Иран выбрал кратчайший путь во времени и пространстве, чтобы ответить на убийство своего генерала: окончил день похорон Касема Сулеймани атакой баллистическими ракетами на две американские военные базы в Ираке. Словно бы произвел траурный залп над могилой по обычаю военных погребений, над которой уже было совершено гражданское жертвоприношение в виде задавленных в толпе на похоронах. Страна, которая не жалеет своих граждан ради любимого полководца, не пожалеет и чужих.

Нападение на американскую военную базу врага, от войны с которым США с трудом удерживаются уже не первый год, выглядит почти как Перл-Харбор. Но в остальном сходства гораздо меньше. Иранские ракеты будто нарочно выпущены так, чтобы было как можно меньше жертв и разрушений. А вдруг не нарочно? Никто об этом открыто не скажет. Как и о том, послал ли Иран информацию о том, какие объекты будут атакованы, чтобы минимизировать жертвы среди иракцев и американцев. Зато все увидели, что произошло — это первое с революции 1979 года прямое нападение иранцев на американские объекты и на американских граждан.

Фотогеничное, но не смертоносное иранское возмездие создало намеренную двусмысленность для американского ответа. Ответить можно было на выпуклый символизм иранской акции, а можно — на ее скромную реальность. 

Первая реакция Трампа, который столь часто с яростью бросается на обидчиков, была скорее сдержанной, оборонительной, а не наступательной. «Все нормально. Ракеты из Ирана по двум базам в Ираке. Оцениваем ущерб. Все под контролем. У нас самая сильная армия в мире. Выскажусь позже». Кажется, уничтожая Сулеймани, он все-таки не был настроен начинать большую войну, иначе метал бы громы и молнии сразу же после иранской атаки.

Для очередного витка возмездия у Трампа есть очевидная цель. В ответ на убийство генерала Иран не только выпустил ракеты, но и официально отказался от обязательств по шестисторонней ядерной сделке. Трамп вышел из этой сделки еще раньше, но Иран придерживался согласованных параметров ядерной программы. Теперь иранцы сняли с себя ограничения, и Трамп может использовать это, чтобы ударить по ядерным объектам. Хотя в угрожающем заявлении, выпущенном после уничтожения Сулеймани, он вообще перечислял десятки намеченных на случай ответа целей, включая культурные объекты, то есть признавался в намерении совершить общепризнанное военное преступление, за которое осуждают и пытаются преследовать тех же исламистов.

Без капслоков

Когда-то освобожденный от Саддама, Ирак все больше превращается в проходной двор, где чужаки выясняют на кулаках отношения. Как американская ликвидация Сулеймани выглядит для восточного человека, да и для западного тоже? Как убийство одного гостя другим в доме хозяина. На территории Ирака стоят с формального позволения иракского правительства американские войска. Само это правительство — дальнее следствие их туда прибытия.

Америка — союзник Ирака, но и генерал Касем Сулеймани попал туда не подпольно. Он тоже союзник иракского правительства в войне с ИГИЛ (организация, запрещенная в РФ). К тому же вместе с Сулеймани погибло несколько иракских граждан из шиитских формирований — значит, и хозяева пострадали.

Что в таких случаях делать хозяевам? Выгонять, отказывать от дома, звать полицию. От дома уже отказывают: иракский парламент постановил вывести все иностранные войска. Но вот полицию? Один из гостей — сам полицейский, мировой жандарм. Жаловаться некуда. Он еще за отказ от дома грозит сжить со свету, задушить бизнес, сгноить в долговой тюрьме. Но и семья убитого вооружена и в гневе. С ней не хочется и особо не за что рвать отношения.

Россия становится краткосрочным бенефициаром эскалации. Ирак и другие арабские страны, глядя на отношения Багдада с Вашингтоном, будут диверсифицировать внешнюю и военную политику. Не только война, но даже тень войны вокруг Персидского залива сделает нефть дороже, а Россию превратит в одного из самых спокойных поставщиков нефти с минимальными рисками.

Разбившийся гражданский «Боинг» в Тегеране в ночь иранского удара, где большинство пассажиров не украинцы (только двое и экипаж), а иранцы, канадцы и европейцы, усложняет картину — шахматы из двумерных становятся, как в фильмах о будущем, трехмерными. С этим гражданским самолетом и погибшими мирными гражданами положено не бомбить, а выражать соболезнования, предлагать помощь и вместе со специалистами из «Боинга» ехать и разбираться в причинах буквально сейчас.

Если это не просто авария (самолет совсем новый), то все еще запутанней. Взорвать самолет третьей страны, но с иранцами и гражданами Запада на борту могли только джихадисты из ИГИЛ и родственных ему суннитских групп. Тогда совместная гибель западных и иранских граждан от рук общих врагов, против которых успешно сражался убитый иранский генерал, взрывает логику действий Трампа изнутри сильнее, чем любые сомнения его домашних оппонентов.

Сам Трамп в своем выступлении подчеркнул, что ИГИЛ — общий враг Америки и Ирана, и сосредоточился на оправдании убийства Сулеймани, в котором в США видят террориста, организатора убийств американских военных, прежде всего в Ираке, и вдохновителя осады посольства в Багдаде.

Слабый ответный удар Тегерана можно при желании обеих сторон счесть тем символическим жестом, который дает Ирану возможность сохранить лицо и подводит черту под цепью эскалаций. Американцы убили известного и популярного иранского военачальника, а иранцы никого не убили, зато их удар был последним.

Такую черту удалось подвести весной 2018 года в Сирии: в ответ на очередное обвинение в химической атаке Трамп, которого тогда особенно интенсивно подозревали в сговоре с Россией, нанес первые за всю историю сирийской войны ракетные удары по базам официальной сирийской армии. В ответ сирийские и российские источники сообщили, что удары не достигли цели, жертвы и разрушения минимальны, и всерьез их никто не воспримет. Больше того, были разговоры, что американцы предупредили российских военных, чтобы избежать жертв среди них, а те — сирийцев. На этом то, что выглядело как начало прямой войны США против режима Асада, закончилось.

Теперь наступила очередь самих американцев закончить эскалацию с Ираном похожим образом и сообщить, что беспомощные иранские удары не достигли цели и не могут причинить вреда самой сильной в мире американской армии. Подобие баланса найдено: иранский удар был последним словом, но словом беспомощным, а американский — хоть предпоследним, зато убийственно точным.

На это указывал задумчивый, без капслоков и громов с молниями твит Трампа после иранского удара. Как и — после долгой паузы — его официальное обращение к нации и миру.

На распутье

Подвести черту ему было непросто. Во-первых, Трамп с равнодушным презрением относится к режиму Асада в Сирии, пока тот не выходит за довольно просторно расставленные флажки. Но искренне ненавидит режим в Иране и считает его главным врагом Америки. Он уже пропустил несколько ударов, которые с уверенностью приписал Ирану, — атаку на танкеры в Ормузском проливе, атаку на нефтяные объекты в Саудовской Аравии, сбитые американские беспилотники. И больше пропускать не желал.

Нынешняя эскалация пришлась на начало американского предвыборного года. Если Трамп оставляет иранскую атаку без ответа, соперники-демократы из команды Обамы и Хиллари могут выйти под лозунгом «врачу, исцели себя сам»: упрекал нас в нерешительности, а сам снес пощечину (иранцы так называют свой обстрел). То есть Трампа теперь можно рассматривать в одном ряду с Картером, который вошел в историю тем, что допустил захват американских заложников иранцами, не справился с ответом и логичным образом не смог переизбраться на следующий срок. 

Трамп, когда убивал Сулеймани, меньше всего хотел оказаться в одном ряду с Картером или Хиллари, при которой разгромили американское посольство в Ливии. Напротив, он сделал это, чтобы в нем не оказаться, но череда эскалаций привела к угрозе американскому посольству в Багдаде. 

Перед Новым годом в Ираке уже стреляли по американским базам — шиитские боевики, которых, по мнению Трампа, подстрекает Иран. Чтобы напугать боевиков американцы ударили с воздуха по лагерю иракских шиитских ополченцев, погибли 25 человек. Иракские шиитские ополченцы пришли осаждать американское посольство в Багдаде и обстреляли базу, погиб американский служащий. Для того чтобы отпугнуть их от посольства (чтобы не было «как у Обамы и Хиллари в Бенгази», когда в освобожденной от Каддафи Ливии исламисты разгромили американское посольство и убили посла), в том же Багдаде уничтожили самого знаменитого и заслуженного иранского полководца.

Теперь уже Иран, который напрямую не атаковал американских военных, сделал это открыто. В большой ближневосточной войне, которая длится как минимум с вторжения в Ирак в 2003 году, появился новый официальный участник. При всей внешней воинственности, Иран не рвется воевать с Америкой, но радикальная часть его руководства может сделать свои выводы из случившегося: Америка боится начинать прямую войну с Ираном, значит, они могут продолжить с ней свою косвенную.

Сравнительно спокойные публичные рефлексии Трампа свидетельствуют о том, что он понимал риски распутья, на котором оказался 8 января 2020 года. Если он не отвечает на иранский ответ — он дает повод до дня выборов критиковать себя за слабость и недальновидность. Если отвечает, может начать войну и не успеть победить в срок или победить неокончательно, увязнув на занятом поле боя, какими были все ближневосточные победы Америки последних лет. 

Не было гвоздя — подкова пропала, не было подковы — лошадь захромала. Это и есть цепочка эскалаций. В ней плохо выглядит тот, кто остановится первым. Но конец может оказаться так далек, что хорошо смеяться будет тоже некому, по крайней мере из тех, кто когда-то начал. 

Трамп пока руководствуется вторым вариантом. Сами демократы тоже не рвутся воевать, а пропущенный символический удар забудется быстрее, чем неудачная война. В своем обращении Трамп постарался поменять события местами — подать убийство Сулеймани как ответ на все провокации Ирана вместе — и те, что до, и те, что после. Весь язык обращения словно бы возвращал мир к точке до иранских ракетных ударов.

Куда больше, чем про них и про ответ на них, было сказано об ужасном Сулеймани и его задержавшейся ликвидации, об ужасной ядерной сделке времен Обамы, из которой теперь должны выйти и остальные страны и заключить другую, более жесткую, и даже — любимая тема Трампа — о том, что западные союзники должны больше участвовать в военных операциях вместе с США. Весь этот стандартный набор много раз повторенных Трапом мыслей сам по себе действовал успокаивающее превращая экстраординарную ситуацию в стандартную — такую, какой она была до пика эскалации.

Невоздержанный, непредсказуемый и склонный к непродуманным резким жестам Трамп пока по-прежнему остается первым за 30 лет президентом США, который не начал новый войны и только на свой оригинальный манер продолжает старые.

Итак, напуганное человечество может с облегчением перевести дух. Новый раунд американо-иранского противостояния, которое грозило обернуться чуть ли не третьей мировой, свелся лишь к демонстрации неких грозных жестов. Напомню, что в ночь на 3 января американский беспилотник уничтожил командира войск специальных операций Корпуса стражей исламской революции Касема Сулеймани. Генерал в течение двадцати лет был кем-то вроде иранского полковника Лоуренса, формировал в Ливане, Сирии и Ираке шиитские военные организации, целью которых было нанесение максимального вреда Израилю и США. Последней операцией Сулеймани, утверждает американская разведка, было нападение на посольство США в Багдаде. За что генерал и был наказан. Убийство национального героя вызвало взрыв негодования в Иране. Причем такой силы, что некоторые обозреватели вспомнили события 40-летней давности, когда разъяренной толпой было захвачено американское посольство в Тегеране. На сей раз по причине отсутствия американского посольства захватывать было нечего. Но руководство исламской республики не скупилось на самые страшные угрозы в адрес США. Убийство Сулеймани было прямо названо актом войны, американцам была обещана страшная месть.

Поскольку непредсказуемость является визитной карточкой теократического режима в Тегеране, мир замер в ожидании наихудшего. И вот 8 января Корпус стражей исламской революции выпустил то ли дюжину, то ли две ракет малой и средней дальности по двум американским базам на территории Ирака. Иранские СМИ тут же сообщили о гибели более чем 80 американских военных. Однако на поверку выяснилось, что никто не пострадал вовсе, а материальный ущерб оказался не слишком существенным. Позже случилась утечка, объяснившая столь чудесную неэффективность иранских ракет. Оказывается, Тегеран заранее предупредил об ударах иракское руководство, а то – американское командование. Затем последовало заявление иранских лидеров о том, что акт мести можно считать исполненным…

Если так, то, проводя свою операцию, стражи исламской революции практически в деталях повторили действия своих заклятых врагов – американских военных весной 2018-го. Тогда Вашингтон объявил о намерении наказать режим Асада за химические атаки против сирийской оппозиции. Предполагалось нанесение ракетно-бомбовых ударов по командным центрам армии Асада. Начальник российского Генштаба Валерий Герасимов пригрозил в ответ нанести удар по американским кораблям и самолетам, если они будут угрожать жизни российских военнослужащих, которые могли бы оказаться в сирийских центрах управления. Перспектива прямого столкновения двух крупнейших ядерных держав стала вполне реальной. Американцы восприняли угрозу всерьез и, как можно понять, неофициально проинформировали Москву, о том, куда будут наносить удары. В результате количество жертв было минимальным. А министр обороны Сергей Шойгу даже доложил президенту Путину, что модернизированные нашими спецами системы ПВО перехватили большую часть «томагавков». Вполне вероятно, что в ходе телефонного разговора с начальником иранского Генштаба глава российского военного ведомства познакомил собеседника с замечательным сценарием ближневосточного договорняка. И сценарий был принят иранцами на вооружение. После сверхаккуратного, просто ласкающего удара высокопоставленные иранские чиновники подчеркнули, что ответный удар был адекватным американским преступлениям. И таким образом намекнули Вашингтону: пора ставить точку

До вечера 8 января было неясно, как отреагирует Трамп. В принципе у него была возможность повторить историю с Тонкинским инцидентом, когда неподтвержденный факт нападения на американские эсминцы, которым не было причинено вреда, стал поводом к Вьетнамской войне. Однако и здесь разум восторжествовал. В своем обращении, которое по логичности вполне сопоставимо с речами аятоллы Хаменеи, Дональд Трамп заявил: он намерен наказать Иран введением еще более беспощадных экономических санкций. Война, следовательно, откладывается. Более того, Вашингтон предложил Тегерану прямые переговоры без предварительных условий.

Таким образом, в XXI веке при всех современных технологических достижениях военное противостояние происходит, слава Богу, по схеме сражений кондотьеров в средневековой Италии. Стратеги производят изощренные маневры войск, несколько рыцарей сходятся в поединках. После чего войну объявляют оконченной. Можно вспомнить и о дуэлях, в ходе которых каждый из участников намеренно стрелял в воздух. Думаю, скоро появятся серьезные научные работы, в которых будет доказываться: для нынешней стратегической ситуации характерно сочетание немыслимой по разрушительной силе военной мощи и, одновременно, набирающего силу гуманизма, который все больше влияет на решения даже религиозных фанатиков и авторитарных лидеров. В результате, даже вступив в конфликт, который не удается разрешить средствами дипломатии, стороны избегают прямого военного столкновения, устраивая некие символические действия, лишь изображающие войну.

