Проснулась я в четыре часа утра и сразу же принялась за работу. Необходимо было набрать воды во все большие ёмкости, собрать и вынести битые стекла, выбросить погибшие растения, заделать хотя бы два окна, отмыть квартиру, разобраться с дверями, поговорить с соседями и разведать, где тут можно добыть еды и что с водой.
Хотелось бы ещё пройтись по району, проведать знакомых, сходить в офис и забрать трудовую книжку.
В седьмом часу утра мною уже было сделано немало. Во дворе разводили костер, и я спустилась вниз поговорить с соседями.
В моем подъезде проживало 17 человек, из которых шестеро - постоянные жильцы, а остальные - погорельцы или люди, сбежавшие в наш дом из других мест, где в этот момент было горячо. Эти места - районы, расположенные в непосредственной близости к комбинату "Азовсталь". Я со всеми сразу же познакомилась, узнала, каким образом люди оказались в нашем доме, они поделились со мной своими историями. Никто самовольно к нам не заселялся. Все эти "пришлые люди" были или родственниками, или друзьями моих соседей, их просто пустили пожить в пустующие квартиры.
Из постоянных жильцов была тетя Валя, у которой в марте умер парализованный сын. Он давно не вставал с постели и умер в дни самых страшных обстрелов. Тетя Валя пролежала с телом сына на одном диване восемь дней, а когда в микрорайоне стало тихо, она, уже очень обессиленная и истощенная, выбралась из квартиры и на стене написала:"Помогите похоронить сына!" Проходивший мимо сосед позвал ещё двоих ребят, и они втроём вынесли тело и закопали в воронке от снаряда прямо перед подъездом. Тетя Валя очень сдала за эти два месяца. Передвигалась только с ходунками, из дому практически не выходила, продукты и лекарства ей приносили соседи или волонтеры. Пока я находилась в доме, то кипятила для нее воду, заваривала в термосе чай, другая соседка делилась с ней кашей, мужчины совместными усилиями заделали окна в ее квартире. Связаться с ее родственниками не было возможности из-за отсутствия связи. Волонтеры обещали помочь найти ее сестру, но надежд было мало, потому что та жила в деревне в соседней области, где тоже было неспокойно на тот момент.
Из тех, кого я знала, в подъезде жили ещё тетя Тая с сыном. Ей лет 67, сыну - около сорока. Их история возвращения домой это просто сюжет для фильма. Они в конце марта шли из Приморского района на левый берег, понятия не имея, где опасно, а где нет. Шли четыре дня, останавливаясь у знакомых.
Сперва добрались до бывшего кинотеатра "Комсомолец" и заночевали в подвале одной из пятиэтажек. Потом пробирались на 17 микрорайон, под пулями пересекали проспект Мира (там долго была граница между зонами контроля Украины и ДНР), не с первой попытки, но преодолели эту линию разграничения, добрались до "Западного" и там переночевали у знакомых. После этого, абсолютно не представляя, какой дорогой идти на левый и как преодолеть две реки (Кальчик и Кальмиус), шли сперва на 5-й микрорайон, а затем на сам левый берег. К Кальчику они вышли через Новоселовку в район Красного моста. Мост оказался разрушенным, и там стоял автомобиль с трупами мирных, а вокруг лежали противотанковые мины. Перебирались через речку по обломкам моста, боясь, что или мины сдетонируют, или в обломках моста будет спрятана растяжка. На 5-м микрорайоне остановились на ночь у родственников, а утром им предстояло преодолеть Кальмиус.
Все ближайшие мосты через Кальмиус были разрушены, на противоположной стороне в "Азовстали" снайперы простреливали улицу вдоль реки. Как идти? На помощь пришел кто-то из местных, предложивший вариант переплыть реку на лодке на свой страх и риск. Это вообще сюрреализм какой-то: лодка дырявая, речка широкая, шуметь нельзя, на другой стороне снайперы, и даже при таких условиях проводник соглашается помочь людям. Не за деньги, не за какую-то выгоду, а просто соглашается помочь им переправиться. Под разрушенным мостом был протянут кабель. Стоя втроём в дырявой лодке и перехватываясь руками за этот кабель, люди перебрались на противоположную сторону! Мокрые, грязные, уставшие, они упали в камыши, чтоб перевести дух и понять, куда двигаться дальше. Это был район Конного двора, идти ещё было далеко, но большая часть пути уже была пройдена.
Только тетя Тая с сыном поднялись, чтоб выдвинуться в путь, как по ним начали стрелять. Но тетя Тая глуховата, она свиста пуль не слышала и не понимала, почему сын то заставил ее снова упасть в камыши, то сказал поднять руки вверх и медленно идти за ним. Видимо, снайпер понял, что в камышах люди без оружия, и прекратил их обстреливать.
И вот они уже на левом берегу. Что ждёт впереди, неизвестно. Было страшно. Это как идти по минному полю, когда не понимаешь обстановку и каждый следующий шаг делаешь на авось. Но за эти дни пережито уже столько, что моральное состояние наших "путешественников" можно описать как "Да стреляйте! Нам уже пофиг!" И они шли.
Добрались до улицы Пашковского. Вокруг громыхало, и необходимо было где-то спрятаться. К счастью, во дворах находилось бомбоубежище, и к нему бежали люди. Тетя Тая с сыном побежали туда вместе со всеми. Не скажу, как долго они там просидели, но это и не важно. Выйти пришлось, потому что дверь в бомбоубежище была взорвана. Просто повезло, что под дверью и напротив нее никто не сидел, иначе убило бы сразу. А так она пролетела через убежище к противоположной стене и там рухнула. Оказалось, что бойцы ДНР производили зачистку микрорайона и проверяли все дома, подвалы, гаражи.
