Два раза в неделю я прихожу на почту, чтобы забрать большой пакет корреспонденции для работы.

В будние дни с утра там, как правило, очень немного посетителей- и я долго сижу за широким столом по середине просторного и светлого зала, заполняя одно за другим уведомления на получение ценных писем. Иногда, давая отдых затекающей руке, я откладываю ручку и вслушиваюсь в грохот проезжающих за окнами трамваев, в глухие монотонные удары печатей где-то за стеной, там, куда не пускают посторонних, где день и ночь идёт сакральный процесс- рассортировка входящих и исходящих отправлений. Неуклюже кряхтит кассовый аппарат, производя на свет длинную ленту чека. Обрывки разговора у второго окошка: "Улица Скотопрогонная... Ско-то-про-гон-ная... Сто девять, ноль, двадцать девять... Да".

За стеклом витрины разместилась целая галерея поздравительных открыток и красочных конвертов, подготовленных к Новому году- быть может, самому "почтовому" из всех праздников. В начальной школе все мы читали эту восхитительную повесть: Чуку и Геку, живущим вместе с мамой в Москве, от отца, работающего в тайге начальником геологической станции, приходит телеграмма... Время на почте идёт неспешно,  и иногда, как это случается с письмами, теряется. И хотя с открыток на меня смотрят уже новые герои нашего с вами времени: Маша и Медведь, символ наступающего года- улыбающийся Дракон в своих разнообразных обличьях, всё таки кажется, что большая часть этих открыток пришла "до востребования" из тех невероятных времён, когда они были всё ещё единственной возможностью сказать далёким близким несколько тёплых слов.

Наконец, я получаю свои письма. Одно за другим их кладут передо мной, и я успеваю бросить лишь короткий взгляд на оказавшийся в моих руках конверт или пакет, прежде чем бережно прячу его в свою сумку. На большинстве- ставшие привычными российские марки, маленькие- с лесными животными, или большие- со стенами кремлей разных русских городов. Но вот вдруг попадается на глаза разноцветная керамика, резные чубуки и забавные тряпичные куклы- это Украина. Вот промелькнул неизменный многие годы профиль Елизаветы II и лаконичная подпись "Royal Post" вместе с ним- да-да, это письмо пришло нам из Туманного Альбиона. Резные дубовые листья латвийского герба. Народные казахские акыны. Дикие кошки пустынь Туркменистана- леопарды- на больших квадратных марках...

Я выхожу из дверей почты. За те полтора часа, что я провёл там, Москву накрыл сильный снегопад. Мне приходит в голову мысль не ждать трамвай, а прогуляться под столь долгожданным снегом до работы пешком. Офис встречает меня будничной обстановкой, с её непрекращающимся трезвоном телефонов и шипением кофеварки- желая ещё хотя бы на пару минут отсрочить начало трудового дня, я не спеша перекладываю толстую кипу полученных сегодня писем из пакета в предназначенный для них лоток под моим столом. Я вновь с удовольствием слышу этот приятный почтовый запах- запах потёртой бумаги и сладкого клея. К этому чудесному запаху оказывается подмешанным ещё и запах сегодняшнего московского снега, который успел нападать и внутрь пакета. И снова я вижу конверт с туркменскими кошками- теперь рядом с ними, на толстой белоснежной бумаге, влажные следы растаявших снежинок. Наверное, так это красивые гордые кошки, прибывшие утренним бортом из далёкого солнечного Ашхабада, оттуда, где никогда не бывает снега, скучают по родной пустыне, думаю я.