Можно только порадоваться. Однако проблема в том, что для Тегерана (да и не только для него) непредсказуемость, демонстрируемая готовность пожертвовать жизнями миллионов является важнейшим внешнеполитическим инструментом. Вспомним хотя бы, как аятоллы регулярно собираются сжечь Израиль, а Владимир Путин обещал россиянам прямую дорогу в рай. Прочие участники должны учитывать эти милые особенности, выделять специальные бонусы, чтобы утихомирить буйных. Но непредсказуемость – товар скоропортящийся. Стоит проявить рациональность, и следующий раз контрпартнеры не поведутся на грозные речи. Непредсказуемость надо регулярно подтверждать авантюрными действиями. Поэтому за нынешним затишьем неизбежно последует обострение…  

Фото: 1. 31.12.2019. BAGHDAD, Dec. 31, 2019 -- Protesters gather in front of the U.S. embassy in Baghdad, Iraq on Dec. 31, 2019. Bai Ping via www.imago-images.de/imago images/Xinhua/TASS
2. 04.01.2020. Прощание с генералом Касемом Сулеймани и лидером проиранских шиитских группировок Али Махди аль-Мухандисом в Багдаде. Ameer Al Mohmmedaw/dpa/picture-alliance/TASS
3. 08.01.2020. Президент США Дональд Трамп выступил с заявлением после ракетного удара Ирана по американским объектам в Ираке. MICHAEL REYNOLDS/EPA/TASS

Ядерные технологии, хотя бы в виде собственной АЭС, по-прежнему остаются одним из обязательных условий для попадания страны в клуб великих держав. Поэтому неудивительно, что возрастающие амбиции турецкого лидера Эрдогана добрались и до этой области. Первые шаги в ядерной программе Турция сделала еще в конце 1950-х годов; с прошлого года турки совместно с «Росатомом» строят свою первую АЭС Аккую. А теперь на высшем уровне зазвучали заявления, что страна не против обзавестись собственным ядерным оружием, видя в этом надежный способ поднять свой статус с региональной державы до мировой.

Турецкие ресурсы

Сильная сторона ядерных амбиций Турции – это обширные собственные месторождения топлива, которые позволяют избежать зависимости от внешних поставщиков. По данным турецкого Минэнерго, в стране есть доказанные запасы урановой руды в объеме не менее девяти тысяч тонн. Этого хватит на 30–50 лет самообеспечения ураном для электроэнергетики. Также к запасам можно добавить не менее 380 тысяч тонн ториевой руды.

До 2018 года фактически эксклюзивное право на разработку месторождений принадлежало американской компании Westwater Resources и аффилированным с ней фирмам. Но промышленная добыча руды там не велась из-за экономической нецелесообразности при нынешних ценах на мировом рынке. Летом 2018 года турецкие власти внезапно отозвали у американцев лицензию, вернув себе полный контроль над запасами. 

Особый интерес представляют ториевые руды – этот металл может использоваться в реакторах АЭС и распадаться до оружейного урана-233. Однако исследовательский потенциал Турции в этой области был серьезно подорван, когда в 2007 году в авиакатастрофе погибли ведущие турецкие ученые-ядерщики.

В области ядерных технологий у Турции ситуация тоже неплохая. Еще в 1958 году в Стамбуле открылся учебно-исследовательский центр Чекмедже, где заработал первый турецкий атомный реактор мощностью 1 МВт. Центр занимался радиоизотопным анализом продуктов питания, воды, почвы, а также производством изотопов для медицины и разработкой атомных технологий.

В 2005 году в Анкаре открылся крупный учебно-исследовательский центр Сарайкей с ускорителями электронов и протонов. Он также нацелен в основном на производство изотопов для медицины, анализ, а также на исследование физики плазмы, ядерного синтеза и распада.

Помимо этого, в 2010 году в Анкаре начал работу центр ядерных исследований ANAEM. В Стамбульском техническом университете есть учебно-исследовательский реактор (TRIGA). Несколько компактных ускорителей работают у частных компаний медицинской отрасли.

Столь развитая исследовательская база делает Турцию ведущей страной по ядерным технологиям на Ближнем Востоке. Если не считать Израиль, то наработки сопоставимого уровня есть только у Ирана, но из-за санкций он не может их использовать в полной мере.

Свои исследования турки к тому же применяют на практике – в медицине. Турция позиционирует себя как центр медицинского туризма для всего региона. Пик оздоровительного турпотока пришелся на 2014 год, когда в страну прибыло около 500 тысяч иностранцев – в основном для лечения онкологии. Сейчас эта цифра держится в районе 200 тысяч в год.

Развитие ядерной медицины приносит Турции не только имиджевые и финансовые бонусы, но и позволяет накопить опыт в строительстве ускорителей, создании цепочки превращения руды в обогащенное топливо, технологии расщепления атома.

От реактора до бомбы

Однако все это еще не означает, что Турция сможет легко конвертировать свои достижения в создание собственной ядерной бомбы. Недавно Эрдоган заявлял, что страна может захотеть обзавестись ядерным оружием. Но это скорее был очередной риторический ход турецкого президента – популистская эксплуатация его любимой темы борьбы с мировой несправедливостью. Эрдоган не может не понимать, что если Анкара принципиально решит создавать бомбу, то ее путь будет крайне трудным.

Главное препятствие – это Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), а также другие соглашения в этой сфере, которые Турция подписала и исполняет. Получить военный атом без пересмотра договора страна не сможет. А пересмотр или же выход из соглашения сулит Турции колоссальные проблемы и удар по имиджу.

Конечно, президент США Дональд Трамп задал тренд на односторонние выходы из международных договоров, и подобная линия поведения сильно импонирует непокорному Эрдогану. Но внятно аргументировать право Турции на военную ядерную программу Эрдоган пока не может. Из доступных доводов у него только общие рассуждения о том, что мир уже другой и договоренности 60-летней давности больше неактуальны.

В случае демарша по линии ДНЯО Анкара неизбежно столкнется с мощной волной санкций, массированным внешним давлением и даже изоляцией. При этом Турция, в отличие от Ирана, не сможет долго противостоять такому давлению. Страна очень плотно вписана в систему международной политики, экономики и логистики.

США даже в одиночку способны сделать жизнь простого турка невыносимой – маленькой репетицией этого можно считать недавнее падение лиры и прочие экономические трудности Турции из-за споров со Штатами. А ведь в случае с ядерным оружием против страны выступят не только американцы, но и Европа и даже многие нынешние союзники – например, Россия. Никому из участников ядерного клуба не нужны новые игроки на этом поле.

В турецком обществе силен запрос на повышение международного престижа страны, а статус ядерной державы – это эффективный способ приблизиться к пятерке постоянных членов Совбеза ООН. Но пока внутри турецкого истеблишмента не видно консенсуса и какой-либо конструктивной дискуссии о необходимости собственного ядерного оружия. Единственным, кто периодически высказывается об этом, остается Эрдоган. Турецкие эксперты подхватывают такие инфоповоды, но стабильно приходят к выводу, что бомба будет только во вред республике.

Не поддерживает ядерные амбиции и турецкая оппозиция, которой важнее сказать «нет» на любую инициативу Эрдогана. Атомные страхи населения – это отличная тема для критики президента. Так что любая мало-мальски авантюрная ядерная инициатива турецких властей будет встречена как минимум протестами зеленых и пацифистов и лавиной критики на всех возможных площадках.

Несмотря на отдельные резкие высказывания Эрдогана, официальная позиция Анкары остается неизменной: Турция против ядерного оружия в регионе и не планирует создавать его сама. Но в этой позиции есть нюанс – турецкие власти не возражают против иранской ядерной программы. Турции важно, чтобы этот прецедент был на случай, если ей самой захочется заняться тем же. Перспектива появления у Ирана ядерной бомбы, безусловно, беспокоит Анкару, но пока такого оружия у соседа нет, ситуация устраивает турок.

Наконец, помимо внутри- и внешнеполитических препятствий Турцию от ядерного оружия отделяют еще и технические трудности. Речь идет о повышении международного престижа, а значит, турок не устроит примитивная «грязная бомба». Придется строить центрифуги для обогащения, развивать научно-исследовательскую базу, обучать специалистов, выращивать академические кадры. Вариантов сделать это два, очень накладный и законный: или в строгой секретности, или под присмотром МАГАТЭ.

У Турции есть средства доставки – ракеты малой и средней дальности, которые теоретически можно модифицировать под ядерные боеголовки. Но дальнобойных и конкурентоспособных баллистических ракет пока нет.

Так что и с технико-экономической точки зрения ядерная программа потребует от Турции слишком масштабных вложений и ноу-хау, которые туркам придется изобретать самим, потому что ядерные державы вряд ли захотят ими делиться.

Кадры решают

Турецкое руководство осознает эти ограничения и пока делает основной упор на развитие своего кадрового и технологического потенциала через мирные ядерные технологии. Главный их источник сейчас – это строительство совместно с «Росатомом» АЭС Аккую. Россия обучает персонал АЭС и инженеров-ядерщиков. Турки проходят четырехлетнее обучение по специальности «атомные станции, проектирование, эксплуатация и инжиниринг». У них предусмотрены стажировки на предприятиях атомной отрасли в РФ.

Помимо прикладных дисциплин, они также получают и фундаментальное образование в ядерной физике. Эту базу можно использовать как ступень для дальнейшего развития уже национальной ядерной науки. Сейчас в некоторых вузах Турции начали открываться новые физические факультеты.

Другим бонусом российской АЭС для Турции станет то, что в реакторах Аккую побочным продуктом будут вырабатываться изотопы. При наличии лабораторий их можно собирать, изучать и использовать.

Правда, соглашение по Аккую не предусматривает трансфера технологий, хотя турки все еще пытаются убедить Россию делиться секретами. Переговоры турок по строительству второй АЭС – в Синопе, которые велись с Южной Кореей и Японией, завершились неудачей, в том числе из-за нежелания подрядчиков предоставить технологии.

В любом случае у Турции уже есть многообещающая база для превращения в невоенную ядерную державу, как минимум регионального масштаба. Задача Анкары – не растерять эти достижения и эффективно продвигать свои наработки и компетенции за рубежом. Главное, что благодаря развитию гражданской атомной отрасли и накоплению интеллектуального потенциала Турция при необходимости сможет в приемлемые сроки сделать самостоятельные первые шаги на пути к военному атому. Но в обозримом будущем собственного ядерного арсенала у Турции не будет.

В конце года положено рапортовать об успехах. И военное ведомство ничем не отличается от прочих. Только что прошла итоговая коллегия Минобороны, где Сергей Шойгу доложил главному начальнику о замечательных результатах. Дабы подкрепить бравурный доклад, в «Красной звезде» было размещено интервью первого заместителя министра Руслана Цаликова, в котором он в очередной раз сообщил о достигнутых успехах. Но при этом в интервью зазвучала вдруг тревожная нота. Темные силы не дремлют, они, проклятые, не желают мириться с минообороновскими успехами. Разведка доложила точно: враги готовят удар. «В ближайшее время ожидается усиление информационного давления, направленного против представителей руководящего состава Вооружённых Сил России всех уровней — от командования соединений, объединений, родов войск и видов Вооружённых Сил до непосредственно военно-политического руководства», — сообщил первый замминистра. И пригрозил: «Мы привержены честной и открытой работе. Но те, кто будет использовать против нас грязные методы информационной борьбы, должны знать, что их действия не останутся без адекватного ответа». То есть, надо понимать, ихней гнусной клевете мы своевременно противопоставим нашу правильную клевету. Причем Цаликов попросил российскую прессу поддержать родное военное ведомство: «И хотелось бы, чтобы представители медиаиндустрии, российских СМИ были если не “штыками” в этом информационном противодействии, то как минимум союзниками».

Тут же я преисполнился желанием помочь Минобороны и стал внимательно смотреть вокруг, желая своевременно обнаружить информационную диверсию. И, представляете, долго искать не пришлось. Враги, как водится, затаились в самом сердце самого патриотического из министерств. Заместитель министра по вооружениям Алексей Криворучко в своем интервью фактически обвинил своего начальника Сергея Шойгу в том, что тот сообщил, мягко говоря, неправду Верховному главнокомандующему. На итоговой коллегии глава ведомства доложил: на современные стратегические ракеты «Ярс» перевооружены три полка РВСН. А заместитель министра (который отвечает за поставки вооружений) настаивает, что перевооружено всего два полка. То есть важнейшая программа Минообороны выполнена всего на 70 процентов. При этом забавно, что Криворучко уверенно говорит о выполнении гособоронзаказа на 99,3 процента. То есть стоимость одного полка РВСН составляет 0,7 процента всего оборонзаказа.

Надо сказать, что, прочитав доклад Шойгу и выступление Владимира Путина на итоговой коллегии Минообороны, я порадовался. Честное слово, не шучу. Дело не в данных, которые сообщались. А в том, что впервые за последние несколько лет цифры об успехах Вооруженных сил в целом (не будем придираться к мелочам) совпали с планами, о которых сообщали год назад. То есть можно было как минимум констатировать: штабная культура возвращается к норме. Прежде чем отдавать доклад начальнику, наконец хватило ума поинтересоваться, что же министр обещал раньше. И вдруг такой сбой. Доклад Шойгу с его выступлением год назад сверили, а свести цифры в интервью профильного замминистра сил уже не хватило.

На самом деле, вся эта история в очередной раз показывает: все данные, которые нам сообщают чиновники военного ведомства, не имеют ровно никакого отношения к действительности. Ну, как у Попандопуло в «Свадьбе в Малиновке»: «тебе нравится, я еще нарисую».

Подозреваю, что некоторое время назад военное ведомство решило вести информационную войну — типа, врать напропалую, пусть зарубежцы, проклиная все, разбираются. Но Министерство обороны — очень большое ведомство. И каждый военачальник норовит дать интервью (готов спорить, в следующем году им строго-настрого запретят общаться с прессой). В результате данные, которые они сообщают, никак не согласуются между собой.

Чтобы проводить широкую дезинформационную кампанию, следует, наверное, учредить Министерство Правды, через которое должна проходить любая информация. Но здесь сложность: глава такого ведомства де-факто станет важнее не то что Шойгу, но и, страшно сказать, Путина В.В. Ведь практически все, что сообщают отечественные начальники, не соответствует действительности. Посему министр обороны и, свят-свят, сам Путин должны были бы заверять свои будущие выступления у главы Министерства Правды. Посему нестыковки в официальных данных сохранятся и впредь. Ну а тем, кто рискнет указать на очевидные несовпадения, всегда можно ответить: «Нехай клевещуть, гады»…




Фото: 1. Россия. Москва. Подвижный грунтовый ракетный комплекс (ПГРК) с межконтинентальной баллистической ракетой РС-24 "Ярс" во время ночной репетиции парада на Красной площади. Михаил Терещенко/ТАСС
2. Россия. Ивановская область. Освящение подвижных грунтовых ракетных комплексов "Ярс" из состава Тейковской ракетной дивизии в подмосковное Алабино. Владимир Смирнов/ТАСС

Трое срочников пострадали от обстрела боевыми снарядами во время проходивших в Ленинградской области учений «Запад-2017». Они потребовали от Минобороны компенсаций — 6 миллионов рублей. Военное начальство платить не захотело. В сентябре этого года Лужский городской суд Ленобласти признал правоту солдат, но сумму снизил до 4 миллионов. Парни были довольны, потому что и на это не очень рассчитывали.

— Позиция военных изначально была в том, чтобы вообще ничего не платить, — комментирует ситуацию адвокат истцов, представитель организации «Зона права» Дмитрий Герасимов. — Мол, выплатили страховку — на этом все. А то что страховка не покрыла и половины средств, потраченных на лечение, представителей Минобороны не волновало.

Юридический отдел Западного военного округа (ЗВО) не согласился с позицией Лужского суда и обжаловал решение в областной суд.

Трагедия произошла в сентябре 2017 года во время совместных учений войск Западного военного округа и войсковых частей Республики Беларусь. За неделю до начала, 7 сентября, началась тренировка перед маневрами. В нее входили артиллерийские стрельбы на учебно-тактическом полигоне в Лужском районе Ленобласти.

В исковом заявлении произошедшее описано так. Полигон под названием «Ванькин бугор» — это пологий склон, на его вершине стояли шесть танков, внизу базировались имитационные команды. Одна состояла из четверых солдат-срочников: Андрея Виттиха, Дмитрия Пахмутова, Арсена Османова и Вадима Габидуллина. Они должны были подорвать предварительно заложенные снаряды, чтоб изобразить, будто противник открыл огонь. Одновременно с этим реальные танки должны были выстрелить боевыми.

За имитацию отвечал начальник инженерных войск 6-й армии Денис Горелышев, участник сирийской кампании. Он допустил оплошность: в районе имитационной команды не поставил отличительный знак — красный флаг. Расположение флажков должен был контролировать начальник 33-го общевойскового артиллерийского полигона (там находится «Ванькин бугор») подполковник Виктор Кривошеин. Но не проконтролировал. Танки встали на позицию и по команде открыли огонь.

