноябрьской революцией 1918 года.



Император Австро-Венгрии Карл I (1887—1922). Лишился власти в том же ноябре 1918 года.


Император (шахиншах) Ирана Мохаммед Реза Пехлеви (1919—1980). Покинул страну 16 января 1979 года, что стало прелюдией победы «Исламской революции».




Последний шах Ирана, императрица и наследник престола

Ещё один император, возможно, «не совсем настоящий», поскольку за ним не стояло предшествующей династии, да и царствовал он считанные годы. Но в период его правления его страна на картах всего мира обозначалась как Центральноафриканская империя, так что отрицать то, что он какое-то время пробыл главой империи, не приходится.
Бокасса I (1921—1996).


Император Бокасса Первый во время коронации. 4 декабря 1977 года

Жизнь Бокассы после свержения — не революцией, а французскими войсками — была весьма бурной. Сперва изгнание, потом возвращение на родину и попытка повторить наполеоновские «Сто дней». Арест, тюрьма... потом освобождение и новый имидж, «божьего человека». Такой старец Иван Кузьмич на африканский манер, да и только...


Новый имидж Бокассы. Проповедник гуманизма, апостол и просто святой человек

Ну, и в заключение — единственный ныне царствующий да и просто живой император, японский. Взошедший на престол в 2019 году.


Император Нарухито в интронизационном облачении (2019 год)

Последний император планеты. Последний и единственный император XXI века. И есть предположение, что новых в этом веке уже не появится, даже в формате Бокассы...

https://foto-history.livejournal.com/16638778.html

В Санкт-Петербурге.
На рассвете, на исходе белых ночей...



Проект инженеров Н. А. Белелюбского, Г. Г. Кривошеина, И. Г. Александрова и архитектора В. П. Апышкова.
Строился в 1910-1913 годах, в основном на средства Великого княжества Финляндского. Реконструировался в : 1983 - 1987, 2002 - 2003 годах
Так он разводится:



В 1983-1985 годах почти вплотную к нему был построен второй мост, точно такой же. Сейчас это два моста под одним названием.

Открытка : Рига, 1980 год
На фото: Памятник борцам революции 1905 года на Комсомольской набережной.
На фото за памятником виден железнодорожный мост. Его архитектурное решение похоже на архитектуру железнодорожного разводного моста в Санкт-Петербурге.



Открытка: Рига, Издательство "Авотс", цена 3 коп., тираж 200 000

https://foto-history.livejournal.com/16622709.html

19 июля — день рождения Владимира Маяковского (1893—1930).


1910 год


1930 год

Многие его стихи и сегодня звучат совершенно актуально. Не стану приводить наиболее актуальные, чтобы не перейти в область современной политики :) но вот другой пример:

https://foto-history.livejournal.com/16621158.html

Павел Соколов-Скаля (1899—1961). Июльская демонстрация в Петрограде в 1917 году. 1939

3-4 (16-17 по новому стилю) июля 1917 года в Петрограде вспыхнули волнения против Временного правительства. Солдаты и рабочие требовали от социалистов взять всю власть в свои руки, перестать делиться ею с либералами («буржуазией»). Красочная сценка разыгралась вокруг министра земледелия Виктора Чернова, вождя эсеров. Его окружила возмущённая толпа, причём какой-то дюжий рабочий подносил к лицу министра-социалиста увесистый кулак и с негодованием кричал: «Принимай власть, сукин сын, коли дают!»
«На министре был изорван пиджак», — отмечала газета «Речь». Освободил «селянского министра» из народного плена Лев Троцкий. Сначала он попытался утихомирить толпу и обратился к самому буйному из матросов:
— Дай мне руку, товарищ! Дай руку, брат мой!..
Матрос упрямо отводил свою руку в сторону... Когда волнение немного стихло, Троцкий громогласно задал толпе вопрос:
— Кто за насилие над Черновым, пусть поднимет руку?
Таковых не оказалось.
— Товарищ Чернов, вы свободны, — торжественно заключил Троцкий и сам, за руку, отвёл министра обратно во дворец.
Позднее Ленин писал о позиции эсеров в 1917 году: «Прошло семь месяцев революции. Народ бесчисленное количество раз выражал свое доверие эсерам, давал им большинство на выборах, говорил партии эсеров: веди нас, мы вручаем тебе руководство!». Но эсеры так и не решились порвать с либералами и взять власть в свои руки...


