Владимиру Носкову


Кровью и плотью людской
Пропахла земля от малых
И мировых войн,
Которыми прошло человечество...
Боль теперь крепко сжимает сердца наши,
Делая их еще тверже и тверже,
А когда они станут совсем каменными,
То их зароют в горячую от крови землю,
Чтобы когда-то наши потомки
Откопали для новой войны,
Когда понадобится оружие
Для последнего ближнего боя –
Из булыжников наших сердец.
Кто сможет удержать их в руках –
Тот и победит!

Монахов Владимир

Монахов Владимир
***
Чтобы люди крепче врастали в планету
Их закапывают в шар земной после смерти.
А они разрастаются корнями жизни,
Чтобы верхушками дерев щекотать пятки небо.

***
Всё меньше и меньше
На этом, но
Всё больше и больше
Моих воспоминаний
На том свете.

***
Ходят и ходят мертвые
В гости друг к другу,
Разливая в кубки черепов
Яд воспоминаний...


***
жизнь лица
запуталась
в паутине морщин

в тени древа жизни
отдыхает смерть

***
Живу у парка культуры,
Где трамвай всегда делает
Конечную остановку.

По сто раз на день кондуктор
Объявляет громогласно в вагоне:
«Парк культуры.
Конечная остановка».

Вот уже сорок лет – здесь я схожу
И не торопясь, иду домой
Мимо высоких деревьев парка.

Иногда я надолго уезжаю в отпуск
Или длительную командировку,
Но всегда с великой радостью возвращаюсь
На свою конечную остановку
У парка культуры.

***
Каждый раз,
Когда испытываю
Голод движения
За идеалом сытости,
То вспоминаю тех,
Кто стал жертвой переедания!

***
Лишь сейчас понимаю:
Там где Я –
Там и центр жизни.
И зачем столько времени
Потратил, таская тело и душу
По всему белому свету,
Если всё у меня под рукой.

***
Только с помощью человека
Бог узнает всё о себе.
А так он глух и нем,
И даже не существует
За границами
Нашего познания.

***
Источник молчания пересох!

***
В переулке Нижне Садовом
За углом
Начинается космос:
Там падают звезды,
А Господь думает о людях
Мелочи жизни,
Многие из которых так и не
Попадут в историю.


***
Когда ты ушла
В чашке остывшего чая
Одиноко тонул взгляд

***
Героя убили раньше
Чем появилось сообщение
«КОНЕЦ ФИЛЬМА»

И герой никогда не узнал
Что это было кино

А его смерть оплакали
Десять миллионов
Любителей прекрасного

***
Со времени Ницше
Посреди бытия
Валяется труп Бога,
Но Никто не отважился
До сих пор похоронить Мертвеца,
Тем более что Ницше
Умер еще раньше.

***
Вечерами вместе с ведром
Выношу в мусоропровод
Свою омертвевшую душу,
Но каждый раз
Возвращаюсь обратно
С пустым ведром
И пришедшей в себя душой
Пить вечерний чай.

***
Он уходил
От любимых женщин
Налегке,
Оставляя им -
Дома,
Мебель,
Полные гардеробы,
Автомобили,
Деньги и драгоценности,
Произведения искусства,
Библиотеки,
Всеобщую известность
А так же иные ценности,
Которые оставленные дамы умудрялись
Быстро растратить с другими
Мужчинами, что также
Уходили к другим женщинам,
Когда у богатых заканчивались деньги.
И у брошенных сохранялась
Только память
О том единственном,
Что, уходя налегке,
Оставлял им всё –
В том числе и воспоминания,
В которых всегда бродят
Самые щедрые мужчины.

Кого сегодня удивишь
Пространным поэтическим суждением
О первом весеннем ливне,
Который весь вечер лил
Как из ведра над нашим городом? …


Лишь ты с замиранием слушала
Моё бормотание, когда я нагло ввалился
В твой дом, бесприютным
И мокрым с головы до ног, и
Пытался сбивчиво очертить
Словами бесконечный поток воды,
Который теперь умею отличать от реки,
Реку от дождя,
Дождь от неба,
Небо от звезд,
Звёзды от бесконечности,
Из которой я мужественно
Шел навстречу к тебе.


