Глупость и мудрость с такой же легкостью схватываются, как и заразные болезни. Поэтому выбирай себе товарищей. ШЕКСПИР

Я подготовил эту притчу ко дню влюблённых и в память святых благоверных князя Петра и княгини Февронии Муровских. Но много ездил, чем злоупотребил на радости затеваемых и реанимируемых программ, устал физически и духовно и ничего долго, как вы помните, не писал. Между тем притча по духу удивительно им подходит, как мне кажется. Я выставляю её, очень душа и сердце просит...





- А давай наперегонки до горки? – предложил он ей, предвкушая победу.
- Неа. – отказалась она. – Воспитательница сказала не бегать. Попадет потом.
- Струсила? Сдаешься? – подначил он ее и засмеялся обидно.
- Вот еще, – фыркнула она и рванула с места к горке.
Потом они сидели в группе, наказанные, под присмотром нянечки, смотрели в окно как гуляют другие и дулись друг на друга и на воспитательницу.
- Говорила тебе – попадет, – бурчала она.
- Я бы тебя перегнал обязательно, – дулся он. – Ты нечестно побежала. Я не приготовился...

- А спорим я быстрей тебя читаю? – предложил он ей.
- Ха-ха-ха. – приняла она пари. – Вот будут проверять технику чтения и посмотрим. Если я быстрее – будешь мой портфель до дому и до школы таскать всю неделю.
- А если я – отдаешь мне свои яблоки всю неделю! – согласился он.
Потом он пыхтел по дороге с двумя ранцами и бурчал:
- Ну и что! Зато ты не запоминаешь что читаешь и пишешь медленнее. Спорим?...

- А давай поиграем. – предложил он. – Как будто бы я рыцарь, а ты как будто бы дама сердца.
- Дурак, – почему-то обиделась она.
- Слабо? – засмеялся он – Слабо смущаться при виде меня? И дураком не обзываться тоже слабо.
- И ничего не слабо, – повелась она – Тогда вот чего. Ты меня тоже дурой не обзываешь и защищаешь.
- Само собой, – кивнул он – А ты мне алгебру решаешь. Не рыцарское это дело.
- А ты мне сочинения пишешь, – хихикнула она. – Врать и сочинять – как раз рыцарское дело.
А потом он оправдывался в телефон:
- А не надо было себя как дура вести. Тогда никто бы дурой и не назвал. Я, кстати, и извинился сразу...

- Ты сможешь сыграть влюбленного в меня человека? – спросила она.
- С трудом, – ехидно ответил он – Я тебя слишком хорошо знаю. А что случилось?
- На вечеринку пригласили. А одной идти не хочется. Будут предлагать всякое.
- Ну-у... Я даже не знаю, - протянул он.
- Слабо? – подначила она.
- И ничего не слабо, – принял он предложение – С тебя пачка сигар, кстати.
- За что? – не поняла она.
- Эскорт нынче дорог, – развел руками он.
А по дороге домой он бурчал:
- Сыграй влюбленного, сыграй влюбленного. А сама по роже лупит ни за что... Влюбленные между прочим целоваться лезут обычно…

- Что это? – спросила она.
- Кольцо. Не очевидно разве? – промямлил он.
- Нибелунгов? Власти? Какая-то новая игра затевается?
- Угу. Давай в мужа и жену поиграем, – выпалил он
- Надо подумать, – кивнула она.
- Слабо? – подначил он.
- И ничего не слабо, – протянула она - А мы не заигрываемся?
- Да разведемся если что. Делов-то, – хмыкнул он.
А потом он оправдывался:
- А откуда мне знать как предложения делаются? Я ж в первый раз предлагаю. Ну хочешь еще раз попробую? Мне не слабо.

- Сыграем в родителей? – предложила она.
- Давай. В моих или в твоих? – согласился он.
- Дурак. В родителей собственного ребенка. Слабо?
- Ого как, – задумался он – Не слабо, конечно, но трудно небось..
- Сдаешься? – огорчилась она
- Не, не. Когда эт я тебе сдавался? Играю, конечно, – решился он.

