Пора подводить итоги. Вернее, просто сделать небольшое резюме событий, свидетелем которых я стал лично. Этим и хорош дневник, заметки или просто письменные размышления, что иногда мысли так и хочется выложить на бумагу. Они позволяют все синхронизировать, обдумать, провертеть надуманное в голове. Ведь человек все равно перед написанием как-то конспектирует свои мысли. Пытается емко и достаточно ярко выразить в словах то, что происходило или происходит; как-то правильнее и точнее подобрать слова, чтобы они емко и четко отображали мысли, переживания и эмоции. Хотя как описать возникающие эмоции, когда видишь затопленное наполовину село? Как-то все странно было там, в Кызылаагаше. Нет, я не видел многого - ни выживших людей, ни погибших. Одних уже расселили в гостиницах, других – в морге. Сквозь ил, по которому я шагал по дворам когда-то жилых домов, не выглядывала ни детская рука, ни очертания человеческого тела. Даже остатки фундамента, занесенные песком, и мертвая лошадь под обломками рухнувшего сарая не вызвали во мне сильных чувств. Но вот это общее ощущение горя, словно нависшее невидимым покрывалом над этим многострадальным селом, чувствовалось постоянно. Опустевшие улицы пугали больше, чем трупы животных, которые я встречал, ступая по остаткам чьих-то дворов. А еще меня поразила растерянность наших спасательных служб. Да, стояли Камазы из центра медицины катастроф, полевые госпитали... Но как-то все это было... Ну, как будто не готовы к этому были наши власти, службы... Как будто растерялись они, рассыпались, как полки без военоначальника. А спасатели, разбиравшие завалы, неспешно разговаривали и шутили о чем-то между собой. Хотя их тоже можно понять. Для них это всего лишь работа. Вот вытащили куханную утварь и двое начали спорить - кому достанется найденный в шкафу с посудой трофей - нож. Остальные бережно доставали из чудом уцелевшего шкафа блестящую на зимнем солнце посуду... Пиалушки... Тарелки… Они словно выплыли из другого мира, из прошлого, где все было хорошо. Когда ее хозяин тем страшным вечером позвал сына домой вместе с семьей попить чай... Они спаслись в ту ночь – мать, дед и бабушка... успели залезть на крышу своего дома, когда пошла вода. А внука спасти не успели, он гулял с мальчишками на соседней улице, катался на велике. Думаю вряд ли кто сюда захочет возвращаться. Эту тишину не заглушить ни работающим бульдозерам, расчищающим завалы, ни «сигналкой» проезжающей возле меня полицейской машины, она останется где-то в мозгу у каждого, кто здесь побывал. Может быть она еще много кому не даст спокойно заснуть, эта тишина. Тишина бывшего поселка Кызылагаш.

 

 

http://gallery.ru/watch?a=yH7-ch94


 

Дорога стрелой уходила вдаль, разрезая степной пейзаж на две равные части. Далеко впереди темной лентой маячили горы. Ветер здесь чувствовал полную свободу. Яростно бился в лобовое стекло, пытался скинуть машину с тонкой ленты асфальта, кажущейся единственной нитью цивилизации в этой бескрайней равнине. Видимость становилось хуже. Похоже, назревала буря. Низко плывущие тучи, как будто стремящиеся раздавить маленькую легковушку, только усиливали это впечатление. Запахло озоном.

- Вот блин, надо до темноты в город успеть – подумал, Вадим, и до пола выжал педаль акселератора. Машина отозвалась надрывным рычанием. Но сильно все же разгоняться не стоило, видимость ухудшалась с каждой минутой. По стеклу уже начали барабанить пока что редкие, но увесистые капли воды. Трасса, ведущая в город - была пустынна как никогда. До ближайшего поселка километров двадцать.

Уже почти проехав, Вадим увидел силуэт у дороги. Старушка - а то, что это, старушка он понял по сутулой спине, стояла почти на середине дороги и голосовала, вытянув вперед свою палку ручкой вперед. Бабулю чуть пошатывало от усиливающихся порывов ветра, который пытался сорвать с нее толи платок, толи кусок старого одеяла которым она укрывалась от песка и пыли. Дождь усиливался, вызвав еще большее чувство жалости, (уже давно забытое Вадимом) к этой старой женщине.

Он резко остановился метрах в десяти от нее, пришлось сдавать назад. «Подвези до поселка милок» - проговорила старуха, заглядывая в приоткрытую дверь. Отчего вся машина тут же наполнилась пылью.

- Ладно, залазь бабуля – сказал он. - Только дверь быстрее закрой.
А то я только салон помыл, целую штуку в автомойке отдал. И все зря теперь – промелькнула у Вадима в голове.
- Что же вы тут делаете в такой дождь то, кругом никого? - задал Вадим мучивший его вопрос.
- Ай, да к снохе ездила, вот домой - думала успею до дождя, тут всего то ничего.
Так бы дошла до темноты то. – сказала она.

