Пермь. Как много в этом слове… Это уже не поименование города, это обозначение Великого Зачина. Да это же просто праздник какой-то!.. Тысячи пермских матерей смеялись от радости, и миллион женщин вторил по всей стране. Меньше опасностей стало грозить детям. Обуглившийся милицейский патруль не будет больше хватать на улицах студенток, обвиняя в проституции и требуя отдать деньги или расплатиться натурой. Черножопый чинуша не пошлёт молоденькую секретаршу в подсобку, на растерзание четырём засевшим там чуркам из охранников. Важничающий хач, сотрудник центра по противодействию экстремизму, не прикажет своим русским по крови холуям доставить очередного истинно русского паренька, поиздеваться и унизить. Палач кавказец, обожавший на допросах жечь русских ребят зажигалкой, выглядит сейчас так, будто по туше его прогулялись пламенем газовой горелки.
Как всё произошло? Захмелевший мультирасовый сброд в своих развлечениях добрался до маразма. Брызгающая искрами ракета из чьих-то рук врезалась в сплетённый из ивовых веточек навесной потолок. Сверху пыхнуло жаром, побежали огненные язычки, поскакали, от одного затянутого умелой плетельщицей узелка к другому. Весело трескались ссохшиеся за осень почки, длинными серпантинками отслаивалась кора, и в медленном кружении на головы содомствующей толпы обращалась в пепел - так гора со сломанной вершиной предупреждает о грядущей катастрофе. Ведущий испугано проблеял что-то с эстрады, тут же умолк и стал будто бы прислушиваться к чему-то внутри. Может, с явлением огня проглючило? Всё же выпито немало, а ещё те две дорожки, принятые с лакового столика посредством свёрнутой купюры. Не хватало перепугать гостей, как уже случалось когда-то. В тот раз было отребье - богатые сынки и прочая шелупонь, теперь же важные люди, из тех что могут использовать каждое слово против его произнёсшего. Известно ведь, молчание - золото, он и помолчит, пусть другие взывают о спасении душ, если хочется. И тамада, в каком-то безумном конкурсе сделавший прожорливый огонь соседом человеческого мяса, хитро улыбался, с силой прикусив губы. Но даже кричи он во весь голос - никто бы не обратил внимания, одуряющая выпивка и кокаин, какие-то весёлые таблетки избыли присущие здоровому человеку сосредоточенность и внимание, подменив неутолимой похотью, навязчивым желанием беспричинно хохотать и дёргаться под тупорылые звуки из динамиков.
Что не удалось бы пожарным сиренам, сделали кусачее пламя и смрадное его дыхание. Дым потихоньку выкуривал противоестественные парочки из укромных уголков. Растрёпанные, с расстёгнутой одёжкой, накрашенные хазарские мальчики и межвидовые проститутки ошалело тянулись к выходу, являя собой первое и пока что единственное опровержение старой пословицы, про то что бесстыжих глаз и дым неймёт.
Держать и не пущать - основной принцип всех служивых в государстве россиянском, отложившийся на рефлекторном уровне. И ежели навстречу тащатся кашляющие доходяги, в тлеющей одежде и со слезящимися глазами, всё одно: прутся, прутся, с-суки. Охранники вталкивали обратно самых ретивых, и когда у спасительного порога скопилось многотонная орущая масса, ещё пытались самоотверженно сдерживать натиск подобием живой цепи. Был бы хоть какой умишко - поднатужившись, припечатали дверью косяк, да и подпёрли бы чем. Однако, и без таких мер очень многие очутились в геенне огненной ещё при жизни.
Говно смыло само себя в унитаз. Ещё два или три таких клубных инцидента - и вся область будет очищена от скверны. Думаю, мыслящие люди не упустят возможности устроить огненное представление на следующем сборище врагов нации.
