TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Георгий Андреевич был, как говорится, широко известен в
узких кругах физиков. Правда, всей Москвы.
На праздничные майские каникулы он приехал к себе на дачу
вместе с женой и младшим сыном, чтобы отдохнуть от городской
суеты и всласть поработать несколько дней в тишине.

Весь дачный поселок был послевоенным подарком Сталина
советским физикам, создавшим атомную бомбу. Однако с тех давних
пор дачи сильно одряхлели, ремонтировать их не хватало средств.
За последние годы, даже еще до перестройки, государство
потеряло интерес к физикам: мавр сделал свое дело... Тем более
старшее поколение физиков, создававшее эту бомбу, в основном
уже перемерло.
На третий день праздников труба в ванной дала течь.
Георгий Андреевич пошел в контору. Он знал, что оттуда можно
было вызвать одного из двух сантехников. Но работник конторы
скорбно заявил ему, что сантехники сами вышли из строя.

- Что с Женей? - спросил Георгий Андреевич.
- Руку сломал, - ответил конторский работник.
- А Сережа?
- Голову разбил. Только что его увезли на машине, - был
мрачный ответ.
Георгий Андреевич вернулся на дачу несолоно хлебавши.
Трудно жить в России, думал он: прежде чем починить трубу, надо
починить слесаря. Нам многодневные праздники ни к чему. Работа
невольно заставляет нашего человека делать некоторые паузы в
выпивке. Праздничные дни - пьянство в чистом виде.

Читать далее...

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора В Чегеме у одной деревенской старушки умер муж. Он был
еще во время войны ранен и потерял полноги. С тех пор до самой
смерти ходил на костылях. Но и на костылях он продолжал
работать и оставался гостеприимным хозяином, каким был до
войны. Во время праздничных застолий мог выпить не меньше
других, и если после выпивки возвращался из гостей, костыли его
так и летали. И никто не мог понять, пьян он или трезв, потому
что и пьяным и трезвым он всегда был одинаково весел.

Но вот он умер. Его с почестями похоронили, и оплакивать
его пришла вся деревня. Многие пришли и из других деревень.
Такой он был приятный старик. И старушка его очень горевала.
На четвертый день после похорон приснился старушке ее
старик. Вроде стоит на тропе, ведущей на какую-то гору,
неуклюже подпрыгивает на одной ноге и просит ее:

- Пришли, ради Бога, мои костыли. Никак без них не могу
добраться до рая.
Старушка проснулась и пожалела своего старика. Думает: к
чему бы этот сон? Да и как я могу послать ему костыли?

На следующую ночь ей приснилось то же самое. Опять просит
ее старик прислать ему костыли, потому что иначе не доберется
до рая. Но как же ему послать костыли? - думала старушка,
проснувшись. И никак не могла придумать. Если еще раз приснится
и будет просить костыли, спрошу у него самого, решила она.
Теперь он ей снился каждую ночь и каждую ночь просил
костыли, но старушка во сне терялась, вовремя не спохватывалась
спросить, а сон уходил куда-то. Наконец она взяла себя в руки и
стала бдеть во сне. И теперь, только завидела она своего
старика и даже не дав ему раскрыть рот, спросила:
- Да как же тебе переслать костыли?

Читать далее...

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Когда ребята с нашей улицы начинали хвастаться своми знаменитыми
родичами, я молчал, я давал им высказаться.
Военные проходили по высшей категории. Но и среди военных была своя
особая, подсказанная мальчишеским воображением субординация. На первом месте
были пограничники, на втором -- летчики, на третьем -- танкисты, а потом
остальные. Пожарники проходили вне конкурса.
Тогда еще не было войны, а у меня, как назло, ни один родственник не
служил в армии. Но я имел свой особый козырь, которым пользовался довольно
успешно.
-- А у меня дядя сумасшедший,-- говорил я спокойным голосом, отодвигая
на некоторое время слишком реальных героев своих товарищей. Сумасшедший --
это необычно, а главное, почти недоступно. Летчиком и пограничником можно
стать, если хорошо учиться, так, по крайней мере, утверждали взрослые. А
они, конечно, знали что к чему. А сумасшедшим не станешь, будь ты самым что
ни на есть отличником. Конечно, если не заучиться. Но нам это не грозило.
Одним словом, сумасшедшим надо родиться, или в детстве удачно упасть,
или заболеть менингитом.
-- А он настоящий? -- спрашивал кто-нибудь из ребят недоверчиво.
-- Конечно,-- говорил я, ожидая этого вопроса,-- у него справки есть,
его смотрели профессора.
Справки и вправду были, они лежали у тетки в швейной машинке "зингер".
-- А почему он не в сумасшедшем доме живет?
-- Его бабушка туда не пускает.
-- А вы не боитесь его по ночам?
-- Нет, мы привыкли,-- говорил я спокойно, как экскурсовод, ожидая
следующих вопросов. Иногда задавали глупые вопросы, вроде того, не кусается
ли он, но я оставлял их без внимания.
-- А ты не сумасшедший? -- догадывался кто-нибудь спросить, глядя на
меня проницательными глазами.
-- Немножко могу,-- говорил я со скромным достоинством.

Читать далее...

Хост_Мастер (Fragment_Community) все записи автора А когда наступила ночь, из-под лопуха вылез маленький лягушонок. Он увидел синий колокольчик, сорвал его и побежал по двору. И над двором повис голубой звон.
- Кто это звонит? - спросила бабка. - Это ты, кот? Это ты, петух? Это ты, корова?..
А лягушонок бегал и бегал, и голубой звон поднимался все выше и выше, и скоро он повис не только над двором, но и над всей деревней.
- Кто это, кто это так звонит? - спрашивали люди. И повыбегали на улицу, и стали смотреть в звездное небо и слушать голубой звон.
- Это звенят звезды, - сказал мальчик.
- Нет, это ветер, - сказала девочка.
- Это просто звенит тишина, - сказал глухой дед.
А лягушонок бегал без устали, и голубой звон поднялся уже так высоко, что его слушала вся земля.
- Зачем ты звенишь? - спросил у лягушонка кузнечик. - Это не я звеню, - ответил лягушонок. - Это синий колокольчик звенит.
- А зачем ты звонишь? - не унимался кузнечик.
- Как зачем? - удивился лягушонок. - Не всем же спать на печи и жевать сено. Кто-то ведь должен звонить в колокольчик...

