Покушения на Горбачева

 

Через полчаса я был у Виктора Васильевича. Он оказался добродушным человеком лет 60. О службе в «конторе» напоминал чекистский значок – маленький щит с мечом на лацкане его пиджака. Что я знал о нем? Генерал-майор госбезопасности, бывший руководитель службы личной охраны первых лиц государства, ныне президент ассоциации ветеранов органов госохраны «Девятичи», вице-президент ЧОП «Агентство безопасности “Альфа-95”».
– Так что вы хотели узнать?
– Расскажите, пожалуйста, о покушениях на Горбачева.
– Нашли о чем спросить, – расхохотался мой собеседник. – Он без Раисы Максимовны шагу не делал. Единственный раз покушались на него в конце 1980-х. Был такой Александр Шмонов, слесарь, недавно вышедший из психлечебницы, который пытался бороться с системой. Наслушался зарубежных голосов… Так вот, этот горе-”народоволец” успел на Красной площади во время ноябрьской демонстрации сделать два выстрела. К счастью, в брусчатку. Наши сотрудники его тут же обезвредили и после освидетельствования вернули в психушку.
Как-то в Красноярске Горбачев вышел из машины пообщаться с людьми. И тут мой сотрудник Михаил Титков (он обеспечивал охрану) разглядел в толпе мужчину, который что-то прятал под плащом, – у нас, профессионалов, глаз на это наметан. «Террориста» мгновенно нейтрализовали – носом в асфальт, а у него из-под полы достали обрез. Отвели в ближайшее отделение милиции, стали разбираться. Оказалось, мужик возвращался с охоты, увидел – народ кучкуется, подошел. Побожился, что с оружием по городу больше гулять не будет.
В другой раз Горбачеву во время беседы с народом бросили прямо под ноги пакет. Миша Титков бросился на него, но взрыва не произошло. В пакете оказались письма генсеку, в которых люди жаловались на местные власти. Да еще наши афганцы пытались его убить за равнодушие к их бедам. Об этом не хочу даже вспоминать. Вам надо было к Титкову обратиться – у него таких случаев целый ворох.
– А расскажите про Титкова, – попросил я.
– Вот это – всегда пожалуйста, – обрадовался собеседник, и я понял: о себе он говорить не намерен. – Миша попал к нам в 1964 году 23-летним рядовым сотрудником. В «девятку» его принимал я. За годы работы его повышали в должности 14 раз – дорос до генерала. Талантливый парень оказался, интеллектуал с особым чутьем на разного рода ЧП. Он обеспечивал визиты глав зарубежных стран, прибывающих в нашу страну: Маргарет Тэтчер, Рональда Рейгана, Индиры Ганди, Гельмута Коля, Франсуа Миттерана… Попадал в необычные ситуации, и не раз. Ясир Арафат, лидер Организации освобождения Палестины, грозился Мишу расстрелять, «железная леди» сделала ему строгий выговор, Вячеслав Молотов расколол. А вот Рейган подарил одному из наших сотрудников запонки.
– Интересно. А можно об этих случаях подробнее?

 

Расстрел от Арафата

 

– Лидер Палестины приезжал к нам не один раз по линии общественных организаций. Официально его никто из глав государств не признавал, хотя он этого добивался. Он был большим конспиратором, того требовала обстановка – за ним охотился не только МОССАД. Так вот, Арафат часто вводил нас в заблуждение. Заявлял, что прилетит таким-то рейсом, мы его ждали в аэропорту, а он появлялся на совсем другом самолете. Однажды он прибыл на официальную встречу с Громыко, нашим министром иностранных дел, весь увешанный патронами, как балтийский матрос в Гражданскую, и с оружием. Миша сказал начальнику личной охраны Арафата: – Доложи, что идти к Громыко с оружием никак нельзя.
Ну, пошел тот к своему шефу. Через мгновение вылетает оттуда, трет рукой щеку – врезал ему Арафат. Послал тогда Миша к Арафату переводчика – то же самое. Абу Омар (так называли Арафата в узком кругу) заявил, что без оружия никуда не пойдет. Тогда к нему отправился сам Титков. Так, мол, и так, у нас такой порядок. Тот молчит. Тогда Миша поставил ультиматум: если Арафат не оставит оружие, то он доложит Громыко, что тот от встречи отказался. Абу Омар задумался, а потом говорит:
– Ладно, пистолеты я тебе в машине оставлю, а когда выйду от Громыко, ты мне их отдашь.
После визита к Громыко Миша спросил Арафата:
– Скажите, а вот если бы я был начальником вашей охраны и поставил вам такой ультиматум, что бы вы со мной сделали?
– Расстрелял бы, – коротко и ясно ответил Арафат.

