"влажный вечерний ноябрьский воздух, похожий на сахарную вату; легкий ветерок, срывающий последние одежды деревьев; тротуарная плитка, блестящая кое-где микро-городами осенних капель; аллея, кованных под старину фонарей, горящая холодным белесым светом; люди... Люди – серые, и приторно яркие, точно полотна Каталонского безумца; музыка, распадающаяся на звуки - иногда нежные, иногда подобные потустороннему скрежету...; маленький уютный ресторанчик, находящийся в узкой, заставленной дорогими машинами, улочке; воскресенье; устало дружелюбные официанты, пытающиеся заранее определить размеры чаевых; грейпфрутовый сок, разбавленный увесистыми кубиками льда; бархатистые, едва долетающие, нотки “Craig`а Armstrong`а”; 21:45 или 19:45 по Гринвичу или... без пятнадцати три в заокеанском Нью-Йорке – просматривается на неторопливом движении стрелок хронометра; мысли, нарочно странные, пропитанные чем-то, по-ноябрьски меланхолично-философским:
 «еще один раз я прошел от точки А, до точки А: что же это за круиз длиной в день, месяц..., жизнь?! вокруг опять биллионы “пошлостей”, начиная от мыслей и заканчивая конечными поступками. вокруг опять черное небо лжи, с маленькими звездными вкраплениями правды. вокруг опять аукцион, с постоянной оценкой и переоценкой лотов. в этом мире: свобода, как и правда – только слово, которое пора заносить в “красный словарь”. я хотел, НО… - стоит на авансцене и, из миллиона мелочей, показывает представление… а Люба, Надя и Вера – всего лишь имена…»
 салат, пропитанный запахом лимона и оливкового масла; руки напротив, аккуратно режущие куски буженины…
 «и как только можно есть мясо на ночь?!»
разговоры, пропитанные сочным соусом пошлостей; я – погрязший в пошлости и рассуждающий о ней…
пустынная многокомнатная тюрьма, обставленная пошлостями; кухня, с ароматом свежеприготовленного кофе; отрывной календарь, исписанный до конца жизни…"
 «Нет, сегодня будет другое воскресенье!»
 Специфический жест, понятный каждому работнику “общепита”.
- Официант, посчитайте, пожалуйста…
Девушка в бабочке, подносит замысловатый сундучок (своеобразный фетиш этого места) с вложенным в него счетом и жевательной резинкой. Расплачиваюсь и выхожу… 
 «Я выхожу дышать последними листьями осени...»