(с) фрагмент отсюда: Взрослые сказки С. Козлова

Сиррум (Fragment_Community) все записи автора [Моё почтение...

Это не мой рассказ. Сам я тоже пишу.. Писал, в прозе, но сейчас с этим трудности, надеюсь, временные.

А Вашему вниманию хочу представить рассказ моей Любимой Деми (она же Черная_Демоница), который называется "Аристарх и Кошка".

Надеюсь, что Вы оцените его по достоинству. Будем рады критике.]

Я пытался уйти от любви
Я брал острую бритву и правил себя
Я укрылся в подвале я резал
Кожаные ремни стянувшие слабую грудь

Я хочу быть с тобой
я хочу быть с тобой
Я так хочу быть с тобой
Я хочу быть с тобой
И я буду с тобой

В комнате с белым потолком
С правом на надежду
В комнате с видом на огни
С верою в любовь

Твое имя давно стало другим
Глаза навсегда потеряли свой цвет
Пьяный врач мне сказал тебя больше нет
Пожарный выдал мне справку что дом твой сгорел

Hо я хочу быть с тобой
Я хочу быть с тобой
Я так хочу быть с тобой
Я хочу быть с тобой
И я буду с тобой

В комнате с белым потолком
С правом на надежду
В комнате с видом на огни
С верою в любовь

Я ломал стекло как шоколад в руке
Я резал эти пальцы за то что они
Hе могут прикоснуться к тебе я смотрел в эти лица
И не мог им простить
Того что у них нет тебя и они могут жить

Hо я хочу быть с тобой
Я хочу быть с тобой
Я так хочу быть с тобой
Я хочу быть с тобой
и я буду с тобой

В комнате с белым потолком
С правом на надежду
В комнате с видом на огни
С верою в любовь

В комнате с белым потолком
С правом на надежду
В комнате с видом на огни
С верою в любовь

(Наутилус Пампилус - Я хочу быть с тобой)

Аристарх и Кошка

Аристарх уже долго рылся в ящиках, папках и просто стопках документов. И вот, наконец, ему в руки попала она – старая потертая фотокарточка.
На ней была изображена девушка. Она стояла на фоне тонкого молодого клена в парке, обнимая ствол одной рукой. Длинные темные, почти черные, прямые волосы, по-детски искренняя открытая улыбка на лице, смех в больших голубых глазах и белые одежды: брюки кроссовки и короткая курточка. И, казалось бы, ничего особенного, но с юношей произошли резкие изменения – усталость исчезла с лица, на губах заиграла чуть грустноватая улыбка.
Держа в руках фотографию, Аристарх пересел на кресло, откинулся на спинку и стал вспоминать. Вспоминать вслух, разговаривая с девушкой на фото.
-Здравствуй, Кошка. Как же давно мы не виделись. Знала бы ты, чего мне стоило привыкнуть к тому, что в мире может не быть тебя. А кажется, еще совсем недавно нам было всего по 15. Наша первая встреча… Спустя эти два с половиной года я все также четко помню ее.
Я тогда пошел на ЧП праздновать собственный день рождения. Один. Один, потому что родители работали, как в любой другой будний день, а друзей у меня не водилось по причине склонности к готике. Я надеялся влиться в какую-нибудь компанию, скольких пруд пруди на ЧП, но был разгар дня, середина марта, тепло и солнечно. А готы редко встречаются в такую погоду.
Я устроился на лавочке, нахохлившись будто голубь, и потягивал пиво, надеясь встретить хоть кого-то из местных. Тогда я еще не знал, что ждал Тебя.
Я помню, как первый раз увидел Тебя. Ты шла по бордюру вдоль тротуара и уже подходила к той лавочке, на которой сидел я. И ты улыбалась. Это первое, что бросилось в глаза. Улыбалась так, как умеешь улыбаться лишь Ты – солнечно, искренне, по-детски и одновременно мудро. Твои глаза и улыбка всегда говорили: “Я все-все знаю. Но рассказывать об этом нет смысла”.
Я тогда почувствовал себя еще хуже. Ты раздражала меня. Ты настолько же соответствовала этому весеннему дню, его теплому солнцу, насколько не соответствовал им я.
Помню, я тогда не знал, что сказать Тебе, но знал, что говорить надо что-то. Надо как-то прогнать Тебя, пока ты не подошла ко мне, потому что тогда Ты стала бы улыбаться для меня. А я не смог бы улыбнуться в ответ. И тогда я спросил Тебя:
-Зачем ты идешь по бордюру, если тротуар сухой?
И помню, как шокировал меня Твой ответ своей простотой и ненаигранностью. Я ожидал, что Ты, наконец, перестанешь улыбаться и просто-напросто пошлешь меня, как это обычно делают все. Но Ты остановилась и призадумалась на секунду, будто вспоминая что-то:
-Я всегда хожу по бордюрам. Я с самого детства мечтала стать кошкой.
С тех пор я так прозвал Тебя – Кошка. А Ты каждый раз смеялась и отмахивалась, говоря, что привыкла к имени. Но Ты не подходила своему имени. У меня ни разу не повернулся язык назвать тебя Полиной. Это так неинтересно и… по-людски. А я не мог ассоциировать Тебя с человеком. Только с Кошкой.
Ты тогда подсела ко мне, и мы просто молчали. Когда молчание стало тяжелым для меня, я предложил Тебе пива. Просто для того, чтобы хоть что-то сказать. Хотя, если бы Ты согласилась, я бы отдал все, что осталось. Но Ты снова засмеялась и замахала руками, твердо убеждая меня, что не пьешь. Тогда я встал, дошел до ближайшей урны и выбросил остатки пива. И больше не пил. Ни разу, до того дня…
Когда я обернулся, чтобы вернуться к Тебе на лавочку, Ты стояла позади меня. Улыбнувшись, Ты потянула меня за руку, и мы пошли, куда глаза глядят. Весь остаток дня мы просто гуляли по всем улочкам близ Чистых Прудов.
С тех пор мы всегда были вместе. Наверно, мы смотрелись как инь и ян – Ты всегда в белом, я всегда в черном, у Тебя волосы длинные и темные, мои коротки и светло-русы, Твоя кожа бела, а я от природы немного смуглый. Возможно, поэтому на нас часто оборачивались на улицах.
А летом того же года Ты увезла меня к себе на дачу, набрала глины и посадила за гончарный круг. Странное чувство – пальцы скользят по мокрой глине, нечто, все более похожее на горшок, вертится то быстрее, то медленнее, и сверху ложатся Твои руки, направляя мои движения. Наверно тогда я понял, что влюбился в Тебя, когда почувствовал, как наши руки, будучи единым целым, могут творить.
Ты пыталась научить такого разгильдяя, как я творчеству. И как ни странно, Тебе это удалось. За те два года, что мы были вместе, я подарил Тебе множество горшков и кувшинчиков.
И на каждой нашей встрече Ты говорила со мной. Ты пыталась научить меня жизни, научить меня быть таким же мудрым, как Ты, и радоваться жизни, миру. А я почти не слушал тебя. Я просто любовался Тобой, каждой черточкой. Я по сей день помню созвездие родинок на Твоем лице. Но радоваться Ты меня все-таки научила, я радовался лишь благодаря Тебе.
И однажды машина оборвала эту радость. Как в этом мире только могла найтись такая машина, что посмела причинить боль такому неземному созданию.
Потом больница, капельницы, и ночи напролет у Твоей кровати. Я знал, что все это не имело смысла, но я продолжал надеяться. Глупо, слепо, отчаянно. Даже, когда через неделю Твой пульс пропал на приборе, я не мог поверить, что Ты больше не откроешь глаза.
Похороны… Так глупо… Все говорят что-то, плачут. Не плакал только я. И не говорил. Я, как в трансе, боялся говорить и дышать, чтобы не отпугнуть остатки жизни. Я верил. Твоя кожа стала еще белее, Ты стала казаться еще более неземной, пока лежала в своей последней кровати. И мне упорно казалось, что Ты вот-вот проснешься, как делала это каждое утро, откроешь свои ярко-голубые глаза и улыбнешься новому дню. Но Ты все не просыпалась. И лишь когда задвинулась крышка гробы я понял, наконец, что больше не услышу Твоего голоса, а видеть Тебя смогу лишь на фотографиях.
Разве это справедливо? Почему, почему, раз Ты так любила этот мир, Ты ушла всего в семнадцать лет? Где баланс, о котором Ты говорила? Почему, если Ты так была добра к этому миру и всем существам, населяющим его, он посмел причинить Тебе боль?!
Аристарх уже кричал. Слезы гладом катились по его лицу. Он тряс перед собой фотографией, на которой была изображена молодая девушка, будто пытаясь вытряхнуть из нее ответ. Но вдруг он замер. Улыбка на лице запечатленной девушке пропала, а по щеке медленно-медленно поползла крохотная слезинка. Он потряс головой и смахнул слезы, застилающие глаза. Изображение вновь стало прежним, статичным.
Аристарх отшвырнул фотографию в дальний конец комнаты, уронил голову на колени и обхватил ее руками. И больше не плакал о Полине. Никогда.

