Она всю ночь училась своим наукам, каким-то нанайцам, а может быть, финно-угорам.
Или другим неведомым языкам. Раз в две недели он входит к ней рано утром
стараясь не разбудить ни единым звуком, стараясь не отражаться среди зеркал.
Солнце забралось в ее золотую прядь. Первый столичный поезд приходит в пять.

А первая электричка приходит в шесть. Она сопит в две дырочки, нос в подушку.
Он тихо мурлычет, стоит под горячим душем. Хозяйский кот недоверчиво дыбит шерсть.
Он хочет спать. Ну, просто спокойно быть с ней рядом, сны ее посмотреть цветные.
Он научился уже приносить цветы ей, но пока еще не умеет их ей дарить.

А солнце светит во всю неземную прыть. На стенке тень от листьев сквозит резная.
Она себя не любит - он это знает и тем еще смешнее ее любить.
Она не умеет шить, убирать, варить супы, она старалась - да всё без толку.
Она работает смайликом в гуглтолке - по крайней мере, любит так говорить.
Она всегда говорит и немножко врет, его называет то мужем, то вовсе братом,
то клятвы дает на сотни веков вперёд. Да ну ее, Боже мой, кто ее разберет.
А кто разберет - не соберет обратно.

Он входит в комнату, небо бьет синевой. Находит ее часы под каким-то стулом.
Усталость стекает по гладко выбритым скулам. Он знает, что она уж давно проснулась
и просто смотрит цветные сны про него.
Сердитый кот когтями диван дерёт, глядит на него глазами цвета металлик.
Она спросонья щеки ладошкой трёт.

Он улыбается: "Кто тебя разберет..."
И прячет в кармане пару ее деталек.