Ожоги это страшное дело. Сразу человек может посчитать, что опалило несильно, будет храбриться что не чувствует боли, и лишь врачи поцокают языком, прикинув сколько дорогих лекарств придётся потратить зря. На смену аварийной адреналиновой блокаде придёт через тоненький канал иглы местный анестетик, и пострадавшему всё так же будет терпимо. По-настоящему худо станет, когда отмёршие клетки напрочь забьют почки и печень, и те, изменив исконным функциям, начнут отравлять своего обладателя. Выжившие будут обезображены. Понятно, что к своей паскудной деятельности они не вернутся. Будущее их - самоубийство или затворничество до конца дней. Уж такие они цацочки. Воспитали их в поистине обывательской любви к чистеньким мордочкам и ровной коже, без шрамов и рубцов. Не солдаты они, хотя по занятию - сплошь менты и прочая шваль, имеющая дело с оружием. Подвергнувшиеся действию огня существа женского пола вызывают насмешливое презрение. В литературе не раз встречались рассказы о том, как женщины уродовали лица, чтобы, выдавая себя за прокажённых, вместе с детьми уберечься от захватчиков. Закопчённые в клубе самки - не женщины, и не матери. А теперь даже и не самки. Не получится впредь им с такими рожами никому продаться.
Сколько же вонючих трупов взяла себе на переработку мать сыра земля в последние месяцы 2009 года! Это же радость какая-то!.. Каждую неделю - новые похороны, а то и несколько! Вечерами с нетерпением пролистывал я новостную ленту, торопясь найти очередной некролог. И ведь находил, и редко когда некролог этот скучал в одиночестве. Судейские, работники прокуратуры, менты и чиновники, вороватые бизнесмены, участвовавшие в преступных группировках кавказские спортсмены, отставные политиканы, садиствующие омоновцы и развратничающие телеведущие, - их будто скашивали неведомые эпидемии катастроф, убийств и самоубийств, врачебных ошибок и рецидивов застарелых болезней. Сильным мира сего поневоле пришлось вспоминать, что они равны в смерти с нищими и обездоленными. Правда колола глаза, страхи терзали жалкие душонки. Оставалась одна надежда - на медицинские технологии, дорогие и потому простым смертным не доступные.
И вот уже химический качок Турчинский, ошарашенный скоропостижной кончиной похабного шоумена Трахтенберга, спешит к лучшим докторам Военно-морского госпиталя, чистить кровь посредством плазмафареза. Не помогло - всё равно подох. Следующим же утром попробовал подняться с кровати, и тут же завалился, чуть не пробив подбородком паркет. Сколько обсуждений вызвала последняя деталь среди фанатов и почитателей, без счёта было охов и ахов. Молодого быка, сломавшего рог на съёмках какой-то телепередачи о лобешник Турчинского, так никто и не пожалел. Постарались забыть, какое потомство воспитал сей «великий еврейский силач» и «замечательный человек». Сын Илья от первого из трёх аморальных браков, жирный как евнух, уже наученный вседозволенности курсант академии МВД, в гостях напился и стал приставать к девушке. Гнусные предложения вскоре сменились откровенным насилием. По счастию, совсем недалеко находился брат жертвы похоти ублюдка. Но как остановить чемпиона Москвы по борьбе на руках? Только с помощью ножика. Парень подрезал врага, самую малость выпустил жирок из дряблой тушки. Царапина, не более. Конечно, в глазах труса - смертельная рана, и вот Илюша садится на пол и рыдает, размазывая слёзки по мордашке жирным кулачком, словно впервые отведавший розог баловник. Доблестная милиция умыла его, накапала валерьянки, скрутила злобного негодяя ножевика, а там и всесильный папочка подоспел, потрясая связями и понтами. Ах, царственные телеса Турчинских посмели задеть! За отпрыска своего даже грозился кровной местью, чем и показал превратное её понимание: живи мы в другую эпоху, засушенные яички Илюши давно украшали бы чьё-то ожерелье. Но в наше прожидовленное столетие защитник сестриной чести попал в тюрьму, и будет сидеть до самого установления русской власти.