ссылка на оригинал

R-T (Fragment_Community) все записи автора Такое вот небольшое эссе Виктора Пелевина.
Как было сказано в одной аннотации, "эссе о том, что «поезд ушел». О том. что нельзя повернуть время вспять и все исправить".

"Мост, который я хотел перейти"

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Я уже умер? - спросил человек.
-Угу, - кивнул демиург Шамбамбукли, не отрываясь от изучения толстой внушительной книги.- Умер. Безусловно.
Человек неуверенно переступил с ноги на ногу.
-И что теперь?
Демиург бросил на него быстрый взгляд и снова уткнулся в книгу.
-Теперь тебе туда, - он не глядя указал пальцем на неприметную дверь.- Или туда,- его палец развернулся в сторону другой, точно такой же, двери.
-А что там? - поинтересовался человек.
-Ад, - ответил Шамбамбукли.- Или рай. По обстоятельствам.
Человек постоял в нерешительности, переводя взгляд с одной двери на другую.
-А-а... а мне в какую?
-А ты сам не знаешь?- демиург слегка приподнял бровь.
-Ну-у, - замялся человек. - Мало ли. Куда там мне положено, по моим деяниям...
-Хм!- Шамбамбукли заложил книгу пальцем и наконец-то посмотрел прямо на человека. - По деяниям, значит?
-Ну да, а как же ещё?
-Ну хорошо, хорошо,- Шамбамбукли раскрыл книгу поближе к началу и стал читать вслух. - Тут написано, что в возрасте двенадцати лет ты перевёл старушку через дорогу. Было такое?
-Было, - кивнул человек.
-Это добрый поступок или дурной?
-Добрый, конечно!
-Сейчас посмотрим... - Шамбамбукли перевернул страницу, - через пять минут эту старушку на другой улице переехал трамвай. Если бы ты не помог ей, они бы разминулись, и старушка жила бы еще лет десять. Ну, как?
Человек ошарашенно заморгал.
-Или вот,- Шамбамбукли раскрыл книгу в другом месте.- В возрасте двадцати трёх лет ты с группой товарищей участвовал в зверском избиении другой группы товарищей.
-Они первые полезли!- вскинул голову человек.
-У меня здесь написано иначе,- возразил демиург.- И, кстати, состояние алкогольного опьянения не является смягчающим фактором. В общем, ты ни за что ни про что сломал семнадцатилетнему подростку два пальца и нос. Это хорошо или плохо?
Человек промолчал.
-После этого парень уже не мог играть на скрипке, а ведь подавал большие надежды. Ты ему загубил карьеру.
-Я нечаянно,- пробубнил человек.
-Само собой,- кивнул Шамбамбукли.- К слову сказать, мальчик с детства ненавидел эту скрипку. После вашей встречи он решил заняться боксом, чтобы уметь постоять за себя, и со временем стал чемпионом мира. Продолжим?

Читать далее...

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Одна женщина жаловалась соседке на подругу, обидевшую её. Соседка успокаивала её и уговаривала простить подругу.

— Простить? Да как же это? После того, что она мне сделала? Нет, зло нельзя прощать, — сказала женщина. — И вообще, почему я должна любить людей, не любящих меня, почему я должна делать добро, когда вокруг меня все обманывают, предают и делают пакости?

