В фильме «Слава» актриса Ирен Кара исполняет песню, в которой есть слова «Я буду жить вечно». Конечно, Кара поет о долгожитии после смерти, которое дает слава. Но и буквальное понимание этого самонадеянного заявления находит отклик в некоторых уголках нашей планеты. Особенно этим отличается сфера технологий. В Кремниевой долине бессмертие иногда возводится в ранг овеществленной цели. Многие известные люди из технологических гигантов вкладывают средства в проекты, занимающиеся решением проблемы смерти, как будто это просто обновление операционной системы на смартфоне.

Но что если проблему смерти просто невозможно решить, а у долголетия всегда будет потолок, какие бы усилия мы ни предпринимали? Ученые сейчас ищут ответ на вопрос о том, сколько мы можем прожить, если по счастливой случайности либо в силу своих генетических особенностей не умрем от рака, сердечно-сосудистых заболеваний и не попадем под автобус. Они говорят, что если не принимать во внимание то, что обычно нас убивает, способность нашего организма восстанавливать равновесие своих многочисленных структурных и метаболических систем после тех или иных нарушений со временем все равно снижается. И даже если в нашей жизни мало стрессов, такое постепенное угасание все равно устанавливает предельное долголетие человека, составляющее от 120 до 150 лет. В конце, если жизнь у нас не отнимут обычные опасности и факторы риска, это сделает утрата способности к восстановлению жизненных функций. К такому выводу пришли ученые, опубликовавшие свою работу 25 мая в научном журнале Nature Communications.

«Они задают вопрос о том, сколько лет максимально может прожить сложная человеческая система, если все остальное будет хорошо, а жить эта система будет в свободной от стрессов среде», — говорит не принимавшая участия в этом исследовании Хезер Уитсон (Heather Whitson), которая работает директором Центра изучения старения и развития человека при Университете Дьюка. Результаты работы этого коллектива указывают на наличие «темпов старения», которые накладывают ограничения на продолжительность жизни, объясняет она.

В рамках исследования Тимоти Пырков (Timothy Pyrkov) из сингапурской компании Gero вместе с коллегами проанализировал эти «темпы старения» в трех крупных когортах людей из США, Британии и России. Чтобы оценить отклонения от стабильного состояния здоровья, они провели анализ изменений количества эритроцитов и посчитали количество шагов, которые ежедневно делали их подопечные, поделив их на возрастные группы.

И по количеству красных кровяных телец, и по количеству шагов закономерности оказались одинаковыми. По мере старения человека некоторые факторы, не относящиеся к болезням, способствовали предсказуемому и постепенному снижению способности организма восстанавливать клетки крови и возвращаться в устойчивое состояние после нарушения. Когда Пырков с коллегами из Москвы и Буффало, штат Нью-Йорк, использовал эти предсказуемые темпы увядания, чтобы определить, когда способность к восстановлению исчезнет полностью, и все закончится смертью, они вышли на показатель 120-150 лет. (В 1997 году в возрасте 122 лет скончалась самая старая жительница нашей планеты француженка Жанна Кальман (Jeanne Calment).)

Ученые также выяснили, что с возрастом усиливается реакция организма на травмы, все больше отдаляясь от устойчивой нормы, и человеку нужно больше времени на восстановление. Уитсон говорит, что такой результат вполне логичен. Здоровый молодой человек демонстрирует быструю физиологическую реакцию, приспосабливается к отклонениям и восстанавливается до cdjtuj личного нормального состояния. Но когда человек стареет, «все немного ослабевает, реакции замедляются, и могут возникать выходы за привычные показатели», скажем, когда из-за болезни возникают серьезные скачки кровяного давления.

Но у измерений кровяного давления и эритроцитов есть известные параметры, считающиеся нормой, отмечает Уитсон. А вот подсчет шагов — здесь многое зависит от человека, и параметры могут сильно разниться. Пырков с коллегами выбрал переменную, которая очень сильно отличается от подсчета кровяных телец, но все равно пришел к выводу о таком же упадке сил со временем. Это говорит о том, что реальные темпы старения определяются более постоянными факторами.

Соавтор исследования Питер Федичев (Peter Fedichev), являющийся физиком и соучредителем Gero, говорит, что хотя большинство биологов считает счет эритроцитов и шагов «очень разными показателями», оба источника рисуют нам «одно и то же будущее». А это говорит о том, что темпы старения являются вполне реальным компонентом.

Авторы указывают на социальные факторы, отражающие их выводы. «Мы обнаружили резкое изменение в возрасте 35-40 лет, что было весьма неожиданно», — говорит Пырков. В качестве примера он приводит то обстоятельство, что зачастую именно в этом возрасте атлет заканчивает свою спортивную карьеру. «Это дает указание на то, что в данном возрасте происходят какие-то физиологические изменения», — отмечает он.

Наверное, желание раскрыть тайны бессмертия существует столько же времени, сколько человек понимает, что умрет. Но долголетие это не то же самое, что долгая и здоровая жизнь, говорит преподаватель эпидемиологии и биостатистики профессор С. Джей Ольшанский (S. Jay Olshansky), работающий в Университете штата Иллинойс в Чикаго и не принимавший участия в исследовании. «Заниматься надо не продлением жизни, а продлением здоровой жизни», — подчеркивает он.

«Значение имеет не только смерть, — говорит Уитсон. — Такие вещи как качество жизни приобретают все большее значение, когда человек этого лишается». По ее словам, смоделированная в исследовании смерть — это затяжная смерть. Вопрос в другом. Можем ли мы продлить человеку жизнь, не продлевая ту ее часть, когда человек дряхлеет и становится немощным?

«Интересно было бы посмотреть окончательный вывод ученых», — говорит Ольшанский. Он характеризует его следующим образом: «Можно догадаться, что лечение болезней не произведет того эффекта, какой мы хотим. Эти фундаментальные биологические процессы старения сохранятся».

Идея замедлить процесс старения привлекает не только представителей Кремниевой долины, которые мечтают загрузить свою память в компьютер, но и ученых, видящих в таком вмешательстве средство для снижения заболеваемости, чтобы в конце жизни человек реже болел, меньше дряхлел и в целом был здоровее. Вопрос в том, поможет ли это приблизиться к верхнему пределу по продолжительности жизни, указанному в Nature Communications. Здесь мы можем только строить предположения. Но некоторые исследования уже начаты. Например, сейчас проводятся испытания препарата от диабета под названием метформин. Их цель — ослабить характерные черты старения.

Выводы Федичева и его команды о предельной продолжительности жизни человека ни в коей мере не лишают их оптимизма. Федичев считает, что это исследование положит начало долгому путешествию в науке. «Измерить что-то — это первый шаг, за которым следует вмешательство», — говорит он. Теперь, когда его коллектив измерил темпы старения, следующим шагом должен стать поиск возможностей для «предотвращения упадка жизненных сил и их восстановления».

24 мая комиссия по вопросам обороны правящей Либерально-демократической партии Японии одобрила предложение «резко» увеличить военный бюджет. Это происходит не впервые – уже девятый год подряд японские власти наращивают расходы на оборону. 2021-й поставит в этой области новый рекорд – $52 млрд. Страна активно разрабатывает и закупает новые категории военной техники, снимает давние ограничения на применение своих вооруженных сил.

Относительное снижение мощи США, особенно по сравнению с быстро усиливающимся Китаем, заставляет Японию саму превращаться в одну из ведущих военных держав в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Что неизбежно вызывает тревогу в России, у которой до сих пор нет мирного договора с Японией, зато есть давний территориальный спор.

Новый потенциал

Япония уже многие десятилетия пользуется репутацией пацифистской страны, которая в вопросах национальной обороны полностью полагается на США. Такое положение дел закреплено двумя важными документами. Во-первых, девятая статья японской Конституции, принятая в 1947 году, недвусмысленно гласит, что «японский народ на вечные времена отказывается от войны как суверенного права нации, а также от угрозы или применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров».

Во-вторых, Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между США и Японией от 1960 года гарантирует японцам американскую защиту от любого нападения в обмен на размещение американских военных баз. То есть внутри этого союза роль меча играют США, а Япония выступает исключительно щитом. Соответствующим образом развивались и японские вооруженные силы – главный упор делался на оборону, а не на атаку целей за рубежом. 

Однако за последнее десятилетие правительство Японии приняло немало решений, заметно изменивших положение дел в этой области. В первую очередь японцы нарастили свой военный бюджет. Запланированные на 2021 год $52 млрд – это на уровне ведущих европейских держав: Франции, Германии или Британии. По данным SIPRI, в 2020 году Япония вышла на девятое место в мире по размеру военных расходов.

Дополнительные траты идут на развитие военного потенциала Японии в новых областях. Например, в 2018 году Япония сформировала Амфибийную бригаду быстрого развертывания. Это элитное соединение морской пехоты должно восстановить контроль над островами, если они будут захвачены.

Также в 2018 году японское правительство решило преобразовать два эсминца типа «Идзумо» в легкие авианосцы. Авианосцев у Японии не было со времен Второй мировой войны. Токио уже договорился закупить у США 42 истребителя пятого поколения F-35B c укороченным взлетом и вертикальной посадкой, которые предположительно и будут располагаться на этих новых авианосцах.

