КОМОЕДИЦЫ
(истоки и этимология)

У греков известны медвежьи праздники, называвшиеся Kωμοεδία, послужившие основой будущей комедии. Проводились они в месяце Артемиды, в марте. «Медвежьи праздники» связаны с древним териоморфным («звериным») обликом Артемиды. В Брауроне, у восточного побережья Аттики, находился храм Артемиды Брауронии (Ἄρτεμις Βραυρωνία). С одной стороны, в этот храм посвящались одежды умерших при родах женщин: это связано с функцией Артемиды как родовспомогательницы. Но с этим же храмом был связан обычай, когда афинские девочки в возрасте от пяти до десяти лет поселялись на некоторое время в этом храме, назывались ἄρκτοι («медведицами»), и во время справлявшегося раз в четыре года праздника Брауроний осуществляли, одетые в выкрашенные шафраном одежды, церемонии в честь Артемиды. С этим обычаем сопоставляют аркадский миф о спутнице Артемиды Каллисто, превращенной ею в медведицу, из-за того, что та нарушила обет целомудрия. Однако здесь просматриваются следы древней традиции, когда именно Артемида принимала медвежий образ.

По словам Павсания в Аркадии был храм Артемиды Каллисто (Καλλιστώ). Т.е. нимфа Каллисто — это, вероятно, отделившаяся от Артемиды звериная ипостась Владычицы в образе медведицы.

«Если держаться из Триколон прямого пути, идущего направо, то прежде всего крутая дорога приведет к источнику, называемому Круной (Κρουνοί, «Ключи»); спустившись же дальше стадий на 30 от Крун, встретишь могилу Каллисто. Это высокая земляная насыпь, на которой растет много дичков, но много и плодовых деревьев. На вершине этого холма находится храм Артемиды, именуемой Каллистой (Прекраснейшей). Мне кажется, что [поэт] Панор, который первым в своих поэмах назвал этим именем Артемиду, заимствовал его у аркадян.» (Павсаний, Описание Эллады. Аркадия, XXXV:7)

Нужно отметить, что название области «Аркадия» (описываемой Павсанием) переводится как «медвежье место». В свою очередь, сочетание слов «аркадская Артемида» будет иметь неоднозначное прочтение, ибо эпитет «аркадская» может быть прочтён и буквально, т.е. «медвежья».

Ἀρκαδία, эп.-ион. Ἀρκαδίη ἡ Аркадия (горная область в центре Пелопоннеса) Hom., Pind., Her.
Ἀρκάς, -ἀδος ὁ уроженец Аркадии Hom., Xen.
ἄρκος ὁ, ἡ NT. v. l. = ἄρκτος ὁ медведь, медведица.

Впрочем, образ медведицы мог возникнуть и из-за созвучия самого имени Артемиды со словами ἄρκτος («медведица») и ἀρταμέω («терзать», «разрывать»), ἀρθρόω («расчленять»).

С другой стороны, и слово «медведь», вероятно, имеет греческую этимологию.

μεδέουσα ἡ покровительница, хранительница;
ex. Σαλαμῖνος μ. HH. = Ἀφροδίτη;
μ. τόξων Eur. = Ἄρτεμις

μεδέων (-οντος) ὁ покровитель, хранитель;
ex. Ἴδηθεν μ. и Δωδώνης μ. Hom. = Ζεύς;
δελφίνων μ. Arph. = Ποσειδῶν

μέδω (только praes.), преимущ. med. μέδομαι (только praes., impf. и fut. μεδήσομαι) заботиться, покровительствовать, охранять, т.е. властвовать; (Ἐλευσινίας Δηοῦς ἐν κόλποις Soph. — о Вакхе);
Ἀργείων ἡγήτορες ἠδὲ μέδοντες Hom. — вожди и властители аргивян.

ἕδος (-εος) τό <ἕζω>
1) седалище, стул;
2) сидение, т.е. бездействие;
3) основание, устой;
4) местопребывание, жилище (θεῶν Hom., Hes. - ср. 6);
5) земля, край (в описаниях); ex. Θήβης ἕ. Hom. = Θήβη;
Ἰθάκης ἕ. Hom. = Ἰθάκη;
Ἀσίας ἕ. Aesch. = Ἀσία;
ἕ. Ἀργείων Eur. = τὸ Ἄργος
6) храм (δαιμόνων ἕδη Soph.; θεῶν ἕδη Isocr., Plat. - ср. 4);
7) статуя, изображение (τό ἕ. κατακεκαλυμμένον τῆς Ἀθηνᾶς Xen.).