— Расскажу я тебе одну историю, — говорит ей соседка. — Жил на свете человек. И просил он матушку природу сделать так, чтобы по ночам было светло, чтобы свечек не зажигать, и чтобы зимой было тепло, чтобы печь не топить. Но Матушке природе виднее, что и как должно быть, поэтому не вняла она просьбам человека. Рассердился на неё человек и решил: «Ах, ты так, да? Ну, тогда и я не буду по ночам зажигать свет и не буду им светить тебе. И зимой печь топить я тоже не буду, чтобы её теплом не греть тебя. Я даже дверь на улицу открывать буду, чтобы и в доме тепла не осталось, тогда посмотришь, как тебе холодно будет».

— Ну и дурак же, — перебила женщина рассказ соседки, — думал, что своим светом он светит природе, а своим теплом греет её в лютый мороз. Надменный болван! Да ведь это в первую очередь надо было ему самому. А она сама о себе позаботится.

— Так почему же ты, — спросила соседка, — делаешь то же самое?

— Я, — удивилась женщина?

— Да, ты. Почему ты тушишь свет своей любви, когда вокруг тебя сгущается тьма, и почему ты не зажигаешь очаг своего сердца, когда вокруг веет холодом людских сердец? Не лучше ли, чем сидеть в темноте и ждать пока кто-то посветит тебе, самой зажечь свет и посветить и себе и другим. Ведь тогда и ты сама увидишь путь, и возможно окружающие увидят его и пойдут по нему вместе с тобой рука об руку. И чем сидеть в холоде и ждать пока кто-то согреет тебя, не лучше ли разжечь очаг своего сердца и его теплом согреться самой и согреть сердца других людей, и тогда, глядишь, от их потеплевших сердец не будет веять таким холодом.

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Создав Человека по образу своему и подобию, Демиург не упустил ни малейшей детали и наделил Человека безграничной силой и сверхъестественными способностями. Однако сознание его оставил чистым, как ненаписанную книгу, чтобы не навязывать свой пройденный путь, тем самым позволил выбрать совершенно новый. Обладая такими возможностями и перспективами, Человек мог бы в прямом смысле этого слова свернуть горы, взять за угол небеса и поменять их местами с земными водами. Но ничего этого Человек не делал, не зная, что он на это способен.
Пески прошлого скрыли часть истории, но главное известно, Человек вспомнил познал язычество. Ритуальные танцы, магические заклинания, жертвоприношения... Несколько сотен лет опыта - и он взял под контроль природу, еще бы несколько тысяч - и вселенная была бы приручена и перестроена. Демиург испугался, он не рассматривал вариант разделения властвования со своим творением. Человек был для него больше развлечением, нечем выбивающимся из повседневной предсказуемой реальности. А тут встал вопрос о разделении власти. Во все времена шла борьба за власть, и в те тоже. Демиург не мог позволить Человеку забрать то, что принадлежало исключительно самому Великому Демиургу. Нужно было как-то отвлечь Человека от этого его открытия.
Сначала Демиург решил подкупить Человека. Каждый день подбрасывал ему дары, во сне нашептывал на ухо мудрые советы, а утром, просыпаясь, Человек случайно получал огонь, случайно изобретал средства труда и находил диковинных животных и вкусную пищу. Один старый Человек, долго всматриваясь в небо, догадался, что кто-то сверху им помогает, и предложил отблагодарить этого благодетеля.
- Так как же мы принесем ему дары, ведь он так высоко? Нам никогда к нему не добраться.
Тогда мудрец собрал сухие ветки и развел из них костер.
- Бросьте в огонь то, что бы вы хотели преподнести в дар тому великому существу, что покровительствует нам.
И люди бросили. Дым от костра прямым столбом поднялся в небо и скрылся среди облаков. А спустя мгновение порядком задымившееся небо прорезал ослепительный луч солнца.
- Дух неба благоволит нам! Восславим же теперь море.
И стали пускать люди ритуальные плоты по водам. И стали молиться всевозможным духам стихии, с каждым днем все приумножая опыт.
Рассердился Демиург, его план был испорчен, Человек не стал слабее, он познал силу духов, он еще на йоту приблизился к абсолютному могуществу. Тогда решил послать он на Человека все возможные бедствия: проливные дожди, штормовые ветра, уничтожающее все живое холода и безжалостные испепеляющие от одного прикосновения стрелы солнца. Снова стал взывать к духам Человек, просить прощения и защиты и снова становился мудрее и величественнее.
Осознав, что уже не в силах отобрать язычество у Человека, Демиург решил поступить иначе, он подкинул ему новую истину, возможную к познанию, - христианство, и поставил множество преград на пути его распространения. Ведь заметил Демиург, что Человека привлекает все запретное, трудно досягаемое, неизвестное и потому заманчивое и пленительное.
Человек купился на эту уловку - и его эпоха закончилась. Магические магические песни превратились в забытую со временем литературу, ритуальные танцы - в странные телодвижения в экстазе. Алкоголь и ЛСД - тщетные попытки увидеть то, что за гранью, средства уничтожающие экспериментатора, стирающие цель в ходе ее достижения. А быть может снова происки Демиурга, этого искушенного игрока в жизнь.

Настроение сейчас - Не знаю к чему это я

Dark_Amy (Fragment_Community) все записи автора - А может быыыыть, - сказала она загадочным голосом, - она пряаааачется… Под кроватью?!
Тут она резко откинула в сторону плед и глянула вниз, но под кроватью Настюхи не было.
- А может быыыыть, - сказала она (будильник в виде Багс-Банни показывал без пяти шесть, через пять минут надо было пойти на кухню проведать духовку), - она пряаааачется… За занавеской?
За занавеской Настюхи тоже не было: что-то, а играть в прятки ее Козявочка умела. Она закрыла окно, - вообще-то Козявке было запрещено открывать его без спросу, кое-кому сегодня влетит.
- А мооооожет быть, - сказала она тоном человека, которого посетила гениальная мысль, - мооожет быть, она сидит за ящиком с игрушками?!
За ящиком с игрушками сидел пропавший три дня назад плюшевый бегемот, а больше никого, но где-то неподалеку раздалось тоненькое-тоненькое хихикание. Тут она вспомнила, что духовка духовкой, а надо еще позвонить Алене, чтобы они захватили с собой большую салатницу. С игрой пора было заканчивать. Она села на край кроватки.
- Нет, - сказала она печально, - я сдаюсь. Где же моя Козявочка?
"И в комнате до их прихода надо бы хорошенько убрать", - подумала она, рассматривая валяющийся на полу потоптанный альбом для рисования.
- Может быть, - сказала она, - моя Козявочка сбежала в Африку?
В комнате было тихо-тихо, ни шороха, ни единого звука.
- Может быть, - сказала она, - моя Козявочка уехала в кругосветное путешествие?
Тихо.
- Может быть, - сказала она, потихоньку теряя терпение, - мою Козявочку утащили к себе феи?
И тут она увидела на полу, под самым подоконником, крошечный, размером с мизинец, остроносый кожаный башмачок, и закричала так, что Настюха с грохотом вывалилась из шкафа и тоже уставилась на этот кукольный башмачок в глубоком недоумении, - потом на маму, потом на кое-как раздетую с вечера куклу Сесилию, потом опять на маму.
(с) Линор Горалик