Японцы разрабатывают и новые типы ракет – например, новые standoff-ракеты, которые запускаются вне зоны поражения ПВО противника. Дальность их действия достигнет 1000 км, что намного больше, чем у уже имеющихся ракет класса «земля-корабль».

Япония модернизирует не только свои вооруженные силы, но и соответствующее законодательство. В 2014 году был снят запрет на экспорт оружия. Десятилетиями крупные предприятия японской оборонки (Mitsubishi Heavy Industries и Kawasaki Heavy Industries) не могли продавать свою продукцию за рубеж. Теперь доходы от экспорта дадут новый импульс повышению конкурентоспособности японского оборонного комплекса.

Другое крупное изменение в законодательстве произошло в 2015 году, когда вооруженные силы Японии получили возможность участвовать в коллективной обороне. До этого страна могла применять силу только в случае прямого нападения на нее. Теперь же японские воинские части могут использоваться и при нападении на союзников.

Угрозы для России?

Масштабы изменений в оборонной политике Японии вполне тянут на тихую революцию. Поэтому неудивительно, что они вызывают беспокойство в Москве.

В январе министр иностранных дел России Сергей Лавров настоятельно попросил Японию не размещать на своей территории новые ракеты средней и малой дальности наземного базирования. Более того, Лавров сказал, что, даже если такие ракеты будут размещены на кораблях, а не на земле, «это суть дела едва ли изменит, потому что базирование в Японском море… будет означать, что эти ракеты смогут доставать значительную часть территории Российской Федерации».

Другие пошли еще дальше. В декабре 2020 года генерал-майор Михаил Макарук, входящий в президиум Общероссийской общественной организации «Офицеры России», заявил: «Сказать, что вооружение Японии не представляет для России угрозы, нельзя. Есть вероятность того, что нашему командованию придется учитывать вероятность нанесения ударов и такими ракетами по важным военным и стратегическим объектам на тихоокеанском-дальневосточном направлении». Он также утверждал, что целью нового японского оружия является захват Южных Курильских островов силой: в руководстве Японии «спят и видят, как бы вернуть Курилы».

Такая реакция объяснима. Однако то, что Токио проводит серьезные изменения в своей оборонной политике, еще не означает, что это автоматически угрожает России.

Во-первых, важно не преувеличивать масштабы военной мощи Японии. Даже рекордные военные бюджеты пока не превышают 1% ВВП страны. Для сравнения: в 2020 году США потратили на оборону 3,7% своего ВВП, а Россия – 4,3%.

Во-вторых, новые военные возможности Японии не направлены против России. Наоборот, в последние годы Токио проявляет немалую сдержанность на российском направлении и зачастую не реагирует даже на откровенные провокации Москвы – например, когда российские стратегические бомбардировщики пролетают недалеко от японских воздушных границ.

С апреля по декабрь 2020 года истребители Сил самообороны Японии были вынуждены 206 раз подниматься в воздух по тревоге из-за приближения российской военной авиации. В большинстве случаев российские военные самолеты меняли курс, но были и нарушения японского воздушного пространства – например, 20 июня 2019 года.

Другой пример японской сдержанности – это события 2016 года. Менее чем за месяц до саммита президента Путина и тогдашнего премьер-министра Абэ Россия объявила, что разместит противокорабельные ракетные комплексы «Бал» и «Бастион» на островах Кунашир и Итуруп (именно на них претендует Япония). А в декабре 2020 года Россия разместила на Итурупе зенитно-ракетный комплекс С-300В4.

Теоретически это могло служить хорошим поводом для усиления вооруженных сил Японии рядом с российскими границами, но этого не произошло. На Хоккайдо – ближайшем к России японском острове – за последние годы не было ни одного крупного развертывания японских сил.

Говорить, что японское правительство планирует захватить Курильские острова силой, несерьезно. Для руководства и общества современной Японии применение военной силы неприемлемо. Для подавляющего большинства японцев сила во внешней политике – вещь немыслимая, если только речь не идет о нападении на саму Японию.

Показательный случай произошел в мае 2019 года с депутатом нижней палаты японского парламента Ходакой Маруямой. Выпивши, он на встрече с группой бывших жителей Курильских островов поинтересовался, не хотят ли они отвоевать эти территории у России. После этого разразился большой скандал. Его партия «Ниппон Ишин-но Кай» быстро исключила Маруяму, а руководство партии посетило российское посольство в Токио, чтобы извиниться.

За всю историю японских Сил самообороны, созданных в 1954 году, ни один солдат не погиб в бою и никого не убил. Сейчас практически все общество Японии не знает военных потерь, и гибель даже одного японского солдата стала бы травмирующим событием для всей страны.

В военной сфере японское правительство всегда действует крайне осторожно, избегая любых рисков при развертывании Сил самообороны. Когда в феврале 2020 года недалеко от Ормузского пролива атаковали японский и другие танкеры, Токио отправил туда эсминец «Таканами» для защиты международных морских путей. Однако, в отличие от стран НАТО, японское правительство приказало своему эсминцу не заходить в пролив, поскольку сочло это слишком опасным.

Растущий Китай

На самом деле в последние десять лет Япония активно передислоцирует свои вооруженные силы подальше от российской границы – с севера на юго-запад. Например, местом базирования новой Амфибийной бригады стал Сасебо (юго-западный остров Кюсю), что аж в 1700 километрах от спорных Южных Курильских островов.

Выбор направления понятен – речь идет о потенциальной угрозе со стороны Китая. По данным CSIS, военный бюджет КНР увеличился с $76,53 млрд в 2010 году до $209,16 млрд в 2021-м. Китай стал вести себя гораздо более напористо в споре вокруг островов Сенкаку (по-китайски Дяоюйдао) – Пекин претендует на подконтрольные Токио острова с 1970-х годов.

В этом году китайские корабли несколько раз заходили в территориальные воды Японии вокруг этих островов. А в феврале 2021-го руководство КНР приняло закон, который дает китайской береговой охране дополнительные права на использование оружия против иностранных судов.

Другими словами, если и существует угроза, против которой направлена японская тихая революция в военной сфере, то исходит она не с российской, а с китайской стороны.

Военная модернизация последних лет в Японии также связана с относительным ослаблением военного присутствия США в регионе. В прошлом не было сомнений в том, что Вашингтон способен защитить Японию от любых угроз. Однако теперь, когда Китай бросает вызов военному господству США в регионе, Токио понимает, что не может полагаться исключительно на Вашингтон.

Такие опасения давно витали в воздухе, но проявились особенно четко при президенте Дональде Трампе с его политикой «America First». Это не означает, что японо-американскому союзу что-то угрожает – совсем нет. Скорее Япония впервые за долгие годы чувствует необходимость стать более самостоятельной в оборонной политике.

Военные реформы в Японии, несмотря на свою масштабность, не означают, что у Токио появились какие-то новые амбиции в регионе. Японское правительство впервые в современной истории решилось нарастить мощь Сил самообороны, когда почувствовало угрозу со стороны Китая и меньшую вовлеченность в свои проблемы со стороны США.

Конечно, Россия не может игнорировать бурное развитие вооруженных сил своих соседей. Однако в случае с Японией эти изменения не направлены против российских интересов в регионе. Японское общество и руководство настроены резко против военного решения конфликтов с соседями и не собираются избавляться от девятой статьи Конституции.

Статья опубликована в рамках проекта «Диалог Россия – США: смена поколений». Взгляды, изложенные в статье, отражают личное мнение автора

 

Политолог Тибо Мюзерг, директор европейской программы американского аналитического центра Международного республиканского института (IRI). Его последняя работа «Европа, поле битвы. От невозможной войны к невозможному миру» выйдет 4 июня.

— Когда вас читаешь, понимаешь, что все идет к тому, что Европе не избежать войны в ближайшем будущем…

— Речь не идет о неизбежности, и мы не должны впадать в чрезмерный пессимизм. Я пытаюсь сказать, что есть реальные риски. Реальность, которую мы скрывали в течение последних нескольких лет, заключается в том, что мир снова стал опасным и что многополярность, на которую надеются, не обязательно означает безмятежный мир. Наоборот! Мы расплачиваемся за противоречия, которые открыто игнорировали последние двадцать лет. Мы входим в опасную зону, но это не значит, что война неизбежна. Риск существовал всегда, только мы этого не осознавали. Теперь вопрос в том, как ограничить этот риск.

— Какие из проблем, на которые вы указываете, наиболее опасны?

— Мы не можем знать наверняка. Если вы спросите правых, испанца или итальянца, они скажут вам, что это иммиграция, что подразумевает ислам или меньшинства. Для других, таких как литовцы или латыши, это будет Россия, которая явно приступила к ревизионистской политике своих границ. У нас такая география, которая окружает нас потенциальными угрозами. Если мы хотим, чтобы нас оставили в покое, мы должны создать защиту на всех уровнях. У нас также есть проблема в наших островных обществах, которую необходимо восстановить целостность. Мы должны найти правильное сочетание национальной идентичности и европейской идентичности. Нужно приложить усилия и создать антитела, чтобы иметь возможность бороться со всеми этими угрозами. Латинская пословица «Хочешь мира — готовься к войне» актуальна и сегодня. Мы забыли об этом.

— Какие формы могут принимать эти угрозы?

