* * *
Ангел, три года хранивший меня,
Вознесся в лучах и огне,
Но жду терпеливо сладчайшего дня,
Когда он вернется ко мне.
Как щеки запали, бескровны уста,
Лица не узнать моего;
Ведь я не прекрасная больше, не та,
Что песней смутила его.
Давно на земле ничего не боюсь,
Прощальные помня слова.
Я в ноги ему, как войдет, поклонюсь,
А прежде кивала едва.

Анна АХМАТОВА, «Anno Domini MCMXXI»


Эта женщина умеет вызывать ком в горле первой же строкой, хотя и невольно, так пронзительна схватывают за душу мысли и символы её потрясающих откровений! Среди простых слов запрятаны моря слов, образов и океаны мыслей, в которых светло купаются звёзды её поэтического волшебства. Я последнее время не могу без дрожи в руках открывать её поэтические свитки, я не стыжусь вовсе слёз, выбегающих порой на глаза, и я счастлив, счастлив! Оттого что истово люблю эту кудесницу тысячелетий и у ней только одна соперница в этом мире - она сама с её неразгаданными смыслами. Русская Сафо...

Такая вот ситуация: сначала в Лукоянове заканчивали ( при сроке окончания 1 октября), теперь вот Арбатов мучают, причём модем тупо не берет! Однако всё когда-нибудь кончается. Ну, здравствуйте, мои друзья и будущие друзья! Пошёл чистить завалы почты, но перед раздраем её что-то напишу...:)

 

Ни слова о любви! Но я о ней ни слова

Ни слова о любви! Но я о ней ни слова,

не водятся давно в гортани соловьи.

Там пламя посреди пустого небосклона,

но даже в ночь луны ни слова о любви!



Луну над головой держать я притерпелась

для пущего труда, для возбужденья дум.

Но в нынешней луне - бессмысленная прелесть,

и стелется Арбат пустыней белых дюн.



Лепечет о любви сестра-поэт-певунья -

вполглаза покошусь и усмехнусь вполрта.

Как зримо возведен из толщи полнолунья

чертог для Божества, а дверь не заперта.



Как бедный Гоголь худ там, во главе бульвара,

и одинок вблизи вселенской полыньи.

Столь длительной луны над миром не бывало,

сейчас она пройдет. Ни слова о любви!



Так долго я жила, что сердце притупилось

но выжило в бою с невзгодой бытия,

и вновь свежим-свежа в нём чья-то власть и милость.

Те двое под луной - неужто ты и я?

 

Анна АХМАТОВА Она никогда не бывает однозначна даже в своих находках-перлах, щедро зазбросанных по всем её поэзамт-творениям. Ручеёк под горой, берёзка на склоне - это декарации, но вдруг нахлынет в её сердечко подарок Божий, и сладко сидится нам вдвоём. И не волнует её, что завтра рукописи её будут зажимать, а меня - что я безумно молод и кажется брежу. Что мы в безвременье. Вот это кого должно волновать, если мне ныне хорошо? Лишь бы ей коть капельку от моего щастья...

Но есть, он есть, но вроде как вроде его нет. Юшоша лет десяток назад ринулся учиться из балета, в СМИ и, надо же, преуспел. Правда по корке, а не по знаниям. Когда эксперимент закончился, ресурс полностью вернулся к состоянию даунресурса 2002 го года, полностью скинув единым пинком "вредоносное", иначе - всё лучшее с лиру тех времён, чем долгие годы гордились лирушники. Другие структуры дргугих ресурсов (ЖЖ и пр.) ногти на ногах обкусывали с досады, а достичь той гармонии не могли. Теперь барин балует, а у холопьев пласты культуры наработанные сгинули в помойку. ЭТО КАК???

НЕХОРОШО!!!

Ничерта я ни пойму, ухожу я - ухажу!!!

* * *
А, ты думал – я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе страшный подарок —
Мой заветный душистый платок.
Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь.
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей наших пламенным чадом —
Я к тебе никогда не вернусь.

