Во вторник российские СМИ сообщили, что правозащитная организация «Международная амнистия» (Amnesty International) больше не считает водворенного в тюрьму российского политика Алексея Навального узником совести. «Западные правозащитники изменили свое мнение о блогере», — говорится в одном заголовке. «Amnesty International отказалась называть Навального узником совести», — вторит другой. Проверка фактов могла бы оценить их как «отчасти правдивые». Последовали аналогичные заголовки в западных СМИ. Такой поворот событий, похоже, продиктован кампанией давления, в результате которой «Амнистия» угодила в ловушку собственных принципов.

Навальный был арестован в прошлом месяце в московском аэропорту сразу же по возвращении из Германии, где он в течение пяти месяцев лечился после неудачного отравления нервно-паралитическим ядом. Навального приговорили к двум с половиной годам колонии якобы за нарушение условий условно-досрочного освобождения во время поездки в Германию. (Когда он выехал за границу, он был в коме). Первоначальное дело, по которому Навального освободили условно-досрочно, Европейский суд по правам человека отклонил как политически мотивированное. Решения Европейского суда — технически высшей апелляционной инстанции для россиян — формально обязательны для исполнения, но Россия это решение проигнорировала. «Навальный находится в тюрьме, хотя не совершал никаких преступлений — просто чтобы не дать ему высказываться, — сказал мне по телефону из Лондона Денис Кривошеев, заместитель директора «Амнистии» по Европе и Центральной Азии. — Это и есть узник совести».

«Международная амнистия» объявила Навального узником совести сразу после его ареста в прошлом месяце. Кривошеев сообщил мне, что почти сразу же отделения организации по всему миру получили идентичные электронные письма с двумя вопросами: знают ли они о ксенофобских заявлениях Навального в прошлом, и раз они готовы считать Навального узником совести, то почему они не включили в свой список еще несколько человек? Кривошеев такие запросы по электронной почте назвал необычными. «Обычно те, кто хотят что-то получить от „Амнистии", пишут один раз в местное отделение, а те перенаправляют их в международный секретариат, — сказал он. Но это было другое, отметил он. — Здесь явно хотели ответа, которым можно будет воспользоваться. И тон был недружелюбный». Это была уловка в стиле «ага, попались».

«Международная амнистия» провела серию внутренних дискуссий, изучила досье Навального и пришла к выводу, что заявления, сделанные им более десяти лет назад, «достигли порога пропаганды ненависти». (Недавно я подробно описала послужной список Навального и его политическую эволюцию). Еще организация обнаружила, что от своих прошлых высказываний Навальный не отрекся, но новых ксенофобских заявлений не делал уже много лет, и что российское правительство преследует его исключительно за противостояние режиму Владимира Путина. В конце обсуждения «Амнистия» решила продолжить активную кампанию за освобождение Навального — в частности, собрав более двухсот тысяч подписей под призывом в адрес российского правительства на прошлой неделе — но узником совести его не называть. Наверняка эту политику сочли слишком тонкой, чтобы обнародовать во всеуслышание, и для общественности она и не предназначалась: это было сугубо внутреннее распоряжение. Но оно все же просочилось.

В понедельник канадско-американский журналист Аарон Мате (Aaron Maté) твитнул скриншот электронного письма, где излагается решение «Амнистии». Мате связан с Grayzone («Серая зона»), а этот сайт подает себя как инструмент «журналистских расследований и анализа имперской политики». В его последнем расследовании утверждается, что Би-би-си, «Рейтер» и «Беллингкэт» (Bellingcat, организация журналистов-расследователей, которая выявила потенциальных убийц Навального) «участвовали в секретных программах МИД Великобритании по ослаблению России». Судя по всему, письмо было написано кем-то из сотрудников «Амнистии», но имя Мате затушевал. Как он объяснил мне, этим он пытался защитить автора от гнева сторонников Навального. О решении «Амнистии» раструбили более сотни российских СМИ. Это был именно тот исход, на который авторы запроса в «Амнистию» и рассчитывали. (Я поинтересовалась у Мате, как он вообще узнал об этом, и он мне ответил, что о ходе дискуссии его проинформировал один из сотрудников «Амнистии»).

«Когда мы признаем кого-то узником совести, возникает ошибочное впечатление, что это суждение о чьих-то ценностях, — сказал Кривошеев. — Это не так. Это суждение о поступках властей». Превратное представление заложено в структурах и культуре международной помощи жертвам политических преследований. Решения наднациональных организаций вроде Европейского суда по правам человека и Международного уголовного суда или санкции, будь то индивидуальные или коллективные, редко когда помогают от политических преследований: они слишком медленно вступают в силу и зачастую слишком слабы, чтобы как-то повлиять на поведение режима. Крайние же санкции, наоборот, могут усугубить изоляцию страны и усложнить жизнь противникам режимов. В отсутствие эффективных системных мер правозащитные организации вроде «Амнистии» и ПЕН-клуба и других сосредоточены на частных случаях. Они мобилизуют международное общественное мнение. Они ставят во главу угла жертву, а не режим, и это позволяет запросто очернить их усилия, оболгав конкретного человека.

Российский режим очерняет своих противников как через обширную сеть СМИ, так и через суды. Такое чувство, что старые ксенофобские заявления Навального распространяет целая армия кремлевских троллей — а подчас фабрикует новые (повторять фальшивку я не буду). Пожалуй, самый вопиющий пример очернения политического оппонента — дело активиста Юрия Дмитриева, осужденного за сексуальное насилие над приемной дочерью. Нет никаких сомнений, что преследование Дмитриева носит политический характер, но обвинение настолько ужасно, что я, например, писать об этом деле не стала. Дмитриева узником совести «Амнистия» тоже не назвала. Кремль продолжает подавлять оппозицию, и я предвижу, что многие активисты оппозиции лишатся защиты — будто лишь нравственно безупречные люди имеют право не подвергаться политическим преследованиям.

Как обычно, 23 февраля друзья собрались за праздничным столом. С женами. Выпили, закусили и ударились в политику…

Первым начал Лева. Он всегда старается ухватиться за главное. Вот и на этот раз его вопрос — прямо в десятку:

Лев, физик: Господа! Мы с женой, еще до этой пандемии, в Финляндию к знакомым ездили. Пока туда пускали. И немало удивились. Вот где люди богато живут! Простые граждане, не тузы, не олигархи! Я даже не поленился и потом из Википедии цифры выудил. Оказалось, что у финнов уровень оплаты труда в пять раз выше, чем у россиян! И это примерно при тех же ценах и на еду, и на квартиры. А образование бесплатное, причем лучшее в мире! У финнов средняя зарплата 3400 долларов в месяц, а у нас всего 630! Хотя залежей газа и нефти в Финляндии нет. Почему такая разница?

Оля, социолог: Лева, ты чудак! Можно подумать, что ты не знаешь, как влияет отношение россиян к воровству на наши доходы, на наш уровень жизни. Что сказал о главной черте нашей национальной культуры классик? «Крадут!». И через сто лет черта эта доминирует! Финляндия по индексу восприятия коррупции, точнее сказать, по неприятию ее, занимает третье место в мире! Это тебе не Россия — один из мировых лидеров по коррумпированности и общества, и власти!

Много ли остается тебе и твоим коллегам, если местные власти за откат удваивают подрядчику договорную цену за ремонт дороги, а власти федеральные платят миллиарды друзьям Путина за строительство газопровода «Сила Сибири»? Он и за полвека не окупится. Построили за счет низкого уровня наших зарплат газопровод Хабаровск – Владивосток – Сахалин. Но нет ни газа, ни потребности в нем. Зато обогатили фирмы друзей власть имущих! Или отчислили миллиарды за прокладку никому не нужного газопровода «Северный поток-2»!

Никита, юрист: Что значит никому не нужного? Путину этот газопровод очень даже нужен. Он позволит отключить газопровод через Украину. Тем самым лишить доходов разных там украинских сторонников демократии. Но я с тобой согласен: основной интерес у чиновников корыстный, дать «своим» бизнесменам заработать за счет бюджета, а уж они обязаны делиться. Коррупция — главная причина наших низких зарплат!    

 Маша, модельер: Постойте! Я не понимаю, зачем с этим бороться. Ведь все люди хотят жить богаче, и русские, и финны! Чиновнику взятка — дополнительный доход. А для предпринимателя взятка — хороший инструмент, чтобы получить выгодный участок под застройку! Многие считают, что коррупция — это вроде смазки в двигателе. Помогает экономике развиваться. Стоит ли с ней бороться?

Павел, экономист: Мировой опыт показывает, что построить развитую экономику в сообществе воров, мошенников и казнокрадов не удается. Да, продажные чиновники и нечестные бизнесмены получают навар, но остальные-то граждане остаются в накладе! Когда власти опекают близкие им компании, конкуренция неизбежно ограничивается. Покупатели вынуждены больше платить за товары. Спрос падает, экономика стагнирует. Мы это видим сегодня в России

Не только цены растут. Тают наши сбережения. Тут прочитал, насколько выросли цены одного и того же набора продуктов питания с 2014 года. На 60%, то есть по 10% в год! Но на эти же 10% уменьшались ежегодно и сбережения граждан! Мы работаем, откладываем, а нас грабят с помощью инфляционного налога! Зачем? Не только для того, чтобы спонсировать диктаторов Венесуэлы и Сирии, но и чтобы самим обогащаться!

Коррупция, казнокрадство, воровство бьет не только по нашим доходам и сбережениям. Она убивает наше будущее. Если без взятки ребенка в вуз не определить, то талантливые дети бедных родителей в него просто не попадут. Разворовывание денег налогоплательщиков ведет к деградации системы образования, науки, медицинского обслуживания…  

 Никита, юрист: Но, знаешь Маша, что самое страшное? Что в коррумпированном обществе за продвижение по службе приходится платить, и немалые суммы. Ведь должности начальников приносят немалый доход! Поэтому в России неизбежен отрицательный отбор во власть. В кабинетах устраиваются не те, кто намерен добиваться повышения уровня жизни своих сограждан, а те, кто хочет обогатиться на взятках и откатах. В креслах восседают не специалисты, а люди, поднаторевшие в способах распила бюджетных средств. Что мы и видим сегодня. Разве гражданам от такого разгула коррупции будет жить лучше? Ты ошибаешься, коррупция — это не смазка двигателя экономики, это песок в нем!

         Маша, модельер: Это все общие соображения. А можно ли доказать это на цифрах?

Павел, экономист: Многие не знают, но 150 лет назад в нищей и отсталой части Российской империи под названием «Финляндия» от голода умерла десятая часть тогдашнего населения! А вот теперь, через 100 лет после обретения независимости, Финляндия заняла ведущее место в ряде международных индексов — как самая стабильная и безопасная страна с наиболее эффективным управлением. Финляндия на втором месте по шкале прогрессивности общества и на третьем — по уровню богатства, отсутствию коррупции и социальной справедливости.

Никита, юрист: Я был в Финляндии несколько раз, и довольно долго. Больше всего меня поразили сами финны, их мораль. Они крайне негативно относятся к воровству и коррупции. И простые граждане, и избранные ими депутаты и мэры. Я читал, что финская юстиция признана самой независимой в мире, а финским судьям совсем не свойственно прислушиваться к мнению исполнительной власти. Финны не жаждут «доброго царя», у них настоящая демократия, то есть власть исходит «снизу», от народа. По рейтингам, выборы в стране — вторые в мире по уровню открытости, прозрачности. Финской полиции граждане доверяют. Никто, может, кроме заезжих россиян, не пытается дать полицейским взятку, знают — не возьмут. Может, это и есть причина высокого уровня жизни финнов, не знаю…  

Павел, экономист: Ты не уверен, что общественная мораль влияет на уровень жизни? Скажи, если за участок под строительство многоквартирного дома надо отвалить чиновникам мэрии многомиллионный откат, как это отразится на цене новых квартир?

Лев, физик: Ладно, вы меня убедили. Воровство, повальная коррупция снижает наш общий уровень жизни. Это действительно так. Но что прикажете делать?

 Никита, юрист: Если покопаться в истории разных стран и народов, то мы увидим, что полезные реформы, как правило, инициируются «сверху». Кто отменил крепостное право в России? Император Александр II. А кто затеял переход к рынку и частной собственности? Ельцин и Гайдар! Сначала власти навязывают обществу смену правил поведения, а уже потом граждане их принимают и исполняют. Причем не только сами, но еще и понуждают соплеменников. Переходить улицу по сигналу светофора, не выбрасывать мусор из окон, не давать и не брать взятки… С годами новые порядки становятся нормой общественной жизни.

