История создания Гимна Украины тесно связана с именем Тараса Шевченко. Николай Вербицкий-Антиох, сын секретаря Черниговской губернской управы, в 16 лет поступил в Киевский университет св. Владимира. За свои сатирические стихотворения и создание студенческой газеты "Помыйница” (Мойдодыр), по личной просьбе-требованию Ректора, был переведен отцом в Петербург "для охлаждения". Привез туда его отец и поселил в доме архитектора Штакеншнайдера, своего бывшего однокурсника. Там уже жили его дальние родственники, тоже студенты - Иван Рашевский и Павел Чубинский. Вскоре там остановился и Афанасий Маркович, только что вернувшийся из-за рубежа.

Портрет Н.Вербицького роботи І.Рашевського

Афанасий Маркович упросил Шевченко привести ребят на вечера "Основы", которые фактически были собраниями Петербургской «Громады». Увы, ни Кулиш, ни Костомаров не оставили письменных воспоминаний о тех вечерах. Приходится цитировать воспоминания Логвина Пантелеева:

"В гостиной на диване за столом обыкновенно усаживался Шевченко, Костомаров и ни на шаг от их, не отходивший Кулиш... к тому же на вечерах бывало немало выдающихся писателей-малороссов, например, Афанасьев-Чужбинский, Стороженко, Гуртовский и другие. Помню, заметив одного довольно плотного господина, я спросил - «Кто это?» - «Муж Марка Вовчка"- получил в ответ таким тоном, что больше сказать о нем нечего. Он, впрочем, был замешан в деле Кирилл Мефодиевского общества. Я тогда очень мало обращал внимания на физиономии, но лицо Шевченко положительно увлекло меня. На близком расстоянии он выглядел очень похожим, как изображен на литографическом портрете Мюллера: лицо коричневого оттенка, носило явные следы многого пережитого, в том числе и той болезни, которая в последние годы преждевременно ускорила его жизненный конец..."

Керівники Київської Громади в 1874 р.

Друзья принимали участие и в похоронах Шевченко, и в благотворительных вечерах в его честь. Только сразу уточню. Никто не запрещал похорон нашего Апостола. Никто не репрессировал студентов за участие в его похоронах и беспорядки. Беспорядки произошли совсем по другой причине. Но чтобы самому не перевирать события, лучше зацитирую из книги воспоминаний Логвина Пантелеева:

"Они совпали во времени - панихида в католическом соборе по пяти убитым в Варшаве при

Видання "Мета"

По поводу панихиды началось следствие, что предполагало привлечь к ответственности только польских студентов. Русские студенты постановили собрать в следственную комиссию подписные листы в доказательство, что и они были на панихиде. Попечитель И. Д. Делянов застал студента А. Штакеншнайдера с листками и потребовал отдать их или оставить университет. Собралась сходка, главную роль играли князь Нехлюдов и Чубинский, уладившие конфликт..."

Перша сторінка видання "Мета"

Николая Вербицкого, как и его земляков, отправили домой, к тому же в 111 отделении уже лежал донос о том, что он осмелился перевести "Еще Польска не згинела" на русский и украинский языки (Маты Польща не загынэ доки ми живемо) (Не умрёт отчизна Польша, пока мы, друг, живы) ...

Друга сторінка Мети з закінченням Гімну

Третя сторінка видання "Мета"

Вечеринка, как вечеринка. Ели, пили, пели, вспоминали. Вспомнил и Чубинский о похоронах Шевченко, о той Панихиде, когда прозвучал польский Гимн. Девушки, а были здесь и сестры Голицыны и воспитанницы из пансиона сестёр Ленц, попросили поляков спеть этот гимн. За фортепиано сел Вербицкий, а Рыльский и Свенцицкий запели мятежные строки. Когда же они закончили, Николай стал тихо напевать свой перевод: «Маты Польща не загинэ, доки ми живемо". Павел Чубинский сказал, что чем переводить чужую песню, лучше написать такую же свою, вон, сколько уже времени Владимир Антонович просит громадовцев создать свою "Марсельезу". 

Николай, славившийся импровизациями, не стал ерепениться и сейчас же, под тот же мотив, запел, новую песню:

"Ще не вмерлы Украины ни слава, ни воля,

Ще нам братья молодые улыбнется доля.

Развеются черны хмары и возле оконца,

В украинской родной хате мы дождемся солнца.

Вспомним злые времена, лихую годину,

Тех, кто смело защитил Матерь- Украину

Наливайко и Павлюк и Тарас Трясило

Из могилы нас зовут на святое дило... "

Т. Рильський

 

Тадею Рыльскому и Паулину Свенцицкому, родственников, которых от младенцев до столетних старцев вырезал Павел Бут (Павлюк), не понравилось упоминание о нем и Иосиф Рыльский, так и не отошедший от фортепиано, запел свой вариант:

 

"... Згинут наши вороженьки, как роса на солнце,

Запануем и мы, братья, на своей сторонке

Наливайко, Железняк и Тарас Трясило

Из могилы нас зовут на святое дило

Вспомним же святую смерть рыцарей казацтва,

Не лишиться чтобы нам своего юнацтва!

Ой, Богдане - Зиновию, пьяный наш гетьмане,

За что продал Украину москалям поганым?

Чтоб вернуть ей честь и славу, ляжем головами,

Наречёмся Украины верными сынами"...

