В колонках играет - Les Feuilles Mortes - Yves Montand
Настроение сейчас - норма

"Чужак в чужой стране" - "Stranger in a Strange Land"

Глава 24 - XXIV
"The solitary loneliness of predestined free will was then his and with it the Martian serenity to embrace it, cherish it, savour its bitterness, and accept its consequences. With tragic joy he knew that this cusp was his, not Jill’s. His water brother could teach, admonish, guide-but choice at a cusp was not shared. Here was “ownership” beyond any possible sale, gift, hypothecation; owner and owned grokked fully, inseparable~ He eternally was the action he had taken at cusp."
"Майк по-человечески остро ощутил всю глубину пучины одиночества, в которую ввергает человека возможность и необходимость совершать свободный выбор, и по-марсиански спокойно и даже радостно стал впитывать печаль открытия, соглашаться с его последствиями. С горьким наслаждением он понял, что последний выбор он совершил сам, без помощи Джилл. Брат по воде может учить, предупреждать, направлять, но он не может разделить твой выбор. Выбор — это твоя собственность, которой владеешь без права продажи, передачи или залога. Собственность и собственник составляют единое целое. Ты есть действие, которое предпринимаешь в критический момент."

Глава 30 - XXX
"Anybody can look at a pretty girl and see a pretty girl. An artist can look at a pretty girl and see the old woman she will become. A better artist can look at an old woman and see the pretty girl that she used to be. But a great artist-a master-and that is what Auguste Rodin was-can look at an old woman, portray her exactly as she is . . . and force the viewer to see the pretty girl she used to be . . . and more than that, he can make anyone with the sensitivity of an armadillo, or even you, see that this lovely young girl is still alive, not old and ugly at all, but simply prisoned inside her ruined body. He can make you feel the quiet, endless tragedy that there was never a girl born who ever grew older than eighteen in her heart . . . no matter what the merciless hours have done to her."
"Красивую девушку заметит каждый. Художник посмотрит на красивую девушку и увидит, какой она станет в старости. Хороший художник посмотрит на старуху и увидит, какой она была красивой в молодости. Великий художник сделает портрет старухи и заставит зрителя увидеть, какой красивой она была в молодости. Более того, она заставит зрителя поверить, что эта прекрасная девушка еще жива, но только заточена, как в темнице, в теле старухи. Он заставит зрителя понять, что женщина — какой бы старой и безобразной они ни была — в глубине души считает себя восемнадцатилетней красавицей и хочет, чтобы все так думали."