1. "Зачем нам Православие? Это - жидовская вера!"

Священник Алексей Остаев: "Так может считать только невежда или злоумышленник.
Точнее говоря, злоумышленники России выдумали эту идею и распространяют
ее среди невежественных людей, которые в силу тех или иных причин
отпали от Веры отцов в неверие, то есть впали в неоязычество. Скажем
больше: Православие - это единственная Вера, которая не просто не имеет
ничего общего с иудаизмом, но прямо противопоставляет себя иудаизму.
Весь пафос не только Нового, но и Ветхого Завета как раз и направлен на
обличение еврейства за предательство, отпадение от Истинной Веры, от
Истинного Бога. Прочтите Библию, и Вы сами в этом убедитесь. В чем же
существенное различие Православия и жидовства? Православие - это
истинная Вера в Единого Бога Отца и в Его Сына Единородного Иисуса
Христа, Которого Бог Отец послал в мир спасти все народы от вечной
смерти и привести их в Свое Царствие, от которого они отпали вследствие
грехопадения. Таким образом первым Православным был Адам и его
благочестивые потомки, только до пришествия Христова они верили в
ожидаемого Христа, а после пришествия Христова - в Христа Распятого и
Воскресшего. Евреи же, не только нынешние, но и ветхозаветные,
постоянно и упорно предавали Веру истинную, Православную и увлекались в
язычество даже более, чем остальные народы. Неоднократно Господь (об
этом свидетельствует Библия) хотел уничтожить этот народ и передать
Завет другим людям, и только лишь благодаря заступничеству святых и
праведных людей Он до времени не делал этого. Но почему именно евреи -
"богоизбранный" народ? Об этом говорит Апостол Павел (1 Послание к
Коринфянам 1, 27-29): "Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить
мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; И
незнатное мира и униженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы
упразднить значащее, - Для того, чтобы никакая плоть не кичилась перед
Богом". Так что богоизбранный - это еще не значит лучший. Бог хотел
привести к себе всех, начиная с самого дна".

2. "Князь Владимир - это сын жидовки Малки. С помощью Православия жиды поработили Русь".

Священник
Алексей Остаев: "Этот распространяемый ныне домысел о том, что мать
Князя Владимира, наложница Святославова, была еврейкой, никто еще не
доказал, да и вряд ли сможет доказать. В "Повести Временных Лет"
никаких свидетельств о ее национальной принадлежности нет. "Повесть
Временных Лет" - единственный достоверный исторический источник. Других
просто не существует. И если там ничего не сказано о национальности
Малки, то почему не назвать ее якуткой или француженкой? По мнению
авторов этого домысла имя Малка сходно по созвучию с еврейским словом
"мелха", что означает по-еврейски "царица". Это настолько откровенная и
нелепая натяжка, что опровергать эту антинаучную версию было бы
странно. Все глупости и бредни опровергать никакого времени не хватит.
Но как бы то ни было, а Князь Владимир принял Веру не отца своего, не
матери своей, а своей бабки Княгини Ольги, ибо "Мудра она была вельми"
и принимала Веру не по похотям своим, а по истине и на пользу Руси.
Известно, что она отказалась стать женой Византийского царя, отказалась
от того, чтобы стать Императрицей, а предпочла быть его крестницей.
Посмотрите, какой глубокий в этом смысл. Если бы она стала женою
Императора, то Россия сделалась бы Византийской провинцией, ибо
Императрица престола не наследует. Став крестной дочерью Царя, а
следовательно, принцессой, она тем самым, стала залогом будущего
наследования Россией статуса самостоятельной великой Империи - Третьим
Римом. Какое же здесь порабощение? Вот до принятия христианства Русь, а
точнее, конгломерат мелких раздробленных восточно-славянских племен,
действительно был порабощен, во-первых, своими внутренними страстями, а
во-вторых, внешними алчными врагами. Князь Игорь грабил древлян,
древляне его зверски убили. Его жена Ольга (до принятия ею Крещения)
мстила им еще более жестоко. Половцы, печенеги, хазары - все, кому не
лень - хозяйничали на раздробленной земле, и только с принятием
Православия Русь возмужала, окрепла так, что рядом с ней померкла
великая Византия. Страшно подумать, что было бы с нашим народом, не
прими он всей душой Православия".

