Человек в поисках успеха 4
Что такое успех ?Что такое успех?
Из работ Сирила Н. Паркинсона - автора "Законов Паркинсона"
(написаны в 50-60-е годы XX в.)
Во всех книгах о преуспеянии слово «успех» толкуется примерно одинаково. Бытовое выражение «жить хорошо» не объясняет никаких философских или этических загадок (да и не претендует на это), но оно по крайней мере всем понятно. Мы знаем, о чем идет речь. Преуспевающий человек занимает высокую должность, у него незапятнанная репутация и обеспеченное будущее, о нем с уважением пишут в газетах – и всего этого он добился сам. Наше воображение рисует нам ухоженный сад на берегу озера, изящный коттедж, старинное столовое серебро и дочь хозяина в костюме для верховой езды. Чуть изменив угол зрения, мы видим обшитый дубовыми панелями кабинет, зеркальный письменный стол, одежду от модного портного, бесшумную машину. Потом нам представляется просторный зал фешенебельного клуба и центральная фигура центральной группы – человек, скромно принимающий искренние поздравления. С чем? С правительственной наградой, повышением по службе или рождением сына? Весьма вероятно, что произошло и то, и другое, и третье. Так обыкновенно выглядит успех, и именно так понимает его автор.
Разумеется, нельзя отрицать, что существуют и другие виды успеха. Кто-то дал свое имя экзотическому цветку, кто-то написал бессмертное стихотворение. Кто-то удивительно долго жил на свете или в детские годы стал знаменитым музыкантом. Успех может принимать разные формы.
Но какие же цели мы поставим перед собой? Можно попробовать служить Богу, или Человечеству, или, на худой конец, Обществу, в котором мы живем. Мы можем добиваться богатства или общественного положения, власти или счастья, гоняться за удовольствиями или искать покоя. Мы даже можем – если придется – положить свои силы на то, чтобы просто обеспечить себе спокойную старость. И хотя последняя цель в известной мере оправданна, она ни в коем случае не может стать целью жизни. Старость не может составлять смысл жизни в юности, так же как юность не может служить целью старости. Нельзя жить для того, чтобы заработать пенсию, как нельзя бодрствовать для того, чтобы лечь спать. Конечно, известная обеспеченность никогда не помешает, но все же в жизни надо добиваться чего-то большего.
А что, если, например, поставить перед собой цель разбогатеть? (кто-то будет против такой цели, но это чаще всего люди, не способные заработать или скопить денег больше, чем нужно, чтобы сводить концы с концами). Но дальше возникает вопрос: на что нужны эти деньги? Если рассуждать здраво, то богатство не самоцель, а средство для достижения цели. Что будет делать миллионер, когда он уже завладел миллионами? Он может купить политическую власть себе или своим детям. Он может купить еду, выпивку, женщин, приятелей и комфорт. Наконец, он может купить убежище – остров в южных морях, обитель, полную солнца, красоты и покоя. Но разумная мера удовольствия доступна и небогатым, а излишества приводят только к несварению желудка, болезням и переутомлению.
Для большинства из нас богатство не представляет цель жизни. Зато общественное положение остается заветной мечтой для многих в обществе, где четко разграничены разные слои. Общественное положение – цель, которой мы можем добиваться, и усилия, которые мы для этого прилагаем, составляют часть общей социальной динамики.
Но вряд ли можно сказать то же самое о стремлении к счастью (в противоположность удовольствиям), и, собственно говоря, еще не известно, достигают ли счастья те, для кого оно стало целью жизни. Однако в той мере, в какой оно вообще достижимо, оно легче всего достигается теми, кто требует малого. Символ счастья – рай в шалаше, простая пища и жизнь на лоне природы. Убегая от цивилизации, мы можем расстаться с автомобилем и радио, свести свое имущество к минимуму и таким образом наслаждаться единением с природой и всей ее прелестью. Может быть, это и неплохая мысль, если речь идет о людях пожилых. А в более ранние годы этот план провалится – надо воспитывать детей. Удалиться на лоно природы, успев обогатить свой ум, унося в памяти множество прочитанных книг, – это одно, а растить, детей, которые никогда не видели библиотеки, концертного зала или театра, – это совсем другое дело. Вряд ли они будут счастливы, и весьма возможно, что они деградируют до такой степени дикости, которая может оказаться на редкость неприятной.
Так чего же мы, в конце концов, пытаемся добиться? Как и счастье, общественное положение обычно приходит к нам как побочный продукт какой-то другой деятельности. Удовольствия, которые мы в состоянии купить, ограничены физическими законами, а простая уверенность в завтрашнем дне едва ли может служить целью всей жизни. Жить ради детей почти так же бессмысленно, как детям жить ради своих родителей.
Сравнивая всевозможные цели, которые мы ставим перед собой, мы пока что обошли молчанием ту цель, которая, может статься, значит больше всего в нашей жизни. Это – стремление создать что-то прекрасное, нужное и всем интересное. Художник, писатель или музыкант ставит перед собой цель, которая не ведет (непосредственно) ни к положению в обществе, ни к богатству, счастью или спокойной жизни.
Скульптор, высекающий шедевр из глыбы мрамора, создает прекрасное произведение искусства. Для него в этом и труд, и забава, ему жаль каждой минуты, потерянной на еду или на сон. Статуя, которую он изваял, может принести ему и некоторую сумму денег, и славу в мире искусства. Он счастлив, когда работает, и испытывает удовлетворение, завершив эту работу. Он верит, что слава переживет его самого и его лучшие произведения останутся в наследство грядущим поколениям... Значит, он может получить и удовольствие, и плату за это удовольствие – эту привилегию он делит с композитором или драматургом, с живописцем и поэтом. Только такой род занятий может соединить в гармоническом единстве все – или почти все – мыслимые цели. Какая радость сравнится с радостью композитора, написавшего музыку к оперетте, имеющей бешеный успех? Заставить петь весь мир – это само по себе счастье, но, если получаешь удовольствие во время работы, а по окончании ее на тебя еще сваливается слава и богатство, по-моему, это значит, что ты добился почти всего, чего можно добиться в жизни.