Но что может послужить инструментом борьбы с повальной коррупцией в России? Контроль. Что придумали пять веков назад итальянские купцы, стремясь пресечь воровство своих работников? Бухгалтерский учет!  И сегодня кассы в магазинах тоже нацелены именно на контроль.

Как показывает опыт стран Скандинавии, для борьбы с незаконным обогащением чиновников и предпринимателей нужен   общественный контроль, нужна открытость. В этих странах большую роль в борьбе с коррупцией играет прозрачность доходов и состояний граждан. Именно она порождает в обществе доверие. Например, в Финляндии в открытом доступе данные по налоговым декларациям за предыдущий год. В СМИ налоговики передают список с именами и информацией о гражданах, имеющих доходы свыше 100 тысяч евро в год.  

Маша, модельер: Но я где-то читала, что жители Финляндии расходятся во мнении по поводу прозрачности своей заработной платы. За доступность информации о заработках выступают столько же, сколько и против. Особенно не хотят, чтобы другие имели данные об уровне их заработной платы, люди с большими заработками. А женщины больше мужчин поддерживают прозрачность оплаты труда.

         Павел, экономист: Это верно, но законопроект о прозрачности доходов всех граждан Финляндии входит в правительственную программу. А вот в Швеции уже прозрачны доходы и активы всех граждан без исключения. Независимо от суммы их годового дохода. Эта информация доступна каждому, стоит ему лишь позвонить в налоговый департамент.

Оля, социолог: Друзья, я боюсь, что против прозрачности доходов и состояний в России выскажется большинство. У нас общество атомизировано, мы друг другу не доверяем, мы ждем, что нас обманут, у нас украдут. А финны, напротив, друг другу доверяют. Я читала статью известного юриста и общественного деятеля Андре Чакера (André Chaker), который перебрался из Канады в Финляндию 26 лет назад. Учтите, что в Канаде уровень коррупции не зашкаливает, это вам не Россия. И, тем не менее, автор статьи был потрясен, когда освоился в Финляндии. Он считает, что коррупции и организованной преступности в Финляндии практически нет. «Это не может не сказываться на бизнес-климате. Здесь все быстрее и надежнее», — пишет он.

Павел, экономист: Вот тут-то мы и подошли к главному. Прозрачность доходов и богатства граждан — это по сути лекарство от болезни нищеты. Но причина самой болезни — отток капитала из страны. В России нет реальных гарантий собственности, частная собственность у нас — условная, могут запросто отнять. Суд «в кармане» власть имущих. Яркий пример тому — процессы над Навальным. В этих условиях и чиновники, и бизнесмены стремятся вывести капитал из страны туда, где понадежней. А не вкладывать в акции российских компаний. Но если нет капиталовложений, то нет и развития экономики. Зато налицо стагнация. С 2014 года иностранные инвестиции в Россию практически не идут. Не строят новых предприятий с высокими технологиями. Мы скатываемся в разряд слаборазвитых стран, но большинство наших граждан это не волнует. Жить же можно!

Никита, юрист: Притока инвестиций в Россию действительно нет, зато отток их — огромный. В прошлом году, по официальным данным, из России было вывезено 48 млрд долларов. А в рекордном 2018 году 67 миллиардов! Это по 200 млн долларов в день! Представляете, ежедневный вывоз капитала равен годовому бюджету Рязани! Господа, посчитайте, на сколько можно было бы увеличить ваши зарплаты и пенсии, если бы этого экспорта капитала не было! 

Оля, социолог: У нашей правящей элиты взгляды на Россию как у оккупантов. Они построили себе дворцы в Европе и вывезли туда семьи. Свое будущее и будущее своих детей связывают с Европой, они хотят жить там. В экономику европейских стран они и вкладывают капиталы. А Россия для них колония, россияне — это быдло или, как теперь говорят, вторая нефть. Чем ниже будет у них зарплата, тем больше денег можно вывозить в Европу.

Лев, физик: Похоже, что вы правы. Чего больше всего боится вор или взяточник? Что деньги отнимут! Вот и утекает капитал из России, вкладывается в акции и банки европейских стран. Европейцам это выгодно, а россияне прозябают в нищете! Сравнение с Финляндией меня убедило!

 Маша, модельер: Бог с ней, с Финляндией. Она отделилась от России уже сто лет назад. А что происходит в Эстонии? Ведь она еще 30 лет назад была советской республикой. Как у них дела с коррупцией, с вывозом капитала?

Оля, социолог: По индексу восприятия коррупции, Эстония занимает в рейтинге 20 место, в то время как Россия — 136-е! Может быть, поэтому средний уровень оплаты труда у эстонцев выше, чем в России, в три раза! И это при том, что нефти и газа в Эстонии нет!

Лев, физик: Молодцы, эстонцы!

Павел, экономист: Но еще больше по уровню зарплат от нас оторвалась Швеция! Я открыл Википедию, там указано, что средняя зарплата в Швеции в шесть раз выше, чем в России! Экономисты считают, что главная причина — прозрачность доходов и состояний, низкий уровень коррупции, реальные гарантии прав собственности. Причем, несмотря на высокий уровень налогов, массового бегства капитала из Швеции не наблюдается.

Оля, социолог: Ну, если уж если зашла речь о других странах Скандинавии, то давайте поговорим и о Норвегии. Я читала, что в этой стране налоговые сведения доступны всем желающим с 1863 года! Раньше их ежегодно публиковали в специальном справочнике. Он стоял на полке в любой библиотеке, можно было узнать о доходах каждого норвежца, его активах и налогах, которые он платит. Теперь эта информация доступна в интернете — несколько кликов, и готово. Нужно только знать имя, домашний адрес и возраст. Правда, срок хранения данных в открытом доступе ограничен тремя неделями. Как отмечает Independent, норвежцы усиленно ищут данные о доходах знакомых, соседей, начальников и сослуживцев. Вот уж настоящий общественный контроль!

Маша, модельер: Господа! Вы хотите сказать, что культура народа может повлиять не только на соблюдение правил дорожного движения, но и на уровень коррупции в стране? Вы людей не идеализируете?

Оля, социолог: Для россиянина, превысившего дозволенную скорость, вполне естественно попытаться откупиться от гаишника взяткой. А финн на это не пойдет. И финскому гаишнику не надо делиться со своим начальством коррупционными доходами. Выходит, культура влияет!

Но культура влияет и на удовлетворенность граждан своей жизнью! Согласно исследованию американского социологического института Гэллапа, Швеция делит 2-е место с Канадой и Австралией по этой удовлетворенности!

Лев, физик: Хорошо. Допустим, кому-то стало известно о необоснованных доходах чиновника или бизнесмена, об их состоянии, нажитом преступным путем. Но что он может сделать? В России разоблачительных роликов в Ютубе хоть отбавляй. Одни фильмы Навального чего стоят! Но власть, спаянная коррупцией, на них реагирует только репрессиями. А покорный наш народ мирится и с повальной коррупцией, и с вывозом капитала, и со своей нищетой. Что же делать?

Павел, экономист: Терпение народа не безгранично. И эпоха перемен в России настанет, я в этом уверен. С нищетой и беззаконием россияне захотят расстаться. И тогда встанет вопрос о заимствовании у развитых стран институтов, блокирующих коррупцию. Их и придется внедрять в нашу жизнь, другого пути нет!

Например, граждане США и Канады вправе вчинить гражданский иск в защиту интересов неопределенного круга лиц[i]. Если в стране доходы и состояния граждан прозрачны, то почему бы активным гражданам, выявив нарушение закона или правил, не предъявить чиновнику или компании иск в защиту общественных интересов? Такое право — действенный инструмент борьбы с коррупцией[ii]. Иск можно предъявить, если, например, не был соблюден конкурсный порядок заключения договоров с подрядчиками. Важно, что закон предусматривает материальный стимул к гражданской активности, ведь истцы и их адвокаты в случае удовлетворения иска получают немалую премию!

Никита, юрист: Согласен. В России институт гражданских исков в защиту общественных интересов был бы очень полезен. К сожалению, у нас этот институт — фикция. Но ведь гражданскими исками эффективные методы борьбы с коррупцией не ограничиваются! Граждане развитых стран вправе самостоятельно возбуждать и уголовные дела против коррупционеров. Они фактически берут на себя функции прокурора[iii]. У нас право на частное обвинение ограничено причинением легкого вреда здоровью (ст. 115 УПК РФ), нанесением побоев (ст. 116 УПК РФ).  А в Канаде гражданин вправе возбудить уголовное дело практически по всем статьям УК, например, за загрязнение водоемов. Жители могут и предотвращать экологические катастрофы, подобные происшедшей в Норильске, возбуждая уголовные дела за пренебрежение мерами безопасности!   

Граждане Канады и США вправе возбудить уголовные дела и против прокуроров, покрывающих коррупционные сделки. А в Англии могут возбудить дело и за полицейское насилие в полицейском участке. Однако в случае уголовного преследования гражданам премия не предусмотрена. Они получают только моральное удовлетворение, наказав насильников и коррупционеров.

Лев, физик: Очень интересно! Познавательно! Давайте, господа, выпьем за то, чтобы подобные порядки скорее восторжествовали и в России!

Очередной День защитника Отечества Россия встречает в состоянии милитаристской истерии. Страна в кольце врагов. «Мы находимся настолько вблизи крупных испытаний, что профессиональную армию следует дополнить добровольно милитаризованной частью общества, желающей жить на основе самообеспечения и в военно-духовных парадигмах», кликушествует Сергей Кургинян в интервью, опубликованном в праздничном номере «Красной звезды». Протесты, произошедшие в стране, трактуются Кремлем исключительно как попытка иностранного вмешательства. А российские стратеги давно уже рассуждают о том, что ныне невозможно ясно отделить состояние войны от состояния мира, из чего следует вывод о том, что войны между великими державами длятся бесконечно. Вот и министр иностранных дел, сообщая о готовности Москвы разорвать отношения с Евросоюзом, вспоминает крылатую фразу: хочешь мира, готовься к войне.

При этом из каждого утюга российскому населению сообщают о том, как выросла обороноспособность страны. А глава государства считает разработки новейших вооружений главным достижением России наравне с разработкой противовирусной вакцины и гордится тем, что наша страна впервые в истории лидирует в гонке вооружений. При этом, как ни удивительно, ни население, ни, подозреваю, даже начальство не знают точно, что сегодня представляют собой Вооруженные силы, в неизбывной любви к которым все клянутся. На самом деле страна знает только то, что военное ведомство хочет о себе сообщить. И нет никого, кто проверил бы, насколько это соответствует действительности. Даже главному начальнику приходится дважды в год проводить многодневные совещания, чтобы выяснить истинное положение дел.

Что до простых граждан, то Минобороны, докладывая им об очередных победах, даже не считая нужным согласовать победные отчеты с теми задачами, которые оно само же себе ставило годом раньше. Любой, кто возьмет труд положить рядом выступления министра обороны Сергея Шойгу на итоговых коллегиях военного ведомства в 2019-м и 2020-м, обнаружит странные противоречия. Так, в 2019 году планировалось поставить в строй шесть стратегических ракетоносцев Ту-95МС, но в войска, сообщает Шойгу в 2020-м, поставлено лишь пять единиц. Предполагалась поставка 565 единиц бронетехники, получено 220, то есть в два раза меньше. Минобороны рассчитывало получить три подводные лодки, в строй поставлено только две. То есть по важнейшим позициям планы не выполнены где на треть, где наполовину, где на пятую часть. В принципе такую задержку с военными поставками можно было оправдать проблемами, связанными с пандемией. Однако остается догадываться в результате каких подсчетов Шойгу смог отрапортовать президенту: гособоронзаказ выполнен по закупкам – 99,8 %, по ремонту и модернизации – 99,7 %.