- Что вы творите? Здесь люди! Мы без оружия.
- Мы же кричали с улицы, есть тут кто или нет?
- Мы не слышали... Мы слышали, но боялись ответить... Откуда мы знаем, кто там на улице...
Испуганных людей выпустили наружу, мужчин проверили на наличие оружия, подозрительных татуировок, мозолей от автомата, а потом всех вывели в безопасное место. Вернее, показали, в какую сторону можно идти, а в какую нельзя. И тетя Тая с сыном побежали, не останавливаясь, в сторону своего микрорайона. Расстояние там приличное, но тетя Тая в свои 67 лет преодолела его, как молодая. Ну а дальше был наш разрушенный район, выгоревшие многоэтажки, многочисленные воронки от снарядов. Шли и не знали, цел ли дом. А он уцелел! Без окон, изрядно покоцанный, но целый. Вокруг все разрушено, а он устоял. Великолепный подарок судьбы за все страдания! Джекпот!
Ещё одна семья из "наших" - пара пенсионеров с девятого этажа. Они пересидели самый жуткий период неподалеку у дочери, и дядя Володя каждый день по-партизански пробирался в наш микрорайон, чтоб издалека посмотреть, цел ли дом. Как только стало возможно, они с супругой вернулись к себе.
И был ещё дядя Миша с седьмого. Но он жил где-то поблизости, а к себе в квартиру пускал разных знакомых и друзей, оставшихся без крова.
Ещё две квартиры были заняты погорельцами и беженцами из "красной зоны". Их пустили пожить хозяева квартир. Никто самовольно двери не взламывал и не заселялся.
В другом подъезде людей было ещё меньше. Хозяева квартир иногда приезжали проверить, все ли в порядке, заделать окна и вынести битые стекла, но надолго не задерживались.
Мне рассказали, что квартиры были вскрыты украинскими бойцами. По какому принципу взламывали двери, понять было сложно. Ну, допустим, из моих окон отличный обзор, то есть хорошая точка для снайпера, и была вскрыта ещё одна квартира этажом выше, окна которой выходят на другую сторону. Предположим, что это и были наблюдательные пункты. Но меня смущает то, что взломали квартиры с металлическими дверями, хотя выше были точки с ещё лучшим обзором и с дверями попроще. Это я сейчас не потому пишу, что мне обидно, что мою дверь раскурочили, а другие - нет. Мне логика непонятна. В моем представлении для снайпера девятый или восьмой этажи, а тем более крыша, удобнее, чем пятый-шестой. Но двери сломаны почему-то именно на пятом и шестом этажах.
Когда украинские бойцы заняли наш дом, они выгнали прятавшихся в подвале людей, закрыли подъезды изнутри и разместились на этажах. Из взломанных квартир они взяли все, что им нужно было для жизни. У меня, как я уже говорила, забрали одеяло, два покрывала, консервный нож, пару тарелок и картошку, у соседей с шестого этажа забрали двуспальный матрас, несколько одеял и подушек. Все это было свалено в кучу на первом этаже или валялось на лестничных площадках выше. Не сразу, а только на третий день, когда я решила прибраться в подъезде, то нашла в общей куче свое одеяло (опознала по пододеяльнику), одно из покрывал и тарелки. Судьбу остальных пропавших вещей не знаю, но и не очень по ним грущу.
Как мне рассказали, снайпер сидел у меня и этажом выше (где взломана дверь), а также в таких же квартирах, только на девятом этаже. Однако у себя и на шестом этаже я не обнаружила никаких гильз, поэтому считаю, что из наших окон точно не стреляли. А вот на девятом этаже одна квартира сгорела. Но там уже не поймёшь, был снайпер или не был. Точно никто сказать не может, потому что, когда пришли украинские бойцы, то в доме они разрешили остаться только двум старикам и тете Вале с лежачим больным сыном. Конечно же, они не могли видеть, кто ломал двери и что выносили из квартир. А тем соседям, которые уехали ещё до боевых действий, а теперь рассказывают, кто и откуда стрелял, я не доверяю. Пенсионеры с девятого этажа утверждают, что снайперы сидели у них и в той сгоревшей квартире, поэтому, собственно, туда и "прилетело".
Я побывала и подвале, но весь его обследовать не смогла, потому что там темно и одного фонарика, чтоб все рассмотреть, мало. Нашла там свои табуретки. Я их собственноручно туда отнесла, чтоб люди, прятавшиеся внизу, могли присесть. Одна табуретка так и стояла у стены, второй подперли канализационную трубу, поврежденную при обстреле дома. Я забирать табуретки не стала. В квартиру, в которой был пожар, не ходила.
Во второй половине марта наш дом уже покинули украинцы, и вернувшиеся в дом жильцы охраняли дом и посторонних в него не пускали. Поэтому мародерство исключаем сразу. Позже приходили русские и чеченцы, чтобы обследовать подвал, крышу и открытые квартиры. Ну, стиралка и унитаз на месте, следовательно, русские у меня ничего не взяли. Чеченцы, думаю, тоже бы на женские ботинки и розовенький ноут не позарились, они же страшные и брутальные, хотя и конфеты раздают. В общем, кем бы ни был этот новый владелец моих ботинок и розовенького ноута, пускай пользуется на здоровье. То, за чем я приехала на левый берег, осталось на месте. А с деньгами и документами я уже могла смело планировать будущее, и оно мне больше не казалось страшным. Поэтому мой совет тем, кто предполагает, что придется покинуть дом и не вернуться, заранее собрать все необходимое.
Сейчас покрашу потолок и продолжу. До встречи на страницах моего журнала!
https://gloxy.livejournal.com/350626.html
. 