Расстрел демонстрантов на углу Невского и Садовой


Июль 1917. Расстрел демонстрации против Временного правительства в Петрограде. Да, добрейшее и демократичнейшее Временное правительство тоже расстреливало демонстрации оппозиции, когда они угрожали его власти, а не только аццкие большевики

Узнав о разыгравшихся в Петрограде событиях, Ленин (который в тот момент был не в городе) сказал: «Этим движением надо немедленно овладеть и, может быть, немедленно остановить его».
Утром 4 июля Ленин вернулся в столицу. «Бить вас всех надо», — сердито бросил он питерским товарищам (которые вовремя не погасили волнений). «Не удалось нам предупредить всю эту историю», — с огорчением замечал он. — «Мы в июле наделали глупостей». Конечно, у многих большевиков возникало искушение опереться на непокорных солдат, чтобы немедленно взять власть. Г. Зиновьев вспоминал, что в буфете Таврического дворца состоялось маленькое военное совещание, в котором участвовали Ленин, Троцкий и он сам. Смеясь, Владимир Ильич говорил: «А не попробовать ли нам сейчас?» — Но тут же прибавил: «Нет, сейчас брать власть нельзя, сейчас не выйдет, потому что фронтовики ещё не все наши. Сейчас обманутый Либерданами (Либер, Дан — вожди меньшевиков. — А.М.) фронтовик придёт и перережет питерских рабочих».
Вся правая печать обвиняла большевиков в том, что они устроили волнения сознательно. Даже поведение Троцкого ставили ему в вину: какое право он имел своей властью «освобождать» министра? Сторонников большевиков изображали как тёмных, невежественных, обманутых людей. На карикатуре в июльском «Новом Сатириконе» какой-то человек несёт плакат «Долой 10 министров».
— Послушайте, — спрашивает его прохожий, — ведь вы же полчаса тому назад в другой манифестации несли другой плакат с доверием Временному Правительству, а теперь...
— Разве? — удивляется демонстрант. — А впрочем, может быть, — я же неграмотный.
Ленина очень беспокоил гром обвинений в адрес большевиков, он замечал: «Гораздо хуже и серьёзней та травля, которая решительно во всех газетах предпринята сейчас против большевиков. Это прямая контрреволюция, которая нам временно может сильно повредить. С этим нам придётся очень считаться...»
На какое-то время большевики оказались отброшены в подполье. Контрреволюция торжествовала. Но развёрнутая против большевиков травля с обвинением в получении ими «денег немецкого Генштаба» оказалась, как ни странно, прелюдией их победы. «Они «пересолили», — замечал Ленин позднее. — Миллионы экземпляров буржуазных газет, на все лады кричащие против большевиков, помогли втянуть массы в оценку большевизма...» Людям поневоле пришлось задуматься и рассуждать, и скоро они пришли к выводу, что если их враги так ненавидят большевиков, значит, те умеют с ними бороться. «Они... заставили их думать, что если так травят большевиков, значит, это что-нибудь хорошее».

Вот некоторые карикатуры из этого вала, которые публиковались в 1917 году.


«Владыка дней наших. Его Величество Хам I. Взошёл на престол 21 апреля, коронован 3-5 июля 1917 года». Рисунок Виктора Дени (1893—1946), журнал «Бич». (21 апреля произошли первые большевистские демонстрации в Петрограде, заставившие подать в отставку из Временного правительства октябриста Гучкова и кадета Милюкова, а 3-5 июля случились новые волнения, в которых обвинили большевиков)

Почему-то считается, что уродливый человек, похожий на трактирного забулдыгу, с нацепленной на голову царской короной — это В.И. Ленин. Думаю, что это не так, скорее это обобщённый образ Хама-большевика. Но надо заметить, что это, пожалуй, далеко не самая резкая карикатура Виктора Дени против большевиков. Вот другая, типичная для его бойкого пера:


Карикатура Дени, впоследствии известного советского художника, на Ленина, из журнала «Бич». Владимир Ильич изображён в образе Иуды Искариота, в древнеиудейской одежде, с веревочной петлей на шее. Ленин принимает от некоего «неизвестного лица» в маске и с усиками а-ля кайзер Вильгельм мешок с серебрениками: «Благоволите получить и расписаться, херр Ленин... Тридцать сполна!» «Верная служба — честный счёт», — иронизировал художник...

Другие карикатуры, развивающие тему «тридцати серебреников».


«А ещё говорят, что история не повторяется!»


«Ленин за своей газетой. — Не в «Правде» правда, а в том, что все узнали, что я получил два миллиона от Вильгельма! Но это ещё не вся правда: удавлюсь, если всю узнают!»


«Совсем не загадочная картинка. Почему Ленин бежал? (На мотив русской пословицы)»




Эсерка Екатерина Брешко-Брешковская (имевшая прозвище «бабушка русской революции») говорит Петру Кропоткину, глядя на младенца-Ленина: «Таких ли внуков мы ожидали?»