— Возможность межгосударственной войны реальна, как мы видели прошлым летом в восточном Средиземноморье между Грецией и Францией, с одной стороны, и Турцией, с другой. Тем не менее, наиболее вероятный сценарий для Европы — это вмешательство местных игроков в ложную или нстоящую гражданскую войну. Сегодня можно вести войну с меньшими затратами, как например на Украине, где Россия навязывает войну «низкой интенсивности», не используя танки и истребители.

— Где может начаться следующая война?

— Скорее всего на Балканах, где лидеры снова начинают играть с огнем, занимаясь перекраиванием границ. Франция тоже не застрахована. Внутри Франции царит такая напряженность, что можно увидеть вооруженных людей, готовых к бою. Не только в пригородах, но и среди отставных или действующих военнослужащих, как мы недавно видели из их открытых писем, опубликованных в газете Valeurs Actuelles. Атмосфера сейчас такова, что легко может перерасти в скрытую гражданскую войну.

— Что же делать?

— Если ничего не делать сегодня, мы определенно придем к войне. Если мы ничего не будем делать во Франции и в Европе, у нас будет склеротическое общество, которое постоянно будет унижаться другими державами, как мы видели в случае с Белоруссией, посадившей европейский самолет. И, в конце концов, война нам будет гарантирована. Единственное решение — реформа для восстановления сплоченности общества, даже если, как сказал Токвиль, «самый опасный момент для плохого правительства наступает тогда, когда оно начинает реформироваться». Даже если нужно выбирать, можно рискнуть и пойти на реформу, осознавая все риски. Атлантический альянс также должен быть реформирован. Потому что в Европе не может быть прочного мира без участия американцев. Наконец, необходимо сделать европейский федеральный скачок. Под этим я имею в виду не централизованную власть в Брюсселе, а федерацию суверенных государств.

— На примере какой модели?

— Есть Швейцария, Соединенные Штаты или Австро-Венгрия с реформированной моделью, которую представляли венские элиты в 1900-1910 годах, прежде чем она была сведена на нет в результате убийства в Сараево. Очень хорошо продуманный план федерализации империи не ставил под сомнение клан Габсбургов. Он даже делал неприкосновенными государственные территории. Мы также можем извлечь уроки из того, что происходит в Индии.

— Вы вызовете гнев суверенистов!

— Когда я слышу, как Марин Ле Пен говорит, что она хочет иметь хорошие отношения с Россией, все время пытающейся разрушить Европейский Союз, я действительно не знаю, на чьей стороне суверенисты. Потому что Франция и другие европейские страны могут быть по-настоящему суверенными только в том случае, если они объединятся, чтобы вместе существовать в жестоком мире континентальных государств, таких как США, Китай и Индия. Чтобы выжить в этой среде, нам нужна Европа. Продажа суверенитета своей страны тому, кто предложит самую высокую цену, как венгерский Виктор Орбан, продвигает интересы Китая — не лучший пример.

— То же самое происходит с перевооружением по просьбе США?

— Это повторяющиеся дебаты. У нас есть реальное окно для создания европейской армии, зная, что внутри НАТО существует реальная синергия. Время опасно, когда в нем полно возможностей. Однако мы живем в опасное время, когда все может измениться.

— Кто должен подать инициативу?

— Реальность сейчас и на протяжении многих лет такова, что в Европе есть бесспорный лидер. Это Германия. Франция стоит на втором месте. Она может подтолкнуть, но надо убедить Германию в рамках реального сотрудничества, как это делалось в послевоенный период. Когда Париж пытается действовать в одиночку, каждый раз это заканчивается тем, что интересы Германии берут верх. С другой стороны, когда Франция вступает в союз с такими странами, как Италия, чтобы оказать давление на Германию, последняя уступает, как это было видно с «фондом восстановления». Париж должен играть ключевую роль между южной и северной Европой.

— Что делать с Великобританией после Брексита?

— Было бы ужасной ошибкой не оставить британцев в архитектуре безопасности Европейского Союза. Без Великобритании мы столкнемся с угрозой на нашем северо-западном фланге, когда нам уже угрожают на юге, востоке и юго-востоке. Поэтому мы должны найти новые возможности для сотрудничества. И, несмотря на напряженность, как на Нормандских островах, в Северной Ирландии и Шотландии, англичане постоянно об этом просят. Только нам предстоит большая дипломатическая работа. Потому что, если Великобритания покажет темпы роста намного выше, чем ЕС, она посчитает, что ее стратегия была правильной, и у нее может возникнуть соблазн сыграть в долгосрочной перспективе на разделение европейцев. И если он станет недружелюбным, ему нужно будет ответить.

— В целом, какую позицию нужно занять в отношении к соседям Евросоюза?

— Нам не обязательно быть ангелочком. Мы привыкли видеть в наших соседях абсолютных врагов или объективных союзников. Однако это не так. Они и партнеры, и соперники. Поэтому мы должны действовать с учетом настроений. Владимир Путин явно находится на пути конфронтации с ЕС. Мы должны уметь снять перчатку и встать на путь конфронтации с ним. В последние годы мы убедились, что диалог с Россией без требования компенсации был неэффективным. Франция и Европа ничего не получили взамен, и Путин легко вздохнул. Необходимо найти баланс между коммерческими интересами и обеспечением интересов Европы. Чтобы гарантировать, что европейский авиалайнер не будет принудительно посажен, нам нужно усовершенствовать разведку и вводить реальные санкции. Когда мы сталкиваемся с актами немирного характера — потому что они не являются актами войны, — мы должны отвечать на них актами немирного характера. Должна быть симметрия. Однако Европа слишком долго отвечала полным бездействием.

— Когда я спрашивала об ущербе для Лукашенко, я имела в виду именно его и его режим. Те санкции, которые уже действуют, разве наказывают диктатора, а не обычных белорусов? Они ведь теперь совсем не смогут оттуда выбраться? Кого в итоге европейцы наказали?

— Наказали, безусловно, белорусов, и очень серьезно. Но если говорить о санкциях, то мы вынуждены быть циничны: санкции и созданы для того, чтобы в подсанкционной стране возбудить какое-то движение, чтобы народ стал оказывать давление на власть, подтолкнул ее к изменениям.

— Применительно к России я бы это еще могла понять. Но белорусов-то за что? Разве они недостаточно «толкали» свою власть? Они и так, бедные, не знают, что со своим Лукашенко делать.

— Это, кстати, хороший вопрос, до сих пор я его ни от кого не слышал. Наоборот, и на Западе, и в российской либеральной среде говорят: пусть там все будет хуже и хуже. Я тоже не понимаю, почему хуже и хуже должно быть белорусам, если в стране существует только один сумасшедший. Я не осуждаю никого в белорусской оппозиции, боже упаси. Это действительно героические люди, которые находятся в опасном положении. Но большой вопрос, стоит ли представителям той или иной страны вызывать санкционный огонь на себя. А белорусская оппозиция это делает очень активно, и уже обсуждаются новые волны санкций. Я подозреваю, что будет нанесен удар по госпредприятиям, Запад может перестать покупать их продукцию. Американские санкции против «Нафтана» уже вводились, в результате на предприятии упала переработка российской нефти. Думаю, сейчас могут быть введены санкции против Мозырского НПЗ, против «Беларуськалия» и так далее.

— И какой от этого будет эффект?

— Разный. Больше 50% нефтепереработки, например, уходит на экспорт в Европу. Но наверняка они будут гнать нефтепродукты обратно в Россию, а потом продавать уже от лица российских компаний.

— «Беларуськалий» — любимая игрушка Лукашенко. Могут ли его задеть всерьез санкции против этого предприятия?

— Это очень странная игрушка. Лукашенко рассказывает о ней разные сказки, якобы она стоит 30 миллиардов долларов. Хотя «Уралкалий», вполне прибыльная компания, стоит порядка двух миллиардов, выпуская продукции гораздо больше. Но «Беларуськалий» давно ушел с европейского рынка, главные покупатели у него — Индия, Бразилия и Китай. Так что ничего катастрофического не случится, если Европа закроется для белорусских удобрений.

— Может ли Россия как-то использовать ситуацию в своих отношениях с Западом?

— Я думаю, что сейчас начнется изнуряющая санкционная война. Беларусь, я бы сказал, в этой ситуации оказалась очень к месту. Посмотрите на последние решения саммита Евросоюза. Как говорили его участники еще задолго до встречи, они собирались изо всех сил прополоскать Россию, понять, как можно ее посильнее прижучить, как строить с нею отношения. В результате Россия просто стремительно исчезла из повестки, и все сосредоточились на Беларуси. Думаю, она стала просто потрясающим громоотводом. На ближайшее время это будет тема № 1. Причем это такая страна, что… Знаете, это как ставить опыты на лягушках. Значение Беларуси для европейской экономики близко к нулю, поэтому отрабатывать на ней какие-то санкции «массового поражения» можно без проблем.

— То есть опять это будет бить по белорусам. Их бил Лукашенко — а теперь, получается, «побьют» его противники.

— При этом самому Лукашенко и его прихвостням, которые за границей-то не были минимум лет десять, от этого ни холодно, ни жарко. Они будут и дальше испытывать терпение белорусов. И понятно, как они на все эти санкции ответят. На днях у них уже запретили трансляцию митингов, любую информацию о протестах, любую помощь людям с выплатой штрафов и так далее. В общем, продолжится подогревание запаянной консервной банки, а это всегда кончается плохо.

— «Банка» и так рванула в прошлом году.