 

Строгий выговор от Тэтчер

– А с Тэтчер что произошло?
– Она приезжала к нам в 1989 году, после землетрясения в Армении. Тэтчер прибыла на открытие новой школы, построенной на деньги англичан. В программе ее пребывания был такой пункт – осмотр главного армянского храма. Армянские коллеги предупредили нас: после землетрясения храм находится в аварийном состоянии и в любой момент может рухнуть. Сказали об этом начальнику охраны Тэтчер. Он пошел к ней и доложил, но та лишь отмахнулась: «Никто не посмеет запретить мне посещение храма!» Обратились к их министру иностранных дел. Но и он вернулся от Тэтчер ни с чем: «Мадам не может отменить посещение, дала слово настоятелю». Привезли к ней настоятеля, но Тэтчер настаивала, чтобы ее отвезли в храм. Тогда пришлось пойти на хитрость.
Перед поездкой в храм было запланировано посещение памятника жертвам землетрясения. Повезли ее туда, а потом сразу в аэропорт. Когда «железная леди» увидела летное поле и самолет, она накинулась на Титкова: «Вы лжец, генерал! Вы меня обманули. Объявляю вам строгий выговор».

Как Молотов нашего сотрудника расколол

 

– Летом 1984 года нам приказали отправиться на дачу к опальному В.М. Молотову, ближайшему соратнику Сталина, – продолжил мой собеседник. – В 1957-м Никита Хрущев обвинил его в участии в антипартийной группе. Молотов был снят со всех постов и отправлен послом в Монголию. Через много лет в ЦК о нем вспомнили, и я поручил Титкову привезти Молотова к Черненко, тогдашнему генсеку. Титков поехал на его дачу, но, зная, что Вячеслав Михайлович на дух не переносит представителей спецслужб, представился инструктором ЦК. Молотов отнесся к «инструктору» настороженно: «Куда и зачем едем? Инструкторы ЦК так не стригутся». Поворчал, но поехал. По дороге в Кремль все недоумевал: что там еще в ЦК насчет него придумали? Скрылся за дверью кабинета Черненко, а через некоторое время вышел оттуда, сияя: «Меня в партии восстановили! Я все эти годы верил, что восстановят. Каждый месяц все 27 лет опалы взносы платил», – и заплакал. И это человек, не боявшийся гнева самого Сталина…

 

Презент от Рональда Рейгана

– Что же случилось во время визита Горбачева в США?
– Да ничего особенного, если не считать того, что нашему сотруднику Дмитрию Фонареву вручили подарок. В те дни Диме пришлось отстаивать по восемь часов в день в кулуарах Белого дома – переговоры были очень насыщенными. Рейгану, видимо, доложили, что офицер КГБ не может от Горбачева ни на минуту отойти. Как рассказывал Фонарев, Рейган подошел к нему и с улыбкой дал какую-то коробочку. Дима улыбнулся в ответ, положил презент в карман и забыл – до того устал и проголодался. И только в самолете вспомнил. Открыл коробочку, а там – изящные запонки с инициалами и печатью Рейгана.