3. "У нас должна быть своя Русская Вера!"

Священник Алексей
Остаев: "Вера должна быть не Русская, не еврейская, не японская, а
Истинная. Нельзя избирать Веру по какому-нибудь признаку: удобная вера,
приятная вера, полезная вера... Вера должна быть спасительная. Господь
говорит ученикам и апостолам: "Не вы Меня избрали, а Я вас избрал"
(Иоан.15,16). Господь избирает человека, а человек волен либо принять
Веру и спастись, либо отвергнуть и погибнуть. Русская Вера и есть
Православная Вера, потому что понятия Россия, Русский, Русь оформились
и возвеличились именно благодаря Православию. Не было бы Православия на
Руси, не было бы и самой Руси, а были бы на ее месте раздробленные
племена, враждующие между собой и поклоняющиеся разным языческим
идолам. Ясно, что никакого соединяющего начала у этих племен не было
бы, и их бы поработили сильные соседи. Не эту ли картину мы наблюдаем в
Африке, Америке? Там разрозненные племена, не объединенные общей Верой,
не смогли сопротивляться сильным внешним врагам".

Г.Шиманов:
"Сам образ богов, которым поклонялись язычники, был, как правило,
неприятным. Взять хотя бы тех же ацтеков. Их богиня Коатликуе походила
на трехметрового человека с двумя змеями вместо головы. Вместо рук были
тоже змеи. По сравнению с этим чудовищем такие боги, как Зевс и
Аполлон, выглядели прилично. Но они были гомосексуалистами (один имел
Ганимеда, другой Гиацинта). А поклоняться богам-гомосексуалистам
как-то, по-моему, не совсем удобно. Или, тем более, поклоняться богу в
виде фаллоса. Или даже в виде быка или свиньи. Или поклоняться такой
ведьме, как индийская богиня Кали с ее торчащими изо рта клыками и
ожерельем из человеческих черепов. Или сестре Ваала Анат, устроившей
после побоища победный пир, но во время пира снова взалкавшей крови и
набросившейся на гостей... Мне наши святые как-то ближе".

4. "С помощью христианства арийцев расчленили на католиков,
протестантов, Православных и т.п. Были бы мы язычниками, сейчас жили бы
одной арийской семьей".

Священник Алексей Остаев: "Само слово
"язычество" пришло к нам из Библии и означает оно национальную,
присущую одному и только одному народу веру, но во многих богов. И
первые язычники, как уже было сказано, это иудеи, верующие в своего
национального бога Яхве и называющие его Богом Вышним. В этом нет
ничего удивительного, ибо диавол как раз и занимается тем, что строит
из себя Бога, Творца, Создателя Вселенной. В древнем мире не только
каждый народ, но даже каждый город имел своего бога-покровителя, а
языческие боги, как уже сказано, суть бесове, и то, что они ссорятся
между собой и ссорят друг с другом свои народы - не удивительно, ибо
они, бесы, во главе со своим предводителем - диаволом - ненавистники по
природе. Они ненавидят не только друг друга, но и свои народы, которым
они "покровительствуют", и хотят их скорейшей погибели. Что же касается
ариев, то их расчленили не с помощью христианства, а гораздо раньше и
как раз с помощью язычества. Сколько их было - разделений? Арии
древнеиранские и авестийские, арии ведийские, огнепоклонники,
поклонники Солнца и поклонники Заратустры, причем часто боги в пантеоне
одних ариев являлись демонами в пантеоне других ариев. Арии именно с
помощью язычества враждовали друг с другом и с помощью языческих богов
изничтожали сами себя. В более поздние времена потомки ариев: скифы,
аланы, готы, вандалы - враждовали между собой, исповедуя, между прочим,
всевозможное язычество. Доходило до того, что в знаменитой "битве
народов" аланы, например, бились и на стороне великого гунна Атиллы, и
на стороне галлов Аэция и с остервенением истребляли друг друга. А это
все язычники, при чем тут христианство?

