Универсальная стрелковая система низкой баллистики для ближнего боя пехотных подразделений РККА

Имеющиеся сведения об ампулометах Красной Армии крайне скудны и в основном базируются на паре абзацев из мемуаров одного из защитников Ленинграда, описании конструкции в руководстве по применению ампулометов, а также некоторых выводах и расхожих домыслах современных поисковиков-копателей. Между тем в музее столичного завода «Искра» имени И.И. Картукова долгое время мертвым грузом лежал изумительного качества видовой ряд съемки фронтовых лет. Текстовые документы к нему, очевидно, погребены в недрах архива экономики (или научно-технической документации) и еще дожидаются своих исследователей. Так что при работе над публикацией пришлось обобщать лишь известные данные и анализировать справки и изображения.
Существующее понятие «ампуломет» применительно к боевой системе, разработанной в СССР накануне Великой Отечественной войны, не раскрывает всех возможностей и тактических преимуществ этого оружия. Более того, все доступные сведения относятся лишь, так сказать, к позднему периоду серийных ампулометов. На самом деле, эта «труба на станке» была способна метать не только ампулы из жестянки или бутылочного стекла, но и более серьезные боеприпасы. А создатели данного простого и неприхотливого оружия, производство которого было возможно чуть ли не «на коленке», вне сомнения, достойны куда большего уважения.

 В огнеметной системе вооружений сухопутных войск Красной Армии ампуломет занимал промежуточное положение между ранцевыми или станковыми огнеметами, стреляющими на незначительные расстояния струей жидкой огнесмеси, и полевой артиллерией (ствольной и реактивной), эпизодически применявшей на полную дальность стрельбы зажигательные снаряды с твердыми зажигательными смесями типа военного термита марки 6. По замыслу разработчиков (а не требований заказчика), ампуломет в основном (так в документе) предназначался для борьбы с танками, бронепоездами, бронемашинами и укрепленными огневыми точками противника путем стрельбы по ним любыми боеприпасами подходящего калибра.

Мнение о том, что ампуломет — чисто ленинградское изобретение, очевидно, основано на том, что этот вид оружия производили и в блокадном Ленинграде, а один из его образцов выставлен в экспозиции Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда. Однако разрабатывали ампулометы (как, впрочем, и пехотные огнеметы) в предвоенные годы в Москве в опытном конструкторском отделе завода №145 имени СМ. Кирова (главный конструктор завода — И.И. Картуков), состоящем в ведении Наркомата авиапромышленности СССР. Фамилии конструкторов ампулометов, к сожалению, мне неизвестны.

Документально подтверждено, что с боекомплектом из ампул 125-мм ампуломет прошел полигонные и войсковые испытания в 1941 г. и был принят на вооружение Красной Армии. Описание конструкции ампуломета, приведенное в Интернете, позаимствовано из руководства и лишь в общих чертах соответствует довоенным опытным образцам: «Ампуломет состоит из ствола с патронником, затвора-задвижки, стреляющего приспособления, прицельных приспособлений и лафета с вилкой». В дополненном нами варианте ствол серийного ампуломета представлял собой стальную цельнотянутую трубу из маннесмановского проката с внутренним диаметром 127 мм, либо свернутую из листового 2-мм железа, заглушённую в казенной части. Ствол штатного ампуломета свободно опирался цапфами на проушины в вилке колесного (летнего) или лыжного (зимнего) станка. Механизмов горизонтальной или вертикальной наводки не было.

У опытного 125-мм ампуломета затвором винтовочного типа в патроннике запирался холостой патрон от охотничьего ружья 12-го калибра с папковой гильзой и 15-граммовой навеской черного пороха. Спуск стреляющего механизма происходил при нажатии большим пальцем левой руки на спусковой рычаг (вперед или вниз -были разные варианты), находящийся возле рукояток, подобных используемым на станковых пулеметах и приваренных к казенной части ампуломета.

Разрыв 125-мм ампулы, снаряженной самовоспламеняющейся жидкостью КС, в районе цели.

Ампулометы в бою

Накануне войны подразделения ранцевых огнеметов (огнеметные команды) организационно входили в состав стрелковых полков. Однако из-за трудностей использования в обороне (чрезвычайно малая дальность огнеметания и демаскирующие признаки ранцевого огнемета РОКС-2) они были расформированы. Вместо этого в ноябре 1941 г. были созданы команды и роты, вооруженные ампулометами и ружейными мортирками для метания по танкам и другим целям металлических и стеклянных ампул и бутылок с зажигательной смесью. Но, по официальной версии, ампулометы также имели существенные недостатки, и в конце 1942 г. их сняли с вооружения.

