До сих пор считалось, чтобы узнать эмоциональное состояние человека и его политические воззрения, надо с ним хорошенько поговорить с глазу на глаз. Попросить ответить на вопросы анкеты, прогнать через тесты. А то и вовсе просто последить. Теперь дело упрощается. Человека с головой может выдать его обувь. В этом уверены ученые из Университета Канзаса. Они установили: стиль, стоимость, цвет и состояние обуви могут рассказать о человека если не все, то почти все. Выбирая обувь, люди бессознательно рассказывают о себе миру.

В ходе проведенного эксперимента ученые предложили группе из 63 добровольцев оценить владельца обуви по фотографиям 208 пар. В итоге выдвинуть верные суждения удалось в 90% случаев. Суждения касались пола, возраста, социального статуса владельца обуви, того, был ли он экстравертом, либералом, насколько он эмоционально стабилен, открыт и прислушивается к совести, пишет meddaily.ru.

Оказалось, в частности, что дорогая обувь принадлежит успешным людям с хорошей зарплатой, а яркая и цветная обувь - выбор экстравертов. Практичная и функциональная обувь покупается людьми, которые стараются угодить другим. А спокойные люди носят обувь, выглядящую неудобной. Для сравнения: тот, кто волновался по поводу отношения окружающих, выбирал обувь, выглядящую новой.Ботильоны же предпочитают агрессивные люди, а либералы - недорогие ботинки.

КСТАТИ

А сумка дополнит портрет своего хозяина

- Если женщина постоянно меняет сумки, у нее проблема с самоидентичностью - то есть она еще не нашла себя, - уверена психолог и журналист Татьяна Огнева (см.«КП» здесь). - Склонна к вспышкам истерик, может резко поменять свое мнение, точку зрения. Уравновешенные, последовательные женщины каждую сумку воспринимают как ракушку-домик. Купила и носит. Поистрепалась или психологический климат в душе изменился, купила новую, «переехала» в нее, как в новый «домик», и теперь ходит только с ней.

Можно говорить, что на женский выбор влияет мода или правила вроде «сумка под туфли». Но при любом ансамбле и при любой моде есть огромный веер вариантов. И женщина выбирает именно тот, что подходит только ей.

О ЧЕМ ГОВОРЯТ...

...РАЗМЕРЫ...

Маленькая и строгая сумочка чуть больше книги - женщина рациональна, экономна, даже расчетлива, у нее все по полочкам. Она элегантно одета, у нее красивые руки. Она уверена в себе, поскольку ей не нужен большой барьер. Чем выше чувство безопасности у женщины, тем меньше ее сумочка.

Средняя сумка, конечно, просто практична - в нее входят и книжка, и мини-ноутбук, и т. д. Но если дама мечтает о маленькой сумке, а купила среднюю, то обращается с ней слегка небрежно. Средний размер говорит о наиболее адекватной самооценке. И стабильности в личной жизни - либо давно все устроилось, либо она уже смирилась. Когда женщина хочет перемен, меняет и размеры.

Большая сумка, иногда даже огромная, может говорить о состоянии стресса, страха, беззащитности. Или о состоянии неустойчивости, желании перемен. Женщина с такой сумкой не до конца определилась в своих жизненных целях. Ее мысли в нескольких местах одновременно, она то и дело что-нибудь теряет, находит, теряет... Причем внешне может казаться, что у такой дамы все в порядке. Но в душе у нее - кавардак и неурядицы. Большая сумка - это еще и попытка занять больше места в социальном мире, обрести больше устойчивости.

...ЦВЕТ...

Яркие цвета выдают натуру демонстративную и желающую выделяться. Красный цвет - сигнал активных поисков. Возможно, мужчины. Но, возможно, и нового пути в жизни. Желтый, оранжевый, салатовый - некоторый инфантилизм и желание переложить ответственность на какие-нибудь крепкие плечи.

