Название: В шаге от свободы
Автор: WWAADS
Фандом: Naruto
Бета: OpenOffice.org
Персонажи: Третий Кадзекаге(здесь: дядя ГГ), Сакура, родители Сасори, Дейдара, Тсунаде, мед-персонал, Итачи
Пейринги: Сасо/Дей, Ита/Сасо
Размер: Миди(может быть =/)
Рейтинг: От G до NC-17
Жанр: Романтика, hurt\comfort, драма
Состояние: В процессе
Саммари: Сасори — пациент больницы, где его держат уже три года. Сам он отчаянно хочет из нее сбежать любым способом...
Дисклеймер: Не на что не претендую.
От автора: Вдохновением послужило... мытье посуды x'D И песня «Leona Lewis - My Hands». Жду тапГи.
Предупреждение: Жестоко по отношению к Сасори, ПОВ(Сасори, Итачи, Третьего), ООС, АУ, слеш. Первый фанф такого размера.
Размещение: Спросите разрешение и берите сколько влезет


1 глава «Побег»
Глубокая ночь. На небе серебристый лик луны освещает сонный мрачный город. В некоторых квартирах и домах все еще горит свет, но и он быстро исчезает в ночной непроглядной тьме. Только едва слышимый шум проезжающих машин, нарушает чудесную песнь, создаваемую ночными животными и птицами.
Слабый ветерок пробирается через не закрытое высокое окно, колыша прозрачные занавески. Серебристой полоской стелется свет луны по полу и стенам, придавая им совершенно другой оттенок, делая чуть загадочнее и немного пугающе. В самой комнате было сейчас не много жутковато. Там, куда не смог добраться жемчужный свет, было темно, хоть глаз выколи, ломай руку. Около окна стояла кровать, на которой, поджав под себя колени, сидел юноша лет шестнадцати с огненно рыжими волосами. Запястья его были перебинтованы от не давней травмы, полученной в результате очередной болезненной процедуры. Одет он был в больничные штаны и темную футболку, рукава и ворот которой были в сеточку. Его тусклый, некогда полный радости, взгляд устремлен куда-то в пол. Такое ощущение, что он сейчас заплачет...
Что не говори, а больничной палатой, где находился подросток» было назвать трудно. Все было выполнено в постельных тонах. Мебель тоже сильно отличалась от больничной, чего только стоила хорошо застеленная кровать. Казалось бы: «А почему бы и не пожить здесь? Тем более такой уют! И кормят отлично!» Но именно сегодня, в эту чудесную ночь, юноша собрался бежать из этого места. Бежать как можно дальше, лишь бы не возвращаться сюда не под каким предлогом, даже длительным лечением от какой-либо болезни. Парнишка очень долго обдумывал план побега, оставались только детали.
-Теперь надо думать как мне залезть на окно и спустится с третьего этажа, - сказал вслух рыжеволосый, обдумывая то, как ему это лучше сделать. Юноша уже не один раз сбегал отсюда и знал, куда и как лучше бежать и за что цепляться в случае опасности.
Не долго размышляя, он взобрался на стол и уцепился за подоконник, но поднять себя оказалось довольно проблематично. Белоснежные бинты стали алеть от такой неожиданной нагрузки, но юноша быстро подтянулся и кое-как закинул ногу широкий подоконник. Не приятный уху звук чего-то вязкого. Постанывая от боли в запястьях, он уже прилег на «лавочку» и посмотрел на окровавленную ткань. В темноте бордовые пятна казались темно черного оттенка, не много пугающие юношу своим видом. Кровавая капля глухо столкнулась с мягким ковром, разбиваясь сотнями брызг и оставляя следы красных лепестков на мягком ворсе. За ней, алых жемчужин становилось все больше и больше, будто дождь, окрашивающий все в цвет прекрасной алой розы. Юноша понял, что это значило. Швы чуть врезались в нежную кожу под бинтами, задевая небольшую вену уже в который раз вызывая кровотечение и режущую боль в дрожащих руках.