---

Их командиры не знали, что в окопах перед танками сидят не имитационные, а живые люди.

---

Видны они не были, красных флажков, которые должны были предупредить танкистов, не было. Осколочно-фугасный 125-миллиметровый снаряд разорвался в десяти метрах от солдат в окопе.

Андрей Виттих погиб на месте, осколок пробил ему подвздошную артерию и парень истек кровью. Дмитрию Пахмутову оторвало левую руку, у него были повреждены внутренние органы и сломан позвоночник. Арсен Османов получил переломы ребер, пострадало легкое. Валим Габидуллин получил перелом шейного позвонка, множественные раны и переломы.

Было возбуждено уголовное дело по статье о преступной халатности, и 26 февраля 2019 года Великоновгородский гарнизонный военный суд признал Горелышева и Кривошеина виновными. Каждого приговорили к трем годам условно без запрета на профессию. То есть они остались на службе.

Пострадавшие солдаты не стали требовать возмещений от подполковников. Сначала они просто лечились, им было не до судов. А потом предъявили Министерству обороны иск на 6 миллионов рублей.

— Иск не к офицерам, а именно к министерству, более логичен, — считает адвокат Герасимов. — Суд Великого Новгорода признал, что в результате преступной халатности Горелышева и Кривошеина истцам были причинены серьезные телесные повреждения и нравственные страдания. В момент причинения ущерба все фигуранты находились на службе, выполняли инструкции и положения Министерства обороны. Причем оказались они там по призыву Минобороны. Так что кому, как не министерству, отвечать за оплошность офицеров? Молодым людям были нанесены серьезные травмы, им требуется реабилитация, а на нее нужны деньги.

Представители Минобороны считали, что ведомство не должно отвечать за военнослужащих. Но 5 сентября этого года, повторим, Лужский горсуд частично удовлетворил иск молодых людей, присудив им в общей сложности 4 миллиона рублей. Истцы были удовлетворены.

— Правая рука у меня теперь вверх не поднимается, — говорил «Новой» Вадим Габидуллин. — Мне сказали, восстановить ее уже не получится. Да и как, если там все мышцы взрывом были порваны? Но решением суда я удовлетворен.

---

Я просил 2 миллиона, дадут миллион. Потрачу на оплату ипотеки «однушки». Хоть свое жилье будет.

---

Дмитрий Пахмутов, который пострадал больше всех, тоже не собирался обжаловать решение. Он считает, что суд принял во внимание не только сам обстрел, но и тяжелое, мучительное лечение.

— Левую руку мне отрезали еще в госпитале в Луге, потом перевезли в Военно-медицинскую академию, — рассказывал Пахмутов. — Из-за осколочного ранения живота были проблемы с мочеиспусканием. Поставили катетер для вывода мочи, но он дал воспаление. Я не мог самостоятельно мочиться, мне опять поставили катетер, вызывали уролога, он прописывал таблетки, они не помогли, снова вызвали уролога, его пришлось ждать неделю. Пока ждал, я часто терял сознание, пытался сходить в туалет и повредил два шва на руке. Открылось кровотечение.

В срочном порядке Пахмутову прооперировали руку. Все время, пока он находился в больнице, не мог ни повернуться, ни просто лечь удобно: в его теле было 5 медицинских трубок. Спал, говорит, по 2-3 часа в сутки и то только под сильными обезболивающими. Когда ему разрешили вставать, начал учиться ходить заново. Больше двух минут держаться на ногах не было сил. Из-за перелома позвонка в теле остались три трубки.

В декабре 2017 года Пахмутова выписали из госпиталя Военно-медицинской академии. В выписке врачи указали, что для дальнейшего лечения и протезирования необходимо обратиться в клинический госпиталь имени Вишневского. Пахмутов явился со всеми подтверждающими документами, но ему ответили:

---

«Ты уже не военный, а значит, лечиться у нас не можешь. Денег на протезирование нет».

---

Комитет солдатских матерей помог Дмитрию попасть на операции в госпиталь имени Бурденко, но заметного эффекта не получилось. Только после дорогостоящей 8-часовой операции в платном медцентре юноша может нормально пользоваться туалетом. От Минобороны от требовал 3 миллиона рублей, Лужский суд постановил выплатить ему 2,5 миллиона, и Дмитрий был рад, что хоть столько получит.

Представители Минобороны в суд не явились. Только направили почтой уведомление, что иска не признают, и платить ведомство не намерено. Получив решение не в свою пользу, обжаловали его в областной суд. Теперь МО должно молодым людям именно те суммы, которые они просили изначально: три миллиона рублей Дмитрию Пахмутову, два миллиона Вадиму Габидуллину, один миллион Арсену Османову.

— Мои подзащитные не собирались обжаловать сентябрьское решение, — говорит адвокат Герасимов. — Но узнав, что Минобороны подало апелляцию, мы решили подать встречную, в которой потребовали удовлетворить иск в полном объеме.

Претензии истцов поддержала прокуратура. В результате Ленинградский областной суд встал на сторону потерпевших. Представитель Минобороны, которое в этот раз решило в суде все-таки поучаствовать, заявила, что Западный военный округ подаст кассацию. По мнению адвоката Герасимова, на сумме иска это уже не скажется. Но может затянуть выплаты по времени. То есть еще какое-то время Минобороны своих солдат помучает.

На прошлой неделе произошли два, казалось бы, совсем не связанных между собой события. Американцы совершенно неожиданно испытали прототип баллистической ракеты средней дальности. Произошло это всего лишь через 9 месяцев после выхода Вашингтона из Договора о запрещении ракет средней дальности. Еще совсем недавно американские (равно как и российские) эксперты говорили, что Пентагону потребуется несколько лет для создания такого образца.

Вторая новость — пожар в энергетическом отсеке многострадального российского авианосца «Адмирал Кузнецов». В результате проведения в ходе ремонта «огневых работ» (говоря попросту, работала либо сварка, либо обычная «болгарка») металлическая окалина пролетела на нижнюю палубу. И подожгла кучу оставленной там ветоши. В результате загорелось горючее (черт знает почему оставшееся на ремонтируемом корабле). В борьбе с пожаром погибли два моряка.

Бросьте русофобствовать, скажет патриотически настроенный читатель, чего сравнивать американские успехи в деле создания современных вооружений с обычным российским бардаком, царящем при любом ремонте, и уж точно при ремонте построенного сорок лет назад авианесущего крейсера. Сравнивать надо с объявленными Владимиром Путиным российскими успехами в создании гиперзвуковых ракет. Однако, как мне представляется, это не совсем так.

Российские официальные лица предсказуемо отреагировали на испытание прототипа ракеты средней дальности в США. Американцы, мол, давно втайне создавали свою баллистическую ракету средней дальности. Правы, стало быть, были отечественные дипломаты, упрекавшие США за то, что те использовали ракеты средней дальности в качестве мишеней при испытаниях своей противоракетной обороны (хотя, замечу, такие испытания были разрешены Договором РСМД). Пентагон обвиняли в том, что таким образом идет отработка отдельных компонентов запрещенных ракет. Действительно специалисты указывают на некоторое сходство испытанного прототипа с американским носителем Castor – IVB, который в прошлом использовался для ракет-мишеней и некоторое время назад был снят с производства. Эксперты не исключают использования твердотопливных ступеней серии Orion, которые стоят на ракетах-носителях Pegasus, Taurus и Minotaur и противоракетах GBI.

На самом деле США впервые публично заявили, что Россия нарушает ДРСМД в 2014-м, то есть пять лет назад. Москва начала валять дурака, требовать, чтобы американцы точно назвали тактико-технические данные и номенклатуру ракеты-нарушителя. Цель была понятна: выяснить, как потенциальный противник получил совсекретную информацию (позже эта ракета была названа — 9M729). Поняв, что диалога не получится, США подождали несколько лет и в 2018-м вполне честно сообщили, что они начинают рассматривать варианты ответа на нарушения Россией договора. В том же году сообщили, как может выглядеть эта ракета. Можно предположить, что тогда же, не нарушая формально ДРСМД, они приступили к отработке отдельных компонентов будущей ракеты: двигателя, топлива, систем управления и т.д.

Здесь важно, что сразу же после принятия политического решения все эти компоненты были мгновенно собраны в реально полетевшую ракету. И тут со всей беспощадностью встает проблема технологической культуры, важной частью которой выступает куча загоревшейся ветоши. Можно до бесконечности рассказывать о волшебных гиперзвуковых ракетах российской армии. Однако, если иметь в виду уже реально начавшееся военное противостояние между Россией и США, решающим фактором становится способность к быстрому массовому производству вооружений. Никто не знает, может ли Россия быстро производить свое уже разработанное оружие. Вот стратегическая ракета «Сармат» вроде бы разработана, однако главком Ракетных войск стратегического назначения уходит от ответа на вопрос, когда же состоятся ее летные испытания.

В 1980-е стал очевиден крупнейший провал советской военной разведки (она не занималась тогда политическими убийствами) и, как следствие, провал в стратегическом планировании СССР. Советский Генштаб полагал, что США в случае войны намерены, как они это делали во время Второй мировой, развернуть производство вооружений на базе гражданских предприятий. Так как советские руководители отлично понимали разницу между своей промышленностью и американской, они посчитали разумным заранее наклепать дикое количество вооружений. Например, 60 тысяч танков. В то время Пентагон исповедовал совершенно другой подход. Предполагалось в угрожаемый период очень быстро произвести небольшое количество сверхточного оружия, чтобы получить решающее превосходство на поле боя. Позже российские генералы пребывали в шоке, когда увидели массирование применение крылатых ракет в Югославии.

Сегодня гигантские средства тратятся на то, чтобы очень долго и неэффективно разрабатывать новые вооружения. Американцы же, скорее всего, решили ограничиваться подготовкой всех необходимых НИОКР, с тем чтобы лишь в критический момент завершить подготовку и представить законченный вариант. В случае, не дай бог, конфликта принципиальной станет способность к чрезвычайно быстрому производству принципиально нового оружия. В этом контексте пожар, возникший от брошенной ветоши, превращается в решающий фактор стратегического планирования… 

 
Фото: 1. A smoke trail is seen in the skies from USAF new IRBM (Intermendit Range Balstic Missile) Thursday Gaviota CA,USA. Dec 12,2019. The missile was launch at 8:30am PST in partnership with the Strategic Capabilities Office, conducted a flight test of a prototype conventionally-configured ground-launched ballistic missile from Vandenberg AFB, California.. The test missile exited its static launch stand and terminated in the open ocean after more than 500 kilometers of flight. Data collected and lessons learned from this test will inform the Department of Defense's development of future intermediate-range capabilities. (Credit Image: © Gene Blevins/ZUMA Wire/TASS)
2. Россия. Мурманск. 12.12.2019. Вид на тяжелый авианесущий крейсер "Адмирал Кузнецов" Северного флота ВМФ России, на котором произошел пожар. "Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов" - тяжелый авианесущий крейсер (ТАКР), крупнейший корабль и единственный авианосец Военно-морского флота (ВМФ) России. Входит в состав Северного флота, флагман ВМФ РФ. Находясь в седьмом по счету дальнем походе, в ноябре 2016 г. - январе 2017 г. крейсер впервые принял участие в боевых действиях - палубные истребители корабля наносили удары по инфраструктуре террористических организаций "Исламское государство" и "Джебхат ан-Нусра" (запрещены в РФ) на территории Сирии. Лев Федосеев/ТАСС

На одном из последних заседаний Совета безопасности России президент в который раз рассказывал о приближении НАТО, «милитаризации космоса», расширении международного «ракетно-ядерного клуба». Главный вывод: необходимо форсировать «развитие военного потенциала» и производство новых типов оружия. 

 

Заседание Совета Безопасности РФ,
22 ноября 2019 года,
Московская область, Ново-Огарево

 

/www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war1-300x185.jpg" target="_blank">https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war1-300x185.jpg 300w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war1-768x474.jpg 768w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war1-500x309.jpg 500w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war1-800x494.jpg 800w" width="940" />

Совбез России — орган, осуществляющий подготовку решений президента по вопросам защиты ключевых жизненных интересов личности, общества и государства от наиболее существенных угроз. Однако главный жизненно важный интерес, касающийся всех граждан России, — необходимость сохранения и поддержания мира — в практической плоскости не обсуждается. Вместо этого президент ищет объяснения и причины, придумывает поводы¹ для гонки вооружений. 

Путин строит свою политику не на предотвращении войны, а на подготовке к ней.

Конечно, российский президент не один такой в мире. Изоляционизм и национализм Дональда Трампа привели к серьезному осложнению глобального контекста, сузили горизонты политического мышления. Международные усилия по поддержанию мира в него просто не вмещаются. Если в конце XX века угроза ядерной войны считалась наиболее существенной, теперь, не став менее страшной, она забалтывается, заслоняется на политическом уровне разного калибра амбициями и потому все больше превращается в реальную опасность войны. 

Россия играет в этом процессе едва ли не ведущую роль. Владимир Путин ничего не делает для сохранения мира. Наоборот, президент России активно и настойчиво ведет дело к полномасштабной гонке вооружений. Собственно, тональность разговора на заседании Совбеза не новость, а следствие и продолжение многолетних упражнений в милитаристской риторике. И это при том, что по военным расходам Россия примерно в десять раз уступает США и в пять раз Китаю. Уже сейчас гонка вооружений сказывается на финансировании российских систем образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения. 

Записано в феврале 2018 г.

НЕБЫВАЛАЯ УГРОЗА

Российские политики, военные и эксперты жалуются на американцев, которые больше не хотят связывать себя никакими договорами и рассчитывают скорее на собственную ПРО и ядерное оружие, чем на систему международных соглашений. Однако популистская эксплуатация этой темы, бряцание ядерным арсеналом — одна из базовых черт и российской официальной политики последнего времени.

В своей программной статье перед очередным переизбранием в 2012 году кандидат в президенты Путин подчеркивал: «Мы ни при каких условиях не откажемся от потенциала стратегического сдерживания и будем его укреплять… До тех пор, пока “порох” стратегических ядерных сил, созданных огромным трудом наших отцов и дедов, остается “сухим”, никто не посмеет развязать против нас широкомасштабную агрессию»². 

Под прикрытием этих красивых предвыборных метафор стала осуществляться грандиозная программа перевооружения всех трех компонентов стратегических ядерных сил (в том числе обещанные Путиным развертывание 400 новых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и строительство восьми атомных стратегических подводных лодок³ ).

 

Новый атомный подводный ракетоносец проекта «Борей-А» «Князь Владимир» способен нести на борту до 16 межконтинентальных баллистических ракет морского базирования Р-30 «Булава».

 

/www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war_2_1-300x186.jpg" target="_blank">https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war_2_1-300x186.jpg 300w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war_2_1-768x476.jpg 768w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war_2_1-1024x635.jpg 1024w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war_2_1-500x310.jpg 500w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war_2_1-800x496.jpg 800w" width="1080" />

В августе 2014 года, выступая на прокремлевском молодежном форуме «Селигер», президент России озвучил прямую угрозу: «Наши партнеры, в каком бы состоянии ни находились их государства и какой бы внешнеполитической концепции они ни придерживались, должны понимать, что с нами лучше не связываться. Что касается возможного вооруженного конфликта… Я хочу напомнить, что Россия является одной из наиболее мощных ядерных держав. Это не слова, это реалии. Более того, мы укрепляем наши силы ядерного сдерживания, мы укрепляем наши вооруженные силы»⁴. В марте 2015 года немалый ажиотаж в мире вызвал документальный фильм «Крым. Путь на Родину», в котором, отвечая на вопрос журналиста, были ли приведены в готовность ядерные силы РФ во время «крымской весны», Путин признался: «Мы готовы были это сделать»⁵.

При этом, даже если исходить из того, что разговоры — это только разговоры и основная их цель — напомнить контрагентам, что они имеют дело с ядерной державой, частота упоминания ядерного оружия в выступлениях российского руководства по острым политическим вопросам и контекст, в котором это происходит, очень показательны. Они влияют на мышление и постепенно сдвигают рамки возможного.