— Но ее немного припаяли. Я был в Беларуси дважды весной и могу сказать, что там уже не ощущается ничего кризисного. Если бы Лукашенко сам не поднимал градус, то протестное настроение на какое-то время успокоилось бы. Ему лучше какое-то время посидеть тихо, но у него тормоза не работают. В компаниях люди абсолютно открыто говорят о правительстве в таких формулировках, что даже мне становилось немного не по себе, но при этом ничего не происходит. Это, думаю, последствия как раз того, что люди выговариваются, но на площади пока идти не собираются.

— В какой степени Белоруссия зависит от России, точнее, Лукашенко — от Путина?

— Зависит довольно сильно. Во-первых, он продолжает получать большие объемы денег от переработки российской нефти и реэкспорта нефтепродуктов. По этому году — где-то 19% бюджетных доходов. Это большая сумма. Общий бюджет Беларуси по доходам — приблизительно 9,5 миллиарда долларов, по расходам — где-то около 11 миллиардов. То есть просто закрыть Беларуси поставки российской нефти или заметно поднять — это было бы, наверное, очень радикальным шагом. Хотя Россия прошлой весной уже закрывала поставки, но как закрыла — так потом и открыла.

— Прошлой весной Лукашенко еще мог обратиться к Европе, пытался договориться о нефти с норвежцами. С лета эти пути для него закрыты.

— Он давно договаривался — и всегда безуспешно. С середины 2000-х по Минску ходили сказки, что он чуть ли не у Чавеса хотел закупать нефть, пришел один танкер — на этом все кончилось. Думаю, альтернативы российским поставкам у него никогда особой не было, а сейчас и подавно.

Второй момент связан с торговлей: на Россию приходится 55% импорта в Беларусь и где-то 48% экспорта. Продукция крупных белорусских предприятий, вроде МАЗа, БелАЗа или завода бытовой техники «Атлант», больше чем на 50% идет на экспорт в Россию, и эти предприятия контролируются государством. Закрытие российского рынка или его жесткие ограничения — это серьезный удар по белорусской экономике.

Здесь, правда, есть другая сторона вопроса, которую часто не рассматривают: если Лукашенко соберется идти ва-банк, он, конечно, может и сам объявить, что закрывает торговлю с Россией, выставляет таможню и так далее. Так он разрушит любимую игрушку Путина — Евразийский союз. Мне кажется, что здесь шантаж со стороны Лукашенко может быть успешным. Путин не хочет этой игрушки лишаться, а Белоруссия — важный игрок: в 2020 году чуть более 50% всей торговли в ЕврАзЭС — это была торговля между Россией и Белоруссией.

• Умаров

• 
• В недавнем прошлом у США уже были базы в регионе. Но сейчас многое будет зависеть от того, перевесит ли эта выгода неизбежные потери, которые понесут страны Центральной Азии из-за недовольства Москвы и Пекина

  К 20-й годовщине терактов 11 сентября – то есть к 11 сентября 2021 года – американские войска должны окончательно уйти из Афганистана. Это пообещал президент США Джозеф Байден. При этом Вашингтон не хочет полностью терять контроль над происходящим в регионе и, по информации СМИ, планирует перевести часть военного контингента в соседние с Афганистаном страны. Самым удобным вариантом американское военное командование считает Центральную Азию.

  Исторически такой вариант выглядит довольно естественно – американские военные базировались в регионе с 2001 по 2014 год. Однако с тех пор многое изменилось – прежде всего, резко ухудшились отношения США с двумя главными внешними партнерами Центральной Азии – Россией и Китаем, которые явно будут не рады американскому возвращению в регион.

  Так что Вашингтону предстоит доказать центральноазиатским государствам, что сотрудничество с ним сможет компенсировать неизбежное раздражение двух влиятельных соседей. Сделать это будет непросто, потому что за последнее десятилетие в Центральной Азии окончательно разуверились, что США готовы стать противовесом России и Китаю в регионе.

  В поисках союзников

  Прошли те времена, когда молодые, недавно получившие независимость страны Центральной Азии высоко ценили любое американское внимание, а США активно занимались продвижением принципов демократии и рыночной экономики в регионе. Сейчас одним из немногих вопросов, по которому Вашингтон продолжает сотрудничать с центральноазиатскими государствами, остается Афганистан. 

  Американские войска должны покинуть территорию Афганистана уже в ближайшие месяцы, но Вашингтон намерен и дальше поддерживать афганское правительство в борьбе с талибами. А это вряд ли будет возможно без появления военных баз США в соседних странах.

  Афганистан граничит с шестью государствами – Ираном, Пакистаном, Китаем, Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменией. Но ни в одной из этих стран сейчас нет американских баз, да и вообще ни одну из них не назовешь близким союзником США.

  Иран и Китай отпадают сразу. Пакистан теперь слишком зависит от Китая, чтобы решиться на такой шаг. Туркмения вряд ли собирается отказываться от своего изоляционистского курса. Казахстан не подходит не только из-за его удаленности от Афганистана, но и из-за тесных связей с Россией.

  Вариантов остается не так много: Таджикистан и Узбекистан. Утечки в американских СМИ подтверждают, что именно эти две страны Пентагон рассматривает как потенциальных кандидатов на размещение новых баз. Сюда можно добавить еще Киргизию, которая не упоминалась в американских публикациях, но расположена достаточно близко к афганским границам, чтобы считаться потенциальным кандидатом.

  В этих вариантах нет ничего невозможного – в недавнем прошлом у США уже были базы в регионе. Но сейчас многое будет зависеть от двух факторов. Во-первых, от масштабов потенциального военного присутствия американцев. А во-вторых, от того, насколько это будет выгодно принимающим странам с финансовой и политической точки зрения. Точнее, от того, перевесит ли эта выгода неизбежные потери, которые понесут страны из-за недовольства Москвы и Пекина.

  Таджикистан

  Казалось бы, трудно представить себе американских военных в Таджикистане, который входит в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и имеет на своей территории российскую военную базу. Однако это не помешало президенту Эмомали Рахмону разрешить Китаю построить на границе с Афганистаном погранпост, а Индии (по слухам) – занять авиабазу Фархор.

  Однако экономика Таджикистана не может существовать без денежных переводов мигрантов из России (22% ВВП в 2020 году, обычно более 30%) и китайских кредитов (52% всех внешних займов, более 20% ВВП). К тому же из всех стран Центральной Азии у Таджикистана самые холодные отношения со Штатами: Рахмон – единственный из лидеров региона, кто никогда не был в США с официальным визитом.

  Некоторый опыт военного сотрудничества с американцами у Таджикистана есть. После терактов 11 сентября самолетам ВВС США было разрешено заправляться на аэродроме Айни под Душанбе, хотя американцы не размещали в стране постоянный контингент. Сегодня таджикские спецслужбисты проходят обучение в Штатах, а пограничники учатся в центрах, построенных на американские средства.

  Весной 2021 года Вашингтон взял курс на сближение с Душанбе по афганскому урегулированию. В марте впервые прошла трехсторонняя онлайн-встреча представителей МИДов Таджикистана, Афганистана и США. Затем госсекретарь Энтони Блинкен провел юбилейную пятую встречу (в этом году онлайн) со своими коллегами из Центральной Азии в формате C5+1, где особое внимание уделил ситуации в Афганистане. А в начале мая в Таджикистане был спецпредставитель США по примирению в Афганистане Залмай Халилзад.

  В Москве интерес американцев к Таджикистану заметили. С тех пор как по периметру российских границ – от Белоруссии до Киргизии – то там, то тут вспыхивают кризисы, а в Белый дом пришла более глобалистская команда Байдена, Москва еще внимательнее относится к западному присутствию на постсоветском пространстве.

  В конце апреля Путин созвонился с Рахмоном и поговорил об «укреплении российско-таджикистанских отношений». Далее состоялось три мероприятия по линии ОДКБ в Душанбе: на одном министр обороны Сергей Шойгу договорился создать объединенную региональную систему ПВО России и Таджикистана; на другом – комитет секретарей совбезов ОДКБ принял проект программы по укреплению участков таджикско-афганской границы; на третьем – Лавров пообещал поскорее восстановить регулярное авиасообщение между Москвой и Душанбе.

  Когда в конце апреля на границе Таджикистана и Киргизии произошел масштабный вооруженный конфликт, Москва не стала спешить давить ни на одну из сторон. Сейчас она поддерживает тесные контакты с лидерами обоих государств, но, судя по всему, намерена использовать случившееся, чтобы укрепить лояльность Душанбе. Это было видно, например, по тому, что Рахмон был единственным иностранным лидером, кого пригласили 9 мая на парад в Москву.

  Да и вообще Путин и Рахмон знакомы не первое десятилетие. Конечно, их отношения не всегда были радужными, но сейчас, когда в Таджикистане готовятся к транзиту власти от отца к сыну, экономика находится в кризисе после пандемии, а будущее Афганистана после ухода США вызывает беспокойство, режим остро нуждается в российской поддержке.

  Киргизия

  Как и Таджикистан, Киргизия сильно зависит от Китая и России. Крупный бизнес в стране связан с КНР, а некоторые политики используют отношения с Китаем в своих корпоративных интересах. Переводы мигрантов из России составляют около трети ВВП, а долг перед Китаем превышает четверть ВВП. Киргизия также входит в ОДКБ и имеет на своей территории российскую военную базу. Вдобавок страна состоит в Евразийском экономическом союзе.