Чуть привыкнув к не приятным ощущениям, юноша быстро выпрыгнул из окна и ухватился за толстую ветку дерева и забрался на нее. Через какое-то время, он начал продвигаться к стволу, чтобы спустится вниз. Снизу мальчишку поджидала крупная неприятность — охранники. Что что, а их очень сложно обойти. Но парень знал, как нужно проходить через этих полудурков, вечно жрущих свои любимые пончики. Достаточно было кинуть что-нибудь приятно пахнущее(или сам пончик) чтобы отвлечь их собак и быстро пробежать к деревьям, стоящим не неподалеку от поста. Так он и сделал.
На удивление юноши — это сработало. Он думал, что этот способ просто не получится из-за того, что он уже делал это не один раз, но его сейчас это мало волновало.
Быстро пробежав по направлению близлежащего дерева, мальчишка спрятался за него. Вдали виднелся лес, пробежав через который, можно было попасть в город, к свободе. Был еще вариант бежать по направлению моря, но парень не умел плавать вообще, поэтому отбросил этот вариант. Чуть погодя, юноша какое-то время осторожно обходил деревья, стараясь не шуметь, но потом резко рванул вперед, слыша приближающееся крики и шаги. Лай собак эхом отдавался в голове парня. Сколько раз он уже слышал этот звук? Сколько раз вот так убегает? Он старался не зацикливаться на этих бесполезных вопросах, терзающих его душу и рассудок.
По лесным тропкам парень бежал без остановки и почти задыхаясь. Ноги его уже были сбиты в кровь, а в некоторых местах — до мяса от продолжительного бега и частых ударов о ветки, но он продолжал бежать, бежать к такой долгожданной и сладкой свободе не смотря на ужасную боль и усталость во всем теле. Короткие рыжие волосы развивались на ветру, словно огненные языки, исходящие от костра. Глаза широко раскрыты от ощущения что тебе режут на куски и сшивают обратно. Изо рта течет тоненькая струйка крови. На щеках — не глубокие царапины.
Штаны были изодраны из-за очень частых зацепок за сучья деревьев. С футболкой было тоже самое, изодрана в лохмотья. Все тело украшали кровавые борозды и глубокие царапины с занозами в виде острых веток. С разодранных запястий капала кровь, разбиваясь о сухую землю. Каждый шаг отдавался нестерпимой болью, заставляя вскрикивать и срывать голос.
По следам мальчишки шли человек с десяток охранников, чтобы поймать его и привести обратно. Охранники просто сделали вид, что отвлеклись на то, что кинули им под нос, но на самом деле они знали кто это был. Опять этот неугомонный парень. Теперь их задача была в очередной раз скрутить его и вырубить, чтобы привести обратно.
Пока одни гнались за другим, пошел дождь, не приятно холодящий тело и будто дающий понять, что надежды на спасение больше нет. Юноша всячески отказывался в это верить и в тоже время понимал, что если не уйдет от преследования, то снова вернется в свою ненавистную палату, или как он ее называл «камера пыток», и чокнутому психологу, донимающему своими вечными расспросами. К таким нестерпимым процедурам, из-за которых он часто был в бинтах и вечных запретов на те, или иные действия.
Что-то сильно толкнуло парня вперед и он упал на сырую от дождя землю. Он попытался встать и по бежать дальше, но его придавили к земле и заломили руки за спину, не позволяя двигаться, да и сам он вряд ли уже бы поднялся. Мальчишка начал кричать от раздирающей все его тело боли, но сильная рука зажала ему рот. Дождь усилился, смывая грязь и слезы с лица парня. Да, он плакал, да что плакал — рыдал. Сильная боль раздирала тело, душевная тяжесть — убивала надежду. Он уже знал, все предрешено. Он снова попался. Уже в который раз ему не удается уйти из этого места.
Послышался до боли знакомый щелчок. Острая тонкая игла вошла в нежную кожу на шее, вводя транквилизатор. Глаза юноши расширились от болевой волны, сковавшей тело, но позже, тихо постанывая, он начал слабеть. Сопротивляться мощному препарату не было не сил, не желания. Дыхание начало сбиваться. Голос стал осипшим от холода. Юноша лежал не подвижно, лишь иногда дергаясь, когда его обдувал холодный ветер, задевая свежие раны.