- Усложняем игру. Ты теперь играешь в бабушку.
- Правда? – не поверила она.
- 3900, – кивнул он – Пацан горластый. Слабо тебе в бабушку сыграть?
- А ты в данном случае во что играешь?
- В мужа бабушки, – засмеялся он. – Глупо мне в бабушку играть.
- В де-душ-ку. Как бы ты тут не молодился, – засмеялась она – Или слабо?
- Куда я денусь-то...

Она сидела у его кровати и плакала:
- Сдаешься? Ты сдаешься что ли? Выходишь из игры? Слабо еще поиграть?
- Угу. Похоже что так, – ответил он. – Неплохо поиграли, да?
- Ты проиграл раз сдаешься. Понял? Проиграл.
- Спорное утверждение, – улыбнулся он и умер.

Понедельник на то и понедельник, чтобы всеми имеющимися силами сделать его залогом успешной недели. Он будет упираться, а мы попьём чайку и за приятной беседой лишим его всяческих иллюзий. ЧЕЛОВЕК СОЗДАН ДЛЯ СЧАСТЬЯ!


Пусть утренней молитвой у нас будет Аве Мария. Она католическая, но среди моих друзей немало католиков. К тому же те, кто вникнут в смысл молитвы, легко убедятся, что это лишь чуть расширенный вариант православной "Богородица, дево радуйся...", при том что первая, каноническая часть молитв практически аутентичны апостольской версии. С добрым утром, друзья!

Наверное, многие не видели этого скромного кустика: несколько невзрачных былинок, торчащих среди бурной весенней зелени и цветов. И вот одна из былинок влюбилась в Солнце. Нет, вы подумайте: былинка и Ярило! Былинка меж прекрасных весенних цветов! Солнце, даже если и захотело бы излить свою бесконечную доброту на былинку, вряд ли сыскало бы её в гуще бушующей под его лучами зелени. Но былинка - любила! Да и что мы знаем о любви Солнца?...
У былинки было довольно душевных сил терпеть насмешки. Вежливо, но упорно раздвигала она яркую зелень, самодовольные цветы и тянулась, тянулась, тянулась к своему любимому,... пока однажды не произошло чудо дивное. Былинка, уже закалённый своей верной любовью куст, вдруг разом полыхнула своими невесть откуда взявшимися цветами. И так хороши, так прекрасны в скромной нежной красе и бесконечной любви были эти цветы, что быстро отцветшие прежде лесные красавицы, а теперь скромные ягоды, признали несомненное первенство когда-то былинки, а ныне - изумительного и неповторимого в своей преданной красоте багульника.
Вот что порой делает с нами любовь, даже и не нашедшая ответа. Впрочем, почему не нашедшая? Солнышко любит всех и не могло не заметить чувств и борьбы за свою любовь скромного кустики. Я думаю, оно и помогло сделаться багульнику тем, чем он стал...
ВЕРЬТЕ: НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ ВСЕГДА НАЙДЁТ ОТВЕТ, ТОЛЬКО ЗА НЕЁ НАДО УМЕТЬ БОРОТЬСЯ.

Был почти месяц, когда я дня не мог прожить без сюит Грига из "Пер Гюнт", его 1-го концерта для фа-но и божественных картинок. Это была опалённая жаждой взрывных эмоций и запредельных чувств юность. "Утро" не таково, но начинал я именно с него, а уж потом были и "В пещере горного короля", и 1-й концерт, и скрипка. Гениальный рубинштейн, взяв первые три аккорда вскричал, как безумный:" Гениально! Я должен это играть!". И сыграл...Но у нас сегодня "Утро"..."В пещере горного короля" я играл на экзамене на трубе...

Отпадения в мир сладострастия
Нам самою судьбой суждены.
Нам неведомо высшее счастие.
И любить и желать — мы должны.

И не любит ли жизнь настоящее?
И не светят ли звезды за мглой?
И не хочет ли солнце горящее
Сочетаться любовью с землей?

И не дышит ли влага прозрачная,
В глубину принимая лучи?
И не ждет ли земля новобрачная?
Так люби. И целуй. И молчи.