И старушка начала свой длинный рассказ от том, что живет она в десяти километрах поселка вниз по течению реки, что муж ее был ленником, вылавливал браконьеров, умер и вот она теперь в доме одна, ведет хозяйство, а на лето к ней приезжает внучка погостить.
Так всегда, вот стоит с этими созданиями перекинутся парой фраз, только так – из вежливости (буть она не ладна) и понеслась, они начинают тебе рассказывать про все что им интересно и даже не интересно, будто стараются наговориться до конца, риск которого увеличивается с каждым прожитым ими годом. – думал Вадим.

Ливень набрал полную силу, так, что пришлось ехать почти в слепую. Старушечью исповедь прерывали раскаты грома и звук барабанящих по крыше машины капель дождя, чему Вадим даже радовался. Он итак устал, еще и чужие проблемы выслушивать. Начало смеркаться из за ливня итак хоть глаз выколи. – Вадим включил дальний свет.

- Во-о-от… вот там повернешь, соколик, тут до дома моего всего ничего. Может, у нас переночуешь, а то гляди вон, как льет - как из ведра, с внучкой моей познакомишься, она знаешь какая веселая…
- Посмотрим…- ответил Вадим. Не хватало мне еще бабулькиного сватовства на ночь глядя, там, поди, внученька размером с теленка, и старая, как моя калымага, подумал он.

Машина свернула на грунтовку, которая скоро превратиться в болото, и с надрывом, порой прыгая на ухабах и скользя в грязи - зачастила к мигающему в наползающей тьме теплому огоньку окна.

Вадим все-таки решил зайти выпить чаю, все же мужское любопытство, которое своими словами о «веселой внученьке» разбудило в нем бабуля, не давало ему покоя. Что же там за внученька такая? Надеюсь не малолетка, а то зря такой путь проделал до этой хибары. Сейчас и не уедешь уже. Кругом темень, дождь хлещет и дорога, что каша, хрен выедешь, может к утру получше будет. С такими мыслями он зашел в комнату.

Ничего особенного - обычный частный дом, наверное, три-четыре комнаты. Узкая прихожая со свисающей с потолка лампочкой, много обуви, большую часть которых составляют здесь резиновые сапоги и калоши. Похоже, что грязь здесь довольно частое явление.

-Бабуль это ты? А я уж волноваться начала? - Раздался приятный женский голос.

Вадим приободрился…

- Да, да. Людочка. Я это… а у нас сегодня гости…

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась дородная девушка, одетая в мужскую рубашку и потертые джинсы. Вадим онемел: сквозь рубашку проглядывали такие же дородные груди…

Женщине (а назвать ее девушкой, смотря на этот бюст, не поворачивался язык) было лет около двадцати. Ростом она была чуть меньше Вадима, приятное чуть кругловатое лицо, и большие зеленые глаза произвели на него неизгладимое впечатление.

- Здравствуйте… - сказал Вадим, а я тут в общем…
- Здрасти…, Людмила – сказала она.
- Очень приятно – Вадим. Промямлил он.
- Ой, спасибо, что бабу Валю довезли, а то она и не дошла бы сама то в такую то погоду. А я думаю что это там за машина в нашу сторону едет. Вы проходите, проходите, сейчас я чайник поставлю.

Уже через час они мило беседовали. Людмила оказалась действительно веселой и разговорчивой девушкой. Закончившей «журфак» и работавшей, в какой то областной газете.
Каждый летний отпуск проводила у бабушки, помогая ей по хозяйству. То, собирая урожай с огорода, то, договариваясь о закупке на зиму угля для печки. В общем, часто выполняя работу покойного мужа Валентины Ивановны – так, оказывается, звали эту разговорчивую бабулю. Которая, впрочем, успела только налить чай, и, не много посидев «за компанию», решила быстро ретироваться в свою комнату сославшись на мигрень.
Сказав еще предварительно что постель Вадиму она застелила, и пожелав спокойного сна отправилась в опочивальню, чему Вадим был несказанно рад поскольку все же предпочитал компанию милой девушки чем старой разговорчивой старушенции.

Было далеко за полночь, и чай в чайнике давно остыл, когда Вадим решил перейти к более планомерным действиям по затаскиванию потенциальной жертвы в койку. Невинно начав с вопроса о школьных годах, первой любви и прочей романтической «лабуде» в духе «гордости и предубеждения» ему удалось выяснить: что мужа у нее нет - так как просто не хватает времени на развития отношений. С «бывшим» приятелем у нее не сложилось, по причине того, что она якобы по его словам, мало уделяла внимания возлюбленному. Сделав пару комплиментов, и обозвав ее «бывшего» ослом - они заговорили о личной жизни более открыто. Вадим соврал, что не женат, потому что постоянно в командировках, и прочее и прочее.
Они сидели напротив друг друга, и надо было как-то изменить это. Но придумать он ничего не мог. В конце концов, посочувствовав друг другу о неудачах в личной жизни, Вадим сказал, что пора уже и пойти спать, поскольку завтра в городе ему надо было быть к 12 часам дня. Она встала, - пойдемте, я покажу, где вы будете спать.
- Вот ваша кровать, тут не много тесновато (большую часть комнаты занимал, стары плотинной шкаф).
- Просто никак не можем его вытащить, нахватает мужской силы, грустно пошутила она и потупила взгляд.
Пожелав спокойной ночи, она, выключив свет и закрыв дверь, ушла к себе - оставив Вадима в одиночестве.