Т.е. медведь — это производное от μέδω + ἕδος («охраняющий территорию»). Собственно, охранная функция и является отличительной чертой медведя, как тотема. Другой (но схожий) вариант прочтения слова медведь — μέδω + εἶδος («властного вида»).

εἶδος -εος τό {εἴδω}
1) вид, внешность, образ, облик (εἴδεος ἐπαμμένος Her. — красивой наружности);
2) красивая наружность, красота (εἶ. καὴ φρένες Hom. — красота и ум);
3) вид, характер, род (νόσου Thuc.).

Возвращаясь к Комоедицам, или к греческим Комедиям, надо заметить, что древнегреческие словари дают следующее написание слова «комедия»:

κωμῳδία (κωμ-ῳδία) ἡ комедия.

Т.е. этимология производится от κῶμος + ᾠδή [ἀοιδή], дословно «праздничные песнопения».

κῶμος ὁ
1) веселое шествие, шумное гуляние;
2) торжественное шествие (в честь бога, победителя на играх и проч.);
3) веселая толпа, шумная гурьба гуляк;
4) толпа, рой, сонм;
5) рать, войско;
6) стая;
7) песнь, славословие;

ἀοιδή, дор. ἀοιδά, стяж. ᾠδή ἡ
1) песнь, песня Hom., Hes., Trag.
2) песенный дар (θέσπις ἀ. Hom.);
3) пение (ὀρχεστύς τε καὴ ἄ. Hom.);
4) сказание Hom.

На латыни (с отсылкой на заимствование с греческого) слово «комедия» имеет следующий вид:

comoedia (-ae) f (греч.) комедия (c. vetus C или prisca H; c. media Ap).

Изначально, комедия — это мистерии, в которых проигрывались сцены из жития богов, естественно с песнопениями. До нас не дошли нюансы мистерий Артемиды Брауронии. Более понятно, что из себя представляли Дионисийские праздники, с обильными возлияниями и весёлыми представлениями. А без хорошей закуски — что за веселье? Поэтому (исходя из латинского написания слова «комедия»), можно предположить и другую, возможную, этимологию этого слова.

ἔδω (fut. ἔδομαι, aor. 2 ἔφᾰγον, pf. ἐδήδοκα, pf. 2 ἔδηδα)
1) есть (ὅσα ἐκπέποται καὴ ἐδήδοται Hom. — все выпитое и съеденное);
2) поедать, пожирать (εὐλαὴ ἔδονταί τινα Hom.);
3) проедать, расточать (οἶκον Hom.; βίοτον Plut.);
4) разъедать, снедать, терзать, мучить (καμάτῳ τε καὴ ἄλγεσι θυμόν, med. καρδίην Hom.).

Слово ἔδω хорошо сочетается со словом κῶμος (сельские праздники): κῶμος + ἔδω («праздник обжорства») = κωμοεδία (лат. comoedia). Совершенно очевидно, что для «комедии» (как отдельно выделившегося рода деятельности) подобного типа этимология выглядит довольно сомнительно и неуместно. Видимо, поэтому слово несколько изменилось на созвучное, но имеющее нейтральный смысл — κωμῳδία (κῶμος + ἀοιδή).


КОМ, БОГ ВЕСЕЛЬЯ

Ком, Комос, (др.-греч. Κῶμος), или Комус (лат. Comus) в древнегреческой мифологии — бог пиршеств и веселья, ночного праздного времяпрепровождения, сын и виночерпий Диониса. Поклонение Кому появляется в поздние античные времена. Кома изображали в виде крылатого юноши или в виде ребёнка-сатира с лысеющей головой и ослиными ушами. В отличие от обычного чувственного Пана или опьяненного Диониса, Ком был богом излишеств. Описание Кома, каким его изображали в античной живописи, содержится в труде «Картины» (греч. Εἰκόνες, лат. Imagines), авторство которого в настоящее время приписывают Филострату III (Филострат Лемносский) — греческому писателю, софисту, жившему в III веке нашей эры.