Выступая в октябре 2018 года в Сочи, президент Путин неожиданно сформулировал центральную часть оборонной доктрины России следующим образом: «<…> В нашей концепции применения ядерного оружия нет превентивного удара. И я прошу всех здесь присутствующих и всех, кто будет потом каждое слово из того, что я скажу, анализировать и так или иначе использовать в своих собственных изложениях, иметь в виду: у нас нет в нашей концепции использования ядерного оружия превентивного удара. Наша концепция — это ответно-встречный удар. <…> Это значит, что мы готовы и будем применять ядерное оружие только тогда, когда удостоверимся в том, что кто-то, потенциальный агрессор, наносит удар по России, по нашей территории. Никакой тайны вам не расскажу: у нас создана система, и мы ее совершенствуем постоянно, она нуждается в совершенствовании — СПРН, система раннего предупреждения о ракетном нападении. То есть эта система фиксирует в глобальном масштабе, какие старты стратегических ракет из Мирового океана, с какой-то территории произведены. Это первое. И второе — она определяет траекторию полета. Третье — район падения головных частей ядерного оружия. И когда мы убеждаемся (а это все происходит в течение нескольких секунд), что атака идет на территорию России, только после этого мы наносим ответный удар. <…> Конечно, это всемирная катастрофа, но я повторяю: мы не можем быть инициаторами этой катастрофы, потому что у нас нет превентивного удара. <…> Агрессор все равно должен знать, что возмездие неизбежно, что он будет уничтожен. А мы жертвы агрессии, и мы, как мученики, попадем в рай, а они просто сдохнут, потому что даже раскаяться не успеют»⁶. 

Эта концепция известна давно и означает, что политическому руководству нужно принять решение о конце света за четыре-пять минут — на основе противоречивой информации от военных, в состоянии стресса, под огромным психологическим давлением. Между тем в истории было много примеров ложной тревоги, переданной со спутников раннего предупреждения, и ошибочной интерпретации информации, полученной с наземных радаров. Но до сих пор это случалось в мирное время, а что будет, если ошибка произойдет в условиях кризиса или даже начавшегося локального военного конфликта? К тому же системы раннего предупреждения уже в ближайшем будущем могут стать объектом атаки противоспутниковых систем или кибердиверсии. 

Примечательно, что сегодня крупные инвестиции делаются в такие дорогостоящие системы с высоким выживанием, как подводные лодки с баллистическими ракетами и мобильные МБР наземного базирования. Эти системы более всего рассчитаны на так называемый «глубокий ответный удар», то есть ориентированы на запуск «без спешки» — когда после подрыва ядерных боеголовок противника на своей территории уже не осталось никаких сомнений в факте нападения. В этом случае ракеты шахтного базирования, скорее всего, будут поражены, но останутся мобильные наземные установки, ракеты на подводных лодках и на поднятых в воздух бомбардировщиках (всего как минимум 400-500 боеголовок), не говоря об оперативно-тактических ядерных средствах (около 2000 боеголовок), нацеленных на Европу и Азию.

 

Ракета SSC-8 (9М729), к которой на Западе предъявляют претензии касательно возможного нарушения ДРСМД
РИА Новости/Владимир Астапкович

 

/www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war3-300x169.jpg" target="_blank">https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war3-300x169.jpg 300w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war3-768x432.jpg 768w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war3-500x281.jpg 500w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war3-800x450.jpg 800w" width="827" />

Вполне возможно, что после денонсации Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) и в ответ на российские ракеты 9М729 — те самые, из-за которых Запад обвиняет Россию в нарушении этого договора, — американцы начнут развертывать свои новые ракеты средней дальности в странах НАТО, в непосредственной близости от России. В Европе есть энтузиасты, готовые разместить натовский арсенал: это прежде всего Польша, Румыния, страны Балтии. Подлетное время баллистической ракеты из Эстонии и Латвии до Москвы — четыре-пять минут. Это создает небывалую угрозу нашей безопасности: противник может нанести по России и обезглавливающий, и обезоруживающий удары. В такой ситуации как у противника, так и у нас все чаще озвучиваются идеи нанесения упреждающего удара⁷. Поэтому любой острый политический кризис, связанный с Россией, может привести к самым серьезным последствиям. Ситуация стремительно развивается в этом направлении.

Но в российском обществе эта тема даже не обсуждается. 

«КРОКОДИЛОВЫ СЛЕЗЫ»: ПОИСК ВИНОВАТЫХ

В уходящем году продвижение к опасной перспективе набирало обороты. Крупный практический результат — разрушение ДРСМД.

Теперь в России заговорили об обеспокоенности развалом «архитектуры системы контроля над вооружениями». Об этом говорит директор Службы внешней разведки России, об этом пишет секретарь Совета безопасности РФ, об этом рассказывает Путин.

Но ведь все это произошло не на пустом месте и вовсе не по воле одного Вашингтона. Полезность ДРСМД в течение последнего десятилетия регулярно оценивалась скептически высшим российским руководством⁸ и прямо отвергалась многими представителями военного истеблишмента. В высшей степени показательно официальное отношение к ДРСМД выразилось в том, что в издании «Концепции внешней политики» от 2016 года договор даже не упомянут в перечне соглашений по контролю над вооружениями, которым привержена Россия⁹. 

И это неудивительно, поскольку главным сторонником отказа от ДРСМД является сам Владимир Путин. Выступая на коллегии Минобороны в декабре прошлого года, президент заявил, что заключение ДРСМД в 1987 году было для СССР «фактически односторонним разоружением», а зачем руководство страны на него пошло — «одному богу известно»¹⁰. 

 

Куклы, изображающие Дональда Трампа и Владимира Путина, на качелях в виде смерти разрывают Договор о ракетах средней и малой дальности, в то время как Евросоюз горит у них под ногами.
Уличный парад-карнавал в Дюссельдорфе, Германия,
4 марта 2019 года.

 

/www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war4-300x190.jpg" target="_blank">https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war4-300x190.jpg 300w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war4-768x487.jpg 768w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war4-500x317.jpg 500w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war4-800x508.jpg 800w" width="900" />

Президентское высказывание не было случайным. Еще в 2006-2007 годах российские политические и военные чиновники заговорили о возможном выходе из договора. 

Путин в своей мюнхенской речи в феврале 2007-го указал на создание ракет средней дальности рядом третьих стран, тогда как только России и США было запрещено иметь системы этого класса¹¹. О том же неоднократно говорил занимавший тогда пост министра обороны Сергей Иванов (после 2012 года Иванов уже в качестве главы администрации президента поднимал вопрос о выходе из договора). В том же 2007 году начальник Генштаба того времени генерал армии Юрий Балуевский мотивировал возможный выход России из ДРСМД планами США развернуть к 2012 году объекты ПРО в Польше и Чехии¹². В такой трактовке ракеты средней дальности были нужны России не для сдерживания третьих стран, а для использования против США и НАТО.

Потом президентом США стал Барак Обама, и в 2009 году новая администрация отменила программу республиканских предшественников, заменив ее «Европейским поэтапным адаптивным планом» (ЕПАП) развертывания ПРО. А в 2013 году Обама отменил четвертый этап названной программы, который вызывал наибольшее беспокойство в России¹³.
 
Однако в Москве эту уступку сочли недостаточной. В 2012-2016 годах Путин отверг все предложения США продлить срок действия Договора СНВ-3 после 2021 года и тем более заключить следующий договор по сокращению стратегических вооружений. Летом 2016-го Москва не проявила интереса к предложению Вашингтона заключить следующий договор о снижении потолка на боезаряды с 1550 до 1000 единиц. При этом приводимые российской стороной резоны: развертывание ПРО в Европе, высокоточные обычные вооружения США, расширение военной инфраструктуры НАТО — на фоне нарастающей опасности ядерной войны были не причинами, а скорее предлогами, призванными оправдать устойчивое желание России отделаться от договора и перекроить систему ядерного сдерживания на свой лад.

Таким образом, в течение более чем десяти лет ДРСМД был в нашей стране исключительно объектом критики. На самом высоком уровне утверждалось, что России нужны такие ракеты — то против третьих стран, то против объектов ПРО США в Европе и других баз НАТО¹⁴. Такая позиция (и в первую очередь лично президента Путина) создала необходимый контекст для ликвидации ДРСМД. На пресс-конференции 20 декабря 2018 года Путин заявил, что отказ от ДРСМД — это «очень плохо», так как он подводит человечество к «опасной черте». Но чтобы сделать диалог невозможным, российский президент добавил: «Пусть потом не пищат по поводу того, что мы добиваемся каких-то преимуществ. <…> То же самое по Договору СНВ-3, в 2021 году он заканчивает существование. Никаких переговоров пока не ведется по этому вопросу. Неинтересно, не нужно — ладно, мы проживем. Мы свою безопасность обеспечим. Мы знаем, как это сделать»¹⁵.

Между тем шансы на спасение ДРСМД были — если бы не затягивали политическое позиционирование по принципу «не хотите — и нам не надо»¹⁶. При заинтересованности в сохранении ДРСМД это можно было сделать в течение нескольких недель¹⁷.

В январе 2019 года российская сторона сделала очередной пропагандистский жест. Зарубежным экспертам показали контейнеры новой крылатой ракеты 9М729 «Новатор» для сравнения с прежней системой 9М728 «Искандер»¹⁸. Но, судя по всему, американская сторона сочла недостаточно убедительным показ закрытых пусковых контейнеров с надписями на наклеенных листках. Заместитель генерального секретаря НАТО Роуз Гетемюллер в октябрьском интервью «Коммерсанту» прямо заявила: «Там не было предоставлено никакой полезной информации». 

Безусловно, часть вины за разрушение системы контроля над вооружениями лежит на США. Еще в декабре 2001 года Джордж Буш-младший заявил о выходе Соединенных Штатов в одностороннем порядке из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО), что и было сделано в 2002 году. Этот договор действовал три десятилетия и являлся важным сдерживающим фактором в стратегических отношениях СССР и Запада. Следующий (нынешний) республиканец в Белом доме, судя по всему, также не укрепляет мировую безопасность: инициативы Дональда Трампа опасны во многих отношениях, и вопросы разоружения не исключение. Более того, применяя к вопросам ядерного разоружения свой принцип минимума обязывающих соглашений, Трамп явно не учитывает специфику темы, масштаб и необратимость возможных последствий.

Выход США из ДРСМД создает угрозу большой войны в Европе. Однако американцы исходят из того, что США гораздо менее досягаемы для ядерной атаки, чем Россия. На уровне аналогичных вооружений (будь то модифицированные для наземного базирования морские ракетные системы типа «Калибр», авиационные ракеты «Кинжал» или новые гиперзвуковые ракеты средней дальности) российский ответ подорвет безопасность не США, а их союзников в Европе и Азии. Но даже если Россия разместит ракеты средней дальности на Камчатке и Чукотке, под прицелом можно будет держать только Аляску и часть американских северо-западных штатов, которые в военно-политическом смысле отнюдь не равноценны европейскому центру России, Уралу и Западной Сибири. Однако Кремль сегодня исходит из того, что в российском арсенале есть и другие вооружения, которые, как предполагается, могут достичь практически любой точки территории США.

Таким образом, создается тревожное впечатление, будто президент России искренне убежден в том, что Россия окружена смертельными врагами и внешняя политика — это всего лишь продолжение войны (которая вовсе не закончилась), только другими способами. Поэтому у Путина не было и нет политической воли поддерживать мир через разоружение и взаимодоверие, а есть лишь две цели: изо всех сил вооружаться и пропагандистски возложить ответственность на других¹⁹. На самом деле это называется подготовкой к войне.

Записано в июне 2017 г.

КАК ИЗБЕЖАТЬ КАТАСТРОФЫ?

Профессионалы знают, чего надо добиваться в следующем соглашении по СНВ: обеспечения контроля над авиационными ядерными крылатыми ракетами и авиабомбами тяжелых бомбардировщиков, включения в общие потолки межконтинентальных крылатых ракет наземного базирования, а также межконтинентальных ракетно-планирующих гиперзвуковых систем, независимо от вида их боеголовок. Таким образом, можно для начала косвенно ограничить средства, опасно снижающие порог применения ядерного оружия. Новое соглашение должно охватывать частично-орбитальные МБР и автономные подводные аппараты большой дальности. Наряду с этим необходимо согласовать меры транспарентности и разграничения систем ПРО на стратегическую (глобальную) оборону от межконтинентальных баллистических ракет и региональные системы ПРО и ПВО для защиты от баллистических и крылатых ракет средней и малой дальности. Это нужно для того, чтобы ограничить первую и развивать последнюю. Параллельно следует инициировать переговоры по космическим вооружениям, начав с запрещения испытаний любых противоспутниковых систем. Необходимо также перейти к диалогу о взаимном отказе от средств и методов кибератак против стратегических информационно-управляющих систем друг друга.

Однако ничего подобного нынешнее руководство России делать, похоже, не намерено. Сейчас Россия предлагает США продлить Договор СНВ-3 (его действие прекратится в 2021 году) не на пять лет, как предусмотрено в соглашении, а на менее продолжительный срок. Слабое предложение. Многолетние политиканские игры вокруг вопросов жизни и смерти привели к тому, что теперь на скорую руку приходится предпринимать хотя бы что-нибудь.  

Если бы с этим важнейшим вопросом работали системно все последние годы, имея в виду, что сроки действующего документа истекают, если бы упорно вели переговоры о новом договоре СНВ, тогда гораздо легче было бы сейчас продлить текущий СНВ-3. Но вместо этого все отвергали, выдвигали разные условия: «ПРО», «расширение НАТО», «санкции»… А о продлении соглашения не говорили. В общем, самоутверждались. Теперь же проснулись и занялись пиаром, пытаясь показать, какие американцы плохие. Как будто в этом дело.

Неудивительно, что теперь российские официальные лица признают, что заменить договор СНВ-3 до истечения срока действия его текущего варианта не удастся²⁰.

Причин несколько. 

Во-первых, опасность прекращения действия ДРСМД и Договора СНВ-3 и, как следствие, нового витка гонки вооружений настолько велика и актуальна, что ситуация требует принципиально новых внешнеполитических подходов и качественной современной дипломатии. Речь идет о такой дипломатии, где во главу угла ставится не пропагандистское прикрытие политики начальства и «разводка» оппонентов, а настойчивый поиск взаимовыгодных компромиссов по сложнейшим проблемам, включая контроль над ядерным оружием. Однако ни сегодняшнее политическое руководство, ни российская дипломатия ни на что серьезное в этом критически важном вопросе неспособны.

Во-вторых, Путин настолько привык относиться к ядерному оружию как к атрибуту власти, главному доводу в любом международном споре, что будет и дальше использовать соответствующую риторику для латания дыр в российской внешней политике и поддержки собственного имиджа. В Кремле, вероятно, считают это действенным способом утверждения статуса великой державы в отсутствие каких-либо успехов в экономике и социальных вопросах. Но именно гонка вооружений и конфронтация с передовыми государствами мира в значительной мере тянут экономику вниз. 

В-третьих, надо учитывать милитаризацию внутриполитической повестки дня и в целом атмосферы в стране. На это оказывают влияние, с одной стороны, войны, в которых участвует Россия, и конфронтация с Западом, а с другой — растущая нестабильность власти и развивающаяся борьба группировок за сохранение/перераспределение ресурсов и полномочий. Отказ от риторики ядерного превосходства и курс на реальное разоружение в этом контексте будут расценены противоборствующими группировками как недопустимая слабость — тут же появятся желающие поднять брошенное «знамя».

В таких условиях современному российскому государству нет дела до главного долга перед народом — обеспечения прочного мира, благосостояния и защиты прав граждан. 

Между тем безопасность и мир — принципиальная ответственность России. И вместо того чтобы провоцировать напряженность, участвуя в различных международных аферах и чуть что грозя ядерным оружием, президент России обязан направить все силы на сохранение мира и подписание требуемых для этого договоров. Существует абсолютно настоятельная необходимость как можно скорее вернуться к переговорам о контроле над ядерными вооружениями. Это прямая обязанность Путина перед российским народом. Такая острая необходимость и срочность обусловлены тем, что из-за политической близорукости и безответственности нынешних лидеров России и США от режима ядерного сдерживания скоро ничего не останется.