Анна АХМАТОВА, «Anno Domini MCMXXI»

Последний гвоздь в гроб любви Анрепа. И твёрдая уверенность: "Я к тебе никогда не вернусь." Анна всея Руси всегда умела любить и жертвой самозабвенной, но умела и ставить точку на отношениях. Она ещё любила, я так думаю, "лихого ярославца", но сказала себе, а больше ему, "нет"! Удивительная женщина, закипают слёзы в глазах и горло схватывает спазм: ни разу в своей многотрудной жизни не взяла она фальшивой ноты. В жуткие времена, когда гибли сонмы творцов, или выживали предательством себя, она только крепко стискивала зубы,...и не лукавила даже в мелочи. Госпо-о-ди! У тебя нет молитв и слов, чтобы дать ей хоть каплю счастья. Но она была счастлива и без Тебя, прости, хоть и с Тобой. Её тысячелетия равны Твоим крестным мукам, возьми её бережно к Себе, умоляю...

Кто ещё считает, что у меня Вредоносный URL адрес заблокирован есть правильное решение, а не барская выходка Вали? Он не может дискутировать, доказывать логически. Он думал, что я умер, а я отлежался с пол месяца и - вот он, я, добрый вечер! Это, друзья, только 3-я смерть, а я, как Пифагор, до 7-й дотянуть собираюсь. И в чём дело? Блокировать адрес только потому, что я не сдох, знаю все его дела и говорю, когда он душить начинает, правду ему раз в пол года? Я вообще за время болезни Валю не трогал, но ведь он нагло обдирает ресурс, от него одни ощмётки остались. Все копипастеры и воры рекламщики у него в 1-й сотне, а то и в 1-й десятке, можете сами посмотреть. При этом он дурным голосом орёт, что рекламы в блоге не будет, тех, кто как я, валяясь в больнице, на супердорогие лекарства подрабатывал (одна химия с мабтерой за полторы сотни тянет), рубил, а Шрек-Лесной, Марриэтта и ещё куча, вы их знаете, лепят по 3-4 ссылки каждый день, имеют по 50 000 заходов на "блинчики" (вы верите?), по 200-300 ссылок и сидят как ни в чём не бывало. Выходит, Валя врёт и рекламы навалом, надо только у него покупать через подставных? Тогда в чём дело? Ха! Он на вопросы не отвечает, а теперь вот заблокировать блог решил. Притом, мне даже не сообщил и я всё до последней минуты думал и всем писал, помня опыт 2005-го года, что он - порядочный человек.
ВАЛЯ, ОТЗОВИСЬ, СКАЖИ, ЧТО Я СОВРАЛ!!! А-У-У-У!!! Или хоть скажи, чем вредоносен мой поэтический на 99% блог!
Молчит, не даёт ответа...
А вы, лирушники, что молчите? Если я не прав - скажите мне и я уйду, но со спокойной совестью: ваша меня больше не интересует, живите как хотите. А вот как сможете - вопрос...

Надо же: читают как из пулемёта, а понравилось двум самым мужественным дамам. А мужики? Валю испугались. Да, он хитрюга, но слово даю: он ни разу не карал за правду, правда не всегда её верно трактовал, но за все многочисленные раздраи с ним, да не чета Вашим (я до 1000 человек с лиру уводил в 2005-м с Красным), я был только раз наказан 3-х дневным баном за откровенный срач с Клэт, кто помнит. Ну и мелкие пакости были - пинок на пинок. Что же вы, ни разу не наказанные, хвосты поджали? Или всё тут прекрасно? Тогда не обижайтесь ни на Валю, ни на меня!

***
Кое-как удалось разлучиться
И постылый огонь потушить.
Враг мой вечный, пора научиться
Вам кого-нибудь вправду любить.
Я-то вольная. Все мне забава, —
Ночью Муза слетит утешать,
А наутро притащится слава
Погремушкой над ухом трещать.
Обо мне и молиться не стоит
И, уйдя, оглянуться назад.
Черный ветер меня успокоит,
Веселит золотой листопад.
Как подарок, приму я разлуку
И забвение, как благодать.
Но, скажи мне, на крестную муку
Ты другую посмеешь послать?