Спокойные цвета говорят о гармонии в душе обладательницы. Если все сумки - черные, это выдает склонность к консерватизму, коричневый цвет - стремление к добротной жизни, чему-то качественному, фиолетовый - к простоте, то есть женщине так надоели сложности, что она мечтает быть проще и понятнее.

Светлыми тонами женщины пытаются осветлить свои будни. Ярко-белые сумки выбирают женщины, которым в душе темно. Им хочется света, обновления.

Припыленные, сложные цвета и фактуры говорят о том, что женщина хочет подчеркнуть индивидуальность и желала бы услышать о себе что-то новое. Ей важно мнение окружающих о ее исключительности.

...ДЕТАЛИ...

Множество пряжек, бляшек и вообще металла на сумке можно трактовать как доспехи воина. Женщина чувствует себя очень неуверенно внутри. И снаружи она будет вести себя, скорее всего, надменно и показательно успешно. Слово «я» будет звучать чаще, чем остальные слова. Разоружить ее может быть сложно. Но потом сложно будет отделаться. Такие женщины вцепляются и в дружбу, и в любовь как в источник безопасности. Вы ей всегда будете нужны.

Охотничьи элементы вроде кожаной бахромы, индейских мотивов выдают девушку, которой реально приходится охотиться на мамонта. Кто только ее мамонт - сложная атакующего плана работа работа (репортера, рекламного менеджера) или состоятельный жених, - вы уж у нее сами спросите. Но скорее первое. Стиль Дианы-охотницы предпочитают именно те девушки, которым приходится много передвигаться, у них нестабильный заработок, он зависит от их активности.

Сумка вообще без лишних деталей, лишь оформленная кожа - у женщины нет никаких заморочек, все нормально. Она сама решает все свои вопросы. Жесткая форма говорит о четкости и последовательности в действиях. Мягкая, разваливающаяся выдает нежную и мягкую натуру, ищущую гармонию в себе.

...ЦЕНА

Конечно, высокая цена - вопрос относительный, для всех она разная. В нашем случае - это цена, которая ощутимо бьет по кошельку женщины. Если женщина зациклена на цене сумки, скорее всего, ее волнует, как оценивают ее саму. Она очень недовольна своей самооценкой и пытается поднять ее за счет цены сумки. Она жаждет к себе какого-то особого отношения и в разговоре подчеркивает стоимость сумки, ее марку. Такие женщины упорно идут к своей цели, потому что один из самых сильных двигателей - это внутренние комплексы.

Выбирает самую дешевую - не придает себе значения. Возможно, она предпочитает роль жертвы в отношениях на данном этапе. Но если девушка скованна в средствах, выбирает дешевую сумочку, но при этом очень элегантную, красивую, то это ни о чем, кроме ее адекватности, не свидетельствует.

 

 

В стране всевозможных Лесозаводсков, Никелей и Сланцев любое название с индустриальным корнем вызывает тоску. Сразу представляешь себе хрущобы, сараи, дымящую трубу. Вот и Петрозаводск, столица Карелии (270 тыс. жителей), как-то не располагает, и лишь чуть-чуть задумавшись, понимаешь - всё не так просто: а что могли делать на заводе, давшем название городу? Петрозаводск, заложенный в 1702 году, был флагманом петровской индустриализации, этакой "Северсталью" 18 века, а к 1784 году заводская слободка разрослась и благоустроилась до такой степени, что стала губернским городом. В 1940-56 годах бывший завод и вовсе успел побыть столицей Карело-Финской ССР, то есть городом одного уровня с Киевом, Минском, Ташкентом, с прицелом на то, чтобы стать первой столицей Советской Финляндии...

Туристов в Петрозаводске немерено - ведь это ворота Карелии вообще и Кижей в частности. Мой рассказ о Петрозаводске будет состоять из трёх частей, и заводской истории будет посвящена вторая. В первой и третьей же осмотрим вполне себе баяновые места - центр города и Онежскую набережную.

