Бал у герцогини Ричмондской |
15 июня 1815 г. в Брюсселе герцогиня Ричмондская давала бал. В бельгийскую столицу, где в ожидании боевых действий против Наполеона, стояла тогда английская армия, съехалось чуть не все британское общество, включая прекрасных дам.
Существует романтическая версия, будто бы весть о том, что Наполеон перешел границу, Веллингтон получил именно на этом балу. По другой версии, герцог уже был осведомлен о случившемся к трем часам дня, получив по меньшей мере два донесения: от принца Оранского, приехавшего из своего штаба, чтобы тоже посетить бал, и от барона Мюффлинга – офицера, ответственного за связь английской и прусской армий, который передал герцогу рапорт от генерала Цитена – командира одного из прусских корпусов. Иное дело, герцог понятия не имел, куда двинется Наполеон, и ждал дополнительных известий.
Что касается посланца самого фельдмаршала Блюхера, то тот действительно опоздал и прибыл в город, когда Веллингтону уже все было известно, по поводу чего герцог саркастически заметил:
– Блюхер, нашел, видимо, самого толстого офицера во всей армии… он проделал 30 миль за 30 часов.
Ошеломляющую новость герцог уже знал, но на бал все-таки пришел, хотя и с опозданием. Вряд ли его визит к герцогу и герцогине Ричмондским был результатом беспечности или легкомыслия. Скорее, английский главнокомандующий хотел продемонстрировать обществу, что все в порядке.
Веллингтон прибыл около девяти часов, шутил, смеялся, вселял уверенность. Спустя некоторое время появился принц Оранский, и герцог осведомился, нет ли каких новостей.
– Нет! Ничего, кроме того, что французы переправились через Самбру и имели стычки с пруссаками. Вы слышали об этом?
В лице герцога ничего не изменилось, он продолжал вести светскую беседу, правда, время от времени отдавая распоряжения адъютантам.
Одна из гостей этого бала, леди Гамильтон Далримпль, вспоминала: «Хотя герцог поражал большой веселостью и бодростью, мне пришло в голову, что я никогда не видела его с таким выражением озабоченности и тревоги на лице. Я сидела рядом с ним на софе долгое время, но его ум казался совершенно занятым; и хотя он говорил со мной самым любезным образом, однако часто посреди изречения он резко останавливался и, подозвав какого-нибудь офицера, давал ему указания, в частности, герцогу Брунсвикскому и принцу Оранскому, которые оба покинули бал до ужина. Депеши постоянно приходили герцогу».
Ближе к полуночи Веллингтон встал, попрощался с гостями, а затем подошел к герцогу Ричмондскому и тихо спросил:
– Есть ли в доме хорошая карта?
Ричмонд тотчас провел командующего в свой кабинет. Какое-то время Веллингтон молча разглядывал карту Бельгии, а затем воскликнул:
– Черт подери! Он все-таки перехитрил меня! Наполеон выиграл двадцать четыре часа.
Потрясенный хозяин дома поинтересовался, что же теперь намерен делать Веллингтон.
– Я приказал армии сосредоточиться у Катр-Бра, и, если мы не сумеем удержать позиции, я дам ему сражение здесь.
И герцог ткнул пальцем в маленький кружок на карте с надписью «Ватерлоо».
Вслед за этим главнокомандующий вышел через черный ход.
Офицеры покидали бал. У некоторых не нашлось даже времени, чтобы переодеться, и они «отправились прямо с бала на войну в вечерних фраках».
Смятение, охватившее английское общество в Брюсселе и царившую там 15-18 июня неразбериху хорошо показаны в романе У. Теккерея «Ярмарка тщеславия», а также в двух фильмах, снятых по этому произведению («Ярмарка тщеславия», 2002 г., режиссер Марк Манден; «Ярмарка тщеславия», 2004 г., режиссер Мира Наир).
Метки: ватерлоо веллингтон наполеоновские войны герцог веллингтон |
Сумасшедшие на войне |
Среди офицеров как армии Наполеона, так и армий союзников попадались люди, которые были совершенно не в себе.
Сэр Уильям Эрскин, во-первых, был очень близорук: его приходилось поворачивать в нужную сторону, чтобы он видел наступающего врага. Но это был еще не главный недуг командира. Герцог Веллингтон жаловался британскому военному секретарю, что Эрскин безумен. На что секретарь отвечал мягко: «Должен сказать, я заметил, что он немножко не в себе». Получив от герцога приказ охранять мост Барба де Пуэрка, командующий положил его в карман и благополучно забыл, позволив французам сбежать. Эрскин дважды попадал в психиатрическую клинику. Он умер в Лиссабоне, выпрыгнув из окна четвертого этажа, перед смертью задав себе риторический вопрос:
– Интересно, зачем я это делаю?
Подобным же образом закончил свой земной путь и друг Наполеона генерал Андош Жюно. Было ли его сумасшествие результатом нескольких ранений в голову или же нервного расстройства, крушения надежд (он напрасно мечтал стать маршалом) и разочарования в императоре?