Об отказе от винтовочно-бутылочных мортир при этом не упоминалось. Наверное, они недостатками ампулометов почему-то не обладали. Более того, в остальных подразделениях стрелковых полков Красной Армии бутылки с КС метать по танкам предлагалось исключительно вручную. Бутылкометчикам же огнеметных команд, очевидно, открывали страшную военную тайну: каким образом использовать прицельную планку мосинской винтовки для прицельной стрельбы бутылкой на заданную дистанцию, определенную на глаз. Как я понимаю, остальных малограмотных пехотинцев учить этому «мудреному делу» было просто некогда. Поэтому они сами приспосабливали на срез винтовочного ствола гильзу от трехдюймовки и сами «во внеурочное время» обучались прицельному бутылкометанию.

Использование АРС-203 для заправки ампул АЖ-2 боевыми химвеществами. Наклонившийся боец откачивает лишнюю жидкость, стоящий возле треножника устанавливает пробки на заправочныегорловины АЖ-2. Фото 1938 г.

При встрече с прочной преградой корпус ампулы АЖ-2КС разрывался, как правило, по паечным швам, зажигательная смесь выплескивалась и воспламенялась на воздухе с образованием густого белого дыма. Температура горения смеси достигала 800°С, что при попадании на одежду и открытые участки тела доставляло противнику массу неприятностей. Не менее неприятным была встреча липкого КС с бронетанковой техникой — начиная от изменения физико-химических свойств металла при локальном нагреве до такой температуры и заканчивая непременным пожаром в моторно-трасмиссионном отделении карбюраторных (да и дизельных) танков. Счистить горящий КС с брони было невозможно — требовалось только прекращение доступа воздуха. Однако присутствие в КС самовоспламеняющейся присадки не исключало самопроизвольного возгорания смеси снова.

Приведем немногочисленные выдержки из боевых донесений времен Великой Отечественной, опубликованные в Интернете:

«Применили мы и ампулометы. Из наклонно установленной трубки, смонтированной на санях, выстрел холостого патрона выталкивал стеклянную ампулу с горючей смесью. Летела она по крутой траектории на расстояние до 300-350 м. Разбиваясь при падении, ампула создавала небольшой, но устойчивый очажок пожара, поражая живую силу противника и поджигая его блиндажи. Сводная ампулометная рота под командованием старшего лейтенанта Старкова, в составе которой было 17 расчетов, в течение первых двух часов выпустила 1620 ампул».

«Сюда же выдвинулись ампулометчики. Действуя под прикрытием пехоты, они подожгли вражеский танк, два орудия и несколько огневых точек».

Кстати, интенсивная стрельба патронами с дымным порохом неизбежно создавала на стенках ствола толстый слой нагара. Так что после четверти часа такой канонады ампулометчики наверняка бы обнаружили, что ампула в ствол закатывается уже с все большим трудом. Теоретически перед этим нагар наоборот несколько улучшил бы обтюрацию ампул в стволе, повысив дальность стрельбы ими. Однако привычные метки дальности на планке прицела, наверняка, «поплыли». О банниках и прочем инструменте и приспособлениях для чистки стволов ампулометов, наверное, говорилось в техописании…

А вот вполне объективное мнение уже наших современников:

«Расчет ампуломета составлял три человека. Заряжание производили два человека: первый номер расчета вставлял с казны вышибной патрон, второй вкладывал в ствол с дульной части саму ампулу». «Ампулометы были очень простыми и дешевыми «огнеметными мортирами», ими вооружались специальные ампулометные взводы. Боевой устав пехоты 1942 г. упоминает ампуломет в качестве штатного огневого средства пехоты. В бою ампуломет часто служил ядром группы истребителей танков. Применение его в обороне в целом оправдывало себя, попытки же применения в наступлении приводили к большим потерям расчетов из-за малой дальности стрельбы. Правда, они не без успеха использовались штурмовыми группами в городских боях — в частности, в Сталинграде».

