Мы продолжаем свой путь, и как ни странно не смотря на все задержки, из графика не выбились. По расчетам Воляны к исходу следующей недели мы должны добраться до Равенны. Сегодня наш путь пролег через Элсин, небольшой городок с аккуратными каменными домиками под черепичными кровлями. А какие здесь флюгеры!! То свирепый дракон, то прекрасная русалка, то корабль под парусами! Город флюгеров! И все они, повинуясь воле ветра и поскрипывая, поворачиваются то в одну, то в другую сторону. Завораживает…
Остановиться мы решили в небольшой гостинице, почти на окраине. Такое чудное название «Песня ветра» и флюгер – скрипка. Постояльцев было очень мало и все внимание хозяйки переключилось на новых посетителей, то есть на нас. Едва мы перевели дух в отведенной нам небольшой уютной комнатке с видом на уютный дворик, как нашего слуха достигли чарующие звуки скрипки. Но мелодия была такая печальная, что сердце рвалось на части. В ней была вся боль мира и в тоже время, боль одинокой души. Убогое сравнение, но мне вспомнились мои одинокие ночи под старой березой, моя отчаянная песня под луной…
Мое состояние видимо отразилось на моем лице.
- Не вздумай! Ты всех здесь напугаешь! Мне тоже стало горько от этой музыки. Интересно, кто так играет?
Воляна взяла меня за руку, и мы сидели молча, пока лилась мелодия, и еще долго после того, как она закончилась. Нашу тихую грусть прервал стук в дверь.
- Барышни, я вам тут принесла кое что перекусить, устали поди с дороги. – Это была хозяйка. Меня поразили её глаза, большие и печальные, что ни как не вязалось с приветливой улыбкой. Мы поблагодарили её за заботу и пригласили разделить с нами трапезу.
- Мадам Аделина, скажите, кто это играл на скрипке – тихо спросила я.
- Вы слышали? Обычно постояльцы не слышат, или не обращают внимания на музыку. – хозяйка вздохнула – Это играл мой сын, Вильгельм. Когда-то он был музыкантом и играл в столице…
Она говорила и вздыхала, как будто у неё был не ограниченный запас вздохов…
- Талант Вильгельма заметили, когда он был еще ребенком, отец купил ему скрипку, и он сам научился на ней играть. А когда ему было девять лет, через наш городок проезжал профессор из столичной консерватории, он сказал, что мальчику не обходимо учиться. Благо финансовое положение нашей семьи позволяло нам отправить Виля в столицу, мы последовали совету мастера. Он достиг многого, а как много мог бы еще сделать… - хозяйка смахнула слезу – Я не знаю за что, за какие грехи наши или наших предков обрушилось на нас это несчастье, мой мальчик потерял способность ходить… Все врачи, и те которых мы приглашали, и те к которым мы ездили, и столичные знаменитости, и знахари, все от нас отвернулись не в силах помочь и даже объяснить причину недуга.
- Мадам Аделина, не могли бы вы представить нас своему сыну? – спросила Воляна.
- Ах, доченька, он замкнулся, и никого не хочет видеть.
- Но я возможно могла бы чем-то ему помочь, я окончила магическую школу в Равенне, имею диплом травника – целителя, а сейчас мы как раз едем в столицу на Совет Магов, мадам Аделина, разрешите мне осмотреть вашего сына.
- Хорошо, я поговорю с ним, и она ушла, вытирая слезы.
Утром, когда она вошла к нам в комнату, её глаза были еще печальнее, чем на кануне.
- Мне удалось уговорить его встретиться с вами, хотя никакой надежды в него это не вселило, а мне так хочется верить, что Вы сможете нам помочь…
Она проводила нас к комнатке под самой крышей. Мы вошли. Обстановка была мрачной и аскетичной, как и хозяин. Кровать, столик с книгами, а у окна тумбочка с лежащей на неё скрипкой и кресло. В кресле сидел светловолосый юноша, ноги его были укутаны в клетчатый плед. Светлые до плеч волосы, голубые холодные глаза и усмешка ни во что и ни кому не верящего человека.
- Очередные целители – цинизм и боль в голосе…
- Я могла бы попытаться. Но если ты сам не захочешь, если не перестанешь жалеть себя и сетовать на судьбу, у меня ничего не получится – отрезала Воляна.
- А что же мне благодарить её за то, что она со мной сделала! Мой мир ограничен этим пейзажем, крыши, флюгера, далекий лес и горы на горизонте! Днем и ночью, зимой и летом!! Стены этой комнаты, окно, книги и скрипка, вот моя жизнь! Да и той осталось не много!!
- Я слышала твою музыку! Я плакала вместе с твоей скрипкой! Я действительно хочу помочь тебе, и я могу это сделать! Но ты должен поверить мне, поверить в себя, в то, что ты не один, в то, что вместе мы сможем победить недуг!!! Я хочу, чтоб ты мне поверил, я хочу, чтоб твоя скрипка запела от радости, а не от боли! Я хочу, чтоб она пела песни о любви! - Воляна заплакала. Вильгельм как будто по-новому взглянул на неё, в его глазах забрезжил луч надежды и еще чего-то не уловимого. Он взял ёе руки в свои тонкие пальцы.
- Не знаю почему, но я верю тебе, я буду стараться помочь тебе. Впервые за долгие годы мне хочется сыграть, что-то светлое, для тебя. Я знаю тебе надо ехать в столицу, но я буду ждать тебя, я буду верить в радостный финал моей грустной сонаты.
С тяжелым сердцем мы покинули этот город, но в след нам из открытого окна летела мелодия, наполненная надеждой и ожиданием.
- Дайрина, милая, скажи мне, что со мной. Мне грустно и весело, сердце щемит оттого, что я покинула этот дом, и трепещет, оттого, что я знаю, что я туда вернусь…
Я ничего не сказала в ответ, только обняла подругу. И опять в моей памяти всплыла встреча у ручья…