-Тише, тише, скоро боль пройдет и ты уснешь, - до боли знакомый голос у самого уха. Хватка ослабла, выпуская руки и рот парня из под контроля. Глаза чуть приоткрыты. Дыхание сбито. Практически все тело в крови и грязи. Парень еле заметно дрожит от боли и холода. Мужчина поднял на руки измученного юношу и прижал к себе.
-С-скотина... - последнее, что успел сказать парень перед тем как окончательно поддаться действию транквилизатора и заснуть.
-Знаю, милый мой, знаю... - мужчина развернулся и пошел по направлению к зданию, откуда сбежал парень. Лишь слабый свет луны упал на то место где, минуту назад, лежал израненный мальчишка...

Название: В шаге от свободы
Автор: WWAADS
Фандом: Naruto
Бета: OpenOffice.org
Персонажи: Третий Кадзекаге(здесь: дядя ГГ), Сакура, родители Сасори, Дейдара, Тсунаде, мед-персонал, Итачи
Пейринги: Сасо/Дей, Ита/Сасо
Размер: Миди(может быть =/)
Рейтинг: От G до NC-17
Жанр: Романтика, hurt\comfort, драма
Состояние: В процессе
Саммари: Сасори — пациент больницы, где его держат уже три года. Сам он отчаянно хочет из нее сбежать любым способом...
Дисклеймер: Не на что не претендую.
От автора: Вдохновением послужило... мытье посуды x'D И песня «Leona Lewis - My Hands». Жду тапГи.
Предупреждение: Жестоко по отношению к Сасори, ПОВ(Сасори, Итачи, Третьего), ООС, АУ, слеш. Первый фанф такого размера.
Размещение: Спросите разрешение и берите сколько влезет

2 глава «Последствия побега»
Очнулся парень уже в своей кровати, с накрепко связанными руками и ногами, да и самого его привязали. Случилось то, чего он так хотел избежать: снова эта палата, с вечно закрытой дверью; снова придется выслушивать всю лабуду, что говорил ему Цукури; снова придется терпеть все эти уколы и болезненные процедуры. Окно, через которое он выбрался, уже было с решетками. Еще один крохотный шанс на свободу - безнадежно упущен.

Пов Сасори.
«Опять я упустил свой шанс. Сколько раз я уже пытаюсь сбежать отсюда? Один, десять, сто? Зачем я вообще здесь? Для каких целей меня здесь держат? Черт, столько вопросов, но не один я так и не нашел ответа. Теперь снова придется терпеть все эти уколы, все эти процедуры и ради чего? Ради лечения, так называемого врачами, «недуга»? Только из-за той аварии в тринадцать лет? И ко мне зачем-то приставили этого придурка Дейдару, который пытается меня успокоить по той причине, с которой я уже давно смирился. Неужели он не замечает, что с потерей отца я уже смирился, но меня ДАЖЕ на похороны не выпустили отсюда. Сколько себе помню, с того случая прошло уже около двух или трех лет, но мой родной дядя все еще думает, что я не успокоился после смерти такого близкого мне человека и поэтому предложил матери чтобы я находился здесь, пока все не придет в норму. Слышу чьи-то шаги и тут же закрываю глаза, притворяясь будто все еще сплю...
-Акаруй-сан!(Akarui – ясный) Он очнулся! - щелчок закрываемой двери. Тихие шаги, по направлению моей кровати. Мужская рука, дотрагивающаяся до моей щеки. Приоткрываю глаза, смотря в это ненавистное лицо, нависшее надо мною. Эти темные волосы, одна из прядей которых случайно опустилась мне на щеку. Ехидные темно-зеленые глаза. Пытаюсь дернуться, но ремни не дают мне двигаться.