Показательно, что даже при столь вольном отношении к цифрам министр предпочитает вовсе не приводить конкретных данных, которые характеризовали бы реализацию программы, объявленной для военного ведомства приоритетной – переводу Вооруженных сил на контракт. Шойгу ограничился лишь тем, что заявил: контрактники «по численности почти в два раза превышают призывников». Но потом вдруг сказал нечто, что решительно выбивалось из победного тона его доклада: «Плановая поставка нового вооружения и военной техники определяет потребность в контрактниках по ряду специальностей. Уже сегодня дефицит в них составляет шесть процентов от расчётно-необходимой численности. К исходу 2022 года он может вырасти до 14 процентов при отсутствии надлежащего финансирования. Данный вопрос прорабатывается Правительством Российской Федерации». Таким образом, несмотря на повторяющиеся из года в год рапорты об успешном комплектовании армии контрактниками, вдруг оказалось, что их совершенно не хватает для эффективного использования современной техники, которая уже получена и за которую Минобороны уже расплатилось.

И уж коль скоро страна, по мнению начальства, готовится к войне, хорошо бы понять, сколько в России сегодня контрактников, сколько их нужно и каким образом ни с того, ни с сего вдруг образовался их дефицит. В интервью «Красной звезде» заместитель министра обороны Николай Панков уточнил, что численность контрактников в 1.8 раза превышает количество срочников. В 2020-м было призвано 263 тысячи солдат срочной службы. Около 40 тысяч отправилось в Росгвардию, МЧС и прочие российские ведомства, где предусмотрена военная служба. Несложные арифметические подсчеты показывают: на конец 2020 года в Вооруженных силах должны былы быть 401 тысяча контрактников. При том, что еще в марте Сергей Шойгу сообщал, что в армии 405 тысяч контрактников, а по словам Панкова в прошлом году на контрактную службу поступили 30 тысяч человек. Если на службу приходят все новые тысячи, а общее количество контрактников не растет, это может означать только одно – контрактники увольняются в массовом порядке. Так и получается, что в 2020 году из армии уволилось не меньше 35 тысяч профессиональных солдат.

Дальше-больше. Если верить минобороновскому начальству, минувший год был для контрактизации вовсе не провальным, а чрезвычайно удачным. Заместитель министра обороны по финансам Татьяна Шевцова подробно рассказала «Красной звезде», как за счет всевозможных надбавок – за секретность, по воинской должности, за сдачу нормативов по физподготовке, а также за поднаем жилья – удалось улучшить материальное положение контрактников. И сделала после всего этого неожиданное признание: «Благодаря таким мерам у нас сейчас нет проблем с комплектованием, как это было в прошлом году». Таким образом, получается, что в 2019-м ситуация была еще хуже, чем в 2020-м. Между тем тот же Николай Панков докладывал в 2019 году, что на контрактную службу принято 50 тысяч человек.

Очевидно, что объявляемые данные о количестве контрактников берутся с потолка, и одна цифра в докладах военных руководителей не соответствует другой. Если брать только редкие официальные заявления, то с 2016 по 2019 год число профессиональных солдат не росло вовсе, а остановилось на 384 тысячах. Но даже эта цифра представляется сомнительной. Периодически высшие военные пробалтываются. Так в 2017-м начальник Национального центра управления обороной РФ генерал Михаил Мизинцев сообщил о том, что в армии служат 354 тысячи контрактников. Двумя годами позже начальник Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба генерал Евгений Бурдинский назвал ту же цифру – 354 тысячи.

При этом следует признать, что Сергей Шойгу с момента, как он занял пост главы военного ведомства, придавал контрактизации действительно важное значение в деле модернизации армии. Министр обороны не раз вслух говорил о том, что дорогостоящие вооружения нельзя доверять срочникам. Поначалу он добился беспрецедентных успехов. Уже к началу 2017 года впервые с 1960-х контрактниками были полностью укомплектованы сержантские и старшинские должности. Именно это обстоятельство, когда срочниками поставлены командовать люди старшего возраста, имеющие жизненный и боевой опыт, должно было положить конец пресловутой дедовщине. Министерство обороны утверждает, что в настоящее время в каждой бригаде сформировано по два батальона контрактников (что предполагает их высокую боеготовность) и один – срочниками. Если так, то у Москвы есть возможность в очень короткие сроки развертывать существенные силы.

Однако теперь, скорее всего, благодаря массированным пропагандистским кампаниям с трудом удается (если, конечно, удается) удерживать достигнутый в несколько лет назад уровень контрактизации. Скорее всего, причина в том, что люди, прослужившие три года по первому контракту, просто не подписывают второй. Что заставляет сомневаться в профессионализме большей части контрактников. Масштаб кризиса таков, что Шойгу вынужден был объяснять его в своем выступлении на коллегии в 2020 году: «В течение пяти лет из-за отсутствия индексации образовался дефицит средств на выплаты денежного довольствия, которые требуют ежегодного перераспределения финансов с других видов расходов». Если с этим объяснением и можно согласиться, то лишь отчасти. В конце концов, если верить Татьяне Шевцовой, среднее жалование контрактника сегодня – 35 тысяч рублей в месяц. Это довольно близко к средней зарплате по стране. При этом контракт заключают в основном жители депрессивных регионов. Такая зарплата в условиях кризиса и общего роста безработицы должна быть довольно привлекательной.

Представляется, что против перевода армии на контракт, помимо финансовых трудностей, действуют по меньшей мере еще три фактора. Во-первых, неслучайно, что люди стали увольняться после начала «секретной войны» на Донбассе. Когда власть стала объявлять российских военных, действовавших на Украине, «отпускниками». Якобы, вдохновившиеся идеей помочь живущим на Донбассе русским военнослужащие в массовом порядке (иногда целыми соединениями) стали под копирку писать рапорты на отпуск, в которых врали своим командирам, указывали ложные данные относительно того, где они эти отпуска собираются провести. Наверное, тем, кто распространял унизительную ложь про «отпускников», казалось, что они придумали ловкое объяснение того, почему российские военные оказались на Донбассе. На самом деле эти выдумки уничтожали систему, на которой основана армейская дисциплина. Ведь получалось, что командир освобождается от всякой ответственности за отданный приказ. Случившиеся потом «секретные» похороны псковских десантников, когда лгать заставляли их близких, дополнили картину. Служить в условиях, когда Родина всегда может предать тебя, многим показалось неуютно.

Во-вторых, скорее всего, у дефицита контрактников – те же причины, что и у вдруг возникшего в последние годы дефицита офицерских кадров. При Сердюкове их был переизбыток, лейтенантов приходилось назначать на сержантские должности. Смысл тогдашних реформ состоял в беспощадной ликвидации частей и соединений сокращенного состава, тех, где на 500 офицеров приходилась лишь сотня солдат, дежурящих при складах. Такие полки и дивизии составляли 80 % российской армии до сердюковских реформ, и они были абсолютно небоеспособны. В чем властям пришлось убедиться в ходе чеченских войн и войны с Грузией. И вот теперь из-за военного противостояния с НАТО «бумажные дивизии» очевидно возвращаются. В докладе на итоговой коллегии Шойгу сообщил, что в 2020 году в Сухопутных войсках сформированы новая мотострелковая дивизия, ракетная и артиллерийская бригады, а в Воздушно-космических силах – аж 13 воинских частей. Всего же, начиная с 2014 года, в российской армии появилось не меньше полусотни новых соединений. При этом численность Вооруженных сил росла незначительно. Стало быть, либо все созданные соединения, либо большая их часть существуют лишь на бумаге. Но чем больше таких соединений, тем больше контрактников требуется для них.

Третьим, вероятно решающим фактором является демографическая ситуация. Количество жителей страны, которые по возрасту могут служить в армии, решительно сокращается – ежегодно 18-летнего возраста достигают меньше 600 тысяч россиян, и около 260 тысяч, больше трети, сразу же забирают на срочную службу. Для службы по контракту остается не так уж много кандидатов. Между тем на потенциальных контрактников претендуют конкуренты Минобороны – прочие силовые ведомства. Так в 2016-м появилась Росгвардия, предназначенная для борьбы с врагами «внутренними». Ее численность – 340 тысяч (больше, чем все Сухопутные силы), и к 2025 года планировалось полностью перевести эту структуру на контракт.

Как видим, выполнить планы контрактизации можно, лишь существенно изменив базовые принципы путинской военной политики: отказаться от военного противостояния с Западом, которое требует создания все новых дивизий и бригад, смириться с тем, что довести численность армии до миллиона невозможно (к чему недавно призывал Минфин), прекратить секретные операции и «гибридные» войны, отказаться от намерения подавлять силой внутренний протест. К сожалению, столь радикальный пересмотр политики маловероятен. Куда вероятнее другое: под предлогом противостояния всему миру будет постепенно свернута программа перехода на контракт, армию будут пытаться формировать, максимально ужесточая правила призыва. И жить стране по заветам Кургиняна в рамках «военно-духовных парадигм».

Фото: Nikolay Frolochkin/pixabay.com

Европейский суд по правам человека потребовал немедленно освободить Алексея Навального, применив правило 39 своего регламента (срочные обеспечительные меры). Письмо из ЕСПЧ, адресованное адвокату Навального Ольге Михайловой, опубликовано в блоге политика.

В письме говорится, что решение должно быть исполнено немедленно. Палата из семи судей учла "характер и степень риска для жизни заявителя". О решении ЕСПЧ будет проинформирован Комитет министров Совета Европы.

Министр юстиции России Константин Чуйченко назвал решение ЕСПЧ беспрецедентным. "Во-первых, это явное и грубое вмешательство в деятельность судебной власти суверенного государства. Во-вторых, это требование является необоснованным и неправомерным, поскольку не содержит указания ни на один факт, ни на одну норму права, которые позволили бы суду вынести такое решение", - считает министр.

"В-третьих, требование заведомо неисполнимо, поскольку в соответствии с российским законодательством нет правовых оснований для освобождения данного лица из-под стражи", - заключил министр.

Накануне в Минюсте заявили, что если ЕСПЧ потребует освободить Навального, такое решение "не может подлежать исполнению с точки зрения международного права". "Принятие решения на основании правила 39 регламента ЕСПЧ в данном случае будет необоснованным и грубым вмешательством в работу судебной системы суверенного государства, определенным переходом за "красную линию", - объяснили в ведомстве.

В Минюсте заявили, что ЕСПЧ не может подменять национальный суд, а обеспечительные меры якобы не предусмотрены Европейской конвенцией и их исполнение не контролируется Комитетом министров Совета Европы - они "исполняются скорее по доброй воле государств".

Михайлова подала жалобу в ЕСПЧ еще 20 января, когда Навальный находился в статусе задержанного и суд еще не заменил ему условный срок на реальный по делу "Ив Роше".

20 февраля пройдет сразу два суда по делам в отношении Навального: он выступит с последним словом на процессе по делу о "клевете" на ветерана войны Игната Артеменко, а Мосгорсуд рассмотрит жалобу на решение по делу "Ив Роше". Оба процесса пройдут в здании Бабушкинского райсуда - заседание Мосгорсуда будет выездным. По делу о "клевете" прокурор Екатерина Фролова запросила для Навального штраф в размере 950 тысяч рублей и замену условного срока на реальный.

В начале февраля Комитет министров СЕ принял жалобу Навального на неисполнение Москвой прежних решений ЕСПЧ по его искам. Представители политика сообщили комитету министров СЕ об "абсолютном неуважении" России к обязательству исполнять решения страсбургского суда. Если комитет признает жалобу Навального обоснованной, он может инициировать еще одно разбирательство против России в ЕСПЧ, а также, в качестве крайней меры, приостановить права России в СЕ.

Всего на контроле Комитета министров СЕ находятся 7 вынесенных, но не исполненных Россией решений ЕСПЧ по жалобам Навального. В 2017 году ЕСПЧ признал, что преследование по делу "Ив Роше" нарушило права на справедливый суд Алексея Навального и его брата Олега. Навальному выплатили компенсацию - 75 тысяч евро и 450 тысяч рублей, однако российский Верховный суд отказался отменять приговор по делу "Ив Роше".

Навального держат в СИЗО-1 федерального подчинения "Кремлевский централ" (находится на территории СИЗО-1 московского управления ФСИН "Матросская Тишина"). 17 января его задержали по прилете в Россию из Германии, где он лечился после отравления боевым ядом "Новичок". 2 февраля Симоновский райсуд Москвы заменил политику условный срок по делу "Ив Роше" на 3 с половиной года общего режима. В колонии Навальный должен провести еще 2 года 8 месяцев.

«Карьера главы Новгородской области Андрея Никитина стоит новгородцам жизней. Из-за его действий по оптимизации медицины и бездействия в вопросах обеспечения пациентов льготными лекарствами погибают люди. Если чиновник не справляется со своими обязанностями, то его нужно отправлять в отставку», — заявляют новгородские депутаты, направившие обращение президенту с просьбой проверить руководителя региона на соответствие занимаемой должности.