Заплывы Леонида Ильича

– Наверное, Брежнева легче всех было охранять?
– В какой-то мере да. Для нас он был своим парнем, любил полихачить на машинах, а еще обожал плавать. Его заплывы продолжались по четыре часа. Хочешь не хочешь, а плыви рядом. Но это еще цветочки! Ягодки начинались, когда он купался в холода. Тут «повезло» нашему сотруднику Владимиру Богомолову. Как-то по осени полез Дед (так мы называли Брежнева за глаза) купаться, а температура воды – где-то около шести градусов. Что делать? Володя полез за ним.
Вскоре Брежнев спрашивает: «Сколько времени прошло?» У Володи уже от холода зуб на зуб не попадает, он говорит: «Уже пять минут прошло, Леонид Ильич». На самом деле – не более минуты. Зять Ильича, Чурбанов, бросился к ним и тут же выскочил как ошпаренный. А Дед и в ус не дует, плывет себе. Минуты через три снова спрашивает о времени. Володя посинел уже от холода, дрожит: «15 минут прошло уже». «Ну, если 15, тогда достаточно. Что-то нынче прохладно». Вылез Володя вслед за Брежневым, после второго стакана водки только согреваться стал. Но спину ему так прихватило, что больше он в заплывах не участвовал.
Еще один конфуз произошел с президентом Никсоном в 1972-м. Работал с ним тогда наш Миша Солдатов. Когда американский президент садился в машину, у него зазвонил радиотелефон. Начал он с кем-то разговаривать и сел в салон, а ноги внутрь не убрал. Охранник Никсона, не заметив этого, дверцу толкнул, и она начала медленно закрываться. А знаете, сколько весит дверь бронированного автомобиля? Под тонну!
Если бы она захлопнулась, Никсону вмиг отрубило бы ноги. Тут Миша подскочил и стал ноги президента убирать. Американцы такую бучу подняли – никто не имеет права притрагиваться к их президенту! А когда разобрались, стали Мишу благодарить, и Никсон тоже сказал спасибо. Такие вот пироги, милейший журналист. Надеюсь, утолил ваше любопытство?

Иван БАРЫКИН

Сложное положение

Сталин был расстроен сдачей Харькова, Ростова, Керчи, Севастополя, Воронежа. Рейдерами гроссадмирала Тирпица был потоплен морской конвой PQ-17 с военными грузами для СССР. И Черчилль заявил в личном секретном послании Сталину: проводка конвоев может быть прекращена на неопределенное время.
Открытие Второго фронта тоже откладывалось. Где взять тысячи самолетов и танков, которые были перемолоты за год войны? Поставки союзников через Иран и Тихий океан до Владивостока не могли восполнить все потери. Британцы слали старые неуклюжие танки, которые при попадании немецких снарядов горели как факелы. Сам Черчилль вынужден был признать: «У танка, названного моим именем, недостатков больше, чем у меня самого».
Сэр Уинстон пообещал дядюшке Джо (так он называл Сталина за глаза) присылать больше самолетов. Но и их не хватало, чтобы сдержать рвущегося к Сталинграду Паулюса. На помощь снова пришел президент Рузвельт. В 1941-м именно он предложил СССР военную помощь по ленд-лизу, а теперь озадачил Сталина: почему бы американским летчикам не доставлять самолеты через Камчатку?

Личное поручение Верховного

Сталин поручил своему секретарю Поскребышеву созвать заседание Государственного Комитета Обороны (ГКО) и пригласить на него командира 2-й авиагруппы Северного флота Илью Мазурука. Вот что написал Илья Павлович в своей книге «Над Арктикой и Антарктикой»: «Вождь, окинув мрачным взглядом краснозвездных маршалов, произнес:
– Американцы предложили перегонять свои самолеты до Байкала. Но мне кажется, это дело надо поручить нашим летчикам. Зачем нам чужие глаза и уши… Можно ли по недавно проложенному Северному морскому пути доставлять самолеты из США, товарищ Мазурук? – обратился он ко мне.
– Нельзя, товарищ Сталин, – ответил я, боясь навлечь гнев Верховного.
– Почему? – вождь перестал мерить кабинет мягкими шевровыми сапогами.
– Наступает полярная ночь. На базах нет горючего. Его можно завезти только в навигацию 43-го…
Сталин наставил курительную трубку на наркома Ворошилова:
– Почему не обеспечили подвоз? Чем вы занимаетесь вообще? – он едва сдерживал гнев.
– А через Камчатку? – снова обратился он ко мне.
– Тоже невозможно, товарищ Сталин. Самолетам придется лететь над морем. Для истребителей путь длинный, непригодный. Вот если через Берингов пролив из Аляски…
– Как проложить эту трассу, товарищ Мазурук? – ухватился Верховный.
– С Аляски через Берингов пролив, Чукотку, Колыму, Якутию, Сибирь – до Красноярска. Оттуда бомбардировщики сами полетят на фронты, а истребители можно погрузить на платформы Транссиба и везти на восток, – озвучил я давнюю задумку. – Но это 6450 километров лета, нужно построить новые аэродромы и посадочные площадки, реконструировать старые…
– Неплохая идея, товарищ Мазурук. Вот и займитесь этим. Вы назначаетесь начальником Красноярской перегоночной дивизии. А пока обмозгуйте маршрут с инженерами.
Вождь подошел к столу, перевернул листок календаря и что-то написал.
– Послезавтра доложите. Трасса должна быть готова через три месяца, – обратился он к наркому ВВС Новикову. – А ты, Лаврентий, обеспечь стройку заключенными, – озадачил он Берия».