Ты не могла нарадоваться,
Что я пришел именно к тебе -
(Особо обращая внимание на то, что к тебе)-
И одновременно половой тряпкой энергично
Вытирала под ногами лужи воды.
А чтобы я не простыл - раздела донага,
Укутала большим махровым полотенцем,
И уложила на диван…


Я сквозь пелену сна видел, как
Ты бегала, суетилась и даже не замечала,
Что желанный гость мертвецки пьян,
А от него пахнет
Чужими
Духами,
И запах посторонних
Не смог смыть даже проливной
Весенний дождь
Под которым
Я весь вечер
Искал дорогу
К тебе одной!

Еду вчера в маршрутном такси. Подсаживается пожилая дама с сумками. Внимательно рассматривает меня. Потом интересуется:
- Вы Монахов?
- Монахов!- не стал отпираться я.
- Так в редакции газеты и работаете?
- Нет, забросил это дело. А что вы хотели?
- Да кое-какие материалы показать бы...
- Увы, ничем не могу помочь...
- А может нештатно сотрудничаете ?
- Нет, нет,- радуюсь я, что не попал в лапы очередной кляузницы.- Не сотрудничаю, не работаю... А что вы хотели?
- Если вы не работаете, то и спроса нет...
- Может подскажу к кому обратиться...
- Да у меня стихи есть, посмотрел бы кто-то.
- Нет, нет, я уже этим не занимаюсь,- выпалил я и поспешил выйти.
А между тем второй день думаю : надо же, народ все еще стихи пишет, мечтает их показать кому-то из газеты, может даже издать. А даме уже за шестьдесят и никак не могу вспомнить, где мы с ней встречались раньше? То, что встречались точно, но про стихи не говорили, какие-то проблемы были - это точно!

Я узнан старым кладбищем.
Могилы отца и матери
Выбежали мне навстречу:
Сынок, где ты так долго пропадал?
Мы так соскучились без тебя!
Почему не навещал нас?

Что я мог ответить папе и маме?
Они умерли так рано и стало
Страшно оставаться в этом городе,
Где смерть задевала меня за живое.

Я сбежал в другую часть света,
Где всё цвело, благоухало и плодоносило,
Где мир молодел и никогда
Не напоминал о мёртвых…
Недавно мне пришлось даже там завести могилу жены,
И теперь я бегу из этого края, который окольцован кладбищами
И смерть плотно взяла меня в оборот…

-Не понимаю, почему ты убегаешь,
Разве ты не понял, что тебя там любят?- спросила мама.
-Знаю, мама, что любят,
Но не ведаю, что такое любить самому? –
Рассказал родителям свою печаль.
-Бедный, бедный сынок,- загрустил отец,-
Как страшно за твоё будущее!

Господи, папа, какое будущее?
У меня уже внуки!
Но ничего, думал я, поспешно уходя с могил родителей.
Еще много мест, где я не был
На этом, и особенно, на том свете,
Где я еще сумею на людей посмотреть и
Себя показать жизни,
Которую смерть боится задеть за живое.

Спят беспробудным сном
на том свете мои молодые
папа и мама. И снится им,
как я долго-долго живу.
Хороший сон снится моим
родителям на том свете.