Упоминание Кома можно встретить и в российской поэзии, как например, у Е.А. Баратынского в стихотворении «Пиры»:

«Хвала тебе, веселый Ком!
В твоих утехах нет отравы»…

Упоминается Ком и у В.А. Жуковского в стихотворении «Элевзинский праздник» (перевод с Шиллера):

«И приходит благ податель,
Друг пиров, веселый Ком»…

Осталось разобраться с главным героем весенних праздников — «первопредком» славян медведем Комом. Когда и каким образом сатир Ком (из дионисийской традиции) преобразился в медведя — история о том умалчивает. Возможно, на это превращение повлияли деревенские гуляния с переодеваниями в медвежьи шкуры, например, во время новогодних калядований. Кроме того, можно также рассмотреть версию с созвучием, т.е. наполнение старых понятий новыми смыслами.

«Ком — это одно из имён Велеса. Медведь — это священный зверь Велеса (и один из его образов).»

В русских народных сказках Медведь — часто именуется кумом, лиса — кумой.

«Голодная кума-лиса залезла в сад.»

«Медведь говорит: — С добрым утром, кум волк! Волк ему отвечает: — Недоброе для меня это утро, кум медведь»…

Кум (кума) — крёстные родители одного крестника (крестницы) по отношению к друг другу, а также по отношению к родителям крестника (крестницы), а также в некоторых случаях закадычный друг или подруга (кума).

Этимология слова «кум» — греческая:

κώμη ἡ деревня, селение;
κωμήτης (-ου) ὁ односельчанин;
κῶμος ὁ
1) веселое шествие, шумное гуляние;
2) торжественное шествие (в честь бога, победителя на играх и проч.);
3) веселая толпа, шумная гурьба гуляк.

Созвучия на предмет комов-медведей:

κομήτης (-ου) adj. волосатый, косматый (от κόμη — волосы );
κῶμα (-ατος) τό (тж. ὕπνου κ. Theocr.) сон, дремота Hom., Hes., Pind.

«Косматый», а также «засоня» (для медведей спящих всю зиму) — очень полезное созвучие. Особое внимание к созвучию слов: κωμήτης (односельчанин) и κομήτης (косматый).

С учётом, что деревня — это общность либо родственников, либо людей близких, хорошо знающих друг друга, получаем, что медведь (если принять версию принадлежности эпитета «косматый» — медведю), через созвучие со словом «односельчанин», становится «своим», либо «родным», т.е. предком (первопредком, родоначальником).


МАСЛЕНИЦА

Медвежьи праздники у восточных славян Комоедицы были приурочены к весеннему пробуждению медведя и проводились 24 марта.

Белорусы в середине XIX века, не считаясь с тем, что Комоедицы могли прийтись на великий пост, справляли праздник плясками в медвежьих шкурах или в вывоpоченных мехом вверх тулупах. Первобытная архаика дает себя знать в этом обряде в полную силу. Ряженные медведем были обязательными участниками масленичных игр в Чехии и Словакии; в Македонии на масленицу «звали медведя на ужин».

Медведь — это летняя ипостась бога Велеса. Поэтому с пробуждением Медведя, пробуждалась и вся природа, начинался новый год.

Комоедицы праздновались две недели. В первую неделю провожали старый год, во вторую — встречали начало нового. Другое название Комоедиц — Масленица.

Масленицу изображали в виде чучела из соломы. Установленное в месте, где обычно происходили гуляния, оно в течение недели было центром, около которого устраивались катания с гор, многочисленные игры, кулачные бои и увеселения всех жителей селения. В западно-славянской традиции, персонифицированный аналог Масленицы — Маржана, Марена (польск. Marzana, Śmiertka, чеш. Morana, рус. Марена, Морена, Мара) — воплощение Смерти, зимы.

Солому для «тела» Масленицы и все предметы ее убранства было принято собирать из разных домов или покупать в складчину, чем подчеркивалась причастность общедеревенской Масленицы к каждой крестьянской семье.