Он злился на нее, за все намеки, и нечаянные взгляды и оговорки. Но больше всего он злился на себя.
- Блин, дурак, это же надо было, так «протормозить», думал он, засыпая.
- Пора спать - завтра рано вставать» - идиот.
- Эх, по-моему, я теряю квалификацию, другой на моем бы месте уже драл эту козочку, так что с сисек молоко потекло бы» - рассуждал он, когда в дверь аккуратно приоткрылась.
Сколько времени прошло, наверное, часа два уже.
Он приподнялся на локте, «ты пришла» – сказал он. И потянулся, чтобы обхватить ее за талию…
Она стояла в одной ночнушке, раскат грома - молния выхватила из мрака точеную фигуру, выпирающие сквозь тонкую ткань соски, волосы, спускающиеся до самой талии…
- Тише – прошептала она, а то бабушка, услышит...
- Но… - попытался, сказать Вадим.
- Тихо, иди за мной, я знаю место где нас никто не услышит. – она взяла его руку.
Он почувствовал, что пальцы ее чуть подрагивают то ли от возбуждения, то ли от холода.
Она вывела его в комнату, и повела на кухню. Смотри под ноги – шептала Люда, в одной руке она держала свечу, что освещала им дорогу.
Шепот девушки еще больше возбудил Вадима, он еле сдерживал свой пыл.
Она отдернула занавеску, что находилась у дальней стены комнаты. За ней обнаружился не большой чулан набитый всякого рода склянками. И коробками и прочей утварью. В глубине комнатки, если ее можно так назвать виднелась старая деревянная приставная лесенка которая упиралась в потолок.
- Поднимайся, открывай – сказала она…
Вадим поднялся по лестнице, и увидел небольшой, деревянный люк в потолке, нащупал кольцо, и открыл люк. Людмила поднялась следом, прокралась, куда то вглубь, и зажгла от свечи керосиновую лампу, подвешенную в центре комнаты, осветив небольшое помещение. Он предполагал увидеть на чердаке кучу барахла, но увидел только кровать у противоположной от входа стены и рыболовные снасти, развешанные на каких то веревках да вяленую рыбу.
Ничего не спрашивая, он ринулся к ней, так что она от неожиданности попятилась назад упершись ногами о край кровати.
Обхватив ее и повалив на кровать, он начал раздирать тонкую ткань, обнажив налитые соком груди. «Да… я хотела этого…» - застонала она. Он начал целовать разбухшие от возбуждения соски…
Они слились телами как змеи в брачном танце. Она поцарапала его шею дрожащими от возбуждения пальцами. Чуть до крови, его это только возбудило, и Вадим усилил напор.
Он ухватил девушку за талию и с силой прижал ее к себе.