-Сасори, что же делать-то с тобой? Из-за твоих попыток сбежать, ты только усугубляешь свое положение. Я уже приказал тебя приковать, тебе и этого мало? - пронизываешь меня своим спокойным взглядом. Что-то еще говоришь, но я тебе не слушаю. Мне уже все равно. Придется смирится, что мне уже не убежать отсюда. Замечаешь мое равнодушие к происходящему и кричишь на меня, словно на собаку. - Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю?! Отвечай, мальчишка!
-А зачем мне это надо? Ты опять скажешь что «мне нужно прожить здесь еще месяц-два и можешь идти куда хочешь», а я тебя, как дурак, послушаю и буду ждать! Но ты меня не отпустишь и выдумаешь причину, по которой я должен остаться еще на «месяц другой»! - усмехаюсь, смотря на твое взбешенное лицо. Да, я всегда умел доводить тебя до ручки.
Чувствую что ремни стали туже. Черт! Пока я тут вспоминал, ты затянул их еще сильнее!
-Сасори, если еще раз попытаешься сбежать, то тебя ждет еще более суровое наказание чем сейчас... — я почему-то немного испугался этого твоего тона, но не подал виду. Усмехаешься и выходишь из моей палаты, косо поглядывая на меня через плече...»
Как только дверь захлопнулась, Сасори попытался пошевелить руками. Их связали ему за спиной ремнями, туго затянув их, дабы мальчишка не смог разрезать путы обо что-нибудь острое или развязать, когда проснется. Для пущей надежности связали ноги и приковали к кровати толстыми кожаными ремнями, которые без помощи постороннего снять было невозможно. Все это ужасно не нравилось Скорпиону. Он дергался изо всех сил, но оковы не поддавались никакому воздействию. Сасори привык, что его все время наказывают за тот или иной проступок, но так было впервые. Он искренне радовался что на него не одели смирительную рубашку и не заперли в боксе для буйных псих-больных. Помотав головой, парень дернулся еще раз и, поняв что это бесполезно, попытался уснуть...

. . .

-Дейдара! Подойти сюда, пожалуйста, - разъяренно сказал Акаруй, зовя блондина. Мужчине ужасно надоело все: от охранников, которые не черта не работают, а только едят свои пончики, до своего племянника, который вечно сбегает и сопротивляется на процедурах. Ему так же надоел этот блондин.
-Да, Акаруй-сан? Что-то нужно? Чай, кофе...
-Потанцуем? - оборвал мужчина.
-Ну говорите сразу, ммм! Почему вы всегда так странно шутите? - озадаченно спросил блондин, уже не знавший как избежать подобных шуток. Ему почему-то всегда казалось, что его босс не традиционной ориентации, но никому об этом не говорил, дабы его не уволили за такие слова.
-Отнеси еду моему племяннику и поговори с ним, - Акаруй передал какие-то бумаги Дейдаре. - и скажи ему то, что написано подчеркнутым шрифтом! И не думай развязывать его! - миловидная улыбка Акаруя быстренько превратилась в злобный оскал, здорово напугавший блондина.
Дейдара осторожно взял бумаги и стал изучать их содержимое. Вроде нечего особенного, обычная мед-карта, но тот самый текст поверг Дея в шок. Он даже не знал что ему потом делать. Взяв ключи от палаты Сасори, он вышел из кабинета и пошел по извилистым коридорам, ведущем в самые разные уголки больницы...
В помещениях было довольно людно: маленькие детишки, бегающие от лавки к лавке; молодые мамы, сидящие в длинных очередях; дедушки и бабушки со справками и прочий люд. Чтобы дойти до столовой нужно было преодолеть не малый путь. Она находилась в подвале, который почему-то находился рядом с моргом, куда блондин боялся вообще заходить. Как назло, не один лифт не работал и поэтому Дейдара пошел по лестнице, ругаясь всеми известными ему словами.