А вот ещё случай: проститутствующая федеральная судья по имени Екатерина Чернявская обращается в ведомственную поликлинику - кольнуло в спине, напротив почек. Честные работяги терпят, бывает, растяжения и ушибы, с тяжёлой простудой вкалывают на морозе, семьи ведь кормить надо. А эту дуру чуть просквозило, так она перетрусила, побежала на обследования. Мечется по кабинетам, врачей донимает ипохондрическими воплями, да ещё всевозможные кары обещает. От одной зазнавшейся молодой особы - и столько вони. Ну ладно, убедила, больная, больная… Вот квиточек в отделение томографии больницы управления делами президента, бери и уматывай отсель. Пришла взбалмошная барышня по адресу, сделали ей специальный укол - краситель, должный подсвечивать кровь на экране, и стали укладывать в аппарат… В конечном счёте, оказалась баба в гробу - природа не терпит извращений морали, а потому позаботилась, чтобы у представительницы одной из ветвей власти россиянского государства была жуткая аллергия именно на это вещество. В сообщениях пресс-службы Мосгорсуда и газетных некрологах эту судейскую блядь называют не иначе как «госпожой», что уже само по себе звучит смешно. Странное дело, в рекламном проспекте из борделя слово это кажется на своём месте, а в применении к именам судей вызывает улыбку.
Несколько этих смертей напоминает цепную реакцию - издох Трахтенберг, по этому поводу распереживался Турчинский и тоже издох, а вслед за ним, увидев подробности по телевизору, обеспокоилась своим здоровьем судейская шлюшонка, и незамедлительно отправилась в ад. Глядишь - и другие потянутся. Цепная реакция потому так и называется, что неостановима, пока есть паразиты, достойные смерти.
В шесть часов утра главный специалист прокуратуры Москвы Сергей Утешев завернул зачем-то на детскую площадку. Может, махинация ментовская должна была состояться. Да просто покурить захотелось. Высосал сигаретку, сбивая пепел о прорези в коньке разукрашенного теремка, щелчком отправил обслюненный окурок в песочницу - нехай дети быдла в грязи куличики лепят, ко взрослой жизни привыкают. А лучше бы подцепить им какую заразу, и вовсе не дожить до половозрелости. Надо будет рассыпать использованных иголок с точки, будет сюрприз недоросткам и их заботливым мамашам. Беспокойство только от русского молодняка. Ишь, чего вздумали - о собственной стране мечтать, и чтобы власть исключительно русская была. В блогах плохие вещи о кавказских россиянах строчат - дескать, они насильники, садисты и убийцы. И что они у себя в республиках всех славян вырезали. По нацистам, все кавказцы виновны, даже местная интеллигенция и знать - во время резни молчали. Ну, молчали, так это у них такая национальная позиция - чужаков не защищать. Понимать надо, что имеют право. И относиться толерантно к чужим обычаям. А наглые русские малолетки… Хотят что-нибудь изменить - пускай идут голосуют, тем самым проявляют свою позицию. Так нет же, выборы игнорируют, и других делать то же самое убеждают, говоря что победитель назначен заранее. Ну, положим так, но ведь это не значит, что выборы посещать не обязательно. Раз даруют возможность показать гражданскую позицию - надо показывать, и не ныть. А они вместо этого бутылками кидаться… За неделю уже вторую точку сожгли, и всё вокруг расписали разжигающими лозунгами. Вот бы ткнуть ствол в затылок каждому, выждать несколько секунд, чтобы почувствовали, паскуды, как вся их жизнь в руках палача готова раскрошиться одновременно с черепной костью, чтобы от страха горячую струю пустили в штаны. Потыкать их волыной, и выстрелить наконец.
На дальнем конце дворика возникло несколько приземистых фигур. Широкая щель между выгнутыми колесом ногами, переставляемыми косолапо, несдержанность в движениях рук, вихляющиеся, клонящиеся из стороны в сторону на каждом шагу обрубки туловищ. Даже не слыша гортанного говорка можно понять, что это за типы. Среди друзей и сослуживцев Утешева много таких, и среди начальства тоже. В ближайшие годы будет ещё больше. Прокурорский очень этим доволен. Так доволен, что поверх вызванной собачьим холодом мины проступает на его лице липкая улыбочка: молодцы новые россияне, побольше бы их приезжало. Хорошие всё люди - проставляются, пухлые конверты несут, в гости приглашают свой байрам встречать. И бизнес с ними вести удобно. Русские в последнее время борзеть стали, огрызаться. И куда исчезла боязнь красных корочек и погон? Жуть творится - при арестах лезут на оперов, ножами, зубами, ногтями пытаются завалить. И получается... Ну ничего, кавказские молодцы разберутся.