Вадик уже не помнил, как она оказалась сверху. Людмила извивалась на нем, ласкала губами поцарапанную минутами ранее шею. Слизывая язычком капли крови.
Вот чертовка – подумал он, «а ведь ей это нравится». Кто же ожидал от девушки с «журфака» такой склонности к садизму. Он уже шел на второй заход, а ей все было мало. Уже становилось непонятно, кто в большей степени владел ситуацией, и чья это теперь была игра. Она как лихая наездница держала своего коня под контролем, направляя его пыл и силу в нужное ей русло. В очередной раз, тиская руками ее груди, он посмотрел в глаза этой чертовки. Они светились безумным, зеленым блеском. По губам стекала не засохшая, почему-то кровь. Откуда столько, это ведь всего лишь царапина – подумал Вадим, посмотрев на свое предплечье.
Он удивился, увидев, что всю грудь его заливала кровь, текущая, откуда-то из шеи.
Он инстинктивно пытался дотронуться рукой до того места, но понял, что руки будто бы приросли к грудям этой ведьмы.
- Теперь ты мой!!! - вдруг вскричала она, неистовым полным сладостного упоения голосом, подтвердив ужасные догадки о ее настоящем обличии.
Он вновь попытался высвободиться, но с ужасом увидел, что на том месте, где должны были быть груди, пальцы его руки обхватили две почти точно такие же руки. Ладонь у них была шире - как у строителя, что всю жизнь провел в руках с перфоратором, даже такие же волосатые. Вообще все теперь казалось страшным сном. Эта уже не была смешливая девушка, которую, он так страстно возжелал совсем недавно. На нем, сидела химера, вместо рук у которой - были два огромных щупальца, одно из которых, истекая слизью, и покрываясь сине-зелеными волдырями, ползло сейчас по его груди. От увиденного Вадим впал в ступор и не сразу почувствовал боль в области паха. Что-то неприятно обгладывало, словно собака кость, его мужское достоинство, все сильнее сжимая захват, словно рак клешни, медленно и неотвратимо.
Груди вновь приняли свою форму, но потом начали раздуваться, становясь все больше пока не лопнули как переспелые дыни. Из образовавшихся рваных отверстий повалили, словно просыпавшийся рис – трупные черви, падая Вадику на живот.
Он с криком оттолкнулся локтями и повалил монстра на пол…
Этого времени Вадиму хватило что бы подняться на ноги. Он ударил ведьму в лицо пяткой, она мерзко закричала и попыталась ухватить его своими сине-зелеными обрубками. Он ринулся к выходу, но поскользнулся в лужи крови, понимая, что он потерял много крови и что больше ему не встать, он пополз по направлению к выходу.
Вернее в то место где он должен был быть, поскольку комнату было и не узнать. Она наполнилась неистовыми криками и проклятиями на всевозможных языках. Это была нора или пещера, а именно такие ассоциации возникали у Вадика, когда он уползал от монстра валявшегося в углу и что-то бормотавшего. Неровное пространство округлой пещеры покрывали словно волдыри, исковерканные предсмертной агонией лица, вернее уже маски, когда-то живых людей. Именно они ругались, орали и кричали, пытаясь укусить его. Ты мой, ты мой, ты мой – слышалось со всех сторон. Преследовательница пока что оставила его в покое, раскинувшись на полу в судорожных конвульсиях, словно эпилептик на дороге.
На том месте, где висели рыболовные сети, висела липкая, словно супер-клей паутина. Пробираясь сквозь нее он с силой оторвал запутавшуюся в скользком клее руку, оставив на паутине большой кусок кожи.
От боли он закричал, а вокруг, там, где была развешена вяленая рыба, висели головы детей, совсем еще маленьких, без зубов. Они радостно смеялись, смотря на его бесполезные попытки выбраться из этого ада. Именно это придало ему сил, он не сможет больше и минуты выдержать в этом кошмаре. Он поднялся и шатающейся походкой сделал еще пару шагов, что отделяли его крышки люка, он видел что она не изменилась в отличии от всего остального. Последним рывком он открыл люк и кубарем скатился с лестницы. Перевернув банки, Сверху его придавил еще какой-то тазик. На корточках он пополз к выходу.
- Это кто там шумит… - раздалось старушечье ворчание. И на пороге кухни появился силуэт старухи. Сквозь лунный свет он увидел, что она была точной копией молодой ведьмы за тем лишь исключением, что нога чуть ниже колена была без мяса и желтела прогнившей костью.
- Ты куда это собрался милок? - сказала она, и ее щупальца, словно змеи, начали виться в его сторону. В этот момент сзади, за шею, мертвой хваткой его ухватило что-то скользкое, и начало с силой, словно губка впитывать кровь из раны что уже лилась от туда не так обильно. Последнее что он услышал - это шепот ведьмы… «Ты мой»,- сказала она ему на ухо, - «теперь ты мой».

Солнце медленно вставало над степной долиной, мокрой после ночного дождя. Оно поползло по крыше старого домика стоящего у реки, постучалось в окошко, окрасило ржавый самодельный забор сделанный из дверей автомобилей в оранжевые цвета. Из приоткрытого окна разносился вокруг приятный запах готовки, заставивший собаку проснуться и вылезти из конуры. Во дворе, у клумбы с цветами копошилась молодая женщина, пропалывая их пока земля еще была свежей. Клумбы были аккуратно огорожены вкопанными на половину в землю автомобильными покрышками, возле каждой из которых стояла маленькая деревянная табличка с аккуратно вписанным именем и датой. Не смотря на утро девушке было жарко, ее лоб вспотел, она вытерла его рукой, с реки подул легкий и прохладный бриз.
- Людочка, пойдем завтракать уже все готово… - донеслось из приоткрытого окна.
- Иду бабуль - ответила девушка и поспешила в дом.
- Бульон в этот раз получился в самый раз, нахваливала старушечью готовку внученька, - что значит с душой готовила.
- Еще бы, пока ты спала - я все мясо разделала… - с напускной обидой проговорила старушка.
- Ой что бы я без тебя делала бабушка. Таких деликатесов в городе не поешь.
- Это точно, хихтинула бабушка. В следующий раз девочку приведу, а то совсем уже парик то мой вовсе исхудал, надо новый сделать будет
- Ты там ямку под потроха то выкопала, надо хоть похоронить по-человечески. Хороший же мужичок был – наваристый.