5 января в городе Чудово Новгородской области умер 23-летний инвалид Кирилл Максименко. До этого год он не мог получить жизненно важные и положенные ему по закону препараты. Не помогли ни обращение в прокуратуру, ни иск в суд. Судья еще в августе постановила «незамедлительно и пожизненно обеспечить Максименко лекарствами». Но когда в декабре чиновники наконец собрались исполнить судебное решение, было уже поздно: Кирилл доживал последние дни.

Новгородские депутаты говорят о том, что этот случай не исключение. 

Обеспечили рецептом 

Первый страшный диагноз — саркома костей — Кириллу Максименко поставили в 16 лет. Год спустя из-за заболевания ему пришлось ампутировать руку. Затем Кириллу сделали две пересадки костного мозга. После операций его состояние стабилизировалось, наступила ремиссия. Но в 2017-м у молодого человека обнаружили лейкоз крови. 

Врачебный консилиум в Национальном медицинском исследовательском центре (НМИЦ) им. Алмазова в Петербурге, где лечился Максименко, назначил ему пожизненно на постоянной основе препарат «Вориконазол» (противогрибковое средство, необходимое онкобольным, поскольку у них снижена иммунная защита). Кирилл, имеющий первую группу инвалидности, входил в число федеральных льготников, лекарства ему должны были покупать за государственный счет. Рецепт на вориконазол выписали в январе 2020 года — на этом обеспечение и закончилось. 

— Мы приехали в аптеку «Новгородфармация», выдающую льготные препараты. На нас там посмотрели, как на пришельцев из космоса: «Вы что, у нас такого никогда не было! Обращайтесь в администрацию, чтобы закупили», — рассказывает отец Кирилла Сергей Максименко. — Это стало неожиданностью, поскольку в новгородском Минздраве не могли не знать о том, что Кирилл нуждается в вориконазоле: из центра Алмазова им передали информацию.

Мы кинулись разбираться: почему нет лекарства? Но в областном Минздраве на наши звонки не снимали трубки, на письма и обращения не отвечали. 

Сергей написал в Департамент лекарственного обеспечения Минздрава РФ. Оттуда ответили: «Вориконазол входит в число препаратов, которые закупаются за счет федерального бюджета, деньги на их приобретение всем регионам выделены». 

---

Почему при наличии выделенных средств новгородский Минздрав не шевелился и не спешил делать закупки медикаментов до конца 2020 года? 

---

— Вориконазол не тот препарат, который просто купить аптеке, — объясняет Сергей. — Мало того, что он достаточно дорогой (около 20 тысяч рублей за пачку из 14 таблеток, а Кириллу в месяц было нужно 4 пачки), так его вообще нет в Новгороде. На протяжении года мы были вынуждены регулярно искать лекарство через знакомых в Москве и Петербурге. Всего около 300 тысяч потратили на таблетки. 

Кирилл должен был принимать вориконазол ежедневно. Иначе у него обострялась болезнь: он покрывался сыпью, начинал задыхаться. 

 
Без вориконазола Кирилл начинал покрываться сыпью и задыхаться. Фото из личного архива

Абсолютное бездействие 

В мае прошлого года Кирилл обратился с жалобой в Новгородскую прокуратуру. Та, в свою очередь, подала иск в суд к региональному Минздраву о необеспечении инвалида Максименко льготными лекарствами. 

— И новгородский Минздрав, и администрация, и аптека «Новгородфармация» игнорировали судебное разбирательство, — говорит Сергей. — Их постоянно приглашали, но никто ни разу не пришел ни на одно заседание. 

17 августа Чудовский районный суд признал бездействие новгородского Минздрава незаконным и постановил незамедлительно обеспечить Кирилла лекарственным препаратом. Решение суда никто не пытался оспорить, но и исполнять не спешил тоже. 

— Первые закупки вориконазола администрация сделала лишь в конце 2020 года, после моего обращения в администрацию президента, — продолжает отец. — Первый и единственный раз купить в аптеке лекарства по рецепту для Кирилла мы смогли только в декабре — спустя почти год. 

Перед Новым годом Кириллу резко стало хуже. 30 декабря ему сделали плановое переливание крови, а на следующий день у него подскочила температура под 40. Сначала родители подумали, что у сына ковид. Но анализы оказались отрицательными. 4 января состояние Кирилла стало критическим: зрачки не реагировали на свет, начались приступы, он впал в кому. 

— С 16 часов мы вызывали скорую. Звонили по номеру «103» шесть часов, перечисляли симптомы, умоляли прислать врачей побыстрее, но нас уверяли, что все заняты. В итоге бригада с чудовской подстанции приехала к нам только в 22 часа! — возмущаются родители.

---

— Мы спросили: почему так долго ехали? Они ответили: «А нам никто ничего не сообщал»… 

---

Скорая, оценив состояние пациента, сразу повезла его в Новгород, так как в Чудово нет реаниматологов. Дорога заняла еще два часа. В приемный покой Новгородской областной больницы Максименко поступил в начале первого часа ночи и через десять минут там же скончался.

Штраф за смерть? 

Официальное заключение судмедэкспертизы о причинах смерти Кирилла семья ждет в феврале. По мнению родителей, нерегулярный прием жизненно важного препарата мог привести к ухудшению здоровья сына. 

После похорон Сергей Максименко написал три заявления в Следственный комитет РФ. Он считает, что по закону должны ответить: районная прокуратура — за то, что плохо контролировала исполнение решения суда, судебные приставы — за то, что бездействовали, Станция скорой помощи — за то, что несколько часов не реагировала на вызов. Максименко просит СК РФ провести проверку и возбудить уголовное дело по ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности), ст. 124 УК РФ (неоказание помощи больному), ст. 238 УК РФ (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности) и ст. 293 УК РФ (халатность). 

Новгородская прокуратура в январе тоже направила заявление в СК РФ: потребовала найти виновных в халатности. Максименко такое сужение ответственности не устраивает: 

— Нужно разобраться в ситуации, установить все причинно-следственные связи. А хотят разрулить все легко и просто: привлечь кого-то, оштрафовать по ч. 1 ст. 293 УК РФ (халатность). Но о каком штрафе может идти речь, если человек умер?! Где виновные? Нарушены конституционные права Кирилла. Я написал президенту. Путин гарант Конституции РФ или не гарант уже? У всех одна жизнь: у Кирилла, у меня, у соседа… Я работаю, плачу налоги. Почему я должен содержать целую армию бездельников, которые не только не помогают, но еще и нарушают закон и уходят от ответственности? 

Если не суд, то кто? 

С начала 2018 года и до конца 2019-го новгородская прокуратура 52 раза выходила с исками в суд об обеспечении новгородцев льготными лекарствами. 

— Суд — единственный путь получить лекарства для детей со сложными диагнозами в Новгородской области, — уверена Наталья Федорова, мама 11-летней Полины, страдающей СМА (спинально-мышечной атрофией) 2-го типа. 

Год назад Наталья первая в регионе добилась судебного решения об обеспечении дочери «Спинразой» (препарат для терапии СМА). Но затем еще несколько месяцев напоминала приставам о том, что решение суда не исполняется. В итоге в июне ребенок получил первую инъекцию и был обеспечен лекарством до апреля 2021 года. 

— Но я уже нервничаю: что дальше? — говорит Наталья. — Ни с главным педиатром области, ни с новгородским министром здравоохранения связаться невозможно.

---

В отдел лекарственного обеспечения не дозвониться. Все письменные обращения остаются без ответа. Кого просить о помощи? 

---

Такие же вопросы задает жительница Окуловки (Новгородская область) Светлана Метелько, мать четырехлетних близнецов Дениса и Даниила (СМА 1-го типа): 

— Суд мы выиграли в июле 2020 года, «Спинразу» впервые получили в ноябре, до этого приставы отвечали мне, что «денег в бюджете нет, мы бессильны». В мае моим мальчишкам сделают последнюю инъекцию из пяти, нами полученных. А что потом, я не знаю, — разводит руками Светлана. 

Уже десять лет в Новгородской области работает благотворительный фонд «Чужих детей не бывает», который до последнего времени помогал семьям с тяжелобольными детьми получать необходимые препараты. 
— С лета 2020 года мы потеряли возможность закупать лекарства из-за ухудшения экономической ситуации и отсутствия финансовой подушки у фонда, — объясняет президент БФ «Чужих детей не бывает» Виктор Пахомов. — Теперь родители напрямую обращаются в прокуратуру и в суд.

Повсеместно суд обязывает чиновников покупать препараты немедленно, но это решение месяцами не исполняется.

---

И возникает вопрос: зачем нам вообще такой Минздрав, если он не может элементарно закупить лекарства?

---

В январе, после трагической смерти Кирилла Максименко, депутаты новгородского отделения партии «Яблоко», проанализировав ситуацию в местном здравоохранении, направили обращение к президенту России.

Яблочники приводят официальные данные Росстата, согласно которым смертность в регионе в 2020 году выросла на 499 человек, что вызвано не только пандемией коронавируса, но и ошибочными действиями губернатора Новгородской области Андрея Никитина. Авторы обращения напоминают, что с 2018 года в результате «оптимизации» здравоохранения во многих районах области ликвидированы круглосуточные стационары.

Из-за ветхости зданий и отсутствия медицинского персонала закрыты десятки фельдшерско-акушерских пунктов. Дефицит врачей в Новгородской области сегодня составляет 300 человек, среднего медицинского персонала — еще 300. Дети и взрослые льготных категорий систематически остаются без жизненно важных лекарств. 

«Некомпетентные действия Никитина в области здравоохранения привели к коллапсу региональной медицины, она не справляется с оказанием помощи новгородцам. А самое страшное — за необдуманную государственную политику люди расплачиваются своими жизнями», — подытоживает председатель новгородского «Яблока» Анна Черепанова. 

Депутаты просят Путина провести проверку в отношении Никитина (из-за ненадлежащего исполнения им обязанностей по обеспечению конституционных прав граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь) и по ее результатам принять решение о его соответствии занимаемой должности. 

---

Справка «Новой» 

На сегодняшний день в Новгородской области около 20 тысяч льготников, которые должны обеспечиваться лекарствами за счет местного бюджета. В 2020 году на медикаменты для них заложили 260 млн рублей, в 2021 году — 190 млн. Хотя, по информации новгородского Минздрава, чтобы обеспечить всех областных льготников лекарствами, нужно свыше 500 млн рублей. По данным прокуратуры, более 200 млн рублей ежегодно льготники тратят на необходимые им лекарства в коммерческих аптеках. 

 

Россия предпринимает наглые, но малозаметные попытки установить новые правила в киберпространстве, хотя сама постоянно нарушает существующие. На прошлой неделе Международный союз электросвязи (МСЭ) сделал вдохновляющий шаг и дал России отпор.

Россия попросила это специализированное учреждение Организации Объединенных Наций (ООН) организовать в составе 193 членов «обсуждение состояния глобальной системы управления доменными именами, адресами в интернете и важнейшей инфраструктурой интернета». В четверг МСЭ дал немногословный и сдержанный ответ, заявив, что «отметил вклад» России. Иными словами: нет, спасибо, оставьте свои идеи при себе.

Один европейский делегат заявил, что туманная официальная формулировка означает одно: никаких дальнейших действий не будет. Он сказал, что русские предприняли еще одну попытку, присоединив похожее предложение к мерам МСЭ по защите детей в онлайне, но и оно тоже было отвергнуто. В МСЭ решения принимаются на основе консенсуса, и поэтому несогласия США и их главных европейских и азиатских союзников оказалось достаточно, чтобы сорвать попытки России.

Эти малопонятные на первый взгляд бюрократические дебаты имеют большое значение, так как международный орган проявил редкую для него солидарность и отверг поползновения России, все активнее стремящейся управлять интернетом. Россия пытается устанавливать правила в так называемом «информационном пространстве». Для этого она пишет новые протоколы и взламывает существующие. Но на сей раз у нее ничего не вышло.

Наверное, интернет действительно нуждается в новых неформальных правилах, которые будут разрабатывать мировые технологические компании, потому что он должен стать более надежным и лучше защищенным от хакеров. Но США и другие демократии заинтересованы в сохранении существующей бесплатной и отказоустойчивой структуры, в которой минимум государственного диктата. Не будем забывать, что именно эта структура в течение нескольких десятилетий преобразила мировой бизнес и культуру. Первопроходцы интернета опасаются, что Россия и другие несвободные страны под предлогом борьбы за безопасность и навяжут меры, ограничивающие свободу и демократию.