Здесь уже не выдержал законник Чубинский. Он отодвинул поляков и предложил свой, менее опасный вариант:

Ой, Богдане-Зиновию, близорукий сыне.

Зачем отдал на расправу матерь- Украину,

Чтобы честь её вернуть, станем куренями,

Наречёмся Украины верными сынами! "

Тут вмешался болгарин Саша Стоянов. Показывая на сербов, он предложил добавить:

Наши братчики-славяне

За оружье взялись,

Не годится, чтобы мы

В стороне остались!

Офорт з портретом Чубинського,портрет отця Михайла Вербицького

Кажется, песня была закончена. Правда, далеко ей было до Марсельезы, но звездные мгновенья такие же исключительные, как и сами звезды...

Опять пошли воспоминания, запели „Соловья” Виктора Забилы, ”Журбу» (Грусть) Леонида Глебова. Но вот серб Пётр Ентич-Карич запел сербский Гимн, где припевом были слова: " Сердце бие и крев лие за нашу свободу"...

-"Это же именно то, чего нам не хватало"- вскочил Павел Чубинский и запел бессмертные строки:

Душу й тело мы положим за нашу свободу

И покажем, что мы братья казацкого рода!

Гей-о-гей же братья милы, пора браться нам за дило,

Гей-о-гей, пора вставать, пора волю добывать! "

Вот теперь песня была действительно закончена! Все переписали себе ее слова. Свой экземпляр Тадей Рыльский отдал побратиму Владимиру Антоновичу. Когда через пару недель вернулся в Киев из этнографической экспедиции Николай Лысенко, Антонович поручил ему положить на музыку слова новой песни. Уже через неделю новая "Украинская Марсельеза" полетела по Левобережью. Полетела, как гимн Громады.

А вот Гимном Украины песня стала на Правобережье. Стала благодаря тому, что ее там приписывали Шевченко. А произошло это так. Свой экземпляр Вербицкий отдал земляку Пантелеймону Кулишу, который печатал уже в «Основе» несколько его стихов. Пантелеймон поклялся напечатать песню, но чего стоила та клятва, если его "Основа" прекратила существование. Кулиш поехал лечить нервы в Италию. По дороге остановился во Львове. Старинный город, местная интеллигенция, паненки так понравились Кулишу, что он, пообещал литератору Ксенофонту Климковичу прислать ненапечатанные стихотворения Шевченко из архива «Основы». Переправил он стихотворения с уже знакомым нам Паулином Свенцицким, который после подавления польского восстания эмигрировал во Львов. Кулиш ли, сам ли Свенцицкий, сделали это, но вместе с "Заповитом". "Мне одинаково" и "Н. Костомарову" была передана и "Ще не вмерлы Украины".

В четвёртом номере журнала "Мета" за 1863 год эти 4 стихотворения были напечатаны. Открывался журнал стихотворением "Ще не вмерлы", после которого шли остальные три стихотворения Шевченко, и завершала их его подпись.

Это номер журнала катехит Перемышльской семинарии отец Юстин Желиховский отвез своему побратиму, млынивскому священнику Михаилу Вербицкому.

Отец Вербицкий фанатично любил Шевченко, мечтал положить на музыку все его стихи. Получив

Автор публікації біля листа Н.Вербицького

Приписывать Гимн Чубинскому стали с 1885 года. Тогда во Львове должен был выйти сборник украинских песен «Кобзарь», с песней «Ще не вмерла Украина». Уже тогда, благодаря Паулину Свенцицкому, возникли сомнения в том, что слова принадлежат Шевченко. Зная, что текст был передан Ксенофонту Климковичу Пантелеймоном Кулишом, издатели запросили Пантелеймона, уединившегося тогда на своём хуторе, действительно ли Шевченко написал текст. Из всех авторов стиха Кулиш близко знал только недавно умершего Павла Чубинского, коллегу по Министерству путей сообщения. К тому же, ответить, что авторами украинского песни, претендующей на Гимн Галиции, были шляхтичи-поляки Рыльские, болгарин Стоянов и столбовой дворянин Российской империи Вербицкий-Антиох, значило похоронить песню. Вот и оставил он одного автора - потомка запорожцев Павла Чубинского. Об остальных авторах я узнал только из семейных преданий. Правда, об участии Вербицкого в написании «Ще не вмерлы Украины» упоминается в «Украинской музе», а в Черниговском музее Тарновского на стенде, посвящённом Николаю Вербицкому, демонстрируется его письмо, в котором он говорит, что от его текста в «Ще не вмерлы Украины» осталось только две строки. Помня, что он был первым переводчиком «Еще Польська не згинела», я и соглашаюсь с утверждением моих бабушек Евгении Кулишовой-Вербицкой и Веры Вербицкой-Вороной о том, что это и были две первые строки: «Ще не вмерлы Украины ни слава, ни воля, ще нам браття молодии усмихнеться доля». Саму же историю написания Гимна я услышал от сестёр Голицыных, в тесной комнатушке, отгороженной из бывшей гостиной их предков, читая в альбомчике их матери, написанный разными почерками стих, начинающийся со слов «Ще не вмерлы Украины» за август 1861од стихом стояли 4 подписи, которые и расшифровали бабушки Голицыны. Первою была подпись Николая Вербицкого, второю Рыльского, третьею Стоянова, последнею- Павла Чубинского…

Владимир Сиротенко (Вербицкий)  -  для журналу "Інтелектус"

http://www.patent.net.ua/intellectus/symbolism_and_hehardry/h1/1482/ua.html