Имеются и воспоминания ветеранов. Суть одного из них сводится к тому, что в начале декабря 1941 г. на Западный фронт в один из батальонов 30-й армии генерал-майора Д.Д. Лелюшенко доставили 20 ампулометов. Сюда же приехал конструктор этого оружия, а также сам командарм, решивший лично опробовать новую технику. В ответ на комментарии конструктора по заряжанию ампуломета Лелюшенко проворчал, что больно все хитро и долго, а немецкий танк ждать не будет… При первом же выстреле ампула разбилась в стволе ампуломета, и вся установка сгорела. Лелюшенко уже с металлом в голосе потребовал второй ампуломет. Все повторилось. Генерал «осерчал», перейдя на ненормативную лексику, запретил бойцам использовать столь небезопасное для расчетов оружие и раздавил танком оставшиеся ампулометы.

Огневой коктейль прифронтового разливаЭто только на первый взгляд схема использования ампуломета в войсках кажется до примитивного простой. К примеру, расчет ампуломета на боевой позиции отстрелял носимый боезапас и подтащил второй боекомплект… Чего проще — бери и стреляй. Вон, у старшего лейтенанта Старкова двучасовой расход подразделения превысил полторы тыщи ампул! Но на самом деле, при организации снабжения войск зажигательными ампулами требовалось решить проблему транспортировки на большие расстояния с заводов из глубокого тыла далеко небезопасных в обращении зажигательных боеприпасов.Испытания ампул в предвоенный период показали, что данные боеприпасы в окончательно снаряженном виде выдерживают транспортировку не далее чем на 200 км по дорогам мирного времени с соблюдением всех правил и при полном исключении «дорожных приключений». В военное время все значительно усложнилось. Но здесь, вне сомнения, пригодился опыт советских авиаторов, где ампулы снаряжали на аэродромах. До механизации процесса заливка ампул с учетом отвертывания и завертывания пробки штуцера требовала 2 чел.-ч на 100 штук.

В 1938 г. для ВВС РККА на 145-м заводе НКАП была разработана и позже принята на вооружение буксируемая авиационная разливочная станция АРС-203, выполненная на одноосном полуприцепе. Годом позже на вооружение поступила и самоходная АРС-204, но она была ориентирована на обслуживание выливных авиаприборов, и рассматривать ее мы не будем. АРСы в основном предназначались для розлива боевых химических веществ в боеприпасы и изолированные резервуары, но для работы с готовой самовоспламеняющейся зажигательной смесью оказались просто незаменимы.

По идее, в тылу каждого стрелкового полка должно было работать небольшое подразделение по снаряжанию ампул смесью КС. Вне сомнения, оно располагало станцией АРС-203. Но КС также не возили бочками с заводов, а готовили на месте. Для этого в прифронтовой зоне использовали любые продукты нефтеперегонки (бензин, керосин, соляру) и по таблицам, составленным А.П. Ионовым, добавляли в них различное количество загустителя. В итоге, несмотря на различие в исходных компонентах, получался КС. Далее его, очевидно, закачивали в резервуар АРС-203, куда добавляли компонент самовоспламенения огнесмеси.

Впрочем, не исключается и вариант добавления компонента непосредственно в ампулы, а затем розлива в них жидкости КС. В этом случае АРС-203, в общем-то, и не была столь необходима. А дозатором могла служить и обычная солдатская алюминиевая кружка. Но такой алгоритм требовал, чтобы самовоспламеняющийся компонент некоторое время на открытом воздухе был инертен (например, мокрый белый фосфор).

АРС-203 была специально разработана для механизации процесса снаряжания ампул АЖ-2 до рабочего объема в полевых условиях. На ней из большого резервуара жидкость сначала наливали одновременно в восемь мерников, а затем наполняли сразу восемь ампул. Таким образом, за час удавалось снарядить 300-350 ампул, а через два часа такой работы 700-литровый резервуар станции опустошался, и его вновь заправляли жидкостью КС. Ускорить процесс заливки ампул было невозможно: все перетекания жидкостей проходили естественным путем, без наддува емкости. Цикл наполнения восьми ампул составлял 17-22 с, а 610 л в рабочую емкость станции при помощи насоса Гарда закачивали за 7,5-9 мин.