Это – привилегия великих художников, и мало кто из нас окажется достойным такого жребия. Однако мы все время забываем, что и нам это доступно, только в меньших масштабах. Не имея особых талантов, не отличаясь ничем, кроме способностей и здравого смысла, мы можем участвовать в творческой работе и радоваться ее результатам. Мы способны сыграть некую роль в создании чего-то полезного и прекрасного и имеем право поставить внизу свою размашистую подпись. Великие произведения искусства редко создаются без помощников. Чаще всего работой руководил мастер, который точно знал, что ему нужно и вообще что к чему. В этом смысле каждый из нас имеет возможность оставить какой-нибудь памятник, чтобы увековечить свое имя; можно хотя бы обогатить местность новой постройкой – пусть это будут ворота, фонтан или колодец. Конечно же, это прекрасно, когда после тебя остается что-то существенное.
Есть люди, которые вправе считать своей личной заслугой зону, очищенную от дыма, или проект перестройки города. Именно в таких общественных делах личность, наверное, находит высшее счастье. Поглощенные общим делом, люди обычно забывают о своих собственных неурядицах и перестают замечать неприятности и недомогания. Без общей единой цели никакое личное счастье для них недостижимо.
О стимулах
Те, кто бывал в Малайе, заметили, что средний англичанин, приехавший в тропики, чтобы заработать денег, всегда мечтает уйти на покой. Если спросить его, как он себе представляет этот покой, он нарисует такую картину: жизнь в сельской местности с приличным пейзажем и климатом, простые развлечения (охота и рыбная ловля), свой садик, близкие по духу соседи, изредка наезды в город и много свободного времени, чтобы гулять с собакой. Эта отдаленная перспектива оказывается стимулом, который заставляет многих европейцев всю жизнь работать в заморской стране и там же умирать.
И все это время европеец отмечает очевидную леность малайца, часто осуждая его за это. Малайцы обычно избегают тяжелого труда и предпочитают карьеру политиков, солдат, полицейских или шоферов. Однако чего европеец никак не может понять, так это то, что малаец (вкусы которого очень сходны со вкусами самого европейца) от рождения располагает всеми возможностями для покоя, ради обретения которых англичанин и работает. Малаец рождается в стране с приличным климатом и множеством рек, в стране, где еды много, а жизнь приятна. У него нет необходимости особо утомлять себя работой; деньги ему нужны разве что на кино и сигареты. Иметь велосипед хорошо, размышляет малаец, однако лежать в тени еще лучше.
Однако дальнейшее развитие цивилизации уже на раннем этапе привело к возникновению нового важного стимула. Речь идет о статусе. Проблема статуса становится актуальной, как только удовлетворяются (хотя бы частично) прочие потребности человека. Эта проблема так важна, что она накладывает отпечаток и на наше отношение к еде, красоте, знанию, сексу и шалостям. Есть две разновидности статуса: в одних случаях он основан на авторитете, в других – на богатстве. Комбинация того и другого возможна, но все же это два разных понятия. Символы двух вариантов статуса – орден «За безупречную службу» и автомобиль «роллс-ройс».
В странах с аристократическими традициями (например, в Британии) для достижения особо высокого статуса важны такие факторы, как служебное положение, происхождение, образование, атлетические способности и отвага в бою. В странах, лишенных таких традиций (например, в США), можно обойтись особо крупным капиталом и доходом. Миллионеры, награжденные «Крестом Виктории», встречаются очень редко, и рекорд Томаса Мора, сумевшего стать и сановником, и святым, скорее всего, останется непревзойденным.
Как уже говорилось выше, такое явление, как статус, накладывает свой отпечаток на более древние и элементарные стимулы. Еда искателей статуса – икра под шампанское. Красота олицетворяется особняком (желательно, чтобы он стоял на крыше небоскреба), а знание есть неустанная болтовня на редкость информированного окружения
Теоретически можно представить себе человека, который лишен стимулов, поскольку у него уже все есть. Наверно, такие люди существуют, но много ли их? Ведь тот, у кого есть богатство, мечтает об авторитете, а тому, у кого есть авторитет, недостает богатства. Причина популярности Джона Ф. Кеннеди в том, что он обладал и тем и другим, да к тому же прошел действительную военную службу. Конечно же, немногие люди входят в эту категорию; все остальные довольствуются более насущными стимулами на низших уровнях бытия. Но динамическая энергия общества складывается именно из усилий, которые мы прикладываем ради исполнения желаний.
Наедине с самим собой монах вполне может ограничиться созерцанием. Но если у него появится жена, она сразу же потребует каких-то доказательств его любви. Как только у него родятся дети, он захочет их одеть, накормить и дать им дорогостоящее образование. Эти человеческие побуждения рождены не эгоизмом, а любовью. Они крайне далеки от всего, чего следует стыдиться, и у нас есть все основания с сомнением отнестись к любой модели общества, исключающей эти побуждения. Монастыри, конечно, существуют, но если бы весь мир стал монастырем, это означало бы преждевременный конец нашей цивилизации.
Общество, состоящее из различных слоев, обычно представляют в виде пирамиды, вверх по уступам которой карабкаются люди. Но можно воспользоваться другим сравнением и сказать, что люди в большинстве своем рождаются на неплодородном склоне горы и потом прилагают все старания, чтобы перебраться оттуда в благодатную цветущую долину. Те усилия, что они затрачивают во время спуска, заставляют вращаться водяные колеса и динамо-машины, которые приводят в движение все общество. Если лишить людей этих стимулов, они так и будут влачить жалкое существование на вершине горы. Если же побуждения будут достаточно сильными, а обстоятельства – подходящими, люди благополучно достигнут желаемого, проделав, кстати, немало полезного по пути.
Итак, мы обнаружили, что, едва удовлетворив свои основные потребности, человек начинает вожделеть к статусу, а статус бывает основан либо на авторитете, либо на богатстве. Британцы отдают предпочтение авторитету. Больше всего мы восхищаемся адмиралами и генералами, игроками в крикет и актрисами, альпинистами, которые взошли на Эверест, и яхтсменами, которые обогнули мыс Горн. Наше уважение к пилоту ничуть не усилится, если мы узнаем, что ему много платят. Больше того, наша система вознаграждения может сделать бедняка равным любому богачу – и даже выше его.
