20.02.2013

Однажды европейцы проснутся и поймут, что Америка больше не стережет их покой

В 1970-е выдающийся датский политик Могенс Глиструп прославился тем, что предложил упразднить вооруженные силы в своей стране, а вместо них сделать аудиозапись с фразой "мы капитулируем" на русском языке. Г-н Глиструп уже покинул наш бренный мир, но его подход к защите, кажется, набирает популярность. Способность Европы использовать свою военную мощь тает на глазах, а вместе с ней и возможность отстаивать свои интересы в мире. Да, в Афганистане сейчас много войск родом из разных европейских государств, на Мали есть французы. Но броские заголовки журналов и газет скрывают правду: Европа лишается своей военной силы. Между тем, считается, что к вопросам обороны серьезно относятся лишь две страны - Великобритания и Франция. Британцы утверждают, что даже после намеченных сокращений военный бюджет страны будет четвертым по величине в мире. Кроме того, на текущий момент Великобритания - одна из двух, выполняющих требование НАТО, выделять на оборонные нужды 2% от ВВП. Вторая отличившаяся страна - Греция. С 2008 года многие европейские страны, реагируя на кризисную ситуацию, были вынуждены сократить военные расходы на 10-15%. Долгосрочные тренды впечатляют ничуть не меньше. В 1970-е на вооружении у ВВС Великобритании было на 75% больше боевых машин, чем сейчас. У Королевского флота всего 19 эскадренных миноносцев и фрегатов по сравнению с 69 в 1977 году. Численность британской армии планируется сократить до 82 тыс. солдат - это минимум со времен наполеоновских войн. В 1990 году у Великобритании было 27 подводных лодок (не считая лодок с баллистическими ракетами), у Франции - 17. Теперь их число сократилось до семи и шести соответственно.

В большинстве остальных стран Европы ситуация еще хуже. - Испания тратит на оборонный сектор меньше 1% от ВВП. Да и выделяемые деньги идут не на вооружение, а на выплату пенсий. Бельгийцы отличились во время ливийской кампании 2011 года. Однако около 75% военных расходов страны идут на зарплату персоналу, поэтому некоторые критики назвали бельгийские военные силы "вооруженным до зубов пенсионным фондом". Конечно, все это не так уж и важно до тех пор, пока Соединенные Штаты готовы вмешиваться во все ситуации, прикрывая европейцев. Однако Америка, судя по всему, теряет терпение, ей надоела беспомощность Европы. Администрация Обамы явно не в восторге от необходимости вмешиваться в ливийский конфликт. А когда французы обратились к американцам за помощью для дозаправки в воздухе над Мали, те выставили им счет, поразив европейских коллег в самое сердце. В конечном счете, Штаты согласились предоставить свое оборудование бесплатно. Но акценты уже расставлены. Америка сыта по горло тем, что ей одной приходится тянуть на себе почти три четверти всех расходов НАТО. Однажды, вероятно, уже скоро, европейцы проснутся и обнаружат, что американские военные больше не прикрывают их с тыла и не решают любые проблемы, возникающие у их границ.

Дело в том, что Америка сама готовится сесть на очередную военную диету. Если в следующем месяце сработают автоматические сокращения бюджета, Пентагону придется подзатянуть пояс, сократив расходы примерно на 1 трлн. долларов в течение следующих десяти лет. Даже если Штаты сумеют избежать столь радикальных мер, совершенно очевидно, что расходы будут сокращаться. Кроме того, Америка планирует сконцентрировать свою военную мощь в Тихом океане. Сейчас 50% всех ресурсов флота находятся там, а остальные 50% делятся между Европой и Ближним Востоком, однако, в будущем доля Азии увеличится до 60%. За последнее десятилетие европейцы сократили свои расходы на оборону примерно на 20%, зато в Китае этот показатель вырос на 200%. В прошлом году, впервые за много веков, азиатские нации потратили на военные силы больше Европы. Если Штаты намереваются направлять большую часть своего военного бюджета на азиатско-тихоокеанский регион, присутствие Дяди Сэма в Европе и на Ближнем Востоке явно сократится.

Может быть, это не имеет значения? С распадом Советского Союза угроза вторжения в страны континентальной Европы улетучилась. Сейчас европейцев, кажется, больше всего волнуют последствия тотального затягивания финансовых поясов для их социальной модели, а не милитаризм соседей. Политики реагируют на общественные требования, пытаясь защитить социально ориентированные статьи расходов, в частности, на здравоохранение и пособия, сокращая траты на военных. Кроме того, с новыми разновидностями угрозы безопасности, например, с терроризмом, при помощи обычной армии не совладать. Негативный опыт в Афганистане послужил для Европы уроком, наглядно демонстрирующим то, как трудно использовать военную силу, чтобы вернуть "заблудшее государство на путь истинный". Таким образом, вполне вероятно, что европейцы примут для себя современную версию стратегии Глиструпа, распустят армию, закажут "еду на вынос" и включат автоответчик. Однако нет нужды заглядывать далеко за границы Европы, чтобы увидеть множество опасностей, которые могут материализоваться в ближайшие десять лет. На Ближнем Востоке неспокойно, Сирия объята пламенем, угрожая стабильности всего региона. Ядерная программа Ирана вполне может вылиться в конфронтацию и поставить под угрозу запасы энергоносителей в Европе. В России также растут расходы на военные нужды. А трения между Китаем и его соседями в один прекрасный день могут вылиться в ожесточенную борьбу за свободу передвижения по водному пространству, от которой зависит европейская торговля. В конечном счете, европейцы поймут, что вооруженные силы им все-таки нужны, а их больше нет.