В грёзах своих он и не заметил, как чурки подошли вплотную, окружили. Заклекотали непонятное на своём дикарском наречии, агрессивно жестикулируя, наскакивая то и дело. Один, уродливее прочих и низкорослей, и чудил сильнее, порывался выхватить что-то из внутреннего кармана. Совсем недолго продержалось на лице Утешева изображённое по привычке перед трудолюбивыми гастарбайтерами дружелюбие, сползло и испарилось, уступило кожу и мышцы в пользование позорному заискивающему выражению. Кукла из стремительно съёживающегося тула и дрожащих членов бессвязно залепетала что-то, потом вдруг замахала неуклюже - завидев, как из подъезда выходят два азера в кожанках. Помощи от добрых соседей не последовало: оглянувшись на прижатое чмо, они направились, пересмеиваясь, к припаркованному в отдалении джипу. Утешев не успел удивиться, о голову его разбилась бутылка и оттого в зрачках будто сгустилась ночная тьма.
Обобранное тело осталось лежать на детской площадке. У русских два друга - мороз и вьюга, благодаря нашим друзьям гад прокурорский застудился насмерть. Как говорится, жил собакой, околел псом.
Следователь Марат Касаев вместе с дружками расслаблялся в кафе. Работа много сил отнимает: нужно улики изготовлять, вдалбливать задержанным русским их вину. Чудаки эти, бывает, начнут упираться, да так, что и не знаешь уже, что делать. Всё вроде бы испробовано, и пресс-хата, и противогаз с зажатым клапаном, и оголённые провода. Упаришься с проклятыми русаками, всё кулаки отобьёшь. И чего бы им не соглашаться - живи потом на казённых харчах лет десять, горя не знай. Одетый, обутый, выгулянный, и думать не надо. Так нет же!.. Выбрасывались из окон, пока в кабинете решётки не поставили. Теперь запястья режут, и горло. Чёртовы фанатики, в секунду способны изувечить себя.
Один бритоголовый пару лет тому в камере предварительного заключения приложил руки к раскалённому титану, держал пока не приплавились. Главное доказательство попортил - кожа так и осталась на чугунных стенках. Все старания Марата насмарку. А ведь сколько сил было потрачено и времени, чтобы разжать на допросе кулак русского фашиста и приложить к пальцам черен ножа. И вот, пока помощник в резиновых перчатках в качестве заключительного штриха процарапывал набалдашник свастикой, проклятый фанатик радикальным методом избавился от дерматоглифических узоров, от всех этих завитков и петель. Фашиста перевели в больничный блок, а через время и вовсе освободили. Растерялся Марат, упустил русака. Зато в последующие годы наверстал, как следует наверстал. В ущерб собственному здоровью вкалывал. Так что посидеть вечерком с пивом или чем покрепче - святое дело.
И очень неприятно, когда в отдыхающие от воплей избиваемых подростков уши врывается хохот компании кавказоидов за соседним столиком. Ради них ведь так старался на службе Касаев, ради новых россиян, а они безо всякого уважения. Замечание так и просится с языка. Слово за слово, матерок за матерок, а там и резкие телодвижения с колюще-режущими предметами последовали. Подленькое сердчишко татарчика Касаева пришпилили к рёбрам первым же ударом.
Русский боец в поединке на ринге отправил в нокаут узбекского громилу Носирджона Розиматова, прямо в руки присутствовавшей команде «скорой помощи», которая и доставила болезного аккурат к хирургическому столу. Потом были осмотр и установление диагноза, стажёрка под быструю диктовку заполняла бисерным почерком странички новенькой карты. И было в тех строчках всё, кроме самого важного. Но не будем обвинять специалистов в некомпетентности. Действительно, откуда им знать, что характер травмы совсем как у той русской девочки, на которой Носирджон отрабатывал свои первые удары, девятнадцать лет тому назад в Душанбе? Процедурка по удалению комков свернувшейся крови из мозга проводилась в полном соответствии с каноном патологоанатомов: трепанация, выполненная хорошо, не является хорошей трепанацией. Чурбанский боксёр до сих пор в коме. Многочисленные кумы по этнической ОПГ приготовили ковёр для погребального обряда, и стараниями работников скальпеля и градусника эта вышитая вещица недолго пролежит без дела.
