Заварю кА я черного чая нам,
«Перелётные птицы» споём.
И «чифиром» зальём мы отчаянье,
Вспоминая о тридцать седьмом.

Как мы рыли каналы для родины,
И про рельсы на наших костях,
И как стала земля плодороднее,
Разжирев на крови и слезах.

Сколь расстреляно нас, сколько сослано
И загублено на Соловках.
Часто падали мы вместе с соснами,
Отощав на казённых харчах.

Как построили общество новое
Среди топлых болот и тайги.
Да всё грызли мы ветки еловые,
Подыхая от вшей и цинги.

Ты плесни мне в стакан из заварничка,
Я по вольному выпью, браток.
Как пивали мы с Иркой по праздничкам
До того, как ушёл я на срок.

Вспомню домик у старой околицы,
«Воронок» и конвой у двери.
Отрекались от нас дочки-школьницы
В Ленинграде, Москве и Твери.

Наши дети меняли фамилии,
Навсегда забывая отцов.
Детдома за родителей были им,
Сколько было их этих домов?

Нас простили за то, что мы выжили,
По «статьям» утесненья убрав.
Нас за силу прозвали двужильными,
Перед смертью лишая всех прав.


Заварю нам чайку по-домашнему,
Мы по-вольному выпьем, браток.
Сколько нас, от станка ли, от пашни ли,
Запивают «чифиром» свой срок!