Анна АХМАТОВА, «Anno Domini MCMXXI»

Вот и последние слова Анрепу: "лихой ярославец" навсегда уходит из её жизни на английские газоны Лондона. Она ещё переживает смерть Блока и Гумилёва, она на предчувствии ожидает свою 1-ю гражданскую смерть, а пока ровным потоком печатает в Берлине свой плач Ярославны и ждёт, ждёт... Эмиграция - не для неё, она тактично, но твёрдо, отводит все намёки и прямые приглашения: Русь для неё, это - всё! О! Скольким писателям, поэтам, художникам и музыкантам понадобилось вываляться в грязи эмиграции, чтобы полумёртвыми и пустыми вернуться в Россию...умереть в слезах: довольно вспомнить Куприна. Анна всея Руси обошлась без такого горького опыта, сознательно обменяв его на горькое молчание и любовь, которую понять и прочувствовать на разрыв сердца можно только обняв берёзку или упав с слезами в горькую полынь. Она прошла сквозь всё это и, о!чудо! сотворила такой необъятный мир, который не потеряется и в тысячелениях. Русская Сафо...

Пропал с главной последний значимый показатель - посещения за час, сутки, неделю. Месяц пропал давно. Подведём итог:
1. Пропали звёзды и теперь ты не знаешь, кто тебе пишет: для относительно занятых людей копаться в чужом блоге - тягостная забава, особенно если в конце очевиден вердикт: неадекват;
2. Пропал № страницы на главной: у меня после 500 вверху 600, а текущей нет и когда посты перестанут появляться, знает только Валя;
3. Пропали симпы и антипы с главной и количество написанных страниц, тогда для чего они вообще? Нет теперь ни одного признака, по которому отличишь старый блог заслуженный от новичка;
4. Невозможно месяц или больше поставить "нравится", выползает какое-то уродство;
5. Рассылка по-прежнему забита шреками, которые по какой-то "случайности" все почти в 1-й сотне рейтинга. Ну так бы и сказал, что лиру - изначально сервис вороватых домохозяек и копипастеров, а не солидный ресурс: через неделю после такой вот декларации на ресурсе осталась бы сотня шреков и столько же "спасибщиков" - мастурбирующая компашка "сам на сам";
6. С НГ, а может и раньше, не добавлено НИ ОДНОЙ ссылки на тебя, после того, как шреки закупили по пол миллиона у Вали на всякое говно вроде пончиков-блинчиков. Поскольку ссылка (цитата) и сейчас один из главных коэффициентов рейтингового подсчёта при попадании в рвссылку (а попадает по 3-4 поста шреков и им подобных, шреков успокоили лет на 5: вы тут главные и уважаемые воры без единственного авторского текста, а говно-автору ВЫШЕНЮ с другими говно-ВЕТЕРАНАМИ и 16552 - много.
Меня уже лет 5 упёрто тащат в ЖЖ авторитетнейшие люди, чуть менее упёрто - в Однокласники и ВКонтакте: я отказываюсь предать, так я это понимаю, лиру: я его создавал наравне с Валей, когда нас 1000 с гаком была, и не меньше его для ресурса сделал. Но меня упёрто гнобит Валя по каждому поводу, хоть, надо заметить, многим, очень многим, достаётся гораздо больше меня. Не хулиганам, эти вне моих интересов, вот ими и должен клерк Валя заниматься и ничем другим. Он думает, ресурсом - не надо ради Бога: с 2002 он ухудшился многократно именно стараниями Вали, а за последние пол года стал просто омерзительным по целям и содержанию!
Итак: моё терпение лопнуло. До боссов на приватную беседу я не добрался: чёрт-те где они сейчас сидят и когда в Москве бывают, видно готовятся линять из страны, ворьё поганое, а у меня времени мало за ними гоняться. Значит, надо так куснуть, чтобы они меня искали. Будем думать.
Замечу: после последней 2-х годичного срока подлости - выкинуть меня с 13-го места на 667, а потом и в 3-ю тысячу, а сейчас я 16552-й - я терпел и эти 2 года (год почти в больнице) только устраивал изредка толерантные дискуссии. У меня за 2 года из 3017-и читателе остался сразу 0, а теперь набралось 557, хотя на главной по прежнему 2914 с учётом, что кое-кто уже выбыл, а новых Валя запретил добавлять. Заметим сразу дикую несуразицу: друзей 750, то есть предел, а читателей 557, а год назад 218 было, а 2 года назад 3017!!! Это что?!
А ведь когда-то лирушка почти братской была и сейчас у неё больше шансов стать такой, чем у ЛЮБОГО ресурса. Поэтому закончу Бессмертным Блоком (с намёком).

