На Октябрьском Пленуме ЦК КПСС1952 года Иосиф Виссарионович Сталин высказал мысль, что при сохранении нынешних темпов развития народного хозяйства примерно к середине 1960-х годов станет возможным переход СССР от социализма к коммунизму.

И начнётся этот переход с ликвидации в стране денег. Чиновники и партократы насторожились: а что делать с их к тому времени уже солидной мошной?

Бежать за границу? Значит, потерять свой высокий статус, награды, титулы, звания.

Единственный выход – как можно быстрее избавиться от Сталина и его сторонников – прежде всего чекистов, так сказать, «опричнины».

Готовя устранение Сталина и военный переворот в стране, Хрущёв опирался не только на «пятую колонну», т.е. «троцкистов», действовавших в интересах США и Великобритании, но и на многих деятелей «старой закалки», вроде Маленкова и Микояна, которым давно уже пора было отправляться на заслуженный отдых.

Ведь на XIX съезде КПСС в октябре 1952 года Сталин не только предложил выдвигать на высшие государственные посты подготовленную в СССР молодёжь, но и сместил Молотова, Микояна, Кагановича и Ворошилова. Поскольку процесс обновления кадров набирал обороты, вопрос, что делать с вождём, стал для партийных функционеров ребром.

Однако в преступных действиях Хрущёва был ещё один тонкий момент, затаённая злоба на Сталина за то, что тот отказался помиловать сына Никиты Сергеевича от первого брака, оказавшегося… предателем. Как пишет известный исследователь сталинской эпохи, мой друг Арсен Мартиросян, «конечно, всю правду, тем более документированную, о старшем лейтенанте Леониде Никитиче Хрущёве никто и никогда не узнает.

И всего лишь по той простой причине, что проклятый кукурузник, получив доступ к архивам, провел в 1953 — 1956 годах их чистку и изъял из личного дела сына протоколы допросов в немецком плену и другие компрометирующие Леонида документы».

В частности, Николай Над (Николай Алексеевич Добрюха), автор двухтомника «Как убивали Сталина», задается вопросом: «Почему из "личного дела" сына Хрущёва так в наглую выдраны страницы, касающиеся тех военных лет, когда в судьбе его Лёньки появились вопросы? А взамен, хотя и наспех, но уверенно выдранных, от которых, правда, остались клочки, через 10 — 15 лет после войны вдруг возникли новые, датированные уже 60-ми годами…»

Значит, в этом деле было нечто такое, чего Хрущёв чрезвычайно опасался. Некоторый свет на все обстоятельства этого дела проливают свидетельства заместителя начальника Второго Главка (контрразведка) КГБ СССР, генерал-майора Вадима Николаевича Удилова, которого хорошо знал мой отец. 17 февраля 1998 года «Независимая газета» опубликовала статью Вадима Николаевича под названием «За что Хрущёв отомстил Сталину».

На вопрос корреспондента «НГ», можно ли найти в архивах КГБ СССР какие-либо документы или фотографии, касающиеся событий, о которых он рассказывает, генерал ответил: «Нет, вы ничего уже не найдёте. Хрущёв, придя к власти, сразу же позаботился, чтобы никаких следов этой истории не осталось».

По версии Вадима Николаевича, ещё в начале 1941 года Леонид Хрущёв совершил уголовное преступление на почве злоупотребления алкоголем и должен был предстать перед судом военного трибунала. Однако благодаря папаше-троцкисту избежал не только наказания, но и суда.

Вторым преступлением Леонида Хрущёва было убийство сослуживца во время попойки, после чего, по свидетельству Степана Микояна, который дружил с Леонидом, его судили и дали восемь лет, разрешив искупить вину на фронте.

Однако, по свидетельству генерала Удилова, истребитель, пилотируемый сыном Хрущева, ушел в сторону расположения немцев и бесследно исчез. Впоследствии выяснилось, что Леонид оказался у гитлеровцев и, скорее всего, пошел на это добровольно, видя, что терять ему нечего.

Когда Сталин узнал, что сын Хрущёва пошел на сговор с фашистами, он поставил перед военной контрразведкой «СМЕРШ» задачу похитить его и доставить в Москву. Совместная операция ГУКР «СМЕРШ» и 4-го Управления НКГБ СССР была проведена успешно. Вместе с Хрущёвым в Москву были доставлены документальные данные, свидетельствовавшие о его предательской деятельности. Военный трибунал приговорил Леонида Хрущёва к высшей мере наказания — расстрелу.