Америка отказалась от договора по противоракетной обороне 1972 года еще в 2002-м. Недавно Трамп развалил ядерную сделку с Ираном. Ядерная программа и ракетные испытания продолжаются в КНДР. Российская политика привела к ликвидации ДРСМД. Договор об ограничении СНВ, подписанный в 2010 году, может утратить силу в начале 2021-го (если США и Россия не договорятся о продлении). Этот договор остался единственным российско-американским документом, ограничивающим число развернутых в двух странах ядерных боезарядов и межконтинентальных баллистических ракет, а также предусматривающим обмен данными и взаимные инспекции.

«США и Россия пребывают в состоянии стратегической нестабильности: случайность или сбой могут привести к катаклизму, — отмечает влиятельный журнал The Foreign Affairs²¹. — Со времен Карибского кризиса 1962 года риск конфронтации с применением ядерного оружия не был так высок, как сегодня. Но в отличие от времен холодной войны обе стороны намеренно закрывают глаза на опасность». Отказ от контроля над вооружениями приведет к распаду Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), в результате чего новые государства захотят заполучить ядерное оружие.

В 2020 году исполняется 75 лет бомбардировкам Хиросимы и Нагасаки. Жизненно важно всем вспомнить, что это такое.

 

После американской атомной бомбардрировки.
Хиросима, Япония, август 1945 года

 

/www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war5-300x211.jpg" target="_blank">https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war5-300x211.jpg 300w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war5-768x540.jpg 768w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war5-500x352.jpg 500w, https://www.yavlinsky.ru/wp-content/uploads/2019/12/war5-800x562.jpg 800w" width="990" />

«В обстановке противоречий». Именно к этому штампу, выдавая зачастую желаемое за действительное, прибегала советская журналистика, описывая встречи руководителей стран Запада. Но сегодня этот штамп в полной мере описывает только что завершившийся саммит НАТО. Несмотря на официальный оптимизм (как никак эта встреча в верхах должна была отметить 70-летие альянса, который участники как заведенные именовали «самым успешным союзом»), именно сейчас НАТО столкнулась с одним из наиболее серьезных кризисов за всю историю своего существования. Дональд Трамп, президент Соединенных Штатов, страны, чьи ресурсы и военная сила обеспечивали мощь альянса, его способность к быстрому реагированию на кризисы, открыто объявляет, что НАТО устарела. Он считает, что вклад США в европейскую оборону непомерно высок и дает понять, что безопасность – такой же товар, как и все прочие экспортные товары. И, стало быть, европейские союзники должны за него платить. Кризис настолько серьезен, что французский президент Эммануэль Макрон констатирует «смерть мозга НАТО», считая союз неспособным выявить основные угрозы безопасности и сконцентрироваться на их устранении. При этом Турция, раздраженная нежеланием союзников по альянсу поддержать ее действия против курдов в Сирии, отказывается поддержать разработанные альянсом планы обороны Прибалтики. Возникает угроза того, что основополагающая 5-я статья подписанного 70 лет назад Вашингтонского договора, статья о коллективном ответе на любую агрессию, может оказаться невыполнимой. О том, насколько был сложным поиск консенсуса на Лондонском саммите, свидетельствует принятая на нем декларация. Вместо традиционного многостраничного документа, который фиксировал коллективный подход всех стран альянса ко всем сколько-нибудь существенным международным проблемам – коротенькое заявление из девяти абзацев. То есть сфера, где атлантистам удается достичь согласия, сокращается подобно шагреневой коже.  

Казалось бы на наших глазах, наконец, реализуется давняя мечта сначала советских, а потом и российских дипломатов, которые не жалели усилий, чтобы раздуть противоречия между членами НАТО. Ирония, однако, заключается в том, что именно действия России, присоединение Крыма и секретная война на Донбассе представляют собой основной фактор, обеспечивающий солидарность альянса. Надо сказать, что руководители НАТО несколько снизили сейчас градус обличения политики Кремля. В частности, генсек альянса Йенс Столтенберг заявил: «Мы не видим сейчас никакой непосредственной угрозы от России в отношении какого-либо из союзников по НАТО. Но то, что мы видим, это стратегический вызов. Мы видим Россию, которая много инвестирует в новые военные возможности, включая ядерные». Особое внимание в Москве вызвали заявления французского президента, который сообщил, что без диалога с Россией невозможно обеспечить европейскую безопасность.

Но вот текст коротенькой декларации, текст, где, повторю, определены позиции, по которым зафиксировано согласие. Увы, наша страна – вообще единственная, обвиненная в агрессивных устремлениях: «Агрессивные действия России представляют собой угрозу для евроатлантической безопасности… Мы принимаем и будем продолжать взвешенно и ответственно принимать меры в ответ на развертывание Россией новых ракет средней дальности, которые привели к прекращению действия Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности и создают значительные риски для евроатлантической безопасности». То есть единственная прямо названная угроза – это угроза со стороны России. Впрочем, альянс допускает и диалог, но весьма четко формулирует условия для такого диалога: «Мы остаемся открытыми для диалога, а также для конструктивных отношений с Россией, когда действия России делают это возможным». Одним словом, начнете вести себя, как приличные люди, заходите, поговорим. А пока что в день завершения саммита российских дипломатов выслали из ФРГ из-за нежелания сотрудничать в расследовании убийства, совершенного в Германии человеком, которого подозревают в связях с российскими спецслужбами.

Я процитировал только тe пассажи декларации, где прямо говорится о России. Если говорить о косвенных доказательствах противостояния с нашей страной, то о нем свидетельствуют практически все решения саммита. Это и  план обороны стран Балтии и Польши, и заявление о превращении космоса в оперативную сферу НАТО, а также о противодействии кибер- и гибридным угрозам.  

Главный российский начальник очень вовремя поспешил подтвердить, что и он считает Североатлантический  противником: «Сегодня мы обязаны исходить из того, что расширение НАТО, развитие её военной инфраструктуры вблизи российских границ – это одна из потенциальных угроз безопасности нашей страны». Будь натовцы почестнее, они наверняка возвели бы памятник Путину В.В. прямо напротив своей новой штаб-квартиры. Сегодня именно он дает смысл существованию Североатлантического альянса, именно он и является главной натовской скрепой…

Фото: 04.12.2019. Генсек НАТО Йенс Столтенберг президент США Дональд Трамп на саммите глав государств и правительств стран НАТО по случаю 70-летия альянса в Великобритании. Francisco Seco/AP/TASS

Недавнее выступление президента России Владимира Путина на заседании дискуссионного клуба «Валдай» содержало в себе два существенных высказывания, касавшихся Китая. Больше внимание привлекло то, что Путин официально признал, что Россия помогает Китаю создавать  систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Но немаловажной была и общая характеристика, которую российский президент дал состоянию российско-китайских отношений: «Это союзнические отношения в полном смысле многопланового такого, стратегического партнерства».

Признание союза

Долгое время, с тех пор как Москва и Пекин нормализовали свои отношения в 1989 году, обе страны подчеркивали, что принципиально отрицают саму идею союзов. И Россия, и Китай критиковали систему союзов во главе с США и попытки ее расширить именно с точки зрения того, что такие «реликты холодной войны» лишь повышают напряженность в различных регионах мира.

В Китае на это также накладывались характерные для китайской политической мысли начиная с 1980-х годов рассуждения о ненужности и губительности союзов для КНР в принципе – со ссылками на неблагоприятный опыт прошлого участия Китая в союзах, включая союз с СССР в годы холодной войны.

Две страны тщательно избегали слова «союзник» в отношении друг друга до относительно недавнего времени, когда российская сторона стала использовать его как бы невзначай. Например, пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков так прокомментировал  китайское участие в российских стратегических командно-штабных учениях «Восток-2018» в августе 2018 года: «Это говорит о расширении взаимодействия во всех сферах двух союзников».

Что касается валдайского выступления, то это был уже не первый случай, когда Путин назвал Китай союзником. Пожалуй, самым парадоксальным можно считать его выступление на сессии Петербургского международного экономического форума в июне 2019 года, когда он заявил: «Мы не состоим с Китаем в военных союзах. Мы стратегические союзники, мы не работаем против кого-то, мы работаем во благо себя самих и наших партнеров. Мы не собираемся ничем подменять или заменять».

Наконец, тема союза была затронута в недавнем российско-китайском документе, подписанном по итогам визита в Россию китайского лидера Си Цзиньпина в июне 2019 года. В «Совместном заявлении Российской Федерации и Китайской Народной Республики о развитии отношений всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия, вступающих в новую эпоху» указывается, что Россия и Китай в развитии отношений руководствуются, помимо прочего, принципом «отказа от установления союзнических отношений, конфронтации и ненаправленностью против третьих стран».

Китайская сторона пока что продолжает тщательно избегать использования термина «союз» на официальном уровне, придерживаясь официальных формулировок про «всеобъемлющее партнерство и стратегическое взаимодействие в новую эпоху». Вместе с тем Китай не пытается корректировать или сглаживать эффект российских заявлений и настойчиво подчеркивает, что отношения находятся в «лучшем за всю историю» виде, притом что в этой истории был период и реально действовавшего военного союза.

Вместо расплывчатых обещаний

Таким образом, на политическом уровне мы видим, что стороны говорят о существовании «стратегического союза», из которого исключается один отдельно взятый элемент – жесткие обязательства об оказании военной помощи в случае, если один из союзников подвергнется атаке. Однако такая возможность содержится, в размытом и завуалированном виде, в российско-китайском Договоре о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве 2001 года.

Статья 9 этого договора гласит: «В случае возникновения ситуации, которая, по мнению одной из Договаривающихся Сторон, может создать угрозу миру, нарушить мир или затронуть интересы ее безопасности, а также в случае возникновения угрозы агрессии против одной из Договаривающихся Сторон Договаривающиеся Стороны незамедлительно вступают в контакт друг с другом и проводят консультации в целях устранения возникшей угрозы».

Разумеется, эта статья не содержит жесткого обязательства оказания военной помощи. Но такого обязательства нет и в других современных договорах о союзах. Например, в хартии НАТО говорится, что в случае, если одна из стран – участниц альянса подвергнется атаке, то каждый из других членов альянса должен помочь ей «путем немедленного осуществления такого индивидуального или совместного действия, которое сочтет необходимым, включая применение вооруженной силы с целью восстановления и последующего сохранения безопасности Североатлантического региона».

Не менее расплывчаты обязательства, зафиксированные в американо-японском договоре о безопасности 1960 года, который также может рассматриваться как пример длительного и эффективного союза. В нем утверждается, что в случае атаки против Японии или против сил США на территории под японской администрацией, другой участник договора «будет действовать так, чтобы отреагировать на общую угрозу в соответствии с конституционными нормами и процессами».

В нынешних условиях подобная расплывчатость норм неизбежна. Заключение юридически обязывающего договора наподобие секретной Русско-французской военной конвенции 1892 года, с жестким обязательством вступить в войну против конкретного противника и с указанием численности выставляемых на фронт войск и сроков мобилизации, в реалиях современного международного права, как и национального права большинства стран, едва ли возможно.

Реальную силу этим договорам придают не правовые нормы, а совместное военное планирование и меры по осуществлению оперативной совместимости войск участников альянса, а также другие аспекты сотрудничества в военной и военно-промышленной сферах. В этих сферах Россия и Китай еще с середины 2000-х годов явно двигаются в направлении высокого уровня взаимодействия, типичного для американской системы союзов.

Новый этап

С 2018 года в военном сотрудничестве двух стран наступил новый этап. Россия, судя по всему, стала выступать за форсирование этого сотрудничества еще раньше, вскоре после начала украинских событий 2014 года и начала долгосрочного конфликта Москвы с Вашингтоном. В 2017 году Россия инициировала подписание трехлетней дорожной карты двустороннего военного сотрудничества. В позиции Китая поворот, видимо, наступил в 2018 году с началом полномасштабной китайско-американской конфронтации, элементом которой стала торговая война, начатая администрацией Дональда Трампа.

Чем характеризуется новый этап российско-китайских отношений в военной сфере? Прежде всего, это новое развитие военно-технического сотрудничества с его полномасштабным распространением на сферу стратегических вооружений.

Российское руководство признало, что помогало Китаю создать систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН), а это важнейший и наиболее чувствительный компонент системы управления стратегическими ядерными силами любой страны. Нам неизвестны конкретные параметры российского участия. Мы не знаем, каких элементов системы СПРН оно касается – наземного или космического эшелона, системы управления и обработки данных или всех элементов сразу.

Однако это содействие, по всей видимости, было достаточно масштабным, чтобы стать политически значимым, и скрывать его дальше, с точки зрения российского руководства, было уже невозможно.

Ранее информация о сотрудничестве в сфере стратегических систем никогда не фигурировала в открытых источниках. Было известно лишь, что страны широко сотрудничают в создании системы ПВО и ПРО на театрах военных действий (регулярные совместные учения сил ПРО на театре военных действий «Воздушно-космическая безопасность» в форме компьютерной симуляции).

На новом этапе можно ожидать сотрудничества и в других сферах, сравнимых по степени чувствительности, включая, например, стратегическую ПРО, гиперзвуковые технологии или строительство атомных подлодок. Объединение в этих областях и для России, и для Китая взаимовыгодно с финансовой и технологической стороны, при минимальных рисках для национальной безопасности.

Широкие возможности

Россия и Китай расположены так, что для сдерживания друг друга (если отношения вдруг ухудшатся) им нужен по большей части другой набор сил и средств, чем те, которые они используют для сдерживания США и их союзников.

Случись обострение с Китаем, Россию больше всего беспокоили бы китайские сухопутные войска, а также китайский арсенал ракет средней и меньшей дальности. А вот рост возможностей китайского океанского флота, строительство китайской системы СПРН, стратегической ПРО или увеличение числа межконтинентальных ракет не представляет особых проблем для Москвы. Сотрудничая с Китаем в соответствующих областях, Россия практически ничего не теряет с точки зрения безопасности, но при этом существенно осложняет жизнь США, укрепляет отношения с ключевым партнером и получает значительный экономический выигрыш.

Следовательно, вместе с необратимым ухудшением отношений США и с Россией, и с Китаем исчезли и препятствия для расширения сотрудничества на более чувствительные сферы. Более того, гонка вооружений в области прорывных технологий (гиперзвук, искусственный интеллект, автономные системы и так далее) и попытки США задействовать потенциал союзников (Япония, Израиль) подталкивает Москву и Пекин к такому взаимодействию.

Важным вопросом в сотрудничестве остается возможная интеграция СПРН, что дало бы обеим странам значительный выигрыш во времени предупреждения о ракетном ударе со стороны США (для КНР – с российских станций СПРН на севере, для России – с китайских станций на юге и юго-востоке). Если этот шаг будет сделан (вероятно, после введения в строй китайской системы), российско-китайская военная интеграция вполне будет соответствовать уровню военных союзов во главе с США (они предоставляют информацию своей системы СПРН ряду союзников, в том числе Франции и Великобритании).

Другим аспектом сотрудничества может стать переход к совместным стратегическим командно-штабным учениям. Речь идет об учениях с непосредственным участием сотрудников высших органов управления вооруженными силами. Стороны условились ежегодно проводить маневры с возможностью взаимодействия автоматизированных систем связи и управления сторон.

Такие учения – вершина пирамиды из других, проводимых Россией и Китаем с 2005 года, как под эгидой Шанхайской организации сотрудничества, так и на двусторонней основе. Эти учения затрагивают практические вопросы взаимодействия различных видов вооруженных сил и родов войск двух стран.

Еще одно проявление нового качества сотрудничества – это готовность России и Китая совместно применять вооруженные силы для демонстрационных действий в различных регионах мира. В 2017 году корабли китайского флота провели совместные учения с российскими коллегами на Балтике, вызвав недовольство ряда стран НАТО. В июле 2019 года состоялось первое совместное патрулирование российских и китайских дальних бомбардировщиков над акваторией Тихого океана – наглядная демонстрация возможности совместных действий в случае конфликта с США.