По всей видимости, симптомы душевного недуга у генерала стали проявляться еще в 1812 году, а в 1813, когда Наполеон поручил ему управление Иллирией, он был уже совершенно не в себе. Однажды, напившись, генерал-губернатор отправился разгуливать по ночным улицам в чем мать родила, зато с саблей в руках и при эполетах и всех своих орденах.
Жюно закончил свои дни в Монбаре, в доме своего отца. Он выбросился из окна, но удар смягчила цветочная клумба. Генерал сломал себе ногу в нескольких местах. Ногу пришлось ампутировать, началась гангрена, и через несколько дней, 29 июля 1813 года, Жюно скончался.
Метки: наполеоновские войны эрскин жюно |
Ночь после Ватерлоо. Победитель |
Около десяти часов вечера, после ужасающего сражения, победитель, сопровождаемый немногими уцелевшими офицерами своего штаба, вернулся в деревню Ватерлоо, где размещалась его штаб-квартира.
По дороге Веллингтон заглянул в лазарет и некоторое время оставался с ранеными. Здесь, кстати говоря, находился его адъютант и друг Фитцрой Сомерсет, будущий лорд Рэглан, которому шальная пуля раздробила локоть правой руки. Это он позднее прославится изобретением рукава «реглан» и неудачным командованием английской армией во время Крымской войны. Это он, увидев свою ампутированную руку в куче таких же окровавленных обрубков, воскликнул:
– Эй, принесите-ка мне ее обратно! На ней осталось кольцо моей жены!
– Я никогда не давал такого боя, – сказал ему герцог, – и я очень надеюсь, что другого такого боя в моей жизни не будет.
Затем герцог посетил торжественный ужин, устроенный его офицерами в его честь. Здесь же, кстати говоря, находился и пленный французский генерал Камбронн, который на предложение англичан сдаться, ответил: «Дерьмо!», а вовсе не знаменитое: «Гвардия умирает, но не сдается!», приписанное ему впоследствии в парижских салонах.
После ужина герцог вернулся в дом, где остановился накануне битвы. В соседней комнате умирал любимый адъютант командующего – полковник Александр Гордон, и навестив его, Веллингтон прилег немного отдохнуть.
Ранним утром его разбудил главный армейский хирург доктор Хьюм, чтобы дать отчет о потерях. Своего командующего он застал, вопреки обыкновению, небритым и неумытым.
Хьюм сообщил герцогу о смерти Гордона, а затем начал читать предварительный список погибших.
Веллингтон встал позади сидевшего за столом Хьюма, так как боялся снова заснуть.
– «Де Лэнси, Пиктон, Гордон, Понсонби, Актон…», – монотонно перечислял Хьюм, и вдруг почувствовал, как на руки ему что-то капает. Хьюм поднял голову и замер, потрясенный… Железный герцог плакал.
Слезы бежали по щекам герцога, прокладывая светлые борозды.
– Продолжайте, ради Бога, продолжайте, – с трудом вымолвил герцог. – Дайте мне услышать все это. Это ужасно.
Наконец совладав с чувствами, Веллингтон произнес:
– Слава Богу, я не знаю, что такое проиграть битву, но как тяжела победа, когда теряешь стольких друзей!
Несколько лет спустя герцог скажет: «Самое ужасное, не считая проигранного сражения, это сражение выигранное».
Депеша из Ватерлоо. На заднем плане - офицеры над телом Александра Гордона.
Метки: ватерлоо наполеоновские войны веллингтон герцог веллингтон |
"Дерево Веллингтона" |
При Ватерлоо командный пункт герцога находился у огромного вяза, который с той поры стали назвать «Дерево Веллингтона». Этот вяз позже был куплен англичанами за 200 франков и отвезен в Англию, где из него понаделали тросточек и табакерок на сувениры.
Метки: ватерлоо веллингтон наполеоновские войны герцог веллингтон |
Маршал Массена в Португалии |
Наполеоновский маршал Андре Массена (1758-1817), герцог Риволи, князь Эслингский, бывший контрабандист, отличался неумной страстью к стяжательству.
Однажды Наполеон бросил фразу:
– Массена, вы первый грабитель в мире!
– Только после вас, государь! – учтиво ответил маршал.
Этого-то старого разбойника в апреле 1810 г. император и решил поставить во главе Португальской армии на Пиренейском полуострове, которой предстояло действовать против английских войск Артура Уэлсли.
Массена отнюдь не горел желанием отправиться в Испанию. Во-первых, возраст уже не тот, во-вторых, в подчинение ему были отданы генерал Жюно и маршал Ней, что в перспективе сулило свары и склоки.
Когда он высказал свои сомнения императору, то услышал в ответ:
– Сегодня вы не в духе, мой дорогой Массена. Вы все видите в черном цвете… Ваш возраст?.. Насколько же вы старше теперь, чем были при Эслинге? Ваше здоровье? Разве вы чувствуете себя хуже, чем при Ваграме?.. Отправляйтесь в поход с уверенностью. Будьте осмотрительный и тверды, и все препятствия, которых вы опасаетесь, со временем исчезнут, прежде вы преодолевали гораздо большие трудности.