Голубоглазого приставили к Сасори только потому, что сам Дей хотел «тяжелый случай» и ему сполна дали такой шанс. Он уже два с половиной года знает этого парня и все не может понять: почему он все еще здесь, если уже вполне здоров? Ответа молодой психиатр так и не нашел. Блондину хотелось узнать этого паренька получше, ведь столько уже знакомы и, может быть, причина не довольства Акаруя-сана кроется в семейных проблемах? Он решил обязательно поговорить с этим юношей, может, он что-то знал.
Пока Дейдара думал об этом, он в кого-то врезался, предварительно споткнувшись о порог и чуть не вывихнув ногу. Что-то мягкое было прямо около щеки, приятно согревающей его кожу. Волосы парня чуть разлохматились, участилось сердцебиение, на щеках появился еле заметный румянец. Он не много заерзал, чтобы устроится по удобней, как на подушечке. Через минуту послышался гогот и смешки с пошлыми анекдотами в адрес Дейдары. Скрежет чьих-то зубов, прямо над самым ухом. Хруст костяшек пальцев, отдающийся в голове. Дейдара осторожно поднял голову и ужаснулся: над ним возвышалась голова самого лучшего хирурга во всей больнице — Цунаде. Чуть опешив, блондин отошел и вопросительно посмотрел на остальных коллег.
-Дей-кун! Отличная поза! Постой пока так, а я за камерой сбегаю! - ликовал один из работников морга — Яковлев Дмитрий. Он приехал из России, как один из самых лучших экспертов в делах об убийствах. На вид ему было двадцать с чем-то лет. Темно-русые волосы чуть спадают на глаза. Темно-карие глаза под цвет только что сваренного кофе поблескивают под светом ламп дневного света. Одет он был синие джинсы, черную футболку и белый хорошо выглаженный халат.
Пока весь коллектив дружно смеялся над неудобным положением, блондин уже успел взять еду и отправится к своему пациенту.
Ему показалось странным, что в коридорах по направлению палаты было довольно пустынно. Обычно здесь много народу, сдающих анализы или еще что-нибудь, но почему никого не было — блондин не знал да и не хотел. Но ему показалось странным то, что на полу следы чей-то крови и их никто не убирает.
До нужной комнаты нужно было пройти еще около трех этажей. Подойдя к лифтам, парень чуть не выругался на всю больницу благим ором вперемешку с матом. Снова не один из них не работал, поэтому пришлось идти по лестнице. «Никогда не думал что на этих лестницах так много ступенек, да... И почему лифты не работают? Кап-ремонт что ли, ммм?» - мрачно подумал блондин, когда увидел СКОЛЬКО ему придется идти до нужного этажа. Только наступив на первую ступеньку, как его окликнули. Это была одна из мед-сестер — Харуно Сакура.
Сакура являлась объектом воздыхания молодого психиатра. Длинные розовые волосы, сплетенные в косу. Медицинская форма, отлично ложащаяся на фигуру. Изумрудно-зеленые глаза. Миловидная внешность. Все в этой девушке привлекало Дея, даже характером были похожи. Но, эта милая особа была влюблена в другого, а именно - в Учиху Саске, который даже не обращал на нее внимания. Почему она влюбилась в него, Дей не знал.
-Эм, привет... - неуверенно, словно боясь, поздоровалась девушка.
-Привет. Ты куда сейчас? - чуть не покраснев, сказал блондин. Он хоть и был влюблен в Сакуру по уши, но начинать разговор первым он не решался.
-Я сейчас домой. А что-то случилось? Просто я думала, что ты все еще в столовой.
-Н-нет, ничего, да... А из столовой я убежал со всех ног, - облегченно вздохнув, Дейдара хотел взглянуть на девушку, но она уже ушла. Ему тоже вдруг захотелось пойти домой, попить горячего чаю и поиграть в карты с отцом, но его еще ждало много работы и поэтому он, не зацикливаясь на своих проблемах и делах, пошел в палату Сасори...