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Один молодой человек промотал всё унаследованное им состояние. Как часто бывает в подобных случаях, оставшись без гроша, он обнаружил, что также лишился и друзей. В отчаянии, не зная, что предпринять, он разыскал Мастера и спросил его:
- Что со мной теперь будет? У меня нет больше ни денег, ни друзей.
- Не переживай и помни: с тобой всё будет в порядке.
В глазах молодого кутилы вспыхнула надежда:
- Я снова стану богатым?
- Нет. Ты просто привыкнешь к состоянию безденежья и одиночества.

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Сколько прошло времени с того дня, я уже не помню. Время для меня больше не существует. Здесь его нет…
Я считала причины, по которым сделала это, вескими. Мне казалось, что это единственный выход. Но теперь я понимаю, что просто не пыталась найти другие пути.
Я сделала так, как было проще всего… проще для меня…
Теперь что-то изменить невозможно. Одним легким движением я лишила шансов на счастье не только себя, но и тех, чью любовь я не сумела оценить вовремя.
И сейчас у меня нет оправданий…

***

Последнее, что я слышала, - пронзительный крик. Чей? Не знаю. Еще было ощущение полета. Но такое короткое, что его практически невозможно уловить…

Читать далее...

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Как-то раз один человек вернулся поздно домой с работы, как всегда усталый и задёрганный, и увидел, что в дверях его ждёт пятилетный сын.

— Папа, можно у тебя кое-что спросить?
— Конечно, что случилось?
— Пап, а сколько ты получаешь?
— Это не твоё дело! — возмутился отец. — И потом, зачем это тебе?
— Просто хочу знать. Пожалуйста, ну скажи, сколько ты получаешь в час?
— Ну, вообще-то, 500. А что?
— Пап… — сын посмотрел на него снизу вверх очень серьёзными глазами. — Пап, ты можешь занять мне 300?
— Ты спрашивал только для того, чтобы я тебе дал денег на какую-нибудь дурацкую игрушку? — закричал тот. — Немедленно марш к себе в комнату и ложись спать!.. Нельзя же быть таким эгоистом! Я работаю целый день, страшно устаю, а ты себя так глупо ведешь.

Малыш тихо ушёл к себе в комнату и закрыл за собой дверь. А его отец продолжал стоять в дверях и злиться на просьбы сына. «Да как он смеет спрашивать меня о зарплате, чтобы потом попросить денег?»

Но спустя какое-то время он успокоился и начал рассуждать здраво: «Может, ему действительно что-то очень важное нужно купить. Да чёрт с ними, с тремя сотнями, он ведь ещё вообще ни разу у меня не просил денег». Когда он вошёл в детскую, его сын уже был в постели.

— Ты не спишь, сынок? — спросил он.
— Нет, папа. Просто лежу, — ответил мальчик.
— Я, кажется, слишком грубо тебе ответил, — сказал отец. — У меня был тяжелый день, и я просто сорвался. Прости меня. Вот, держи деньги, которые ты просил.

Мальчик сел в кровати и улыбнулся.

— Ой, папка, спасибо! — радостно воскликнул он.

Затем он залез под подушку и достал еще несколько смятых банкнот. Его отец, увидев, что у ребенка уже есть деньги, опять разозлился. А малыш сложил все деньги вместе, и тщательно пересчитал купюры, и затем снова посмотрел на отца.

— Зачем ты просил денег, если они у тебя уже есть? — проворчал тот.
— Потому что у меня было недостаточно. Но теперь мне как раз хватит, — ответил ребенок. — Папа, здесь ровно пятьсот. Можно я куплю один час твого времени? Пожалуйста, приди завтра с работы пораньше, я хочу чтобы ты поужинал вместе с нами.