Константин БАЛЬМОНТ

Сегодня у меня, слава Богу, хороший настрой: с текучкой дел покончено, душу, точно пёрышки, почистил общением с феечкой и "серебряными". Я счастлив: есть дела, которыми я с удовольствием и радостью занимаюсь, есть друзья с их пониманием и любовью, а если что-то временно не складывается и не хочется тревожить друзей, у меня всегда есть отдушина здесь, сради магов слова и настроения. У "серебряных" сегодня очень в тему: любовь...
С каким тончайшим вкусом, эфемерными смыслами и запредельным парением души приглашают они погрузиться в волшебный мир любви. Кончики пальцев пробивает холодком озноба, вдруг охватившего тебя, но уже пылает и разгорается лицо воспоминаниями прошлых восторгов, да так, что мурашки по спине. А потом вдруг подхватывает тебя и уносит к звёздам волна такого неудержимого восторга, что волнением схватывает дыхание и слёзы счастья выступают на глаза.
И сидишь ты, отрешённый и счастливый, сомнамбулой у чьего-то счастья, ощущая его как своё. Такие они, "серебряные"...

Через силу сходил прогуляться свой километр к озеру: завтра рано вставать, Саша уехал: всё на мне. Одержал сокрушительную победу по былым делам, но странен дух человека-творца: лишился боя, враг, причём скверный и коварный, повержен, а ты всё недоволен. Замучила тоска, навалилась душевная усталость с последствиями, которые особенно тяжки, если рядом нет близкого человека. В баньку бы...
Сижу на кухне со стаканом чаю в старомодном подстаканнике, вспоминаю "серебряных" и свою серебряную звонкую юность, тоскую по бане, а уж коли совсем по теме: вспоминаю ту, незабываемую баню. И вдруг приходит сашина мама: для меня персонально истоплена нынче баня, по-слабенокому, впервой - чудеса, да и только. Невольно о фее подумал, и, как выяснилось, неспроста...
Банька эта отличается от моей. У Саши котёл, но он в предбаннике, топится дровами, а каменка где положено, но выложена внутри котла. Там же, в предбаннике, и моешься на струганных скамьях из тазов и деревянным ковшом из бочки - тоже деревянной. У меня классика с полкАми, но разогревается или докрасна, или - никак. Здесь же можно всё регулировать от простого помыва до парения в отпад. Котёл (на дровах), и каменка в мыльном зале совмещены и ритуал выглядит так: вначале моешься, а потом поддаёшь и паришься. Минус один, но существенный: пар влажноватый. Потому о более чем 90 градусов следует забыть: жжёт немилосердно, но мне сейчас шибко поменьше и надо - сама водная процедура с разбавлением лёгким парком в радость. Вот съезжу в Москву в очередной раз через 2 месяца, Доктор посмотрит на наши дела - может и поднимем пар. А в целом попарился неплохо, осторожно, завернулся в простыню - и к озеру: оно тут шагах в 30, а до избушки моей - почти столько же. Там плюхнулся в воду, хоть после Ильи не рекомендуется... Но я же не купался, плескался контрастно, когда вода после бани - парное молоко. Однако сердце потом поколотилось изрядно: повторять не буду. Ну и - к избушке, которую потихоньку превращаю в замок, а там принялся величаво бродить среди соловьёв, укутавшись в простынь и излагать звёздам всякий бред. Как вдруг..

После бани я шалею
Точно в тоге, в простыне
Звёздам бред несу; ко мне
Вдруг явилась, кто же? Фея...

Оглядела мой удел
Похвалила, попеняла
За...за дело; и сказала:
"Славный замок приглядел".

И корявая избушка
Превращается в дворец
Где не грех принять подружку
Магу. Фея - молодец!

Мерно факелы стреляют
В шкурах ноги тонут. Да-а...
Фея по дворцу гуляет
И счастлива,...и горда

"Хоть обычно я не смею
Пред тобою ворожить
Видишь, маг, и я умею
Коли надо, удружить".

За пузатым самоваром
Расшалилась фея, и...
И вареньем, и нектаром
Губы мазала мои

А потом их целовала
Так, касаньями, шутя
И, дурачась, хохотала
Надо мною. Ну, дитя...

Звёзды в озере купались
И струился Млечный Путь
Мы обнялись и поднялись
По над озером чуть-чуть

Сердце феи бьётся сладко
Сердце мага - как в меду
На восток глядит украдкой
Фея: "Я, мой маг, пойду

У тебя забот немало
У меня свои дела".
Постояла, повздыхала
И в седой туман ушла

Маг в тоске; дворец в избушку
Превращается опять
Где ты, милая подружка?!
Маг твой верный будет ждать...

