Дмитрий Родионов

Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС

Минэкономразвития не видит необходимости в продлении соглашений по стабилизации цен на подсолнечное масло и сахар, но окончательное решение будет принято в марте. Об этом сообщил глава ведомства Максим Решетников.

«Мы очень внимательно мониторим ситуацию и окончательное решение будем принимать в марте. Но пока мы такой необходимости не видим. И сети, и производители, все все понимают», — сказал министр в программе «Действующие лица с Наилей Аскер-заде» на телеканале «Россия 1».

Также глава Минэкономики сообщил, что успехи агропромышленного комплекса стали одной из причин роста цен на продукты. По его словам, за последние годы Россия, действительно, стала крупнейшим экспортером продовольствия, особенно пшеницы. «Производители, когда цена повышается, они, вполне естественно, продают туда, где она выше, она выше на экспорт», — пояснил министр.

Напомним, ранее Минсельхоз, Минпромторг и ряд производителей и сетей ранее подписали соглашение, определяющее предельную отпускную цену на сахар и подсолнечное масло. Предельная отпускная цена масла составила 95 руб. за 1 л, розничная — 110 руб. за 1 л. Максимальная стоимость для сахара — 36 руб. и 46 руб. за 1 кг соответственно. Соглашения должны действовать до конца первого квартала 2021 года.

В начале февраля Решетников признал, что эти меры не сработали. Он предложил ввести с 1 апреля демпферный механизм по аналогии с рынком бензина, который позволит предотвратить перенос колебаний мировых цен на внутренний рынок. При высоких ценах экспортная пошлина автоматически вырастет, а при низких — сельхозпроизводителям будут компенсировать потери.

— Затея с попыткой «стабилизировать» цены на подсолнечное масло и сахар посредством реализации каких-то административных мер изначально была обречена на провал, — уверен директор Института ЕАЭС Владимир Лепехин. — Невозможно регулировать цены административным путем в стране, где реальной властью являются не политики, а торговцы. Не знаю, кто и с какой истинной целью убедил президента Путина влезть в это дело, но ясно, что не с благой целью. Если целью был банальный пиар, то указания президента чиновникам МЭР предпринять меры в направлении заморозки цен на эти два достаточно важных продукта питания, были глупостью, но я допускаю, что это была очередная подстава главы государства.

Президент еще раз убедился, что он в стране не хозяин, и его распоряжения не исполнимы. А почему — он должен сам догадаться.

«СП»: — Почему вообще выросли цены?

— Основными причинами повышения цен в РФ на что-либо являются два фактора. Относительный рост цен определяется падением курса рубля по отношению к доллару, и в этом смысле, например, цена на импортное подсолнечное масло и еще на более чем 70% продуктов питания не может не подниматься вслед за падением курса рубля. Второй фактор, который диктует абсолютный рост цен, — чрезмерная монополизация как торговой сферы, так и сферы производства продуктов питания. Российским торговым сетям, которые представляют собой фактически единый транснациональный картель, не стоит труда договориться по цене на любой продаваемый ими продукт. Ну а Федеральное агентство по монопольной политике сегодня настолько бездарно и продажно, что абсолютно не способно контролировать действующие на российском рынке зарубежные монополии.

Я, кстати, не исключаю, что именно торговцы втянули Путина в аферу с попыткой удержать цены на сахар и масло и показали ему в итоге, что они в любой момент могут обрушить российский рынок (например, организовать дефицит в стране продуктов питания), если глава государства будет проводить отличную от интересов глобальных торговых сетей политику.

Почему масло и сахар? Именно потому, что эти два продукта занимают особое место в продуктовой корзине россиян. И если сегодня торговцы показали президенту, что он не способен гарантировать гражданам страны доступ к этим двум продуктам, то завтра дефицитом могут стать, например, хлеб, соль, молоко и детское питание.

«СП»: — Чего стоит ждать в обозримом будущем? Решат ли проблему?