Copycat13 (Fragment_Community) все записи автора Вдохновения не было. Оно просто не приходило, не хотело приходить. Знаете ли Вы, как это мучительно-когда хочешь творить, создавать, оживлять белую поверхность холста беспорядочными, но в итоге гармоничными линиями, а не можешь. Аналог импотенции. Только еще хуже.
Художник откинулся на скрипнувшую спинку старого кресла и обхватил голову руками. Ну где же, где же…О черт, это уже становится невыносимо!—он сорвал с мольберта очередной неудачный эскиз и, яростно скомкав его, швырнул в накопившуюся за неделю груду таких же мертвых жалких комочков испорченной бумаги.
Это уже превращается в идею-фикс—мрачно подумал он, подойдя к занавешенному старой циновкой окну и, отдернув ее, невольно зажмурился от ударившего в глаза яркого солнечного света. Солнечные зайчики заиграли на полуразвалившемся деревянном кресле и скрипучем мольберте, осветили трещины старых, местами провалившихся обшарпанных стен, сверкнули на грудах битого стекла на полу, пронзая светом все темное пространство одной из комнат заброшенного здания, когда-то бывшего больницей.
Вот уже как целый год художник приходил сюда за вдохновением, и до этой последней проклятой недели его поиски увенчивались успехом. Сколько прекрасных картин создал он в этих пустынных, забытых людьми коридорах, обезлюдевших холодных палатах с выбитыми стеклами окон и черными провалами пустых открытых шкафов. Во сколько простых белых листов холста вдохнул он жизнь, населив их бескрайними пейзажами, антуражами полутемных комнат, неизвестными никому красавицами, жившими только в воображении Художника и на кончике его кисти.
…И это время было самым прекрасным, самым восторженным временем в жизни Художника. Он и заброшенное здание. Они словно слились, срослись в одно целое, в единый гармоничный дуэт, певший гимны Фантазии и Красоте. А теперь все это закончилось. Ушло. Так, словно навсегда умерла любовь.
Вот уже неделю, целую проклятую неделю, длившуюся как будто целые века, он, Художник, пытается создать что-то необыкновенное, стоящее, но выходит либо шаблонная фальшь, либо бессмысленные каракули. Отчаяние. Скомканные листы. Дрожь. Боль.
Жизнь без этого для меня—не жизнь…-думал Художник, пристально смотря в глаза своему отражению, рыдающему в осколках разбитых зеркал одной из комнат.
Затем он взял в дрожащую руку острое, как бритва, стекло.
--Возможно, я уже создал все, что только можно было мне создать. Теперь я ни к чему, я словно выполнившая свою функцию отбракованная машина, автомат…Так зачем же быть, а не жить, зачем влачить такое жалкое существование без надежды, без смысла, без цели?—Художник глубоко вздохнул и почувствовал дразнящий холодок стекла на своем напряженном запястье. Вот он, выход. Так просто. И так ясно. Еще совсем немного…Еще чуть-чуть…
…Внезапно что-то скрипнуло позади него, словно открывшаяся старая дверь. Он резко обернулся. Неподалеку, у самого окна комнаты стояла молодая женщина. Откуда она появилась, в этом заброшенном, ненужном никому здании? Солнечный свет, казалось, пронзал все ее тело, покрытое какой-то длинной светлой тканью, заставляя светиться ее необычайно бледную, чистую кожу, пышные белые волосы и тонкие черты невыразимо красивого, одухотворенного лица.
--Кто Вы?—удивился Художник. Незнакомка лишь печально улыбнулась и легко, как будто не перешла, а перелетела через пустое пространство комнаты, приблизилась к нему.
--Ведь ты же звал меня?—все так же улыбаясь, прошептала-прошелестела она, заглянув Художнику в глаза.—Я помогу тебе…еще раз испытать полет, которого ты так жаждешь…
Кто…кто…--не успел Художник сказать что-либо, как женщина в светлом легко обняла его и…он почувствовал легкое прикосновение Ее ледяных тонких пальцев к своим глазам и губам, а также то, как они отрываются от дощатого пола и летят куда-то ввысь, не к небу, нет, а в какую-то серую пустоту. Он не видел вокруг ничего, кроме Ее странных больших глаз, излучавших нездешний свет и смотревших на него так ласково, и не ощущал ничего, кроме отсутствия земли под ногами и приятного холода Ее объятий…
И по мере того, как они летели вот так, через спирали времени и пространства, уходящие в Вечность, Художник с удивлением и радостью чувствовал, как его истосковавшуюся душу вновь наполняет то мучительно-сладостное чувство, которое глупые люди почему-то называют вдохновением.
…Он не помнил того, как они вновь оказались в его комнате с забытым мольбертом посередине и грудой скомканных мертвых листов на дощатом полу. Он помнил только, как сел за мольберт, схватил кисточку и краски, а Она легко опустилась на подоконник, наполовину растворившись в слабых солнечных бликах и сероватых тенях. Он помнил также, как в огромном, всепоглощающем напряжении делал первый набросок, стараясь не упустить ни одну деталь, ни одну мелочь, а затем, все больше восхищаясь и упиваясь той красотой, которую являли ему солнечный свет и тени, пронзающие пустоту перед ним, лихорадочно набрасывал и растушевывал краски, заливал водой, менял кисточки и вновь припадал к холсту, словно умирающий от жажды—к ручью в пустыне.
Его сердце словно стало его кисточкой, а кровь превратилась в краски.
И день сменяла ночь, и ночь сменяла день, и эпоха-эпоху, а в одинокой комнате в заброшенном доме по-прежнему стоял золотистый закат и солнечные лучики все так же освещали темное пространство комнаты, неподвижную, застывшую у окна, словно в ожидании, фигуру, погруженную в тени и свет, и бледного, измученного Художника, отдававшего все свои силы тому прекрасному творению, которое уже как будто жило в пространстве белого листа.
Еще совсем чуть-чуть…Последние штришки…
И когда уже картина была почти завершена и оставался последний штрих, Художник почувствовал все то же леденящее, но такое приятное прикосновение к своим глазам и губам. Она стояла позади него и улыбалась.
--Ты создал то, чего еще не создавал никто до тебя.—тихо сказала она.—Никто еще не рисовал меня такой. Никто еще не отдал мне вместе с жизнью такую искреннюю и страстную любовь. И даже теперь, когда я вижу, что ты догадался, кто я, твои чувства не затмевает страх. Так пойдем же со мной, мой гений. Ты устал. Я подарю тебе вечный покой.—и она взяла Художника за холодеющую руку и заглянула ему в глаза.
И Художник, с трудом, но все же доведя последний штрих до конца, смог лишь слабо улыбнуться и кивнуть головой.
А потом он почувствовал приятную, отключающую все чувства изморозь ее губ. И погружение в свет, похожее на сон, но гораздо более глубокое и приятное. Последняя вспышка света. Последняя мысль. Последний вздох из бледных, улыбавшихся губ и…Пустота. Пустота. Пустота.
* * *
Его нашли через несколько дней. Он лежал на полу в темной холодной комнате возле мольберта. В окоченевшей руке зажата кисточка. Тело полузасыпано осенними листьями. А на лице—улыбка. Врачи установили смерть от инсульта.
А на холсте, прикрепленном к мольберту рядом с телом, которое накрыли простыней и торопливо унесли куда-то, не была нарисована, нет, а жила, дышала, излучала тепло молодая женщина в светлом такой удивительной красоты, какая бывает лишь в самых глубоких и сокровенных снах.

