А зачем, вообще, Америка вмешалась в европейские дела? – спрашивал себя редактор «Батальона». В самом деле, Европа бы стала единым государством на полвека раньше. Мы в России привыкли думать, будто бы все в Европе были безоговорочно против немцев, только ни у кого не достало силы им противостоять. Это не так. Немецкий сценарий в европейской истории был вполне реален.

Обойдите любой французский город, посмотрите, сколько всего было построено в 1941 – 42 годах, в разгар немецкой оккупации: метро, троллейбусные и трамвайные линии, новые школы и госпитали.

Кто оказывал немцам сопротивление? Две кучки французских маргиналов: одну возглавлял генерал де Голль (Рузвельт о де Голе: "у него диктаторские замашки, скрытые фашистские тенденции в поступках и замыслах, стремление за спиной союзников сговориться с Москвой и сепаратным образом "уладить дела с Германией"), другую – Жирон - оба квартировали в британском штабе в Северной Африке и люто воевали друг с другом. Мирить их в Марокко прилетел лично президент США Рузвельт. Между прочим, французский военно-морской флот, стоявший на рейде в Тулоне, сразу перешел на сторону немцев (точнее, признал командование марионеточного правительства Виши и Петэна).

Когда британская эскадра, в результате молниеносной атаки, полностью его уничтожила, французские газеты написали о «вероломном акте агрессии».  Года четыре назад, проживая в Марселе, я был свидетелем общественной дискуссии о том, что большинство коренных французов были за немцев и сотрудничали с полицией (французской) и гестапо (немецким), помогая вылавливать членов французского сопротивления – сплошь иммигрантов и их детей. Разве не француз командовал лагерем смерти в Марселе, в форте St.-Jean, у входа во Vieux Port?!

Лагерь смерти форт Сен-Жан, Марсель

По собственной инициативе, а не по немецкому приказу, жители польской Едвабни утопили своих горожан-евреев, включая стариков и детей.