Мы говорили о возвышенных стимулах, о финансах и альпинизме, Но все сказанное относится и к гораздо более прозаическим желаниям. Нет ничего естественнее стремления обеспечить свою семью жильем, а если удастся – отдельным домом с гаражом, садом и плавательным бассейном. Более чем естественно и желание человека дать своим детям лучшее образование, чем то, которое получил он сам, отправить их на каникулы за границу покататься на лыжах и поплавать на яхте. Пусть все это лишь слагаемые статуса, но разве человек будет работать сверхурочно, если его лишить такой приманки? Кто будет просиживать ночь над книгами, не надеясь на получение более высокой ученой степени?
Влияние успеха на наше здоровье
Почему лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным?
"Хочешь долго жить – переплюнь соседа"
Хелен Наджент, Марк Хендерсон (The Times)
Здоровье, продолжительность жизни и размер заработка.
Кто такие победители? Кто такие неудачники?
Счастье и здоровье нельзя купить за деньги, но, если вы зарабатываете больше, чем ваши друзья и соседи, вы счастливы и здоровы. Социальный капитал от преимущества над друзьями и соседями повышает шансы на долгую и счастливую жизнь. Трехлетнее исследование британского медика подтверждает: богатство само по себе не влияет на здоровье и удовлетворенность: самое главное – быть богаче и успешнее тех, кто вас окружает.
Место личности в общественном "стаде" имеет ключевое значение для продолжительности жизни и уровня заболеваемости. Каждый шаг вверх по иерархической лестнице дает ощутимые результаты, утверждает сэр Майкл Мармот, профессор эпидемиологии и общественного здоровья в Университетском колледже Лондона в своей книге "Синдром статуса".
Даже незначительное продвижение вперед – небольшое продвижение по службе или переезд из трехкомнатной квартиры в четырехкомнатную – приводит к улучшению здоровья.
Эти перемены не обязательно должны быть материальными: все, что повышает самооценку, имеет позитивный эффект. Актеры, ставшие лауреатами премии "Оскар", а среднем живут на четыре года больше, чем такие же популярные и обеспеченные актеры, не удостоившиеся этой награды.
Докторская научная степень благоприятнее для здоровья, чем магистерская, что, в свою очередь, лучше степени бакалавра. Сэр Майкл, работавший над этой проблемой с 1970-х, полагает, что различия в здоровье между богатыми и бедными столь же обусловлены относительными, сколь и абсолютными различиями в богатстве и успехе. "Не так важно, сколько у вас денег вообще, как то, сколько их у вас по сравнению с другими членами общества!" – говорит он.
В благополучных западных странах, где недоедание и инфекции не являются животрепещущими проблемами, люди заболевают от собственного комплекса неполноценности. Где бы ни было место человека в иерархии, его или ее здоровье всегда лучше, чем у тех, кто находится ниже, и хуже, чем у тех, кто выше.
Зависть к людям, которые зарабатывают больше тебя и находятся выше на иерархической лестнице, может способствовать развитию таких патологий, как диабет, рак, сердечно-сосудистые и психические заболевания.
Подобные исследования в Соединенных Штатах Америки привели к тем же результатам. Хотя в некоторых случаях объяснением колебаний может быть различие в питании и образе жизни, этих факторов недостаточно, утверждает сэр Майкл. Он полагает, что более старшие менеджеры, дающие указания, испытывают меньше стрессовых воздействий, чем их подчиненные, выполняющие эти указания, что неминуемо отражается на их здоровье.
Ученые Гарварда, Принстона и Стэнфорда приветствовали работу Майкла Мармота как "блестящее проникновение в сущность социальной жизни и индивидуальной смерти". Однако другие эксперты говорят, что это исследование вызывает много вопросов, а тема давно является предметом дебатов в научном мире.
Джим Эппен, ученый отделения социальной истории и социологии Кембриджского университета, говорит: "Идея, что здоровье связано с социальной градацией, давно вызывает споры. Некоторые социологи утверждают, что статус имеет ключевое значение, но все не так просто, как кажется. Доля правды здесь есть, но было бы ошибкой на этом основании заключить, что в эгалитарном (уравнительном. – Прим. ред.) обществе продолжительность жизни больше".
Формула победы (и поражения):
Кто такие победители
Люди с высоким социальным положением. Люди, поднявшиеся до вершины карьерной лестницы. Домовладельцы, чьи дома больше, чем дома их соседей. Люди, получившие высшее образование. Люди, состоящие в браке. Начитанные люди. Люди, живущие в обществе, где развито сотрудничество. Люди, живущие в обществе с упором на групповую деятельность, а не индивидуальную. Люди, живущие в обществе, отличающемся социальным сцеплением.
Кто такие неудачники
Те, кто живет в обществе, отстраняющем большинство от полноценного участия в социальной жизни. Страдающие от постоянного стресса люди. Враждебно настроенные люди. Те, кто находится у самого подножья карьерной лестницы. Люди со слабым уровнем контроля над собственной жизнью. Люди, зарабатывающие меньше, чем их соседи
Об успехе \ \ \ \ \ \ \ " большом \ \ \ \ \ \ \ " и \ \ \ \ \ \ \ " малом \ \ \ \ \ \ \ "
О успехе "большом" и "малом"
Вне зависимости от того, к чему стремится и чем занимается человек, его действительных или мнимых достижений, главная составляющая и одновременно приятная сторона успеха – это публичное подтверждение успешности.
Внимание, одобрение, восхищение, признание, преклонение со стороны большего или меньшего числа людей – вот что делает успех успехом.
Однако размер этого признания объективно ограничен. Ввиду того, что человечество разделено на множество групп с обособленными интересами, никому не дано стать всеобщим авторитетом и универсальным властителем дум. «Всемирная слава», «мировая знаменитость», «всеобщая известность» – это всего лишь традиционные гиперболы. Географические, национальные, религиозные, культурные, информационные и возрастные барьеры не позволяют стать действительно «всемирно известными» ни людям, ни событиям, ни достижениям, ни преступлениям.
Статус «мировой знаменитости» (когда вы известны миллионам или даже сотням миллионов) возможен, только если вы принадлежите к миру политики или кинематографа, то есть к деятельности, ориентированной на большие массы людей.