В последний раз на славный братский пир
Сзывает варварская ЛИРА!

А чтобы "братья" не расслаблялись, добавлю от себя: этот призыв-предупреждение - последний.

Жадного деньги возбуждают, а не насыщают. Публий

Свеча горела

Мело, мело по всей земле во все пределы
Свеча горела на столе, свеча горела
Как летом роем мошкара летит на пламя
Слетались хлопья со двора к оконной раме

Метель лепила на стекле кружки и стрелы
Свеча горела на столе, свеча горела
На озаренный потолок ложились тени
Скрещенье рук, скрещенье ног, судьбы скрещенье

И падали два башмачка со стуком на пол
И воск слезами с ночника на платье капал
И все терялось в нежной мгле, седой и белой
Свеча горела на столе, свеча горела

На свечку дуло из угла. И жар соблазна
Вздымал как ангел два крыла крестообразно
Мело весь месяц в феврале и то и дело
Свеча горела на столе, свеча горела
Свеча горела на столе, свеча горела

Борис ПАСТЕРНАК

Вариант этой притчи я уже выставлял тут, но вот случился "Голос России" и Дина Гарипова с чудной песнею, что наделала в Орле переполоха, описанного в притче: именно с этой песней и я на волне вдохновения решил всё соединить.
Пастернак у меня здесь - редкий гость: его сложно читать, а ещё сложнее коментировать. Он приходит по ассоциации и тогда у меня рождаются собственные миниатюры, а жизнь щедро подбрасывает к ним материала. Так было и на этот раз. В Орле, в гостинице, я пошёл в понедельник пообедать в тамошний ресторан, уже собираясь уезжать. Среди дня там народу почти нет и музыканты используют временную лакуну для того, чтобы прогнать вечерний репертуар или что-то новое попробовать. В тот раз они именно решили попробовать новое... вот этого Пастернака, уже до дыр запетого примадонной. У меня аж зубы заныли, когда клавишник взял первые аккорды. Настраиваясь на провинциальную халтуру, я стал торопить официанта: в меню пародий не значилось. И тут откуда-то из за драппировок материализовалась Она. Эдакая пигалица в джинсах и мужской рубахе навыпуск с закатанными почти по локоть рукавами. Бас булькнул щелчком, ухнула с ним в унисон бочка, ритм-лидер заложил пару переходов, а зажавшая в кулачок микрофон местная примадонна всё не спешила добавить в эту какофонию своего, наверняка прокуренного, голоска. Я это так подробно, потому что потом стало не до подробностей. Всё началось именно примадоновскими полуджазовыми низами с подвыванием и затактами: синкопитующий басист с ударником соответствовали, тянул свою тапёрскую партию клавишник и только ритм-лидер был ни к чёрту. А потом девочка с ленцой ушла на октаву вверх так непринуждённо, как будто там всю жизнь сидела, показав голосок такой чистоты и силы, что следующая моя маслина ушла с косточкой. Витас ведь впечатляет? А у этого "Витаса" был естественный диапазон, где голос звучал прозрачно, как кристал, и так же как кристал жёстко отжимал естественный тембр от фальцетной туфты. Следующие минуты две я был в прострации, а потом полез на сцену. Её не было вчера, её, видно, только готовили, а с лабающими я уже познакомился, когда вчера директор "Голицино" гулял тут по поводу выигранного мной для него арбитража по зерну. Я отодвинул клавишника, кивнул умолкшей примадонне, бледненькой глазастой кентаврочке, вольной стрижкой своих русых волос живо напомнившей мне моих русых мальчиков-близнецов. В ответ - какая-то невнятка, но я уже взял довольно сложный септ-аккорд. В её ленивом, почти коровьем взгляде вдруг обозначилась мысль. Я дал ей дозреть и взял теперь уже вокальный интервал, а потом провёл его основу через всю первую музыкальную фразу: партию вокала. "Там ля," - в глазах её плеснулось сомнение, - " и чистое ре в квинту". Она как бы мысленно повертела головой: "Это для кого," - и споткнулась о мою обещающую улыбку. "Но ре, я её не пела". "В этом кабаке, понятно, и октавы хватит, а ре споёшь, как будто ты в Сан-Ремо" - я уже отобрал у лидера-ритмача "Музиму" и подстраивал. Вчера латифундист накидал им столько резаной бумаги, чтобы хитрован-Слава сыграл и попел Грига и Гершвина для меня, а не "Владимирский централ", что сегодня я был как бы свой. Барин изволит резвиться? Отчего же, пущай... "Ре - так ре," - вздохнуло голубоглазое дитё и зачем-то стукнуло ногтем по микрофону. Я сказал басисту гармонию, послушал пару тактов, поправил, а Славе, тихому умельцу, косящему под лабающего дурачка, только буркнул: "Ты пока - фон, пока не прёт тебя. Потом делай что хочешь." Взял пару базовых аккордов, потом рассыпал бисером переход, а закончил вступлением. Бас пару раз втыкался на пробу - получилось удачно, но такого темпа освоения партитуры тут не знали, да и не было партитуры. Всё на живопырку, которая была лишь в моей голове, да по канве кабацких изысков примадонны. Ну и никто всё это всерьёз не воспринимал - барин тешится - потому все были раскованы. Пока "Музима", чуть всплакнув коротенькой ферматой, не повела вступление. И вот я кивнул головой.

