What a Wonderful World (оригинал Louis Armstrong )  

I see trees of green........ red roses too
I see em bloom..... for me and for you
And I think to myself.... what a wonderful world.

I see skies of blue..... clouds of white
Bright blessed days....dark sacred nights
And I think to myself .....what a wonderful world.

The colors of a rainbow.....so pretty ..in the sky
Are also on the faces.....of people ..going by
I see friends shaking hands.....sayin.. how do you do
They're really sayin......I love you.

I hear babies cry...... I watch them grow
They'll learn much more.....than I'll never know
And I think to myself .....what a wonderful world

(instrumental break)

The colors of a rainbow.....so pretty ..in the sky
Are there on the faces.....of people ..going by
I see friends shaking hands.....sayin.. how do you do
They're really sayin...*spoken*(I ....love....you).

I hear babies cry...... I watch them grow
*spoken*(you know their gonna learn
A whole lot more than I'll never know)
And I think to myself .....what a wonderful world
Yes I think to myself .......what a wonderful world.

Как прекрасен этот мир

Я вижу зеленые деревья, а также красные розы
Я вижу их цветущими, для тебя и для меня
И я думаю, как прекрасен этот мир

Я вижу голубое небо, белые облака
Светлые дни, темные ночи
И я думаю, как прекрасен этот мир

Цвета радуги, так красивы в небе,
Также на лицах людей, проходящих мимо.
Я вижу друзей, пожимающих друг другу руки, спрашивающих: «Как дела?»
На самом деле они говорят: «Я люблю тебя!»

Я слышу детский плач, я вижу как они растут
Они узнают намного больше, чем я когда-либо узнаю
И я думаю, как прекрасен этот мир

(инструментальный проигрыш)

Цвета радуги, так красивы в небе,
Также на лицах людей, проходящих мимо.
Я вижу друзей, пожимающих друг другу руки, спрашивающих: «Как дела?»
На самом деле они говорят: «Я люблю тебя!»

Я слышу детский плач, я вижу как они растут
Они узнают намного больше, чем я когда-либо узнаю
И я думаю, как прекрасен этот мир
Да, я думаю, как прекрасен этот мир

...Спящий человек окружает себя чередой часов, строем годов и миров. Просыпаясь, он инстинктивно сверяется с ними и вмиг просчитывает, какую точку земли он сейчас занимает, сколько времени протекло, пока он спал; но их ряды могут смешаться, прерваться.

Пускай сон одолеет его под утро, после бессонницы, над книгой, совсем не в той позе, в какой он обычно засыпает, и вот уже ему будет довольно поднять руку, чтобы остановить или обратить вспять солнце, и в первую минуту после пробуждения он уже не будет знать, который час, и решит, что лег совсем недавно.

А если его сморит в положении еще более неуместном и непривычном, например в кресле, после обеда, тогда сошедшие с орбит миры охватит полное смятение и волшебное кресло отправит его на всей скорости путешествовать по времени и пространству; и в тот миг, когда он откроет глаза, ему почудится, что он лег спать несколько месяцев тому назад в другой стране.

И даже если я засыпал в своей кровати, но достаточно крепко, так чтобы сознание до конца угомонилось, из него ускользал план места, где я заснул; и, просыпаясь посреди ночи, я не знал, где я, и в первый момент даже не понимал, кто я такой; только чувство, что я существую, охватывало меня во всей изначальной простоте — такое чувство, быть может, трепещет в животном; я был оголен, как пещерный человек; и вот тогда воспоминание — еще не о месте, где я нахожусь, а лишь о каких-то местах, где когда-то жил или мог бывать, — приходило ко мне как спасение свыше и вытаскивало меня из небытия, из которого мне было не выбраться самому; я за мгновение перемахивал через века цивилизации, и мне представали зыбкие образы керосиновых ламп, потом сорочек с отложными воротничками — эти видения понемногу восстанавливали исходные черты моего собственного "я".

Быть может, неподвижность вещей вокруг нас навязана им нашей уверенностью, что это они, и ничто другое, — навязана неподвижностью нашей мысли о них. В любом случае, когда я так просыпался и мой разум безуспешно бился, пытаясь понять, где я, вокруг меня в темноте все кружилось: вещи, страны, годы...