Но, памятуя о почти семи миллиардах, населяющих Землю, и в этом случае я бы говорил не о мировом, а о локальном успехе. Сможет ли американец или француз назвать хотя бы одного певца или музыканта, популярного в России, Китая, Индонезии, Японии? Вряд ли. А ведь речь идет о людях, которые известны почти каждому из 120, 150, 1300 миллионов человек!
Я считаю «Опыты» Монтеня одно из лучших когда-либо написанных книг. Но девять из десяти моих современников не знают, кто это такой. С другой стороны, я не имею ни малейшего представления, какая футбольная команда стала чемпионом Европы в прошлом сезоне, и не знаю ни одной звезды рэпа или хип-хопа.
Ни Фома Аквинский, ни Эразм Роттердамский, ни Фрэнсис Бэкон, ни другие "великие люди" не сравнятся по популярности с обыкновенным разбойником Робин Гудом (во всяком случае Голливуд ни снимал о них фильмы).
Миллиарды людей в этом мире никогда не слышали об Эйнштейне. Половина из тех, что слышала, знает только, что это имя какого-то знаменитого ученого, но не более.
Теракт 11 сентября 2001 года потряс, главным образом, население так называемых развитых стран. Не думаю, что он произвел впечатление на жителей Руанды (тех немногих, которые имеют доступ к новостям), где за несколько недель резни был истреблен миллион человек. Но это преступление осталось почти незамеченным жителями Запада.
Для большинства американцев слова «форт Аламо» означают славную военную победу. Для неамериканцев эти слова не означают ничего. Лишь самые эрудированные иронически пожмут плечами – как можно гордиться какой-то незначительной стычкой в пустыне, когда были Бородино, Ватерлоо, лейпцигская «Битва народов»?
Галахад Трипвуд был единственным членом семьи, к которому мы применили бы слово «выдающийся». Мир, как известно, не знает самых великих, но тесный мирок клубов, ресторанов, баров, бегов знал Галахада хотя бы понаслышке.
П. Вудхауз
Есть великие люди среди маленьких людей и есть великие люди среди великих людей.
Б.Шоу
«Великий полководец», «великий кутюрье», «великая танцовщица», «великий драматург», «великий футболист».
Так мы называем людей, добившихся выдающихся успехов в какой-нибудь профессиональной области – в искусстве убить как можно больше народа или в умении готовить необыкновенно вкусные соусы.
Несть числа титулам: «великий тенор», «великий игрок в бридж», «великий взломщик сейфов», «великий фотограф», «великий стеклодув», «великий составитель кроссвордов».
Хотя очевидно различие между «Петром Великим» и «великим хоккеистом» (имя спортсмена забудут уже через 10-20 лет), но повсеместное употребление слова «великий» очень симптоматично. А главное, вполне оправдано.
Разве «великий мастер бильярдного кия» менее успешен, чем «великий флотоводец»? Разве «великий мошенник» менее значителен, чем «великий врач»? Все они имеют своих почитателей и приверженцев, все они стали первыми на избранном поприще.
Сравнивать же, какое поприще «выше», «лучше», «важнее», «приличнее», кто более известен, кто менее – занятие безнадежное. Соседи по дому могут не подозревать, что живут в одном подъезде с «великим дизайнером», обладателем всех существующих профессиональных наград, а поклонников «великого мастера кунг-фу» абсолютно не интересуют ни Петр Великий, ни Екатерина Великая, ни Альфред Великий, ни прочие великие монархи.
Успех всегда успех. И если вы стали Номером Один в небольшом городе или в группе людей, этот успех отличается от «всемирного» успеха только размером денежного вознаграждения и количеством тех, кто признает за вами звание «Номер Один».
Причем вознаграждение часто не зависит от числа почитателей или покупателей. Успешный архитектор, работающий в таких небольших городках «миллионеров», как Санта-Барбара, Антиб, Кармела, и имеющий всего 5-10 клиентов, как правило, сам становится миллионером.
Сергей Занин
Деньги . Честолюбие . Страх .
Стимулы, которые заставляют нас добиваться успеха
Честолюбие
Честолюбие – искательство внешней чести, уваженья, почета, почестей. Честолюбец – человек, страстный к чинам, отличиям, ко славе, похвалам.
Из словаря В. Даля.
Глубочайшим стремлением человеческой натуры является желание быть значительным.
Джон Дьюи
Стимулы, которые нами движут, можно поделить на постоянные и кратковременные. Честолюбие – стимул постоянный. Оно зарождается в юности и живет в нас до самой смерти, по дороге принимая самые разные формы, но никогда не исчезая полностью. Именно честолюбие не позволяет нам остановиться и сказать себе: «Я достиг всего, чего хотел. Теперь наконец можно успокоиться и никуда не спешить».
У честолюбивого человека достижение цели становится вопросом жизни и смерти. Это уже не вялое: «Хорошо бы прославиться…», «Вот бы меня назначили начальником отдела…», но категорическое: «Я обязан прославиться!», «Самое позднее в следующем году я стану начальником отдела».
Только люди, лишенные честолюбия, могут задавать вопросы типа: «Ну, он ведь миллиардер (министр, лауреат, кинозвезда, кумир…)!. Чего же ему еще надо?».
Для честолюбивых людей такие вопросы не имеют смысла. Еще не достигнув намеченной вершины, они уже разрабатывают план покорения следующей.
Честолюбие не нуждается в логическом обосновании. Честолюбие или есть или нет. Честолюбцу бессмысленно задавать вопросы: «Зачем тебе это нужно? Почему ты выбрал эту цель, а не другую?». Он и сам не знает ответов.
Например, ваш приятель может объяснять свое желание стать Самым-Самым необходимостью заработать деньги, купить квартиру, построить дом, обеспечить старость, реализовать свои планы по повышению доходности компании и т.д.., но эти объяснения фальшивы. Он просто хочет стать Самым-Самым, Самым Первым – и никаких других причин и стимулов у него нет.
Цель – это и есть стимул. Желание достичь цели – это единственное объяснение жизненной активности честолюбцев. Если желание не исполнится, если исполнится лишь треть или половина желания, честолюбцу будет плохо. Как плохо голодному, больному, несчастному. Вылечить его сможет только полный и безоговорочный успех.