5. "До христианизации Русь была великим государством, а христианизация - причина всех бед русских".

Г.Шиманов:
"Но если так, если христианство есть первородный грех принявших его
народов, то чем объяснить наши поражения до Крещения? Чем объяснить,
например, аварское иго, сообщая о котором франкский летописец писал,
что авары приходили к славянам ежегодно, брали их жен и детей и
собирали с них дань. Русский летописец иллюстрировал это иго такой
выразительной картиной: если обрин хотел куда поехать, то не запрягал
коня, а запрягал славянских женщин. Но в нашем языческом прошлом было и
данничество иудеям, поработившим языческую Хазарию. Было вытеснение
славян с огромных территорий, принадлежащих ныне Австрии и Германии.
Было и многое другое, что никак не соответствует мифу о процветании
славян до их Крещения. Одни только хронические раздоры славян чего
стоили. Которые обессиливали их и делали жертвами хищных соседей. Если
следовать Вашей логике, по которой все происходящее с народом зависит
от его религии (а не от его идеологии, т.е. всей совокупности
работающих в его жизни идей, являющихся продуктом не только его
религии, но и его характера, исторических и географических
обстоятельств и т.д.), то получится, что первопричиной наших бед было
вовсе не христианство, а та религия, которую Вы так хвалите, - то есть
язычество. Это же при его полном господстве происходило все
вышеназванное. Мало того. Это при его полном господстве сами язычники,
сравнивая свою религию с христианской, все чаще выбирали христианство.
Если бы этого свободного обращения в христианство не было, если бы
число христиан из язычников не росло постоянно и не выросло в
значительную силу, то не на кого было бы опираться в таком грандиозном
деле, как крещение восточных славян".

6. "Русских насильно загнали в христианство, пролив при этом реки
русской крови, убив огромное количество русских людей, не пожелавших
перейти в христианство".

Священник Алексей Остаев: "Что
касается тезиса о принудительном крещении, о том, что народ палками
гнали креститься, то это - из школьных учебников истории
большевистского периода. А если обратиться к истинным историческим
источникам, то выяснится следующее: "Аще кто уважает меня, то идет и да
крестится!" Это говорил князь Владимир, уважавших которого, судя по
количеству принявших Святое Крещение, оказалось абсолютное
большинство".

7. "Язычество - это была светлая и очень высоконравственная религия
поклонения светлым богам, а пришедшее на Русь христианство все
испоганило".

Священник Игорь Рябко: "Говоря о язычестве,
следует, конечно, заметить, что языческие религии часто были лишены
положительного этического начала. Они часто поражали своей
безнравственностью культа, ритуала, нравственных требований. Например,
в сказании о Кришне мы читаем, что у него было восемь законных жен, 16
000 незаконных. От них он имел 180 000 сыновей (женщины, конечно же, не
в счет). А подвиги этого "бога" состояли в убийствах и неразборчивых
половых связях. Антисфен, друг Сократа, говорит: "Если бы я мог поймать
Афродиту, метательным копьем пронзил бы я ее за то, что она соблазнила
столько почтенных и прекрасных женщин". Плутарх сообщает нам о том, что
грязные слова при совершении культа и развратные действия являлись
одним из лучших средств, чтобы задобрить богов, т.е. демонов. Мануций
Феликс писал, что блуд в языческих храмах развивался свободнее, чем в
открытых публичных домах. Лукиан упоминает об одной позорной похвале
педерастии, которая произносилась в форме речи в храмах во время
богослужений. Ну а что творилось во время празднования в честь бога
плодородия и вина Диониса (Вакха), можно только догадываться. Угождал
этому богу тот кто больше выпил. Впрочем, культ этого бога до сих пор
не утратил своей актуальности. В языческом мире мы видим, что страсть
возводится в культ и именуется естественной. То, что христианство
именует источником страстей и грехом, в язычестве именуется святыней и
нормой".

8. "Утверждения о человеческих жертвоприношениях, совершавшихся
язычниками, и употреблении ими человеческой крови - ложь, выдуманная
христианами".