Естественно, о поимке предателя поставили в известность Хрущёва-старшего. Он немедленно вылетел в Москву с фронта. О том, что было дальше, свидетельствует заместитель начальника 9-го Управления КГБ СССР (охрана первых лиц государства), генрал-майор, Герой Советского Союза (1945) Михаил Степанович Докучаев: «Поскрёбышев доложил, что товарищ Хрущёв прибыл и ожидает в приёмной… Хрущёв заплакал, а потом стал рыдать. Мол, сын виноват, пусть его сурово накажут, только не расстреливают. Сталин сказал: “В сложившемся положении я ничем помочь не могу”.

Хрущёв упал на колени. Умоляя, он стал ползти к ногам Сталина, который не ожидал такого поворота дела и сам растерялся. Сталин отступал, а Хрущёв полз за ним на коленях, плача и прося снисхождения для сына. Сталин просил Хрущёва встать и взять себя в руки, но тот был невменяем. Сталин вынужден был вызвать Поскрёбышева и охрану… Когда сотрудники охраны и врачи приводили Никиту Сергеевича в чувство, он всё время твердил: «Пощадите сына, не расстреливайте…»

Окончательно решение о судьбе сына Хрущёва принималось на заседании Политбюро. Начальник ГУКР «СМЕРШ» генерал-полковник Виктор Семёнович Абакумов изложил материалы дела, приговор военного трибунала и удалился. Первым на заседании выступил секретарь Московского обкома и горкома партии, он же начальник ГлавПУРа Красной Армии Александр Сергеевич Щербаков, который в своем выступлении сделал упор на необходимости соблюдения принципа равенства всех перед законом.

Нельзя, заявил он, прощать сынков именитых отцов, если они совершили преступление, и в то же время сурово наказывать других. Что тогда будут говорить в народе? Щербаков предложил оставить приговор в силе.

Затем слово взял Лаврентий Павлович Берия. Он напомнил о прежних проступках сына Хрущёва и о том, что того уже дважды прощали. После этого выступили Молотов, Каганович и Маленков. Мнение у всех членов Политбюро было едино: оставить приговор в силе. Сталин выступил последним. Ему было отнюдь не просто принимать решение — ведь его сын Яков также находился в плену.

Своим решением он тем самым подписывал приговор и собственному сыну. Вадим Николаевич Удилов отмечает, что в заключение Сталин сказал: «Никите Сергеевичу надо крепиться и согласиться с мнением товарищей. Если то же самое произойдет с моим сыном, я с глубокой отцовской горечью приму этот справедливый приговор!».

Едва придя к власти, Хрущёв начал подло расправляться со всеми, причастными к бесславному финалу его сына-предателя. Берия был просто застрелен у себя дома. Абакумов просидел в тюрьме до 1954 года и тоже был расстрелян вопреки всем законам через час с четвертью после оглашения приговора. Был расстрелян начальник следственной части МВД по особо важным делам генерал-лейтенант Лев Емельянович Влодзимирский, через руки которого проходили все дела в отношении партийного, военного и хозяйственного руководства страны.

Сына Сталина — Василия — в буквальном смысле слова сгноили в тюрьме. Генерал-лейтенант госбезопасности Павел Анатольевич Судоплатов, чьи сотрудники участвовали в похищении Леонида Хрущёва, отсидел неизвестно за что «от звонка до звонка» 15 лет в том же Владимирском централе, где сидел и Василий Сталин.

Там же сидел и такой выдающийся чекист-разведчик как Наум Эйтингон — ближайший соратник Судоплатова, организатор ликвидации Троцкого – что видимо и было в данном случае решающим мотивом для троцкиста Хрущёва. Маленков, Молотов и Каганович были выведены из состава Политбюро и отправлены в ссылку под строжайший надзор органов МВД и КГБ.

По свидетельству писателя Ивана Стаднюка, комиссия по реабилитации — так называемая комиссия Шверника — после ХХ съезда КПСС по заданию Хрущёва пыталась доказать, что его сын — совершивший героический подвиг летчик, который ни в чем не виноват. Однако даже в те времена Военная коллегия Верховного Суда СССР «не нашла возможным снять с него судимость». И тем не менее в книге мемуаров Хрущева помещена фотография его сына с надписью: «Леонид Никитич Хрущёв, летчик, погиб в боях за Родину»…

О том, что Леонид Хрущёв погиб отнюдь не в бою, неоднократно проговаривалась третья супруга Никиты Хрущёва Нина. Об этом же прямо говорил и Молотов. Зато родственники Хрущёва – и в России, и за рубежом – неоднократно и неустанно дезавуировали версию о расстреле. Правда, неубедительно, зато уверенными голосами. А самое интересное, что с кланом Хрущёва солидаризируются и западные исследователи – такие, как Уильям Таубман. Те самые западные исследователи, которые представляют Хрущёва победителем сталинизма и одним из могильщиков «Империи зла».