Я работал в газете и интересовался книгами. Знакомая молодая учительница сказала мне, что в ее школе валяются старинные книги.
-Где? – не на шутку разволновался я.
- На чердаке хранятся,- спокойно ответила собеседница.
- Покажи немедленно!- потребовал я. И она меня повела на чердак школы. Действительно, среди разного бестолкового хлама лежала небольшая стопка запылившихся книг, выпущенных в Х1Х веке. Я просто потерял дар речи - прежде в нашем провинциальном городе я таких столь редких книг не видел. Поэтому очень долго старательно перебирал их, гладил твердые переплеты, очищал от пыли, чуть не сказал вековой, но было видно, что недавно фолианты кто-то держал в руках.
- А они чьи?- почти задыхаясь, наконец-то нашел в себе силы вымолвить я.
- Ничьи!- ответила учительница.- Можешь даже себе забрать.
- Правда, что ли? – не поверил я своему великому счастью, неожиданно салившемуся мне на голову.
- Правда, правда, бери,- легко рассталась с этой драгоценностью учительница. Сделала она это легко, что я даже оторопел от такой щедрости.
- И я ничего за это не должен школе?- посмотрел внимательно на учительницу.
- Ничего! - с улыбкой сказала она.
- …и тебе?
- А мне тем более, ведь книги не мои, я всего лишь здесь их обнаружила.
- Значит огни ничьи?- еще отказывался верить своей удаче
- Почему ничьи – твои! – собрала книги и положила мне в руки учительница.
- Спасибо!- ответил на щедрый жест я и попытался улыбнуться, но не получилось, книги вывались из рук, и хлопнулись шумно об пол, подняв тучи пыли. Я нагнулся быстро и стал собирать.
- Ну, пошли, а то как-то жутко здесь,- сказала моя попутчица и быстро пошла к выходу с чердака.
Я торопливо собрал книги и пошел следом, учительница браво шла впереди, что-то себе напевая. Я видел только ее затылок, который притягательно белел, заставляя мыс ли сбиваться с книг на учительницу. Я не понимал, почему-то она так поступила, и торопился как можно быстрее уйти с книжным богатством, пока она не передумала. На первом этаже мы попрощались. Я был угрюм, а учительница весела.
- Заходи,- весело сказала она мне на прощание.
В редакции газеты я показал коллегам книги и рассказал где их взял. Книги одобрили, а потом один из старых журналистов, из тех, кто каждый день заканчивал бутылкой дешевого вина, ехидно спросил:
- Ты, надеюсь, даму отблагодарил?
- Да, сказал спасибо!- от растерянности ответил я.
- Тебя на чердак, думаешь, только за книгами потащили?
- За книгами!- уверенно парировал. - Зачем же еще?
- Книги предлог...Дурак ты, Вова!
И все вокруг рассмеялись, а я прижимал книги к груди и вспоминал, а был ли какой-то сигнал со стороны учительницы? Не помню – удаляющийся белый затылок помню- но между нами были только книги и чердачная пыль под ногами. Хотел сказать об этом, предъявив в качестве доказательства, но промолчал.
Прошло с тех пор больше тридцати лет. Те старинные книги до сих пор со мной. А как зовут учительницу, которые их мне так легко подарила, даже не помню. Не помню и все тут! И мне становится от этого стыдно...

В обустроенных квартирах
Под европейский стиль сдержанности
Растиражированы осколки
Варварской цивилизации:
На экранах ТВ,
В эфире радио,
На мониторе компьютера,
На книжных полках,
В зеркале на стене,
Где по одиночке отражаемся
Уходящими
И
Одновременно
Приближающимися
Навстречу себе.
Усердно заглядываем
За поворот колбасы
Заглатывая наживку
Надежды на лучшие времена.