Да бабуль я все уже сделала – пролепетала внученька и засмеялась.

http://gallery.ru/watch?a=yH7-b7JC

Мы с детства чего-то боимся, темноты, двойку за четверть, шпаны в темной подворотне. Становясь старше, конечно понимаешь, что страх - это всего лишь защитная реакция нашего организма на ту или иную стрессовую ситуацию. Но от этого понимания все равно ничего не меняется, он остается с нами на всею сознательную жизнь путешествуя и меняясь вместе с нами. У нас теперь другие страхи, страх потерять работу, страх за своих детей: «Не дай бог с ними что-то случиться». Страх одиночества. Может именно он и является одним из факторов прогресса и движения вперед, как бы не парадоксально это ни звучало.
Абсурдная идея, конечно,… мне страх ни принес еще ничего хорошего. Страх быть хуже других, почему-то не подстегивает меня к действиям, а только все дальше загоняет в пелену пессимизма. Но, наверное, это во многом, потому что я не смог его преодолеть. Так что его «полезность» именно в том, чтобы его перебарывать каждый раз. Тогда и становиться актуальным высказывание, что страх - удел сильных. Именно у таких людей, кто испытывал этот всеобъемлющий страх, и борется с ним - очень интересная судьба полная неожиданных поворотов, смелых решений, приключений, не всегда хороших, но именно так - ломая все привычные рамки, стереотипы поведения в той или иной привычной ситуации, мы становимся сильнее.
Во многом благодаря страху, как истоку толчка под задницу - с проторенной и безопасной дороги на заковыристую полную ям, оврагов и неизвестности тропу судьбы, мы и становиться личностями. И это не страх неизвестности, напротив, ты всегда видишь то - чего боишься, что может с тобой произойти, кем можешь стать. И именно страх заставляет двигаться и выкарабкиваться из того дерьма, куда ты можешь, но очень не хочешь попасть. Это конечно же не означает что ты избежишь все ямы и ловушки жизни. Может быть, и так что, выбравшись из одной ситуации, не успев опомниться, рискуешь попасть в другую. Но ведь в жизни всегда так, благодаря этому ты просто приобретаешь опыт. И в следующий раз будешь осторожнее. Ты рискуешь, двигаешься, ищешь новые пути.
И именно перебарывая свой страх, становишься сильнее. Благодаря ему, и борьбе с ним ты воспитываешь в себе характер. И именно страх дает тебе возможность выбора. Выбрать другой новый путь, лучше или хуже, это уже как получиться, но это всегда твой выбор и это и есть свобода, которую он и дает нам испытать.

Колючки цеплялись за носки, я набрал репея уже, наверное, целую кучу. Трава резала неприкрытую голень. Все равно он меня не догонит, только не сегодня. Да, Сашка бегает лучше меня, и к тому же, на два года старше, но здесь мы еще не играли, поэтому он не знает где можно срезать путь. О Лешке и говорить нечего, тот вообще плохо бегает. Я буду первым. Да, и к тому же, трава становилась все выше, уж точно на голову выше меня. Неприметная тропа почти потерялась из виду, когда трава резко закончилась, обнажив небольшое поле уходящее далеко в длину, наверное, метров на двести. Зато до другого его края можно было запросто добежать. Только надо перелезть через покосившийся забор. И зачем он тут? Не долго думая я пролез под ржавой колючей проволокой и побежал на другой край поля. Надо успеть пока ребята меня не догнали. Я пробежал совсем немного - чуть меньше четырех метров - когда услышал за спиной полный страха голос Сашки. «Стой!!! Замри!!!» Я встал, как вкопанный. Так сильно и так испуганно он еще никогда не кричал. Я повернул голову. И увидел полные ужаса глаза моего друга, смотрящие то на меня, то куда-то вправо. На первый взгляд ничего особенного там не было, старый, темный покосившийся столб, на котором желтела местами выцветшая треугольная табличка. Она висела на одном гвоздике, как он ее вообще заметил? Я разобрал, что там написано. Вот тогда я испугался. И что что-то неприлично желтое потекло по ногам и намочило носок в правом сандалии. В принципе, мне уже скоро девять лет, а точнее через два месяца. Но словосочетание «Осторожно мины» я запомнил наизусть еще в семь.

Это было два года назад. Выписавшись из госпиталя, повидать отца приехал один его старый друг. Тогда я в первый раз увидел инвалида, или просто - человека без ноги. Я не знал, что они с отцом сидели на кухне. Забежал попить. Мы играли в казаки-разбойники, и пока нашу команду искали в других подъездах, я пользуясь случаем заскочил на секундочку домой. Думал, папа на работе. Они с другом сидели и о чем-то разговаривали. Костыли сначала я и не заметил. Папа подозвал меня, и сказал другу: «Вот это Егор, мой сын». Он протянул мне руку, сильная рука, как у папы, немного шершавая. Я неловко пожал ее. Потом я увидел, что у него нет ноги! Вернее на том месте, где она должна была быть, не было ничего, только штанина как-то странно завернута. Я попятился назад к открытой двери, папин сослуживец, вдруг резко изменился в лице и отвернулся к окну, а отец как-то странно посмотрел на меня… а я убежал. Потом мне было стыдно, папа рассказал мне, что его друг - герой, и что таких людей надо уважать, а не бояться. Что он потерял ногу, наступив на мину, которую «оставили» плохие люди. Те же, что могли напасть и на наш городок. «Вот для этого я и работаю, что бы плохие люди не нападали на города, где живут дети» - так сказал папа.