Гидеон Рахман

по материалам The Financial

http://www.inosmi.ru/europe/20120228/187095171.html

Чем больна Европа?
("The New York Times", США)
Пол Кругман (Paul Krugman)

Дела здесь обстоят ужасно - безработица превысила 13 %. В Греции, в Ирландии и, возможно, в Испании все еще хуже, и в целом Европа, похоже, опять скатывается в рецессию.

Но что же сделало ее больным человеком мировой экономики? Ответ, казалось бы, известен всем. К сожалению, большая часть того, что люди знают об этом — неправда, и эти байки искажают наш собственный экономический дискурс.

Прочтите любую колонку— или, что еще хуже, якобы основанную на фактах новостную статью— о Европе, и вы, вероятно столкнетесь с одним из двух взглядов, которые я называю республиканской версией и германской версией. Фактам не соответствует ни один из них.

Республиканская версия — одна из центральных тем кампании Митта Ромни (Mitt Romney) - заключается в том, что Европа попала в беду, так как слишком старалась помочь бедным и обездоленным. Согласно ей, мы сейчас наблюдаем предсмертную агонию социального государства. Нужно заметить, что этот сюжет никогда не выходит из моды у наших правых: еще в 1991 году, когда Швеция страдала от банковского кризиса, вызванного дерегуляцией (знакомо, не правда ли?), Институт Катона опубликовал торжествующий доклад о том, что это доказывает ошибочность модели социального государства в целом.

Еще по теме: G 20 требует от Европы усилить меры экономии

Стоит ли говорить, что Швеция, по-прежнему оставаясь социальным государством, и очень щедрым, сейчас обладает прекрасными показателями, и ее экономика растет быстрее, чем у любой другой из богатых стран?

Но давайте подойдем к делу систематически – возьмем 15 стран ЕС, которые сейчас используют евро (оставим в стороне Мальту и Кипр), и расположим их в соответствии с процентом от ВВП, который они до кризиса тратили на социальные программы. Неужели проблемные страны GIPSI (Греция, Ирландия, Португалия, Испания, Италия) как-то особенно выдаются по этому параметру? Нет, конечно. В первую пятерку из них попадает только Италия, причем ее социальное государство значительно меньше германского.

Значит, дело не в чрезмерно разросшемся социальном государстве.

Теперь перейдем к германской версии, согласно которой виной всему бюджетная безответственность. Это верно в отношении Греции – но и только. У Италии в предкризисные годы бюджет был дефицитным, но лишь немногим больше, чем у Германии (огромные долги Италии – наследие безответственной политики многолетней давности). У Португалии бюджетный дефицит был намного меньше, а у Испании и Ирландии бюджеты вообще были профицитными.

Кстати, страны, не входящие в еврозону, спокойно живут с большим бюджетным дефицитом и значительными долгами без всяких кризисов. Британия и Соединенные Штаты привлекают средства на долгий срок примерно под 2 %. Япония, у которой долгов больше, чем у любой европейской страны, включая Грецию, платит всего 1%.

Другими словами, «эллинизация» нашего экономического дискурса, предполагающая, что через пару лет мы станем второй Грецией, абсолютно беспочвенна.

Однако чем же все-таки больна Европа? На самом деле, ее проблемы связаны в основном с валютной политикой. Введя единую валюту, но не создав институты, которые могли бы заставить ее нормально функционировать, Европа фактически воспроизвела недостатки золотого стандарта – те самые, которые стали одной из главных причин, вызвавших и закрепивших Великую депрессию.

Говоря конкретнее, создание евро внушило частным инвесторам ложное чувство уверенности, приведшее к бурному и разрушительному притоку капитала в страны на периферии Европы. Это породило рост цен и издержек, производство стало неконкурентоспособным и страны, торговый баланс которых в 1999 году находился в относительном равновесии, скатились к дефициту торгового баланса. И тут праздник закончился.

Если бы у периферийных стран сохранялись их собственные валюты, они бы могли прибегнуть к девальвации и быстро восстановить конкурентоспособность. Однако вместо национальных валют у них сейчас евро – а значит, их ждет долгий период массовой безработицы и медленной, мучительной дефляции. Их долговой кризис – лишь побочный продукт этой печальной перспективы: депрессия в экономике ведет к росту бюджетного дефицита, а дефляция увеличивает долговое бремя.

Читайте также: Суровая европейская действительность

Самим европейцам понимание природы проблем Европы не может дать почти ничего. У пострадавших стран нет хороших вариантов выбора – им придется либо переносить тяготы дефляции, либо идти на решительные меры и покидать еврозону, причем последний вариант политически неприемлем и не будет задействоваться, пока остальные идеи не потерпят крах (по-видимому, Греция сейчас приближается именно к этой точке). Германия могла бы им помочь, отказавшись от политики экономии и допустив рост инфляции, но она к этому явно не расположена.

Однако остальному миру важно понимать, что происходит в Европе, так как байки о европейской ситуации используются как аргумент в пользу мер, которые были бы либо вредными, либо жестокими, либо и вредными, и жестокими одновременно. Когда вы в очередной раз услышите, как кто-нибудь, ссылаясь на пример Европы, требует, чтобы мы уничтожили свою сеть социальной поддержки или сократили расходы на фоне депрессивной экономики, помните: этот человек абсолютно не разбирается в том, о чем рассуждает.

Оригинал публикации: What Ails Europe?

Опубликовано: 27/02/2012

Зигмунт Бауман, один из крупнейших мировых философов-постмодернистов, который в оборот понятие «глобализация», сейчас говорит о «междуцарствии» - ситуации сродни революционной: верхи глобального мира уже не могут, а низы не хотят жить по-старому.