Небесное окно в Америку

– В тот же день родился секретный приказ ГКО за номером 100-92 о прокладке воздушной трассы Аляска – Сибирь (Алсиб), – вспоминал Илья Павлович. – Поначалу я оробел. Одно дело самому лететь по Северу, встречаться со смертью лицом к лицу. А тут наломаю дров с этими летчиками-выпивохами – не миновать расстрела. Дивизию пришлось формировать из летчиков-добровольцев, снятых с фронтов, полярников, гражданских пилотов, выпускников авиаучилищ. Cтроительство аэродромов и посадочных полос по всей Красноярской трассе до Берингова пролива велось форсированным методом: каторжным трудом многих тысяч заключенных колымских лагерей. Трасса с аэродромами и посадочными полосами была завершена за неполные три месяца, но какой ценой…
Сколотив эскадрильи и авиаполки, Мазурук полетел на Аляску. Там на авиабазе Фэрбенкса было создано управление по военным поставкам во главе с полковником Кэтчэтменом. Илья Мазурук захватил ему в подарок бочонки со спиртом и икрой. «“Это лишнее, сэр! – укорил меня полковник. – Мы с вами делаем одно дело”. Потом смягчился: “Ну хорошо, разобьем Гитлера – тогда милости прошу, разопьем ваш бочонок до дна за Победу!” Вскоре мы с Петром Гамовым принимали первую группу самолетов»…

«Мы летим, ковыляя во мгле…»

Автору этих строк довелось встретиться с сыном знаменитого полярного летчика, Валерием Петровичем Гамовым, который пошел по стопам отца.
– О сверхсекретной трассе Алсиб я узнал от папы, пообещав ему держать язык за зубами, – признался собеседник. – Я летал на Аляску по приглашению ветеранов, помнивших отца. Мне очень понравился Фэрбенкс, где проживает немало русских – потомков первых поселенцев. Там находятся авиабаза США и памятник покорителям Алсиба. После трогательной встречи с ветеранами я зашел в здание, где раньше находилась советская военная миссия и где часто бывал отец. Встретив здесь Леночку Макарову, присланную в миссию военной переводчицей, он влюбился в нее по уши. Мама, нарушив инструкцию, передала ему тогда копии переведенной документации. Теперь он знал, чего ждать от «Кобр».

