Четырьмя годами ранее Раммен лежал на спине в открытом кузове и смотрел в раскаленное добела небо. Грузовик переправлял его и двадцать других новобранцев к месту проведения Экзамена. Следом шел груженый гробами гремящий катафалк.

Экзамен обычно стартовал в полдень и завершался спустя сутки, к двенадцати часам следующего дня. Учили, что мыслям в такой момент полагается быть пустыми и прозрачными, и Раммен прилежно не думал ни о чем, только время от времени проверял нагрудный карман рубашки, где лежали гвозди.

Да, тогда у него получилось быть спокойным и собранным, не то что накануне вечером. Узнав, что он прошел все отборочные испытания (а из этого следовало, что он подходящий, что он допущен к завершающему этапу – Экзамену!), он вопил во все горло и бегал туда-сюда по коридору, размахивая бланком извещением.

Радовался он неспроста. Существование рабочего класса, которое Раммен иногда осторожно примерял на собственное будущее, представлялось ему существованием червя, ворочающегося среди отходов жизнедеятельности, в грязи и гное. Но он, хвала Летуму, будет жить иначе – станет военным, защитником империи и когда-нибудь погибнет в бою, прожив яркую и полную впечатлений жизнь.

На самом деле его судьба была предопределена с момента зачатия. Но Раммен об этом еще не знал и задыхался от удачи, свалившейся из ниоткуда.

Читать далее...

Черный, КАК САМА БЕЗДНА, вечер Анны Павловны был пущен. ВЕРЕТЕНА СУДЬБЫ с разных сторон равномерно и не умолкая шумели, ПОДОБНО МОНОТОННОМУ ЖРЕЧЕСКОМУ ЗАКЛИНАНИЮ, ЧТО ХУЛИТ ДРЕВНИХ, КАК САМА ЖИЗНЬ, БОГОВ . Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, НАПОМИНАЮЩЕМ О ДРЕВНИХ ИЗОБРАЖЕНИЯХ МАТЕРИ-БОГИНИ, ЧЬИ ЧЕРНЫЕ ВОЛОСЫ ОПЛЕТАЮТ ПОЛНОЕ ТЕЛО несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат ИЗ АРКХЭМА; в другом, молодом, — красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская, ЧЕЙ СМЕХ ПРОБУЖДАЛ В ГОСТЯХ ЦИКЛОПИЧЕСКИЕ ВИДЕНИЯ АПОКАЛИПТИЧНЫХ В СВОЕЙ МИСТИЧЕСКОЙ МЕРЗОСТИ АБСОЛЮТОВ КОСМОСА. В третьем — МОРТЕМАР и Анна Павловна.
Читать далее...

Настроение сейчас - так себе

Хочется поразмышлять над таким популярном ныне понятием как бездуховность. Ничего серьезного, так, несколько наблюдений.

Работаю продавцом в книжном магазине, так что она ощущается особенно остро. Очень холодная работа, очень одиноко на ней, хотя меня окружает куча народа. Но нет тепла, нет веселых улыбок, живых глаз. И книги покупают... неправильные.

Знаете, вот дадут кому-нибудь крутую премию вроде Нобелевки, напишут про это на обложке, и люди берут. Не все, но приходят дядьки профессорского вида, спрашивают. А они их пробовали читать? Они скучные, да и мало кому нужные. В нашем аниме-клубе все отзываются о них только как о странной экзотике. Без премий это был бы просто дремучий андеграунд.
Чувство, что жюри обитает в каком-то своем мире и не видит чаяний народа. Несколько раз бастовали, составляли петиции, собирали более миллиона подписей, чтоб выдвинуть на премию "Гарри Поттера"... Не смейтесь, лучше посмотрите на его известность. Именно эта сказка, а не нобелевская жвачка, учит детей и подростков доброте, пониманию и терпимости.

Далее. Научные книги. Вот чего понять не могу, зачем научные книги вообще продавать в книжном. Для этого должны быть специализированные магазины. А здесь — только искусство!
Пришел такой один — говорит, мне бы чего нового в науке, забавное. А недавно меня познакомили с такой забавной и очень правильной штукой — социникой. Я его подвожу к стенду с психологическими книгами. А он в ответ умничать начал, почти нахамил.
У всех этих ученых зашоренные глаза. Сказали им "психология — не наука", они верят. Но как же не наука, если наши мысли и правда можно считать, видеть их структуру, программировать? Это именно что наука, и не развивается она из-за такого отношения.
При этом, я не против собственно учебников по физике, химии и так далее. Напротив, иной раз я мечтаю их кому-то продать. Я против книг о всяких научных методах, которые исключают невероятное, подрезают крылья. А именно они больше всего привлекают людей. Эти сенсорики, которые не могут рассуждать отвлеченными и духовными понятиями.

Закрываю очередную книжку от хипстерского издательства С. и пытаюсь представить себе реалити, в которой кто-то перегибается через полку, за которой я прячусь, дружелюбно смотрит на меня глазами какого-нибудь светлого цвета и спрашивает: "Ты Баль?".
А я закрываю "Вафельное сердце", или "Чудаки и зануды", или "Oh, boy!", улыбаюсь и говорю: "Неа, я Дон".
"Роб", - понимающе говорит кто-нибудь, пожимает мне руку и уходит со своим справочником школьника по физике за 198 рублей, сборником КИМов к ГИА по ней же, раскраской с наклейками My Little Pony™ для младшей сестры и поурочными планами по технологии за третий класс для мамы.

Вместо этого, как водится, ходят хамоватые женщины, которые нагружают меня Барто, Сутеевым, Родари и Маяковским общей массой килограммов в пять и говорят "Расставьте пока..", продолжая стоять перед теми полками, с которых только что всё это поснимали. Когда она уходит, я рассовываю всё по местам, спускаюсь в подсобку и долго стою там, взявшись за рукав пуховика и стараясь загнать слёзы обратно в себя.

И почему все так не любят фантастику? Если предложить выйти в конец магазина (а почему она в конце? ее бы в начало надо), дядьки профессорского вида на меня странно смотрят. Но ведь они же многое пропускают! Фантастика это полет фантазии, это свободный жанр, где возможно абсолютно все!
Я не имею ввиду любые книги с фантастическими допущениями, где часто много мрака и бреда. Я говорю именно о той, что в конце магазина. Каждая такая книга как праздник. Но почему многие добровольно отказываются от этого?

Все застоялось стереотипами. Остается классика да выбор стариков из жюри премий.
Нет ничего цветного, душевного, яркого, теплого. Такого, чтобы как летний дождь. Как друзья в кафешке. Как живая музыка. Как любимое аниме, в конце-то концов.