Монахов Владимир

Я родился мертвым. Но мои родители даже этого не заметили, потому что я был подвижным мальчиком. Мама кормила грудью, а отец поставлял все новые и новые игрушки, которыми я их забавлял.
Когда я подрос – меня пристроили в детский сад, где приучили играть с детьми, над которыми я быстро взял верх. Несмотря на то, что был от рождения мертв – быстро рос, опережая своих сверстников в развитии.
Потом меня начали учить в школе, где я сидел на последней парте и производил на учительницу Раису Ивановну тягостное впечатление.
Как-то гладя меня по русой головке, учительница шепотом спросила у мамы: «Как вы думаете – с мальчиком все в порядке?!» На что мама ответила: «А вы разве не заметили, что он очень умный ребенок?!» «Неужели?» - заглянула мне в глаза учительница и, рассмотрев, видимо, что-то страшное, отвела взгляд. А я стоял такой равнодушный – мертвого словом не обидеть.
Я быстро освоил преимущества мертвеца перед живыми одногодками и захватил лидерство во дворе и в школе – командовал пионерами и комсомольцами, дрался с пацанами, доказывая свою силу, учился «на отлично» и многие учителя ставили мне пятерки даже не спрашивая урока... Потом служил в армии, где погибло много моих товарищей, но я выходил сухим из воды, потому что не боялся быть убитым. Мертвому смерть не страшна.
На свадьбе я был единственный мертвец и удивился, что от меня родились живые дети. Всю долгую-предолгую жизнь строчил в газеты заметки и, как со временем выяснилось, их содержание понимали только мертвецы, среди которых я стал знаменитым.
А когда скончался, то, рассматривая меня в гробу, все воскликнули: «Как живой!». А я действительно ожил, потому что, родившиеся мертвыми не умирают, а оживают. Я впервые глядел на мир из гроба и поражался его красками, что раньше было недоступным. И все, стоящие вокруг гроба, видели, что я ожил и перешептывались друг с другом, не веря своим глазам. Но пришли другие мертвецы и потащили меня на кладбище, где закопали в землю.
- Вот еще один живой! – радостно встречал Петр у райских ворот.
- Очень хорошо! – обрадовался Господь. – Наконец-то опять повеяло и у нас жизнью.
- Господи, отпусти меня жить, - взмолился я.
- Никогда! – был непреклонен Бог. – Так давно не приходили к нам живые...
- О, Господи, как остро чувствуешь жизнь в первые минуты смерти.
- Понимаю, - посочувствовал Бог и, взяв меня за руку, повел за собой. – Вживайся!

***
Живешь без надежды на будущее
Просыпаешься рано утром
Без перспективы рассмеяться

А когда чистишь зубы
То желтизну прожитого
За пеной сладкой пасты
Прячешь даже от зеркала

На автомате прошнуровываешь день
Быстрым шагом рабочего дня
Но вечером с удивлением обнаруживаешь
В запыленном почтовом ящике
Что еще кому-то понадобился

А случайный телефонный звонок за полночь
Призывает не спать а ответить
Такому же одиночеству
Внутри
Огромного
Заспанного
Человечества

http://www.litera.ru/slova/monahov/
По этому адресу вы можете подробно почитать обо мне и познакомиться с литературными произведениями последний лет.

Почитала Ваш дневник, полюбовалась на фотографии. И еще раз настоятельно
советую: походите по дневникам, поотмечайтесь записями и репликами -
увидите, как и к Вам повалит народ...

Спасибо за размещение информации об Илья-Премии в дневнике! Но конечно, и на
бумаге (газетной, к примеру) было бы неплохо

Вчера прошла в ЦДЖ конференция - в теплой дружеской, как говорят, атмосфере.
Было всех понемногу: от жюри Илья-Премии (Анатолий Кобенков, Анечка
Павловская, Володя Можегов), от Фонда Филатова, от премии "Дебют" (вместе
создаем "Илья-студию" - дискуссионный клуб, который будет работать в реале и
виртуале: последнее после некоторого технического переустройства "Дома
Ильи", от смежных литературных движений ("Кипарисовый ларец", из ближнего
зарубежья (харьковский поэт Станислав Минаков с дочерью - нашей финалистков
Анечкой Минаковой)... Общее мнение: Илья-Премия набирает силу. Хватило бы
сил - говорю я сама себе )
Словом, задачи определены, за работу, господа-товарищи...

