Цитата сообщения Кризолит She knew

Автор: Meloquent
Пейринг: Джеймс/Гарри
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Тип: слеш
Жанр: общий, романс
Предупреждение: слеш, инцест, намек на Гарри-сквиба.

Маленькая Лили Поттер умела хранить секреты.

Не то чтобы не умела старшая Лили Поттер – ее мама. Просто Маленькая Лили доверяла секреты только своему дневнику и иногда любимому брату, Гарри; единственному брату среди моря рыжеволосых сестер.

И хотя она была младше самой юной из своих сестер лет на пять, они все равно приходили поговорить и посекретничать именно к ней, не опасаясь, что потом поползут сплетни. Вот почему Малютка Лили так хорошо знала сестер. Таким образом она смогла понять, что Меди беременна, а Зариэль бисексуалка.

Взрослые никогда не хранят секреты. Либо потому что «это для твоего же блага», либо потому что это – слишком сочная новость, чтобы промолчать. Они не могут или (Маленькая Лили считала второй вариант более правдоподобным) просто не хотят.

Маленькая Лили не уважала таких безответственных взрослых. Единственное возможное исключение составлял ее папа, потому что он считался не совсем взрослым. Иногда - это бывало очень редко - когда он был с Гарри, он больше не являлся папой. В те славные дни, когда их было только трое, они уходили в поля к озеру или ели мороженое в маггловском Риме, или катались на метро в Нью-Йорке, он опять становился Джеймсом. Ухмыляющийся молодой парень с огнем в глазах, свободный и решительный, любимый, что жил на фотографиях, становился реальным человеком из плоти и крови - просто Джеймсом или, лучше сказать, Сохатым вместо «папы» или «мистера Поттера». И Малютка Лили знала, что именно ее обожаемый брат повинен в этом.

Маленькая Лили часто любила сидеть на ступеньках лестницы в их большом маггловском доме, погружая пальцы в жесткий ворс ковра. Она читала уже заученную наизусть тетрадь, по виду очень напоминавшую дневник ее брата (действительно взятый за образец), которая была ее личным дневником. Поедая зеленое яблоко, девочка просматривала секреты, которые когда-то записала сама.

Все детство Малютка Лили наблюдала, как ее любимый брат и Джеймс (папа всегда был Джеймсом в ее мыслях и записях, ведь она слишком часто видела его с Гарри, чтобы называть как-нибудь по-другому) расцветают, когда находятся рядом друг с другом. Никогда не умирающий смех, руки, притягивающие друг друга ближе, медленные сладкие поцелуи вместо мороженого, сильные объятия. Просто сидеть и чувствовать спиной мужскую грудь, вместо того, чтобы пойти кататься на качелях, которые так любили Меди, Пейдж и сама Лили. Она вела себя намного мягче с Джеймсом и Гарри, потому что отличалась от ее сестер.

Не чувствующий себя свободным и тихий рядом с Лили, которая ссылалась на беременность и кучу детей, он не был близок с женой настолько, насколько - с Сириусом, Ремусом и Питером, как было видно на фотографиях. Мародеры были теми, кто изначально сделал из Джеймса Джеймса, но не такого, каким его делал Гарри.

Маленькая Лили знала, что никто не подозревает о происходящем между ее папой и братом. И только отрывки в дневнике, написанные почерком брата, но на самом деле принадлежащие ее руке, отражают правду, которая должна навсегда остаться на этих страницах.

Она понимала, что любовь Джеймса к Гарри не такая, как любовь Джеймса к ней, и что прикосновения между ними никогда не будут такими отечески шутливыми, какие дарил ей Джеймс, или дразнящими и щекочущими, как любил играть с ней Гарри. Она была уверена, что ее мама, которая сейчас стояла в дверях большой прихожей их маггловского дома и звала опаздывающих родных, никогда не узнает, что ее муж задерживается, потому что застегивает рубашку и быстро обменивается последними страстными поцелуями со своим единственным сыном.

Ее рыжеволосые сестры бегали из дома к машине и обратно, перетаскивая чемоданы и споря с матерью о вычтенных с их факультета баллах и незаслуженных отработках. Они поздоровались с Гарри, который уверенно спустился с лестничной площадки вниз по изогнутой лестнице и с улыбкой взъерошил волосы сестры, проходя мимо нее.

Они не узнают, что их брат впервые по-настоящему страстно поцеловался с папой спустя три дня после того, как ему не пришло письмо из школы, из которой девочки приехали на каникулы. Как и то, что, той ночью, когда Мира и Габи прибыли по камину, чтобы сказать, что напали на Пейдж, в спальне родителей был он, запыхавшийся и довольный, а не другая женщина, как решили они.

Малютка Лили знала это, потому что ей все рассказал сам Гарри. И Маленькая Лили никогда им об этом не скажет.

Она знала, что, несмотря на мамины темно-рыжие волосы, миндалевидную форму глаз и маленький аккуратный носик - даже ее имя принадлежало маме – она всегда будет папиной дочкой.

Малютка Лили знала, что из всех дочерей она была единственной, в которой Джеймс увидел себя, она была той, что унаследовала его озорные, понимающие глаза. И в ней одной из всех Поттеров – даже не в Гарри - возродился дух Сохатого.

– Мам! – Маленькая Лили оставила дневник на верхушке лестницы и побежала к матери, оказавшись в ее крепких объятиях.

– Здравствуй, милая. Как дела?

Девочка улыбнулась, показывая маленькие белые зубы, двух из которых не хватало: один выпал уже давно, а второй исчез дней пять назад.

– Я потеряла еще один зуб, - пожаловалась она.

Обнимая смеющуюся маму - свою тезку Лили Поттер, она смотрела через ее плечо озорными карими мерцающими глазами. Встретившись с таким же взглядом отца, стоящего на балконе, она обменялась с ним заговорщицкими улыбками.

Может, именно поэтому Маленькая Лили Поттер так хорошо хранила секреты.