Это накладывает отпечаток на миграционную ситуацию в Европе: «Дело в том, что мы ведем заранее проигранную войну. Мир сейчас совсем иной, чем он был 50-60 лет назад. Тогда человечество было беременно идеей ассимиляции. От чужеземцев, которые приезжали в ту или иную страну, местные жители ожидали отказа от своих нравов, традиций и даже языка. Но этого не произошло.

Да, турецкие рабочие в Германии в основном соблюдают немецкие порядки – но они не хотят быть немцами, а желают оставаться турками. То же самое во Франции, Италии и многих других странах Европы. Полвека назад мир еще верил в иерархию культур. Считалось, что существуют высшая и низшая культуры. Представителям последней, оказавшимся в обществе, где превалирует высшая культура, следовало растворяться в ней. Но никакой ассимиляции культур не случилось.

В мире сейчас много центров. Культуры живут одна возле другой. Или одна над другой. Как и одна под другой. Я отважусь предсказать будущее Европы, да и всего мира. Оно состоит в том, что нас всех ожидает глобальная диаспоризация. В Лондоне, например, существует 70 национальных, религиозных и языковых диаспор.

Когда вы приходите на работу, где рядом трудятся представители разных диаспор, вы не стремитесь развязать с ними войну. У вас с этими людьми выстраиваются отношения, как с соседями. Бывает, что эти отношения перерастают в товарищеские, а порой и в дружеские. Но бывает, и довольно часто, наоборот. А это уже совсем другая перспектива.

Где-то внизу общества этот процесс начал быстро вызревать. После победного третьего места, полученного партией «Истинные финны» на недавних выборах в Финляндии, уже невозможно считать возрождение национально-ксенофобских настроений в Европе исторической аномалией или спецификой отдельных стран и регионов. Пятая часть европейцев, голосующая за националистов, движима ностальгией по «золотому веку Западной Европы» – трем послевоенным десятилетиям, когда восстановление экономики вело в будущее, которое обещало быть лучше.

Нефтяной, а вслед за ним экономический кризисы покончили с этим прекрасным временем. Но эта ностальгия по славному прошлому взрастила по всей Европе, в том числе и в России (где вспоминают стабильные брежневские времена), новых правых, сочетающих еврофобию с защитой успехов демократии, а неприятие иммигрантов – с поиском идентичности. …И каталонцы не желают жить под одной крышей с испанцами.

Фламандцы из более зажиточных районов Бельгии обвиняют валлонов, как и каталонцы испанцев, в нежелании трудиться. Мол, первые кормят вторых и потому принуждены делить свое благополучие с нахлебниками-лентяями. Подобные явления в истории были всегда. Да и Россия в этом плане не исключение. Но я не думаю, что это приведет к распаду Евросоюза, как и России. Но границы перестали оберегать государства от проникновения иных культурных образцов, капиталов, информации и так далее.

Сейчас властям очень сложно сохранять контроль над экономическими, культурными и социальными условиями жизни граждан. Главной задачей сильных государств ныне является то, чтобы самим приспособиться к меняющимся условиям. Это прямой результат глобализации и уничтожения охранной функции государства. это будущее Европы. У вас долгое время проходил процесс национального строительства. Осуществлялся принцип триединства, соединивший суверенитет, нацию и государство.

Иными словами, Россия исторически решила проблему, которую основной части Европы еще только предстоит решить: наладить мирное сосуществование разных народов, религий, культур, традиций и языков. Россия сегодня живет так, как Европа будет вынуждена жить лет через тридцать. У россиян существует комплекс, будто вы существенно отстали от остальной Европы и норовите что есть силы ее догнать. Но вы перегнали европейцев в таком важном компоненте, как умение жить вместе. Мне думается, что у России имеется возможность выступить в роли учителя Европы. ...Cтарые политические структуры сегодня не работают, поскольку власть и политика, долгое время существовавшие друг с другом, разводятся.

В прошлом между ними было полное соответствие и содействие. Нынешняя глобализация приводит к обратному результату. Власть улетучивается в экстерриториальное киберпространство, а политика остается территориальной. Если мы не решим эту проблему, то и предсказывать, каким будет мир через 40-50 лет, можно лишь в негативном плане. Увеличивается разрыв между тем, чем занимаются правительства в демократических странах, и тем, чем живут простые люди. Избиратели теряют интерес к политике, не веря, что власти способны решить их многочисленные каждодневные проблемы.

По материалам http://www.itogi.ru

О существовании Ши Шонгбина Италия узнала однажды утром, когда потрясенные жители улицы Via Barsanti в городе Прато нашли его тело близ подземной парковки в чаще тусклых многоквартирных домов. «Его засунули туда, как мешок с мусором», - написала местная газета, сообщая уже о третьем подобном трупе за последние две недели. Все погибшие были связаны с подпольной сетью текстильных фабрик китайского пошиба в самом сердце Тосканы. По версии следствия, Ши, 29-летний нелегальный иммигрант из Китая, умер от передозировки наркотиков, которые он принимал в качестве допинга, для того, чтобы выдерживать изнурительные нагрузки длинной рабочей смены. Его безликие работодатели выбросили его бездыханное тело на улицу, чтобы не привлекать к себе внимание властей. Прато - средневековая жемчужина итальянских городов, знаменитая своей текстильной промышленностью - стал ярким примером того, как экономическая глобализация и нерадивое правительство способствуют развитию теневых экономик в южных и восточных регионах Европы. Нелегальные цеха, где люди работают в жестоких условиях за копейки, смерть и нищета - это самые отвратительные черты многоликой «черной» экономики Европы, которая поглотила миллионы обычных граждан во множестве стран от Болгарии до Бельгии, а также нелегальных иммигрантов из Азии и Африки.