  Киргизия долгое время считалась главным союзником Штатов в регионе и оазисом демократии в Центральной Азии. Американская база продержалась там дольше всего – с 2001 по 2014 год.

  Москва много лет добивалась закрытия этой базы, но Вашингтону удавалось сохранять свое присутствие, несмотря на революции и смены власти. Лишь в 2013 году президент Атамбаев денонсировал соглашение с США об аренде аэропорта Манас.

  С тех пор отношения Киргизии с США развиваются не лучшим образом. В 2015 году Атамбаев разорвал межправительственное соглашение о сотрудничестве с США после того, как Вашингтон наградил киргизского правозащитника Азимжана Аскарова премией защитника прав человека (в 2020 году Аскаров умер в тюрьме). Международная финансовая помощь Киргизии значительно сократилась. При Трампе гражданам Киргизии ограничили въезд в США, но ограничения были сняты сразу после избрания Байдена.

  Выстраивать долгосрочные отношения с Киргизией для США довольно сложно. Разрозненность политических элит и их постоянная внутренняя борьба приводит к непредвиденным последствиям и даже госпереворотам. Размещая базу в стране, Вашингтон хочет быть уверен в безопасности своих военных, а в нынешней нестабильной Киргизии гарантировать это сложно.

  Узбекистан

  По сравнению с соседями Узбекистан, как страна более закрытая и населенная, намного меньше зависит от России и Китая. Он сейчас не входит в ОДКБ (Ташкент выходил оттуда дважды) и не имеет на своей территории иностранных военных баз. С приходом к власти Шавката Мирзиёева отношения с Россией заметно потеплели, но это скорее в рамках общего курса на большую открытость и налаживание внешних связей на самых разных направлениях.

  В Узбекистане тоже уже была военная база американцев. В 2001 году президент Каримов передал американцам в аренду аэродром Карши-Ханабад. Но уже в мае 2005-го узбекские власти потребовали вывести американские войска из-за того, что Вашингтон резко осудил подавление протестов в Андижане, унесшее сотни жизней. Кроме того, с 2013 по 2016 год в Ташкенте располагался офис связи НАТО в Центральной Азии.

  С 2016 года, при президенте Мирзиёеве военные связи Узбекистана с США опять активизировались. В 2018 году он побывал в Вашингтоне, где подписал первый в истории отношений план сотрудничества с США в военной сфере. С тех пор количество совместных узбекско-американских военных учений увеличилось, а узбекские офицеры получили возможность проходить курсы повышения квалификации в США и странах НАТО.

  США также поощряют активную позицию Узбекистана по Афганистану – тема, используя которую Ташкент претендует на лидерство в регионе. В мае 2020 года Вашингтон вместе с Ташкентом и Кабулом провели первый трехсторонний диалог, а в апреле 2021 года госсекретарь Блинкен поблагодарил своего узбекского коллегу Камилова за помощь в экономической интеграции Афганистана с Центральной Азией.

  Узбекистан также инициировал новый формат в афганском урегулировании. В 2018 году в Ташкенте состоялась конференция «Мирный процесс, сотрудничество в сфере безопасности и региональное взаимодействие», в которой поучаствовали представители более 20 стран и организаций. В июле 2021-го Узбекистан готовится повторить подобный формат под другим названием: «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности».

  Однако в вопросе размещения американских военных Узбекистан неизбежно столкнется с противодействием Москвы и Пекина. И он вряд ли готов платить такую цену. Москва уже активно критикует многие инициативы Ташкента, считая, что они навязаны Штатами. Например, Лавров говорил: «Многочисленные инициативы вокруг афганского урегулирования, вокруг Индо-Тихоокеанского региона предполагают переориентацию Центральной Азии с нынешнего направления на Юг – помогать восстанавливать Афганистан и одновременно ослаблять связи с Российской Федерацией».

  Более того, узбекское общество тоже будет не в восторге от любого иностранного военного присутствия. Слухи о возможном появлении в стране российской базы, вызванные визитом российского министра обороны Шойгу, привели к такому общественному негодованию, что узбекским властям пришлось выступать с официальным опровержением. С американской базой будет еще сложнее – по опросам, политика США в регионе в узбекском обществе менее популярна, чем российская и китайская.

  Из-за либерализации общественной жизни в последние годы Ташкент уже не может, как раньше, просто игнорировать социальное недовольство. Узбекский режим сейчас намного больше зависит от общественного одобрения, чем при Каримове.

  Перспективы

  Даже если в регионе все-таки появится военная база США, реальный баланс сил это не изменит. Интересам, которые сделали бы для Вашингтона необходимой долгосрочную политику в Центральной Азии, неоткуда взяться. У Москвы и Пекина, напротив, нет другого выхода, кроме как плотно следить за региональными процессами – от этого зависит их собственная безопасность.

  Более того, Китай с годами решил пересмотреть свою роль в Центральной Азии – он уже не просто важный экономический партнер, но и задает общерегиональные тренды развития. Раньше КНР не спешила институциализировать отношения с центральноазиатскими государствами, а теперь сама настаивает на этом.

  11 мая в Сиане прошла встреча министров иностранных дел стран Центральной Азии и Китая – это первая очная (и вторая по счету) встреча шести стран в формате С5+1, который появился в 2020 году. Пекин использовал саммит в том числе для того, чтобы вовлечь Центральную Азию в свое противостояние с США. Глава китайского МИДа от лица всех стран обратился к Вашингтону с предупреждением о необходимости «ответственно выводить войска» из Афганистана.

  Такого рода заявлений в будущем будет больше. Если все уже привыкли к тому, что Россия постоянно критикует США за вмешательство во внутренние дела, то теперь подобным будет заниматься и Китай. Например, в конце апреля Пекин впервые обвинил Вашингтон во вмешательстве во внутренние дела Киргизии через финансирование местных НКО и СМИ.

  Китай и Россия опасаются роста активности США в регионе еще и потому, что уверены – американцам нужна база, чтобы сдерживать их. Пекин считает, что Вашингтон собирается дестабилизировать ситуацию в Синьцзяне, а Москва – что США продолжат сеять хаос по периметру российских границ. Россия и Китай продолжат бороться с американским присутствием, причем будут это делать вместе и активнее, чем раньше.

  Ни для одной из трех стран Центральной Азии, где США теоретически могли бы разместить базы, потенциальные выгоды не перевешивают потенциальные риски. Скорее всего, на предложение Вашингтона никто не согласится. Это отражает и снизившуюся роль США в регионе, и обострившееся соперничество между мировыми державами. В итоге Вашингтону, видимо, придется искать другие решения – перевести части военных на Ближний Восток и использовать авианосец для патрулирования.

  Статья опубликована в рамках проекта «Диалог Россия – США: смена поколений». Взгляды, изложенные в статье, отражают личное мнение автора

   

   

Анна Чапман, эта потрясающая рыжеволосая женщина, была спящим агентом и работала в Соединенных Штатах на российского президента Владимира Путина, а затем, вернувшись в Россию, стала моделью и телеведущей.

Не будет преувеличением сказать, что жизнь у нее интересная.

До своего ареста в 2010 году вместе с девятью другими русскими агентами Анна работала в Нью-Йорке в области недвижимости, и тогда американские власти заявили, что раскрыли самую большую сеть иностранной разведки на американской земле после окончания холодной войны.

Действия ФБР против этой шпионской сети получили название «Операция „Истории призраков"» (Operation Ghost Stories).

Чапман четыре года была замужем за британцем по имени Алекс Чапман (Alex Chapman), а познакомилась с ним на вечеринке в Лондоне в 2010 году.

После ареста Анны в Нью-Йорке Алекс нанял скандального журналиста Макса Клиффорда (Max Clifford) и продал её историю прессе.

По словам г-жи Чапман, ее мужа не удивил ее арест, сам он заявил, что ее отец Василий Кущенко, занимающий высокий пост в КГБ, оказал на нее «огромное влияние».

По словам Алекса Чапмана, он впервые встретил своего тестя в 2002 году во время медового месяца, который они проводили в Зимбабве, где отец Анны работал в качестве дипломата.

Вот что сказал г-н Чапман в беседе с корреспондентом газеты «Дэйли телеграф»: «Он никому не доверял. Он спросил меня, почему я выбрал себе русскую невесту. А еще он спросил, какой у меня бизнес в России, и я сказал, что никакого бизнеса там у меня нет».

«Он был напуган. Он не представил меня другим русским, которые появлялись в доме, а еще у него, судя по всему, было больше охраны, чем у других дипломатов».

«Когда я узнал, что Анну арестовали по подозрению в шпионаже, для меня, если честно, это не стало сюрпризом».

Из-за того, что Анна была замужем за британцем, она получила британское гражданство, но была лишена его после ареста.

Анна использовала знаменитую цитату из романа Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах» (A Tale of Two Cities) для описания своей непродолжительной жизни в Нью-Йорке: «Это было лучшее из всех времен, это было худшее из всех времен».

Анна была депортирована в Россию в рамках сделки по обмену заключенными с Соединенными Штатами.

В результате своего ареста эта рыжеволосая женщина стала знаменитой, и не в последнюю очередь благодаря весьма привлекательной внешности. Она отошла от шпионских дел и стала моделью и телеведущей.

Фотография Анны в прозрачном белье появилась также на обложке российского издания журнала «Максим» (Maxim), а перед этим она была включена в список 100 самых сексуальных женщин России.