Честолюбие, то есть стремление во что бы то ни стало исполнить свое желание, стать первым, лучшим, единственным, завоевать признание, известность, славу, – это такая же физиологическая потребность, как сексуальное влечение, необходимость в еде, воде, крыше над головой.
Желание может быть вздорным, нелепым, большим, грандиозным, маленьким, утопичным, – все это не имеет значения. Как только желание превращается в idee fixe, мы уже не контролируем себя. Какая-то мощная сила тащит нас вперед, до самой цели. Честолюбец не может добиваться успеха, как не может не дышать.
Размер честолюбия не зависит от размера возможного приза. Честолюбивые люди с одинаковой страстностью стремятся к креслу мэра в провинциальном городке и к посту президента страны, они с одинаковым рвением создают Самую Большую Компанию в Стране и строят Самый Большой Продовольственный Магазин в Этом Районе Города.
Всякий, кто ищет удовольствий, славы или богатства, пребывает, покуда не добьется своего, в постоянной тревоге и беспокойстве – это не только вполне естественно, но и, пожалуй, логично, ведь сильное желание под стать недугу, а потому нет ничего зазорного в том, что человек ищет возможности от своего недуга излечиться.
Дж. Свифт
Желая во что бы то ни стало достичь поставленной цели, мы словно даем самим себе обещание, которое нельзя не выполнить. Постоянное напряжение, невозможность расслабиться, злость из-за задержек на пути к победе, нетерпение, беспокойство, внутренняя неудовлетворенность – вот наши самые безжалостные погонщики. Мы готовы неустанно трудиться, терпеть лишения, рисковать благополучием, лишь бы однажды пришел день, когда можно будет крикнуть: «Я сделал это!».
Что заставляет нас добровольно вставать в шесть утра, чтобы хоть на час удлинить рабочий день? – Отсутствие успеха.
Что не дает нам расслабиться в отпуске? – Неудовлетворенность тем, что мы имеем. Да и сам отдых кажется ненужным, неуместным, если нет хотя бы промежуточного результата.
Надежда на будущее признание, богатство, награды, чины, сильнее кнута принуждает ученого, художника, писателя, изобретателя работать по 15 часов в сутки, годами терпеть лишения, равнодушие и насмешки окружающих. Жажда славы вернее жестоких приказов заставляет в полный рост идти на вражеские пулеметы, подхватывать упавшее знамя и первым лезть на крепостную стену.
«Что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, как ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но как ни страшно и не неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми…».
Князь Андрей. «Война и мир»
«С нашей стороны много людей гибло от того, что, сражаясь на глазах императора, они в надежде на отличия снимали шлемы, чтобы можно было узнать их в лицо; тут-то и поражали их меткие стрелки неприятеля».
Осада Безабды. (Аммиан Марцелин. «Римская история»).
Честолюбец – слово с негативным оттенком, стоящее в одном ряду с понятиями: «карьерист», «ходить по головам», «интриган», «авантюрист», «ничего святого», «выскочка», «проныра», «тщеславная личность» и т.п. Как ни странно, но «жажда известности, почестей, стремление к почетному положению» (словарь Ожегова), осуждается всеми моралистами – от Сенеки до Лабрюйера, словно желание славы и признания – это не мощный локомотив, вот уже тысячи лет толкающий человечество вперед, но преступление против общества.
Конечно, нельзя требовать, чтобы мы любили тех, кто успешнее нас. В особенности, если мы сами надеялись достичь тех же высот. Практически всех знаменитостей именовали интриганами и беспринципными честолюбцами– пока они шли к вершине. Но когда процесс возвышения был завершен, когда вчерашний «выскочка и честолюбец» добивался чести, славы, денег, ему прощали все его прошлые грехи – действительные или мнимые.
Объясняется это тем, что мы страдаем сильнее, когда нас обгоняют, когда расстояние между нами и более успешным человеком еще не слишком велико, когда еще хорошо помнится, что он был вровень с нами или даже стоял ниже.
Но как только он взлетает на высоту, которая кажется нам недостижимой, зависть и злоба исчезают – нельзя же злиться на солнце, звезды, небо, горы. Отблеск успеха освещает всю его жизнь и мы находим признаки будущего величия даже в его начальном ничтожестве: «Уже в детстве окружающие чувствовали, что ему предуготовлена особая судьба…».
Жизненный успех – это успех при жизни
А в час, когда мой след во всех сердцах сотрется,
Лишь в этот страшный час скажи, что умер я.
Атааллах Аррани
Гай Меценат был богат. Но многие римские сенаторы, имена которых давно забыты, тоже были богаты. Однако он был щедр к поэтам – и они обессмертили его имя.
Американские миллионеры финансировали экспедиции в Антарктику на том условии, что ледяные горы будут названы их именами.
Карнеги, Морган, Форд, Рокфеллер, Гугенхейм, Третьяков, Морозов, Мамонтов конвертировали свой предпринимательский успех в посмертное существование. Их имена увековечены в названиях благотворительных фондов, университетов, библиотек, больниц, картинных галерей, музеев, созданных и построенных на их деньги, пусть и не всегда праведные.
Честолюбие не знает пределов, оно простирается далеко за пределы нашей жизни. Почему нас так заботит, чтобы наши имена навсегда остались в памяти человечества? Почему нам так важно, что будут думать о нас те, кто родится через пятьсот лет после нашей смерти?
Мечты о бессмертии демонстрируют в первую очередь размер наших амбиций. В действительности нас заботит не столько успех после смерти и не те слова, которыми нас будут вспоминать через тысячу лет, сколько прижизненный успех такого уровня, о котором современники говорят: «Это останется в веках».
Нас волнуют не абстрактные восторги потомков, а немедленная награда – приятное осознание, что мы сделали нечто Очень Значительное. Уверенность, пусть иллюзорная, что нас не забудут завтра, – это показатель нашей сегодняшнего значимости, это ощущение по-настоящему большого успеха.
Примечание.
У тех, кто не стал первооткрывателем, финансовым или научным гением, великим архитектором или известным художником, все равно остается возможность увековечить свое имя.