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора Вдохните.
Наберите как можно больше воздуха.
Эта история занимает ровно столько времени, насколько вы можете задержать дыхание, и еще чуть-чуть. Так что слушайте как можно скорее.
Один мой друг, когда ему было 13 лет, услышал о пеггинге . Пеггинг это парня трахают в задницу искуственным членом. По слухам, если стимулировать простату достаточно сильно, можно добиться множества ярких оргазмов без помощи рук. В возрасте 13 лет этот друг был маленьким сексуальным маньяком. Он вечно новые пути получения очередного оргазма. Он идет в супермаркет, чтобы купить морковь и вазелин. Чтобы провести небольшое независимое расследование. Тогда он вдруг представляет себе, как все это будет выглядеть у кассы в супермаркете, одинокая морковь и баночка вазелина на подвижной ленте кассы. И все смотрят. Все понимают, что парень решил подарить себе замечательный вечер.
Итак, мой друг покупает молоко и яйца и сахар и морковь, все ингредиенты для морковного пирога. И вазелин.
Как будто дома он собрался засунуть себе в задницу морковный пирог.
Дома он вырезает грубоватый морковный член. Он обмазывает его вазелином и усердно засовывает его себе в задницу. Ничего не происходит. Никакого оргазма. Ничего не происходит кроме того, что задница болит.
Тут его мать зовет его ужинать. Иди сюда, пора есть, говорит она.
Он вытаскивает морковь из задницы и прячет скользкую, грязную морковь под кроватью среди грязного белья.
Поужинав, он идет за морковью, но ее там нет. Пока он ужинал, мать забрала его грязное белье, чтобы постирать. Она не могла не заметить морковь, тщательно оструганную кухонным ножом, белстящую от смазки, вонючую.
Следующие месяцы этот мой друг живет как под черной тучей. Он ожидает выяснения отношений. Но этого не происходит. Никогда. Даже когда он вырос, эта морковь незримо нависала над каждым рожденственским ужином, над каждым семейным праздником. Каждая пасха, когда его собственные дети, внуки его родителей, ищут спрятанные пасхальные яйца, эта морковь нависает нд ними всеми.
Слишком отвратительно, чтобы иметь название.

Читать далее...

isilme (Fragment_Community) все записи автора Мы стояли у окна у самой батареи и робко выглядывали за занавеску. По очереди. Касаясь друг друга случайно, мы сразу вздрагивали и потом смеялись чуть слышно, чтобы не разбудить родителей.
За окном выпал снег и наметал сугробы у подъезда, снаружи на парапете образовалась снежная горка. Я осторожно, чтобы не скрипнуло, отворил раму, зачерпнул ледяной порошок обеими руками и блаженно окунул в ладони лицо. По щекам потекли водяные бороздки. Она прыснула, тоже зачерпнула немного снега и бросила в меня.
Снег стаял, и на подоконнике остались лужи, а из окна тянуло холодом, поэтому я поспешил закрыть; я боялся, что она простудится. Она улыбалась так забавно, как могут улыбаться только дети. Дети, у которых нет будущего.
Я помню, как однажды мама сказала мне, что иногда люди умирают не только от старости, но и от болезни, от несчастных случаев, глупостей… Что люди умирают просто так. Когда они как никогда больше жаждут жить, они попадают под поезд жизни. Я тогда думал всю ночь и уснул в слезах. Мое сердце разрывалось от жалости к ним, от неспособности помочь, протянуть руку.
У сестры туберкулез появился так внезапно, я даже не успел заметить, как. Я даже не помню, как вдруг оказался в комнате, а она захлебывалась кровью из горла и плакала. Ей было страшно.
Мама иногда тихо шептала себе под нос, когда спала, она бормотала имя сестры и слеза капала со щеки на подушку. А я простаивал на коленях у иконы в спальне родителей.
Днем никто ничего не говорил друг другу, все улыбались. Мы чаще стали ездить в парк с аттракционами и на море, мы казались счастливыми, но все это было как-то приторно натянуто. Она все равно все понимала, она сама меня и спросила, не знаю ли я, когда она уйдет на небо. Она мечтала гулять по облакам и петь вместе с ангелами. Я говорил, что она никогда не уйдет от меня, но она смеялась и называла меня глупым.
Ей было одиннадцать, но я был готов поклясться, что она старше меня лет на десять. И вот она улыбалась так счастливо и беспечно, как она всегда улыбалась, когда была счастлива. Мы тайком смотрели на наступающую зиму.
Она любила есть белый и пушистый снег тайком, пока я отворачивался проверить, не проснулась ли мама: мы давно должны были лечь спать; но фонарь за окном и пурга манили нас своей теплой романтикой. Я замечал ее шалости и грозил пальцем, но она корчила смешную рожицу и продолжала. Снег валил, а нам было тепло и хорошо в небольшой детской, мы были вместе.
- Ты веришь в чудеса?- шепотом спросила она, рассматривая меня большими карими глазами. На ее худом лице она казались просто огромными и блестели. У нее температура, понял я, подошел, обняв, отвел от окна. Она села на кровать в темноте, я зажег ночник.
- Так веришь или нет?
Я вспомнил, как позавчера не спал всю ночь, пока она была в больнице. Я был один и в пустой квартире так остро ощутил, как я люблю ее. Моя сестра. Доктор сказал, что ей лучше. Через месяц мы едем на юг. Ей станет лучше. Лучше.
Я улыбнулся, наклонившись к самому ее маленькому ушку, чуть слышно прошептал:
- Конечно, глупая. Если не верить, они не сбудутся.
Она чмокнула меня в щеку, улыбнулась, заправила пряди тонких черных волос за уши.
- А какие они, ангелы?
У меня что-то сжалось внутри, я никогда не верил, что могу потерять ее.
- Добрые и красивые, как ты. Ты маленький ангел.
- Тогда мы подружимся. Я буду смотреть на тебя сверху, прямо на твою макушку, на маму, как она наконец будет счастлива. Я хочу, чтобы все люди были счастливы. Как я, ведь я буду гулять по облакам…
Она уснула, а я еще долго смотрел на худое личико, волосы, разметавшиеся по подушке. Я сжимал и разжимал кулаки от бессилия. Ну почему небо забирает себе все такое невинное и дорогое? Почему? Мне хотелось кричать, но я лишь уснул.
Ей и правда стало лучше. Только ненадолго. Потом мама только плакала, а я смотрел на небо и все спрашивал: «Ну так какие же они, эти ангелы?»

isilme (Fragment_Community) все записи автора Проснувшись однажды утром и сощурив глаз на слепящее солнце за оконным стеклом лоджии, Джин вдруг поняла, что умрет. Не сегодня, так завтра, несмотря на это солнце, яркое небо и смятое одеяло, валяющееся на кафельном полу шахматной расцветки. С этой неожиданной мыслью она выпуталась из простыней, поднялась с кровати, поправила бретельку на маечке, взъерошила короткие волосы и отправилась на кухню делиться этой ошеломляющей новостью. Как ни странно, но ей совсем не было страшно и плохо, даже наоборот появилась какая-то интрига.
На кухне никого не оказалось, как и во всей квартире, что было довольно странно, потому что обычно утром она находила спящими по всем углам самых разных людей, в число которых входили как закадычные друзья, так и вовсе впервые увиденные ей незнакомцы.
...more...