Во время съемки посвященного Анне сюжета ведущий телешоу Джей Лено (Jay Leno) спросил Джо Байдена, который в тот момент занимал пост вице-президента: «А у нас есть такие-же восхитительные шпионки?»

Г-н Байден ответил в шутливом тоне: «Если честно, это была не моя идея — выслать ее из страны».

Кроме того, Анна в качестве модели участвовала в показе одежды во время «Недели моды» (Fashion Week) в Москве, а еще она работает телеведущей на прокремлевском телеканале Рен-ТВ.

Недавно Анна появилась на телеэкране и советовала россиянам сделать себе прививку от коронавируса.

«Эта страшная болезнь унесла миллионы жизней», — сказала она, обращаясь к зрителям. — В некоторых странах Европы уже начинается третья волна коронавируса. А что дальше? Четвертая, пятая волна? У нас с вами есть возможность сделать прививку и победить эту пандемию, а затем вернуться к нормальной жизни — жизни без масок, перчаток и социальной дистанции".

Готовясь к встрече с президентом США  и обсуждению самого широкого круга вопросов, Владимир Путин прекрасно понимает, что избежать обсуждения судьбы своего главного оппонента, скорее всего, не получится. В связи с этим можно предположить, что внезапная активность следователей понадобилась для усиления позиции Путина в этом вопросе.

Во-первых, новые уголовные обвинения против Навального позволят Путину с большим основанием отказываться обсуждать его как политического заключенного и настаивать, что он лишь обыкновенный преступник.  Во-вторых, обилие параллельно идущих расследований исключает ситуацию, при которой Навальный может оказаться на свободе: даже если нынешний его приговор будет отменен под давлением международных организаций и мировых лидеров, все готово для нового приговора, и это можно будет повторять снова и снова.

Все это говорит о том, что Путин ни в коем случае не собирается выпускать Алексея Навального на свободу. Хорошей новостью для Навального можно считать лишь то, что он и в тюрьме продолжает создавать проблемы Владимиру Путину и оставаться важным фактором внутренней и внешней политики, который никак не удается игнорировать.

Белорусскому политическому кризису стало тесно внутри страны, и он вырвался наружу. Подняв в воздух истребитель Минск посадил у себя на территории гражданский борт Ryanair Афины – Вильнюс, судя по всему, с единственной целью – арестовать журналиста и активиста Романа Протасевича. 

Международная изоляция Александра Лукашенко нарастала уже много месяцев, но теперь выходит на новый уровень. Почувствовав на своих гражданах и самолете стиль работы Минска с оппонентами, Запад принимает меры, на которые не решался десятилетиями.

Уже объявлено закрытие белорусского неба для европейских авиакомпаний и запрет белорусским бортам садиться в европейских странах. В ближайшие недели ожидаются новые экономические санкции, которые, по разным данным, могут ударить не только по близкому к власти бизнесу, но и по экспорту отдельных групп белорусских товаров. Джо Байден анонсировал, что новые санкции примет и Вашингтон. 

По версии Минска, им прислали имейл «солдаты ХАМАС», которые обещали взорвать самолет над Вильнюсом, требуя, чтобы Израиль прекратил обстрелы (через два дня после перемирия). Поэтому белорусские диспетчеры спасали неблагодарных соседей от теракта. Протасевич же просто оказался на борту, а раз он в розыске, пришлось воспользоваться удачей. 

Новое качество проблем Минска с репутацией подчеркнуло то, что даже ХАМАС осудил белорусские методы и попросил не использовать себя как прикрытие в притеснениях свободы слова.

Туннельный взгляд

Внешняя политика белорусской власти последний год изменялась вслед за ее внутренней эволюцией. Если долго раздвигать свои собственные рамки допустимого в борьбе с оппозицией, чувство меры пропадает и на внешнем контуре. 

Многие недоумевают, неужели арест одного активиста был так важен? Неужели Лукашенко не ожидал скандала, давая приказ поднять истребитель, чтобы посадить европейский борт? Такая постановка вопроса имеет мало общего с состоянием, в котором находится белорусская власть. 

Скорее всего, Минск и правда не предвидел таких масштабных последствий, но он и не смотрел в эту сторону. Режим выживания обострил туннельное зрение белорусской власти. Вся энергия направляется в одну точку, на нейтрализацию врагов. Побочные эффекты, вроде проблем с репутацией, выпадают из процесса принятия решений. 

Чтобы не попасть под раздачу, никто в системе не возразит инициаторам очередного акта возмездия или наказания оппонентов. Механизмы отбраковки опасных и опрометчивых шагов просто перестали работать. Ради справедливости, в случае с бортом Ryanair неясно, было ли хоть какое-то обсуждение операции и на какой стадии сам Лукашенко узнал, что спецслужбы готовятся посадить самолет с Протасевичем.

Воздушный занавес

Инцидент перевел Минск из разряда нарушителей европейских норм в нарушители европейского спокойствия и безопасности. Бойкот белорусского воздушного пространства большинством европейских авиакомпаний делает страну гораздо более токсичной для любых форм международного сотрудничества, чем когда-либо в прошлом.

Сюда уже отказываются лететь спортивные команды на соревнования. Безвизовый въезд, который белорусские власти гордо ввели несколько лет назад, вызвав раздражение Москвы, как и переговорная площадка в Минске, больше никому не нужны. 

Белорусская столица теряет привлекательность для транзитных туристов, которые раньше, особенно во время пандемии, были основным источником дохода для минского аэропорта и госкомпании «Белавиа». Саму авиакомпанию теперь, скорее всего, придется субсидировать из бюджета, а ее штат серьезно сокращать. 

Прилет в страну для все еще почему-то заинтересованных западных инвесторов и бизнесменов теперь сопряжен не только с репутационными проблемами, но еще и с логистическими. 

Пока неизвестны детали экономических санкций, чтобы оценить их потенциальный ущерб. Едва ли Евросоюз введет полное торговое эмбарго или перекроет наземный транзит через белорусскую территорию, но возмущение в этот раз намного серьезнее, чем всегда. 

Новая степень негодования видна уже хотя бы по тому, что не слышно двух традиционных аргументов против жестких санкций: то, что они толкнут Минск еще ближе к Москве и причинят вред простым белорусам.

Авиабойкот рикошетом ударит не только по режиму, но и по его оппонентам, которые хотели бы уехать из страны. Не существует и таких серьезных экономических санкций, которые бы не навредили простым людям или не вынудили Минск искать альтернативные рынки, торговые пути и просто поддержку в России.

Но Запад теперь скорее защищает свои интересы, на которые Минск наступил, чем помогает белорусам решить их проблемы с властью. Для ЕС и США сейчас в приоритете не дать создать прецедент безнаказанности за действия, которые там называют государственным терроризмом либо пиратством.

Отношения между Лукашенко и Западом, кажется, не подлежат восстановлению, что бы ни произошло. Эта атмосфера навсегда сожженных мостов, становясь привычной для сторон, устраняет сдержки во взаимных уколах. 

Некогда прагматичный по отношению к Минску глава МИД Латвии Эдгарс Ринкевичс и мэр Риги Мартиньш Стакис демонстративно сняли белорусский государственный флаг с флагштока, посвященного чемпионату мира по хоккею в латвийской столице, и повесили там бело-красно-белый флаг протестующих. Все посольство Латвии высылают из Минска, но Ригу это не сильно беспокоит – на Лукашенко поставили крест.

Фигура для размена

Минск не боится делать настолько антизападные шаги еще и потому, что чувствует прикрытие Москвы. Более того, любые такие вызывающие действия – актив, который Лукашенко использует в разговоре с Россией.

Посыл Путину состоит в том, что более антизападного белорусского лидера уже не будет, а значит, надо держаться за этого. Как и все дороги с северного полюса ведут на юг, любая смена власти в Минске в такой ситуации – дрейф в сторону белорусского сближения с Европой.

Неизвестно, до какого предела Москва готова прикрывать и финансово подпитывать Лукашенко. Чем дороже обходится этот союз и чем чаще Россию обвиняют в причастности к возмущающим Запад действиям Минска, включая инцидент с самолетом, тем сильнее в российской элите звучат недовольные Лукашенко голоса. За десятилетия сложных отношений их там накопилось немало.

Важным контекстом становится предстоящая встреча президентов США и России. Много месяцев белорусская оппозиция не могла добиться обсуждения своего вопроса на таком уровне, но Лукашенко помог решить им эту задачу. Белый дом уже подтвердил, что белорусская тема будет в повестке. 

Сейчас популярны разговоры о большой сделке, каком-то соглашении о широкой деэскалации между Москвой и Вашингтоном за счет обмена уступками в разных регионах и спорах. Это кажется упрощенным взглядом на международную политику. Для таких сделок нужно куда больше доверия в отношениях, и далеко не каждый спор можно решить через голову тех, кого собираешься обменивать.

Но установление какого-то взаимопонимания между сторонами возможно, и тогда Москве придется подумать, в чем она готова смягчить свою позицию, чтобы сохранить ту атмосферу деэскалации, которая нетвердо установилась в отношениях с Вашингтоном в последний месяц. Уступать во внутренней политике для Кремля унизительно, в украинском вопросе – опасно. В Москве всерьез опасаются, что Киев будет решать проблему Донбасса военным путем, если Россия ослабит свое присутствие там. А вот встречные шаги на белорусском направлении не столь сложны и рискованны.