Название: В шаге от свободы
Автор: WWAADS
Фандом: Naruto
Бета: OpenOffice.org
Персонажи: Третий Кадзекаге(здесь: дядя ГГ), Сакура, родители Сасори, Дейдара, Тсунаде, мед-персонал, Итачи
Пейринги: Сасо/Дей, Ита/Сасо(возможны побочные, но не постоянные)
Размер: Миди(может быть =/)
Рейтинг: От G до NC-17
Жанр: Романтика, hurt\comfort, драма
Состояние: В процессе
Саммари: Сасори — пациент больницы, где его держат уже три года. Сам он отчаянно хочет из нее сбежать любым способом...
Дисклеймер: Не на что не претендую.
От автора: Вдохновением послужило... мытье посуды x'D И песня «Leona Lewis - My Hands». Жду тапГи.
Предупреждение: Жестоко по отношению к Сасори, ПОВ(Сасори, Итачи, Третьего), ООС, АУ, слеш. Первый фанф такого размера.
Размещение: Спросите разрешение и берите сколько влезет


Глава 3 «Шок»
Снова эта дверь. Дверь, за которой держат красноволосого парня. Снова придется слышать его жалобы, ругань, крики. Как же ему надоел этот мальчишка, но что делать? Выбора у Дейдары не было, поэтому пришлось опять идти к Сасори и опять же говорить с ним на пустые темы, которые уже надоели им обоим.
В руке блондина был поднос с едой, в другой — ключи и папка с какими-то документами. Попытавшись приставить ключ к замочной скважине, Дейдара задался вопросом: «А как же я, все-таки, открою эту чертову дверь, если все руки заняты?» Пока молодой врач колебался, к нему подошла одна из медсестер — Яманака Ино. Что ни говори, а внешностью они были похожи и даже очень. Единственное различие было лишь в том, что пол у них был разный и характер тоже, хотя этой разницы никто в упор не видел, а если и замечали, то не придавали этому особого значения.
-Тебе помочь, горе-психиатр? - девушка мило улыбнулась и взяла папку с документами, дабы она не мешала блондину открыть дверь.
-Угу, спасибо... - быстро выхватив бумаги, блондин скрылся за дверью, чуть прихлопнув ею перед носом девушки.
-Никогда не отблагодарит по-человечески! - девушка фыркнула и ушла по своим делам, не понимая, что она такого ему сделала и сделала ли.
- - -
В палате Акасуны было темно, хоть глаз выколи, ломай ногу. Последнее чуть не случилось с Дейдарой, когда он случайно заскользил по мягкому ворсу ковра. «Нужно найти стол, чтобы хоть поднос поставить, а потом уже займусь поисками этого долбаного выключателя, мм!»
Сам стол нашелся довольно быстро, когда случайно был задет ногой Цукури. Чуть не разоравшись, он аккуратно поставил еду и положил документы, чуть не свалив все на пол к чертовой бабушке. Потом он начал искать выключатель, который нашелся очень быстро, чего блондин не ожидал. Ведь палата-то далеко не маленькая!
После того как он включил свет в комнате, то немного удивился положению Сасори: он был крепко скован кожаными ремнями, уже успевшими оставить красные полосы на бледной коже; на глазах была повязка из черной толстой ткани, видимо, врачи специально это сделали чтобы у Сасори не было соблазна вырываться, а следовательно — навредить себе. В самой палате было довольно душно и жарко, из-за чего по лицу Сасори скатывался пот, а сам он рвано дышал, жадно глотая воздух иногда мотая головой из стороны в строну.
Дейдара взял тряпочку и зашел в ванную комнату, собираясь намочить ее. Эта комнатка была выполнена в зеленоватых тонах, да и при тускловатом освещении выглядела весьма уютно. Дейдара открыл кран и тут же прохладная вода ласкового заструилась по рукам блондина, охлаждая горячие ладони, нагретые от подноса и жары в соседней комнате.
Он не понимал, почему так жарко, ведь тех, кто ранен нельзя держать в такой духоте и жаре, ведь тогда раны заживают куда медленнее, чем обычно, да и шанс подхватить какую-нибудь заразу куда выше.
