Ш.: Позволь спросить тебя об одиночестве. Куда бы ты не ездил, тебя, слава богу, сопровождают люди. Люди, которые были с тобой долгое время - Фрэнк и Скип [Телохранитель Майкла в то время, очень приятный и порядочный человек из Нового Орлеана]. Но это все равно не одно и то же как если бы у тебя была жена или кто-то типа этого. Тебе бывает одиноко? Или столько всего происходит в твоей жизни, что этого не случается?

 

М..: В смысле одиноко без жены? Или подруги? В этом смысле?

 

Ш.: Да.

 

М.: Я прошел через два тяжелых развода и я только что выбрался из второго. Даже когда был женат на этих женщинах, на которых я был женат, я шел спать с болью. Мне было больно. Я плакал прошлой ночью перед сном и плохо спал. И я плакал, Шмули, потому что я чувствовал то... и я не пытаюсь, я говорю тебе правду, и если ты не веришь, спроси Фрэнка. Фрэнк знал, как мне было больно. Я просто чувствовал все горе детей, которые страдают, и мне было очень больно. Поэтому я пытался помочь любому ребенку, которого я знаю и которому больно от [Майкл упоминает имя девочки, которая борется с раком и чью семью мы встретили в моем доме] до Гевина [последний обвинитель Майкла]. Я пытался будто звонить, набирать номер телефона и я проснулся и первым, что я сделал, первым человеком, которому я позвонил былa [имя девочки], и оказалось, что она уже умерла. Мне было очень больно. Но я думаю, вот откуда идет моя настоящая любовь, Шмули. Если я могу помогать таким образом, то мне этого достаточно, и мне не нужно другого [романтической любви]. Знаешь, если я встречаю девушку где-нибудь и думаю, что она красивая, и таких я вижу часто, это хорошо. В смысле, я схожу на свидание или типа того. Нет ничего плохого в этом. На днях Дженифер Лопез выглядела ужасно привлекательно. Правда. Я был поражен, потому что я никогда не думал... Она выглядела хорошо (Майкл смеется при этих словах).

 

Ш.: Но ты разочаровался в поисках женщины, которая поняла бы тебя? Ты решил, что дети понимают тебя гораздо лучше?

 

М..: Быть моей женой, жить со мной не так уж легко. У меня сложный характер, и я это знаю. Потому что я трачу все время на кого-то другого. Я отдаю время детям, кому-то, кто болен, музыке. А женщины хотят быть центром внимания. Я помню, Лиза-Мария говорила мне: "Я не предмет мебели, я не предмет мебели. Ты просто не можешь..." Я говорю: "Я не хочу, чтобы ты была мебелью", и, знаешь, бывало, позвонит какая-нибудь маленькая больная девочка, а она выходит из себя и бросает трубку. И, знаешь, я чувствую, что это моя миссия, Шмули. Я должен это делать.