Странно, мы столько лет дружили с Аллой, но у меня почти нет ее фотографий. Несколько случайных любительских, где она не одна.
Вот удалось вырезать из старого цветного слайда профиль Аллы, здесь она в роли свидетеля на нашей свадьбе.

Она поэт. Правда, видно?






Нескучный сад, зелёный мрак,
Забытая ротонда.
Полузасыпанный овраг.
Река до горизонта.

Гроза ушла за Крымский мост,
На листьях сохнут капли.
А в воздухе висит вопрос:
- Нам хорошо, не так ли?

И смех, и грех, и вздох, и взгляд,
И вымокшая куртка...
Июньский сад, Нескучный сад
Наполнен Петербургом.

Ах, нам, конечно, лучше всех
На целом свете белом!
Нас ждёт удача и успех,
И счастье между делом!

Нескучный сад неповторим,
Нетороплив, нехожен...
...Мы говорим, и говорим
И перестать не можем...

Как много на земле преград!
Как слов на свете мало!
...
Нескучный сад, зелёный сад,
Мой спутник запоздалый.

январь, 1978г.

© Copyright: Алла Макаревич, 2008
Свидетельство о публикации №1804061799

Посвящается Городу тайн и болот -
перекрёстку монарших страстей!
Петербургским проспектам, не помнящим нот
в ритме снега и злых повестей,

и безумных поэм, и чужих парусов,
и булыжного кашля колёс...
Посвящается воздуху чёрных лесов,
затаивших нерусский вопрос.

Посвящается запахам снов и свинца,
вечерам и привычкам морским,
Петербургским каналам, трамваям, дворцам,
перечёркнутым судьбам людским.

Посвящается плачу больших похорон.
И Неве в лихорадке ночной.
И тому переулку с пустынным двором
и с чудесным названьем: СВЕЧНОЙ.

Алла Макаревич.
декабрь, 1977г.

Свидетельство о публикации №1801160044


Друзья, ставьте сюда свои иллюстрации для книжки.
О Городе Тайн и Болот.

Поздравляю!!!Вам больше всего подходит - "Жанна Самари" Ренуар

Пройти тест

Вот я наткнулась на любопытный тест, и захотелось мне узнать, на что был бы похож мой портрет, если бы его взялся написать художник-импрессионист.
Мой предшественник в этом тесте, мужчина, тоже получил ответ, что ему наиболее подходит портрет Жанны Самари кисти Ренуара.
Портрет этот мне очень давно хорошо знаком. Он всегда висел над диваном в комнате моей подруги Аллы Макаревич. Эту хорошую репродукцию повесил здесь ее муж Левочка. А до этого она висела в общежитии в Туле в комнатке, где Лева жил вдвоем с приятелем Гришкой Идлисом.
Было самое начало шестидесятых годов. Импрессионизм был ругательным словом, портрет женщины с большим декольте, да еще так независимо глядящей, раздражал коменданта общежития и парторга.
- Кто такая? - возмущались при очередном обходе комендант с парторгом.
- А это сестра Гришки Идлиса, - нахально отвечал Лева.
Ну, если сестра, пусть висит портрет. Хотя вид у этой сестры...
Я часто бывала у Аллы с Левой. Они жили вблизи университета.
И каждый раз я рассматривала эту притягательную репродукцию, и мне снова рассказывали эту смешную историю про сестру Гришки Идлиса. Хотя никакой сестры у него никогда не было.
Гришка Идлис постепенно стал в моих глазах мифической фигурой. Но оказывается, он вправду существовал, и на одной пирушке с друзьями Льва я наконец его увидела. Это был уже солидный мужчина с библейскими чертами лица. Но что-то было в нем озорное, с подвохом. Надо же оправдывать быть братом такой сестры...
Потом Гришка эмигрировал. Не то в Израиль, не то в США.
Гриша, Гриша, знаешь ли ты, может быть тебе передадут, что жизнерадостная смешливая Алла умерла еще в 1988, а оставшийся с двумя детьми Лева однажды вышел на балкон и не увидел окружающего мира. Внезапно полностью ослеп.
Вот так Гриша, веселый братец Жанны Самари.