Мне никогда еще не было так жарко. Белая футболка, которую мне подарила мама на день рождения, была вся мокрая. Это был солнечный день - один из таких, когда надо купаться и загорать. Очень хотелось пить. Ноги начали затекать. Но Сашка, самый старший из нас, сказал, чтобы я не шевелился даже самую малость. Его не было уже 20 минут. Солнце нещадно палило. «Я не хочу… я не хочу.., тоже вот так, без ноги…», - думал я, стоя на вспаханной кем-то давно земле, на которой почему-то ничего не росло. Только несколько редких сорняков, каким-то чудом выживших на этой давно сухой почве.
Сначала меня трясло от страха, коленки подгибались, и я чуть не потерял равновесия. Я плакал, не знаю, почему и чем мне это помогало; мне просто было страшно. Как будто ничего уже нельзя исправить. Я не послушался, а папа мне говорил, чтобы я ни в коем случае не перелазил через этот забор, ограждающий территорию части. Он был большой и бетонный и сверху много «колючки». Но мы знали, что его можно перелезть, вернее под ним в одном месте был лаз; это, наверное, собака подкопала. Вот мы и решили разведать обстановку, а когда увидели вдалеке настоящую мельницу, побежали на перегонки, кто быстрее добежит до нее… Ну почему я не послушал отца? Вот бы все вернуть назад… А теперь… Наверное, это больно. Я наверное, и на велике больше не смогу ездить. А мама как расстроиться. Не-хо-чу, не-хо-чу. Это все неправда, не со мной. Я больше никогда-никогда… Эти слова бились у меня в голове, словно мухи об стекло. Назойливо и противно. Наверное, я бы сдался и побежал со всех ног обратно, к папе и маме. даже не смотря на то, что стою на минном поле. Просто поскорей уйти отсюда из этого кошмара.

Слава богу, рядом был Лешка, он как будто почувствовал мои панические настроения.
Самый младший, он остался присматривать за мной, как сказал Сашка: «На всякий случай». Теперь я понимаю, какой именно. И как бы невзначай Леха предложил отвлечься и поиграть в города. Он ведь знал, что я выиграю, я любил запоминать названия, так что наша игра быстро утихла. Он так и не нашел у себя в голове город на букву «Ш». Потом Леха вдруг вспомнил, как мы прошлой весной ловили лягушек, и он провалился в какой-то омут и начал тонуть. И как Сашка буквально спас, вытащив и испуганного, захлебующегося Леху на берег. Это был наш секрет и родителям мы решили не говорить. Они итак запрещали нам гулять возле этого озера. Вспоминая наши недавние приключения, я стал постепенно забывать о страхе. Я знал, что все будет хорошо. Сашка - хороший друг, он мне как старший брат, знаю - он меня не бросит. Придет папа, а дальше - все будет хорошо. Он все исправит, он знаете какой умный? Постепенно от этих мыслей стало легче, оставалось просто ждать, когда придет отец, а в том, что он придет, я даже и не сомневался.

Не успел я так подумать, как вдалеке послышались крики, и уже через минуту сквозь верхушки травы показалась сначала папина камуфляжная кепка, а потом и он сам. Присев на корточки у границы, отделяющей траву от грунта и перекусив штык ножом мешавшую ржавую проволоку, он сказал: «Все будет хорошо сынок, ты только потрепи, не двигайся». Вбежал раскрасневшийся и запыхавшийся Сашка, а за ним двое взрослых мужчин, один из которых держал странного вида палку. Сначала взрослые быстро о чем-то посовещались, человек с палкой смотрел то на меня, то на отца. Не спеша, он начал потихоньку тыкать палкой в землю. Потом встал на то место, куда только что несколько раз ткнул. Так продолжалось несколько раз, пока, почти дойдя до меня, он вдруг не замер и осторожно присел на корточки. Аккуратно достал из сумки какие-то инструменты, один из них подозрительно напоминал маленькую лопатку, и начал аккуратно что-то раскапывать. Я наблюдал за ним, замерев от страха и одновременно любопытства. Я, наверное, буду первым из мальчишек, кто увидит настоящую мину.
Мое воображение ожидало чего-то большего. Сквозь чуть влажную землю на свет начал появляться небольшой по размеру зеленый диск, похожий на колесо от детского грузовика, что стоит у нас дома. Вскоре человек аккуратно вытащил ее, что-то открутил снизу этого колесика и аккуратно, сделав два шага назад, отдал мину второму солдату. Вернувшись ко мне, он сказал, что бы я еще чуть-чуть потерпел, что скоро уже буду дома и смогу лечь. Я сказал, что не боюсь, хотя соврал, и потерплю, если он даст мне посмотреть настоящую мину. Он обещал дать. Потом он еще долго и аккуратно тыкал возле моих ступней, засовывая свою палочку мне под ноги, в землю. Затем аккуратно поднял меня, перевалил через плечо, как папа, когда играет со мной в десантников, и понес к отцу.