Сейчас речь идет о возможности трехсторонних – российско-китайско-иранских – маневров в западной части Индийского океана, которые, несмотря на заявленный антитеррористический характер, демонстрируют готовность к совместному силовому укреплению своих позиций в удаленных частях мира.

Новое качество российско-китайских отношений в военной сфере, вероятно, будет закреплено в российско-китайском соглашении о военном сотрудничестве, которое заменит довольно расплывчатый документ 1993 года и, вероятно, будет заключено уже в недалеком будущем.

Публикация подготовлена в рамках проекта «Российско-китайская антанта», реализуемого при поддержке Министерства иностранных дел и по делам Содружества (Великобритания)

Париж — Существует два Североатлантических альянса. Есть слаженная военная машина, которая составляет планы, занимается подготовкой войск и их взаимодействием, адаптируясь к новым угрозам безопасности в Европе и Северной Америке. И есть политический альянс, который зависит от единства и решимости руководителей по обе стороны Атлантики.

Первый альянс (назовем его НАТО 1) действует довольно успешно. После 25-летнего спада растут военные расходы, медленно повышается боевая готовность, а в прибалтийских странах и Польше сформированы силы прикрытия для сдерживания возможной российской агрессии. Идет работа по противодействию кибернетическим, гибридным и космическим угрозам, и создаются подкрепления быстрого реагирования.

Второй альянс (назовем его НАТО 2) в большой беде. Американский президент Дональд Трамп, назвавший НАТО «устаревшей», любит обливать желчью европейские страны по поводу оборонных расходов, торговли, климатических изменений, а теперь еще и их нежелания забрать к себе захваченных в Сирии джихадистов.

Так называемая четверка в составе США, Британии, Германии и Франции, которая является неформальной основой НАТО и десятилетиями формирует принимаемые Западом решения, в эпоху Трампа прекратила свое существование, о чем говорят информированные люди.

Лидеры стран альянса из Твиттера узнают о президентских решениях, напрямую влияющих на их безопасность и стратегические интересы. Взаимодействия и координации в рядах НАТО очень мало, что стало ясно в прошлом месяце, когда Трамп приказал вывести с севера Сирии американский спецназ, где тот боролся с боевиками из «Исламского государства» (запрещенная в России террористическая организация — прим. перев.) вместе с французскими и британскими коммандос. При этом американский президент даже не подумал о том, чтобы посоветоваться с союзниками по НАТО.

Хаотичный отвод войск из Сирии, позволивший члену НАТО Турции перейти границу и начать наступление на находящихся в союзе с Западом курдов (опять же, без каких-либо консультаций), заставил французского президента Эммануэля Макрона поставить НАТО диагноз — «смерть мозга», а также призвать европейцев наращивать собственный оборонный потенциал. США, сказал Макрон, отворачиваются от Европы.

Две НАТО — отлаженная военная машина и неработоспособное политическое семейство — будут выставлены на всеобщее обозрение 4 декабря, когда лидеры альянса проведут короткую рабочую встречу в пригороде Лондона в честь 70-й годовщины этой организации.

Безусловно, НАТО 1 есть что обсудить. Белый дом заявил, что Трамп, как всегда, хочет поговорить о военных расходах, а также об угрозах важнейшим объектам инфраструктуры, телекоммуникациям, в киберпространстве и со стороны терроризма.

Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг отмахивается от заявлений о том, что в НАТО наступил кризис, и хочет, чтобы лондонский саммит стал демонстрацией растущих военных бюджетов союзников (Европа и Канада увеличили оборонные расходы на 100 миллиардов долларов) и прогресса на пути выполнения поставленной перед НАТО цели по повышению боевой готовности (она предусматривает, что в кризисной ситуации 30 боевых кораблей, 30 авиационных эскадрилий и 30 батальонов сухопутных войск будут готовы к ведению боевых действий в течение 30 дней).

Проблема альянса в том, что такая статистика и такие декларации не будут иметь никакого смысла, если НАТО лишится своей политической воли и в случае возникновения кризиса не сможет консультироваться и действовать. В эпоху стремительных и неоднозначных гибридных конфликтов с участием солдат без знаков различия и с применением диверсий, кибератак и дезинформации крайне важным является стремительное принятие решений.

Проводя два года тому назад командно-штабные учения по сценарию гибридной войны, Совет Североатлантического договора пять дней колебался, не зная, вводить или нет в бой Объединенную оперативную группу повышенной боеготовности, которая является подразделением кризисного реагирования НАТО и может быть мобилизована в кратчайшие сроки. В итоге верховный главнокомандующий объединенных вооруженных сил НАТО в Европе был вынужден сообщить, что развернуть эту группу уже невозможно.

А что произойдет в случае реального кризиса? Не склонная к конфликтам Германия будет тормозить принятие решений, советуясь с бундестагом? Дружащие с Россией страны НАТО, такие как Венгрия, будут заниматься обструкцией? На чью сторону встанет авторитарный турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган? И не повиснет ли судьба всего НАТО на волоске, находясь в полной зависимости от одного-единственного твита американского президента?

Политический альянс, который должен составлять основу альянса военного, срочно нуждается в ремонте. Тем не менее, в Лондоне большая часть союзников и руководителей НАТО сосредоточится на том, чтобы не вступить в очередную перебранку с Трампом, которая порадует российского президента Владимира Путина. (Эту встречу не стали называть официальной, чтобы не составлять коммюнике и избежать катастрофы, случившейся на предыдущей встрече в июле 2018 года, когда Трамп отругал союзников за то, что они не выполняют свои обязательства по расходам на оборону.)

Руководители Германии, Польши и Британии быстро дистанцировались от критических высказываний Макрона в адрес НАТО и заявили, что альянс по-прежнему исключительно важен для европейской безопасности. Втайне многие из них разделяют недовольство французского президента Трампом и обеспокоены тем, что Вашингтон переключит свое внимание с Европы на Китай. Но большинство по-прежнему отдает предпочтение непостоянному американскому гегемону, а не французскому, который слабее и преследует собственные цели.

Союзники из стран Центральной Европы, которые находятся ближе всего к России и рассчитывают на гарантии безопасности США, подкрепленные ядерным оружием, были в особенности раздражены заявлениями Макрона, а также его недавними попытками сближения с Путиным.

Но НАТО сегодня вообще не знает, какие болезненные вопросы будут обсуждаться на встрече ее лидеров. Германия на прошлой неделе предложила министрам иностранных дел стран альянса создать экспертную группу, возможно, под председательством самого Столтенберга, которая укрепит политическую составляющую НАТО и улучшит координацию. Это просто идеальный способ отложить решение проблемы в долгий ящик. Другие министры иностранных дел заявили, что подумают об этом.

Британский премьер-министр Борис Джонсон, который будет проводить лондонский саммит за неделю до всеобщих выборов, хочет продемонстрировать, что Британия останется в центре трансатлантических отношений и европейской безопасности даже после выхода из Евросоюза, и не превратится во «второразрядного игрока», о чем предупреждал покидающий свой пост председатель Европейского совета Дональд Туск.

Несмотря на все свои недостатки, язвительное замечание Макрона о «смерти мозга» было необходимой попыткой открыто заявить о проблемах НАТО 2 и убедить европейцев в необходимости делать больше для самих себя.

Если ЕС сможет использовать общие средства и увеличенные военные расходы для наращивания потенциала, совершенствования инфраструктуры военных подкреплений, интегрирования кибернетической обороны и повышения эффективности закупок оружия, это будет выгодно как НАТО, так и Европе.

Самая большая опасность для этого плана заключается в том, что Европа может снова раздать массу обещаний об укреплении собственного военного сотрудничества, а потом их не выполнить, а Соединенные Штаты при Трампе будут и дальше в одиночку продвигаться вперед, ни с кем не советуясь и оставляя НАТО позади в клубах пыли.

Иными словами, риск состоит в том, что НАТО 2 в очередной раз ослабит НАТО 1.

Похоже, недавнему интервью Сергея Шойгу «Московскому комсомольцу» (тому самому, за легкую критику которого «Известия» уволили своего военного обозревателя) суждено стать классической иллюстрацией к понятию «сглазил». Глава военного ведомства расхвастался, приписал исключительно себе те действительно позитивные перемены, которые произошли в российской армии за последние десять лет. Казалось, делать это можно было совершенно безопасно: согласно всем опросам, российская армия стала в глазах россиян модельным институтом (что, заметим, характерно только для милитаристского общества) и пользуется даже большим авторитетом, нежели президент. Но вот после того, как интервью было опубликовано, неприятности посыпались, как горох из дырявого мешка. Сначала в ходе беспрецедентных по масштабам учений стратегических ядерных сил «Гром-2019» не удалось запустить ракету с атомной подводной лодки (пиарщики Минообороны объяснили тогда, что никакой «нештатной ситуации» не было вовсе, просто с самого начала так и было задумано: оповестить о предстоящем пуске, а потом от него отказаться).

А вскоре последовал расстрел в караулке воинской части в Забайкалье. Солдат-срочник Рамиль Шамсутдинов убил восемь сослуживцев, включая двух офицеров. Отличное подтверждение победного заявления министра: «Сейчас в армии просто нет почвы для дедовщины. Есть, конечно, случаи бытового и казарменного хулиганства. При наличии большого желания эти случаи можно поднять на щит и носить по всем сценическим и митинговым площадкам. Мол, смотрите, один солдат ударил другого! Но такие ситуации гораздо более многочисленны среди гражданских лиц в любом городе. Главное в том, что в нашей миллионной армии преступность на порядок, повторю — на порядок меньше, чем в любом городе-миллионнике. И это сухая статистика». Вряд ли теперь, после расстрела, военное ведомство сможет на голубом глазу утверждать: смотрите, у нас преступлений меньше, чем у гражданских. Армия – один из важнейших институтов государства, которое, дабы обеспечить свою безопасность, дает оружие в руки военнослужащих, «государевых людей», среди которых вроде бы следует поддерживать дисциплину, жесткие правила которой не распространяются на жителей городов-миллионников.

В трагедии с Шамсутдиновым военное ведомство заняло ту же абсурдную оборонительную позицию, которую оно занимает, когда общество узнает о каких-то провалах в армии. Сначала комиссия Минобороны пришла к выводу, что солдат не был жертвой физического насилия. И более того, произошедшее, оказывается, никак «не было связано с несением воинской службы». Как будто Шамсутдинов, еще недавно совершенно нормальный парень, о чем в один голос говорят и учителя, и соседи, находился в родной деревне, а не в воинской части. Всему, мол, причиной, утверждают чины Минобороны, «нервный срыв», вызванный тем, что у рядового не сложились отношения с офицером. Как будто военное ведомство не несет ответственности за тех, в чьи руки оно отдает солдат-срочников. Дальше-больше, как сообщили «источники» журналистам, Шойгу устроил страшный разнос подчиненным. Однако суть претензий министра сводилась к тому, что в случае с Шамсутдиновым были нарушены приказы, которые запрещают посылать солдат срочной службы в наряды, которые длятся больше трех суток. Как будто расстрел не может быть учинен человеком, которому дали оружие в руки на пару часов.

И уж совсем минобороновские пиарщики зашлись в истерике, когда один из телеграм-каналов опубликовал показания Шамсутдинова, где тот, якобы, сообщил, что расстрелял караул в ситуации, когда ему угрожали сексуальным насилием. «Распространенная одним из телеграм-каналов информация, описывающая языком клише 90-х годов прошлого века порядки, якобы существовавшие в воинской части в Забайкалье, является абсолютной ложью», — с наигранным возмущением сообщили в ведомстве. При этом никак не отреагировали на интервью отца и брата солдата, где те говорят, что насилие было нормой в воинской части, где у срочников отнимают мобильники, вымогают деньги. Зато было спешно устроена пресс-конференция прикормленных общественников, которые возложили всю ответственность за расстрел на интернет и компьютерные игры.

Ирония заключается в том, что насилие в казармах действительно было практически побеждено. Не Шойгу, а его предшественником – Сердюковым. Тот вместе с тогдашним начальником Генштаба Николаем Макаровым беспощадно и последовательно увольнял из армии всю цепочку начальников – от командира взвода до командира бригады или дивизии – в случае проявления насилия. При этом прошлые заслуги в расчет не брались. Это было прекрасно известно в войсках. Поддержание человеческого порядка в воинских частях само собой становилось приоритетом для командиров. «К концу 2012 года у нас вообще не было жалоб из войск!» – рассказывает Валентина Мельникова, ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей России (не путать с организацией, работающей в чрезвычайно тесном сотрудничестве с Минобороны и руководительница которой не постеснялась принять участие в позорной пресс-конференции). Справедливости ради заметим, что и Сергей Шойгу приложил руку к ликвидации казарменного насилия. Именно при нем все сержантские должности в армии были заняты контрактниками, что объективно исключило предпосылки к пресловутой «дедовщине». Он, отдадим ему должное, продолжил линию на гуманизацию военной службы. При нем солдаты стали относительно нормально питаться, у них появилась возможность принимать душ ежедневно.

Однако все это перекрывается тем очевидным фактом, что у министра нет желания предавать гласности случаи казарменного насилия, публично и гласно увольнять виноватых офицеров. Наверняка пиарщики, к которым так прислушивается Шойгу, посоветовали не концентрироваться на борьбе с насилием в казарме. Действительно, выявленный факт такого насилия уж точно не обеспечит рост популярности министра. Если отсутствие преступлений в армии воспринимается как норма, ее поддержание не приносит очевидных дивидендов. В войсках прочитали и этот сигнал – творите, что хотите, главное, умейте заметать мусор под ковер. Ясно, что в конкретной забайкальской части долгое время были разрешены издевательства над солдатами. Только издевались уже не «деды»-старослужащие, а офицеры. И факт не единичный. Вслед за историей с Шамсутдиновым пришло сообщение: в воинской части в Козельске (Калужская область) повешенным на ремне в кабинете командира части нашли 21-летнего военнослужащего Сергея Сафонова. Родственники погибшего, получившие тело со следами побоев, замазанными гримом, уверены, что Сергей Сафонов не мог покончить с собой и требуют провести расследование убийства. Как показывает опыт, после таких трагедий следует поток заявлений от тех, кто стал жертвой насилия. И, что гораздо хуже, начинается эпидемия расстрелов, когда одетые в военную форму мальчишки вдруг видят в убийстве сослуживцев выход для себя. Так было в 1990-х и первой половине 2000-х. Очень хочу верить, что это все же не повторится…

Фото: 1. Кирилл Кухмарь/ТАСС
2-3. Группа поддержки солдата-срочника Рамиля Шамсутдинова / vk.com

Праздник 7 ноября легко было отменить. Еще до его официальной отмены он стал корпоративным праздником КПРФ, влияние которой резко уменьшилось по сравнению с 1990-ми годами. Обычные же россияне использовали этот выходной для того, чтобы отдохнуть с семьей дома или завершить дачный сезон, приготовив фазенду к зиме. Это с равным успехом можно делать и 7-го, и 4 ноября.

Отмена праздника 7 ноября оправданна. Этот день стал символом трагического раскола российского общества. Много и справедливо написано о массовом терроре, который стал следствием революции. Сейчас нередко масштаб этого террора преуменьшают, считая его жертвами только расстрелянных и при этом реабилитированных. А то и ставится под сомнение сама процедура реабилитации, хотя никакого автоматического пересмотра приговоров не было — следователи заново допрашивали свидетелей и изучали фальсифицированные дела. Нередко уравнивается красный и белый террор, хотя последний был направлен против конкретных противников белого движения, а первый — против целых социальных групп, которые априори считались нелояльными.

Причем о полезности репрессий рассуждают люди, которые были бы искренне возмущены, если бы их хотя бы на один день выдернули из уютной квартиры и отправили без всякой причины провести ночь в полицейском отделении. Но эти же люди не считают жертвой репрессий крестьянина, у которого отобрали все имущество и уморили в ссылке (а всего только во время коллективизации пострадали 4 миллиона человек). Или священника, лишенного всех прав и средств к существованию и умершего от голода. Или офицера, которому «посчастливилось» остаться в живых после операции «Весна», пережить заключение и быть выпущенным на свободу смертельно больным. Революция — это сломанные человеческие судьбы, что нельзя исправить никакими реабилитациями.

