Старые дома - как старые люди. Кряжистые, мощные, основательные. Кажется, им никогда сносу не будет. Построенные в прошлом или даже позапрошлом веке, они служили верой и правдой нескольким поколениям наших предков. Пока дом был молод и полон сил, он с радостью принимал в себя все новых и новых членов семьи. Но пролетали годы, отсчитывались десятилетия, потом юбилеи прошли чередой и вдруг оказалось, что деревенский дом стал не нужен. В доме поселилась тишина. Никто больше не топил по утрам печку и запах свежего хлеба не будил ребятню. Детские пятки перестали отстукивать дробь по деревянным половицам. Молодое поколение подросло и разлетелось по городам в поисках легкой жизни. Старики состарились и перебрались на местный погост. Постепенно из дома ветер выдул запахи деревенской жизни. Запах крепкого дедовского табака, запах пропитанной потом и навозом телогрейки, запах свежевымытого пола с полынью...
Дом старел, дряхлел, хулиганистый ветер местами поскидывал с крыши старинную черепицу. Снег проникал в открытые ветром отверстия и бугристо ложился отдыхать на чердаке до весны.
  Печная труба обвалилась и в дымоходе свила себе гнездо галка. Дом был рад и такому соседству. Дружный писк вылупившихся птенцов эхом отдавался в печной трубе, разносился по всему дому. Дому казалось, что он опять слышит детские голоса. Он снова чувствовал себя нужным, и как мог пытался стать неприступной крепостью для галочьего семейства. Но лето быстротечно: птенцы вырастали, учились летать и покидали гостеприимный дом. Опять наступала очередная сырая осень, затем долгая зима. Каждую осень дому казалось, что это его последний год, но толстые мощные стены были непоколебимы. Ведь он был построен на века, добротно и на совесть.
Так прошло еще пара десятилетий. Дом, как мог, сопротивлялся ветру, дождю и снегу. Штукатурка с одного угла осыпалась и обнажилась красивая старинная кладка. Деревянная пристроенная терраса завалилась. Резное крылечко еще держалось. Прогнили только две нижние ступеньки. Дом стоял старенький и очень одинокий.
  Очередной весной первый дождик омыл старые окошки, и дом сквозь них с удивлением увидел автомобиль, с трудом пробирающийся по бездорожью в его сторону. Машины были не редкостью в этих краях и мимо дома они тоже проезжали. Но тут дом почувствовал, что эти гости едут к нему! И, действительно, машина затормозила возле калитки и из нее вышли ОН и ОНА. Они подошли к покосившемуся забору и остановились в нерешительности. Дом испугался, что они уйдут и распахнул калитку. А затем скрипнул входной дверью, как бы приглашая молодую пару к себе в гости. ОНА улыбнулась ЕМУ и они вместе прошли во двор. Правда, им пришлось продираться сквозь заросли прошлогоднего бурьяна, но это не испортило им настроения. Они осторожно забрались на крылечко и вошли в дом. Оглядели его изнутри, о чем-то тихо посовещались, сели в машину и уехали. И тут дом не выдержал и зарыдал, от чего из печки повылетали кирпичи, а входная дубовая дверь взяла и отвалилась. И дому вдруг стало все равно. Он понял, что устал ждать. И только Николай Угодник сквозь паутину из красного угла осенял перстами и шептал утешительное.
Прошла неделя. Дом безучастно смотрел, как подъезжает к нему знакомый автомобиль, а за ним еще один, большой как сам дом. Из этого большого автомобиля вышли четверо крепких мужчин. Они сразу занялись делом: засуетились на подворье, что-то измеряли, фотографировали, громко обсуждали и записывали в своих тетрадках.
   Из маленькой машины вышли ОН и ОНА, а с ними два очаровательных малыша. Мальчик и девочка. Малыши крепко держались за маму с папой и беззаботно улыбались, глядя на старый дом.
   Всю весну и лето на подворье визжали пилы, стучали топоры и молотки. Пахло свежей краской и давно забытыми жилыми запахами. Дом преобразился до неузнаваемости. Снаружи и внутри он был заново оштукатурен и побелен. Старые сгнившие ставни заменены новыми, резными, точь в точь как прежние. Новая крыша над деревянной надстроенной мансардой красовалась новой печной трубой. Старая черепица перекочевала на новый сарай.  Крыльцо бережно восстановлено. Огромная веранда вместо завалившейся старой блестела зеркальными стеклами. Переложенная печка опять запахла свежим хлебом, свежевымытые полы - полынью. А звуки детских босых пяток доставляли дому особое удовольствие. Дом зажил новой счастливой жизнью. И вот однажды...
   Однажды ОН, как обычно, уехал утром на работу,  вечером же вернулся не один, а со стареньким седым дедушкой. Дед с трудом выбрался из автомобиля и, опираясь на палочку,  подошел к дому. Взойдя на крыльцо, старик вдруг выпрямился, отбросил палку, потянул скобу старой входной двери и нерешительно шагнул внутрь. Несколько раз провел ладошкой по косяку и заплакал. Дом внимательно посмотрел деду в глаза и ему показалось, что он знает этого человека. Вернее, знал одного белобрысого малыша, который когда-то родился в этом доме, бегал и играл тут, а потом родители увезли его куда-то далеко-далеко. Но дом запомнил, что тот маленький мальчик прежде чем войти в него, обязательно несколько раз проводил ладошкой по косяку. И теперь дом почувствовал тепло той самой маленькой ладошки и замер. Старик вошел в горницу, подошел к красному углу, перекрестился размашисто, как бабушка в детстве учила, и тихо произнес: "Николае, угодниче Божий, моли Бога о нас."   




сентябрь 2016г

Серия сообщений "Дневник наблюдений":

дневник наблюдений, город, люди...

Часть 1 - Скорость.
Часть 2 - Весна на Хабаровской улице
Часть 3 - Кофе с молоком
Часть 4 - Старый дом (или что поведало старое окошко).