Все началось с обеда,
С полудня.
Под мостом
Стояла маленькая Седа
И предвкушала маленький облом.

Когда пролетом над канавой
Журавль гадал на какушках
В пруду,
Могучая гербера плавной павой
Проплыла прямо в ставку к мудрецу.

Мудрец тот оказался Бушем,
Черным.
Э, нет, то был уже Обама,
Тот, что стоит на сваях, как барак.

Мудрец взмахнул очами,
Что были в тушь заключены,
Которая с Нью-Йорка,
Которой ты достойна.
Махнул, взметнул и начал…

Сперва мудрец раскинул
Пасьянса длинный ряд,
Затем харкнул и плюнул,
Потом тянуться стал отряд.

Кто был там? Много!
Мыши, люди и медузы.
И встала на пути замерзшая дорога,
Которую в двенадцатом увидели французы.

Черт ногу сломит в этих чащах из людей.
Ну и сломил. (Запнулся обо гланды одного солдата.)
И, жалобно свистя протезом из панциря морских ежей,
Под залпы унитазного бочка
Вонючку «аш-два-о» с собою слил.

Пропал француз, и Буш, и чертик,
Стоит девчонка Седа под мостом
И думает, что кокаин в окрошке
Был
Подмешан.
Точно!
Не надо было столько есть, не запивая,
И радостно трясти оранжевым хвостом.