Чарли Буковски, самый странный из битников (хотя, кто из них был не странен?), вдохновенная пьянь, интервент русского коллективного бессознательного в американскую душу, певец delirious Los-Angeles, матерщинник и крамольник. А поэма... блин, в ней всё правда.                                                                
                                                                                             
                                                                                             
                                                Чистильщику обуви

                                                    равновесие хранят улитки, когда карабкаются
                                                                         на утес Санта-Моника;  
                                                     удача — это когда гуляешь по Вестерн-авеню
                                                                     и девчонка из массажного
                                                         кабинета кричит тебе: «Привет, солнце!»
                                                   чудо — это когда в твои 55 лет в тебя влюблены
                                                                                  5 женщин.
                                                     добродетель — это когда ты можешь любить
                                                                          только одну из них.
                                                             дар — это когда твоя дочь ласковее,
                                                               чем ты сам, и ее смех заливистее
                                                                                    твоего.
                                                                покой приходит, когда ты ведешь
                                                     по улице синий «фолькс» 67-го года, как будто
                                ты тинейджер, радио настроено на программу «Люди, что тебя любят»;
                                      тепло на солнце, тепло от солидного гула перебранного мотора,
                                                                и ты втыкаешься в поток машин.
                                                  благо — это когда ты можешь любить рок-музыку,
                                                                             симфонии, джаз...
                                                               все, в чем есть начальная энергия
                                                                                   счастья.
                                                                              
                                                             и вполне возможно, что придет опять
                                                                       глубокий печальный вой,
                                                                 когда ты придавлен самим собой
                                                                            в стенах гильотины,
                                                                       взбешен звонком телефона
                                                                          или шагами прохожих;
                                                                      но также вполне возможна —
                                                            звенящая высь, что всегда идет следом, —
                                                                              и девчонка в кассе
                                                           супермаркета вдруг становится похожей на
                                                                                     Мерилин,
                                                       на Джеки при еще живом гарвардском ухажере,
                                                                     на школьницу, которую мы все
                                                                               провожали домой.

                                                                   а вот что поможет тебе поверить
                                                                               не только в смерть:
                                                                             кто-то едет навстречу
                                                                             по очень узкой улице
                                                                  и прижимается к краю, пропуская
                                                                   тебя; или старый боксер Бо Джек,
                                                                                 чистильщик обуви
                                                                   после того, как спустил все деньги
                                                                                     на гулянки
                                                                                     на женщин
                                                                                на прихлебателей,
                                                                     что-то мурлычет, дышит на кожу,
                                                                                    водит тряпкой,
                                                                         поднимает глаза и говорит:
                                                                            «пошло все к черту, ведь
                                                                                  было время, ну и
                                                                                          пусть».
                                                                                          
                                                                                 мне горько иногда,
                                                                                    но вкус бывал и
                                                                              сладок, я только боялся
                                                                                    сказать, это как
                                                                                   женщина просит:
                                                                        «скажи, что ты меня любишь», а
                                                                                        ты молчишь.
                                                                                   
                                                                      если вы видите, как я ухмыляюсь,
                                                                     высовываясь из синего «фолькса»,
                                                                          проскакивая на желтый свет,
                                                                              уезжая прямо к солнцу,
                                                                                    значит, я попал в
                                                                                    руки сумасшедшей
                                                                                             жизни,
                                                                        думаю о гимнастах на трапеции,
                                                                       о карликах с большими сигарами,
                                                                            о русской зиме начала 40-х,
                                                                  о Шопене с мешочком польской земли,
                                                                    о старой официантке, что приносит
                                                                             мне лишнюю чашку кофе
                                                                                          и смеется.
                                                                                                   
                                                                                        лучшие из вас
                                                                   мне нравятся больше, чем вы думаете,
                                                                                  остальные не в счет
                                                                  у них только и есть, что пальцы и головы,
                                                                                  а у некоторых глаза,
                                                                                      а у многих ноги,
                                                                                             а у всех
                                                                                  хорошие и плохие сны
                                                                                           и куда идти.
                                                                       
                                                               справедливость повсюду, и она есть на свете
                                                                   и ружья, и жабы, и придорожные кусты
                                                                                     скажут вам то же
                                                                                             самое.
1977 г.
Перевод Фаины Гуревич