Война, где восстаёт на брата брат,
Всевышний проклянет стократ.
Рабиндранат ТАГОР
Разборы с атлантами очень некстати привлекли всю мировую пену желающих порулить миром. И как всегда, прав был граф, первым высунулся Кагал. Но это бы ладно, зашевелилсь активно "конторы", как и предупреждал Олень, и пока он урезонивал Магистра, имея графа в помощниках, сладкая парочка тишком упоённо ворошила осиное гнездо. И доворошилась...
Малый замок Мерлина потихоньку превращается в Совет. Начинает махатма Хуми.
– Что касается Кагала – маги они слабые: в основном далеко не лучшие ваши ученики. Да и авеши тёмных Иерархов выше уровня Элоим вряд ли потянут. А в физическом плане и вовсе полные профаны. Речь не о них. Нас интересуют Чёрные Воины. А отнюдь не Тёмные Князья, братья Ваала и младших ариев. Тут всё ясно: последняя авантюра Чернобога, атланты, камушек с Ориона.
Хуми строго глянул в сторону Ваала и Ура: те сразу напряглись, хоть виду не подавали.
– Тут вы сами разобрались и это славно. Твоя очередь, махатма Мори.
– Что касается Чёрного Воинства, ныне слуг Сатаны, там всё иначе. В начале времён Род замирил Твастыря и его Белое Воинство с Чернобогом и Чёрным Воинством. Это – общеизвестно. Но Чернобог не унялся, был низвергнут, потом возвышен, бежал, интриговал, пока не был окончательно низвергнут одним из ликов Вишну (Вышеня). Что тоже известно. А вот что стало с его Чёрным Воинством?! Вопрос…
– Лишившись вождя, – снова вступает махатма Хуми, – они подались в наёмники, разбойники…мало ещё куда?! А лучшие подались в Ученики к Дьяволу. И, как его аватары, стали проявляться в нашем мире. Причём, исключительно у вас – на Руси. Сами ученики тоже не дремали: тайные общества, заговоры, тёмные учения. И у всех их деяний было одно общее – жажда абсолютной власти. Теперь вот – Кагал.
– Причём тут Кагал?!
Граф с трудом терпел прописные истины махатм, но тут вскинулся.
– Сами же говорите: и маги слабые, и ученики не лучшие. У нас не лучшие, а Дьявол-то что – учит лучше?!
– У него и всех его ликов лучше исходные условия, – вступает в разговор Отче, – мы ведём Учеников к просветлению, турийи, и при этом главный наш враг – сам человек с его страстями. Которые для Ангела Тьмы всегда были союзниками. Наши Ученики учатся у нас, а его адептам достаточно его копировать. Я это не случайно отметил. Вы что решили, что уважаемые махатмы нас уму-разуму учить прибыли?! Нет у них иных забот, как заблудших Посвящённых поправлять и образовывать?! Отнюдь, Блаватская и Рерих их озаботили сверх меры – сыты по горло.
Отче поморщился как от кислого.
– Блаватская вон, их ученица, кстати, всё выболтала. А Рерих, получив в священном храме Парват Послание махатм, тотчас сатанисту Феликсу – прямо в руки. Это его «деяние» едва не развязало войну между Россией и Англией, в которую неизбежно были бы втянуты английская колония Индия (братья арии!), а также Китай и Япония. Война за Шамбалу и влияние на Востоке стала бы воистину мировой. Другие по масштабам силы, иные методы и последствия. Европейская бойня в сравнении с этой войной, смотрелась бы шалостью. И это на таком фоне хотел Рерих создать империю духа с помощью «Пакта Рериха»?! С помощью фондов своего имени, разбросанных по всему миру в количестве более восьмидесяти и в основном на средства НКВД. А потом взять и предложить вождю всех времён и народов возглавить «свою» организацию. А взамен: колонизация Востока. А значит и Шамбалы. Да уж не пахнет ли тут серой?!!
– И всё-таки, причём тут Кагал?!
Граф признаёт только арийский подход к любой проблеме. Все эти стёжки-дорожки, по которым блукают Ангел Тьмы и его воинство, чёрные адепты и масоны, сатанисты и иная шелупонь – это путь. А ему важен результат. Махатмы, хранители и обладатели знания Шамбалы – это да, это серьёзно. Левитация, телепатия, тонкие поля, Белая магия, наконец, а на выходе у этих замечательных Магов – Кагал. Что за бред?! Отче же дорогу в Шамбалу искать не надо: пещера с менгирами у Сейдозера прямо к младшим братьям выводит. И знание у него… А он тоже Кагалом озабочен.
– Причём тут Кагал?!!
Граф упёрся, что с ним бывает крайне, но Отче знает цену "такой" упёртости ученика и отмахиваться от неё не намерен, и "белым" не даст.
– Первый этап, условно назовём его разведкой боем, практически завершён. Сначала руками ваших старых «друзей» хазар пытались уничтожить Оленя. Их же стараниями попытались рассорить вас с атлантами. Организация братоубийственных войн – любимое их занятие.
Граф кивнул, соглашаясь: вот, вот...
– Если вспомнить, что все мы суть братья и произошли от одного корня – Северной прародины – судите сами, сколько раз нас уже столкнули лбами те, кто сами ни в одной войне, кроме мифических библейских «войн», не замечены. Новые провалы заставили их вернуться к идее уничтожения Оленя. Но уже своими руками, что прежде бывало крайне редко. Правда, опять через посредников. И снова неудача. Теперь, насколько я понял, взялись за профессора… и опять были биты. Не только исполнители, но и младшие адепты оказались под ударом. Ещё три-четыре таких случая и от них начнут попросту избавляться свои же. Судя по настрою Графа, например, ждать вы их не заставите.
– Полностью подписываюсь под вашими словами, уважаемый махатма. И насчёт мелкой дряни… С ними пора заканчивать. А для этого надо, чтобы проявился заказчик. Я правильно мыслю?
– Да мыслишь-то ты правильно, – неожиданно вмешивается давно примолкший полковник, – только всё не так тупорыло. У наших гостей есть не только соображения, которые мы изволили выслушать. У них есть план: иначе чего б им переться из своей Шамбалы на Сейдозеро, а потом сюда – на перекладных.
– А пещерами никак?
– А пещерами никак. Ты на Тибете здорово разгуляешься? То-то! Так и они здесь. Ну, рассказывайте.
– Вас ждут схватки на ментальном уровне. Поскольку они сначала используют адептов, а потом в ход пойдут авеши, вы справитесь. Рано или поздно Кагалу придется обратиться к Ангелу Тьмы, или уступить. К этому последнему шагу они явно не готовы. Поэтому мы готовы вам помочь в возможной борьбе с Дьяволом.
– И чем же, если не секрет?
Отче с любопытством смотрит на махатм.
– Как практикующие маги мы сильнее вас, уважаемые Белые учителя. Да и Кагал, с чёрными и без них, нам по силам: лишь бы не врасплох, так мы постараемся.
– Яхве почти договорился с Ангелом Тьмы. Не знаем, чем он его смог заинтересовать, но на контакт тот пошёл. Если бы не атланты, Сатана имел бы среди своего воинства авеш Дьявола, а это совсем не то, что авеши иерархов. Но бороться с ними можно. Ваал уже показал, ну а мы научим этому младших магов.