Пока он проделывал сие процедуры с водой, Сасори проснулся и жалобно застонал привлекая к себе внимание и пытаясь хоть как-то разогнать кровь по затекшим от бездействия конечностям. Каждое движение причиняло ему нестерпимую боль, отдающуюся во всем теле. При любом, даже осторожном движении ремни сдавливали раны и швы, не позволяя двигаться вообще. Из-за повязки на глазах он не видел ничего и это давило больше всего. Ему ее одели когда врачи делали перевязку. Потом раз, пять-шесть еще кто-то приходил, вкалывая ему успокоительное. Все эти уколы были для него неожиданными, болезненными и издевательскими. До визита его врача, ему сделали около пяти уколов, каждый из которых вызывал истошный вопль и, если бы не успокоительное, его крики бы услышала вся больница. Сасори казалось, что эта перевязка, эти уколы лишь прихоть его дяди, чтобы проучить его как следует только за то, что он хочет одного — быть свободным.
Увидев мучения своего пациента, Дейдара осторожно подошел к нему и положил на лоб влажную тряпочку. Небольшие ручейки начали струится по вискам юноши, приятно охлаждая разгоряченную кожу. Взяв с подноса бутыль с водой он приставил ее пересохшим губам Акасуны, которую он осушил за считанные минуты, жадно глотая жидкость, которая начала стекать с уголков губ.
-Зачем ты пришел? - хрипло и в тоже время зло, спросил юноша. Ему ужасно надоело все. От этой палаты до его врача.
-Мне сказали навестить тебя, вот и навестил, мм, - Дейдара снял с глаз Сасори повязку, которую ему так любезно одели врачи, делающие перевязку. - А связали-то зачем? Что ты натворил на этот раз?
-Если тебя это так волнует, то я опять пытался сбежать отсюда, - Сасори пустым взглядом смотрел в потолок, будто что-то там высматривая. За эти три года, из жизнерадостного мальчишки он превратился в замученного жизнью человека, потерявшего почти все что было ему дорого. У него не осталось ни целей, ни жизненного пути, хоть он уже сдал экзамены за девятый класс,(по приказу Атакаруя, его обучали по школьной программе)но также ему придется сдавать и экзамены за одиннадцатый класс, хотя он уже не видел в этом никакого смысла. Все равно его выпишут со справкой о том, что он душевнобольной, следовательно, работы ему не найти.
За последние месяцы Дейдара уже не удивлялся тому, почему Сасори вечно подавлен и утомлен чем-то. Он уже потерял счет тому, сколько раз Акасуна сбегал, но его всегда, всего уставшего и прикованного к каталке, везли обратно в больницу, с целью снова посадить под замок. Не сдержав порыв жалости к своему пациенту, блондин начал расстегивать все эти путы не смотря на запрет главного врача не в коем случае не делать этого.
Сасори был слегка удивлен действиями блондина. Ремни, один за другим, падали на пол, брякая пряжками. Становилось все свободнее и свободнее. Приятно осознавать, что твои движения ничего не сковывает. Каждый раз, когда Дейдара ненароком задевал кожу красноволосого, тот слегка краснел, хотя из-за жары это было почти неразличимо.
-Зачем ты сделал это? - все также хрипло, проговорил юноша. Он хоть и не любил, когда его кто-то дотрагивается, но был благодарен блондину за свое освобождение.
Ответа на свой вопрос Сасори не получил. В комнате стало чуть прохладнее, свежее, свободнее. Дейдара приоткрыл окно, давая помещению чуть проветрится. Каждый вдох юноши был все более и более глубоким. Он прикрыл глаза, пытаясь восстановить неровное дыхание. Небольшой сквознячок охлаждал тело парня, разгоряченное от жары. На руках и ногах стали сильнее просматриваться красные полосы от ремней, которые начинали неприятно зудеть, требуя себя почесать. Сам Акасуна начал хрипло кашлять, привлекая внимание блондина к себе. Психиатр начал хлопать по спине Сасори, помогая прокашляться.
