Из статистики видно, что детская смертность в России значительно выше, чем в других странах. И наша Мардинская волость не отстает в этом отношении от центральной России.
У нас свадебный «сезон» бывает обыкновенно между Крещением и Масленицей, причем в нашем Чекуевском приходе в этот мясоед ежегодно бывает от 20 до 35 «венцов» и свадебные колокольчики в приходе не умолкают.
Женихи, по большей части, бывают «гологубые» и «при соплях», 18 и 19 лет, а невесты – 16 и 17, но и такие пары способствуют пополнению статистики о рождаемости и смертности населения. Почти у всех пар еще до истечения года брачной жизни появляются новые члены семьи, из которых треть, а то и 40 процентов умирают в первый же месяц своей жизни. И это вымирание младенцев считается столь обыкновенным делом, что молодые матери при встречах друг с другом спрашивают: жив ли у тебя малыш-то?
И если малыш уже «превратился» в «ангела», то счастливая мать радостно отвечает:
- Слава Богу! У меня уж помер! А у тебя жив ли?
- У меня так еще все живет! – печально отвечает та, у которой ребенок имеет упорство для чего-то жить.
Вообще дети считаются наказанием Божьим, а смерть их называется Божьей милостью, и существует поверье, что умершие младенцы, превратясь в «ангелочков», в раю молятся за родителей и могут выпросить у Бога прощение многих грехов их. А с живыми столько возни и хлопот. Но несмотря на все это население увеличивается и деревни растут.
Архангельск. 1911. № 149.