Мировой экономический и финансовый кризис, поразивший, в первую очередь, западный мир, а также проблемы, возникшие на рынке государственного долга в Еврозоне, лишь обострили ситуацию вокруг подпольной экономической деятельности. «Черные» рабочие не платят налогов, что сокращает доход правительства и повышает дефицит бюджета, провоцируя, тем самым, повышение налогов для возмещения нехватки доходов. В свою очередь, высокие налоги вынуждают многих «уходить в тень», замыкая таким образом порочный круг преступления и развала государства. Испания - яркий пример того, насколько глубоко этот феномен пустил корни, превратившись, фактически, в отдельное направление для экономических исследований. Испанская полиция периодически совершает рейды на нелегальные китайские швейные мастерские, однако, большую часть теневой экономики составляют рядовые испанские граждане, уклоняющиеся от уплаты налогов. По данным Фридриха Шнайдера, профессора экономики в Университете Кеплера в Австрии, размер испанской теневой экономики достигает 19.2% от официального валового внутреннего продукта. По его подсчетам, это средний показатель по 31 европейским странам, при этом самый высокий зафиксирован в Болгарии - 32.6%, а самый низкий - в Швейцарии - 8.1%. Эта подпольная деятельность легко объясняет один из самых неудобных экономических парадоксов современного испанского общества: невероятно высокую официальную безработицу, которая не ведет к массовым протестам и социальным беспорядкам, характерным для подобных условий. Если бы в Испании на самом деле 4.9 млн. человек, или 21% от всего работоспособного населения были без работы, на улицах страны сейчас не было бы так спокойно, правительство не отделалось бы легким испугом в виде нескольких плохо организованных демонстраций.

Ни для кого не секрет, что ставка безработицы в Испании в два раза выше, чем в среднем по Европе. Но так ли это на самом деле? Многие люди подают заявки на получение пособия по безработице, но при этом все же работают. Миллионы не числятся работающими, а это значит, что ни они, ни их работодатели не платят отчисления в систему социального страхования. В период всплеска экономической активности ставка б/р в стране упала до 8.5%, однако, работодатели жаловались на то, что не в состоянии найти себе сотрудников - это лишний раз доказывает наличие и масштабы проблемы. С какой стороны ни посмотри, минимальный уровень безработицы в Испании, в других развитых странах, как правило, ассоциируется с глубокой экономической рецессией. Мадрид и хотел бы сократить уровень безработицы, однако, министры боятся открыто назвать своих соотечественников жуликами, или признать свою собственную статистику неблагонадежной, поскольку это подорвет имидж страны в разгар кризиса суверенного долга. Вместо этого Испания запустила программу по борьбе с теневой экономикой. В апреле правительство приняло закон, повышающий штрафы за неуплату взносов в систему социального обеспечения, чтобы «решить проблему неофициальной занятости». По крайней мере, так утверждает министерство труда. Мари Луз Родригес, госсекретарь по вопросам занятости, утверждает, что с 2007 года правительство выплатило безработным 113 млр. евро.

Ингасио Малеон, профессор экономики из мадридского Университета им. Короля Хуана Карлоса, отметил, что экономический кризис и необходимость в снижении государственных расходов обострили проблему теневой экономики. «В спокойные времена она никого не тревожила», - считает профессор, который в этом году вместе с другими экономистами провел исследование, посвященное числу рабочих мест в подпольной экономике Испании. Согласно результатам исследования, оно выросло с 1.5 млн в начале 1980-х до более чем 4.9 млн. в 2008 году. «Но теперь об этом начали задумываться, потому что правительству нужно сокращать дефицит бюджета». Однако нигде неучтенная занятость в строительном, сельскохозяйственном и других секторах - это лишь одна сторона теневой экономики, связанная с уклонением от уплаты налогов специалистами и, фактически, всеми домовладельцами Испании. Большинство сделок купли-продажи являются серыми, то есть, незначительная часть суммы уплачивается официально и подлежит налогообложению, остальное выплачивается неофициально, так называемым «черным налом». Это объясняет, почему в Испании на руках у населения самое большое количество 500-евровых банкнот. Но Испания не уникальна в этом отношении. Правительства в ряде стран уже давно закрывают глаза на подобную практику. Более того, зачастую сложно сказать, где заканчивается официальная экономика, а где начинается теневая, поскольку деньги, как правило, все же возвращаются «на свет божий» и облагаются налогом. Также вред теневой экономики для благосостояния нации также не всегда очевиден. Она контрциклична, что помогает смягчить тяготы во время рецессии. «Когда зарплаты снижаются, у людей появляется мотив уйти в тень. Это своего рода страховка, запасной выход», - считает Петро Рейчлин, профессор экономики в Римском Университете.