isilme (Fragment_Community) все записи автора - Эй, а она ведь красивая, а?- когда он спрашивал, то заговорщицки прищуривался, поэтому его небольшие карие глаза превращались в лучистые щелки. В этот момент он еще постоянно теребил воротник новой фиолетовой рубашки, то застегивая верхнюю пуговицу, то снова расстегивая. – Нет, ну ты ответь, ведь она красивая?
В последние дни он доканывал этим вопросом абсолютно всех, начиная с начальника отдела, в котором он работал, и заканчивая соседом по лестничной клетке.more/slash/pain/hurt

spring__inside (Fragment_Community) все записи автора Тем, кто "уникален" и "неповторим" следует принять к сведению.

Я и себе-то не мог толком объяснить, что именно со мной не в порядке. Просто во всем происходящем мне теперь чудилась некая недостоверность. Небо было расположено то ли слишком близко к земле, то ли чересчур высоко; автомобили и автобусы ехали по шоссе то ли необычайно быстро, то ли, напротив, непривычно медленно; прохладный морской ветер проникал не только под одежду, но, кажется, под самую кожу, отчего мышечная мякоть зябко содрогалась, а кончики пальцев твердели и теряли чувствительность – это на весеннем-то солнце! Прохожие… С прохожими была какая-то отдельная беда: они словно бы не видели меня, а если подходили слишком близко – поспешно отводили глаза и огибали мою замершую на перекрестке тушку по какой-то слишком уж крутой дуге. Возможно, впрочем, мне это только мерещилось, но впечатление складывалось тягостное. Я и прежде не раз охотно именовал себя «ссыльным инопланетянином», но это была всего лишь поза, умозрительная картинка, нарисованная для ублажения собственного честолюбия («я не такой как все» – о-о-о-о-о, круто, круто!) А вот сейчас я впервые почувствовал себя чужеродным предметом в мире людей, причудливой унылой кляксой на жизнерадостном предвечернем фоне южного города. И ощущение это оказалось скорее малоприятным телесным переживанием, чем сладостным плодом умственного усилия.

+1

p.s. А "взрослые" произведения Антуана де Сента-Экзюпери модно растаскивать на цитаты полностью. Например: "Дружба, нежность и любовь так редки, что и теряешь их очень редко". (с) Антуан де Сент-Экзюпери, Южный Почтовой

TEMERA (Fragment_Community) все записи автора В одном царстве-государстве жил король и королева и было у них 12 дочерей одна другой краше. С началом войны король уехал, а королева с детьми спряталась в царском домике глубоко в лесу. Год за годом а муж не возвращался и так обнищала королевская семья, что уже кушать небыло чего. Вот как то ночью вышла королева на крыльцо и начала плакать, а к ней подошла старая женщина и говорит:
- Вы несчасны от того что у одной из ваших дочерей несчастливая доля, выгони ее и все будет хорошо, ты ее узнаеш, потому что она спит на спине с скрещенными на груди руками. - И ушла старуха.
Мать вошла в дом посмотрела на дочерей и действительно Фортуната самая юная и самая красивая спала с скрещенными на груди руками. Королева подошла к дочке и начала плакать и про себя говорить что никогда не прогонит любимую девочки хоть и придется им голодать. Девочка проснулась и все услышала, под утро собрала вещи и убежала.
Сама не зная куда идти она через лес вышла на поляну там стоял дом, ее пустили переночевать а за ночь у людей дом загорелся, девочка ушла дальше пришла в город попросилась на работу к виноделу, но за ночь вино в бочках прокисло, Фортуната снова убежала, со страхом она сидела на улеце и боялась зайти к людям, что бы не наделать горя. Долго плакала девочка пока к ней не подошла женщина, она забрала Фортунату к себе хоть та и была против. Женщина оказалась прачкой при королевском дворе и взяла бедную девочку в помощници.
Они подружились и Принцесса пожаловалась на свою судьбу женщина ее поддержала и сказала:
- Не волнуйся мы твою судьбу изменим, на вот кусочек душистого мыла, баночку масла из листьев розы, зеркало и сейчас мы с тобой испечем пирог для твоей злой судьбы.
Все приготовили и сказала женщина Фортунате идти вдоль реки к большому мосту там за мостом живет ее судьба. Взяла фортуната подарки для доли и пошла ее искать, ишла она семь дней и ночей пока не перешла мост а там за ним на старом пне сидела старая грязная баба и как только увидела девочку начала ее проклинать. Испугалась Принцеса, но выбора не было она подошла к старой ведьме - своей лихой доле и дала ей пирог. Та очень удивила но взяла, потому что была голодная. Когда она поела девочка схватила дряхлую старуху и потянула в речку там вымыла с мылом, о потом намазала ее пахучим маслом и показала бабку в зеркало. Судьба приобразилась и оказалась белокожей вполне симпатичной старушкой и глядя в зеркало улыбалась, обняла девочку и пообещала плохо не делать. Фортуната собралась уходить а старуха дала ей шкатулку и попрощалась.
Вернувшись в город Принцесса и дальше помогала прачке и не слышала ничего о своей семье. Однажди принц того королевства собрался женится и для прачек было особо много работы, так Фортуната попала в замок и когда увидела молодого принца Филипа то полюбила его, и очень страдала, потому что и она знатная принцеса но без прав на корону.
Для невесты шили платье с особого шелка и вот на фату не хватило матетиала совсем немного, Фортуната увидела фату и вспомнила, что у нее в шкатулке есть такой же кусочек матиреола и принесла швеям. Принц захотел узнать кто же так помог его невесте и вознаградить. Когда принц впервые увидел Фортунату он ее полюбил с первого взгляда. Свадьбу отменили и когда оказалось что молодая прачка является знатной принцесой, назначили свадьбу Фортунаты с принцем, приехала вся ее семья так началась новая жизнь. А злая судьба превратилась в красавицу помолодела и подобрела и тоже пришла на свадьбу в ярком прекрасном наряде и одарила молодых счастьем.