Раз есть спрос, значит, есть и тема для бизнеса. Поэтому несть числа предложениям назвать в нашу честь безымянную звезду – всего за 20-50 долларов. Собственно говоря, честь не так уж велика – только в нашей Галактике насчитывается 100 миллионов звезд, и таких галактик миллионы только в видимой части Вселенной, но все, все же…
А кто не получал письма с купить участок на луне или на Марсе?
А кто не видел площадей, вымощенных плитами с именами тех, кто не пожалел за бессмертие (во всяком случае, на срок жизни этих плит) нескольких сотен долларов?
Конечно, с прагматической точки зрения такой способ сохранить память о себе довольно сомнителен. Да, ваше имя можно будет прочитать и через пятьсот лет. Но никто не будет знать, что это имя – ваше. Это будет «просто имя», ничего не значащий набор букв. С таким же равнодушием туристы, толпами бродящие по старинным городам, смотрят на бронзовые памятники давным-давно забытым вельможам, генералам, министрам, политикам.
Впрочем, забвения ни избежит никто. Пусть не через пятьсот лет, пусть через пять тысяч, но точно так же забудутся имена Цезаря и Рембрандта, Наполеона и Толстого. Пятьсот назад любой грамотный человек мог рассказать о деяниях Тертуллиана, двести лет назад Вальтер Скотт считался величайшим писателем. Сегодня Тертуллиана знают только историки и теологи, а некогда увлекательные романы Скотта вызывают скуку у немногочисленных читателей.
«Я им всем покажу!»
Один из компонентов честолюбия. Простой, но сильнодействующий стимул.
«Я докажу ей, что она не права, считая меня безнадежным неудачником!»
«Я им всем покажу, кто я есть на самом деле! Они будут у меня в ногах валяться и руки целовать!»
«Я такое придумаю, такого достигну, так поднимусь, что они все они умрут от зависти!»
Именно такие чувства и стимулы и руководят нами в повседневной жизни. Желания спасти от голода жителей Африки, найти способ передвигаться быстрее скорости света или стать первым человеком, который высадится на Марсе, встречаются намного реже.
Деньги и корыстолюбие
"Презрение философов к богатству было вызвано их сокровенным желанием отомстить несправедливой судьбе за то, что она не наградила их по достоинствам жизненными благами; оно было тайным средством, спасающим от унижений бедности, и окольным путем к почету, обычно доставляемому богатством".
Ларошфуко
Кто станет отрицать собственническое начало в душе человека? Кто из нас не хочет иметь много денег? Ведь деньги удовлетворяют основные жизненные потребности, обеспечивают исполнение большинства желаний, даруют здоровье, покой и даже любовь, что бы на этот счет не думали ханжи и романтики. Понятно, что нам требуются не столько деньги, сколько даруемая ими возможность разрешать неразрешимые (для безденежных) проблемы, приобретать то, что хочется, жить там, где мечтается, быть независимым от людей и обстоятельств.
Деньги – сильнейший мотиватор. Что мы только ни делаем и на что только не идем ради денег! Если у вас никогда не было крупных долгов, то вполне вероятно, не было и ощущения загнанности в угол, этого сильнейшего стресса, который превращает самых ленивых и самых инертных в настоящие динамо-машины, в сгусток энергии и предприимчивости.
О. Генри был одним из самых продуктивных писателей. В течение двух лет подряд он писал по рассказу в день для газеты «Санди уорлд». Причина – жизнь на широкую ногу и постоянные долги перед издателями. То же самое можно сказать о Бальзаке, Жюль Верне, Достоевском.
Сколько бы замечательных книг, симфоний не было бы написано, если бы их авторы не нуждались в деньгах! Сколько бы великолепных дворцов и соборов не было бы никогда создано, если бы у Монферана, Рена, Леблана, Воронцова были фамильные состояния!
Необходимость зарабатывать деньги (не для себя, с собой мы бы как-нибудь договорились! – для семьи, для подруги или друга, для того, чтобы купить новую мебель, скопить пенсию, сделать операцию, чтобы хватало на ежедневную бутылку хорошего вина или хотя бы на пару кружек пива) срывает нас с мягкого кресла, вынуждает суетиться, заставляет ежечасно и ежеминутно ломать голову над вопросом: «Ну где же их взять?!», буквально заталкивает в бизнес и в карьерную гонку.
Общественные и семейные стимулы
"Нет ничего естественнее стремления обеспечить свою семью жильем, а если удастся – отдельным домом с гаражом, садом и плавательным бассейном. Более чем естественно и желание человека дать своим детям лучшее образование, чем то, которое получил он сам, отправить их на каникулы за границу покататься на лыжах и поплавать на яхте. Пусть все это лишь слагаемые статуса, но разве человек будет работать сверхурочно, если его лишить такой приманки? Кто будет просиживать ночь над книгами, не надеясь на получение более высокой ученой степени?"
С.Н. Паркинсон
Каждый из нас хорошо понимает, что именно должен иметь человек, чтобы считаться успешным в глазах своей семьи и окружающих.
Вот составляющие «американской мечты» – выкупленный хороший дом в пригороде, еще один дом на берегу озера в малонаселенной местности, неработающая жена, оплаченная страховка, солидные накопления к пенсии, дети в Принстоне или Гарварде
«Российская мечта» – жить в Москве, иметь трехэтажный дом за четырехметровым забором в Подмосковье, два раза в год отдыхать за границей, до 30-35 лет стать владельцем или топ-менеджером солидной компании, высокопоставленным чиновником, хорошо оплачиваемым специалистом.
«Азиатская мечта» – портфель чиновника, служебный автомобиль, служебная квартира и одновременно – большой собственный бизнес, большой собственный дом, большая собственная машина и «чтобы все уважали».
Вероятно, есть «французская мечта», «сингапурская мечта», «нигерийская мечта» и другие локальные мечты», атрибуты и составляющие Большого Успеха – пригласить тысячу человек на свадьбу дочери, стать владельцем лошади, победившей на скачках, взорвать себя в большом скоплении народа, купить пентхауз с видом на Центральный парк, заменить все зубы на золотые. И для нас, живущих в мире, где одновременно сосуществуют абсолютные монархии, феодальные государства, первобытные племена, теократии, демократические республики и тоталитарные режимы, эти мечты становятся ориентирами, которые с раннего детства формируют наши цели и желания.