— С одной стороны, ситуация с провалом регулирования цен на масло и сахар подталкивает главу государства провести в стране целый ряд мер, направленных, как минимум, на демонополизацию продовольственного рынка, а как максимум — на резкое ограничение влияния в стране западных компаний, сворачивание офшорной экономики и реальное импортзамещение. С другой — ситуация может стать преддверием масштабной дестабилизации российского рынка как инструмента обеспечения транзита власти в интересах ТНК.

Никакого окончательного решения данной проблемы не будет. Представителям МЭР сегодня попросту нечего сказать. В правительстве и в окружении президента нарастает борьба между представителями глобалистов и сторонниками суверенизации российской экономики. Естественно, что никакой МЭР не гарантирует ее исхода в пользу одной из сторон. Но чиновники этого ведомства, вне всякого сомнения, на своих шкурах наверняка почувствовали мощь лоббистов МВФ и торговых синдикатов, диктующих им решения и действия, направленные в противовес указам президента о необходимости сдерживания цен.

— Правительство решило показать, что оно борется с повышением цен, не задумываясь о реальном значении своих действий, — считает политический обозреватель газеты «2000» Дмитрий Галкин. — Очевидно, что цена на растительное масло и сахар не представляют важности для подавляющего большинства потребителей. Представители обеспеченных социальных групп вообще не обращают внимания на эти товары. А большинство российских граждан значительно сильнее страдает от повышения цен на мясную и молочную продукцию. Цены на растительное масло и сахар было проще всего зафиксировать, поскольку данные товары производятся в основном из российского сырья.

Поэтому правительство решило, что производителей сахара и масла будет проще заставить согласиться на его требования.

«СП»: — То есть это была пиар-акция?

— Введение твердых цен на масло и сахар действительно было акцией, призванной улучшить отношение к правительству со стороны наиболее бедной части общества. У нас отсутствуют данные, позволяющие судить, достигло ли данное мероприятие своей цели. У правительства, скорее всего, такие данные есть. Судя по тому, что от твердых цен на сахар и масло решили отказаться, данная акция не помогла улучшить образ правительства в массовом сознании.

«СП»: — Насколько это болезненно для производителей? Чьи интересы важнее для правительства: производителей или потребителей?

— Думаю, что расходы на сахар и растительное масло не являются значимыми даже для наименее обеспеченных категорий граждан. Что же касается российских производителей растительного масла, они все больше ориентируются на зарубежные рынки, а потому вряд ли серьезно пострадали от введения твердых цен.

Другое дело, производители сахара. Посевные площади сахарной свеклы серьезно сократились, поскольку ее производство становится все менее выгодным. В таких условиях сохранение на долгий срок твердых цен на сахар может нанести серьезный ущерб данной отрасли.

«СП»: — Почему принято решение не продлевать соглашение? Ранее о том, что в этом нет необходимости, говорила Набиуллина. Кроме того, она считает, что оснований распространять их на другие товары тоже нет. Почему?

— Распространить данное соглашение на другие группы товаров, представляющие сравнимую или большую важность с социальной точки зрения, попросту невозможно. Поэтому правительство и не собирается этим заниматься. Что касается введения твердых цен на сахар и масло, то его, как мне кажется, решили отменить вовсе не из-за заботы о производителях (иначе бы его попросту не вводили), а потому что оно не помогло улучшить отношение к правительству со стороны общества.

«СП»: — Решетников предлагает ввести с 1 апреля демпферный механизм по аналогии с рынком бензина, который позволит предотвратить перенос колебаний мировых цен на внутренний рынок. Сработает ли это?

— Скорее всего, это может сработать. Но только с теми товарами, которые, подобно бензину поставляются не только на внутренний рынок, но и на экспорт. Но таких продовольственных товаров относительно немного. В частности, эта мера, скорее всего, никак не повлияет на цены на морскую рыбу, фрукты и говядину, которые становятся практически недоступны для наименее обеспеченных групп населения.