Ирина Медведева

По этому адресу подробности об Илье-премии:
http://ilyadom.russ.ru/dit2holl/dit2konkurs/

ПОЭТ ГУЛЯЕТ С ДРУЗЬЯМИ, А ЕГО ФОТОГРАФИРУЕТ ВЛАДИМИР НОСКОВ

Как член жюри Владимир Монахов приглашает молодых поэтов принять участие в конкурсе
ИЛЬЯ-ПРЕМИЯ’2006


Илья-Премия учреждена в 2000 году общественным Фондом памяти Ильи Тюрина в память о трагически погибшем 19-летнем поэте, философе, музыканте Илье Тюрине (1980-1999).


Целью Илья-Премии’2006 является поиск и поддержка в начале творческого пути молодых людей (поэтов, эссеистов, философов), ориентированных на решение фундаментальных вопросов бытия.


В Общественный совет и жюри конкурса входят писатели и поэты, журналисты, известные деятели культуры, издатели. По итогам конкурса издается ежегодный альманах «Илья». Участники конкурса, прошедшие в финал, награждаются ценными подарками и призами. Они становятся полноправными обитателями «Дома Ильи»,
который обязуется помогать им в дальнейшем творческом становлении. По итогам прошлых конкурсов Илья-Премия издала несколько книг своих победителей, эту традицию она намерена поддерживать и в дальнейшем.


В конкурсе участвуют только рукописи, возрастной ценз участников – до 25 лет. Тем не менее, вне конкурса мы готовы отметить любое выдающееся явление, не стесняя себя возрастными рамками.


Илья-Премия не ограничивает авторов в выборе жанра. Поощряется творчество на стыке литературы, философии, религии. Приветствуется нетривиальность и культура мышления, ясность, краткость и доступность изложения темы.


Первоочередное внимание конкурс уделяет философскому эссе и глубокомысленной поэзии. Традиционно Илья-Премия любит и своих драматургов. Мы ценим поэтичность прозаического текста, насыщенность мыслью поэтического, великолепие драматургического материала и тонкость малых литературных форм. Мы не отдаем предпочтения идеологиям и всегда рады встретить искренний и свободный поиск истины.

Итак, конкурс продолжается!

Рукописи принимаются с 1 октября 2005 года по 30 апреля 2006 года по адресам:

Россия, 125993, Москва, ул. Правды, 24, газета «Трибуна»,


Илья- Премия’2006


ilyadom@yandex.ru

Торжественная церемония подведения итогов Илья-Премии’2006 состоится в конце лета в Москве на фестивале памяти Ильи Тюрина «Август-2006».

А это коллективный снимок поэтов в мае 2005 года на Байкальском феститвале поэзии в Братске.

Снимок на память с известным поэтом Евгением Рейном. Май 2005 года. Братск, Иркутской области.

Владимир Монахов


Когда устаю от человечества
выхожу в открытый космос души.
Из масштаба отдельно взятой
бесконечности извлекаю
поляну уединенности.
Запрокинув голову,
долго-долго смотрю на
крохотную Землю...
Чувство голода
заставляет вернуться назад.

Жилка жизни на ветру дрожит
И звезда свернулась на исходе
Исчерпался весь земной лимит
Нашего присутствия в природе
И в последний час я глух и нем
Жизнь последней каплей тьмы умылась
ДНК шлифует в тишине
Будущее что пойдет на мыло

Владимир МОНАХОВ

"Вы, живописцы, покрывающие стены,
Загадочными фигурами нашей истории
Откройте младенцам глаза,
Развяжите уши..."
Николай Заболоцкий