Профессор Шнайдер согласен с тем, что и от подпольной экономики есть польза. «Она позволяет повысить благосостояние», - считает он. «Без теневой экономики Испания уже давно бы пошла по миру. Это лишь часть общей экономики, которая помогает держаться на плаву. Люди зарабатывают деньги и покупают предметы первой необходимости для своей семьи». Однако он также отмечает, что в последнее время даже теневая экономика существенно сократилась. Но это вовсе не значит, что «черный рынок» скоро исчезнет с лица Еврозоны. В конце концов, подпольная занятость процветает благодаря глобализации и обременительным требованиям, предъявляемым к работодателям европейскими правительствами. Взять хотя бы китайцев в Италии: десять лет назад нелегальному иммигранту, такому как Ши, пришлось бы идти на серьезную авантюру, чтобы добраться до Испании, тайно плыть на корабле и, возможно, пешком переходить через Балканы. Сейчас ж десятки тысяч китайцев свободно прилетают в Европу по трехмесячным туристическим визам и остаются на годы. Прато с населением около 180 тыс. человек стал родным домом для 35 тыс. китайцев, добрая половина которых - нелегалы. Буквально за городскими воротами раскинулся китайский квартал, где есть все необходимое - китайские супермаркеты, рестораны, туристические и брачные агентства, спа-салоны и автошколы. «Повседневная мода» - бизнес по пошиву одежды, организованный китайцами, охватывает все стадии производства - от окрашивания материалов до пошива готовой продукции. Они могут выпускать сотни тысяч наименований в день. Пожалуй, это город с самой высокой концентрацией китайской промышленности в Европе.



Базируясь в Западной Европе, китайцы могут реагировать на новые тенденции в считанные дни, а будь они в Китае, на это ушли бы недели. Кроме того, они с чистой совестью ставят на одежду столь вожделенный для многих ярлык «Сделано в Италии». В прошлом году городские власти провели 320 рейдов, изъяли 144 объектов недвижимости и 6250 швейных машин. Но все арестованные и депортированные ими нелегальные иммигранты в скором времени вернулись назад и продолжили работу. Китай отказывается принимать своих граждан без документов, а Брюссель отклонил итальянский закон о том, чтобы ввести нелегальную иммиграцию в разряд уголовных преступлений. По оценкам Пьеро Грассио, главы национальной администрации по борьбе с мафией, за последние пять лет в Китай ушло около 5 млрд. евро - через системы денежных переводов при филиале Банка Китая в Милане. По закону один человек может беспрепятственно перевести сумму не превышающую 2 тыс. евро, и никто ему слова е скажет. В Италии, также как и в Испании, теневая экономика это не только подпольные цеха и незаконная иммиграция. Это и уклонение от налогов со стороны врачей и бухгалтеров, которым платят «в конвертах» без чеков и вообще каких бы то ни было документов, и изощренные финансовые махинации местных преступных структур. По данным Банка Италии, в стране ежегодно отмываются суммы, равные 10% от ВВП. В 2010 году центральный банк выявил 37 тыс. подозрительных сделок.

Согласно большинству исследований, итальянская теневая экономика по масштабам приближается к 25% от ВВП. Средний показатель для развитых стран - 15%. В Германии он чуть выше среднего значения, а в США и Великобритании, по данным Организации экономического сотрудничества и развития, чуть ниже. Высокие налоги считаются одной из причин процветания теневой экономики. Чем выше налог и административное бремя на бизнес, тем больше теневая экономика в стране. Исторические факторы также играют не последнюю роль. Так, в Италии, Испании и Греции законодательная власть слабее, доверие к государству ниже. Решение проблемы следует искать в реформах, направленных на упрощение системы налогообложения и снижения налоговых ставок, снятие барьеров для развития рынка труда и улучшение юридической системы. Слабое государство объясняет, почему в Бельгии, разделенной языковым барьером, теневая экономика составляет 17.4% от ВВП по сравнению с 10% в более централизованной Голландии.

В связи с этим возникают вопросы, сумеет ли государство добиться результатов, когда решит покончить с проблемой. В мае правительство Испании наложило штраф в размере 127 тыс. евро на Talleres Macor, компанию по ремонту и обслуживанию автомобилей на юге страны, за уклонение от уплаты взносов в систему социального обеспечения. Предполагалось, что это послужит для других уроком. Однако испанские работодатели и экономисты уверяют, что гораздо эффективнее было бы либерализовать негибкий рынок труда. «Все дело в том, что нанимать сотрудников очень дорого», - отмечает профессор мадридского университета Гайль Аллард. «Нужно сделать так, чтобы компаниям было проще официально расширять штат». Конечно, это не вернет к жизни Ши, и не поможет избавиться от потока нелегалов в Европу. Но сократить долю теневой экономики на континенте можно!

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times

12 апреля 2011г.

Европейские нейтралы времен Холодной войны в последнее время совершают все больше шагов, которые ставят их особый статус под большой вопрос. Речь идет, в первую очередь, о Финляндии, Австрии, Швеции и, особенно, Швейцарии. Если первая и вторая из перечисленных стран стали нейтральными только после Второй мировой войны, то Швеция не участвует ни в каких военных блоках уже более 200 лет, а Швейцария вообще с конца ХVII века считает нейтралитет основой своей внешней политики. В последнее десятилетие все в корне поменялось.

Насколько нейтральными эти страны были ранее?

