Существенный вклад в развитие музыкальной эстетики классической Древней Греции внёс великий греческий философ и ученый Аристотель (384 - 322 годы до н.э.).  Ученик Платона. С 343 до н. э. — воспитатель Александра Македонского. В противовес Платону, Аристотель стоял на реалистических позициях, пытаясь показать вполне земное происхождение музыки и её связь с разнообразной сферой человеческих чувств.

Для истории музыкальной эстетики важно то обстоятельство, что Аристотель выступил прежде всего с критикой пифагорейцев. В частности, он возражал против того, что, как это полагали пифагорейцы, в основе гармонии лежит число.

"...Так называемые пифагорейцы, занявшись математическими науками, впервые выдвинули их вперёд и, воспитавшись на них, стали считать их начала началами всех вещей... Кроме того, они видели в числах свойства и отношения, присущие гармоническим сочетаниям." В противоположность числовой и формальной гармонии пифагорейцев он развивает содержательное понимание гармонии. Аристотель тесно сближает понятия "гармонии" и "порядка". В "Физике" он говорит, что эти понятия по сути дела одно и то же. "Безразлично, говорить ли о гармоническом устройстве, порядке или составе; очевидно, что рассуждение одно и то же. Но ведь подобным образом возникают и дом и статуя, и иное прочее; именно дом возникает из предметов, которые были не сложены, а разделены известным образом, а статуя и прочие оформленные предметы - из бесформенного состояния, и каждый из этих предметов представляет известный порядок или соединение".

Аристотель разработал взгляд на музыку как на искусство подражания, мимесиса (др.-греч. μίμησις — подобие, воспроизведение, подражание) — один из основных принципов эстетики, в самом общем смысле — подражание искусства действительности. Следует отметить, что теория подражания Аристотеля коренным образом отличается от теории Платона. Если Платон учил о подражании "вечным идеям", то Аристотель выступал с критикой платоновского учения и говорил о подражании бытию вещей. Аристотель преодолевал здесь платоновскую противоположность мира идей и мира вещей. Согласно Аристотелю, все искусства по природе своей являются подражательными. В "Поэтике" он следующим образом развивает этот взгляд: "Эпическая и трагическая поэзия, а также комедия и поэзия дифирамбическая, большая часть авлетики и кифаристики - всё это, вообще говоря, искусства подражательные". Подражание же представляет собой познавательный процесс. "Подражание прирождено людям с детства, и они тем отличаются от прочих живых существ, что наиболее способны к подражанию, благодаря которому приобретают и первые знания".

Аристотель трансформировал платоновскую теорию, утверждая, что, подражая вещам, искусство может представить их более красивыми или отвратительными, чем они есть, что оно может (и даже должно) ограничиваться их общими, типичными, необходимыми свойствами.

Он различал три вида подражания, которые пришли в эстетику европейского искусства. Он говорил, что поэт, как и художник, или «должен изображать вещи так, как они были или есть, или как о них говорят и думают, или какими они должны быть».

Наряду с учением о подражании (мимесисе), в эстетическом учении Аристотеля большое значение имеет учение и трагическом очищении - катарсисе (от др.-греч. κάθαρσις — возвышение, очищение, оздоровление).. Это учение Аристотель формулирует в "Поэтике", давая своё знаменитое определение трагедии. Трагедия, вызывая сострадание и страх, заставляет зрителя сопереживать, тем самым очищая его душу, возвышая и воспитывая его. Аристотель отмечал воспитательное и очистительное значение музыки, благодаря которой люди получают облегчение и очищаются от аффектов, переживая при этом «безвредную радость». Все люди подвержены ослабляющим аффектам, и, согласно учению Аристотеля, одной из задач искусства является безболезненное возбуждение этих аффектов, приводящее к катарсису, то есть к разряжению, в результате которого аффекты [на время] оказываются как бы удаленными из души.

Чрезвычайно важно, что Аристотель применил идею катарсиса не только к трагедии, но и к музыке, что свидетельствует о широком, общеэстетическом значении этой теории. Так же следует отметить, что Аристотель связывал катарсис с наслаждением, подчеркивая таким образом эстетический характер очищения посредством аффектов. Оба эти момента содержатся в "Политике", где Аристотель говорит о существе музыкального катарсиса.