Мина БФМ-125 без дополнительного предохранителя контактного взрывателя.Между тем, проблема в упомянутом выше эпизоде 1941 г. с командующим 30-й армией Д.Д. Лелюшенко могла возникнуть и при стрельбе из ампулометов фугасно-бронебойны-ми минами ФБМ-125 ранних моделей. На это косвенно указывает и ворчание Лелюшенко: «Больно все хитро и долго, немецкий танк ждать не будет», поскольку в обычный ампуломет вложение ампулы и заряжание патрона особых премудростей не требовало. В случае же применения ФБМ-125 перед стрельбой у боеприпаса надо было вывинтить предохранительный ключ, открыв доступ огня к пороховой запрессовке предохранительного механизма, удерживающего инерционный ударник контактного взрывателя в заднем положении. Для этого все подобные боеприпасы снабжались картонной шпаргалкой с надписью «Вывернуть перед стрельбой», привязанной к ключу.Кумулятивная выемка в передней части мины была полусферической, а ее тонкостенная стальная облицовка скорее формировала заданную конфигурацию при заливке ВВ, нежели играла роль ударного ядра при кумуляции боевого заряда боеприпаса. В документах указывалось, что ФБМ-125 при стрельбе из штатных ампулометов предназначена для вывода из строя танков, бронепоездов, бронемашин, автотранспорта, а также для разрушения укрепленных огневых точек (ДОТов.ДЗОТовипр.).

Полигонные испытания боеприпаса прошли в 1941 г. Их итогом стал запуск мины в опытно-серийное производство. Войсковые испытания ФБМ-125 успешно завершились в 1942 г. Разработчики предлагали при необходимости снаряжать такие мины и боевыми химическими веществами раздражающего действия (хлорацетофеноном или адамситом), но до этого дело не дошло. Параллельно с ФБМ-125 в ОКБ-НКАП 455-го завода разработали и бронебойно-фу-гасную мину БФМ-125. К сожалению, о ее боевых свойствах в заводских справках не упоминается.

Полковая агитационная самодеятельность

Сюжет для этого раздела статьи об ампуломете был мною также позаимствован в Интернете. Суть его состояла в том, что однажды замполит, придя к саперам в батальон, спросил, кто может сделать агитационную минометную мину? Вызвался Павел Яковлевич Иванов. Инструменты он нашел на месте разрушенной кузни, корпус боеприпаса изготовил из чурки, приспособив небольшой пороховой заряд для его разрыва в воздухе, запал — из бик-фордового шнура, а стабилизатор — из консервных банок. Однако деревянная мина для миномета оказалась легкой и в ствол опускалась медленно, не пробивая капсюля.

Иванов уменьшил ее диаметр, чтобы воздух из ствола выходил свободнее, и капсюль на боек перестал попадать. В общем, умелец не спал сутками, но на третий день мина полетела и взорвалась. Листовки закружились над вражескими траншеями. Позже для стрельбы деревянными минами он приспособил ампуломет. А чтобы не вызывать ответный огонь на свои траншеи, выносил его на нейтральную полосу или в сторону. Результат: немецкие солдаты как-то раз перешли на нашу сторону группой, пьяненькие, средь бела дня.

Эта история также вполне правдоподобна. Из подручных средств изготовить агитмину в металлическом корпусе в полевых условиях довольно затруднительно, а из древесины — вполне по силам. Кроме того, такой боеприпас, по здравому смыслу, и должен быть нелетальным. Иначе, какая уж тут агитация! А вот заводские агитационные мины и артснаряды были в металлических корпусах. В большей степени, чтобы летели дальше и чтобы не сильно нарушать баллистику. Однако до этого конструкторам ампуломета и в голову не приходило обогатить арсенал своего детища вот такой разновидностью боеприпаса…

Больше ампулометов, хороших и разных!

Читатель, наверное, уже заметил, как почти навязчиво автор упоминал о 125-мм ампулометах. И это неспроста… Дело в том, что наряду с орудием низкой баллистики этого калибра заводчане И.И. Картукова предлагали на вооружение 100-мм и 82-мм «ампулометы» в варианте противотанковых кумулятивных минометов. К ампулометам эти системы причислить уже было нельзя: ампул такого калибра советская «оборонка» не выпускала и налаживать их производство не собиралась. Но с ампулометами эти станковые противотанковые минометы роднил только внешний вид и тот же авторский коллектив разработчиков.

