Господин Шандор Дьябликофф
спускался по гранитной лестнице
перескакивая со ступеньки на ступеньку.
Стены домов отражали перестук каблуков по граниту
И поднимали его, усиленный отражением, вверх,к свинцовому небу,
готовому обрущиться на земную твердь легионом тяжелых капель.
Вес окружающего мира давил на господина Дьябликоффа и заставлял его
опускать голову в плечи и пригинаться к булыжной мостовой.
Антрацитовые глаза химер и гаргулий, застывших на крышах зданий,
казалось, следили за нашим героем, и будто чудовища, скрипучим шепотом,подобным ветру,
комментировали каждый его шаг.

От массы пыльного воздуха тянуло горелой изоляцией и предгрозовой духотой.
Песоком,каменной крошкой забивало поры и кожа невообразимо чесалась,
от чего появлялось желание заставить тело вспомнить лучшие века,когда
люди, подобно змеям и ящерицам, скользили по земле, и могли линять,
оставляя после себя сухие шкурки у обочин дорог.

Господин Дьябликофф почесал залитую потом шею и посмотрел на булыжники мостовой, залитые голубиным пометом. Мерзкие птицы, словно вши, копошились на крышах и чердаках.
"Господи Боже, они переносят больше заразы чем крысы, неудивительно, что город будто вымер, такая грязь",-эта мысль уже достаточно долго звучала в разгоряченной голове.
Шандор решил остановиться и перевести дыхание. Он примостился на базальтовой скамейке и попытался окинуть взглядом уходящий вдаль массив крыш и чердаков; впрочем, вскоре он забросил это бесполезное занятие.
Откуда-то издалека шел заунывный скрип шарманки, он казался лишним в этом опустевшем городе.
"Где же все люди? Наверное они просто заснули и во сне превратились в эти стены, крыши, пятна голубиного помета",- подумалось Дьябликоффу:"Скоро и я останусь здесь навсегда, так и не найдя ответы на важнейшие вопросы, вроде "кто я", "зачем я здесь".
Постепенно сознание Шандора начало покрываться пеленой тумана и переселяться в мир, созданный дневными переживаниями и тревогами. Ему снился город, наполненный множеством лиц и спин, множеством рукопожатий и улыбок. В городе был праздник и колокола собора накрывали веселым перезвоном все улочки города.

Ветер начал заносить неподвижную фигуру господина Дьябликоффа песком и каменной пылью, а
небо над городом обрело цвет мрорской глубины. Совсем близко готической собор протяжно загудел медными колоколами.
Раз- ослепительно-белая молния трещиной расколола черную глубину неба.
Два- пыльные мостовые и крыши домов взорвались легионом тяжелых капель.
Три- песчаный город построенный мною размок и постепенно уносился потоками дождя в ближайшую канализацию.