Когда Бог создал человека, то задумался: «Если человек узнает обо мне, то станет таким же, как я — Богом! Можно ли, чтобы он нашёл меня просто так! Надо спрятаться, а где?»
Бог позвал ангелов держать совет. Нашёл, кого звать — только шум от крыльев и споров, а толку?
— На вершине самой высокой горы, человек, большой любитель лазить куда не след, легко найдёт меня — рассуждал Бог.
— Да только меня ли? Путаница, поди, выйдет и вместо меня какой-нибудь нелепице станет поклоняться под огромным небом.
Бог забеспокоился.
— Под землёй за сокровищами полазить - его хлебом не корми, а главное-то сокровище - Я. Но тут опять - кому что в сокровище, кому алмазы, кому золото, а там идолы пойдут и до смертоубийства недалече: мне это надо?
Бог совсем разволновался.
— В море понадёжнее, но человек изобретёт способ мореплавания и перед величием океана я просто буду забыт или мне, Господу Всемогущему, припишут все беды в океане моего любимого творения и проклянут. Тьфу ты, Господи, обратился Бог неизвестно к кому, такая взяла его досада. И тут его осенило.
— Это к кому я сейчас взывал, Я, Господь?!
И один ангел, который всё время молчал, разомкнул уста.
— К человеку. Спрячся в нём и пусть он Тебя ищет, а это нелёгкий Путь творения: он сотворит себя, как Ты сотворил его и станете вы ровней. Перестанешь Ты мучиться силлогизмами, а делом займёшься: помогать тем, кто в поисках Тебя заплутал. А нашедший Тебя помогать Тебе станет, он же Ты, раз Ты в нём, а он - в Тебе.
НАЙДИ БОГА В СЕБЕ, ПОМОГИ ЕМУ: БОГУ СЕЙЧАС ОЧЕНЬ НЕПРОСТО.