Однако вернемся к противотанковым минометам разработки «картуковцев». 100-мм и 82-мм «ампулометы» не были альтернативой 125-мм ампуломету, просто их разработка проходила параллельно. Скорее всего — для определения боевых качеств обеих систем и выбора наилучшего образца. Номенклатура боеприпасов ограничивалась лишь бронебойно-фугасными минами минометного типа. То есть, вышибной патрон 12-го калибра был вмонтирован в хвостовую часть самих мин. Мина калибра 82 мм была переделана из опытной кумулятивной ПТАБ разработки ОКО
145-го завода НКАП. О бронепробиваемости боеприпасов обоих калибров сведений нет. Сами противотанковые минометы, как видно на фото, выполнены по аналогичной схеме, каз- 100″мм мина бронебойно-фугасного
действия БФМ-100.

нозарядными, с поршневым затвором. Стреляющие механизмы — аналогичные в системах обоих калибров.
На вооружение станковые минометы «Ампуломет» не поступали. По классификации артсистем, образцы обоих калибров можно отнести к минометам жесткого типа. Теоретически силы отдачи при стрельбе фугасно-бронебойными минами не должны были возрастать по сравнению с метанием ампул. Масса ФБМ была больше, чем у АЖ-2КС, но меньше, чем у АДШ. А вышибной заряд — тот же самый. Однако, несмотря на то, что минометы «Ампуломет» стреляли по более настильным траекториям, нежели классические минометы и бомбометы, первые все же были куда «минометнее» гвардейских минометов «катюша».

Выводы

Итак, причиной снятия ампулометов с вооружения сухопутных войск Красной Армии в конце 1942 г. официально послужила их небезопасность в обращении и применении. А зря: впереди нашу армию ждало не только наступление, но и многочисленные бои в населенных пунктах. Именно там в полной мере пригодились бы
100-мм станковый противотанковый миномет в процессе заряжания.

Кстати, безопасность использования ранцевого огнемета в наступательном бою тоже весьма сомнительна. Тем не менее их вернули «в строй» и использовали вплоть до конца войны. Имеются фронтовые воспоминания снайпера, где тот утверждает, что вражеского огнеметчика всегда видно издалека (ряд демаскирующих признаков), поэтому выцеливать его лучше на уровне груди. Тогда с коротких дистанций пуля мощного винтовочного патрона навылет пробивает и тело, и резервуар с огнесмесью. То есть, огнеметчик и огнемет «восстановлению не подлежат».
Точно в такой же ситуации мог оказаться и расчет ампуломета при попадании пуль или осколков в зажигательные ампулы. Стеклянные ампулы вообще могло поколоть друг о друга ударной волной от близкого разрыва. Да и вообще, вся война — дело сильно рисковое… А благодаря «гусарству генералов Лелюшенко» и рождались вот такие скороспелые выводы о низком качестве и боевой неэффективности отдельных образцов оружия. Вспомните, к примеру, предвоенные мытарства конструкторов РСЗО «катюша», минометного вооружения, пистолетов-пулеметов, танка Т-34 и пр. Наши конструкторы-оружейники в подавляющем большинстве не были дилетантами в своей области знаний и не меньше генералов стремились приблизить победу. А их «макали», как котят. Генералов тоже нетрудно понять — им требовались надежные образцы вооружений и с «защитой от дурака».

И потом, как-то нелогично выглядят теплые воспоминания пехотинцев об эффективности бутылок с зажигательной смесью КС против танков на фоне весьма прохладного отношения к ампулометам. И то, и другое — оружие одного порядка. Разве что ампула была ровно вдвое мощнее, а метнуть ее можно было раз в 10 дальше. Здесь не совсем понятно, к чему претензий «в пехоте» было больше: к самому ампуломету или к его ампулам?

В это же время те же «весьма опасные» ампулы АЖ-2КС в советской штурмовой авиации продержались на вооружении, как минимум, до конца 1944 — начала 1945 г. (во всяком случае, штурмовой авиаполк М.П. Одинцова применял их уже на немецкой территории по танковым колоннам, укрывшимся в лесах). И это на штурмовиках-то! С небронированными бомбоотсеками! Когда с земли по ним лупит вся пехота противника из чего попало! Пилоты прекрасно отдавали себе отчет, ЧТО будет при попадании лишь одной шальной пули в кассету с ампулами, но, тем не менее, летали. Кстати, робкое упоминание в Интернете, что в авиации ампулы использовали при стрельбе из этаких самолетных ампулометов, абсолютно не соответствует действительности.