Г.Шиманов: "В том-то и сила язычества, что оно
потакает низшим влечениям, разрушающим душу. Язычники знали о том, что
жертвенная кровь животных была только суррогатом человеческой крови.
Хотя, возможно, предпочитали об этом не думать. Но в трудные времена
они понимали: их богам требовалась полноценная пища, и поили их
человеческой кровью. Египетские жрецы даже клеймили жертвенное животное
печатью, на которой был изображен человек, стоящий на коленях со
связанными за спиною руками и с приставленным к горлу мечом. Но если
человеческая кровь так полезна (а как лечебное средство ее рекомендует
даже Талмуд), если она дает силы, то, спрашивается, почему же карибы не
заразили своим людоедством все человечество? Если боги восточных славян
так помогали им, то почему же язычники не устояли против русских
христиан, этой помощи от идолов не имевших? Напрашивается мысль, что в
силе, которую получали от своих богов язычники, было какое-то тайное
бессилие. Что эта сила имела наркотический характер. Наркотики тоже
дают людям многое, но только временно и только за счет их внутреннего
разрушения. В наркотиках есть нечто общее с золотом, полученном от
нечистой силы. Оно оказывается в конце концов черепками, а человек,
польстившийся на него, сходит, как правило, с ума. Если в кровавых
жертвоприношениях была такая наркотическая сила, которая обманывала
язычников (а наш Господь сказал о дьяволе, что он обманщик и
человекоубийца), то можно понять, почему они так верили в своих
истуканов. За этими истуканами скрывались, как ныне за денежными
купюрами, вполне реальные силы. И наркотическая сила крови, и
закулисная сила духов зла, использовавших человеческие слабости для
укрепления своей власти над человеком.

А вот что пишет
известный автор книги "Поэтические воззрения славян на природу"
А.Н.Афанасьев: "Наравне с другими народами: греками, римлянами,
скифами, германцами и литовцами, славяне приносили и человеческие
жертвы. "Привожу сыны своя и дщери, говорит Нестор, и жряху бесом"...
Митрополит Илларион (XI век), противополагая водворенное св. Владимиром
христианство старому язычеству, замечает: "Уже не идолослужители
зовемся - христианами...уже не закапаем бесом друг друга, но Христос за
ны закапаем бывает". У поляков, по словам Длугоша, в жертву богам
приносились люди, взятые в плен на войне. О прибалтийских славянах
говорит Дитмар: "страшный гнев богов смягчается кровью людей и
животных", и Гельмольд, по свидетельству которого в жертву приносили
христиан, и кровь их, как врагов народной славянской религии, была
особенно приятна и усладительна для богов; выбор лиц, предаваемых
закланию, определялся жребием. Святовиту такая жертва была приносима
ежегодно, и обряд совершался жрецом. Гельмольд, Адам Бременский и др.
немецкие летописцы приводят несколько случаев принесения человеческих
жертв славянами.

Всматриваясь в приведенные свидетельства, мы выводим следующие
заключения: во-первых, в жертву богам приносились пленники. То же
встречаем и у других народов. У скифов, говорит Геродот, во время
важных народных празднеств были избираемы на жертвенное заклание не
только животные, но и люди, обыкновенно пленники; некоторая часть крови
убитого примешивалась к явствам, изготовляемым для религиозного
пиршества, почему греческие историки почитали их людоедами. По
свидетельству Тацита, в Британии алтари орошались кровью воинов,
захваченных в плен, и по внутренностям их трупов язычники вопрошали
богов о грядущих событиях. Во время борьбы с крестоносцами литовцы
мучили и умерщвляли христианских пленников перед своими идолами...
Во-вторых, человеческие жертвы были жертвы умилостивительные. При
различных общественных бедствиях боги казались раздраженными людскими
грехами, карающими какое-либо нечестие, и только кровь преступника, его
детей и родичей могла отклонить их праведный гнев... По свидетельству
Юлия Цезаря, галлы в случае важной опасности и повальных болезней
приносили в жертву людей, уличенных в разбое, воровстве и др.
преступлениях, и только за неимением их убивали невинных. Однажды, во
время страшного голода, шведы предали в жертву Одину, как производителю
жатв, короля своего Олафа: будучи верховным представителем народа,
король должен был собственною жизнью искупить грехи своих подданных и
примирить их с божеством. Греки прибегали к человеческим жертвам при
солнечных затмениях, неурожаях, эпидемических болезнях и др. народных
бедствиях. Так как неурожай, голод и моровая язва, по мнению язычников,
большею частью были делом злых демонов, то для отвращения подобных бед
человеческие жертвы приносились подземным демоническим божествам. Так,
у германцев было в обычае во время моровой язвы закапывать в землю
живых детей" (т.2, 1995. С.135-136).