Воспоминания далекого детства всплыли в памяти в тот момент, когда я увидел его на заднем сидении искореженной тойоты. Родителям, сидящим спереди, уже не помочь. Но вот этого паренька надо обязательно вытащить. И поскорее пока нога не начала затекать и не возникли осложнения. Синдром длительного сдавливания штука прямо скажем нехорошая. Малыш посмотрел на меня. Наверное, точно такие же глаза были у меня тогда, полные отчаяния и страха. Скрипело разрываемое пневмоножницами железо, натужно работал электрогенератор. Правую ногу этому пацану, на вид лет десяти (прямо как я тогда, промелькнула мысль) зажало довольно сильно. Придется резать дверь болгаркой. Ребята уже принялись за дело. А мне сейчас главное, надо помочь хоть не перебороть панику, но хотя бы отвлечь его от страшных мыслей. Тогда он и перешагнет через ту грань дикого отчаяния. У него все будет хорошо. Ведь мне тоже помогли. Если бы не Леха, я бы, наверное, не выдержал. Главное, чтобы он знал, что он не один, что его никто не бросит Рассказывая разные истории из жизни смотрящему на меня малышу, я и сам не заметил, как поднесли носилки. Обезболивающее уже начало действовать, и он постепенно начал успокаиваться. Я осторожно поднял его, ребята поддерживали мальчика за ноги: на вид все нормально, главное раны на удивление неглубокие. Все будет хорошо, слышишь..? Мальчик обнял меня за шею… «ну отпусти руки, не бойся все будет хорошо…»
Вот только папы с мамой у тебя больше не будет.

блин… живой еще, а я думал сдох, совсем перекосило бедолагу, эй романтик как ты там… дышишь еще, ну давай вставай, вставай говорю, держи руку, не все еще так плохо, мы еще повоюем. Да не хнычь, че сопли развесил… нормально все… главное цел, жив вроде, восстановишься помаленьку, может к Верке пойдем, знатная знахарка, она тебя быстро на ноги поднимет. И как нас угораздило… А ведь так хорошо шли вроде еще чуть чуть… ан нет, видать не судьба, тут жизнь как шарахнула по башке, у меня аж самого в глазах помутнело.
Нам главное до дома Веркиного доковылять, она и не таких выхаживала. Что Реалист, Реалист. Да знаю что опасно вокруг патрули а что ты предлагаешь? Времени у нас нет. Ой да не надо играть тут в героя, бросай меня, сам иди… конечно… щас… Вместе начали это вместе и закончим, и к тому же как же задание… а иначе нам не достигнуть цели, а цель у нас одна, личку нормально утроить. Так что надо топать пока они не спохватились… я тебя потащу… а пока поспи, ночью пойдем… до рассвета должны управиться, с первыми лучами уже должны перейти через реку надежды, с утра она неглубокая, а там и рукой подать до хутора Веркиного… ты главное спи, да и я вздремну, силы нам еще понадобятся.

Да хрен там, не дождетесь, всем чертям на зло. (К чему я это???) Хороший день, и вообще он удался не смотря на унылую погоду и отсутствие зимы. Хотя пора уже ей давно придти на свое рабочее место, но видать она взяла больничный, ну или ушла в декрет. Зимой и не пахнет. Зато я в первый раз наверное в жизни ощутил вчера (а давайте не забывать что сегодня 15 декабря). Так вот вчера я почувствовал запах дождя, да он не много поморосил, но тут необычного скажете, дело даже не в том, что он пошел в начале зимы, просто был необычный запах. Запах дождя весной, промокших пыльных тротуаров, не много грозы, озона. Такого запаха в декабре я никогда не ощущал.
Вообще я к чему, что-то позитива не хватает в окружающих меня людях, а точнее коллегах по работе, все какие то унылые как замерзшее две недели назад гавно, вроде и не воняет уже, а все равно смотреть неприятно. И не станешь же приставать с вопросами что то типа «Че случилась, каг дила, че такая хмурая», скажут то скорее всего банальное «да все Ок». Хочется видеть порой радостные лица, не много живой искры в глазах, позитива в общении. Карочь что-то праздника не хватает. Видать все зима виновата, а точнее, ее отсутствие. Ну, будем исправляться.

Маленький опросик, интересно просто какой фильм вы бы хотели посмотреть, который уже видели, но очень хочеться посмотреть еще раз, но нет возможности, потому как не можете его пока найти? Или просто руки не доходят.