Россия задохнулась
От продолжительного бега
За экономическими достижениями
Запада и Востока,
Улеглась между ними,
Демонстрируя особый путь лежания
Красок Боровска, в который я так и не приехал.
Пешая жизнь по древнему городу
Замирает перед скважиной неба.
Из тюбиков звездного чрева в замкнутое пространство
Пейзажа средне-русской полосы художник
Владимир Овчинников выдавливает краски,
А затем мазками проталин рисует весну,
По итогам которой богатый урожай огурцов
Соперничает с космическими замыслами Циолковского,
А Николай Федоров думает
Будущим воскрешать прошлое,
Чтоб поэты вслед за колесом истории
Гоняли колесо рифмы,
И спорили до хрипоты абзаца:
А доедет это колесо до будущего
Или не доедет?
Трудолюбивый художник, нанятый красотой,
Как заправский маляр, закрашивает стены города
Сюжетами прошлого, настоящего и будущего, с раннего утра
Вписываясь душой в опасный поворот будней заспанной провинции,
Где толпа, с наступлением темноты, плотно садится у телевизоров,
На экранах которых бурным потоком гонят сериал за сериалом
Засвеченного враньем бытия кино.
И не подозревает народ, что их настоящее
Крепко спит по ночам в тюбиках художника
И лишь писающий мальчик перед уличной фреской
На случайной фотографии корреспондента "Огонька"
Заставляет очнуться на время Боровск,
У которого на заднике почивает прекрасное.

ЛЮБОВЬ – ЛУЧШАЯ НОВОСТЬ ДНЯ.
Владимир Монахов


эпиграф к роману

Известный репортер, усталый и злой, вернулся домой.
-Опять новостей нет! – с порога раздраженно сообщил он жене, которая подала ему домашние тапочки.
-Не огорчайся! Ты же сам всегда любишь повторять, что отсутствие новостей – это лучшая в мире новость, - утешила жена известной в журналистских кругах банальностью.
-Говорить-то говорю, но думаю, что за плохую работу меня могут из газеты погнать……
-Так уж и погнать – у тебя ведь имя!
-Сейчас погонят и на прежние заслуги не поглядят, - остался непреклонен супруг. – На что жить будем?
-Как-нибудь преодолеем экономические трудности, - провожая мужа на кухню, ворковала жена. Она усаживала своего мужчину за стол, ставила перед ним любимую китайскую чашку со свежезаваренным зеленым чаем, мазала хлеб маслом. Она знала: еда из её рук делал мужчину покладистей и спокойней. А когда мужчина вдохновенно увлекся ужином, неожиданно сообщила:
-У меня для тебя есть хорошая новость.
-Какая? – скептически посмотрел на жену репортер.
-Я тебя люблю!
-Так это уже известно лет двадцать, - скупо усмехнулся шутке журналист.
-Это только тебе известно, а твои читатели находятся в полном неведении. А вдруг это окажется первополосной новостью?
-Сомневаюсь. Ещё древние говорили, что самая важная новость для народа – это цены на хлеб. С тех пор ничего не изменилось.
-Но они же говорили, что не хлебом единым.
-Это пока хлеб на столе есть, а как он пропадёт, так только о нём и говорят. И любовь жены к известному репортеру, который теряет профессиональные навыки, никого сейчас не заинтересует, а потому никто за такую новость не заплатит.
-Откуда ты знаешь? Возьми и передай в редакцию мою новость, и посмотрим на реакцию.

Оооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооо

П Е Р Е Д А Ю !

ЛЕТАЛЬНОЕ МЫШЛЕНИЕ
Владимир Монахов

Не проходит и года,
чтобы нам не пророчили конец света.
И пока идут разговоры об Апокалипсисе,
жизнь продолжается!
Из дневника
Что в мире делать
бедному человеку,
если рыбу опасно есть
даже из Братского моря,
А хорошего неоткуда
взять улова,
если даже у Господа
ненадежно слово,
которое лучше всего
хранить в библиотеке,
где все мысли живут
никогда не ссорясь.
Кто виноват и что делать?
Если последняя в мире шлюха
доказывает по ТВ,
что она непорочная дева,
а дрейфующая Земля
заглядывает несмело
по ту сторону света,
напрягая тугое ухо:
может, черти свиснут
и позовут налево!
Что-что в мире делать?
Даже если грохочут вулканы
любимая варит варенье
и жарит котлеты,
когда согласно календарю
зима сожмет руками
горло – будем пить чай
и вспоминать Апокалипсис
прошлого лета!