Еще один автор
рассказывает, что ацтеки, будучи язычниками, приносили в жертву своим
богам 50 тысяч человек в год. То есть каждые десять минут по человеку.
А индейцы майя, уступая ацтекам по количеству жертв, превосходили их
качеством ритуалов. После истязания жертвы, вырывания у нее ногтей и
т.д., ей вскрывали грудь и вырывали у нее сердце, которое съедали. Тело
сбрасывали с пирамиды. Внизу жрецы снимали с тела кожу и, облачившись в
нее, танцевали. Мясо съедали (Терри Диэри "Лютые ацтеки", 1998, с. 30).
Если мне скажут, что нечего выдавать эти крайности язычества за его
суть, то я отвечу, что жало змеи это тоже "крайность", потому что она
не жалит всем своим телом. Но лишить ее этой "крайности" то же самое,
что оскопить человека".

9. "Христиане принизили женщину, значительно опустив ее статус и положение, существовавшие в языческие времена".

Г.Шиманов:
"Арабский посол ибн Фадлан (X век), упоминая о "царе русов", сообщает
такую подробность. Его соитие с наложницами происходило в присутствии
его сподвижников. "Чем, - комментирует это сообщение историк, -
удостоверялась физическая сила царя и, следовательно, его способность
дать управляемому им народу благоденствие". Многоженство, стало быть,
было не только следствием необузданного сластолюбия язычников и не
только престижным обстоятельством в их глазах. Оно имело еще и
магическую подоплеку. Если ты князь, то будь любезен, нравится тебе это
или нет, покрывать как можно больше женщин. Соревноваться по этой части
с другими, доказывая, что именно через тебя боги привлекают силы
природы к твоему племени самым наилучшим образом. "Обещание со
множеством наложниц, - говорит И.Я.Фроянов, - это вменяемая в
обязанность обычаем тяжелая работа, подтверждающая право царя и князя
на власть. По опыту различных древних народов известно, что именно
наложницы-жены первыми оповещали о наступающей слабости правителя,
подводя роковую черту под его карьеру". Недопустимость многоженства, с
христианской точки зрения, объясняется тем, что жена ниже мужа только
по своей роли в организации жизни (она создана Богом как помощница
мужу, а не равная ему в этом деле). Но по своей человеческой ценности
она не умалена перед ним. Здесь неравенство внешнее сочетается с
равенством внутренним и является условием брачного единства,
невозможного без иерархии. Подобным же образом дети функционально ниже
своих родителей, но при этом не ниже их по своей ценности. Родители,
как правило, отдают им лучшие кусочки и, при случае, жертвуют собою
ради них. Но это у нас, т.е. в мире, уже посещенном Христом. А в мире
языческом было допустимо приносить детей в жертву богам-людоедам. И
женщин тоже, как слабейших, было принято приносить в жертву. Но не
столько богам, сколько в жертву эгоизму мужей, который роднил их с
павианами.

