verbava все записи автора

Джин было семнадцать, когда началась война, и война принесла ей облегчение. Теперь от нее совсем ничего не зависело, и ей не надо было больше чувствовать себя виноватой.

***

Война, конечно, была мужским делом. Мужчины вели ее, и мужчины же – выбивая трубки, будто директора школ – объявляли ее. Чем занимались женщины во время Мировой войны? Презирали трусов, бросали камни в немецких овчарок, отправлялись медсестрами во Францию. Сначала они посылали мужчин сражаться, потом подштопывали их.

***

Внезапно ей представилось, что она целует Томми Проссера, и при мысли об его усах она содрогнулась – как-то она попрактиковалась на зубной щетке, и самые яркие ее страхи подтвердились.

***

– Расскажите мне, как это – испугаться?
– Я же тебе сказал. Это значит сбежать. Быть трусом.
– Но как это внутри?
Проссер задумался. Он точно знал, как. Ему это снилось снова и снова.
– Ну, в чем-то это совсем как обычно. Руки дрожат, во рту пересыхает, в голове напряжение – ну, все это крепкие здоровые нервы перед вылетом. Обычно. А иногда – нет. Нормально маленькие признаки возникают, когда ты ждешь, ну а взлетишь, и они исчезают; а потом могут вернуться перед боем, но когда идешь на сближение, они опять исчезают. Да только иногда они никуда не деваются, даже если ты благополучно возвращаешься, и вот это скверный признак. И вот тогда ты начинаешь чувствовать страх.

***

И это, пришла она к выводу как-то ночью, лежа под Майклом, это была ее жизнь. Жалости к себе она не почувствовала, просто признала факт. Родишься, вырастаешь, выходишь замуж. Люди притворялись – а возможно, и искренне верили, что твоя жизнь начинается, когда ты выходишь замуж. Но вовсе нет. Выход замуж – это конец, а не начало: иначе почему бы столько книг и фильмов кончалось бы у алтаря? Выйти замуж – это ответ, а не вопрос. И не причина для сетований, а просто факт. Ты вышла замуж, и порядок.

***

Нет смелости без страха и без того, чтобы признаться в страхе. Мужская смелость отличалась от женской смелости. Мужская смелость заключалась в том, чтобы пойти и быть почти наверное убитым. Женская смелость – во всяком случае, так говорили все – заключалась в стойкости. Мужчины доказывали смелость в яростных схватках, женщины – в долготерпении. Это отвечало их природе: мужчины были обидчивее, раздражительнее женщин. Возможно, для смелости надо сердиться. Мужчины уходили в широкий мир и были смелыми, женщины оставались дома и доказывали смелость, стойко перенося их отсутствие. А потом, с усмешкой подумала Джин, мужчины возвращались домой и раздражались, а женщины доказывали свою смелость, стойко терпя их присутствие.

***

Мужчин следует жалеть, подумала Джин; жалеть и уходить от них. Женщины воспитывались в вере, что мужчины – это ответ на все. А это вовсе не так. Они даже никакой не вопрос.

***

Придремывая в темноте, Джин как будто услышала ноющий писк заинтересованного комара. Она задумалась над тем, почему комары продолжают кусать людей, достигших определенного возраста, а не охотятся за юной плотью, как мужчины.

***

В первые годы взрослости Грегори перепробовал много работ, но пришел к выводу, что никакой особой разницы между ними нет. Все они были скучными, но одну выбрать требовалось, потому что суть работы в том, чтобы заставлять вас ценить свободное время, пока вы его лишены. Когда он говорил об этом другим, они называли его скептиком, но он скептиком не был. Это же выглядело очевидным. Жизнь опиралась на контрасты, и это продолжается, пока вы не столкнетесь с абсолютным контрастом.

***

Рейчел говорила, что было смелым уйти от Майкла и смелым вырастить Грегори одной. Джин эти действия казались не смелыми, а всего лишь очевидными. Быть может, смелым было совершать очевидное, когда другие люди считают это неочевидным. Вот как Рейчел и ложиться в постель. Рейчел это казалось очевидным, а потому вовсе не смелым; а Джин – неочевидным, полностью лишавшим ее смелости.

***

– Смелости без страха не бывает, – сказала Джин с силой. Она не хотела, чтобы дядя Лесли принялся жалеть себя. К тому же это было правдой.
– Может быть, – сказал дядя Лесли. Глаза его закрылись, он чуть улыбнулся желтой улыбкой. – Но вот что я тебе скажу: можно испытывать страх без смелости.