Такой сценарий пока не выглядит чем-то неизбежным или даже особенно вероятным – США и России сначала нужно договориться о деэскалации, что у них получалось не всегда. Но чем больше усилий Лукашенко инвестирует в свою международную токсичность, тем важнее становится для Запада показать, что его давление на белорусский режим приводит к каким-то ощутимым последствиям. Россия – единственная страна, которая может всерьез повлиять на поведение белорусских властей, поэтому переключение давления в этом вопросе с Минска на Москву – вопрос времени. 

Eugene Rumer

Недавняя вспышка боевых действий между Израилем и палестинскими боевиками повлекла за собой ряд новых событий как тактического, так и стратегического характера. Из последних наибольшее беспокойство вызывает резкое осуждение израильских действий со стороны России — и это событие требует наиболее пристального внимания. Четкого и ясного отношения к Израилю официальная Москва так и не сформулировала. Однако последние 30 лет мы наблюдали скорее смесь сдержанного понимания и двойственного отношения.

Хотя столь жесткие выражения в адрес Израиля не звучали со времен Советского Союза, заявлять, что Россия возвращается к своей ближневосточной политике времен холодной войны, очень преждевременно. Тем не менее, развитие событий надо тщательно проанализировать и хорошо изучить. Причин тому множество, и они очень разные.

После почти четверти века невмешательства в дела Ближнего Востока Россия в 2015 году осуществила успешное вмешательство в сирийскую гражданскую войну и спасла режим Башара Асада. Благодаря этому она пустила в регионе корни и преследует собственные политические и экономические интересы. С того дня, как российские войска высадились в Сирии, Израиль осознал важность этого события и проводит по отношению к Москве политику крайне осторожную и уступчивую. Ее цель — четко разграничить сферы интересов обеих сторон и устранить потенциальные точки трений (а недовольство может вызвать, например, израильская бомбардировка иранских целей).

И все же хрупкое сотрудничество между Израилем и Россией пережило этот несчастный случай. Однако самые проницательные обозреватели российской прессы заметили, что Россия сменила тон в отношении Израиля. Дружеский фасад двух прошлых десятилетий растаял и уступил место лаконичным официальным коммюнике.

«У Израиля нет внешней политики, а есть только внутренняя», — пошутил как-то Генри Киссинджер. У России же нет внутренней политики. Все происходящее в стране — либо провал иностранных заговорщиков, либо их победа. Московской официоз во главе с Путиным убежденно верит в вечные козни Запада (особенно США), якобы направленные на то, чтобы ослабить Россию. И эта вера пронизывает любые действия российского правительства.

В прошлом десятилетии этот шизофренический взгляд на мир резко обострился, почти что уничтожив во внешней политике Москвы все те прежде тонкие нюансы, к которым мы с приятностью привыкли за два прошлых десятилетия. Израиль понемногу становится жертвой этого возврата к прежнему советскому мировоззрению. Поскольку российский дух времени делит страны на друзей и врагов, Израилю становится все труднее притворяться нейтральным игроком, когда в мире идет матч за лидерство между Россией и США.

Еще встает вопрос об извечном российском антисемитизме — он ведь не испарился волшебным образом с распадом Советского Союза. Совершенно верно, что нынешняя Россия не практикует антисемитизм на уровне правительства. Неписаных правил, регулирующих жизнь евреев, также не осталось. Однако на личном уровне от этой многовековой болезни Россия так и не излечилась. За последнее десятилетие высшие эшелоны московской бюрократии оказались напичканы бывшими военными, сотрудниками безопасности и разведчиками.

В советские времена эти организации славились своими юдофобскими настроениями. В российское правительство приходят люди, проведшие по несколько десятилетий в идеологических и культурных рамках старой системы. Они приходят в Кремль со старыми предрассудками и предлагают меры, которые могут показаться отголоском золотых деньков их молодости. Их отпечатки пальцев хорошо видны и в российской внешней политике.

Возможно, Израилю действительно не по силам остановить отход России от роли полудружественной мировой державы. При этом нужно помнить, что множество бывших российских граждан, живущих в Израиле, не имеет никакого отношения к «большой игре», которую Россия затевает на Ближнем Востоке. Однако поскольку прямое участие США в регионе сокращается или вовсе сходит на нет, Израиль должен тянуть время и делать все возможное, чтобы не оттолкнуть новоприбретенного соседа по ту сторону Голанских высот. Это не очень надолго: как нас учит история, время редко бывает на стороне России.

В минувшие выходные независимые муниципальные депутаты из многих городов России съехались в Великий Новгород обсудить разные актуальные проблемы. Название для своего мероприятия придумали красивое – «Земский съезд». Программа была рассчитана на два дня. Надо сказать, что местные власти не оставили без внимания это событие и даже, я бы сказал, активно в нем поучаствовали.

Для начала за пару дней до открытия съезда новгородский губернатор Андрей Никитин совершенно неожиданно издал распоряжение об ужесточении мер по борьбе с коронавирусной инфекцией – в подведомственной ему области всем негосударственным учреждениям отныне запрещено проводить собрания, численность которых превышает тридцать человек. Некоторые детали этой ограничительной инициативы откровенно настораживают. Например, не очень понятно, почему запрет касается только негосударственных учреждений. Госслужащих губернатору не жалко? Или они в Новгородской области не подвержены смертоносному вирусу? Однако в любом случае распоряжение должно было вступить в силу через десять дней после обнародования, а вступило буквально через два.

Полицейское начальство тянуть не стало и прямо в субботу с утра заявилось на съезд с проверкой. Причем, приехал не какой-нибудь низший чин, а целый полковник. По итогам оперативного мероприятия организаторов обвинили в несоблюдении карантинных мер, а несколько человек задержали. В том числе и Юлию Галямину, бывшего московского муниципального депутата, которая была лишена своего статуса после вынесения приговора, предусматривающего условный срок, за неоднократные нарушения при проведении массовых мероприятий. Что не помешало ей стать одним из организаторов новгородского форума. Участники съезда, отмечая незаконность претензий по губернаторскому распоряжению, тем не менее, рассредоточились по нескольким залам, в каждом из которых находилось не более двадцати пяти человек. Но правоохранительные, а позже и судебные органы это обстоятельство хладнокровно проигнорировали. В итоге было выписано несколько протоколов за несоблюдение карантинных мер, а в понедельник вечером новгородский районный суд приговорил Юлию Галямину к семи суткам административного ареста за «неповиновение законным требованиям сотрудников правоохранительных органов». Абсурдность этого обвинения местный суд нисколько не смутила. Как, впрочем, не смущает она наши славные суды по всей стране.

Сегодня многие комментаторы и обозреватели задаются уже несколько, на мой взгляд, наивным вопросом. Дескать, кому мог помешать съезд законно избранных депутатов, проходивший вовсе не на центральной площади города, а в заранее арендованном помещении? Какую угрозу несло в себе это абсолютно мирное мероприятие для местных или тем более федеральных властей? Зачем понадобилась эта лютая жестокость – закрывать женщину на неделю в спецприемник по демонстративно фейковому поводу? Особенно, учитывая то обстоятельство, что Юлия Галямина и так уже лишена возможности участвовать в ближайших выборах из-за условного срока по «уголовному преступлению», предусматривающему поражение в пассивных избирательных правах.

Нынче в России репрессивный тренд настолько набух, стал столь очевидным мейнстримом внутренней государственной политики, что никакого специального обоснования для силовых действий в отношении представителей любых подразделений отечественной оппозиции уже не требуется. Давим просто, потому что давим. Ради процесса и благожелательной реакции начальства. Ни секунды не сомневаюсь, что никакого разрешения на разгон съезда муниципальных депутатов и посадку Галяминой местное начальство у Москвы не запрашивало. Оно твердо уверено – их инициатива будет оценена по достоинству и воспринята с одобрением.       


Фото: личная страница Юлии Галяминой в Facebook.com

Министр обороны Бен Уоллес заявил, что Россия «регулярно» посылает свои корабли в британские воды, а Москва провела в Британии «ряд операций».

51-летний Бен Уоллес заявил, что российские подводные лодки «кружат по всему побережью Великобритании», и предупредил, что силы Путина остаются для страны «угрозой номер один».

Тем самым правительство впервые подтвердило присутствие российских судов в Ирландском море. Российские суда обычно обнаруживают либо в проливе Ла-Манш, либо в Северном море, причем с 2013 года Великобритания засекла как минимум 150 российских судов.

Хотя подтвержденные случаи обнаружения российских судов редки, сообщалось, что в прошлом году у берегов Великобритании были замечены как минимум семь российских военно-морских кораблей и подводная лодка.

Ранее флагман Королевского флота «Королева Елизавета» вышел из Портсмута в Азию на оперативное задание сроком 28 недель.

Комментарии читателей:

Foreverared1964

Я лично убежден, что наши враги к нам гораздо ближе, чем Россия.

FeatherstoneLad17

Смотрел вчера лондонскую демонстрацию и спросил себя: что будут делать все эти люди, если на нас вдруг нападут? Они же скорее против нас пойдут, чем на захватчиков!

SECRET SAM

Не говори, они уже засели в Вестминстере, местных советах, полиции, всех государственных учреждениях и судах — и даже в вооруженных силах.