Карелия - регион и в наше время децентрализованный, а сто лет назад тем более: в губернском Петрозаводске жило всего 12 тыся человек... Впрочем, в 10 раз больше, чем в Олонце, по которому губерния называлась. Да и то немногое, что было, в основном уничтожила война. Вот таким его увидел Прокудин-Горский, причём практически от вокзала:



Ныне этих церквей не существует, равно как и изб: обликгорода сложился в период Карело-Финской ССР, поэтому Петрозаводск - город сталианса. Начиная с вокзала (1951):



Одна из достопримечательностей вокзала - надпись Petroskoi на фасаде. Карелы - единственный из российских народов, чей язык имеет латинскую письменность. Как это получилось, не совсем понятно: с 1820-х годов карельская письменность была на основе киррилицы, в 1931-37 переводилась на латиницу, а в 1940 году на язык был фактически наложен запрет - официальным языком КФССР стал финский. Если я не ошибаюсь, именно отсутствие официального статуса позволило карелам, перевести свой язык на латиницу и в таком виде сделать официальным уже в постсоветское время. Как бы то ни было, карел в республике около 10% населения, и даже в глубинке встретить надписи на карельском - редкость. Впрочем, в деревнях Западной Карелии довольно много людей говорят по-карельски в повседневной жизни, а помимо карел в республике есть ещё один древний угро-финский народ - вепсы, живущие на Онежском озере южнее Петрозаводска.



У вокзала больше всего запоминаются интерьеры, особенно зал ожидания с бронзовыми цветами. Августовским вечером больше половины людей в зале были туристы - парочка групп с рюкзаками и байдарками, довольно много и одиночек. Напротив меня, например, сидели две женщины азиатской внешности, как выяснилось позже - японки. Одна сухая, молчаливая, с гордым взглядом - настоящая самурайка; другая - кругленькая, смешливая, очень открытая. Я разговорился с ними, пытался рассказать о японских рабочих, строивших эту железную дорогу в 1916 году, о сохранившихся географических названиях (вроде слободки Япония в Кандалакше)... Не знаю, поняли ли они меня, тем более, как известно, с английским у японцев обычно туго.
Рассказывал я им и про Кончезеро: "In Germany or Sweden places like this are museums, UNESCO objects, but in Russia it's just a ruins" ("В Германии или Швеции такие места - музеи и памятники ЮНЕСКО, а в России - просто руины").



Вид на вокзал из города. Здесь понимаешь, что туризм в Карелии - это примерно как нефтегаз в Югре или сельское хозяйство в Ставропольском крае. В Карелии каждая сосна сфотографирована и выложена в интернете хотя бы одной тургруппой, не говоря уж о валунах и избах. История Олонецких заводов - пожалуй, самая невостребованная карельская грань.



Прямо от вокзала начинается местный проспект Ленина, в перспективе которого видно Онежское озеро (точнее, его залив):



И в общем, стандартный маршрут по Петрозаводску выглядит так: проспект Ленина - Круглая площадь - проспект Маркса - площадь Кирова. Проспект Ленина - довольно мощный, но не слишком оригинальный сталинский ансамбль 1950-х годов:



Интересных зданий здесь почти нет:



Но сам по себе город сразу оставляет очень приятное впечатление - не богатый, не роскошный, но просто уютный, с человеческим лицом. Здесь есть спокойствие и достоинство Русского Севера, но без лишней суровости (как в Мурманске) или заунывности (как в Архангельске). По-моему для жизни Петрозаводск годится куда лучше, чем для туризма.



Вот ещё парочка городских особенностей (кадры, правда, сняты совсем в другом месте). Во-первых, фонари - почти все они тут на старых сетчатых столбах, напоминающих опоры трамвайной сети. Что вдвойне странно - трамваев в Петрозаводске никогда не было:



А ещё тут и там попадаются вот такие деревянные тумбы с театральными афишами - выглядит очень культурно. Уличные таблички - наоборот, почти все снабжены рекламой. Однако республика бедная, а поддерживать город в надлежащем виде надо - и лучше наверное так, чем никак: дома без табличек в центре попадаются очень редко.



