В колонках играет - авторадио сегодня рулит!

Вокруг большого телевизора в траурных смокингах и платьях расселись
несколько семей связанных родственными узами с Абрамовичем.
На экране кошерного вида 90 летний старичок. Сидит на плюшевом кресле,
расшитом мишками Гамми, и читая по бумашке, с апломбом чо-та пездит:
- Завещаю сделать мне памятник над могилкой, в виде гранитного бюста в
натуральную величину, но с грудью четвертого размера.
Прошу во время посещения могилки надевать на бюст хоккейный шлем, близким
родственникам целовать памятник в сиськи, а остальным посетителям плакать
в кастрюли.
Могилу прошу забетонировать и выложить чешской кафельной плиткой. Гроб
прошу изготовить с возможностью открытия его изнутри и с надписью на
дверной ручке: «занято». В могиле оставьте на всякий случай резиновые
сапоги, лом и фонарик, можно также положить несколько книг Троцкого,
бутылочку рома и надувную овцу. Сигары оставлять не надо, так как мне
придется экономить воздух, а сигары дымят, нахуй.
Японцам завещаю жить в домах из резины по типу неваляшек, на случай
землетрясения.
Тинейджерам мой завет - прикрепить ролики на жопу.
Опубликуйте мои последние чертежи парового катетера, благодаря которому
женщины наконец-то смогут ссать стоя и на большие расстояния...
Ахаахахахабхубхуаахахааааа….
(смеется с астматическим присвистом и потом десять минут кашляет, так, что
с него падают очки.)
Ну, чо педорасы съели? Думаете, я выжил из ума? Пезжю невесть што?…
А хоть бы и так – бапки не мне нужны, а вам, бля, апсосы гээ-э.
Гээээ, я Элвис Пресли, я Брежнев, нахуй, я Цой! Я буду жить вечно - с
батарейкой энерджайзер вместо печени, на Гаваях!
Фпрочем, не ссыте, потомки, бля, раз вы смотрите этот фильм, значит я
все-таки немношко здох.
Хотите денег - потерпите пока предок пропездица.
(снова надевает очки, громко сморкаеца, четает)
Пушки, стреляющие шарами с водой, натирайте изнутри мылом для увеличения
дальности. Для смягчения удара поршня о шарик используйте толстый слой
поролона. Учтите, что это годится только для шаров среднего калибра…
Гээ-эээ…
Ладно, шутки в сторону. Теперь настала пора поговорить о «прекрасном»…
Хочу вам, зачитать свою книгу – труд всей моей жизни.
(берет со стола увесистый том, открывает и начинает читать)
Повесть «Хромая Ебоножка». Афтор: Роман Абромовичь – то есть я. Апездолы,
а вы думали кто автор? С хуя ли я тут вам Толстово начну читать? Часть
первая – «Отъезд»:
«- Гэть Марфутка, полезай в вагон. Поедем к ебарям в Москву и подмосковье.
- Да, что-то нехочется мне покидать родимый край, как же тут без меня мои
березки, мои девоньки зеленокудрые? Мои плакучие ивоньки? Ракитоньки мои?
- Так ты сравнила! То дерево бездушное, а то ебари… Ну, поди, пососи
березу, нет, ты, поди, пососи березу - я те говорю. Я грю - соси березу
дура.
- Ну, сосу. (сосет березу)
- Ну, что чуствуешь?
(Нечленораздельные звуки в ответ)
- Вооот, я тебе и говорю – тут бесчувственный русский лес, а там….
(мечтательно закатывает глаза). А там ееебариии.»
Абрамовичь четает всю поебень еще четыре часа. Собравшиеся перед экраном
родственники уже по два раза побывали в обмороке и сторчали весь
нашотырь.
Старец откладывает в сторону первый невъебенный «труд» и берет в руки
второй том.
- Ну, чо ебонаты? Нравится? Конечно, нравится. Вы за деньги выслушаете
любую хуйню - фановые трубы будете сутки слушать, как там говно валица -
хуле, работа специально для вас.
Часть вторая - « Бесчинства осьминога»:
« - Ваше дело будет рассмотрено дражайший Петручо. - и стукнул палкой по
столу.
Ваше дело будет рассмотрено, если Вам угодно, в среду.
- В среду, - какая блаодать. В среду - непременно угодно с.
А то милосливый государь ныне мы в большом убытке. Тот проклятый
гигантский осминог, который перевернул два баркаса, бесчинствовал неделю в
прибрежной деревне, почти дошел до города, опустошая винные погреба, так
вот этот осминог был остановлен лишь снежной лавиной, блядь... Если он
выберется из-под снежных завалов, тогда бесчинства продолжатся, ведь
осьминог весьма еблив.»
Доктора делают одному из родственников искусственное дыхание. Женщина из
числа дальних родственников во время чтения сошла с ума и ее связывают.
Еще три часа Абромовичь на все лады читает свою нетленку изображая, то
хромую Ебоножку, то осьминога. В конце романа неутомимый осьминог и
Ебоножка встречаются на колхозном рынке в Москве, где осьминог ворует
рыбу. И между героями повести возникает «чувство»:
«Мы такие разные, но оба обожаем курить жопой беломор, поэтому мы должны
быть вместе».
- Хеппи-энд.
Все родственники плачут навзрыд. Молодой племянник Абрамовича стал
абсолютно седым.
- Таким образом, все вы смогли, наконец, оценить силу моего таланта.
Полюбить меня не за мои деньги, а за мой веселый нрав, за мою эрудицию.
Конечно, к моим произведениям без солидного багажа знаний лучше не
подходить – трудно сразу всю премудрость асилить. И наверняка среди вас
найдутся те, кому стоит прочесть мою повесть еще раз…
Родственники перестают рыдать и в полнейшей тишине замирают на своих
местах.
- Но, мне, честно говоря, и самому заебало.
По рядам родственников проносится вздох облегчения. Кто-то истерично
смеется.
- Представляю сейчас ваши ебальнички… Но это еще не все, я хочу
познакомить вас с одним интересным видом животного. А почему именно с ним
вы узнаете в конце завещания. Не проебите подробности. Итак, это животное
- опоссум.
Перед Абрамовичем на столе появляется чучело опоссума. Он берет в руки
зоологический атлас:
- Самки опоссума начинают размножаться в возрасте одного года. Убежищем
служат дупла, пустоты почвы под постройками, в мусоре.
Они поедают падаль, беспозвоночных, мышей, рептилий, земноводных, грибы…
(атлас вываливается из его рук и падает на пол. Абромовичъ несколько минут
ржет, кашляет, сморкается.)
…Ну, хуле? Настала пора поговорить о главном. Есть только одно условие,
которое стоит между вами и моими деньгами … Одно маленькое условие…
(все родственники напряженно вслушиваются)
- Если вы действительно желаете получить мои деньги - нет проблем! Вам для
этого нужно всего лишь стать мелкими грызунами и поселиться в мексиканской
пустыне. (смеется в голос, кашляет так, что мокрота брыжжет на камеру.)
Ибо все бапки, фсе свои мелеарды фунтов стерлингов, вместе с акциями
хокейной (или чо это был за спорт?) команды «Челси» я перевел в фонд
защиты опоссумов Парагвая.