многоженстве есть надмение мужской природы над
женской, которое противоположно любви. Противоположно любви и
разнузданное сластолюбие, потому что истинная любовь возвышается над
сластолюбием и обуздывает его. А без любви с ее высокими глаголами не
может быть подлинного брака. Поэтому в браках языческих жена мало чем
отличалась от наложницы. Муж видел в ней не доверенную ему Богом
половину себя самого, а свое имущество, которое можно умножить. И это
мужское надмение было узаконено язычеством, стало оправданным в глазах
самих язычниц. Но... глубины человеческие не обманешь. Они знают, что
Бог создал для Адама не множество гурий, а только одну бесценную Еву. И
поэтому в женских глубинах должно было таиться понимание своего
унижения. Понимание, которое должно было сказываться невольно в
поведении жен. Они должны были не только соперничать в ублажении своего
господина, но и, при случае, мстить ему за свое унижение. Или
замыкаться в себе. Лицемерить. Лентяйничать. Даже заглядывать на
посторонних.
Одним из лекарств против этой женской испорченности, было, думается,
ритуальное убийство жены на похоронах мужа. Оно максимально связывало
женскую судьбу с благополучием ее мужа. Апологеты язычества, пытаясь
оправдать этот обычай, клянутся, что будто бы жены-язычницы так любили
своих мужей, что добровольно лишали себя жизни, лишь бы не расставаться
с ними за гробом. Но эти апологеты почему-то не объясняют, каким это
образом многоженство так способствовало односторонней женской любви к
мужу (смерть жены, разумеется, не влекла за собою ритуальной смерти
мужа). Кроме того, адвокаты язычества умалчивают о том, что из
возможности добровольных самоубийств никак не следует, что жена могла
избежать смерти на похоронах мужа. Это был ее долг перед ним и перед
обществом. Отказываясь от "соумирания", она позорила не только себя, но
и своих детей, родителей и других ближайших родственников. Ее смерти,
как и смерти любимых рабов и любимых животных, требовал обычай. Она
должна была быть похороненной в могиле мужа вместе с его оружием,
доспехами, посудой и другим имуществом.

Если вдуматься в ее
положение, то придется признать, что ее убийство на похоронах мужа
имело не столько добровольный, сколько добровольно-принудительный
характер. Видимость добровольности требовалась этикетом. Она была
обязана продемонстрировать свою любовь к мужу желанием умереть. Другие
жены (которых, экономя, оставляли в живых) были обязаны
продемонстрировать свою досаду на то, что выбор пал не на них. Они ее
демонстрировали, но жизни себя при этом не лишали.

Если бы
жена отказалась от "соумирания", обществу не оставалось ничего другого,
как наказать ее за это. И преподать на ее примере урок другим женам. Не
хочешь по доброй воле следовать за своим мужем - похороним тебя живой
вместе с ним в могильном срубе. Или сожжем заживо на погребальном
костре (о таких случаях упоминают ибн Даста и Массуди). "Суровость
обычая, - писал А.А.Котляревский, - смягчалась религиозным верованием,
что только вслед за мужем - жена, только вслед за господином - рабы,
могут войти в обитель блаженных... Жены и рабы сжигались живыми на
кострах... с известными религиозными причитаниями; из них Массуди
приводит следующее: "мы сожигаем их на этом свете, за то они не будут
сожжены на том". Если дать этому выражению цену достоверности и не
принять его за случайное и незначительное, то, кажется, в нем можно
видеть намек на языческое понятие о том, что некоторых людей, например
жену, не последовавшую за мужем, рабов - за своим господином, ожидала в
загробном мире казнь пекла".
Рабов и женщин обкладывали со всех сторон, помогая им верно служить
своему господину. Уже цитированный выше ибн Фадлан писал, что жена
перед ее убийством была сильно пьяна. По-видимому, жертву накачивали
предварительно одуряющими напитками и, возможно, окуривали
одурманивающими травами, чтобы смягчить ее шок, и ослабить способность
сопротивляться.

Заключительные действия, как их описывает ибн
Федлан, свидетельствуют, что физическое насилие имело место. "Я видел
ее, - писал он, - в нерешительности, она изменилась. Не известно,
желала ли она войти в палатку. Она просунула туда голову. Старуха взяла
ее за голову, ввела ее в палатку и сама вошла за ней. Мужчины стали
стучать по щитам палицами для того, вероятно, что бы не слышно было ее
криков, чтобы это не устрашило других девушек, готовых также умереть со
своими господами... В палатку вошло шесть человек и простерли девушку
обок с ее господином; двое схватили ее за ноги и двое за руки,
старуха-ангел смерти обвила ей вокруг шеи веревку, за конец которой
взялись остальные двое мужчин. Старуха-ведьма подошла с большим
ширококлинным ножом и начала вонзать его между ребер жертвы, а двое
мужчин тянули концы за веревку и душили девушку, пока не умерла".
10. "В результате христианизации Руси в русском народе возникло двоеверие".