Мело, мело по всей земле во все пределы
Свеча горела на столе, свеча горела

Средний регистр, чистый девичий голосок, а в следующие две строки я запустит плачущие флажиолеты "Музимы" вместо своего вокала. Вышло так стеклянно-прозрачно, что воробышек невольно улыбнулся и сцена вдруг расцвела и потеряла перспективу и пределы. У левой портьеры, куда она забралась, стояла чуть тронутая дуновением любовного ветерка и оттого зябко-бледная "серебряная" красавица в платье электрон. Она ещё раздумывала, водя пальчиком по материлизовавшемуся фантомом воздуха и музыки морозному стеклу:

Метель лепила на стекле кружки и стрелы
Свеча горела на столе, свеча горела

И тут мерцающей тенью её голоса, уже ко всему готового, вступил я, раскачивая классическую канву продуманными диссонансами. Она вдруг встревожилась: её звали в какое-то другое измерение, а она, как ей казалось, была не готова. Заволновался и Слава, вдруг сотворив два таких шикарных перехода, что стало ясно: из кабачного хлама подымается, возрождаясь, Музыкант. А бас в углу гудел, ворожа гипнотически и проговаривая отчётливо как шаман: "Уж лучше - сразу!"

Скрещенье рук, скрещенье ног...

Вдруг открылся разом весь смысл происходящего и я только молил взглядом "серебряную": не бойся. Она просветлела ликом, захватила сколь можно воздуху и уже в Космос ушла октавой изумительная фермата

...судьбы скрещенье

Она поняла, поняла! И в пространство, куда я рванулся, отставая всего на квинту и несколько световых лет, улетели в вихре неземной музыки две потрясённые созданным души! А фермата всё тянулась... Официант слепо ставит поднос мимо столика... вся кухня - в проходе, а там всё горит синим пламенем... Дядька какой-то тащит очки из платочного кармана - посмотреть! Они не лезут, он чуть не плачет - всё видно оттуда, сверху,... а впереди ещё строфа, сама нежность,... и взывной, с рефреном, ураган концовки!
...Слава, бледный, с полуприкрытыми глазами, сидел у клавишных, отрешённо бросив руки, только что творившие Музыку, вдоль тела... Басист с изумлением разглядывал своего "Орфея"...Никак не мог вылезти из-за своих барабанов ошеломлённый ударник. А воробышка, нет принцессу, окружили толпой администратор и официанты, прибежавшие из гостиницы дежурные этажей и клиенты ресторана, пока я тихонечко пробирался к выходу. Уже в лифте, который вёз меня к давно собранной сумке, я услышал внутри себя как бы вскрик: принцесса обнаружила отсутствие своего случайного менестреля и теперь металась в вязком кольце почитателей и преданных на будущее слуг. Отчаяние, море, океан отчаяния! Вселенная померкла - где ты?! Ничего, с этим тебе придётся пожить, пока не вылечит тебя настоящая музыка. Плохой музыки ты исполнять больше никогда не будешь: у тебя был Учитель музыки и ты теперь знаешь - что это такое, настоящая музыка.