Страх потерять успех
Предположим, вы стали в тридцать лет начальником отдела. Вас вполне устраивает эта должность, ваши скромные карьерные желания удовлетворены.
Но когда вам будет сорок, вы вдруг обнаружите, что на ваше насиженное место нацеливается энергичный тридцатилетний сотрудник. И у вас будет немного шансов устоять перед натиском свежего амбициозного человека. Тот, кто бежит, наверняка столкнет с дороги того, кто остановился.
Роскошь расслабиться могут позволить себе только нищие и философы. Как только мы зарабатываем первые настоящие деньги, как только приобретаем более или менее дорогую недвижимость, как только поднимаемся на одну-две ступеньки по иерархической лестнице, наше спокойствие пропадает навсегда. Мы начинаем беспокоиться за свои инвестиции, нас тревожит инфляция, безопасность нашего особняка, квартиры, вещей. У нас появляются соперники и конкуренты, которые рассматривают наши должности и положения как помехи или объект для захвата.
Страх потерять статус, успех, популярность, «выпасть из обоймы» особенно велик у представителей шоу-бизнеса и людей творческих профессий.
Удержаться на вершине, в «первой десятке», «первой сотне» намного сложнее, чем попасть туда. Славу, известность, титулы «Автор бестселлера года», «мисс Сентябрь», «Победитель нашего сегодняшнего конкурса» – все это получали многие. Но очень немногие сохраняли славу больше, чем на пятнадцать минут, лишь единицы оставались в списке самых продаваемых авторов больше месяца и почти никто не помнил имя «мисс Сентябрь» в ноябре.
Нервозность победителей усиливают многочисленные рейтинги и опросы. Думаю, что нет человека, который в состоянии сохранять спокойствие в отношении публичного измерения его значимости, каким бы субъективными и недостоверными не были бы оценки. Скандально-эпатажное поведение звезд объясняется не столько стремлением повысить популярность, сколько животным страхом: «Меня могут забыть!».
Все слишком неустойчиво, зыбко, переменчиво. Поэтому ежедневно и еженедельно необходимо закреплять успех, увеличивать разрыв между собой и ближайшими конкурентами, доказывать – реальными делами или маркетинговыми приемами, – что вы по-прежнему Номер Один.
Цели и результаты
"Самое большое честолюбие прячется и становится незаметным, как только его притязания наталкиваются на непреодолимые преграды".
Ларошфуко
Вы недавно закончили консерваторию. Ваша мечта – стать первой скрипкой в оркестре.
А что если у вас это не получится? А что если пройдут годы, а вы по-прежнему будете работать рядовым исполнителем? Как вы поступите, однажды осознав, что вам не удастся осуществить вашу мечту: смиритесь, впадете в отчаяние, покончите с собой?
Когда-то, в пору юношеского максимализма, я был абсолютно убежден, что единственный смысл жизни заключается в исполнении своих желаний. Никаких компромиссов, полутонов, полупобед, нижних и средних положений, недоуспехов. «Большой Успех или Смерть!» (Разумеется, под смертью подразумевалось жалкое существование в роли «обычного человека»).
Но радикальные мысли проходят вместе с юностью. Изменяется жизнь – изменяется понимание успеха.
Вчера вы не согласились бы на меньшее, чем танцевать на сцене Большого театра партию Принца в «Лебедином озере». Сегодня ваше желание – попасть хотя бы в кордебалет Большого.
В двадцать пять ваша бескомпромиссная цель – пост руководителя чего-нибудь трансконтинентального и глобального. В тридцать пять вы искренно счастливы, что служите в должности старшего сотрудника малоизвестной компании и с вами дружески здоровается начальник ее местного отделения.
Лишь немногие из тех, кто не стал солистами и победителями, страдают из-за несбывшихся надежд. Одно из основных биологических преимуществ гомо сапиенса – его способность адаптироваться к меняющимся обстоятельствам. Внутренние защитные механизмы оберегают наше самолюбие от болезненных переживаний и незаметно для нас трансформируют наши желания и цели – из уже нереальных в пока еще достижимые.
И мы спокойно занимаем свое место в шеренге и без особой зависти смотрим на людей, стоящих впереди или вне строя. Мы почти забыли, что когда-то хотели быть такими, как они. У нас теперь другие радости, и другие успехи. И это замечательно. Ведь иначе мир был переполнен ненавистью и горькими стенаниями.
P.S.
Сильные стимулы необходимы для успеха, но, разумеется, не гарантируют его. Например, вы страдаете от мысли, что ваша жена не может купить хорошую одежду, что она вынуждена работать за гроши, что у вас нет денег поехать с семьей на курорт. Вы скрежещете зубами, вы предельно мотивированы, вы работаете, как вол – а результата как не было, так и нет.
Но если бы каждый получал то, что желал, а размер получаемого зависел только от силы желания и количества трудового пота, то самыми успешными людьми на свете были дети, безумцы и каторжники на галерах.
Сергей Занин
Люди, которые не хотят успеха
Люди, которые не хотят успеха
Каждый из нас знает странных людей, которые желают меньшего, чем могли бы получить. Они не обделены способностями, некоторые из них явно талантливы, но их способности и таланты лежат без движения.
Владелец небольшого магазина, имея верную возможность значительно расширить дело, предпочитает ничего не менять, утверждая, что «ему хватает».
Один мой знакомый прекрасно поет, профессионально играет на гитаре и сочиняет неплохие песни. За много лет я потратил много тысяч слов, убеждая его в том, что он зарывает талант в землю, что нужно сделать записи, куда-то их послать, кому-то показать – все что угодно, лишь бы только его узнала и оценила публика. Но он так и не сделал ни одного шага ко вполне вероятной известности, а, может быть, даже к Большой Известности, ограничившись признанием в дружеском кругу.
Я знаю отличного врача, который работает в больнице маленького городка. Коллеги из крупных столичных клиник давно приглашают его к себе, но он отказывается, уверяя, что ему нравится тихая провинциальная жизнь.
