Гадание на кофейной гуще,
Заоконной дали, июньской пыли...
Господи всемогущий!
Одни нас ждали, другие плыли...

Плыли, не зная ответа,
Не задаваясь конечной целью,
Плыли - из марта в лето,
И было так: ждали, плыли, пели -

Пели - о всех забывших радость и
Вспомнивших, и о прочих
Тварях и людях, страждущих,
Бессонных и днем и ночью,

Об одиночестве неотчуждаемом,
И о боли неизлечимой...
Господи: одни пели, другие ждали...
Так что случилось?

Кто оказался Орфеем и оглянулся первым,
И увидел весь путь, и свою к нему непричастность?
Кто оказался стервой (а в этом деле нельзя без стервы)?
Чаша перевернулась, и море выплеснулось в одночасье...

Видимо, Одиссей
Был не слишком прочно привязан к мачте...
Господи! Умерли все...
А ты говоришь: не плачьте...

А ты говоришь, что миф рекурсивен,
Что фразу "никто никогда так сильно"
Все уже где-то когда-то читали,
И не по разу... Едва ли.

Что с того, что я знаю,
в чем первородный
грех всякой пары -
Вдруг оглянувшись,
увидеть себя свободным -
и слишком старым...

И какими словами молиться за тех, которые
Повернулись и разошлись - в разные стороны,
Вероятно, разрушив миф, но создав Историю?

Я не знаю... Кофейная гуща остыла.
Маревом затянуло даль, пылью.
День будет жарким.
Пожалуй, пойду.
Ибо те, кто остались,
Ждут.