Обычно чучело делали в виде фигуры в человеческий рост, имевшей женский или мужской облик. В качестве основы использовали сноп соломы, который могли закреплять на деревянной крестовине. К основе веревкой привязывали голову и руки из жгутов соломы и прикрепляли большую грудь из пучков пеньковых очесов. Приготовленное чучело обряжали в женскую одежду — сарафан или поневу, рубаху, платок. Наряд Масленицы был обязательно старым, из ветхой и рваной одежды, иногда на нее надевали еще шубу, вывороченную мехом наружу. В некоторых местах основу из соломы просто обматывали тряпками так, чтобы «читались» части тела. Иногда на соломе рисовали углем глаза и рот, а в качестве носа втыкали морковку.

Чтобы в наступающем хозяйственном году сопутствовали удача и благополучие, следовало «потешить масленицу» — щедро ее встретить и достойно проводить. В народе говорили: «Xоть с себя что заложи, а масленицу проводи». Считалось, что если не отдать дань празднику, то в течение года будут преследовать нужда да горькая беда.

Проводы Масленицы, приуроченные к последнему дню праздника представляли собой обрядовое действо. В южных и центральных губерниях России оно включало специальный масленичный поезд из лодок, саней и большого количества ряженых персонажей. В иных местах масленичный поезд насчитывал до нескольких сот лошадей. Главным действующим персонажем в поезде являлось масленичное чучело. Поезд, с песнями и игрищами, объезжал всю деревню, затем Масленицу увозили за околицу, а там чаще всего разрушали и разбрасывали по полю, засеянному озимыми, либо сжигали; в редких случаях закапывали в землю или топили в реке. Любой из способов уничтожения чучела мог называться «похоронами Масленицы».

На Русском Севере кульминацией проводов Масленицы являлось зажигание на возвышенном месте большого ритуального костра. Для сооружения костра каждая семья отдавала старые, вышедшие из употребления вещи: рассохшиеся кадушки, развалившиеся сани и дровни, изношенные лапти, части обветшалых плетней, солому из старых постелей, пустые смоляные бочки и колеса от телег, грабли и бороны без зубьев и подобное. Для масленичного костра детишки в течение всей недели собирали старые веники-голяки, солому, оставшуюся от осеннего обмолота, и другой хлам.

Если, с одной стороны, Масленица воплощала собой сытость и достаток, то с другой — она соотносилась с понятием старости, изжитости и смерти, что отражалось в таких обязательных деталях персонажа, как рваная и нелепая одежда, старые, ветхие сани для выезда и другие атрибуты, в именовании его «бабкой», «покойником», а в витебской традиции — «дедом», а также непосредственно в ритуале «проводов-похорон» Масленицы. Не исключено, что образ Масленицы олицетворял не только уходящую Зиму, но и окончание года в целом.


АРХЕТИП МЕДВЕДЯ
(Чертог медведя. О. Боровик)

Приход весны, таяние снегов приводит к тому, что из берлог выходит Бер-Медведь-Ком-Хозяин — имен у нашего героя не счесть, поскольку он был настолько сакрален, что каждое из его имён, скорее описывало какую-то смысловую часть глобального тотемного архетипа русского зверя.

И в этом смысле, проснувшийся с весной медведь — действительно солнечный архетип этого чертога — некой части годового круга. Медведь — характер этого времени, отражение смысла этих дней Кола в данном сюжете — зверь (Бер) выходящий из логова. При этом сама бер-лога в череде мифологических интерпретаций понимается и как некая пограничная территория между миром нашим, проявленным и мирами нижними, навными. Медведь тут — хранитель границы миров.

И пока медведь спал зимой, спала некая энергия человека, природы — только на различные сакральные дни, к примеру, на середину зимы предполагалось, что зверь этот в своём нижнем берложьем мире ворочается с боку на бок. Иначе говоря, подразумевалось, что зимой развитие этого архетипа сокрыто, связано с иными мирами.

И прежде всего это связь с миром предков. Медведь, который определяется через имя Ком — это не просто какой-то комок, как можно подумать. Ком — это первопредок, родовая сила, которая пробуждаясь весной предполагает и раскрытие родовой — родящей силы — то есть Ком — медведь прямо связан и с предками и с потомками. Через этот весенний пробуждённый образ предки передают силу рода потомкам. Потому и первый блин Кому — т.е. предку. А потом уж себе.