Г.Шиманов:
"Как Вы считаете, правильно сделали наши предки, ставшие христианами,
запретив детоубийства? Или правы были языческие жрецы, защищавшие этот
древний обычай?.. Которые защищали, возможно, не столько древность,
сколько свои кастовые интересы. Ведь с наступлением христианства они
оказывались не у дел. Их положение было отчаянным. И поэтому они не
могли не мутить тех, кто еще оставался под их влиянием. А таковых было,
по-видимому, не мало. Но Вы, похоже, совсем не задумались об этой
жреческой закваске "народных" бунтов. Как и о том, что на стороне
подавляющих эти жреческие бунты был весь русский народ. Которого
никогда не было на языческой основе и который только рождался в ходе
христианизации восточно-славянских племен.

Никакого "двоеверия" в
русском народе, на самом деле, тоже никогда не было. Вы понимаете это
слово таким образом, что будто бы после Крещения в нашем народе
существовали почти на равных две разные веры. Или даже хуже того: будто
христианизация была поверхностной, не затронувшей подлинных глубин
народного духа, которые остались-де целиком языческими. Но это грубое
заблуждение. Суть дела в том, что, став христианами, бывшие язычники
сохранили только остатки прежней веры, которые окрасились уже новым
мирочувствием. Если после Крещения сохранялась вера в леших и домовых,
если на Маслянице ели блины, а на Троице прыгали через костры, то это
не значит, что прежнее мировоззрение лишь потеснилось в русских людях,
а не рухнуло в своей основе. Эти люди были в религиозном отношении уже
новыми людьми. Они уже знали истинного Бога. И потому не могли
приносить в жертву идолам людей. Об этом уже не было и не могло быть
речи".

11. "Христианство - религия слабых и убогих, это религия рабов".

М.Назаров:
"В доказательство "рабскости" христианства его всегда сводят к тезису:
"подставь врагу другую щеку". Но ведь речь идет лишь о своей "щеке" -
это значит: прости своего личного врага, не мсти ему и не умножай зло;
однако ни в коем случае не подставляй врагу "щеку" ближнего - его
защити даже ценою своей жизни! А он точно так же защитит тебя.

Христианское
смирение - это смирение не перед злом, а перед Богом. Выражение "раб
Божий" означает и признание Божьего всемогущества, и готовность
отстаивать Его замысел о мире - и здесь "раб" должен превращаться даже
в мужественного "воина" в битве против сил зла. Наш святой, Феодосий
Печорский, в этой связи говорил: "Живите мирно не только с друзьями, но
и с врагами, но только со своими врагами, а не с врагами Божиими".

Сочетание
такого "рабства", свободы и мужества христианина видны в словах
апостола Петра, который учил: "Будьте покорны всякому человеческому
начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли,
как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения
делающих добро. Ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро,
заграждали уста невежеству безумных людей, - как свободные, не как
употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божий" (I Пет. 2
15-16).

Эти же слова показывают и ложность утверждения, будто
христианство повелевает "рабски" подчиняться любой власти, ибо "нет
власти не от Бога". Ведь апостолы говорили о самом принципе власти, в
противоположность анархии, и имели в виду такую власть, которая сама
служит Богу: когда "начальник есть Божий слуга, тебе на добро"; такие
"начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых" (Рим. 13, 1-6).
Об отношении же христиан к недостойной власти можно судить по словам
Христа об Ироде или святых отцов - о Юлиане Отступнике. А наш
преподобный Иосиф Волоцкий (один из наиболее "правых идеологов" царской
власти) прямо утверждал, что неправедный царь - "не Божий слуга, но
дьявол" и ему следует противиться даже под угрозой смерти.

Таким
образом, христианство - религия вовсе не слабая, а благородная и
мужественная. Достаточно взглянуть на русскую историю, чтобы увидеть,
какова была наша "христианская слабость": объединили в одно государство
шестую часть суши. Причем не столько силой, сколько добром, неся более
высокую мораль, но не посягая на самобытность народов, в чьи земли
вступали".