1. Про Австрию и Финляндию уже было сказано выше. Они принимали участие во Второй мировой войне на стороне немецко-фашистской Германии, причем Австрия полностью вошла в состав III Рейха и, соответственно, утратила свою независимость, а Финляндия, во главе с К-Г. Маннергеймом, была полноправным союзником Гитлера.
2. Воздержаться от участия в создаваемых военных блоках этим странам предложил СССР, который разгромил Финляндию, выведя ее из войны, и полностью захватил территорию Австрии. Такова была цена за неоккупацию (в первом случае) и за прекращение оккупации (во втором).
3. Швеция, равно как и Швейцария, была настоящим раем для разведок всех воюющих стран в течение обеих мировых войн. Нейтральная Швеция, как известно, пропустила через свою территорию войска Вермахта, а еще более нейтральная Швейцария хранила в своих банках награбленное фашистами в покоренных европейских странах золото и другие ценности.
4. Нейтралитет Австрии определен на законодательном уровне, в Швеции и Финляндии этого нет.
5. В принципе ни в Австрии, ни в Швеции, ни в Финляндии сам термин «нейтралитет» не использовался в официальном политическом лексиконе. Там говорили о «неприсоединении», что оставляло право на неучастие в военных союзах, но, вместе с тем, не исключало возможности участия в военных конфликтах.
6. Однако не так давно даже такая обтекаемая формулировка утратила свой смысл. Это произошло после того, как Австрия, Швеция и Финляндия в 1995 году стали членами Евросоюза. В рамках углубления сотрудничества по вопросам безопасности в рамках ЕС, все страны-участники должны оказывать друг другу помощь в случае нападения или прочих опасностей.
7. Как же теперь называть эти «особые» страны, стоящие в одном ряду с другими, но желающие отличаться от них? Финский министр иностранных дел Александр Стубб (Alexander Stubb) предложил говорить о них, как о государствах не нейтральных, а не входящих в альянс.
8. Австрия, Швеция и Финляндия очень активно и давно сотрудничают с НАТО, участвуя с ним во многих совместных программах и проводя совместные учения. Но ни о каком вступлении в Альянс пока что не может идти и речи, поскольку подавляющее большинство граждан этих стран против такого шага.
Так они и жили долгое время «между небом и землей», с одной стороны вроде бы равные среди равных, а с другой – имеющие собственную специфику.

Чем же отличалась Швейцария?



• Швейцария, в отличие от своих «неприсоединившихся» сестер, всегда называла себя исключительно нейтральной страной и всегда настаивала на таком статусе.
• Более того, она до последнего времени принципиально старалась не входить ни в какие международные союзы или организации. Даже в ООН горная республика вступила только в 2002 году. Стоит ли говорить о Европейском Союзе или, тем более, о НАТО, от которых Швейцария всегда предпочитала держаться подальше.
• Именно благодаря нейтральному статусу Швейцарии на ее территории традиционно проходят наиболее представительные международные форумы, например Давосский, и протекают самые сложные дипломатические переговоры. Именно Швейцария выступала посредником между США и Кубой, США и Ираном, Россией и Грузией. Один из последних примеров: установление дипломатических отношений между Арменией и Турцией в 2009 году.

Куда движутся «неприсоединившиеся»?

1. В конце 2006 года политическое руководство Швеции и Финляндии приняло решение присоединиться к силам быстрого реагирования НАТО. Однако это держалось в тайне от избирателей более полугода и стало достоянием гласности только после проведения выборов. Политики опасались предсказуемой негативной реакции своих избирателей.
2. Этот шаг впоследствии был оправдан географической близостью северных стран к «непредсказуемой» России.
3. Непосредственной причиной для таких действий стало начало работ по проведению газопровода «Северный поток» по дну Балтийского моря. Финляндия и особенно Швеция опасались, что завершение данного проекта приведет к существенным изменениям в расстановке сил в регионе.
4. Опасения значительно усилились после грузино-югоосетинской войны лета 2008 года, когда в Финляндии и Швеции заметно прибавилось сторонников вступления этих стран в НАТО.
5. Все «неприсоединившиеся» государства Европы, включая Ирландию, являются участниками программы «Партнерство во имя мира», их представители есть среди сил НАТО, размещенных на Балканах и в Афганистане.
6. И, наконец, Швеция недавно послала восемь своих боевых самолетов для участия в военной кампании в Ливии. Она первая из «неприсоединившихся», кто зашел так далеко. Напомним, более 500 шведских солдат воюют в Афганистане. Ее особый статус предполагает, что истребители королевских ВВС будут открывать огонь только в ответ и не станут атаковать наземные цели. То есть Швеция по-прежнему хочет «есть мед, не убивая пчел». НАТО пока что не возражает, но насколько долго так будет продолжаться – неизвестно.

Долго ли «продержится» Швейцария?

• Самая нейтральная страна мира также утрачивает свои незыблемые позиции, которые ей успешно удавалось удерживать на протяжении сотен лет. Способность Берна возвышаться над схваткой в последнее время все больше ставится под вопрос.
• После вступления в ООН в 2002 году Швейцария была вынуждена послать в Косово 200 своих миротворцев.
• Однако в конце 2000-х маленькая европейская страна стала попадать в один скандал за другим, из которых с трудом выбиралась, теряя при этом часть своей безупречной репутации. Кроме того, Швейцария попала под беспрецедентное давление со стороны Вашингтона.
• В августе 2009 года она согласилась разгласить сведения о тысячах счетов в крупном швейцарском банке UBS AG. Речь шла о вкладах, сделанных гражданами США, которых на родине подозревают в уклонении от налогов. Белый дом в этом вопросе серьезно надавил на швейцарцев, и они вынуждены были пойти на нарушение ключевого принципа – сохранения тайны вкладов.
• Потом высокопоставленных чиновников швейцарского правительства обвинили в уничтожении документов дела «о швейцарских инженерах», которых национальное правосудие обвиняло в сотрудничестве с ЦРУ.
• Следующим скандалом стал арест в Цюрихе известного кинорежиссера Романа Полански, который был произведен по ордеру, выписанному в США аж в 1978 году. Этот факт возмутил не только швейцарцев, но и многих европейцев, которые обвинили Альпийскую республику в пресмыкательстве перед Вашингтоном.
• Самой настоящей пощечиной для Швейцарии стал «долгоиграющий» скандал с Ливией. Он разразился в 2008 году после ареста женевской полицией сына ливийского диктатора Муаммора Каддафи Ганнибала. Его обвинили в избиении слуг. В ответ полковник Каддафи задержал у себя в стране двух швейцарских бизнесменов. Никакой особый статус «нейтралам» не помог: Ганнибала пришлось выпускать, а президенту европейской страны лично ездить с извинениями в Триполи. Когда даже такое унижение не помогло сразу выручить соотечественников, швейцарцы всерьез задумались над своим реальным местом в этом мире, а также над перспективой оставаться без могущественных друзей. И, видимо, понемногу стали делать выводы.