У тебя не работает даже такая мелочь, как "нравится", рассылка забита помоями шреков-копипастеров, а ты нудно бубнишь какую-то хрень про "рекламы не будет". Она будет, потому что у тебя не яркий цветок, как раньше, а дерьмо в проруби - это раз! Рекламой честный народ подрабатывает и там её 1-2%, а у всяких шреков - 99% и всё скрадено без указания на первоисточник. Судя по всему, это тебя приводит в экстаз: пол рассылки забито текстами типа "Петушка и кукух", а тебя даже не торкает, а прёт просто от этого безобразия! Ну вот в Москве я сейчас, хотел прийти и просто набить тебе морду. Но я - Воин, а ты - танцун: у нас так не принято. А потом остыл по этой части, но взъярился всерьёз: ты же до 2009-го нормально трудился и общался с нами, что произошло?! И 31 стукнуло, то есть не мальчик вроде, и не пьянь, потому что пить не умеешь, и вещи разумные порой говоришь и делаешь. Так почему главная страница превратилась в тупое посмешище: ни информации, ни количества страниц, всех уравнял по худшим?! Куда звёзды девались, почему с НГ ссылки на меня умерли, после того, как шреки их по 500 000 нахватали и торчат как лом в дерьме во первых строках рейтингов. Для поваренной книги и вязалочек ресурс слишком велик, непотребно велик, да и сильно напоминает это скупку краденного: ты же им платишь?! Я время от времени таких, взятых ранее в друзья, вышибаю, а по возвращении в Лукоянов займусь этим основательно: вычищу днев до тех 865-ти, которые читают меня по-приличному, а не через твои специальные мульки, которые нас разобщают. Я бы сейчас занялся, в свободные вечера в Москве, но отель "Измайлово" - такой же бардак, как лиру сейчас: инет ловит еле-еле даже в холле, а в номере я использую модем, который на 23-м этаже почему-то тоже тормозит, хоть у меня и люкс - все вы одним мирром мазаны, копеешники!
Думай Валя, картуз куплю!




P.S. Всякий, делающий большие глаза: "Я не понимаю, о чём тут", будет вышвырнут, как ссаный кот. Не понимаешь - закрой рот: кишки простудишь!

Гамаюн, птица вещая
(картина В. Васнецова)

На гладях бесконечных вод,
Закатом в пурпур облеченных,
Она вещает и поет,
Не в силах крыл поднять смятенных...
Вещает иго злых татар,
Вещает казней ряд кровавых,
И трус, и голод, и пожар,
Злодеев силу, гибель правых...
Предвечным ужасом объят,
Прекрасный лик горит любовью,
Но вещей правдою звучат
Уста, запекшиеся кровью!..

Александр БЛОК, 23 февраля 1899

Не везёт Блоку в моём дневничке. Или мне не везёт с ним тут. Никого другого не знаю я столько поэзии наизусть, кроме Бальмонта разве, а вот тут...дрожит рука и сомнения выбрасывают стыдливый жар на лицо. Он изумительно тонок, он загадочен, он грустен постоянно: ну как мне, адепту жизненного пылания и духовного восторга передать его тонкую, светлую печаль от того, что видит он, несомненно видит, там в ближнем далёке, где скотинеющая на глазах злобой и ненавистью толпа не зрит в слепой ярости своего великого прошлого, не слышит правды, что вещают "уста, запёкшиеся кровью", ставшие и его, Блока устами. Господи-и-и!!! За что лишаешь нас великих сих?! Летом 21-го не станет его, в августе расстреляют Гумилёва! Но пока он поёт свою скорбь за почти 20 лет до гибели старой России и первобытного кошмара новой. Душу рвёт тоска, ком в горле: как же он одинок...

Защитникам Сталина

Это те, что кричали: "Варраву
Отпусти нам для праздника", те,
Что велели Сократу отраву
Пить в тюремной глухой тесноте.