Сегодня день рождения Аллы Макаревич (Читайте о ней в предыдущем посте раздела "Моя подруга Алла Макаревич. Стихи,каких больше нет").
Помещаю здесь ее стихи из цикла "День рождения". Это не "поздравлялки" с датами, это портрет нашего поколения, "рожденного в сороковых"...

И Город пуст.
И небо чисто.
И празднично заснежен сад.
Но – снятся, снятся нам фашисты,
Как сорок лет тому назад!

И – бой в дыму каменоломен!
И – зарево над бездной крыш!
И взрыв сметает все – огромен!
И – никуда не убежишь!

Болят простреленные крылья,
Но ты взлетаешь над песком –
В одном отчаянном усилье,
Одним отчаянным рывком!

Паришь!
Сквозь комнат анфилады,
Над площадями,
Над рекой,
Над разукрашенной громадой
Большого Дома,
И тоской
Тебя охватывает странной.
Бой смолк вдали.
А что потом?
И воздух свежий и туманный
Глотаешь судорожным ртом.

И чувствуешь чугун смертельный,
Которым крылья налиты.
И падаешь.
И длишь паденье
Всей грудью – страхом немоты.

И падаешь…
……………………………….
……………………………….
Проснешься.
Мглисто.
Сон не окончен.
Начат стих.

Все не досмотрим про фашистов –
Рожденные в сороковых.

Алла Макаревич.
Январь, 1980 г.
Свидетельство о публикации №1801083513

Попробуйте угадать, чьи это стихи. По стилю, может быть, Борис Слуцкий? Или Наум Коржавин? Или..?

ГОДОВЩИНА ПОБЕДЫ

Для того, кто дожил,
Домолчал, доходил,
Не упал ни в одну
Из безвестных могил,
Не сгорел, не замерз,
Не оглох, не ослеп, -
Рудники Воркуты
И Голодная Степь,
И дорога железная
На Салехард –
Остаются во снах,
В мемуарах, стихах,
В разговорах по пьянке
За жизнь и судьбу,
Да в юродивых лицах,
Затертых в толпу!

Ничего, что салют
Не гремит над Москвой
И над Питером тихо –
Он дважды герой!
Над забитой Россией
Висит тишина –
За Победу
Нам выкатят бочки вина!

В распрекрасную жизнь
Мы вернулись с тобой:
В дождь на улицах,
В книги,
В работу,
В любовь!
Наши речи несвязны, желанья просты.
Лихорадкой Победы
Обметаны рты!

Мы с тобой рождены
Под счастливой звездой!
И морской крещены
Ледяною водой!
Мы из тех, кто не выбит,
Из тех, кто дополз,
Изучив и еврейский,
И русский вопрос…

…Он по лекциям лета
экзаменом сдан.
В Годовщину Победы
Мы пьяны вдребадан!

Будут средства нескорые:
Время и труд.

Будут дети, которые
Нас не поймут.

Алла Макаревич.
Декабрь 1977 г.
Свидетельство о публикации №1801083485

Алла Макаревич - моя лучшая университетская подруга. 2 июня будет 19 лет, как ее нет на этой земле. Она была веселая и жизнерадостная. Копии многих своих стихов она передавала на хранение мне. Так у меня оказалась подборка потрясающих стихов.
Еще при жизни Аллы я ходила с этими стихами по редакциям, обращалась также к Вознесенскому. Профессионалы высоко ценили эти стихи, но говорили одно: "Она опоздала напечататься. Сейчас не то время."
Когда наступило время для ее стихов, Аллы уже не было в живых. В редакциях, где я работала или печаталась, я много раз пыталась пристроить Аллины стихи. Редакторам они нравились, их отправляли в набор. И потом каждый раз набор рассыпали. Под разными предлогами. Такая странная судьба у этих стихов.
В 1993 году, в дни октябрьских событий, я выступала по радио из студии в Останкино, где в коридорах сильно пахло дымом после вчерашнего нападения толпы.
Я читала Аллины стихи. Эфир был прямой, открытый. Но никто не позвонил. Все слушали и молчали. А что сказать, когда говорит настоящая поэзия?
Я исполнила данное слово опубликовать Аллины стихи.
Сегодня я продолжаю.