Молодцы врачи! Зачем нам диверсанты, когда медицинские университеты выпускают таких уникумов? Вкупе с разваливающимися постсоветскими лечебными учреждениями и рассыпающейся на шурупы техникой они составляют воистину убийственную комбинацию. Вон, в той же Перми, обгоревших сначала возили по городу, не зная куда приткнуть. Привезут в одно место, выгрузят, оставят полежать в приёмном покое с полчасика, потом снова запихивают в драндулеты, размалёванные красными крестами, в другую больницу везти. Пока раскочегаришь жестяную старушку… Ан глядь, а некоторых можно и не трогать, остыли уж. Ну и чёрт их забери! И сумочку с наркотой, кем-то из них впопыхах забытую на пепелище, тоже не забудь, рогатый!..
А в одной из городских больниц и вовсе такая оказия приключилась!.. Все поступившие туда скоропостижно скончались. Ну а чего хотеть? Ожоговое отделение не ремонтируется без малого второй десяток лет. Приточно-вытяжная вентиляция заросла плесенью и регулярно выплёвывает порции спор. Обожжённым же нужна стерильность, без неё они, считай, трупы. Было бы справедливо, попади в эту больницу именно те чинуши, что из года в год растаскивали выделяемые на медицину средства. К сожалению, там, скорее всего, издохли заурядные наркоши или извращенцы.
Однако, в другое время и в других местах получили по заслугам отнюдь не рядовые враги русского народа: целый генерал-майор ГРУ Мансур Натхоев (он же Антон Суриков), крупные чинуши, руководитель «Росрезерва» Борис Евстратиков и председатель «Автодора» Сергей Тарасов. Жир наконец задавил сердце старой свиньи Гайдара. Добрые люди передали свинцовые подарочки знатному русофобу Ивану Хуторскому, кумыкскому боксёру Муслиму Абдуллаеву и «чёрному петушку» Расулу Халилову - обладатели перечисленных имён в то или иное время участвовали в нападениях и убийствах мирных русских людей.
В Масквабаде шлёпнули крупного жулика Шабтая Генриховича фон Калмановича, судя по приставке к фамилии - потомственного израильского дворянина, потому и отличавшегося склонностью к жульничеству в особо крупных размерах. Имя у жидка какое-то несерьёзное, навевает метафорические воспоминания о вечном вопросе из английской сказки: «Кто убил шалтай-болтая?» Наверное, оттого я и улыбнулся, наткнувшись на некролог. Стоит также упомянуть о смерти Михаила Николаевича Ельцина, младшего брата окочурившегося несколько ранее первого президента Россиянии. Случай этот важен потому, что в последний раз член разграбившего страну жидовского клана уходит сам, по старости либо болезни. Гарантирую, все будущие смерти явятся результатом вердикта суда присяжных Светлой Руси. Дважды костлявая колхозница с полевым инструментом приходила на пархатое «Радио Свобода»: в ноябре она скосила главного редактора Бабурина, а спустя месяц - руководителя всего россиянского подразделения, Петра Вайля. Если вспомнить уничтоженных ещё в начале 2009 года Маркелова и Бабурову, то выходит, что либероидная общественность понесла огромные потери.
Редели в прошедшем году нестройные ряды клоунов. Но, в самом деле, не вечно же ублюдкам паясничать? Околело отвратительнейшее существо - изображавший из себя сексуального гиганта карлик Шкет. Отравился водкой. Настал, так сказать, логический финал уродливого и ненормального существования.
Кто будет следующим? Шут от политики, шлюха чиновная или ментовская? Я рад был бы концу и бесстыжего дурня из «Comedy Club». Может быть, эпизод такого рода подействовал бы отрезвляюще на уставившихся в зомбоящики россиянских овощей. Когда случится следующий акт воздаяния? И что станет причиной смертельного исхода: несчастный случай, болезнь или ликвидация? Делайте ваши ставки, господа!..
">