***

Как отличить хорошую жизнь от плохой жизни, от жизни, потраченной зря? Джин вспомнилась женщина-мастер на нефритовой фабрике в Китае, которую спросили, как отличить хороший нефрит от плохого нефрита. Через переводчика и через мегафон, который не работал, последовал ответ: «Вы на него глядите и, глядя, определяете его качество». Теперь этот ответ больше не казался таким уж уклончивым.

***

Вы никогда не старитесь мгновенно; у вас нет четких воспоминаний для сравнения. К тому же, когда она оглядывалась на последние сорок из ее ста лет, ни первоначально, ни даже в основном это не ощущалось как утрата сенсорных восприятий. Старились вы сначала не в собственных глазах, а в глазах других людей; затем очень медленно вы соглашались с их впечатлением от вас. И дело было не в том, можете вы или не можете ходить так быстро, как прежде, но в том, что другие люди считали, что не можете, а раз так, требовалось тщеславное упрямство, чтобы не замедлять шага.

***

Итальянский художник, когда его уговаривали допустить к себе священника, ответил: «Нет, мне любопытно узнать, что в том мире происходит с теми, кто умер без последнего причастия». Шведский врач умер, щупая собственный пульс и сообщив присутствовавшему коллеге: «Мой друг, артерия перестала пульсировать».

***

Грегори внезапно овладела ностальгия – не будничная и сентиментальная, которую рождают воспоминания о собственном детстве, но более яростная, более чистая, внушаемая эпохой, в которой вы никак не могли жить.

***

Грегори улыбнулся. Склонность его матери к загадочности бесспорно возрастала. Люди, не знающие ее, могли бы подумать, что она помутилась в рассудке; однако Грегори знал, что у нее всегда имелась твердая точка отсчета, что-то, что для нее означало логическую связь. Вероятно, объяснения потребовались бы слишком длинные. Грегори прикинул, не это ли значит состариться: все, что вам хочется сказать, требует контекста. Если вы пытаетесь изложить весь контекст, вас считают болтливым старым идиотом. Очень старые нуждаются в толмачах, как и очень юные. Когда старики теряют своих близких, своих друзей, они теряют с ними своих толмачей; они теряют любовь, но, кроме того, теряют способность речи в ее полноте.

***

Кто может сказать, что значит быть смелым? Нередко утверждают – особенно те, кто никогда не видел поля сражения, – что на войне наиболее смелыми были наиболее лишенные воображения. Правда ли это, а если да, не принижает ли это их храбрость? Если вы смелы, потому что способны вообразить – заранее вообразить – раны и смерть и отбросить их, то воображающие их наиболее смело, способные заранее призвать страх и боль – самые смелые. Но наделенных такой способностью – увидеть собственную гибель в трехмерном воображении – обычно называют трусами. Так значит, самые смелые – всего лишь несостоявшиеся трусы, трусы, лишенные мужества убежать?

***

Невозможное всегда требует чуть больше времени.

***

«Правда ли, что человек – единственное животное, способное на самоубийство?»
Да. Лемминги дисквалифицированы. Но на это можно взглянуть двояко. Человек, кроме того, единственное животное, наделенное способностью отказаться от самоубийства.

***

Зрелость – плод не времени, она плод того, что мы знаем. Самоубийство не просто реальная философская дилемма нашего века, оно также заманчивый пас в сторону. Самоубийство бессмысленно, потому что жизнь и так недолга; трагедия жизни – ее краткость, а не ее пустота. Государства и народы были совершенно правы, думал Грегори, запрещая самоубийство, потому что такое действие порождает в совершающем его ложное понятие о ценностях. Самоубийство придает человеку огромную важность в собственных глазах. Какое жуткое тщеславие требуется, чтобы оборвать собственную жизнь. Самоубийство не самоуничижение. Оно не говорит: я так несчастен и незначителен, что, если я покончу с собой, это ни малейшего значения иметь не будет. Оно провозглашает прямо противоположное: глядите, говорит оно, я достаточно важен, чтобы покончить с собой.

***

Сначала у вас возникают вопросы, и вы ищете ответы. Затем вы получаете ответы и недоумеваете, какими были вопросы. В конце концов, вы осознаете, что вопрос и ответ были одним и тем же, что один включал в себя другой.

free_readings