Марсель Пруст "Комбре"

***

Художник: Aconcha (Cuba)

Дилан Томас (27 октября 1914 — 9 ноября 1953)

Как мечтал я удрать подальше
От непрестанных выкриков страха,
От шипенья потёртой фальши,
Звучавшей страшней и страшней,
Когда заваливались мои вечера
За холмы, в глубины морей.
Как мечтал я подальше смыться
От приветствий, давно прилипших к ушам,
От призраков, которые в воздухе кишат,
От призрачных теней на страницах,
От звонков, от записок, от хождения по гостям…

Я мечтал удрать, но боюсь того,
Что какая-то свежая, весенняя жизнь
Может вылупиться, словно из лопнувших почек,
Из шипенья старой потёртой лжи –
И в небо искры взовьются с треском,
А я останусь – полуслепой,
И со мной будет тот же страх ночной,
Да поджатые губы над телефонной трубкой…
Да приподнятая шляпа, что над волосами дрожит,
Нет, уж лучше бы смерть, пролетая,
Случайно задела меня крылом.
Только так я был бы уверен в том,
Что умру не от полу-условностей, полу-лжи.
 

Перевод ВАСИЛИЯ БЕТАКИ
Филологическая редактура ЕЛЕНЫ КАССЕЛЬ
 

- Бхагван, важно ли иметь какое-либо отношение к жизни?

Какое удивительное счастье
Узнать, что ты над прожитым не властен
/Иосиф Бродский "РОМАНС СЧАСТЛИВЦА"/

...Это позиция мистиков: мистики утверждают, что нет необходимости изменять мир. Но мистики тоже бывают двух типов. Одни скажут, что нет нужды изменять мир, но имеется потребность изменить самого себя. Они также верят в изменение - не в изменение мира, а в изменения самого себя.

 Но тантра утверждает, что не нужно менять ничего - ни мир, ни самого себя. Это глубочайшая суть мистицизма. Вы не должны изменять мир и не должны изменять самого себя. Вы должны только знать, что все изменяется; вы должны плыть в этих изменениях и расслабляться в этих изменениях.

...Мир уже изменяется, и вы тоже уже изменяетесь. Эти изменения и являются существованием, так что не беспокойтесь о них. Они уже случаются без вас; вы для этого не нужны. Вы просто плывете в них без какого либо беспокойства о будущем, и внезапно, посреди этих изменений, вы начнете осознавать центр, в пределах которого вы никогда не изменяетесь, который всегда остается таким, каков он есть - одним и тем же...

Позицию тантры трудно понять, потому что наш ум желает что-то делать, а это позиция недеяния. Это просто расслабление, а не деяние, и это один из наиболее скрытых ее секретов. Если вы сумеете почувствовать это, то вам не нужно будет беспокоить¬ся о чем-либо другом. Одна эта техника сможет дать вам все.

Тогда вам не нужно будет ничего делать, потому что вы узнаете секрет, заключающийся в том, что посредством изменений можно уничтожить изменения, посредством смерти можно уничтожить смерть, по-средством секса можно уничтожить секс, посредством гнева можно уничтожить гнев. Теперь вы знаете секрет: посредством яда, яд может быть уничтожен...

Вторая сутра: Здесь сфера изменения, изменения, изменения. Посредством изменения уничтожь изменение.

РОМАНС СЧАСТЛИВЦА

Ни родины, ни дома, ни изгнанья,
Забвенья нет и нет воспоминанья,
И боли, вызывающей усталость,
Из прожитой любови не осталось.

Как быстро возвращаются обратно
Встревоженные чувства, и отрадно,
Что можно снова радостно и нервно
Знакомым улыбаться ежедневно.

Прекрасная, изысканная мука -
Смотреть в глаза возлюбленного друга
На освещенной вечером отчизне
И удивляться продолженью жизни.

Я с каждым днем все чаще замечаю,
Что все, что я обратно возвращаю -
То в августе, то летом, то весною -
Какой-то странной блещет новизною.

Но по зиме и по земле холодной
Пустым, самоуверенным, свободным,
Куда как легче, как невозмутимей
Искать следы любви невозвратимой.

Но находить полузнакомых женщин,
Тела, дома, и голоса без трещин,
Себя - бегущим по снегу спортсменом,
Всегда себя таким же неизменным.

Какое удивительное счастье
Узнать, что ты над прожитым не властен,
Что то и называется судьбою,
Что где-то протянулось за тобою:

Моря и горы - те, что переехал,
Твои друзья, которых ты оставил,
И теплый день посередине века,
Который твою молодость состарил -

- Все потому, что чувствуя поспешность,
С которой смерть приходит временами,
Фальшивая и искренняя нежность
Кричит, как жизнь, бегущая за нами.