С чем же связана смена тренда во внешней политике?

По мнению экспертов академии Masterforex-V причиной этого стало несколько факторов:
1. Прекращение крупных войн на территории Европы.
2. Смещение линии глобального противостояния далеко на юг и на восток. Теперь, когда Европа фактически не делится на Западную и Восточную, нет особого резона балансировать между ними.
3. Новые противники в Северной Африке и Азии не будут всерьез разбираться, кто в Европе придерживается нейтралитета, а кто нет.
4. Международные террористические организации также не будут обходить стороной тихие нейтральные страны. Они не признают международного права и относятся к «особому» статусу отдельных стран без всякого уважения.
5. Многих нейтралов вполне может не радовать выстраивание биполярной системы в мире, при том, что вторым полюсом становится Китай. Возможно, они понимают, что пришло время делать свой цивилизационный выбор.

http://www.profi-forex.org/news/entry1008072149.html

Запад не даром восторгается китайским экономическим чудом. Но почему же никто не замечает чуда в родном отечестве. Не пора ли уделить чуть больше внимания европейской стране чудес - Германии. В период кризиса страна пережила суровую рецессию на фоне сокращения заказов в секторе обрабатывающей промышленности. Однако уже в прошлом году экономика восстановилась, показав уверенный рост на 3.6% - быстрее, чем в любой другой развитой стране. Конечно, отчасти, позитивная динамика была обусловлена эффектом "резинки", когда за глубоким спадом следует год блистательного роста. Но некоторые показатели, включая низкий уровень безработицы (минимальный с 1992 года) и рост благосостояния, измеренный как увеличение ВВП на душу населения, говорят о том, что Германия вырвалась в лидеры среди стран Большой Семерки. Страна начала 2011 год на оптимистичной волне. Об этом свидетельствуют данные опросов Allensbach. Деловое доверие достигло максимальных значений за последние 20 лет. Так в чем же секрет Германии? Во-первых, в стране не было пузыря на рынке жилья и кредитования. Германия держала в порядке свои государственные финансы. Но, прежде всего, Германия активно использовала преимущества экспортно-ориентированной страны: в отличие от других богатых стран, Германии удалось сохранить свою долю на внешнем рынке, даже после того, как туда пришел Китай.

Сторонников активной политики индустриализации просим обратить внимание, что это никак не связано с гением немецкой политической мысли, хотя компании, конечно же, выиграли за счет государственной поддержки исследовательских институтов. Не последнюю роль сыграло простое везение. У Германии прямо под боком есть источник дешевой рабочей силы - страны Центральной Европы. Именно они помогли повысить эффективность немецких компаний за счет сдерживания роста заработных плат. В то же время, Германия производит как раз то, что так нужно развивающемуся Китаю: начиная от автомобилей класса люкс, и заканчивая промышленным оборудованием, которое делает из китайских заводов мастерские мира. Таким образом, Германия оказалась в выигрышной ситуации, как с позиции спроса, так и с позиции предложения. Евро также обеспечил необходимый стимул благодаря спросу со стороны Испании и Греции.

Но немцам не откажешь и в мастерстве. Например, немецкие компании преуспели в вопросе поиска скромных, неброских но очень прибыльных ниш, в которых они стремятся достичь мирового превосходства. В первую очередь, это относится к среднему бизнесу, к мелким и не очень мелким компаниям, формирующим костяк немецкой экономики. Такие предприятия как Koenig & Bauer (производитель печатных станков), Leitz (оборудование для деревообрабатывающей промышленности) и RUD (промышленные цепи), конечно, не на слуху у обывателя, но они лучшие в своем роде. Реформы, направленные на либерализацию, помогли Германии более полно использовать все присущие ей положительные качества. Реформы социал-демократа Герхарда Шредера, предшественника Ангелы Меркель, сделали рынок труда более гибким, а труд чуть более привлекательным по сравнению с пособиями по безработице. А теперь, когда степень участия банков в промышленности снизилась, руководители стали вольны сокращать неэффективные подразделения и концентрироваться исключительно на росте. В время спада немецкие компании также пошли на риск. Благодаря государственным субсидиям, они не стали сокращать рабочих, надеясь на то, что заказы скоро возобновятся. Так и случилось. В итоге, они сохранили квалифицированный персонал и трудовые ресурсы, чтобы оперативно отреагировать на восстановление экономики.

Как в Пекине, так и в Берлине


Все это объясняет, почему немецкие лидеры в последнее время держатся столь заносчиво. На саммите в Давосе Меркель предложила своим европейским коллегам поучиться у Германии вести дела. "Делайте как мы, и все будет хорошо", - таким был смысл ее послания. Возможно, кто-то также захочет эмулировать немецкую дисциплину, сфокусированность, способность растить таланты, реформы рынка труда и надежную финансовую систему. И все же, у немецкой модели есть два серьезных недостатка. Во-первых, она слишком сильно зависит от внешнего спроса, что выливается в профицит текущего счета (в прошлом году он составил 5% от ВВП). Внутренний спрос в Германии остается вялым. Если все европейские страны последуют примеру Германии в этом отношении, кризиса не избежать. Германии, как и Китаю, нужно перебалансировать свой рост, направив усилия на стимулирование внутреннего спроса. Если же немцы начнут больше тратить, сосдений страны смогут вздохнуть с облегчением. Во-вторых. в Германии плохо обстоит дело с ростом производительности. В отличие от промышленного сектора, сфера услуг в Германии остается незащищенной и неэффективной. Нужно больше конкуренции и меньше бюрократической волокиты. Без повышения внутреннего спроса и приозводительности, Германии не удастся долго блистать на мировой арене. Потребительские расходы в последнее время стали играть более существенную роль в экономике, что уже неплохо. Далее нужны реформы, направленные на повышение производительности. Только тогда можно будет говорить о немецком чуде.