Минут через 10-15 ходьбы от вокзала достигаешь трёх деревянных домов:



Об их происхождении я слышал две версии: по одной, это были дома железнодорожного ведомства (1916), по другой же всё намного интереснее - это так называемые "оккупационные дома", построенные где-то между 1941 и 1944 годом. Петрозаводск оккупировали не немцы, а финны - идея объединить Карелию с Финляндией была популярна по обе стороны границы. При финнах город назывался Яанислинна ("Город на Онего"), здесь находилась комендатура, а кроме того, финны устроили в Петрозаводске 7 концлагерей. Не "лагерей смерти" - такого финны даже не планировали, зато предполагали после войны выдворить славян в германскую зону оккупации. Через лагеря прошло 65 тысяч человек, в том числе 24 тысячи - местных жителей (остальное - военнопленные), среди которых были и дети. И мягкой эта система была только в сравнении с нацистской - от голода и болезней погибло около 1/3 заключённых, намного больший процент, чем на Беломоро-Балтийском канале.
Впрочем, может и зря я рассказываю об этом именно здесь - более вероятно, что домики всё-таки 1916 года:



А их судьба уже несколько лет висит на волоске: есть планы их снести и построить очередной бизнес-центр. Общественность за них борется с попеременым успехом. Назначение домов много раз менялось - в том числе Горсовет (в прошлом) и Министерство образования Карелии (ныне).



Последний дом глядит фасадом на гостиницу "Похъёла" - главный отель Карело-Финской ССР. Вообще, сталинские супер-гостиницы особенно запоминаются в городах, пониженных в статусе - видимо, их строили в числе первых зданий. Название пусть не удивляет: в переводе это значит всего лишь "Северная".



Но кроме того, Похъёла - это карело-финская Гиперборея, северная страна из "Калевалы", куда главные герои несли волшебную мельницу Сампо, и именно страна Похъёла, где вечная ночь и холод, была одним из прототипов толкиеновского Мордора. "Гранд-Отель Мордор" - звучит неплохо!



Проспект ведёт дальше, и там ещё много интересного - например, костёл Божьей Матери Неустанной Помощи начала ХХ века, но я туда уже не ходил. Только "воротами" в самом конце полюбовался, в сумерках возвращаясь с набережной:



У "Похъёлы" я, как и все нормальные туристы, повернул направо - в сторону Круглой площади. Почти напротив отеля находится очень интересная парочка ресторанов: "Карельская горница" и "Суоми". Они имеют общую кухню, два меню, но "Суоми" попроще и потише, а "Карельская горница" пафоснее и с живой музыкой. Как следует из названий, там подают карельскую и финскую кухню, причём как традиционную, так и современную - ну например оленина, тушенная в пиве с брусничным вареньем. Цены приличные даже после Москвы, но очень вкусно и необычно. Жалко, что не догадался попробовать мясо-рыбной похлёбки - пожалуй, самого странного карельского блюда.
От "Похъёлы" до Круглой площади (она же площадь Ленина) - всего несколько сотен метров:



И она действительно круглая:



Мы уже в непосредственной близости от Петровского завода, и эти здания связаны с ним напрямую: в 1770-е годы, когда завод отстраивался после сорока лет простоя уже как Александровский, в 8 корпусах на этой площади разместилась его администрация. Впрочем, уже в 1784 году их передали администрации новой губернии, причём слегка перестроив - получилось два длинных корпуса и два флигеля (за Лениным). В северном корпусе (на кадре выше) разместили Присутственные места (ныне Министерство культуры Карелии), а в южном - Губернаторский дворец (ныне музей, сохранились интерьеры 1840-х годов):



Между ними - памятник Ленину авторства Манизера. У ворот бывших Присутственных мест - исключительно экспрессивные львы, вероятно отлитые тут же, на Петровском заводе:



А Ленин глядит на воинский мемориал, за которым парк. От площади расходятся две улицы - направо улица Энгельса мимо дома Горного начальника (1786) ведущая к заводу:



Налево - проспект Карла Маркса к следующей площади:



По нему, вдоль парка в долине Лососинки пока и пойдём. Квартал между проспектами Маркса и Ленина - пожалуй, единственный относительно завершенный ансамбль Карело-Финской столицы:



Например, на параллельной улице Дзержинского есть Главпочтамт (1948) - как мне показалось, самое интеренсое советское здание Петрозаводска. Но туристы на ту улицу зайти догадываются редко, и я не оказался исключением...


