История византийского монастыря Ма Саба (он же Лавра Саввы Освященного), что в Иудейской пустыне, насчитывает более 1500 лет, и все эти годы он продолжает оставаться жемчужиной истории Земли Израиля, одним из самых красивых монастырей Ближнего Востока, одним из наиболее труднодоступных монастырей-крепостей Израиля и, разумеется, не устает удивлять и впечатлять. Каждый месяц я вожу сюда походы (ближайший трек здесь), однако есть дни, когда я приезжаю к ее стенам одна.

Как и любой монастырь, ежегодно Мар Саба празднует День основателя, день своего святого, в данном случае, Саввы Освященного. Этот день — один из главных в календаре монастыря, приковывающий все внимание Иерусалимского патриархата и греко-православной церкви к этому месту, к стенам Мар Сабы, буквально «зависшими» над пропастью ущелья Кедрон. В этот день сюда стекается большое количество паломников и монахов со всего Израиля (да и мира), а также визит наносит Главный Патриарх Иерусалимский Феофил III.

Собственно, эти дни — вереница праздников для Мар Сабы. Празднования начинаются со Дня Иоанна Дамаскина, продолжаются Днем Саввы Освященного и третий день — День Святого Николая — завершает череду празднований вплоть до Рождества. Что же отличает День Саввы Освященного от других праздников в году, отмечаемых пятнадцатью монахами монастыря? Прежде всего, это свечи.

Я видела Мар Сабу разной. Дневной, вечерней, утренней, каждой. Однако увидеть этот гигантский монастырь и склоны ущелья Кедрон усеянными сотнями свечей? Ради этого зрелища стоит преодолеть расстояние в полмира и не спать полвека. Накануне начала празднований монах Ефрем украшает склоны Кедрона свечами, расставляя их в расселинах между камнями и пещерах, свечи также зажигаются и внутри самого монастыря, в его дворах и на балконах.

Я приехала сюда ночью, в полную Луну, монастырь спал, а склоны Кедрона «горели». В очередной раз Мар Саба доказала свою крутость и оригинальность.

И вот так я ждала первых лучей солнца, сидя в одной из келий, в окружении десятка свечей, и рассматривая это величайшее строение.

Около 4 утра монастырь начинает просыпаться. Монахи совершают обход территории, проводят утреннюю молитву и готовятся к завтраку. Завтрак в этот день, разумеется, праздничный — суп, рыба, картошка, хлеб.

Я была здесь десятки и десятки раз, давно перестала считать, однако каждый раз пытаюсь найти какой-то новый ракурс, какое-то новое сочетание. К счастью, Мар Саба — неиссякаемый источник нового, несмотря на свою бесспорную древность.

Переночевав в пещере напротив монастыря, к 6 утра я направилась к его воротам. В эту ночь в Мар Сабе был самый высокопоставленный из всех возможных гостей  - Патриарх Иерусалимский Феофил III. Он и еще около 50 монахов ночевали в монастыре и провели совместную службу.

Великая Стена Мар Сабы.

Внутри — яблоку негде упасть. На праздник сюда приехали православные паломники и монахи со всего Израиля, России, Румынии, Греции и других стран.

Вход в монастырь украшен флагом патриархии, пальмовыми ветвями и иконой Саввы Освященного.

- Красивая икона? Тебе понравилась? — спрашивает меня монах Ефрем, вынося мне утренний горячий чай. После ночи в пустыне, где температура опустилась до +5, это было самым уместным из всего возможного.

- Очень красивая, — говорю я.

У каждого журналиста и фотографа есть любимые персонажи, снимать которых — всегда радость. Один из моих любимых персонажей — Феофил III. Я снимаю его на праздновании Эпифании на реке Иордан, на совместной службе с Патриархом Московским и Вся Руси Кириллом в Храме Гроба Господня, в общем, не упускаю ни одной возможности. Когда я долго его нигде не вижу, начинаю волноваться — все ли в порядке со здоровьем? В общем, очень люблю его.

К 9 утра Феофил III и его свита завершили завтрак, скромно вышли из монастыря, сели в автомобили и направились в соседствующий с Мар Сабой монастырь Феодосия.

А Мар Саба и ее Великая Стена остались.