Завтра уезжаю в Москву к врачам и банкирам. Одни должны формально подтвердить, что Доктор прав и оставить меня в покое. Ну а другие-е-е... Один придворный банк готов дать, прописанные бюджетной строкой, деньги на святое дело - возведне на территории моего "Дивеевского истока", линии по розливу дивеевской серебряной воды, центра паломничества. Эксклюзивный проект, под который точно выделят 50 млн. на пилотный объект: баня с сауной, точка питания (свои экологические продукты) и гостиничка на 30 мест. Если справлюсь - Центр с гостиницей на 300 человек и всё остальное пропорционально. Пилотный проект, чтобы точно дали деньги, должен за пол миллиона спроектировать прекрасный спец и человек, приближённый ко двору и банку за полмиллиона: очень достойная цена за эксклюзив. Вот эти пол миллиона я и еду добывать, так как,...ну еду - и всё! И вспомнилось, как до болезни мотался я в ту же Москву, а вспомнилось вот почему. Впрочем, вы и сами догадаетесь...
Тогда дважды за четверо суток мотался я в Москву и дважды в ночь возвращался обратно. А феечке центр Москвы заказан: негде укрыться от бездушных и любопытных. Там были метели и дожди, а в Нижний я привозил их на колёсах нашего Гольфа и это было форменное канальство. В последний раз выехали трудно: чиновная Москва вытащила, наобещала, но отпустила, насытившись нашей кровушкой. А потом - пол года больницы, спасённый Волшебником и Доктором. И вот снова дождь и дежавю, если бы не...

Вновь осенние метели
А для мага - кавардак
Фея молвит: "Неужели
Без разлук нельзя никак?!"

Маг мурлычет нежно: "Можно,
Вот отстроимся, дружок..."
И дыханьем осторожно
Каждый мокрый волосок

Феи сушит: не сдержалась
Фея - десять дён потерь!
И в разгул дождя примчалась
Вот - суши дитё теперь

Маг мурлычет, фея тает
Ветер за окном поёт
Маг дыханьем истекает
На сокровище своё

Огонёк в печурке пляшет
Саламандрой мутит разум
Знайте, нынче фею нашу
Маг не целовал ни разу

Им и так довольно с нею
Нежности, любви и ласки
Вы ж свою узнайте фею:
Рядом ведь...и будет ска-а-зка!

Каждый еврей родится на свет Божий с предназначенной миссией быть русским поэтом. КУПРИН

ЧАРЫ ФЕИ

Я шел в лесу. Лес темный был
Так странно зачарован.
И сам кого-то я любил,
И сам я был взволнован.

Кто так разнежил облака,
Они совсем жемчужны?
И почему ручью река
Поет: мы будем дружны?

И почему так ландыш вдруг
Вздохнул, в траве бледнея?
И почему так нежен луг?
Ах, знаю! Это Фея.

Константин БАЛЬМОНТ

А вот и сам Бальмонт, нынче он грустит: скучает, как и я, по своей фее. И у меня тоска не проходит - не спал даже. Сегодня у нас внутренняя духовная перекличка. Как хорошо подводит нас маг к явлению своей феи, создавая вокруг неё мерцающие блики загадочной ауры волшебства и ожидания тихой радости. И она приходит к нам с ландышем в росе, нежным лугом...и Феей...Какая эфемерная сказка, полная нежности и любви...