Вот например, что бы хотелось вновь посмотреть мне: я бы посмотрел сериал (не помню как наз-ся) раньше года 2 назад шел. Там про корабль "левиафан" - он на половину органический был, там главный герой с земли чувак, уснувший в какой-то капсуле и очнувшийся через Х... знает сколько лет. Его этот кораблик и подобрал. Карочь прикольный сериал, мне особенно понравилась задумка, (целая серия была посвещена этому) что этот левиафан родил себе путем почкования (вроде) еще один кораблик.

А еще очень хотелось бы посмотреть "Свадьба в Малиновке" - прикольный веселый фильмец, полный, ставших крылатыми потом выражений. ))

"взгляни, взгляни, в глаза мои печальные..."

Тишина… Какое странное слово. Но мне оно нравится. Потому что тишина бывает только для одного. Для двоих - это уже молчание, или безмолвие. Она живая и древняя, как сама земля. Ведь, например, даже про космос говорят что в нем безмолвие, пустота, но не тишина. А она живая, сродни ветру, морю. Полет птицы в тишине; только ветер и ты паришь и она рядом с тобой, может даже любуется твоим полетом. Она - самая мудрая в нашем мире, мудрее ветра, а может, они брат с сестрой. Да, скорее всего. С ней хорошо говорить, в ней приятно тонуть, или любоваться ее совершенством, особенно в горах. Она - только там где жизнь, но не в городе, там ее убивают. Она прячется в расщелинах скал, в березовых рощах, на горных вершинах; вот там ее и надо искать.
Да, интересно вообще что это? Говорят «мертвая тишина». Значит, подразумевается то, что она может быть и живая? Ну, уж точно тишина - это не отсутствие какого-либо звука. Это нечто, что сопровождает нас всю жизнь с момента, когда мы еще в утробе матери начинаем слышать звуки и музыку. Уже тогда она знакомиться с нами, когда все стихает и мама спит, она осторожно подкрадывается к нам, чтобы ни испугать. Начинает знакомить нас с собой.
Вообще, интересное это явление – тишина. Но мы все реже и реже наблюдаем его в нашей суетной, и бегущей жизни.
Почему, например, люди молятся в тишине? Может она - наша связь с богом, а может - за ней, этой дверью всего сущего, ничего и нет. Возможно поэтому мы и олицетворяем тишину с чем то живым, надеясь, что за ней кто-то или что-то есть.
Уверен в одном - очень часто она является нашей совестью.
Хорошее слово «тишина»! Она даст тебе подумать о многом, подскажет верную дорогу.
Она - только для тебя, у каждого - своя, и одна на всех.

Я ехал в автобусе, старый ПАЗик. Иссык остался позади, автобус мерно катился в сторону города, солнце клонилось к закату, простреливая длинной очередью лучей сквозь мелькающие за окном деревья и оставляя след на усталых после работы лицах дачников… Весна - это время когда многие выезжают на свои скромные «фазенды», и приводят участки в надлежащий вид, снимая поэлетилен с теплиц, пропалывая огород, достают соскучившийся по земле инвентарь, иногда с разочарованием обнаруживая «недочеты» (бомжи-бомбисты зимой не дремлют). В общем, все наводят весенний марафет…
Ну, а солнцу нет до этого никакого дела, оно мирно освещает, обнажившиеся от снега поля, брошенный кем-то из рабочих трактор, крыши домов.
Может где-то далеко, хоть в Мексике, или в Италии возле пирса, вот так же смотрит на солнце, провожая его взглядом усталых глаз, пожилой рыбак, подытоживая свой нелегкий трудовой день, строя планы, думая о завтрашнем улове…
Или местный мачо, и король вечеринок, идя по дороге с пустеющего пляжа, мимо разбредающихся по своим отелам постояльцев, с полотенцем на плече, поднимаясь по лестнице, он оглянулся, и увидел заходящее за горизонт, тонущее в океане солнце. О чем подумал этот мой солнечный собрат… мне не узнать… Но уж точно не о снастях и завтрашнем улове.
Где-то для кого-то это может быть это последний закат, закат уходящей жизни…
Столько судеб, проблем планов, сколько всего можно было бы услышать, в тот момент когда наше светило скрывается за горизонтом.

Автобус начал сбавлять свои равномерный ход, все оживились, разбуженные от дремы, выражения лиц чуть приободрились… «Наконец-то»… послышалось где-то сзади старушечье ворчание. Все поспешили к выходу, беря поудобнее свои сумки, тележки, ведра с прошлогодними яблоками - своими, из погреба.
Я ждал пока все выйдут. Солнце уже скрылось за горизонтом, но я все продолжал думать о нем, и в мыслях продолжали возникать образы людей-собратьев по солнцу, с их разными судьбами, заботами, проблемами. Они тоже, наверное, провожали солнце взглядом, провожали – каждый сам по себе, но как будто бы вместе со мной.