Им бы этот же вылить напиток
В их невинно клевещущий рот,
Этим милым любителям пыток,
Знатокам в производстве сирот.

Анна АХМАТОВА, <1962?>, Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск, Москва: Полифакт, 1995.

Евтушенко из всех значимых поэтов "новой волны" единственный из троицы облаянных хамом Никитой прилюдно "пидорасов", ответил отбытием не в Америку на гала-представления, как мой любимый Вознесенский, и не в псалмы и "лесенки", как Рождественский: он встал мёртво за Анну всея Руси на Братской ГЭС в Сибири, на станции "Зима", в самой гуще русской советской молодёжи, романтиков 60-х и не уронил поднятого от Ахматовой стяга до сей поры, обогатив творения Анны всея Руси родственными по творчеству душами.
Его материли критики, не печатали и не впускали в столицы. А он вдохновенно писал тексты к эстрадным песням - это не серьёзно?!
А то, что на основе его произведений построены Тринадцатая симфония (1962) и симфоническая поэма «Казнь Степана Разина» Д. Шостаковича?
Во времена разгула либерального бардака он подготовил на REN-TB на свои кровные деньги за цикл лекций в Америке и преподавание там русской эстетики поэзии цикл «Поэт в России больше, чем поэт» из 52 передач (1995).
Сыграл в 1980 году роль К.Э. Циолковского в кинофильме «Взлет» ( режиссер С. Кулиш), поставил как режиссер по собственным сценариям кинофильмы «Детский сад» (1983), «Похороны Сталина» (1990). Талантливый человек талантлив во всём, в том числе в любви к России. Это я тем, кто скорее старается наше прошлое забыть, в котором жили и творили такие люди как Женя Евтушенко...
Вот уже 17-лет, он, живущий в США, проводит лето в творческих "командировках" в России, только в 1995-м из-за обострения болезни летом он не приехал,...но всё-равно приехал зимой!. Его произведения переведены на 72 языка, а он, единственный из всего чудного поколения шестидесятников жив и творит. Позавчера ему ампутировали ногу до колена, но он уже сейчас бодр, глаза ярятся и требуют творчества. К концу года он намерен закончить свой пятитомник "Поэт в россии больше, чем поэт."
Так продолжается незримая связь времён: основа пятитомника - связь века нынешнего и минувшего: "серебряных"...

На мотивы Грига

Кричит победно морская птица
Над вольной зыбью волны фиорда.
К каким пределам она стремится?
О чем ликует она так гордо?

Холодный ветер, седая сага
Так властно смотрят из звонкой песни,
И в лунной грезе морская влага
Еще прозрачней, еще чудесней.

Родятся замки из грезы лунной,
В высоких замках тоскуют девы,
Златые арфы так многострунны,
И так маняще звучат напевы.

Но дальше песня меня уносит,
Я всей вселенной увижу звенья,
Мое стремленье иного просит,
Иных жемчужин, иных каменьев.

Я вижу праздник веселый, шумный,
В густых дубравах ликует эхо,
И ты проходишь мечтой бездумной,
Звеня восторгом, пылая смехом.

А на высотах, столь совершенных,
Где чистых лилий сверкают слезы,
Я вижу страстных среди блаженных,
На горном снеге алеют розы.

И где-то светит мне образ бледный,
Всегда печальный, всегда безмолвный...
...Но только чайка кричит победно
И гордо плещут седые волны

Николай ГУМИЛЁВ, 1905

Ну как же прекрасно звенит Гумилёв, только что познакомившийся с Ахматовой! Тонкой чистой нотой дрожит божественно его струна, вызывая тихое изумление бессмертной строкой: " Я всей вселенной увижу звенья." До чего хорош и светел тут этот "серебряный" гусар, как высоко и далеко устремлён взор его, какие чудные образы приносит он нам из своего божественного далека. Я мало давал ему тут разгуляться: уже через 10 лет предстанет пред нами совсем другой гусар, напитанный ненавистью к грядущему хаму. Но вот Ахматова вступилась за него горькой посмертной молитвой и снова не могу я удержаться: ведь как хорош, изумительно хорош! И ничего иного я не вижу и видеть не желаю, я теперь бережно перебираю свои "серебряные" сокровища и душа трепещет горечью и раскаянием: как мог я быть таким дерзким максималистом к святой когорте символистов?! Нет, отныне они у меня - святое семейство и уйдут они с этих страниц и из жизни моей только со мною,...чтобы вернуться однажды в этот лучший из миров для новой радости Бытия. Верю!!!