Но не стоит забывать и о другом. Самое простое — обвинить в случившемся кучку заговорщиков, которые были наняты германским Генштабом (это столь же нелепо, как и представление о том, что другой Генштаб, австро-венгерский, придумал Украину). Да, круг соратников Ленина был невелик, но не стоит забывать, что большевиков поддержала немалая часть общества. Не большинство — выборы в Учредительное собрание они проиграли, да и то, что всеобщее избирательное право вернули лишь в 1936 году, показывает, что у большевиков не было иллюзий по поводу одобрения их политики. И все же немало россиян, крещенных в церкви и учившихся Закону Божьему, были на стороне тех, кто агрессивно отвергал религию и преследовал духовенство. Либо индифферентно относились к закрытию храмов и гибели пастырей. Расстрел царской семьи был воспринят в обществе спокойно, хотя речь шла о недавнем самодержце, портреты которого висели во всех присутственных местах и за которого на каждой литургии молились в церкви. За внешним почитанием государя и церкви скрывалась разнообразная гамма чувств — от ненависти до равнодушия.

Можно вспомнить еще об одной важной теме. Сейчас во многом с подачи Никиты Михалкова существует почитание Александра III, который выглядит мощным символом самодержавия. А целый ряд авторов — от великого Солженицына до безвестных эпигонов — клеймили либералов и элиту, предавших его сына и невольно способствовавших приходу к власти большевиков. Другие голоса звучат куда глуше. Голоса тех, кто обращает внимание на то, что «подмораживание» России, драматический разрыв между экономической модернизацией и политическим застоем стали одной из главных причин кризиса монархии. А архаизация во время правления Николая II, искренне увлеченного традициями XVII столетия, никак не могла способствовать решению многочисленных проблем, стоявших перед страной, — зато поддерживала иллюзию любви народа к государю. И никто из оппозиционеров не сделал для дискредитации монархии больше, чем Распутин — как бы сейчас из него ни делали святого старца в фильмах и публикациях.

Большевики, в свою очередь, предложили людям возможность вертикальной мобильности, запустили социальные лифты. Ускоренная ликвидация неграмотности носила идеологизированный характер (детей и взрослых с самого начала учили коммунистическим догмам), но стала ответом на реальный вызов, с которым не справилась предыдущая власть. План всеобщего обучения стали разрабатывать при царе только после русско-японской войны, которая показала несоответствие призывников задачам современной армии. До этого образование стремились ограничивать церковно-приходскими школами, а социальный состав гимназистов пытались регулировать (впрочем, не всегда успешно — жизнь брала свое) печально знаменитым циркуляром о «кухаркиных детях», принятым при том же Александре III.

То же самое относится к знаменитому плану электрификации, который был разработан профессионалами, трудившимися над аналогичными проектами еще в царское время. Но тогда они не были в числе приоритетов — план государственной поддержки экономического роста был одобрен только за несколько месяцев до начала Первой мировой войны усилиями министров Кривошеина и Барка. Слишком поздно — а история не прощает опоздавших.

И последнее. Террор большевиков осужден многочисленными российскими официальными лицами. Но парадокс заключается в том, что выступившие с оружием в руках против этого террора продолжают официально считаться нарушителями закона (хотя сами же большевики упразднили все законодательство, а на время Гражданской войны заменили законы на произвол, именовавшийся «революционной законностью»). Ленин, Троцкий и Сталин не признаны преступниками, тогда как Колчак официально остается таковым. Воспитанные в советских традициях ветераны Вооруженных сил требуют снять мемориальную доску Каппелю, открытую в Ульяновске, — и им идут навстречу, чтобы не обижать отставников.

Можно отменить праздник 7 ноября, но советская традиция, связанная с оправданием произвола, совершавшегося во имя «светлого будущего», куда более живуча, хотя постепенно и уходит в историю.

Автор — первый вице-президент Центра политических технологий

Военные операции внутри и за пределами страны всегда повышали рейтинг президента Турции Тайипа Эрдогана. «Источник мира» – это уже третье турецкое вторжение в Сирию за последние годы, и в третий раз никто из турецкой оппозиции не решается сказать слово против. Нет критики даже в соцсетях, если не считать прокурдски настроенных пользователей. Остальной мир – кто пожестче, кто помягче – осудил действия Турции в Сирии, но внутри страны операция «Источник мира» может не только поднять Эрдогану популярность, но и обеспечить несколько лишних лет во власти – если, конечно, все пройдет успешно.

Турецкие мотивы

Уже почти полгода в Турции то и дело заговаривают о досрочных президентских и парламентских выборах. Правящая Партия справедливости и развития (ПСР) пока исключает такую возможность. Но после неудачных местных выборов и особенно проигрыша в борьбе за пост мэра Стамбула необходимость подтвердить свою популярность становится для Эрдогана и его партии все более насущной.

По плану следующие выборы должны пройти в Турции только в 2023 году, но сейчас ситуация складывается слишком неблагоприятно для власти. Оппозиционная Народно-республиканская партия получила нового потенциального лидера – Экрема Имамоглу, триумфально избранного мэром Стамбула. Активизировались бывшие соратники Эрдогана – Ахмет Давутоглу и Али Бабаджан, которые решили создать свои партии, чтобы перетянуть к себе многих сторонников ПСР. До 2023 года оппозиция может значительно усилиться, так что Эрдогану стоит действовать уже сейчас. А новейшая история Турции доказывает, что маленькие и большие военные победы – это самый надежный способ вернуть себе благосклонность избирателей.

«Источник мира» стала самой масштабной операцией Турции за последние годы и потребовала колоссальных усилий по планированию и поискам компромиссов с партнерами. Несколько месяцев Анкара пыталась договориться с Вашингтоном о совместной работе по созданию на севере Сирии зоны безопасности. Попытки оказались тщетными. Но в итоге Турция, похоже, получила, что хотела. США бросили своих сирийских союзников – курдов, отвели войска из зоны операции, дав Анкаре возможность самостоятельно зачищать приграничную зону, не тратя время на координацию с американцами.

В качестве формальных оснований для операции Турция ссылается на устав ООН, дающий ей право защищаться от угроз, на Аданские соглашения с Сирией двадцатилетней давности, которые разрешают турецким властям преследовать курдских боевиков на сирийской территории, а также на то, что Анкара официально признает организации сирийских курдов террористическими.

Цель «Источника мира» – создать свободную от курдов и от «Исламского государства» (запрещено в РФ) тридцатикилометровую полосу к югу от турецкой границы. Для этого Турции нужно нанести невосполнимый урон вооруженным формированиям курдов. Тогда Анкара получит возможность расселить в этой приграничной зоне около четырех миллионов сирийских беженцев, начать масштабное строительство жилья и инфраструктуры. Также Турция таким образом закрепит за собой статус ведущего участника сирийского урегулирования наряду с Россией. А это уже особый международный престиж, который ценен, даже несмотря на критику с Запада.

Взгляд других

То, как сдержанно и довольно нейтрально комментирует происходящее Москва, подсказывает, что Турция с Россией заблаговременно обсудили основные вопросы и начертили на карте Сирии красные линии. Турецкая операция – это совсем не демарш против всех. Да, это жест, это вызов для США, Европы, но не для России и Ирана. Наоборот, Москва и Тегеран чужими руками решают проблему сирийских курдов и их требований автономии, которые только мешают участникам астанинского процесса.

Сейчас курды поняли, что проигрывают, и пошли на переговоры и с Россией, и с Асадом. Это подтверждает один из политических лидеров сирийских курдов сопредседатель партии Демократический союз Салех Муслим. Он, правда, отмечает, что курдская администрация будет сохранена, а сирийская армия будет введена лишь в некоторые районы.

Такое развитие событий устраивает не только Турцию. Еще слабый Дамаск, неспособный на масштабные военные операции, получает под свой контроль курдские регионы. Москва уже сообщила, что ряд населенных пунктов на севере присягают на верность центру, видя, что курдская администрация не в состоянии защитить их от турецкого вторжения.

Нерешенные споры Турции и США опять сыграли на руку России, Ирану и Асаду. Упертость Эрдогана и его постоянные отказы действовать в Сирии совместно с американцами во многом способствовали тому, что Вашингтон устал от этой возни и решил уйти с севера Сирии, освободив пространство для турецкого «Источника мира».

Конечно, операция Турции вряд ли пройдет идеально гладко. Со временем амбиции Эрдогана неизбежно приведут к трениям с Россией по поводу масштабов дозволенного Турции. Источником противоречий может стать, например, судьба приграничного курдского города Кобани, который Турция хочет полностью зачистить, но не может из-за возражений России. Или борьба за контроль над трассой М4, пролегающей параллельно границе как раз на удалении 28–30 км.

Потеря трассы сильно осложнит для Дамаска доступ в этот район. К тому же дорога идет через несколько городов, стратегически важных для Башара Асада и поддерживающей его России – например, Манбидж. Этот населенный пункт некогда был захвачен ИГ, освобожден США руками курдов, а сейчас в него с запада и юга вошла армия Асада, с севера идут турки с сирийской оппозицией, а американцы эвакуировались. Пока в вопросе владения городом сохраняется неопределенность. Похожие проблемы возникают и с другими городами на трассе М4.

Тем не менее, исходя из опыта взаимоотношений Турции и России в Сирии, можно ожидать, что Москва приложит усилия к тому, чтобы избежать столкновений Эрдогана и Асада и исключить инциденты между турецкими и российскими войсками.

Угрозы Запада

На западном направлении картина выглядит для Турции куда менее радужно. Там Анкару критикуют многие страны и международные организации. Некоторые государства ЕС ввели эмбарго на поставки оружия Турции и требуют свернуть наступление. А самая громкая критика звучит от Трампа и его администрации.

Однако эти выпады – громкие, но скорее косметические меры. Временное эмбарго на поставки оружия никак не ухудшит самочувствие Турции. А слова об опасности гуманитарного кризиса и нового разгула ИГ Турция давно пропускает мимо ушей.

Указ Трампа с угрозами «уничтожить турецкую экономику» – это тоже больше пропагандистская мера, чем реальная угроза финансовому здоровью Турции. Возвращение 50%-ных пошлин на сталь – это Анкара уже видела. Запрет на въезд в США для трех министров – и такое переживала. В мерах Трампа нет нового – его просто вынудил реагировать собственный истеблишмент. Вывод войск из страны «за семь тысяч миль» от родины, избавление налогоплательщиков от лишних расходов на арабском Востоке и перенос внимания на внутренние проблемы – это повышает Трампу популярность.

Штатам, да и Европе ни политически, ни экономически нет резона топить Турцию – их союзника по НАТО и важного торгового партнера. Такую политику по отношению к Турции в стиле «прикрикнуть, но остаться друзьями» они ведут уже несколько лет. Анкара не боится этих угроз. Ее экономика пережила серьезную рецессию, но сейчас показывает небольшой рост. Вырвать Турцию из системы международной торговли не получится, да и рискованно. Всегда найдутся страны, готовые занять освободившуюся нишу.

Планы Эрдогана

Сейчас Турция успешно присоединяет к зоне безопасности все новые населенные пункты. Ликвидировано около шестисот курдских бойцов, уничтожается их военная инфраструктура. Потери турецкой армии пока минимальны. О потерях «сирийской национальной армии» (так Анкара переименовала отряды оппозиционной Дамаску Свободной сирийской армии) точных данных нет.

Дальнейшие перспективы боев сейчас просчитать сложно, потому что Турция никогда раньше не проводила таких масштабных и амбициозных операций. Очевидно, если Анкара завершит «Источник мира» с победой, достигнет своих целей без больших потерь и не даст террористам из ИГ разбежаться, то тем самым продемонстрирует союзникам и противникам, что имеет силы и право сделать то, чего другие не смогли.

Судя по предыдущим операциям, турки планируют блицкриг. Быстро достигнув целей, турецкая армия вернется назад, а за порядком в буферной зоне будут следить ее сирийские союзники и присланные наместники. Затягивание присутствия турецких войск в Сирии обернется слишком большими расходами для бюджета.

Есть мнение, что турки могут остаться на севере Сирии надолго, развернуть там базы, перейти к регулярному патрулированию и следить за восстановлением региона. Но это дорого и может привести к столкновениям и жертвам. А главное, как на такое подобие аннексии посмотрит остальной мир, ведь речь будет идти уже не о кратковременном присутствии войск.

Не исключено, что Турция по окончании операции передаст север Асаду. Какой бы странной ни казалась такая перспектива сейчас, логика в ней есть. Участники сирийского урегулирования уже давно склоняют Анкару к диалогу с Дамаском. Турки заметно смягчили риторику в отношении Асада, хотя пока исключают прямой контакт.

Обескровив и отогнав курдов от границы, Турция может попытаться получить гарантии от России и Ирана, что сирийская администрация не допустит появления трансграничных угроз для Анкары, а также позволит туркам вести гуманитарную работу для вернувшихся на север сирийцев. Добившись такого соглашения, Эрдоган может отдать Асаду эти районы. Таким образом, он выступит в роли одновременно и победителя, и гаранта территориальной целостности Сирии, исключив любую критику в свой адрес. Стоит ли говорить о том, как скакнет при этом рейтинг Эрдогана и каков будет результат на выборах, если будет решено проводить их досрочно.

Только что завершившиеся учения стратегических сил «Гром-2019» оказались совсем не такими успешными, как о них отчиталось Министерство обороны. По данным газеты «Ведомости», на маневрах случилась «нештатная ситуация». Атомный подводный крейсер К-44 «Рязань», входящий в состав 25-й дивизии подлодок Тихоокеанского флота, осуществил 17 октября лишь один пуск межконтинентальной баллистической ракеты Р-29Р по полигону Чижа, а не два, как было заранее анонсировано. Вторая Р-29Р не вышла из шахтной пусковой установки, и субмарина вернулась в пункт постоянного базирования с неотстрелянной ракетой.

Если так, то получается, что и министр обороны Сергей Шойгу, докладывавший под телекамеры Владимиру Путину об успешном проведении стратегических учений, и сам верховный главнокомандующий, руководивший, как нам сообщали, заключительным этапом учений, попросту валяли дурака. Они изображали полный успех, вместо того чтобы под те же телекамеры отдать приказ о беспощадном разборе полетов.

Учения стратегических сил, если это не показушный спектакль, проводятся для того, чтобы проверить готовность этих сил к немедленному ответному удару по агрессору. Такие учения — важнейший элемент сдерживания потенциального противника. Наблюдая их, он должен осознавать, чем может закончиться попытка военного давления на Россию. Мало того, ядерный потенциал стал в последние годы важнейшим аргументом отечественной внешней политики (по причине отсутствия всех прочих). Недели не проходит, чтобы главный начальник страны не напомнил «западным контрпартнерам», что он, Путин В.В., в состоянии сжечь планету. Посему раздражать его не следует. Он с удовольствием рассуждает о невиданных ракетах на атомной тяге и других ракетах, способных развивать гиперзвуковую скорость. Путин грозит нанести беспощадный удар по вражеским «центрам принятия решений». И вдруг такой афронт.

Представьте, президент открывает свой «ядерный чемоданчик», вводит секретный код, жмет красную кнопку. А в результате — ничего не происходит. Ядерный Армагеддон для США откладывается… Причем верховный главнокомандующий уже не первый раз оказывается в дурацкой ситуации.

Пятнадцать лет назад, в феврале 2004-го, главковерх, находившийся на ходовом мостике подводного ракетоносца «Архангельск», напрасно наводил бинокль на волны, ожидая пуска ракеты с субмарины «Новомосковск». Ракета не вышла. Что не помешало тогдашнему главкому ВМФ адмиралу Владимиру Куроедову объяснить на голубом глазу, что запланирован был лишь некий «электронный пуск» — без практического выхода ракеты из шахты. Теперь же военное ведомство вовсе не снизошло до объяснений. Действительно, ситуация тупиковая. Все отрицать не получится. Согласно действующему пока что Договору СНВ, Россия заблаговременно предупредила США о предполагаемых пусках. И американцы, конечно, зафиксировали, что запущено меньше ракет, чем обещано.