Как-то невзначай выпал у нас из повествования Граф, собственно и заваривший всю кашу с профессором по-своему, пока мы искали деликатные подходцы. Негоже, однако, забывать о таком взрывоопасном персонаже: себе дороже. А уж тем несчастным, кто ненароком поподёт под тяжкую десницу "позабытого" Орлова, остаётся только молиться. Удивить и "порадовать" Граф мог любого, однако озаботил он себя проблемами полковника с Сеней и ребе, видя в нём доброго потенциального союзника. Как уж он там решал проблемы Мороза, теперь и не узнать, поди, но удивил его своим явлением на дачу преизрядно.
Граф больше походил на драного кота. Но и в таком виде смотрелся он наследным принцем в сравнении с пленничком. И не скрывал удовольствия. К тому же от него вкусно пахло костром, вином и лошадиным потом. От пленничка же, которого презрительно разглядывал хозяин, пахло…Н-да, скверно несло от ребе. А граф, бесцеремонно отодвинув хозяина, посунулся меж тем к камину. У полковника же, оценившего всю прелесть ситуации, судя по всему пропала охота сердиться на такое нахальство Орлова.
– Цимлянского, Ваше сиятельство? – полковник улыбнулся, стараясь не смотреть в сторону пленника.
– Да не уж то?! – искренне изумился граф. Пренепременно, но сперва, полковник, я бы употребил чарочку перцовой под крендель с маслом: зело продрог. И хорошо бы эту вонючку, э-э, …
– Эй, там, – полковник щёлкнул пальцами, принимая тон, и, брезгливо кивнул явившемуся громиле, – сунь пока этого в кладовку. Да дай что-нибудь поесть, как бы не сдох, собака.
И уже вальяжно:
– Ты слышал. Перцовки с кренделем герою, цимлянское, зелень, мясо…ну, всё такое. А мы коньячку по чуток за прибытие.
Выпили, граф сочно крякнул, подцепил кинжалом дольку лимона, отправил в рот. Зажмурился… и снова промелькнуло в его облике что-то кошачье, но скорее от тигра на покое...
– Вы представить себе не можете, полковник, что это такое, посидеть вот так у живого огня с положительно приятным человеком,… – но тут внёсли на серебряном блюде мгновенно запотевшую хрустальную «соточку» с перцовкой, горячий крендель, вазочку с топлёным маслом и другую – с зернистой икрой. Орлов усугубил и, неспешно заев с блюда, продолжил, – да-с, особенно после того, как таскался со всяким отребьем по буеракам. Но я был обязан сделать это, – Орлов напыжился было важно, но здоровая природа взяла верх и он снова стал самим собой: бездна обаяния в смеси с полной бесцеремонностью, на которую и сердиться, впрочем, было решительно невозможно. Полковник же, как и было отмечено, раздражаться и не собирался, напротив: возникшая ситуация его откровенно забавляла. Граф, между тем, продолжил одиссею.
- Как только узнал я, что эта вонючка, – брезгливый взгляд туда, где минуты назад валялсе в мешке обгадившийся ребе, – хочет Сеню украсть...Ну, стали бы Вы, к примеру, ждать, пока Олень что-то придумает?! То-то! А у меня в их хазарских краях темник в должничках, тот что у Вас в агентах ходит. Ну-с, одним словом, проблему я поставил, но решал уже не я, хоть наглость этого рыбоеда, г-м,... распустили Вы их, однако: «Пусть полковник сам думает. Передай, что мне пёс сей ни к чему». Тоже мне вершитель судеб, да если бы не совесть моя глупая, – помогал ведь, собака, хоть и из страха, – я б его самого… И нахрен ты якшаешься с этой сволочью?!
– Да уж я разберусь, – полковник нехорошо усмехнулся, – и хрен с ним, убогим.
Он хотел ещё чего-то забористого добавить, но тут снова явился амбал, толкая впереди себя тележку. Описывать то, что было на ней…замечу лишь: граф остался зело доволен. Через сколько-то времени они были изрядно хороши. Полковник порывался рассказать анекдот, верно похабный, а граф уверял, что анекдоты – удел лакеев. Потом снова пили что-то донское, пока Его сиятельство, наконец, не утомился и не улёгся, завернувшись в плащ, прямо на шкуры у камина.
Полковник набросил на него медвежью полость и взошёл наверх. Там он провёл рукой по лицу, как бы удаляя остатки хмеля, и абсолютно трезвым голосом сказал одну лишь фразу, как отрезал: «Юноша прав, не с теми якшаемся».
Вот этот эпизод и последнюю фразу полковника мне пересказал Наставник с довесочком: «Дружи с обоими, коли милы».