Управление интернетом осуществляет невероятно успешный частный консорциум под названием Корпорация по управлению доменными именами и IP-адресами (ICANN). Он был основан в 1998 году, чтобы управлять системой доменных имен и адресов, созданной компьютерной системой нашего Министерства обороны ARPANET.

Россия уже давно точит зубы на ICANN. Этот консорциум осуществлял координацию системы в рамках контракта с Министерством торговли до 2016 года, когда он стал частным. Теперь в нем работают инженеры-программисты и техники со всего мира. Легитимность ICANN основана на его прозрачности и отсутствии каких-либо связей с государственными органами.

Эта организация 19 января представила доклад, в котором изложила информацию о российской кампании против ICANN и о прочих мерах управления. В нем выделены заявления высокопоставленных российских руководителей за последние полтора года, в которых изложены аргументы Москвы в пользу заключения нового договора ООН о создании новых правил для интернета. Эти правила, как заявил в своем выступлении в сентябре 2020 года президент Владимир Путин, должны защитить от угроз со стороны различных радикалов и экстремистов.

Самое откровенное заявление о том, что система управления интернетом под руководством ICANN отдает предпочтение Соединенным Штатам, прозвучало 12 августа из уст бывшего российского президента Дмитрия Медведева: «США полностью контролируют систему доменных имен и IP-адресов. Так случилось исторически, но, если говорить прямо и просто, так быть не должно».

Россия в 2001 году отказалась подписать Будапештскую конвенцию по борьбе с киберпреступностью, которая вступила в силу в 2004 году. Она заявила, что ее положения слишком многое навязывают суверенным государствам. Примерно с 2017 года Россия настаивает на заключении нового договора ООН об управлении киберпространством.

Год назад Россия добилась важного результата, хотя мировая общественность это почти не заметила. Генеральная Ассамблея ООН поддержала ее предложение начать разработку нового пакта о киберпространстве. При администрации Трампа этот вопрос не привлек к себе особого внимания в верхах, но сейчас ситуация может измениться. Президент Байден на прошлой неделе в разговоре с Путиным выразил озабоченность по поводу российских хакерских атак и манипуляций в интернете, о чем сообщил Белый дом.

Это какой-то парадокс на грани гротеска, что Россия, активно саботирующая открытый диалог по интернету, рекламирует себя в качестве нового ответственного блюстителя безопасности всемирной паутины. К счастью, собравшиеся на прошлой неделе на заседание МСЭ эксперты по телекоммуникациям раскусили эту российскую уловку.

Тысячи людей второе воскресенье подряд выходят на улицы, чтобы выразить поддержку заключенному в тюрьму оппозиционеру Алексею Навальному. Это происходит несмотря на массовые аресты и внушительную демонстрацию силы полицией. Протестующие столкнулись с одной из самых мощных контратак силовиков в новейшей истории страны.

Во Владивостоке демонстрантов вынудили уйти на лед Амурского залива, а за ними погнались сотрудники ОМОНа.

В Москве по указанию полиции закрыли семь станций метро вокруг Кремля и заявили, что доступ пешеходов в центр города будет ограничен. Это неслыханный для последних лет шаг, разрушающий ядро мегаполиса с населением в 13 миллионов человек.

Но здесь не то. Здесь размах и претензия. Виноградники, тоннели и подвесные мосты. Пафос и воображение, как сказал бы Венечка Ерофеев. Хотя воображения-то как раз, как говорят сведущие в искусстве люди, немного — нуворишество сплошное, цыганщина. Ведь поскольку все нужно по максимуму сохранять в тайне, нет возможности провести международный конкурс, пригласить по-настоящему топовых архитекторов. Приходится искать малоизвестных, но жаждущих заработать мастеров по знакомству, среди «своих», жертвуя уровнем.

Впрочем, это все, понятное дело, разговоры в пользу бедных. Завидуют люди чужому богатству. И вообще, вы пентхаус Дональда Трампа видели? Ну вот.

Только не видно в стране другого человека, ради которого можно было бы организовать вот это вот все и с таким уровнем охраны. Дворец — это ведь не какие-то виртуальные «панамские офшоры», которые то ли есть, то ли нет; это материальный объект, он, как ни крути, существует — реально и бесхозно. И если бы он принадлежал кому-то еще, какому-нибудь олигарху — этот кто-то давно бы уже объявился.Ну есть у советского человека (а Путин человек до мозга костей советский) пунктик по поводу жилплощади, ничего с этим не поделаешь. Такой вывих менталитета. А если растешь в коммуналке с крысами, то тем более невольно начинаешь мечтать, что вот вырастешь — и купишь себе самую-самую большую и красивую квартиру, какую только возможно. Комплексы детства — очень болезненные, их сложно компенсировать. Как говорится, если в детстве у тебя не было велосипеда, а сейчас есть «Бентли», то в детстве у тебя все равно не было велосипеда.

Это, наверное, новость-то хорошая. Указывающая на то, что все-таки Владимир Путин не до самого конца намерен в Кремле сидеть. Потому что все это прасковеевское великолепие должно же строиться в расчете на то, чтобы успеть им воспользоваться — хоть сколько-нибудь.

Нетолерантно рассуждать о возрасте, но все-таки — человеку уже 68. И до 2024 года он еще пробудет президентом минимум — вот уже и за 70 перевалило. Когда же, спрашивается, жить? Ведь пока Путин президент, он во дворце вряд ли рискнет появиться. Сразу все понятно станет. А в 90 лет — зачем ледовый дворец? Там уже песком лед сам будешь посыпать, даже если сил хватит на него выехать.

С точки зрения рациональности дворец для личного проживания — идея сомнительная. Не зря человечество в целом отошло от этой практики. Примеры хотя бы Романовых это доказывают — Елизавете Петровне так и не довелось пожить в Зимнем дворце, Петру I — в Стрельнинском, который в итоге через много лет стал Константиновским, а великий князь Михаил Михайлович не заселился в Мало-Михайловский. По разным причинам: кто не дожил, кому пришлось уехать из страны, но многие не дождались окончания строительства. А трагический пример Павла I говорит о том, что можно и дождаться, но особенной радости это уже не успеет принести.

Перед царями такой проблемы не стояло, но в наши дни, если строишь дворец, надо в первую очередь задуматься над тем, кто в нем будет жить после тебя. Потому что здесь и может начаться самое интересное. У нас, извините, иногда за квартирку в хрущевке родственники друг друга загрызть готовы, а тут вон какое богатство, да еще и по документам непонятно чье. Тут право собственности-то еще неизвестно как потом доказывать.

Одних женщин, которым президент что-то должен, если верить всему написанному, набирается порядочное количество, и это мы, может быть, еще не все знаем. Можно, конечно, их заселить во дворец скопом, чтобы они бродили по имению наподобие греческих муз — одна в амфитеатре грустит, другая в чайном домике улун заваривает и так далее, но это будет как-то странно выглядеть. Да и ледовая арена им наверняка никуда не сдалась, разве только в гимнастический зал переделать.

Во-вторых, такое хозяйство еще и содержать нужно, а это головная боль и очень немалые деньги, которые сегодня-то разные теневые казначеи вносят на счета, но есть подозрение, что все обязательства и гарантии здесь неформальны, основаны исключительно на авторитете одного человека и на следующее поколение друзей юности вполне могут уже и не распространяться. Более того, потомки казначеев могут и свои претензии предъявить, и тут уже сам черт ногу сломит — бумаги-то все у них. А может и до того дойти, что какая-нибудь новая власть попросит объяснить, на каких основаниях, собственно, жильцы здесь находятся и каким таким завещанием свои права обоснуют.

Бесконечно ведь скрываться не получится. Кто во дворце объявится, тому и отвечать на вопросы; рано или поздно все узнают, кто врал — Путин или Навальный.

Есть, в общем, риск того, что роскошный, шикарный дворец так никому и не достанется и отдадут его в лучшем случае опять под какое-нибудь инженерное училище, чтобы травой не зарастал (с травой тоже вариант реальный — такая роскошь и для казны накладна будет). 

Поэтому лучше всего сразу отписать его на всякий случай Эрмитажу — запасники там богатые, и директору сколько дворцов ни дай, он найдет, подо что их приспособить. Репутация целей будет.

Mash опубликовал видео, на котором, как утверждается, показан интерьер "дворца Путина". Если верить изданию, внутренние помещения находятся на ранней стадии отделки - сплошные голые бетонные стены. По словам проводника, который показал журналистам стройку, работать над дворцом строителям предстоит еще 5-6 лет. По данным Фонда борьбы с коррупцией, дворец ремонтируют из-за плесени.

"Медуза" выпустила свое расследование про поместье Путина. Журналисты выяснили, что президент посещал его как минимум четыре раза. Под мысом Идокопас, говорится в расследовании, находился 16-этажный подземный комплекс, тоннель из которого ведет на пляж, а на территории поместья есть сразу две "аквадискотеки" - светомузыкальных фонтана. Один из фонтанов находится в Прасковеевке, другой - на территории шато в Дивноморском (этот объект называют "Димина дача", его начали строить во время президентства Дмитрия Медведева). Стройкой полностью руководит ФСО.

В пятницу сюжет о "дворце Путина" вышел по "России-1". В нем также показаны внутренние помещения объекта, в которых идут отделочные работы. Неназванный человек в каске говорит корреспонденту, что это - "апарт-отель", гостиница.

В минувший понедельник президент России решил перехватить новостную повестку у сидящего в «Матросской тишине» Алексея Навального. Вообще-то Владимиру Путину не свойственно так быстро реагировать на негативные события. А тут и про кино «Дворец» высказался, и про субботние акции протеста. Впрочем, если вы ждали от главы государства каких-то откровений или громких сенсационных заявлений, то вы будете разочарованы — обычное вялое пережевывание набивших оскомину тезисов.

В день студента Владимир Владимирович решил пообщаться с подрастающим поколением. Видимо, чтобы продемонстрировать стране, что еще не вся молодежь свалила к Навальному. Есть и те, кому интересен глава российского государства. Общались, разумеется, в режиме видеоконференции. Ну, то есть по интернету, которым, как известно, Владимир Путин не слишком увлекается. Президент сказал немало лестных слов в адрес своих собеседников, пожелал им всяческих успехов, призвал не упускать возможностей онлайн обучения. Студенты рассказали ему о проблемах с трудоустройством, нехватке кампусов, тесноте общежитий. Словом, все протекало достаточно плавно, пока слово не получил студент-нефтяник из Уфы Данил Чемезов. Тот про общежития ничего говорить не стал, а сразу спросил про дворец в Геленджике. Владимир Путин не растерялся, не стал хвататься руками за голову, не полез под стол, а прямо ответил, что ни он сам, ни его родственники к этому объекту никакого отношения не имеют. «Я не смотрел этот фильм из-за отсутствия времени. Но листал видеоподборки. Ничего из того, что там указано в моей собственности, ни мне, ни моим близким родственникам не принадлежит и никогда не принадлежало». Далее президент специально подчеркнул, что фрагмент видео, где он изображен плавающим в бассейне, смонтирован с помощью кадров, сделанных несколько лет назад на Енисее. «Это просто компиляция, монтаж. Выражаясь языком одного из известных персонажей, “Скучно, девочки”».

Ну, не знаю. Мне, честно говоря, совсем не скучно было смотреть фильм «Дворец». Но одна формулировка из этой путинской реплики меня немало удивила. Я, признаться, не очень понимаю, что в действительности означает словосочетание «листал видеоподборки». Помощники нарезали ему фильм на отдельные, наиболее важные, с их точки зрения, фрагменты? Или речь буквально о скриншотах, сшитых в буклет? То есть Путину из фильма Навального сделали такой специальный подарочный альбом. Велик, конечно, соблазн назвать его «дембельским», но до этого дело все же пока не дошло.

Кстати, цитированием Ильфа и Петрова Владимир Путин увлекается давно. Ровно этими же словами несколько лет назад он прокомментировал бомбардировку американцами сирийских военных объектов.