В случае с Комом, мы имеем дело с энергией родовой, исходящей буквально из под снега, из-под земли. И потому, архетип пробуждённого от спячки медведя, он одновременно весенний, и в тоже время соотносимый с богом Велесом, который и повелитель стад, как такой природной активности, орошения, посевов, бог, связанный с землёй, предками, со стихией воды.

Так же Ком-Медведь-Велес связан и с искусствами, с музыкой, с танцами — развивая эту тему, мы выходим на ещё одно, важнейшее медвежье занятие — он неизменный спутник скоморохов. Это мощнейший смысловой пласт, ведь Медведь-Велес — один из истоков славянского волхования, вся волошба, вся традиция дохристианского религиозного сознания оказывается тесно переплетена с медведем. То есть мы можем говорить, что, как минимум за 500 лет до христианства славянские скоморохи, а по-сути они были одной из ветвей славянской мистической культуры, проводили мистерии, со своими сюжетами на огромной территории. Об этом, ещё через 500 лет, кстати сказать, прямо свидетельствуют и фрески киевского софийского собора (1053 год), где изображены скоморохи с бубнами, медведями, гуслями, в сакральной одежде, от которой легко, кстати, провести линию к итальянской комедии, к скарамушам и другим атрибутам вроде бы европейского театра.

И сколь, православие не гнало скоморохов, традиция не прервалась до наших дней — ещё в двадцатом веке, в советской уже России ходили по дорогам медведчики-скоморохи.

Из различных источников мы узнаём, что образу Медведя присуща брачная символика, символика плодородия и плодовитости, представленная, в частности, в свадебном обряде, в любовной магии, в лечении бесплодия и т.п.

Если введенный, в дом ручной Медведь заревет посреди хаты, значит, в этом доме скоро будут петь свадебные песни, т.е. будет свадьба. Медведь, приснившийся девушке, сулит ей жениха. На свадьбе, чтобы заставить молодых целоваться, говорят: «Медведь в углу!» — «Петра Ивановича люблю», — должна ответить невеста и поцеловать жениха.

Если девицу заставить посмотреть в глаза Медведя, то по его реву можно определить, девственница ли она. Если невеста оказывалась не девственной, пели, что ее разодрал Медведь.

Мать невесты выходит встречать приехавших жениха с невестой в вывернутом шерстью наружу кожухе, изображая Медведя. С идеей плодородия связан обычай ряжения медведем в свадебных, святочных и масленичных обрядах.

Чтобы муж перестал изменять жене, она должна помазать влагалище медвежье салом. Считалось, что женщина излечится от бесплодия, если через нее переступит ручной Медведь.

Медведь фактически воспринимался настолько сакральным существом, что охота на него была исключительно обрядовым действом, и буквально всякая частичка медведя исцеляла, давала силы, храбрость, изгоняла злых духов и т.д. А съевший сердце медведя разом исцелялся от всех болезней.
Ещё сотню лет назад дорогим подарком в дом считалась медвежья лапа — мощнейший оберег.

Именно потому, что такая сакральная природа медведя, вся его сила была известна людям, и существовал на медведчиков-скоморохов огромный спрос. Так, исследователи пишут, что в нижегородском краю, где был один из центров дрессировки медведей и подготовки вожаков. Здесь целые деревни жили этим промыслом, а в крупных селах могло насчитываться более сотни медведей.

В 1887 году в «Нижегородских губернских ведомостях» писалось, что в селе Андреевка было около 150 ученых медведей, в городке Сергач почти 90, а в отдельных селах от 50 до 100. По названию города, ставшего центром медведчиков, и вожаков с медведями на Руси стали звать «сергачами».

Естественно, что из подобных сел медведчики расходились выступать по всей Руси. Нижегородские сергачи обычно «обслуживали» центральные, южные и восточные районы страна, медвежатники из Великого Новгорода северо-запад, а из Белоруссии — запад, юго-запад и заграницу. Любопытно, что в Европе даже существовала конкуренция между медвежьими вожаками из России и Венгрии.

______________________________