Аристотель создал одну из первых в истории античной эстетики систему классификации искусства, построив её на основе принципа подражания. Согласно Аристотелю, все виды искусства связаны между собою, так как все они являются подражательными искусствами. Подражание не только объединяет все виды искусства, но и даёт критерий для их различения. Все подражательные искусства "различаются... друг от друга в трёх отношениях: или тем, в чем совершается подражание, или тем, чему подражают, или тем, как подражают...". Иными словами, все виды и роды искусства отличаются друг от друга средством, предметом и способом подражания.

Все роды искусства отличаются друг от друга по средствам подражания: музыка и пение используют гармонию и ритм, живопись и скульптура - краски и формы, искусство танца использует ритм без гармонии, поэтическое искусство использует метр и ритм.

Высшим видом искусства Аристотель считал поэзию и музыку. Музыка обладает особыми достоинствами потому, что она, по мнению Аристотеля, способна непосредственно выражать этические качества. "Ритм и мелодия, - говорит Аристотель, - содержат в себе ближе всего приближающиеся к реальной действительности отображания гнева и кротости, мужества и умеренности и всех противоположных им свойств, а также и прочих нравственных качеств". Эта близость музыки к нравственному миру человека объясняется, по мнению, Аристотеля, тем, что музыка способна непосредственно передавть движение и возбуждать энергию, которые лежат в основе нравственных движений души. "Почему, - спрашивает Аристотель, - только слышимое из чувственных восприятий имеет этическое свойство? Ведь даже и без слова мелодия всё равно имеет этическое свойство, но его не имеет ни краска, ни запах, ни вкус? А потому, что только она содержит движение <...> Движения эти - деятельны, а действия суть знаки этических свойств".

По отношению к поэзии и музыке живопись и скульптура стоят на втором месте. Эти искусства не передают движения, поэтому они не в состоянии непосредственно изображать этические свойства. В том, что воспринимается нашим зрением, мы имеем "не действительное подобие этических свойств, но воспроизводимые путём рисунка и красок суть скорее лишь внешние отображения этих свойств, поскольку они отражаются на внешнем виде человека, когда он приходит в состояние аффекта".

В противоположность Платону, учение о музыке у Аристотеля более эмпирично, оно в большей степени подчинено практическим задачам. В центре его внимания стоят вопросы музыкального воспитания, которые он ясно и четко освещает в восьмой книге своей "Политики".

У Аристотеля в большей степени, чем у Платона, раскрываются социальные цели музыкального воспитания. Аристотель совершенно отчетливо выступает перед нами как представитель афинской аристократии, говоря, что обучение музыке не должно преследовать никаких ремесленных и профессиональных целей. Его назначение - заполнение досуга свободнорожденных. Поэтому обучение музыке должно иметь цель в самом себе и сочетать эстетические, нравственные и интеллектуальные цели.

Аристотель. Политика. Часть 2

В то же время Аристотель считает, что музыкальное воспитание не должно ограничиваться одним только слушанием музыки, оно предполагает и практическое знакомство с этим искусством, например, владение каким-нибудь музыкальным инструментом.

Так же, как и Платон, Аристотель развивает учение о музыкальном этосе, он много говорит об этических свойствах тех или иных ладов или инструментов, считая наиболее подходящим для целей воспитания строгий и размеренный дорический лад.

Из других идей Аристотеля о музыке следует отметить его учение о природе звука. Интересна попытка Аристотеля охарактеризовать качественное своеобразие различных звуков, среди которых он выделяет слабые и сильные, гладкие и шероховатые, ровные и неровные, светлые и тёмные.

Природу звука Аристотель понимает механически, как определённое по силе движение воздуха. Поэтому удовольствие, которое мы получаем от музыки, это удовольствие от упорядоченного движения. Вообще, движение, по мнению Аристотеля, составляет природу музыки, от него зависит и ритм, и мелодия, и этические свойства музыки, её связь с психикой человека.

Лит.: Шестаков В.П. История музыкальной эстетики