по материалам The Economist

Исландский вулкан - не единственная проблема Европы, пишут СМИ, касаясь кризиса евро, приостановленного "планом спасения" стран еврозоны, но требующего, по мнению экспертов, "трудных политических решений в жестких бюджетных условиях". Государственные расходы придется сократить не только Греции, но и Ирландии, Португалии и Испании.

Облако, зародившееся в Греции, омрачает небо над Старым континентом и порождает раскол между властями и населением, пишет France-Soir, делая обзор ситуации в ряде стран Европы.

Не исключена возможность всеобщей забастовки в Испании, где руководство двух крупнейших профсоюзов бурно отреагировало на заявление премьер-министра о введении мер жесткой экономии с целью сократить дефицит бюджета, пишет издание.

В Германии слабеют позиции Ангелы Меркель. В прошлую среду совет министров одобрил участие Берлина в европейском плане помощи странам еврозоны, а в воскресенье партия канцлера потерпела сокрушительное поражение на выборах в федеральной земле Северный Рейн - Вестфалия.

Польша все еще не оправилась от потрясения после авиакатастрофы под Смоленском, обезглавившей страну. Предстоящие выборы окружены неясностью, единственная новость - оттепель в отношениях с Россией.

В Греции на 20 мая намечена уже четвертая с февраля всеобщая забастовка в знак протеста против мер жесткой экономии, введенных правительством в обмен на финансовую помощь ЕС-МВФ. Эти меры наталкиваются на резкое неприятие населения, говорится в статье.

Португалия, оказавшаяся в сложной экономической ситуации, намерена снизить дефицит бюджета, сократив государственные инвестиции, и, возможно, повысив налоги.

Вслед за Грецией о государственной программе по экономии объявила Испания, сообщает Die Welt. Но достаточно ли такой меры для приведения в порядок европейских бюджетов? Многие эксперты, в том числе экономисты МВФ, требуют инициации процедур банкротства для государств и крупных банков.

Европейским странам, испытывающим проблемы на долговом рынке, необходимо сосредоточиться на сокращении бюджетных дефицитов, заявил первый заместитель главы МВФ Джон Липски. По его словам, обещанные МВФ 250 млрд евро - это некая "гипотетическая, теоретическая цифра". "МВФ не дает карт-бланш, а обещает поддержку по мере необходимости и рассматривает каждый случай отдельно".

По мнению эксперта Института мировой экономики в Киле Дениса Сноуэра, сегодня важно как никогда создать механизм, который бы привел к строгому соблюдению базового финансового документа ЕС и Еврозоны - "Пакта о стабильности и росте", согласно которому максимальный бюджетный дефицит не должен превышать 60% от ВВП.

Страна, столкнувшаяся с трудностями, может рассчитывать на помощь единожды, считает председатель научного консультационного совета при федеральном министерстве финансов Германии Клеменс Фюст. Если такой вопрос встает повторно, следует начинать процедуру банкротства.

Порядок процедуры банкротства и правила спасения нужны и для банков, чтобы крупные банки не могли спекулировать на своей незаменимости для финансовой структуры страны, считает Рональд Дерн из Института экономических исследований в Рейнланд-Вестфалии.

Как и в случае с рынком жилья и деривативов, история евро - это история легких денег, перерасхода заемного капитала, плохого учета и неэффективного надзора, пишет на страницах The Wall Street Journal Марк де Вос, профессор Университета Гента и генеральный директор брюссельского политического института Itinera Institute, автор книги "После обвала: Будущее капитализма и глобализация в эпоху кризисов-близнецов".

Так же, как помощь банкам, создание фонда поддержки евро, когда пузырь все-таки лопнул, - это вынужденное зло, плата за ущербность конструкции, считает автор. И сценарий не изменится, если не поменяется сама конструкция. Это побуждает к поиску решений, наиболее предсказуемым из которых станет ужесточение требований к капиталу и усиление надзора.

Автор приводит пример Германии, которая при канцлере Герхарде Шредере провела необходимые реформы и убедила профсоюзы в преимуществах умеренной гибкости и замораживания заработной платы. Теперь немецкая экономика пожинает плоды и успешно балансирует на поднимающейся волне глобализации, указывает специалист.

"Во имя будущего евро и будущего континента необходимо прекратить поиск политического козла отпущения. Страны должны действовать сообща и всерьез последовать примеру Германии - часы тикают. Структурные реформы должны совпасть с самоограничениями... Главный вопрос для зоны евро состоит в том, смогут ли ее члены избежать ловушки социального государства, - продолжает Марк де Вос. - Конкурентоспособность и рост определяют будущее Евросоюза. Будут ли они достигнуты путем национальной мобилизации, усиления координации в ЕС или с помощью МВФ, все эти цели потребуют трудных политических решений в жестких бюджетных условиях. Поддержка евро - это только конец начала. Единой валюте еще предстоит истинное испытание".

http://www.inopressa.ru/article/13May2010/inotheme/euro.html