«Кобры» над тундрой

Приняв эскадрилью, Гамов поднял ее в небо. Лететь предстояло около 2000 километров через всю Аляску – над дремучими лесами долины реки Юкон до города Ном, далее через Берингов пролив и тундру Верхней Чукотки до села Уэлькаль. Там он передал машины сменщикам. Им предстоял перелет в 1450 километров через всю Чукотку и Колымский хребет. Все обошлось и у них. А вот при перелете от Сеймчана до Якутска через полюс холода случилось ЧП. Шквалистый ветер отнес «Аэрокобру» на 80 километров от маршрута. В обстановке сплошной облачности летчик врезался в скалы. Аварии стали повторяться с пугающей частотой. Гамов вызвался взять на себя участок перелета через хребты Колымский и Черского до Якутска.
– По его рассказам, – вспоминает Валерий Петрович, – неимоверно тяжело было лететь зимой, в трескучие морозы до минус 55, когда кабина промерзала насквозь, а самолет обрастал ледяной коркой. На большой высоте – а приходилось преодолевать горные пики – начиналось кислородное голодание. Самолет страшно трясло. Снегопад залеплял обзор.
Первый перелет от Фэрбенкса до Красноярска занял больше месяца. Москва забросала Мазурука звонками: «Чего вы там телитесь? Сталинграду позарез нужны самолеты!» Илья Павлович и так делал все что мог. Умолял американцев: «Ускорьте поставки». Заставил прислать с Большой земли толковых техников. Ругался с особистами, прикрепленными к каждому авиаполку. Те после каждой аварии на трассе искали вредителей. Завели досье на самого Мазурука: мол, не считается с мнением сотрудников Смерша. А он просто посылал их… Мазурук сколотил на перегоночной базе в Фэрнбексе группу опытных технарей во главе с лейтенантом Виталием Шевчуком. Тот обладал бесценным даром чувствовать, что не так в машине, заставлял американцев тут же устранять неполадки.

Зачем подсылали к Шевчуку красавиц

«Поначалу, – вспоминает в книге И.П. Мазурук, – янки, чтобы замаслить, стали подсылать к нему симпатичных летчиц из женской авиагруппы, перегоняющей самолеты из Нью-Йорка. Но русского их чары не брали. Хотя каждый прилет чаровниц в Фэрнбекс добавлял нашим летунам андреналина. Вовсю, черти, с миссис флиртовали. А уж особисты настрочили целые тома о неслужебных отношениях советских летчиков. А они делали свое дело, постоянно рискуя жизнью. С октября 42-го по октябрь 45-го по Сталинской трассе мы перегнали 8904 самолета».
Я узнал от Валерия Гамова, что по соглашению о ленд-лизе советская сторона обязалась после войны передать США неиспользованные военные грузы, а поставки гражданского назначения оплатить. Но уже в мае 1945-го Сталин сделал заявление: «Поставки союзников полностью оплачены кровью советских солдат». К слову, первые поставки в СССР были оплачены золотом, платиной, пушниной, рудой…

Золото крейсера «Эдинбург»

– Об этом нигде не сообщалось, – уточнил Валерий Гамов, изучивший историю ленд-лиза, – но 29 апреля 1942 года из Мурманска в Лондон был отправлен конвой QP-11, состоящий из 13 транспортов, крейсера «Эдинбург» и шести эсминцев. В строжайшей тайне на крейсер были погружены в ящиках 5,5 тонны золотых слитков (465 штук) в уплату за поставки. 30 апреля командир подводной лодки Макс Тайхерт обнаружил опередивший конвой «Эдинбург». Это был редкий шанс расправиться с крейсером-одиночкой. С дистанции 1200 метров Тайхерт дал залп из трех торпед. Две из них попали в центр корпуса и корму крейсера. «Эдинбург», накренившись, лишился хода. Буксиры помогли «Эдинбургу» лечь на обратный курс. И тут конвой обнаружили немецкие эсминцы. Они погнались за «Эдинбургом». Когда одна из торпед попала в него, возникла угроза захвата корабля, и капитан принял решение затопить судно.
В 1970-х годах боцман конвоя Кейт Джессоп решил начать поиски золота. В апреле 1981-го было заключено советско-британское соглашение, подписали контракт с фирмой Джессопа. В случае успеха она получала 45% золота. Все остальное делилось в пропорции один к трем между английской и советской сторонами. В мае того же года крейсер обнаружили на глубине 260 метров. Вскоре на поверхность подняли 431 слиток. Остальные навсегда остались на дне. Фирма Джессопа, Британия и Советский Союз получили свою долю золота, согласно договору.

Иван БАРЫКИН

 

 

 

 

 

 

 

7 фотографий лучших винтажных «усачей»

... для пущей красы себе вырастил усы ...

 

Декабрь 12, 2012