Почему «западникам» выгодно скрывать предательство сына Хрущёва – понятно. Хрущёв для них – знаковая фигура. Символ борьбы со сталинизмом. Запятнать его – обелить сталинизм, а это им представляется едва ли возможным. Между тем представители спецслужб придерживаются противоположной версии.

Придерживаются её и бывший Министр обороны СССР Дмитрий Тимофеевич Язов, и сын Лаврентия Павловича Берии Серго, и писатель-историк Владимир Карпов. Резюмирует эту версию публицист Николай Добрюха таким образом: «Происшедший инцидент на встрече Хрущёва со Сталиным до сих пор всплывает в разговорах сотрудников госбезопасности… Утверждается, что в этом заключаются главная причина всех нападок Хрущёва на Сталина и одна из главных причин разоблачения культа личности. При этом делаются ссылки на неосторожное заявление Хрущёва в присутствии своих приближённых, когда он сказал: “Ленин в своё время отомстил царской семье за брата, а я отомщу Сталину, пусть мёртвому, за сына”. Своё слово Хрущёв сдержал».

В этой истории есть и ещё один неприглядный момент. Уже находясь у власти, Хрущёв ни разу не предпринял попытку реабилитировать погибшего сына или хотя бы как-то прояснить его судьбу. Писательница Елена Прудникова отмечает, что сразу же после исчезновения Леонида Хрущёва в Куйбышеве арестовали его жену Любу – на свободу она вышла только в 1950-е годы. По утверждению второго сына Хрущёва, – Сергея, «арестовали её за сотрудничество с иностранной разведкой – не то английской, не то шведской».

Но Сергей Хрущёв то ли не нарочно, то ли намеренно «оговаривается» – на самом деле жену Леонида Хрущёва посадили не за шпионаж, а как члена семьи изменника Родины – ЧСИР. Членов семей попавших в плен солдат и офицеров пересажать не могли даже чисто технически – за время войны в плену оказались порядка 10 млн советских граждан.

Но родственников арестовывали у тех, кто дал согласие сотрудничать с немцами. «После освобождения Хрущёв совершенно не интересовался её судьбой, – пишет Прудникова. – Они случайно встретились где-то в конце 1960-х на каком-то семейном вечере. Хрущёв сухо сказал ей: “Здравствуй, Люба!” – и на этом всё их общение закончилось».

Странно, не так ли? Ничего странного: по свидетельству Вячеслава Молотова, Хрущёв – после казни – публично отказался от сына. В беседе с писателем Феликсом Чуевым на вопрос: «Никита от сына отказался?» – Молотов ответил утвердительно.

Что до «героической» версии гибели сына Хрущёва, то недавно оказалось, что свидетельства лётчика Заморина, на которые ссылаются большинство тех, кто считает, что Леонид погиб в воздушном бою, вполне возможно, сфальсифицированы. В архиве Министра обороны СССР Дмитрия Фёдоровича Устинова в 1999 году нашли письмо Заморина. «Я струсил и пошёл на сделку с совестью, сфальсифицировав факты, – пишет Заморин. Фальшивка? Не исключено. Возможно, именно по причине заведомого подлога освидетельствование документа до сих пор не производилось.

А зачем – ведь в случае его подлинности рухнет стройная версия о геройской гибели старшего лейтенанта Леонида Хрущёва. И бросит тень на его отца, развенчавшего сталинизм.

С упорством, достойным лучшего применения, клан Хрущёвых не желает признавать очевидные факты и пытается отрицать предательство Леонида: «Слухи о том, что мой брат не погиб, выполняя свой воинский и патриотический долг, а якобы сдался в плен, выдал врагу военную тайну и что после войны он "попал в наши руки" и его ждала "заслуженная кара", — были явно выдуманы.

Для чего? Это становится понятным из имевшей хождение версии о том, что, дескать, Хрущёв пошел к Сталину вымолить снисхождение к преступнику, даровать сыну жизнь. И благородный вождь, дескать, с презрением отверг недостойного, говоря: "Я не стал помогать своему сыну-герою, а твой трус должен получить по заслугам"».

Эти слова были произнесены Сергеем Хрущёвым, доктором физико-математических наук, конструктором ракетной техники, который новой «родине» — США — был нужнее исключительно как «сын Хрущёва», а посему с самого начала он стал подвизаться на должности профессора политологии в американском университете Брауна, прославляя мировой империализм и клевеща на советское прошлое.

Члены клана Хрущёвых по сию пору пыжатся доказать, что Леонид Никитович Хрущёв не был предателем. Но ничего у них не получается. И не получится. В памяти народа и истории он останется таким же предателем СССР-России, как и его проклятый отец — подлый Никита Сергеевич Хрущёв!