-Поешь, да, - Дейдара присел на кровать, помогая Сасори встать, ну, или хотя бы сесть. То, что он увидел на его теле из под футболки повергло в шок. Он хоть уже и видел бинты на руках и ступнях, но не ожидал увидеть их на груди и животе. Да, в этот раз травмы были намного серьезнее, чем в прошлый раз. Юноша поморщился, когда врач случайно задел его спину. Ощущения были не из приятных — ноющая боль отдавалась в голове, вызывая сильную сонливость. Пока Дейдара активно «помогал», Сасори вспомнил, что ходить он не может, а если и посмеет, то швы вскроются точно, и мучительных процедур не избежать.
Когда Цукури уже более-менее усадил его на постели, он откинулся на подушки, издевательски смотря в голубые глаза своего врача.
-Ты издеваешься, да?
-А ты не подумал, что я не могу ходить? -Сасори укрылся одеялом, устраиваясь поудобнее на кровати. Из-за всех этих уколов ему больше хотелось спать, сколько есть. Он обратил внимание на папку, лежащую на столе.
-Интересно что в ней? - Кивок в ответ. Дейдара как-то печально посмотрел на него — замученного, слабого, беспомощного, прямо как котенка где-нибудь на улице после дождя. Блондин понимал, что Акасуне нужно было не лечение, а самая обычная жизнь шестнадцатилетнего подростка со всеми ее минусами и плюсами. Сам Сасори сейчас был не в лучшем состоянии, а опечалить его такими новостями не хотелось совсем. За эти два с половиной года, что он работал вместе с ним, он совершенно не понимал, почему Акасуна такой несговорчивый и скрытный. Блондин присел на краешек кровати и потянулся за папкой с документами. Медленно протянул ее Скорпиону.
-Обычная мед-карта. Зачем ты дал ее мне? -Сасори раздраженно посмотрел на блондина и отдал ее врачу. Дейдара осторожно открыл нужную страницу, с именем больного, диагнозом, состоянием здоровья и описанием того, что случилось.
-Вот, ммм…

«Имя: Хана(Hana- с яп. «цветок»)Акасуна
Диагноз: Кома
Состояние: Крайне тяжелое
Случай: В результате аварии на горной дороге, потеряла сознание и больше не приходила в себя.»

Перевернув страницу, парень внимательно стал читать каждую строчку, не пропуская ни слова. По мере прочтения, руки юноши сжали простыню и бумагу так, что стали видны костяшки пальцев. На запястьях стали проступать розоватые пятна. Самого его начала колотить сильная дрожь. В глазах помутнело. Хотелось просто прижаться к кому-нибудь и разреветься, но самая обычная гордость не позволяла юноше это сделать. Он не привык показывать свои чувства, будт то боль или унижение. Сердце болезненно сжималось в груди. Дыхание стало сбиваться. Сасори положил карту рядом с собой, позволяя ее забрать, что Цукури и сделал, вставая с кровати.
-Я думаю, тебе лучше побыть одному. Захочешь есть — еда на столе, ммм. Я потом зайду, -Дейдара закрыл дверь. Щелчок поворачиваемого ключа. Его снова заперли. Три года под замком. Не смотря на все удобства типа телевизора, ноутбука и тому подобного, ему не хватало того, что есть у других: семьи, друзей, общения. Разве он многого просил? Послышался тихий всхлип. Он осторожно перевернулся на живот. Его плечи слегка подрагивали. Слезы безостановочно текли по щекам, впитываясь в подушку. Единственный человек, его мать, чуть ли не при смерти и может уйти в мир иной в любую минуту, а он не может ничего сделать. Даже просто побыть рядом. Ему уже плевать, что от того что он дергается могут открыться раны. Ему плевать, что каждое движение причиняет боль. Ему плевать, что от этой истерики ничего не изменится и все останется как было. Его некому пожалеть. Его некому успокоить, но не с помощью мощного успокоительного или снотворного, а просто так, от сердца...


И снова заперт я, в темнице больничной
Сердце, болезненно сжимаясь, стучит в моей груди,
Безостановочно слезы с глаз моих текут.
И все что я хочу — на воле оказаться,
И стать свободным навсегда...
©WWAADS