Про митинги спросила уже первокурсница из Казани Софья Морозова. По поводу прошедшей в минувшую субботу всероссийской акции протеста президент России высказался следующим образом: «Все имеют право выражать свое мнение, не выходя за рамки закона. В противном случае это опасно и приводит к раскачке общества, от которой страдают все… Никто не должен прибегать к несогласованным акциям, стараясь защитить какие-то свои амбициозные задачи и цели, особенно в сфере политики… Недопустимо вовлекать несовершеннолетних в протесты. Так поступают террористы, которые впереди себя гонят женщин и детей. Здесь немножко как бы фокус смещается, но по сути это то же самое».

Тут комментировать особенно нечего. Навальнисты-террористы, прямо скажем, крайне слабый полемический ход и весьма, кстати, рискованный. Потому что весь мир знает, что главным террористом на наших бескрайних просторах как раз является государство, которое совсем недавно пыталось избавиться от лидера оппозиции с помощью боевого нервно-паралитического вещества, а, когда тот по счастливому стечению обстоятельств выжил, закрыло его в тюрьму при первом удобном случае.

Впрочем, информационная повестка дня, связанная с именем Владимира Путина, на этом не была исчерпана. Владимир Владимирович решил напомнить местному населению, кто в доме хозяин и в чем его главные функции. Во второй половине дня появилось сообщение о том, что Владимир Путин «рекомендовал» Госдуме уже в ходе весенней сессии озаботиться выработкой законопроекта, который «не допускал бы отождествления действий СССР с агрессией нацистской Германии во время Второй мировой войны».

Я, кстати, не уверен, что с конституционной точки зрения глава исполнительной власти может что-то такое «рекомендовать» власти законодательной. Президент обладает правом законотворческой инициативы, но и только. Что же касается вышеприведенной формулировки, то она мне представляется совершенно антиконституционный, нарушающей принцип разделения властей. Спасибо, что не «потребовал». Что же касается содержания этой рекомендации, то тут лучше подождать законопроекта. Тогда уж поглумимся на славу.     


Фото и скриншот видео kremlin.ru по лицензии Creative Commons Attribution 4.0

Антикитайские протесты в Центральной Азии стали обычным делом. Только за последние два года в регионе было более 40 митингов против «китайской экспансии». Претензии к Пекину у протестующих самые разные: от передачи земли в долгосрочную аренду до преследований мусульман в Синьцзяне. Объединяет эти протесты то, что те, кто выходит на улицы, выступают не только против китайцев, но и против местных элит, которые якобы продались Пекину.

Эти обвинения во многом связаны с тем, что публично центральноазиатские власти почти всегда расхваливают свои отношения с Китаем. Исключения крайне редки – например, в апреле 2020 года МИД Казахстана выразил протест из-за публикации на китайском новостном сайте статьи, где ставилась под сомнение территориальная целостность Казахстана.

Антикитайские протесты обычно игнорируют до тех пор, пока те не начинают угрожать стабильности режима. Порой местные власти даже защищают Китай: заявляют, что протестующие «должны быть благодарны» Пекину за то, что тот протянул стране «руку помощи» в сложное время.

Центральноазиатские лидеры сходятся в том, что любая публичная критика Пекина сделает ситуацию только хуже – особенно ввиду экономической мощи КНР и все большей готовности Компартии использовать эту мощь, чтобы наказывать строптивых партнеров. Экономическая зависимость от Китая в некоторых странах региона уже достигла такого уровня, что Пекин может легко создать правителям очень серьезные проблемы.

Недавние жесткие действия Китая в отношении куда более богатых стран с гораздо более диверсифицированным экспортом (да еще и союзников США) вроде Австралии, Канады или Южной Кореи не остались в регионе незамеченными. В столицах Центральной Азии все больше понимают, что если чем-то разозлить восточного соседа, то тому найдется, чем ответить.

Однако нежелание элит Центральной Азии конфликтовать с Пекином имеет и другую, более прозаическую природу. Дело в том, что связи с КНР становятся все более важным источником доходов для многих правящих семей и группировок. Разумеется, эту зависимость пестует и сам Пекин.

Против китайцев – против элиты

По мере того как Китай увеличивает свое присутствие в Центральной Азии, отношение к нему на бытовом уровне становится все более напряженным. Это отчасти можно списать на рост национализма, но показательно, что главным объектом ксенофобских настроений становятся именно китайцы.

Даже громкий скандал вокруг заявления депутата Никонова, что территория Казахстана – это «большой подарок России», не спровоцировал митингов в Казахстане. В других странах Центральной Азии русофобские или антиамериканские настроения тоже не выплескиваются на улицы.

Недоверие к Китаю в граничащих с ним государствах традиционно высоко. В случае с Центральной Азией это усиливается тем, что регион привык к явному, но постепенно слабеющему влиянию России. Со столь мощным и все более напористым Китаем страны сталкиваются впервые.

Данные Центральноазиатского Барометра за последние три года подтверждают, что недовольство КНР растет: к Китаю отрицательно относятся 35% опрошенных в Киргизии, 30% – в Казахстане. Имидж Китая ухудшается и в странах Центральной Азии, не имеющих с ним общей границы. По опросам видно, что в Узбекистане все больше беспокоятся по поводу роста госдолга перед КНР и передачи китайцам земли в аренду.

КНР переживает за свою репутацию за границей, особенно в соседних странах, поэтому не жалеет ресурсов на ее улучшение. Наряду с традиционными инструментами мягкой силы Китай помогает Центральной Азии в борьбе с Covid-19, китайские дипломаты в Центральной Азии ведут свои страницы в фейсбуке и телеграме (иногда даже слишком активно), в регионе появляются местные откровенно прокитайские СМИ и эксперты. Но старания Пекина улучшить свой имидж регулярно обнуляются после очередного коррупционного скандала вокруг проектов с участием китайских компаний.

При этом антикитайские выступления в Центральной Азии направлены не только против собственно китайской экспансии, но и против коррумпированности местных элит. Поэтому их активно использует оппозиция, как это, например, пытался делать в Казахстане беглый банкир Мухтар Аблязов. В последние годы элиты Центральной Азии и правда научились обогащаться за счет связей своих стран с китайцами, а Пекин умело этим пользуется для укрепления своего влияния в регионе.

Президентские зятья

То, что в Центральной Азии узкий круг элит эксплуатирует ресурсы стран в своих целях, не новость. Интересно, что Китай все больше превращается в главный источник нелегальных финансовых потоков для элит региона.

Самое громкое на сегодняшний день расследование, раскрывшее связи центральноазиатских чиновников с Китаем, касается нелегальной торговли. В ноябре 2019 года журналисты Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP), Радио «Азаттык» (киргизское отделение американской некоммерческой медиакорпорации «Радио Свобода») и киргизского издания Kloop.kg раскрыли схемы, по которым из Киргизии нелегально вывели более $700 млн.

Суть махинаций сводилась к тому, что товары из Китая попадали в Киргизию по поддельным документам (чтобы платить пошлины ниже установленного законом уровня) или вообще без декларирования. Такую практику на киргизской таможне подтвердил бывший замминистра экономики Киргизии Эльдар Абакиров.

На территории Киргизии за то, чтобы схема работала гладко, отвечал влиятельный экс-зампредседателя Государственной таможенной службы Киргизии Раимбек Матраимов (более известный там как Раим-миллион). Он ушел с госслужбы еще в 2017 году, но его родственники, друзья и протеже по-прежнему держат всю таможню под контролем.

С китайской стороны схему контролировал бизнесмен Хабибула Абдукадыр, о котором практически ничего не известно, в том числе и в китайских СМИ. По словам информатора авторов расследования, Абдукадыр – один из влиятельнейших бизнесменов в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) КНР. Учитывая, насколько жестко Компартия Китая контролирует любые связи жителей Синьцзяна с иностранцами, Хабибула Абдукадыр не мог действовать без согласия китайских официальных лиц.

Часть контрабанды из Китая через Киргизию направлялась в Узбекистан, на рынок «Абу Сахий», через который во времена президента Ислама Каримова проходил практически весь импорт. Рынком при Каримове владел его зять Тимур Тилляев. После смерти первого президента Тилляев потерял высокое покровительство и в 2018 году продал рынок, избавившись от одного из последних крупных активов в Узбекистане. Кому рынок реально принадлежит сейчас, неизвестно.

Схемы нелегального обогащения на финансовых потоках из Китая распространены и в самой крупной экономике региона – Казахстане. В декабре 2020 года Financial Times стало известно, что зять Назарбаева Тимур Кулибаев заработал десятки миллионов долларов на строительстве газопровода Центральная Азия – Китай, который на китайские кредиты реализовывали совместно «Казмунайзаг» и CNPC.

О связанных с КНР коррупционных схемах своих родственников в фейсбуке писал страдавший от наркозависимости внук Назарбаева Айсултан – в августе 2020-го его нашли мертвым в своей квартире в Лондоне.

Также известно, что зять президента Таджикистана Имомали Рахмона Шамсулло Сахибов за $2,8 млн способствовал тому, что китайская компания China Nonferrous Gold Limited (中国有色黃金) получила лицензию на добычу золота. Сегодня 80% золота в Таджикистане добывается совместными предприятиями с китайским участием.

В Туркменистане, где вся власть сосредоточена в руках президента Гурбангулы Бердымухамедова и его семьи, влияние КНР на элиту самое сильное в регионе. За последние годы Бердымухамедовы лишились почти всех крупных источников дохода, кроме Китая, с которым они связаны газопроводом.

Особый президент

Желание Китая прикормить элиты соседних стран неудивительно – как и на многих развивающихся рынках, обогащение местных начальников и их родственников позволяет китайскому бизнесу получить конкурентные преимущества и доступ к ресурсам. Но амбиции Пекина могут не ограничиваться строительством теневых схем с уже находящимися у власти лидерами. В октябре 2020 года в Киргизии произошел государственный переворот, где на стороне победившего Садыра Жапарова выступило много связанных с Китаем бизнесменов.

Самого Жапарова, который на революционной волне сумел захватить власть, назначить выборы и 10 января 2021 года стать легитимным президентом Киргизии, давно связывают с КНР. Изначально слухи основывались на истории его семьи. Его отец Нуркожо Мусталый-уулу родился, вырос и учился в Китае, куда в 1930-х годах из СССР сбежали его родители. В 1962 году они вернулись в Киргизскую ССР, где родился Садыр Жапаров.

Противники Жапарова, основываясь на этом факте, стали распространять конспирологические теории, что Жапаров завербован китайскими спецслужбами. «Человек, который представляет интересы Китая… сегодня баллотируется в президенты», – говорил про Садыра Жапарова на теледебатах один из его конкурентов Канат Исаев.

Однако и без подобной конспирологии есть факты, подтверждающие, что и в предпринимательской, и в политической деятельности Жапаров сотрудничает с гражданами КНР. В 2007 году, когда Жапаров был депутатом киргизского парламента, его родной брат Сабыр Жапаров выиграл гостендер и приобрел 71% акций шахты «Жыргалан» за $320 тысяч, что выглядело явно заниженной ценой. Вскоре Жапаровы передали шахту китайским инвесторам.

По словам жителей поселка, в 2012 году на шахте произошел крупный пожар. СМИ писали, что китайцы требовали от Жапарова возместить ущерб $7 млн, на что он предложил пролоббировать передачу им крупнейшего в Центральной Азии золоторудного месторождения Кумтор. Позже призывы забрать Кумтор у канадской компании Centerra Gold стали главным пунктом в программе Жапарова-политика.

Сегодня он отказывается от идеи национализировать Кумтор, а китайские инвесторы интересуются уже напрямую у Centerra Gold возможностью приобрести долю в месторождении. Сам Жапаров говорит, что рассматривает возможность передать часть месторождения железной руды Жетим-Тоо Китаю, чтобы уменьшить внешний долг. По словам депутата парламента Дастана Бекешева, к 2020 году объем задолженности Киргизии перед Китаем, вместе с набежавшими процентами, превысил $2,2 млрд.

Внимание привлекает и один из приближенных людей нового президента – первый и пока единственный депутат парламента Киргизии, родившийся в Китае, Адыл Жунус-уулу. Жапаров публично называл его своим другом.

Адыл Жунус родился в городе Кульджа (Инин, 伊宁) в Синьцзян-Уйгурском автономном районе  Китая, окончил географический факультет Синьцзянского университета и работал в Китайской национальной академии по исследованию месторождений. Его жена Туран Турсун-кызы работала в Собрании народных представителей (региональный законодательный орган) СУАР.