Jeremiiah

А как насчет агрессивного, деспотичного и дико амбициозного коммунистического Китая, который мечтает о мировом господстве? Вот реальная угроза свободному миру, дуралей!

Andrew

Совершенно верно. Военная и экономическая мощь Китая полностью затмевает Россию. Считать Россию по-прежнему величайшей угрозой — значит попросту игнорировать мощь и агрессию Китая.

Druple

Западный капитализм сам ускорил рост Китая благодаря глобализации. Западные политики должны были догадаться, что глобализация приведет к массовому экономическому (а затем и военному) росту Китая.

Alonso

Ерунда. Наша главная беда — неконтролируемая иммиграция и квислинги, которые ее насаждают.

Salfordred

А я-то думал, что главная угроза — это полчища инородцев, бесконтрольно прибывающих в надувных лодчонках.

illuminated_one

Может, я осторожничаю, но мне вот не кажется, что провоцировать крупнейшую страну мира с крупнейшим арсеналом ядерного оружия — это здравая идея.

Pilgrim70

А наши подлодки бороздят воды у берегов России — причем все последние 60 лет.

Time is Entropy

Ага, особенно у берегов Казахстана.

Youknowitisright

Если русские хотят усилить Королевский флот, то пусть и дальше рыскают в наших водах. Великобритания только вложится в новые средства противолодочной обороны.

Doge To The Moon

Чушь, русские нам не враги.

L0wEn

Нашу страну погубят французские суденышки с мигрантами, а не русские подлодки.

The Universals Here

Я больше боюсь тех, кто рулит нашей страной.

Oldsanelady

Я бы больше беспокоилась насчет нелегалов, которых встречают с распростертыми. В отличие от них русские не причиняют нам вреда. Вместо того сброда, что прибывает из Франции, я бы предпочла русских!

Speak for England

Главное, чем Путин отличается от наших политиков — это что он по-настоящему любит свою страну и защищает ее.

AuthenticSelf

У нас куча угроз, и все номер один. Здесь, на британской земле. Дикая преступность, наркоторговля, угоны автомобилей, грабежи, кражи со взломом, мокруха, сотни тысяч нелегалов и т. д. Вот наши угрозы.

Hilda

Как по мне, пусть лучше русские рассекают в наших водах, чем все эти джихадисты, которых мы сами же пускаем…

Madmax1001

Да русские уже пол-Лондона скупили!

Titus

А что, прекрасные соседи. Много охраны, но самих владельцев никогда нет дома, — а газон безупречно подстрижен.

Белорусский узурпатор решил действовать, как главный российский начальник. Нагло, угрожая оружием добиваться своих целей, а потом ставить мировое сообщество перед свершившимся фактом. 23 мая в аэропорту Минска белорусскими спецслужбами был захвачен Роман Протасевич, сооснователь и бывший главный редактор Telegram-канала NEXTA, объявленного режимом Лукашенко экстремистским. Именно NEXTA максимально полно информировал и самих белорусов, и окружающий мир о протестах, охвативших страну, после того как Лукашенко объявил себя победителем президентских выборов. Протасевич был на борту пассажирского самолета авиакомпании Ryanair, летевшего по маршруту Афины — Вильнюс. Когда лайнер пролетал над территорией Белоруссии, местные диспетчеры сообщили экипажу, что на борту, по их информации, заложена мина, и предложили совершить экстренную посадку в аэропорту Минска. Белорусский президент приказал поднять в воздух боевой истребитель для сопровождения пассажирского самолета. Очевидно, что МиГ должен был дистанционно воспрепятствовать взрыву лайнера. В аэропорту все разъяснилось. Никакой мины не нашли, а вся операция была затеяна белорусскими спецслужбами для того, чтобы арестовать Протасевича.

То есть гражданский самолет ирландской авиакомпании, летевший из одной страны Евросоюза и НАТО в другую страну Евросоюза и НАТО, был под угрозой оружия посажен в третьей стране для того, чтобы захватить человека, объявленного врагом диктаторского режима. По существу это акт воздушного пиратства. За которым вполне может последовать наказание. Большинство руководителей западных стран, в том числе госсекретарь США Энтони Блинкен, президент Литвы Гитанас Науседа, премьер Польши Матеуш Моравецкий, министр иностранных дел Великобритании Доминик Рааб и глава французского МИДа Жан-Ив Ле Дриан назвали произошедшее угоном и беспрецедентным нарушением международного права. Отреагировало и руководство Евросоюза. Глава Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен назвала неприемлемой вынужденную посадку самолета в Белоруссии, добавив, что «любое нарушение международных авиаперевозок должно повлечь последствия». ЕС внимательно следит за ситуацией, заявил глава европейской дипломатии Жозеп Боррелль: «Это абсолютно неприемлемо. Мы возлагаем ответственность за безопасность всех пассажиров рейса на власти Белоруссии». Можно предположить, что европейские государства попытаются выработать какую-то единую позицию относительного этого инцидента. Международная организация гражданской авиации (ICAO) заявила, что обеспокоена случившимся, назвала посадку вынужденной и противоречащей Чикагской конвенции. В организации отметили, что ждут официальных деталей инцидента, а международное расследование блокады воздушного транспорта должно быть согласовано на дипломатическом уровне.

Хотя отдельные страны призывают к неким радикальным мерам, а именно: к отказу от полетов над Белоруссией и запрету для белорусской авиакомпании летать в европейские страны, есть ощущение, что все закончится как обычно, а именно ничем. Будет затеяно долгое, как водится в просвещенной и цивилизованной Европе, разбирательство, в ходе которого белорусские транспортные чиновники будут с каменными рожами вещать, что вот получили экстренный сигнал (к счастью, ложный) о бомбе. Ну, и надо же так удачно получилось, что на борту оказался давно разыскиваемый международный террорист Протасевич, который, о ужас, не считает Александра Лукашенко законным президентом. Параллельно западные спецслужбы установят белорусских гэбэшников, которые вели Протасевича в Греции и уже на борту самолета. Через недели и месяцы будет вынесен вердикт об ответственности белорусских властей и неких санкциях, на которые в Минске благополучно наплюют.

Все это — и возмущенную западную реакцию, и итоговый пшик — мы видели, когда в нарушении международного законодательства обвиняли Россию. Все это было, начиная от присоединения Крыма и заканчивая отравлением Скрипалей и Навального. Однако в российском случае объяснением бессилия мирового сообщества является то, что Россия обладает ядерным оружием. Ее невозможно принудить силой к исполнению международных законов без риска уничтожения планеты. Именно об этом в очередной раз напомнил Владимир Путин, выступая на заседании комитета «Победа». Пообещав повыбивать зубы тем, кто собирается «откусить» Сибирь, он снова сообщил, что Россия лидирует в гонке вооружений, располагает планирующими боевыми блоками «Авангард» и гиперзвуковыми ракетами.

Вот теперь и Батька, ядерным оружием не располагающий, решил поиграть «в Путина». Маловероятно, что российский президент укажет белорусскому коллеге, что тот не по чину берет. Так что лукашенковские игры в конечном счете обернутся тем, что Москве придется угрожать ядерным оружием, чтобы «оградить» от враждебных поползновений уже не только себя, но союзную Белоруссию. А там и прочие изгои подтянутся под наш ядерный зонтик. Наконец Кремль вместо буксующего ОДКБ (его члены почему-то не испытывают большого желания участвовать в антизападных эскападах) получит настоящих идейных партнеров. Вроде Ким Чен Ына и иранских аятолл…

Фото: Kremlin.ru by Creative Commons Attribution 4.0 International license)/Twitter.

Как заявила генеральный директор Управления туристического маркетинга и рекламы при Министерстве туризма, культурного наследия и народных промыслов Ирана Лейла Аждари, руководители частного туристического сектора России и туроператоры, по ее данным, утверждают, что российские туристы все больше мечтают о путешествиях по доселе малоизвестным и не столь популярным направлениям, в частности, о путешествии по Ирану.

Как заявила Лейла Аждари, по итогам совместного заседания с российскими менеджерами частного сектора туриндустрии и туроператорами России, прошедшего на днях в одном из гостиничных комплексов Тегерана, в настоящее время, когда возобновляется процесс подготовки к введению безвизовых поездок между Ираном и Россией, особое значение приобретает внедрение специальной программы и дорожной карты развития отношений и сотрудничества в сфере туризма между обеими странами.

Сославшись на представителей российского сектора туриндустрии и частных туристических предприятий, гендиректор Управления туристического маркетинга и рекламы отметила, что интерес российских путешественников в настоящее время сосредотачивается на знакомстве с культурой и обычаями других стран, этно- и экотуризме, а также на экстремальных туристических маршрутах. Она также добавила, что Иран может ответить в чрезвычайно широкой и разнообразной форме на упомянутые запросы туристов, и потому Иран можно рассматривать как предмет особого интереса именно для российских туристов.

Таким образом, глава департамента туристического маркетинга и рекламы при Минкульте страны полагает, что необходимо в высшей степени серьезно подойти к развитию связей с Россией в области туризма, учитывая их большой потенциал и факторы особого интереса к Ирану российских туристов. «Иран может стать объектом особого интереса российских туристов и удовлетворить самые разные вкусы и предпочтения в данной области, но, вместе с тем, поездка в Иран — это всегда надежность и безопасный отдых» — подытожила Аждари.