Отсюда (копирайт сохранён).

Так что пойдём дальше по Карла Маркса. Парк в пойме Лососинки расступается, и внизу открывается футбольное поле, где на всеобщем обозрении тренировался ФК "Карелия":



Вдалеке видны купола собора Александра Невского (1826-32), а чуть поближе - Завод. Тот самый, с которого начался город, едва не ставший столицей шестнадцатой ССР. Уже давно не металлургический, а тракторный, да и к тому же, кажется, мёртвый.



Выходим на площадь Кирова, которая некогда была Крепостной и Соборной. Мощный сталинский дом времён Карело-Финской ССР уже обращён к ней фасадом, а в палатке у его подножья я покупал себе пирожки - кажется, это самая вкусная уличная выпечка, которую я когда-либо ел. Кстати, в Карелии почти в любом городе на улице можно купить калитки - характерной формы ("лодочкой") пирожки с какой-нибудь шапкой (картошка, крупа, творог - причём крупяные самые вкусные).



Здание на заднем плане делят кукольный театр и Национальный театр Карелии, и маленьким оно кажется только с одной стороны:



В основном же площадь выглядит так:



Здания напротив - две гимназии: мужская (1790, ныне Художественный музей) и женская (1858, ныне дом карельского музыкального ансамбля "Кантеле"). Если же посмотреть чуть правее - увидишь грандиозное здание Музыкального театра Карелии (1955). Вот это действительно почти столичный масштаб!



Огромное пустое пространство также не случайно - некогда здесь стоял ансамбль аж из трёх храмов. Самый большой, но и самый тривиальный из них - Собор Святого Духа (1860-72), местный ХХС, снесенный в 1936 году:



Два других храма самопроизвольно сгорели ещё в 1924, а в архитектурном плане были куда интереснее. Деревянная Петропавловская церковь, похожая на пагоду, была срублена, по преданию, при участии самого Петра Первого - то ли в 1703, то ли в 1719 году.



Полудеревянный Воскресенский собор освятили в 1800, причём он стоял на месте более раннего храма и изначально (до постройки каменного собора) назывался Свято-Духовским. Тоже исключительно оригинальный храм, прямых аналогов которому я и не вспомню. Вообще, в городах-заводах часто строились совершенно неповторимые церкви, но и масштабы сносов в таких местах были куда больше, чем в среднем по Союзу.



И в общем Свято-Духов собор мне не жалко, а эти две церквушки небольшие и деревяннные - почему бы не воссоздать их в центре площади? Церковь воссоздавала с нуля и гораздо более масштабные храмы... Пока же остаётся любоваться Музыкальным театром, который и должен был заменить собор в Карело-Финской столице. И безотносительно утраченного, скажу - любоваться тут есть на что:







И размер, размер... Это здание достойно Минска или Киева, и остаётся самым наглядным памятником "столичного" периода:



В скверике на той стороне, откуда сняты эти кадры - домик 18 века, ныне занятый администрацией Кижей. А изначально тут было Ремесленное училище, и явно производственный корпус на заднем дворе - всего лишь токарная мастерская начаала ХХ века при нём:



А за сквериком - заводской пруд. К заводу в следующей части и отправимся.

Олонецкий горный округ
Петрозаводск. По центру (Петроскои и Яанислинна).
Петрозаводск. Петровский Завод.
Петрозаводск. Набережная.
Марциальные Воды и Кончезерский завод.

Tags: "Молох", Русский Север, дорожное

• Добавить комментарий
• 54 комментария