Не знаю как кто, а я лично боюсь холодной войны. Равно как и войны горячей.
Я боюсь холодной войны, потому что боюсь повторения «Карибского кризиса» 1962 года, когда мир оказался на грани третьем мировой войны.
Я боюсь холодной войны, потому что не хочу возвращения «железного занавеса», долгие годы отделявшего нас от общемирового развития и мировой культуры.
Я боюсь холодной войны, потому что хочу свободно путешествовать по миру, не собирая характеристик и не проходя всевозможных партийных комиссий на право свободно перемещаться по миру и выбирать место жительство.
Я боюсь холодной войны, потому что боюсь реального снижения уровня жизни, вызванного расходами на гонку вооружений.
Я боюсь холодной войны, потому что всё сложнее становится контролировать системы вооружения, которые могут выйти из-под контроля.
Я боюсь холодной войны, потому что не хочу вновь спускаться в подводную лодку, где прослужил три года на Северном флоте.
Я боюсь холодной войны, потому что любая война самоубийственна.
Я боюсь холодной войны, потому что не хочу возвращения дефицита всего и вся.
Я боюсь холодной войны, потому что в результате я лишился своей родины – распался Советский Союз.
Достаточно ли сильна Россия, чтобы выдержать экономические санкции фактически всего мира?
Внешняя политика может приносить как экономические дивиденды, так и разорять экономику. Известно, что экономические трудности периода перестройки и последующий развал СССР был вызван сознательным согласованным понижением цен на нефть рядом государств. То же мы видим и сейчас. Не для кого уже не секрет, где и кем устанавливается цена на нефть.
Я боюсь… Впрочем, я уже ничего не боюсь, поскольку вырос во времена первой холодной войны, отслужил три года на подводной лодке Северного флота, и страх смерти мною преодолён.
Нам уже нечего бояться! Мы своё отбоялись.
Известный политолог Караганов сравнивает нынешнюю ситуацию в мире с ситуацией 1914 – перед началом первой мировой войны.
Дипломатические переговоры напоминают разговор слепого с глухим, и при этом всей правды, конечно же, не говорят.
Если так пойдёт и далее, то, вероятно, сбудутся предсказания Ванги о начале третьей мировой войны в 2010 году.
Лично я этого боюсь. А вы?
Война — это всегда результат борьбы за передел власти и к тому же наилучший способ ее укрепления, поскольку именно в состоянии войны без диктатуры не обойтись. Так всегда было, есть и будет, когда в борьбе за влияние людей будут одурачивать, называя бойню межнациональными конфликтами, борьбой за суверенитет или обороной от агрессора. Войны, как и любые другие конфликты, происходят потому, что кто-то начинает считать себя лучше, обосновывая этим необходимость эксплуатации менее развитых народов.
— Нет, все дело в том, что рано или поздно сильные начинают главенствовать над слабыми. Может, кому и удобна демократия, а меня лично устраивает диктатура. Надоел беспорядок.
— Ты прав, всякая власть, всякий политический режим соответствует потребностям людей.
— Стрелять надо этих демократов!
— Но как же отличить их от не демократов?
— В особенности вешать тех, кто с бородой.
— Значит, и меня?
Возникла пауза.
— Пусть лучше будет один правитель на земле, а то передеремся и перебьем друг дружку, власть-то деля. Может тогда только войн не будет.
— Брось, все равно драться будут, потому как примирить всех людей на земле невозможно — каждый хочет быть лучше другого. Поддерживать мир можно только с помощью силы.
— Победить народы невозможно, но можно их объединить.
— Само по себе объединение благо, только где гарантия, что оно будет основано не на превосходстве одного над другим?
— Объединить людей может не сила меча, но идея. И только та идея завоюет мир, которая в наибольшей степени будет соответствовать представлениям большинства о справедливости. А — справедливость это равенство, братство и любовь.
— Какое может быть братство, если сосед соседу готов глотку за пустяк перегрызть. Нет, справедливость — это представления каждого о должном. Только перед угрозой глобальной катастрофы народы смогут объединиться.
— Нет, нужна идея, которая бы сделала всех братьями, общее дело, необходимое всем и каждому, как, например, защита окружающей среды. Людей соединяет не страх, а любовь.
— А я считаю, что самая большая трудность на пути к объединению — это личная собственность. Потому что для большинства людей собственность — это свобода и независимость, а также воплощение страха перед смертью и голодом, но что важнее — выражение себя. Поэтому отказ от права владения для них означает потерю личности. Хотя лишь тот, кто сможет отказаться от права на собственность, только и есть личность, поскольку она — личность, не зависит от вещественных атрибутов ее выражения.
— Ну, ты замудрил. Нужно ли вообще объединяться? Ежели я, к примеру, не согласен с вашей идеей, значит, должен буду подчиниться. А это уже насилие, лишение свободы выбора. Всех исправить невозможно. Изменяется каждый в отдельности сам. А захочет ли — это его личное дело. Не может быть универсального рецепта. Ведь даже принимая лекарство, каждый по-своему вылечивается; иначе это были бы уже не люди, а машины. В сложном механизме трудно разобраться, а каково в человеке, который сам не знает, чего хочет. Навязывать общее для всех дело, даже тысячу раз полезное, значит убивать индивидуальность.
— Что же, по-твоему, важнее: интересы общества или личности?
— Общество с личности начинается и ее развитием измеряется. Каждый человек людям служить хочет. Но только добровольно, осознав, что с него все начинается, и что каждый отвечает за происходящее. Нужно, чтобы эта идея пришла ко всем, но через каждого! Всеобщее примирение вряд ли возможно. И дело не в цивилизации, не в прогрессе, а в природе человеческой, в психологии. Человек хочет быть одновременно и частью всеобщего, и принадлежать к особенным, при этом оставаясь самим собой. При всем желании человек не сможет полностью раствориться во всеобщем братстве людей, потому что он неповторимая индивидуальность. Так и с народами. Каждый народ неповторим, в каждой нации есть то бесценное, чего нет у других. Человек среди себе подобных хочет найти своих, чтобы не потерять себя. Объединиться люди, наверно, и смогут, а вот примириться едва ли.
— Почему же?
— А почему люди ссорятся, а иногда и убивают друг друга? Причины мировых конфликтов те же, что и ссоры двух влюбленных. Будет всемирное правительство, сохраняющее мир и безопасность на земле, но будут и убийства из-за ревности. И ничего с этим не поделаешь…» (из романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте http://www.newruslit.nm.ru
Николай_Кофырин обратиться по имени
Понедельник, 16 Февраля 2009 г. 20:42 (ссылка)