В одном из интервью Адыл Жунус говорил, что в 1990-х они с женой бросили хорошую работу в Китае, четырехкомнатную квартиру в центре Урумчи и переехали в Киргизию только потому, что хотели вернуться на родную землю: «Пусть сидим на хлебе и воде, зато на своей родине».

В 2001 году Адыл Жунус с женой получили гражданство Киргизии, оба преподавали китайский язык в Бишкекском национальном университете. В 2015 году он избрался в парламент от партии «Республика – Ата Журт» вместе с ближайшими соратниками Жапарова Талантом Мамытовым и Камчыбеком Ташиевым. Как депутат Жунус запомнился предложением передать национальную авиакомпанию Air Kyrgyzstan китайским инвесторам.

До госслужбы Жунус занимался бизнесом, в основном разработкой месторождений и добычей ископаемых (кстати, как и Жапаров). Он был соучредителем четырех горнодобывающих предприятий, везде его партнерами были китайские предприниматели.

После вопросов СМИ, почему он не указал в налоговой декларации учрежденные им компании, Жунус переписал их на родственников. Например, соучредителями двух его компаний «Норсвест Майнинг Компани» и «Грейт Норсвест Майнинг Компани» сейчас числятся сыновья депутата Марс и Ринат.

Этим фирмам принадлежит здание по адресу город Бишкек, улица Ибраимова, дом 100. Именно там во время недавних выборов находился предвыборный штаб Садыра Жапарова.

Другой интересный объект – предвыборный бюджет кандидата Жапарова. Точно неизвестно, откуда у недавнего заключенного появилось больше 47,4 млн киргизских сомов ($560 тысяч, это больше, чем у остальных 17 кандидатов, вместе взятых) на предвыборную агитацию. На вопросы об источниках финансирования он пафосно отвечал, что это деньги народа и что «пенсионеры передают свои пенсии».

Есть и прямые свидетельства, что предвыборную кампанию Жапарова хотя бы частично финансировали китайцы – причем открыто, хоть это и запрещено законом Киргизии. По крайней мере, миллион киргизских сомов Жапаров получил от компании «Хуа-Эр», директором которой является гражданин КНР Хуан Цзяньхун.

Даже автобусы, на которых централизованно привозили на митинги сторонников Жапарова, принадлежат компании «Шыдыр жол кей джи» – ее руководителем и учредителем в базе данных Министерства юстиции значится Тохутибуби Оуерхалика, уроженка села Кызыл-Суу Синьцзян-Уйгурского автономного района, она сменила гражданство КНР на киргизское лишь в 2018 году.

Растущая зависимость

Если все эти события не случайное совпадение и Китай поучаствовал в приходе к власти Садыра Жапарова, то в китайской стратегии в отношении элит Центральной Азии происходит качественный сдвиг. От работы с существующими лидерами КНР постепенно переходит к поддержке прокитайски настроенных политиков – и, возможно, к созданию инструментов для их продвижения во власть.

Неслучайно возможным полигоном для этого стала именно Киргизия – самая нестабильная, бедная и зависимая от КНР страна Центральной Азии. Влияние Пекина на элиты в Центральной Азии прямо пропорционально степени ориентации на КНР в торговле и обратно пропорционально размеру экономики страны и стабильности политического режима. С этой точки зрения присутствие Китая в Киргизии и Таджикистане может расти быстрее, чем в Туркмении, и тем более чем в Казахстане или Узбекистане.

Очевидно, что связи экономики и элит Центральной Азии с Китаем будут только усиливаться. Сейчас цены на природные ресурсы невысокие, ЕС и Россия слабо восстанавливаются, в то время как ВВП Китая в 2021 году, по прогнозам, увеличится почти на 8%. Ощущение нарастающей внутренней нестабильности может подстегивать отдельных чиновников и придворных поскорее продать китайцам какой-то кусок, чтобы зафиксировать выигрыш и спрятать его в надежное место.

Растущая зависимость от Китая будет и дальше сокращать пространство для маневра в отношениях Центральной Азии с гигантским соседом. Причем, как показывают события последних лет, Китаю нужны уже не только доступ к месторождениям или хорошие условия торговли. Пекин все больше задумывается об укреплении военного присутствия в регионе – это видно по размещенным китайским пограничникам в Таджикистане. Заодно китайцы учатся влиять на политические процессы и выбор правителей – это показывают недавние события в Киргизии.

Новая динамика ставит под вопрос нынешнюю формулу российско-китайского взаимодействия в Центральной Азии. Москва смирилась с тем, что Пекин превращается в главного торгового партнера, инвестора и кредитора региона. В ответ Россия делала ставку на три столпа своего присутствия: особую роль в обеспечении региональной безопасности; интеграционный контур ЕАЭС; мощные инструменты влияния на внутреннюю политику каждой страны Центральной Азии.

Долгое время этот баланс устраивал и Пекин, однако по мере роста уверенности в себе китайская сторона начинает его расшатывать – действия в Киргизии и особенно в Таджикистане, о которых китайцы с Кремлем не советовались, указывают на это вполне однозначно. Перед Москвой встает вопрос, как реагировать на эти изменения.

Пекином очевидно движет не антироссийская повестка, а желание продвинуть свои интересы – правда, без учета мнения своего стратегического партнера. Кремль может либо смириться с этим, понимая, что Пекин не станет добровольно ограничивать собственные интересы во времена, когда его мощь растет.

Либо Москве придется менять свою стратегию в регионе: с одной стороны, сотрудничать с Китаем по тем региональным вопросам, где интересы совпадают, с другой – думать, как уравновесить политическое влияние Пекина. Достичь этого получится, только если одной из целей Москвы станет укрепление суверенитета стран Центральной Азии перед лицом все более могущественного и уверенного Китая.

Публикация подготовлена в рамках проекта «Российско-китайская антанта», реализуемого при поддержке Министерства иностранных дел и по делам Содружества (Великобритания)

Наступление нового, 2021 года — это в то же время и приход третьего десятилетия XXI века, которое может, как это ни печально признавать, оказаться также и «третьей декадой» правления Владимира Путина. События последних недель и месяцев многое добавили к вроде бы уже известной нам всем картине, позволяя оценить, какими могут оказаться основные черты приближающегося периода и как они соотносятся с характеристиками тех лет, которые остались позади.

Логика путинской эпохи в целом выглядит довольно линейной. Все годы его пребывания у власти Россия постепенно превращалась в то, что я называю «коммерческим государством»: в систему, где права и свободы пусть и постепенно, но последовательно урезаются, а элиты беспрепятственно конвертируют властные полномочия в собственность и богатство. Год за годом жители страны наблюдают за тем, как они превращаются из граждан в подданных, в то время как «наверху» начинают возникать элементы кланового общества. Россия становится все более чуждой развитым странам, которые активно переосмысливают свое будущее с позиций расширения прав человека и гражданина. И, судя по всему, режим не сможет изменить этого основного вектора своей эволюции, несмотря на отмечавшиеся уже робкие попытки «модернизации» или «перезагрузки». Система не подвержена ремонту (и ее основные действующие лица это понимают), она может быть только сломана (что маловероятно) или же рухнуть из-за собственной неэффективности (что более реально, но в отдаленном будущем).

Однако это общее направление развития путинской системы не должно препятствовать попыткам понять ее логику и оценить задачи, которые она решала/будет решать в тот или иной период своего существования.

«Первая декада» Владимира Путина — период с его «воцарения» в 1999 году до 2009–2010 годов — представляется не только временем, на протяжении которого Кремль обеспечивал экономический рост с целью «обмена свободы на колбасу», но и периодом, когда новые «собственники» страны вели сложные политические манипуляции с целью закрепить за собой основные рычаги экономического контроля и определить границы тех элитных групп, которые должны были быть инкорпорированы в состав бенефициаров системы. Поэтому власть в этот период реализовывала реформы, направленные на ускоренное развитие экономики (нужно было не только поднимать жизненный уровень населения, но и расплачиваться с внешними долгами, делать страну привлекательной для инвесторов ради повышения рыночной оценки захваченной добычи, создавать элементы «инфраструктуры личного обогащения» за рубежом) и формализацию существующих отношений собственности. В эти годы сформировалась довольно современная банковская система, были упорядочены финансовые потоки и выстроена фискальная вертикаль, капитализация российских компаний достигла исторического максимума. Произошло «слияние» старого и нового олигархата, платой за которое стала национализация «ЮКОСа»; именно в эти годы большие политические игры 1990-х были отчасти превращены в балаган, который сейчас называют «системной оппозицией», а частично вытеснены в маргинальный сектор. Игрокам во многом предоставлялось право выбора — создававшаяся элита не отторгала никого из тех, кто готов был играть по ее правилам, но при этом все жестче блокировала попытки воздействовать на политику со стороны тех, кого она не признавала «своим».

Кризис 2008–2009 годов стал кульминацией этого периода и показал, что пусть не очень умело, но система готова делиться: Россия оказалась единственной из крупных экономик, где реальные доходы населения продолжили рост. Иначе говоря, главной задачей Кремля в этот период было создание основ той системы, которую новые хозяева страны собирались долгое время использовать для собственного обогащения. Политические процессы — от «спасения России от распада» до «обнуления» роли губернаторов и фактического уничтожения российских федерализма и демократии — выглядели во многом вторично и скорее оформляли рамки системы, чем определяли ее содержание. При этом, что представляется мне важным, главной задачей была не легитимация власти Путина (все делалось в целом в рамках закона, а его переезд в Белый дом в 2008 году это лишь подчеркивает), а развитие страны как объекта владения. Получив в 1999 году то, что не все даже захотели бы взять на поруки, команда нового президента — с помощью цен на нефть и силовых мер — сделала это ценным и привлекательным активом, но столкнулась с основной проблемой «второй декады» — проблемой легитимности.

«Вторая декада» Владимира Путина заметно отличалась от первой. Режим столкнулся с важной дилеммой: очевидные успехи 2000-х годов во многом требовали приспособления политики к потребностям экономики и общества, но в то же время было ясно, что это общество угрожает прочному контролю над системой. Легитимность, в первой декаде существовавшая скорее как фон (мы помним выражение «проблема-2008» как отражение первого момента, когда вопрос приобрел реальное значение) стала теперь центральной темой — так как для обоснования несменяемой власти требовались не чисто электоральные факторы, а нечто намного более «высокое», что позволило бы не «заморачиваться» процедурными вопросами. 

Это стало понятно в 2012–2013 годах, когда возможность развития по китайскому или мексиканскому вариантам, предполагавшим смену первого лица при нерушимости системных основ, была отвергнута. Соответственно, контекст бесконечного правления должен был стать иным: с вопросов экономической успешности акцент следовало переместить на «величие страны», и доказательствами нового места России в мире должны были стать и саммит АТЭС 2012 года, и Олимпийские игры 2014-го, а уж захват Крыма, «русский мир» или авантюра в Сирии стали прекрасным продолжением. Ставка сыграла, и к середине 2010-х президент снова стал национальным лидером, а по совместительству и хранителем традиционных ценностей, самости русского народа и имперских установлений страны. Если бы при этом цены на нефть продолжали расти, а иностранные капиталы притекали в страну, стратегия сработала бы на все сто: и вполне вероятно, что, наученные опытом войны в Грузии, которая обошлась без серьезной конфронтации с Западом и даже сопровождалась «перезагрузкой», российские власти не приняли данного риска во внимание. Кроме того, они явно недооценили и того факта, что создание гигантского класса чиновников и силовиков радикально изменило распределение долей общественного богатства и существенно демотивировало бизнес — в итоге экономический рост в 2010-х годах остановился, а уровень жизни населения снизился. Когда сегодня говорят о том, что в начале 2020 года Владимир Путин переписал Конституцию и открыл тем самым новый период, это верно лишь отчасти: его бесконечное правление стало фактом в 2012-м, и все прошлое десятилетие было потрачено на то, чтобы найти для него некое рациональное обоснование. Итогом стала легитимация довольно низкого пошиба: сошлись на том, что мы живем в осажденной стране, которую президент не может оставить своим попечением, что экономикой можно пожертвовать ради идеи суверенитета и «места России в мире» и что абстрактные ценности и принципы важнее прав человека, благосостояния и развития. Общество даже приняло эту аргументацию — уровни доверия стабилизировались, открытая оппозиция режиму слаба, люди фокусируются на своих проблемах и стараются не думать о политике, убеждая себя в том, что перемены опаснее стабильности; однако в Кремле понимают, что задача поиска долгосрочного источника легитимности за 2010-е годы так и не была решена, а потенциал устойчивого экономического развития был за это время существенным образом подорван.