Эксперты разъясняют: подлодка «Рязань» — последний находящийся в строю ракетоносец, оснащенный ракетами Р-29Р (РСМ-50), которые начали выпускать в далеком 1977-м. И нынешние пуски были запланированы лишь для того, чтобы продлить срок службы пожилых ракет. Если так, возникает вопрос: а почему в ходе важнейших учений, на которых Россия демонстрирует свою мощь, решили запустить столь старые ракеты? Параллельно возникает другой вопрос: почему нашу самую новую морскую ракету — многострадальную «Булаву» — запускают в основном с подлодки «Юрий Долгорукий»? Два других новейших ракетоносца — «Владимир Мономах» и «Александр Невский» — совершили за пять лет лишь по два пуска (причем один, с «Александра Невского», был неудачным). Если пятнадцать лет назад срыв пуска стратегической ракеты можно было объяснить последствиями «лихих 90-х», то теперь, когда страна давно встала с колен и движется от одного военного триумфа к другому, такой срыв просто необъясним. Если пытаться его объяснить в логике официальной пропаганды.

На самом деле сбой на маневрах «Гром-2019» показал, что дела обстоят далеко не так, как это представляется в победных рапортах министра Шойгу. Он утверждает, что оснащенность стратегических ядерных сил современным вооружением составляет 82 процента. При этом на важнейших учениях осуществляются пуски старых ракет со старой подлодки. Один из них закончился неудачей. Что заставляет усомниться в способности российских СЯС к устойчивому сдерживанию.

 
Фото: 1. Россия. 17.10.2019. Пуск высокоточной крылатой ракеты "Калибр" с надводного корабля из акватории Баренцева и Каспийского морей по целям на берегу в ходе стратегического командно-штабного учений "Гром-2019". Снимок с видео. Министерство обороны РФ/ТАСС

С 15 по 17 октября на всей территории Российской Федерации происходит репетиция всеобщей ядерной войны. Называется она командно-штабными учениями «Гром-2019». Как сообщили российские военные иностранным военным атташе (отдельно оговорившись, что речь идет о проявлении доброй воли, так как договоры к этому не обязывают), в учениях будут задействованы войска всех четырех военных округов и Северного флота. В ходе учений предполагалось запустить 16 крылатых и баллистических ракет. Две ракеты РСМ-50 (SS-N-18) будут запущены с подводных лодок по полигону Чижа в Архангельской области. Еще одна баллистическая ракета — «Синева» (SS-N-23) — будет запущена с подводной лодки по камчатскому полигону Кура. Туда же будет запущена и наземная межконтинентальная баллистическая ракета «Ярс» (SS-29). Стратегические бомбардировщики проведут пуски крылатых ракет. Отстреляются крылатыми ракетами также корабли четырех флотов и Каспийской флотилии. К учению привлекается 213 пусковых установок Ракетных войск стратегического назначения, пять стратегических бомбардировщиков, пять атомных подводных лодок.

Врио начальника Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны генерал-майор Евгений Ильин, проводивший брифинг для военных атташе, особо подчеркнул, что «цель такого информирования — предотвращение инцидентов в ходе военной деятельности и недопущение неверного толкования проводимых мероприятий».

На мой взгляд, объявленные масштабы учения (беспрецедентные за все время существования армии современной России) не дают возможности для «неверного толкования». Речь идет об отработке способов ведения всеобщей ядерной войны. Такая война начнется с использования нестратегических средств (крылатые ракеты) и завершится массированным ядерным ударом, который будет означать гибель всего живого на планете Земля. 

Генерал Ильин был не слишком конкретен, когда раскрывал сценарий «Грома-2019»: «Сценарий учения не предусматривает противодействие конкретному государству или группе стран. Замыслом учений предполагается, что в условиях сохранения конфликтного потенциала по периметру границ Российской Федерации происходит эскалация обстановки, в результате чего создается угроза суверенитету и территориальной целостности государства». Слова об отсутствии противодействия конкретному государству выглядят особенно искренними, если учесть, что российские учения проходят в канун маневров стратегического командования США Global Thunder-2020 («Глобальный гром-2020»). В рамках этих маневров, как сообщает печать, в Европу уже переброшены три стратегических бомбардировщика США, которые подлетали к Калининградской области. Ну чем не «эскалация обстановки» по периметру российских границ! Можно сделать вывод: в российском Генштабе исходят из того, что всемирная катастрофа начнется вовсе не с внезапного первого удара США, а станет результатом постепенной эскалации конфликта.

Еще недавно руководители государств и военных ведомств всякий раз, когда заходила речь о ядерном оружии, считали нужным подчеркнуть: речь идет об оружии политическом. Это оружие существует лишь для того, что не быть никогда примененным. Сегодня же использование ядерных ракет становится элементом военного планирования, чего уже никто и не стесняется. Более того, ставится задача поразить потенциального противника демонстрацией собственной мощи, что именуется «мероприятиями сдерживания вероятного противника». Подозреваю, что масштабы учений таковы, что они не столько сдерживают, сколько провоцируют «оппонентов» наращивать масштабы их приготовлений.

Более того, ядерную войну делают возможной и приемлемой для общественного сознания. Помните, как в столице распространяли майки с надписью «”Тополь” санкций не боится»? В серьезном аналитическом издании появляется статья о том, что разрушительные последствия ядерной войны совсем не так чудовищны, как считали до сих пор.

Только что в СМИ состоялась весьма показательная заочная дискуссия двух военачальников, действующего и отставного.  Начальник штаба 15-й армии Воздушно-космических сил генерал-майор Анатолий Нестечук в интервью радиостанции «Эхо Москвы» заявил, что у высшего руководства страны будет достаточно времени на принятие решения в случае ракетного нападения на Россию. «Подлетное время бывает разное. Все зависит от того, откуда летит ракета. Точную цифру я называть не буду, но в целом времени очень достаточно. Не минуты, не десятки минут. Более десятков минут», — сказал генерал. На интервью немедленно отреагировал в эфире НСН бывший начальник зенитно-ракетных войск Командования специального назначения ВВС России в 2007-2009 годах полковник Сергей Хатылев. Он назвал заявление Нестерчука безответственным. «Говорить о десятках минут и более — нереально. Этого времени не будет на встречный удар. 10 минут и более — это большая роскошь», — утверждает отставной полковник.

Таким образом, дискуссия уже идет о том, сколько проживет планета после начала войны — десять минут или чуть больше. В происходящем заметную роль играет российский лидер. Недели не проходит, чтобы он не порассуждал о готовности России к ядерной войне. Ядерное оружие превратилось в инструмент отечественной политики. Что и делает его применение все более вероятным…

 
Фото: 1-2. Снимок с видео/пресс-служба Министерства обороны РФ/ТАСС

Договор по открытому небу, концепцию которого впервые выдвинул президент Дуайт Эйзенхауэр в разгар холодной войны и на подписании которого настоял президент Джордж Буш-старший, стремившийся к международной стабильности после краха коммунизма в Восточной Европе, позволяет США, России и другим странам-участницам совершать невооруженные наблюдательные полеты над территориями друг друга, чтобы следить за процессом наращивания военного потенциала или предупреждениями о неожиданных атаках.

Это совершенно разумное соглашение по контролю над вооружениями, которое было единогласно ратифицировано Сенатом в 1993 году и которое не вызвало никаких существенных разногласий среди 34 стран, подписавших этот договор, с момента его вступления в силу в 2002 году. Он принес особенную пользу США и Европе, которые благодаря этому договору имели возможность следить за операциями России в ее войне против Украины.

Теперь же создается впечатление, что президент Дональд Трамп примет решение о выходе США из этого договора.

Хотя президент Трамп уже вывел США из нескольких других соглашений по контролю над вооружениями, которые помогали поддерживать стабильность в мире, конгрессмены и эксперты были потрясены тем, что он может вывести страну из такого продуктивного соглашения, как Договор по открытому небу. Они опасаются, что единственной страной, которая извлечет выгоду из выхода США, будет Россия.

В прошлом году тогдашний министр обороны США Джеймс Мэттис (James Mattis) заявил, что остаться участницей этого договора будет «в лучших интересах» Америки.

Новости о предполагаемых намерениях Трампа прозвучали в понедельник, 7 октября, в связи с публикацией письма председателя комитета Палаты представителей по международным делам Элиота Энгеля (Eliot Engel), адресованного новому советнику по вопросам национальной безопасности Роберту О'Брайену (Robert O'Brien).

«Я глубоко обеспокоен сообщениями о том, что администрация Трампа рассматривает возможность выхода из Договора по открытому небу, и я решительно призываю вас воздержаться от этого опрометчивого шага», — написал Энгель.

В ответ на просьбу прокомментировать тревоги Энгеля представитель Госдепартамента США сказал: «Мы продолжаем соблюдать этот договор и действовать в строгом соответствии с нашими обязательствами по условиям этого договора — в отличие от России».

Однако военный комментатор Фред Каплан (Fred Kaplan) написал в издании Slate в среду, 9 октября, что на прошлой неделе Трамп подписал документ, в котором он выразил намерение выйти из этого договора, — не проконсультировавшись ни с военным руководством, ни с дипломатами, ни с разведывательным сообществом.

И снова Трамп проигнорировал своих высокопоставленных советников и мнение конгресса, решив снять с себя международные обязательства, как он сделал с соглашением по иранской ядерной программе и с Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.

Целью Договора по открытому небу было формирование доверия посредством обеспечения прозрачности, особенно между Россией и США.

Последние несколько лет Россия ежегодно запускала от четырех до девяти ракет над территорией США, включая эпизод в 2017 году, когда российский низколетящий реактивный самолет оказался в защищенном воздушном пространстве недалеко от Белого дома. США совершают еще больше полетов над Россией — от 14 до 16 полетов ежегодно.

Среди критиков Договора по открытому небу оказался бывший советник Трампа по вопросам национальной безопасности Джон Болтон, которому не нравился ни один договор, подписанный США. Сенатор-республиканец Том Коттон (Tom Cotton) говорил о том, что новейшие американские спутники делают этот договор устаревшим и что деньги, которые тратятся на его реализацию, было бы разумнее потратить на другие цели.

Хотя те технологии, которые разрешены к установке на самолетах в соответствии с этим договором, сильно отстают от технологий, которыми оснащены современные американские спутники-шпионы, это соглашение позволяет налаживать доверие и сотрудничество между странами-партнерами, которые обмениваются данными, а порой и делят расходы.

Американцы обычно не делятся данными, которые собирают их спутники, а когда они все же это делают, процесс допуска к данным может занять много времени. Фотографиями, снятыми с самолетов-разведчиков, можно обмениваться гораздо быстрее.

Александра Белл (Alexandra Bell) из Центра по контролю над вооружениями и нераспространению и Энтони Уир (Anthony Wier) из организации Friends Committee on National Legislation («Комитет друзей по национальному законодательству») утверждают, что самолеты наблюдения допускают больше гибкости по сравнению с спутниками. Перелеты можно совершать, уведомив другую страну за 24 часа, а чтобы привести спутник в нужную точку, требуется несколько дней. Кроме того, в случае необходимости самолет может вернуться по той же траектории, чтобы сделать больше фотографий.

Коттон и другие критики жалуются, что Россия нарушала этот договор.

Россия действительно запретила несколько полетов над ее ракетными базами в Калининграде, а также над Чечней и грузинскими регионами Абхазия и Южная Осетия. Однако на это США ответили введением собственных ограничений на полеты российских самолетов и добились определенных успехов в том, чтобы заставить Москву соблюдать условия этого договора посредством процесса урегулирования споров.

Если у Трампа есть какие-то сомнения касательно этого договора, ему следует поделиться ими с конгрессом и союзниками и выработать план действий, прежде чем он официально уведомит о выходе США.

Та польза, которую приносит этот договор, несомненно, перевешивает все его недостатки.

Встречи Владимира Путина с избранными иностранными спецами по России, объединенными в клубе «Валдай», традиционно приносят сенсации. В ходе этих встреч главный начальник страны позволяет себе выйти за рамки дипломатического протокола и дает слушателям тему для обсуждения на весь следующий год. Так в 2018-м Владимир Путин пожелал обсудить тему ответно-встречного ядерного удара. Эта концепция заключается в том, что российские спутники и наземные станции предупреждения о ракетном нападении своевременно фиксируют массированный пуск американских ракет в направлении нашей страны. В результате российские ракеты будут запущены еще до того, как американские боеголовки взорвутся на территории России. Рассуждая о перспективах ядерной войны и, стало быть, неизбежной гибели планеты, Путин решил пошутить. В результате россияне попадут в рай (очевидно, потому что будут своевременно предупреждены о грядущей гибели), а американцы не успеют помолиться и будут гореть в аду. В Вашингтоне тогда задумались относительно адекватности Кремля.

И вот новое заседание клуба «Валдай». И новая сенсация. Оказывается, кjмпанию в раю россиянам составят китайцы. «Не знаю, большой тайны, наверное, не открою, всё равно это станет ясно: мы сейчас помогаем нашим китайским партнёрам создать систему СПРН – систему предупреждения о ракетном нападении. Это очень серьёзная вещь, которая капитальным, кардинальным образом повысит обороноспособность Китайской Народной Республики. Потому что сейчас такую систему имеют только США и Россия», — поведал Владимир Путин. То есть в обозримом будущем у КНР появится возможность нанести ядерный удар по США в случае, если китайская система СПРН подаст сигнал о ракетной атаке против Китая.

Прокремлевские эксперты немедленно принялись рассказывать о том, как появление с российской помощью у КНР системы предупреждения о ракетном нападении укрепит стратегическую стабильность. Спору нет, китайско-российское сотрудничество в области СПРН свидетельствует о том, что достигнут небывалый уровень взаимного доверия. Ведь речь идет об одной из самых секретных сфер военной деятельности. Знание о СПРН друг друга дает детальное понимание алгоритма действия партнера в самых критических ситуациях. И не исключено, что и потенциальную возможность вмешательства в эти действия. Как смогла выяснить газета «Ведомости», Россия уже заключила контракт на разработку программного обеспечивания стоимостью 60 миллионов долларов. Если же речь зайдет о сопряжении систем СПРН двух стран, то это может обернуться созданием элементов еще одной глобальной системы противоракетной обороны, параллельной той, что создают США. Именно американская система ПРО является почти двадцать лет источником подозрений Москвы в адрес Вашингтона. Коварные американцы, планируют, мол, нанести первый ядерный удар, а потом перехватить российские ракеты, пущенные в ответном ударе.

Теперь же с российской помощью Китай может стать третьим участником этого гамбита. До недавнего времени он предпочитал роль стороннего наблюдателя, утверждая, что его ядерный потенциал слишком мал по сравнению с ядерными силами России и США. Но сейчас Китай все громче заявляет о себе как о ядерной державе. Только что на параде в Пекине в честь 70-летия КНР были впервые продемонстрированы подвижные стратегические ракетные комплексы «Дунфэн-41», гиперзвуковые ракеты малой и средней дальности, ракеты для атомных подводных лодок. В этих условиях появление у Китая системы СПРН способно подстегнуть уже начавшуюся гонку вооружений.

Еще одно важное обстоятельство. Многие эксперты считают саму концепцию ответно-встречного удара, основанную на наличии системы СПРН, наиболее дестабилизирующей. Ведь после поступления сигнала о ракетном нападении у лидера страны есть лишь 20-30 минут на принятие решения об ответном ударе. А СПРН неоднократно ошибалась. С 1977 по 1984 год американские системы предупреждения о ракетном нападении генерировали 20 784 ложных сигнала об атаке на Соединенные Штаты. Так что с появлением СПРН шансы китайцев на рай решительно повышаются…  

Фото: 01.10.2019. Китай представил новейшую баллистическую ракету DF-41 на военном параде, приуроченном к 70-летию образования КНР, в Пекине. ROMAN PILIPEY/EPA/TASS