МОЙ ЗАВЕТ

Я не устану быть живым,
Ручей поет, я вечно с ним,
Заря горит, она - во мне,
Я в вечно творческом Огне.

Затянут в свет чужих очей,
Я - в нежном золоте лучей,
Но вдруг изменится игра,
И нежит лунность серебра.

А Ночь придет, а Ночь темна, -
В душе есть светлая страна,
И вечен светоч золотой
В стране, зовущейся Мечтой.

Мечта рождает Красоту,
Из нежных слов я ткань плету,
Листок восходит в лепесток,
Из легких строк глядит цветок.

Мгновений светлый водопад
Нисходит в мой цветущий сад,
Живите ж все, любите сон, -
Прекрасен он, кто в Жизнь влюблен.

Константин БАЛЬМОНТ, "Литургия красоты"






И снова Бальмонт, снова новая грань его волшебной литургии. Он сейчас не бунтует, не борется, не-ет! Он побывал уже в Индии среди величия её храмов и гордого смирения её духовных Учителей. И теперь несёт в мир спокойное величие истинной красоты. Но никогда не забывает первоистока индийских Вед - Веды арийской Гипербореи уже известны ему и навсегда поселились в его сердце. Он так и не научится смирению индийских махатм, да оно и не нужно ему: он - кшатрий, Воин! И для посвящённых призыв его любить сон звучит откровением мага, ведающего, что сон есть незримая граница меж Навью и Явью, меж авидьей - неведением - и её преодалением силой духа и Любви. И первый подаёт пример преодаления, сбежав (трудно сыскать другое слово) из галюцинаций салонов Питера в Гиперборею, к первоистокам. Я уже рассказывал тут о постижении им гиперборейской мудрости молчания и дивной красоты редких откровений. Иным вернулся он в сомнабулические салоны Петербурга и первым заметил это Брюсов. И помог найти путь к читателю искромётных и пылающих вселенским огнём прозрений мага. Мы теперь не расстанемся с ним, пока я не расстанусь с вами, друзья. А пока давайте промыслим одну из глубоких миниатюр, сотканых из арийских откровений великим магом.

* * *
О, жизнь без завтрашнего дня!
Ловлю измену в каждом слове,
И убывающей любови
Звезда восходит для меня.
Так незаметно отлетать,
Почти не узнавать при встрече.
Но снова ночь. И снова плечи
В истоме влажной целовать.
Тебе я милой не была,
Ты мне постыл. А пытка длилась,
И, как преступница, томилась
Любовь, исполненная зла.
То словно брат. Молчишь, сердит.
Но если встретимся глазами, —
Тебе клянусь я небесами,
В огне расплавится гранит.

Анна АХМАТОВА, "ANNO DOMINI MCMXXI"

Умирает, исходит последним дыханием любовный морок к Анрепу, не достойному этой великой земной любви и поэма судьбы Анны всея Руси остаётся без главного Героя. Что с того? В прошлом и войны, и цари, а стихи о безнадежной любви самой прелестной женщины «серебряного Петербурга» к «лихому ярославцу», легко разменявшему родные перелески на бархатную зелень английских газонов, не ушли вослед, не утратили своей первозданной свежести...Анну ждёт скорая 1-я гражданская смерть, воистину смерть для любой,...но не для неё! Нет, напрасно ждут её Елисейские поля и Венеция: свою чудную живительную силу слова будет она черпать из родных перелесков, любви и уважения своих друзей близких. В год ее первой гражданской смерти Анне Ахматовой было всего тридцать шесть лет, про тот земной срок, который ей еще довелось прожить, она всегда говорила кратко и горько: после всего. А ведь её ждут ещё две гражданские панихиды и год только тихой славы и величия в последнюю свою осень 1965-го. По горькой иронии судьбы и умрёт она в годовщину смерти главного своего мучителя, так и не простившего ей того, что она осталась в России - Сталина. Русская Сафо...