В «третью декаду» режим вступает в условиях отсутствия хороших для себя вариантов. Наращивание градуса конфронтации с миром не приносит значительных дивидендов, а новая «перезагрузка» не только маловероятна, но и способна породить массу вопросов о том, почему же страна живет так плохо, если внешней угрозы как бы и не было (в этом можно проследить и некую параллель с поздним СССР, когда начало реальной разрядки резко переключило внимание людей на внутренние проблемы). Серьезное оживление экономики невозможно ввиду скованности ее силовыми ведомствами и огромных бюджетных расходов, требующих повышения налогов. Энергетический экспорт не перестанет приносить нужных Кремлю средств, но рентному хозяйству теперь соответствует и рентное государство, на потребности которого эти деньги уходят без следа и последствий. В таком контексте 2020 год был потрачен Кремлем на подготовку к новому этапу «работы»: изменения в Конституции обеспечили Владимиру Путину возможность править как минимум до 2030 года; ужесточение законодательства об иностранных агентах закрыло или закроет доступ в политику многим диссидентам, если не большинству; переписывание Уголовного кодекса обеспечит жесткий прессинг, которого, по мнению властей, общество испугается. Очевидно, что история Алексея Навального является новым словом в реализации программы государственного террора: в случае с его отравлением сама топорность действий властей говорит о том, что такие меры расправы с политическими противниками уже не должны считаться экстраординарными, а в эпопее с его арестом и вероятным отправлением в тюрьму на продолжительный срок методы указывают на полное пренебрежение даже видимостью законности. Иначе говоря, система пришла к пониманию того, что не стоит даже пытаться понравиться гражданам — население надо просто «давить».

Именно этот момент кажется мне сегодня наиболее важным. Конечно, режим Владимира Путина имеет два главных достижения: экономика и сейчас находится в неизмеримо лучшем состоянии, чем в 2000 году, а люди живут намного лучше; внешнеполитические авантюры, особенно крымская, создали очередную «скрепу», значение которой не следует недооценивать, поэтому называть первые две декады «потерянным временем» было бы совершенной ошибкой. Однако, похоже, ни в одном, ни в другом направлении невозможно добиться дальнейшего прогресса, и поэтому наступающее время станет временем террора и «чистого» авторитаризма. И мне кажется, что оно придет надолго.

Причины этого, на мой взгляд, многочисленны. Во-первых, в отличие от позднего советского времени, когда людям «нечего было терять, кроме своих цепей», современные россияне ценят то, чего им удалось достичь, и вряд ли готовы массово выходить «из зоны комфорта». Как бы мы ни описывали экономические провалы путинского государства, от него сегодня зависят слишком многие, чтобы его непринужденно смела волна народного гнева. Во-вторых, с самого начала правления «национального лидера» недовольным или не слишком довольным был указан путь на выход — и им воспользовались миллионы людей, отсутствие которых внутри страны делает потенциал общественного протеста гораздо менее сильным. В-третьих, и это очень важно, надо иметь в виду, что за прошедшие двадцать лет Кремль не раз и не два спрашивал у людей, поддерживают ли они его политический курс, — и всякий раз получал одобрительный ответ. Три победы Владимира Путина на президентских выборах, крымская история и недавний конституционный референдум, на котором даже после пенсионной реформы в условиях развала социальной сферы у людей не нашлось сил сказать «хватит», говорят о многом. У режима сегодня нет сил для наступления, но более чем достаточно возможностей для обороны. Она и выступит содержанием «третьей декады» Владимира Путина.

Важнейшими элементами данной стратегии станут использование формально правовых механизмов для реализации сценария вечной власти (как ни крути, сегодня ограничивающие права граждан законы инициируют и принимают те, за кого эти граждане проголосовали) и однозначная идентификация недовольных с предателями (что сейчас будет делаться через законы об «иностранных агентах», да и не только, если послушать выступления в Государственной думе после ареста Алексея Навального). У россиян не остается реальной возможности влиять на принятие новых правовых норм, но неподчинения им в массовом порядке ждать не следует. Мы должны также отдавать себе отчет в том, что аресты и посадки несогласных с властью людей вызывают в обществе все меньший резонанс; они все чаще воспринимаются как норма, и это очень нехороший знак. При этом изображение наиболее активных противников режима в виде «пятой колонны» несомненно оттолкнет от них значительное число россиян, традиционно относящихся к «загранице» с недоверием. И поэтому успех Владимира Путина в подавлении протестной активности в России сегодня выглядит во сто крат более вероятным, чем сохранение власти в Белоруссии в руках Александра Лукашенко. Власть активно «прощупывает» возможность пусть и не большого, но последовательного террора, и, на мой взгляд, эта тактика имеет все шансы на успех. Несмотря на рост числа недовольных, у режима может хватить ресурсов для того, чтобы ограничивать его на вполне комфортном для себя уровне. Оборона эффективнее наступления.

Эта оборонительная стратегия режима сегодня видна во всем. Еще в 2018 году Владимир Путин издавал очередные указы о национальных проектах, как делал это в 2012-м: однако именно в 2020-м, в год, когда были одобрены конституционные поправки, достижение главных целей было отложено с 2024 на 2030 год, то есть за пределы реального «исторического горизонта». Официальные прогнозы не предполагают экономического роста, который мог бы обеспечить заметное повышение уровня жизни населения. Впервые путинская Россия официально говорит о том, что собирается жить взаймы у будущего, увеличивая объем государственного долга. Еще в 2015 году Владимир Путин отправлял войска в Сирию и строил планы размена своих украинских авантюр на новую перезагрузку, а позже заигрывал с вмешательством в американские и европейские выборы, но сейчас мы видим только разговоры об инвестициях в перевооружение и попытки отстоять лишь «самое ближнее» зарубежье. Система со всей очевидностью сгруппировывается, и ни о каком «диалоге» — с предпринимателями, западными партнерами или гражданами — речи уже не идет. 

Как долго может использоваться новая тактика и к чему она в итоге может привести? На мой взгляд, важнейшим моментом, часто ускользающим от внимания экспертов, является оценка масштабов и доли «радикализовавшихся» общественных групп, каждая из которых со своей стороны все более отрывается от реальности. Сейчас большая часть общества не является активными сторонниками ни реального Путина, ни условного Навального: люди решают текущие задачи и живут своей жизнью. Они смирились с воровством элиты, но в то же время и не вдохновляются рассуждениями о законности и свободах. Между тем их насущных проблем не касаются в своих программах ни власть, ни оппозиция. В таких условиях результатом долгого застоя не может не стать появление новых элитных групп, которые попытаются провести реформу системы, отсекая оба маргинальных фланга. Это, а не триумф Навального, будет характеризовать постпутинскую Россию.

Когда можно ожидать подобной трансформации? На мой взгляд, еще не скоро — вероятнее всего, после физического ухода самого Путина, для правления которого сейчас в России не существует значимых угроз или ограничений. Репрессивная машина в порядке, массы активно проявляющих себя недовольных нет, уровень жизни остается вполне достойным той экономики, которую имеет Россия. Поэтому я полагаю, что 2020-е годы станут последней, но полной или почти полной, «декадой» Владимира Путина. После которой и можно будет ожидать значимых перемен…

Когда случаются подобного рода события, оставаться эмоционально нейтральным (чего, разумеется, требует экспертно-аналитический кодекс) крайне затруднительно. Потому что наш морально-этический опыт, накопленный поколениями предков, уверенно нам сигнализировал: такого не должно случиться. Не может быть, чтобы они сейчас на глазах у всего мира хладнокровно закрыли в тюрьму человека, которого не убили исключительно по причине собственной безалаберности. Хотя в этом рассуждении есть серьезная логическая ошибка. Потому что смешно надеяться, что решившихся на убийство остановят душевные переживания. Мы всерьез думали, что их остановят чувства неловкости, стыда? Понятно, что вернувшегося 17 января в Москву Алексея Навального могли не задержать прямо на прилете, исходя исключительно из прагматических соображений. И они наверняка были, но их отринули, поддавшись, вы будете смеяться, именно эмоциям. Эмоции же тоже бывают разного рода. В данном случае мы говорим о ненависти, страхе, чувстве мести.

Судя по всему, решение по Алексею Навальному принято на этом этапе бесповоротное — он ближайшее время будет изолирован от российского общества. Нельзя исключать каких-нибудь интриг по типу «обменяем хулигана на Луиса Корвалана», но с Навальным проделать этот фокус можно будет только силой. Совершенно очевидно, что добровольно покинуть Россию он откажется. Что это означает для власти?

Владимир Путин, пойдя на столь жесткий шаг, послал Западу прямой сигнал, который можно трактовать однозначно: вы для нас больше не фактор вообще, делайте, что хотите, а мы будем делать то, что считаем нужным. Решим, что нам это выгодно, завтра отравим Навального в камере мышьяком, по старинке. Или его задушит сосед по камере. Да, к сожалению, наша пенитенциарная система пока далека от идеала, всякое случается.

Каков будет ответ Запада (прибалтийские дипломаты уже потребовали ужесточения санкций), нам пока неведомо. Наверное, достаточно жестким. Хорошо бы для начала отозвали для консультаций послов, но это вряд ли. Впрочем, к утру понедельника протест против задержания политика Алексея Навального выразили дипломатические ведомства уже многих государств. В том числе США, Канады, ряда европейских стран. Кстати, решение Путина пойти на обострение не выглядит совсем уж нелогичным. Можно подумать, позволь он лидеру российской оппозиции провести минувшую ночь дома, санкции были бы отменены. Поступи такое предложение, президент России наверняка отнесся бы к нему серьезно, но никто с ним не выступил: «Боинг» сбит, Крым аннексирован, Украина частично оккупирована. Все эти проблемы в одночасье не рассосутся. Поэтому Кремль будет продолжать окапываться по периметру и время от времени делать вылазки — брать заложников, выторговывать условия.

К чему это ведет — говорено-переговорено. Экономика окукливается, загнивает и уже начинает попахивать. Перспектив развития никаких, точек роста не может быть в принципе, про такое понятие, как «инвестиционный климат», надо забыть, а Чубайса отозвать и посадить наконец в тюрьму — он больше не пригодится, а народу будет приятно. Еще Егор Гайдар говорил, что экономика в условиях авторитарной власти обречена на социализацию. Мы этот процесс наблюдаем давно: доля госсобственности (прямой или замаскированной) постоянно увеличивается. В условиях изоляции превращение российской экономики из псевдокапиталистической в практически социалистическую многократно ускорится. Такая ситуация требует постоянного ужесточения внутренней политики. Ее грани на этом этапе вырисовываются вполне отчетливо: протестующих (в любых, кстати, формах) будут сажать в тюрьму, в некоторых случаях — убивать. Белорусский пример показывает, что такая стратегия на определенном этапе вполне эффективна — силовиков повязывают кровью, не оставляют им ни малейшего шанса перейти на сторону восставшего народа. Впрочем, в России еще никто никуда не восстал.

Что в этих условиях делать оппозиции и ее лидерам? В первую очередь перестать называть себя «политиками»: никакой легальной политики в традиционном понимании этого слова в России больше не существует. Есть преступная группировка, взявшая на вооружение политический террор, и несколько миллионов граждан, осознающих, что их страна гибнет. Поэтому все протестные организации и структуры следует переформировать по типу «освободительных движений» или «движений сопротивления». При этом я настаиваю на том, что действовать надо только в рамках ненасильственного (не путать с беззубым) протеста. И дело даже не в моральных принципах — он более эффективен. Целесообразность любых проектов или мероприятий надо оценивать, исходя из ответов на простые вопросы: какой ущерб они нанесут действующей власти и смогут ли быть поддержаны большими группами населения. Единственным решающим фактором становится массовость уличного протеста.

Очередная волна такого протеста всегда трудно прогнозируется, но у ответственной оппозиции должен быть согласованный план на случай ее возникновения. Отсутствие такого плана неизбежно ведет к поражению гражданской революции и тяжелым последствиям для вменяемого населения. А первый на этом этапе лозунг, с которым следует попробовать вывести людей на улицы, по-моему, вполне очевиден и безальтернативен: «Навальному — волю!».        

Фото: скриншот прямого эфира тв-канала "Настоящее время" от 17.01.2020