Обложка «Нового Сатирикона» за июль 1917 года. «Семья не без урода. Дедушка русской революции, бабушка её и внук, — тоже её.
Кропоткин: — А знаешь, старая, ведь внучёк у нас совсем другой марки...
Брешко-Брешковская: — Да-с. Германской марки. Ребёнок сполна оплаченный».

https://foto-history.livejournal.com/16608041.html

Интересно, что русский фронт Первой Мировой войны оставил гораздо большее количество фото и киноматериалов, чем вся Великая Отечественная война в СССР — а ведь техника фотосъёмки за тридцать лет сделала большой шаг вперёд.
Почему? Вспоминает фронтовой разведчик Александр Ильич Шумилин, в своей книге "Ванька-ротный":

...Если солдат решит поиграть своим фонариком, и если полковое начальство увидит у солдата в руках фонарь, то отберет обязательно. Комбат из рук своего солдата выхватит фонарь и облает тут же, грубо. Штабные полка, фонарь заберут культурно. Мораль прочитают ласково, без лишних ругательных слов. Рядовому солдату не положено иметь электрический свет, тем более — трофейный. Может, ты хочешь перемигиваться с противником? Фонарь перейдет в другие руки в виде конфискации в "фонд обороны".
Солдату вообще ничего лишнего не положено. У солдата есть винтовка, лопата, противогаз, горсть патрон россыпью, пара гранат. Хватит — и так тяжеловато! Солдат молчит даже тогда, когда у него из котла уходят налево консервы и сало.

Фонарик! А тут — фотоаппарат. Фотоаппараты были на фронте у тех "кому положено". В Вермахте же — у каждого четвёртого немецкого солдата. Никто фотографировать немецким солдатам не запрещал, фотоаппаратов не отбирал. Поэтому-то сейчас немецких фотографий Великой Отечественной кратно, на порядки, больше советских.

Ну а в Первую Мировую также было у нас. :) И хоть не у каждого четвёртого солдата, однако многие офицеры имели фотокамеры и снимали "для себя". И вот эти тысячи, десятки тысяч фотоснимков сейчас потихоньку всплывают в интернете, сохранённые до нас в эмиграции и в чудом переживших советское время семейных архивах.

https://foto-history.livejournal.com/16585746.html

К моменту революции 1917 года в плену были около 2 миллионов российских солдат. В новых условиях их судьба была под большим вопросом.

Обменом и возвратом военнопленных занимались миссии Красного Креста. На территории Советской России работала делегация из Польши, соответственно в Польшу была направлена советская миссия, которую в Польше.., расстреляли. И сегодня об этом.


Сотрудники советского Красного креста

В декабре 1918 года представители советского Красного креста были отправлены в Польшу. Состав делегации подбирался очень тщательно. Она состояла их людей, имевших родственные лили дружеские связи в Польше, живших там когда-то

Но это было роковой ошибкой. Поляки, когда узнали о составе советской миссии очень сильно испугались, так как посчитали, что помимо вопросов возврата пленных миссия будет заниматься политической деятельностью.

Опасения поляков основывались на том, что советскую миссию возглавлял Бронислав Веселовский, этнический поляк, революционер, социал-демократ, который еще при царской России успел "отмотать" более 20 лет по тюрьмам и каторгам, за свою политическую деятельность.


Бронислав Веселовский

В Варшаву миссия прибыла 20 декабря. 22 декабря началась , собственно, работа. Правда, она оказалась очень короткой

В тот же день миссия была арестована и отправлена в тюрьму Варшавы, в полном составе, без предъявления каких либо обвинений. Никто не понимал, что происходит.

Поляки объявили, что советская миссия отправлена в Россию в целости и сохранности. И действительно, члены миссии поехали домой, но , увы, до России не добрались. Такая жалость: по пути на них напали неизвестные и убили всех. Такова была версия польской стороны

Но один человек всё-таки выжил и рассказал, что было на самом деле. Врачу Леону Альтеру повезло. После полученного ранения он потерял сознание и его сочли убитым. Когда Леон очнулся, то смог каким-то чудом доползти до ближайшего села Вылины-Русь, где ему была оказана помощь.

К этому времени известие гибели советской миссии Красного креста разошлась по миру. Поляки клялись найти и жестоко покарать злодейских убийц. Они провели тщательное расследование, увы, безрезультатное. А по-другому и быть не могло.

Доктор Альтер рассказал, что стреляли по делегатам их же конвоиры, да и от деревни, рядом с которой произошел расстрел, в которой оказали помощь выжившему, до Российской границы было далеко.

Неизвестно чем и как закончилось бы это дело, если бы в конце января 1919 года не началась советско-польская война

https://foto-history.livejournal.com/16582168.html

Найдено здесь: https://www.youtube.com/c/KirillMityugin/videos

https://foto-history.livejournal.com/16575708.html