Впервые я услышал это чудо у друга в общежитии: мы часто вместе бегали в консерваторку или зал Чайковского по блату наших же москвичей-сокурсников, там работавших. Но я и не подозревал, что он играет на скрипке и знаком с такими, довольно редко исполняемыми вещами. Тогда я замер, как зачарованный и простоял у косяка до последней ферматы, а он меня, кажется, и не видел. Вдруг приезжает поляк Новак, который играет эту вещь редко и только на бис, если концерт удался. Нам повезло несказанно,... а на следующий день Шурик подарил мне свой винил, видя, КАК я воспринял Шоссона. С тех пор во впемена душевных метаний или тоски я ставлю эту поэму любви и моря и ухожу далеко, далеко, полный одиночества, тоски и любви. Вот...Нынче у меня была волшебная ночь. Музыка не полностью излечила меня, но напомнила, что в мире есть любовь, о которой я подзабыл в своих самокопаниях. Хорошо...

После ожидающих в скорбной тоске полей, что объехал я днём, и явного неуспевания к сроку Центра паломников в Дивеево, накатывает тоска вселенская. Хорошо, что я ноль и не за что повеситься. И жизнь люблю, а Андрея Андреевича больше нет с нами...

ТОСКА
Загляжусь ли на поезд с осенних откосов,
забреду ли в вечернюю деревушку -
будто душу высасывают насосом,
будто тянет вытяжка или вьюшка,
будто что-то случилось или случится -
ниже горла высасывает ключицы.

Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил - и вот наказанье?
Сложишь песню - отпустит,
а дальше - пуще.
Показали дорогу, да путь заказали.

Точно тайный горб на груди таскаю -
тоска такая!

Я забыл, какие у тебя волосы,
я забыл, какое твое дыханье,
подари мне прощенье, коли виновен,
а простивши - опять одари виною...

Андрей ВОЗНЕСЕНСКИЙ

Слагал я песнь и на эти слова, да жизнь била ключом радости, а врать в чувствах не научился: вышло говно. Сейчас легко бы цикл целый составил, но умер Вознесенский. Может, никогда боле не прикоснусь к его строкам иначе как глазами, а может закончу-таки задуманный цикл, третий и, кажется, самый мудрый.
А сейчас тоска глухая, но с этим-то капризным явленьицем я слажу. Только успокаивать не надо: осерчать могу. Я нынче хоть и тоскующий, но сил чуток набрался, а стало быть - дурной: опять чего-то невнятно-радикального хочется, то ли шампанского, то ли - селёдки...

Боннер с академиком получила новую квартиру. Утром, едва проснувшись, она выглянула в окно и увидела соседку, которая развешивала на просушку выстиранное бельё.
- Посмотри, какое грязное у неё бельё, - сказала она Сахарову. Тот тот читал газету и не обратил внимания.
- Наверное, у неё плохое мыло, или она совсем не умеет стирать. Надо бы её поучить. И так всякий раз, когда соседка развешивала бельё, Бонэр удивлялась тому, какое оно грязное. В одно прекрасное утро, посмотрев в окно, она вскрикнула:
- О! Сегодня бельё чистое! Наверное, научилась стирать!
- Да нет, сказал Сахаров, - просто я сегодня встал пораньше и вымыл окно.
Так и в нашей жизни! Всё зависит от окна, через которое мы смотрим на происходящее. И чем наводить критику на других, убедитесь, что наши сердца и намерения чисты. Может и Андрей был не таким уж говном.

Изодран плащ, изломано перо
В зазубринах души моей оправа
И вечный искус: contrа или pro?
Ну и на что мне жизнь такая, право?

Но я живу в надежде, как в аду
Что скрыпнет цепь сияющего гроба
Я на него с размаху упаду
К устам прильну …и зарыдаем оба

Женщина прекрасная должна занимать вторую ступень; первая принадлежит женщине милой. Сия-то делается владычицей нашего сердца: прежде нежели мы отдадим о ней отчет сами себе, сердце наше делается невольником любви навеки. БУНИН