Ничего другого не оставалось, и «любимое дитя победы» (выражение Наполеона) отправилось на полуостров. А чтобы было не скучно, маршал прихватил с собой свою любовницу, некую Анриетту Лебертон, обряженную в зеленую драгунскую форму, так как, кроме скупости, Массена обуревала еще одна непреодолимая страсть – к женщинам. По словам одного из биографов маршала, он «обожал всех женщин без исключения, даже свою собственную жену».
Мадам Лебертон превратилась в обузу для всей армии. Она была очень изнеженной и непривычной к тяготам походной жизни. Она кричала от ужаса, услышав орудийные залпы. Однажды она забыла любимого попугайчика в деревне, где войска останавливались на ночлег. В результате целый корпус генерала Ренье остановился и ждал, пока эскадрон гусар привезет хозяйке птичку.
А попытка усадить Нея, Ренье, Жюно и Монбрена за один стол со своей любовницей вообще обернулась для Массена полной катастрофой.
– Мой дорогой маршал, – предложил князь Эслингский Нею, – дайте, пожалуйста, руку госпоже Лебертон.
Ней побледнел и едва не сорвался. С трудом сдержался, проводил даму к столу и, по указанию Массена, сел рядом с ней.. Но за весь вечер не сказал ей ни слова, хотя поддерживал оживленный разговор с Монбреном, своим соседом слева. Тут с Анриеттой, на которую не обращали внимания, случился нервный припадок: она упала в обморок. Тогда Ней, Ренье, Монбрен и Жюно решительно встали из-за стола, причем Ней начал громко возмущаться поведением командующего.
«С того дня, – отмечает в своих мемуарах Марбо, – Ней, Ренье, Монбрен и Жюно были в плохих отношениях с Массена, который им тоже этого не забыл».
И началась война герцога Риволи со своими подчиненными. «Я такой же маршал, как и вы, – написал ему Ней, – а ваш титул князя Эслингского имеет силу только в пределах Тюильрийского дворца». «Я заткну ваши слова обратно вам в глотку», – любезно ответил Массена.
Однако сначала военные действия развивались успешно для французов. Были взяты два города: Сьюдад-Родриго и Аламейда. Англичане отступали в глубь Португалии, оставляя французам опустошенную землю. Армия Веллингтона двигалась к линии оборонительных укреплений Торрес-Ведрас, возведенных вокруг Лиссабона. Там под руководством английских офицеров трудились тысячи португальских крестьян. Работы проводились в такой глубочайшей тайне, что о них не знало даже британское правительство!
14 октября 1810 г. французская армия показалась в виду английских укреплений.
Сидя на лошади, Массена, приложив подзорную трубу к единственному зрячему глазу (второй ему выбил на охоте Наполеон), внимательно изучил эту чудовищную, напоминающую лабиринт, линию обороны. В его штабе было несколько португальских офицеров, Массена послал за ними.
– Вы знали об этом? – спросил он.
Нет, отвечали они, они не знали об этом, никто об этом не знал, и год назад здесь ничего подобного не было.
– Да, они немало потрудились, – мрачно заметил Массена, – но Веллингтон не может воздвигать горы!
Атаковать укрепленную линию французы не решились, да и сил у них для этого было недостаточно. В результате французской армии пришлось пережить страшную, холодную и голодную, зиму на разоренной территории. Один португальский шпион доносил Веллингтону: «Господь меня простит, если я ошибаюсь, но, по-моему, они (французы) съели моего кота».
…5 марта 1811 г. маршал Массена дал приказ к отступлению.
Метки: маршалы наполеона наполеоновские войны пиренейская война массена португалия |
Портреты |
В переломный момент сражения при Ватерлоо, Веллингтон выехал на гребень плато Мон-Сен-Жан и трижды поднял вверх шляпу. Фигура командующего четко вырисовывалась на фоне заходящего солнца. Офицеры поняли его сигнал, и английская армия перешла в общее наступление.
Именно этот жест герцог демонстрирует на картине, написанной художником Томасом Лоуренсом в 1816 (1818?) г.
В это время Веллингтон находился во Франции в качестве главнокомандующего оккупационного корпуса союзников. Русский корпус во Франции возглавлял граф Михаил Семенович Воронцов. Не последнюю роль в его назначении сыграли дружеские отношения с герцогом. Кстати говоря, Веллингтон был посаженным отцом на свадьбе Воронцова.
Граф М. С. Воронцов. Художник Дж. Доу.
Метки: ватерлоо веллингтон наполеоновские войны герцог веллингтон лоуренс доу |
Без заголовка |
|
Кровь Нельсона: Краткая история грога |
Метки: нельсон грог флот |
Ватерлоо |
Ватерлоо. Атака шотладской гвардии, знаменитых "шотландских серых".
Художник леди Батлер.
Метки: ватерлоо шотландская гвардия шотландские серые леди батлер |
Герцог Веллингтон. Анекдоты из жизни |
Метки: веллингтон наполеоновские войны пиренейская война герцог веллингтон |
Дневник Наполеоновские_войны |
|
Страницы: [1] Календарь |