Вы можете иметь все предпосылки для того, чтобы стать Очень Успешным Человеком – ум, талант, профессионализм, связи, перспективное место работы, но так и не подниметесь выше уровня «Не хуже, чем у других».Почему?
Может быть, потому что вас устраивает ваша жизнь? Вы в целом довольны работой, окружением, вам не хочется другого – пусть сколь угодно высокого, особенного, необыкновенного. И максимум, на что вас хватает, – это под давлением семьи, окружающих, железного социального стереотипа – Каждый Человек Обязан Добиваться Успеха! – имитировать попытки вскарабкаться наверх, в душе надеясь, что вас перестанут дергать и оставят в покое.
Собственно, вы не против занять более высокое положение. Но именно, что «не против», не больше. Вас отталкивает мысль, что для достижения этой цели вам придется на протяжении длительного времени предпринимать разнообразные и сложные действия. Поэтому ваше отношение к успеху спокойно-отстраненное: получится – хорошо; не получится – что ж, не всем быть начальниками и миллионерами.
Известно, что низшее положение – самое устойчивое. Нищему не угрожает разорение. Бездомного не волнуют колебания цен на недвижимость. Рядового сотрудника не могут понизить в должности.
Осознавая это или просто повинуясь инстинкту самосохранения, немало людей предпочитают оставаться внизу, в тени, подальше от переднего края, не желая испытывать себя на прочность. Они полагают – и справедливо, – что чем выше подъем, тем уязвимее их положение, что высоко стоящий человек привлекает опасности, как громоотвод – молнии. Их кредо: «поменьше успеха, побольше спокойствия». Успех призрачен, а действительность чаще всего не настолько плоха, чтобы нельзя было с нею ужиться.
Большинство из нас сознательно, но чаще бессознательно сопротивляется успеху. Точнее, сопротивляется значительным переменам в жизни, неизбежным при переходе с одной ступени на другую.
Это не лень, это вполне естественное нежелание делать то, что выходит за пределы наших обычных занятий и обязанностей. Нам не хочется выходить из состояния душевного комфорта. Не хочется менять привычное сегодня на более успешное, но неизвестное завтра. Ведь новая ступень – это всегда новые заботы и проблемы.
Бедный мусорщик Альфред Дулитл из «Пигмалиона» благодаря проекции мистера Хиггинса стал хорошо зарабатывающим лектором-моралистом. Но оказалось, что новый статус его совсем не радует, поскольку он потребовал отказаться от прежней беззаботной жизни в компании веселых собутыльников.
В старой английской балладе король, встретив на охоте кожевника и находясь в веселом настроении, предлагает ему отличную сделку: обменять своего великолепного боевого коня на скромную кобылу ремесленника. Умный кожевник, прикинув, что содержание породистого коня ему обойдется в три раза дороже, не говоря уже о сопутствующих хлопотах, наотрез отказывается от сомнительной возможности произвести фурор в родной деревне.
Далеко не все хотят получить в придачу к высоким доходам обязательный бонус в виде постоянного нервного напряжения и во многих случаях ненормированного рабочего дня. Я уже не говорю о том, что высокий социальный статус обязывает нас посещать множество скучнейших протокольных мероприятий, общаться с людьми, с которыми не хочется общаться, принимать ненужных нам посетителей и просителей, ждущих в приемной своей очереди отнять у нас часть нашей жизни. Nobles oblige!
Небольшая зарплата? Скромная должность? Да. Но в шесть вечера вы закрываете дверь своей конторы – и забываете о ее существовании до завтрашнего утра, а если это вечер пятницы, то до понедельника. Пиво с друзьями, рыбалка, выезд на шашлыки, отдых на даче, хорошая книга – разве этого мало, чтобы не думать ни о карьере, ни о доходах, тем более, что большая часть жизненных радостей не связана с крупными денежными тратами?
А ваш начальник-небожитель занят делами ежедневно и ежечасно, и даже приглашение на светскую тусовку означает для него не приятное времяпровождение, а еще одну возможность встретиться с теми, кто поможет его бизнесу (или хотя бы не станет этот бизнес губить).
Сергей Занин
Может ли порядочный человек добиться успеха ?
Может ли порядочный человек добиться успеха?
Когда я анализирую причины успеха так называемых «победителей по жизни», то всегда прихожу к выводу, что это или беспринципные карьеристы, или дети знатных родителей, или их кто-то проталкивал наверх. В нашей стране честный, порядочный человек практически не имеет шансов в борьбе за выживание.
Из письма
Не желая обвинять в неудачах самого себя – за нехватку профессионализма, за пассивность, отсутствие упорства – многие неудачники ищут «уважительные» причины на стороне.
«Ага, он добился такого-то положения, потому что съел того-то и того-то, потому он негодяй и вор, потому что его продвинули родственники!».
Во-первых, среди успешных людей достаточно тех, кто пробился самостоятельно.
Во-вторых, какая, собственно, разница, кто и как продвинулся? Если цель – вершина, то неужели лучший способ ее достичь – это пропускать всех вперед вместо того, чтобы хвататься за любой выступ и карабкаться вверх?
И еще. Одна из главных тем ежедневных обсуждений и в СМИ, и в обычных разговорах – это взяточники-чиновники. Я никоим образом не собираюсь их защищать, но хочу задать вопрос: «Положа руку на сердце, многие ли из обвинителей, оказавшись на месте чиновника, отказались бы от возможности по максимуму обеспечить себя и свою семью?»
Или взять постоянные филиппики в адрес «подлых карьеристов». Если вы попадаете в среду, где успех достигается только с помощью интриг и подсиживания, то у вас только две возможности – или принять правила игры, или обречь себя на неуспех, или уйти.
Если ваша цель – заработать как можно больше денег, то тогда вам надо честно определиться: или вы зарабатываете деньги так, как их зарабатывают все, пусть это и выглядит не слишком нравственно, или вы выбираете только «хорошие способы». Но тогда надо быть готовым, что вам не удастся достичь свей цели, скажем, заработать миллион или стать президентом компании.
Люди в «белых одеждах» редко становятся богачами. Но люди, осознанно выбравшие для себя белые одежды, не завидуют богачам. У них другие цели и другие правила жизни.
Сергей Занин
