Высокая девочка из сказки. Угловатая и нескладная,с красивыми локонами и обиженным взглядом. Как она в нее такая поместилась?

О ее плечи и коленки можно уколоться, а руки у нее такие грубые, что могут оставить шрам.

Но она самая мягкая и теплая на свете девочка из сказки. Я то знаю, я вам от первого лица говорю. Может именно поэтому ее и взяли в эту самую сказку... 

У нее было летнее белое платьице, легкое очень, маленькое, смешное, хрупкие ручонки и большие-большие глаза.

Мы встретились на гранях нелепого и чувственно-рационального. Неслучайно случайно. Не за чем и просто так. За чем-то, но очень глупо.

Я часто гостила в ее сказке. Мне там нравилось. Там были очень мягкие стулья с резными золотистыми спинками, высокие, специально для нее подобранные и розовые потолки, которых почти не было видно где-то вдалеке. А она в них еле помещалась, представляете?! Там было всегда тепло и уютно. Она как-то очень осторожно до меня дотрагивалась всегда, а ее легкие прикосновения бабочками улетали в волшебные форточки ее необъятной сказки. Я иногда очень громко смеялась у нее в гостях, а она тогда сразу делала сумасшедшие необъяснимые вещи, пока никто не подглядывал за волшебными страницами.

В один день что-то произошло: она не звала больше в гости, а я больше  не залезала  между строк. Мы оказались в одном глухом пространстве: она на серых улицах угловатая и чужая..и я уже не ее званая гостья. На этих улицах не знают о волшебных страницах, кометах и сказочной пыли. На этих улицах нет взгляда глаза в глаза. Улицы-зазеркалье, улицы-пустота. Улицы забрали себе мою нескладную девочку. Улицы оставили ее себе. Сломались стулья в ее сказочном домике, а потолки куда-то исчезли. Между нами оказался Лондонский мост, водопады и нетронутая никем старая сказка колючей теплой девочки.

Я иногда вспоминаю фразы между строками, черные полужирные буквы, которые не свигались с места,как железные рыцари. Иногда и пытаюсь перерисовать картинки с волшебных страниц по памяти. Иногда нахожу мои или ее старые рисунки и складываю их в ровную стопку, перевязывая из заново каждый раз атластной синей лентой на узел, а потом еще на бант, такой же большой и нескладный, как моя угловатая сказочная девочка.